Глава 17

Мажор

Саундтрек к главе от переводчика:

http://www.youtube.com/watch?v=nYKgOqRS6KI (Schubert – Serenade)

 Это было всем тем, чего я ожидал и воображал, и даже больше.

 Когда Белла в девятый раз встала передо мной на колени и расстегнула мне брюки, я её не остановил. Она взяла мой член обеими руками и улыбнулась. Не сводя с меня взгляда, она взяла меня в рот. Внутри него было тепло и влажно, хотя, как ни странно, не настолько, как в её вагине. Я не осознавал звуков, которые издавал; мои мысли смешались. Я оставил попытки думать и вместо этого схватил её за волосы и отдался наслаждению.

 Я был единственным, кто кончил, но когда Белла аккуратно вложила мой уже обмякший член в боксеры и застегнула молнию джинсов, удовольствие было написано и на её лице.

 Неужели оральный секс действительно нравился ей так сильно, как она говорила?

 Думая об этом, я опустился рядом с ней на пол и притянул её в свои объятия. Мое молчание, казалось, нервировало её.

 – О чём ты думаешь? – спросила она.

 – Во-первых, о том, что отказываться, когда ты предлагала мне, эээ...

 Она подняла бровь.

 – Отсосать?

 – Да.

 – Или предпочитаешь выражение «взять в рот»? [прим.переводчика: В оригинале Белла использует выражение «give head» – «давать голову». Позднее мы еще столкнемся с ним, когда Эдвард будет шутить :)] А то есть ещё классическое слово «минет».

 – Любое подойдёт. Я должен был позволить тебе сделать это в первый же раз, когда ты захотела. Нахер все мои принципы! Кроме минета за рулём. Уверен, что разбил бы Вольво. Без вариантов.

 Она рассмеялась.

 – Да ну? Так хорошо?

 – Неописуемо.

 Я задумался. Белла всегда утверждала, что любит сосать член. Хотя я был благодарен ей за то, что она это сделала, я никак не мог представить, что сама она ощущает при этом что-то приятное. Не знаю, что приятного в том, что тебе что-то заталкивают в глотку.

 – Я люблю тебя, – прошептал я.

 – Знаю, что любишь. – Она уселась у меня между ног, оперевшись спиной о мою грудь. – Любой из известных мне мужчин любил женщину, сосущую его член. Иногда это чувство длится дольше, чем минет.

 Я скользнул руками под юбку Беллы, помня, что трусиков на ней нет, и коснулся кончиками пальцев её обнажённых губок. Если количество влаги, которую я там обнаружил, могло быть показателем сексуального удовольствия, то Белла не лгала, говоря, что любит брать в рот.

 – Что я сейчас сделаю? – спросил я, введя в неё палец. – Мне нужно это. – Я добавил второй палец к первому, а другой рукой начал гладить её клитор. – Мне нужна ты.

 Я нежно прикусил мочку её уха, а затем провёл по ушному хрящу языком. Она принялась извиваться, потираясь об меня попкой, отчего мой член стал стремительно твердеть.

 – Я не смогу обходиться без этого целую учебную неделю… не прикасаться к тебе, не доводить тебя до оргазма. Если я позвоню тебе и попрошу потрогать себя, будешь хорошей девочкой и сделаешь это для меня?

 – Да, – простонала она.

 – Не будешь вешать трубку, чтобы я мог тебя слышать?

 – Сделаю всё, что захочешь, – чуть слышно прошептала она. – Просто дай мне кончить.

 Дразня её, я замедлил движения пальцев, ласкавших клитор.

 – Я хочу фото.

 – Я ведь уже сказала, что согласна. Эдвард, пожалуйста. Я так близко…

 – Нет. Другое фото. Хотя то я тоже хочу. Я хочу голову.

 – Как в школьном ежегоднике? Боже мой…

 Я знал, что нагло пользуюсь моментом её слабости, и что поступаю как озабоченный мудак. С тех пор, как мы с Беллой начали встречаться, я ещё ни разу не расставался с ней больше чем на тридцать шесть часов. Я гадал, сколько пройдет времени, прежде чем я начну тосковать по ощущению её вокруг меня. Конечно, с этим ничего не поделаешь, но я знал способ, который помог бы мне вспоминать, на что это было похоже.

 – Нет, я хочу другую голову. Хочу твоё фото с моим членом у тебя во рту. Позволишь мне сфотографировать тебя так?

 – Я позволю тебе сделать чёртово кино. Просто двигай пальцами немного быстрее… о, да!

 Я сделал, как она просила, и через несколько секунд она кончила. Когда её стоны перешли в зевки, я отнес её в спальню и аккуратно уложил поверх одеял. Я знал, что она опустошена, что ссора с Элис была для неё намного тяжелее, чем она показывала. Взяв из шкафа покрывало, я укутал им её и уселся в кресло в дальнем углу комнаты. Было ненормально с моей стороны просто сидеть и смотреть на неё, когда можно было её касаться, но меня это не остановило. Приближалось время, когда я лишусь возможности беспрепятственно получать и то, и другое, и я хотел насмотреться на неё, изучить. Запечатлеть её образ в памяти так прочно, чтобы ни время, ни расстояние не стёрли его.

 Оставшуюся часть ночи я бодрствовал, наблюдая за тем, как Белла спит. Оставалось ещё несколько недель до того дня, как мне придёт пора уезжать на учёбу, но тихий внутренний голос – тот, что обычно бывал прав – говорил мне: они пролетят так быстро, что я начну сомневаться в правильности законов физики. Несмотря на дурное предчувствие, я всё-таки был удивлён, когда именно так и произошло. Следующим моментом, который я осознал, был мой последний вечер дома перед началом учёбы в колледже.

Мы провели время в Художественном музее, поужинали с родителями – почти так же, как в любой другой вечер. Затем я повёз Беллу домой. Она смотрела прямо перед собой, как будто решила не встречаться со мной взглядом. Всё изменилось в тот момент, когда я вынул из багажника большой подарочный пакет.

 – Черт! – завопила она. – Как ты узнал?

 – Узнал что?

 – Что у меня в воскресенье день рождения. Я никогда об этом не упоминала.

 Что?

 – Подожди, я пропустил твой день рождения?

 – Нет, он будет в следующее воскресенье. Значит, это не…

 – Нет. Это не подарок ко дню рождения, – уверил я её, хотя так и не понял, почему её так сильно расстроила возможность того, что я о нём узнаю. – Просто кое-что, что я хотел тебе подарить. Давай войдем в дом, и ты сможешь открыть подарок.

 Я последовал за ней в гостиную, где она села на скамью у фортепьяно и, сунув руку в пакет, достала коробку от Тиффани.

 – Не нужно было этого делать.

 Я знал, чтó она предположила, и, если честно, я хотел купить ей драгоценности. Хотел, чтобы у неё было что-то, что касалось бы её, когда этого не смогу делать я. Я отказался от этой идеи, потому что догадывался, что она сочтёт это чрезмерным – и с материальной точки зрения, и с символической тоже. Сейчас я ненавидел тот факт, что оказался прав.

 – Я и не делал. По крайней мере, не то, о чём ты подумала.

 Она развернула свой подарок, серебряную рамку с вставленной в неё фотографией – одной из тех, что мы сделали на побережье несколько недель назад. Поняв, что это не пафосное признание или торжественное обещание, она немедленно расслабилась. Это было чертовски обидно, но я не собирался позволить этому расстроить меня – не в нашу последнюю ночь вместе.

 – Мне очень нравится. Спасибо.

 Я опустился перед ней на колени и прижался головой к её груди. Её пальцы начали играть с моими волосами – жест любви, достаточный, чтобы возродить мою веру в то, что мы справимся с разлукой.

 – Ты ведь понимаешь, что это начало, не так ли?

 – Для тебя. – Белла была бы не Белла без её неизменного и последовательного пессимизма.

 – Для нас, – поправил я. Приподняв край её рубашки, я начал покрывать поцелуями её обнажённый живот. Я не мог позволить вечеру завершиться в минорном ключе. – А теперь иди сюда. Покажешь мне, как сильно будешь скучать?

 Я сунул руки ей под юбку и потянул за бельё. Она приподняла бедра, и я снял с неё трусики. Опустившись на пол, она обхватила меня ногами, и как только я смог расстегнуть брюки, я был в ней. Я не занимался с ней любовью и не был нежен. Это было другое. О другом. Мне необходимо было заявить права на неё, оставить свою метку. Четыре минуты и три секунды спустя мы лежали на полу, в удовлетворённом молчании, глядя в потолок.

 Наконец я не смог больше выносить тишину.

 – Почему ты так испугалась?

 – О чём ты?

 – Я видел выражение твоего лица, когда ты вытащила пакет от Тиффани. Это был чистый ужас.

 Я изменил положение, чтобы видеть её лицо.

 – Из-за чего именно тебе стало так неудобно?

 – Мне не нравится, что ты тратишь на меня деньги.

 – У меня много денег.

 – Вообще-то, не у тебя. У твоих родителей.

 – Дай мне несколько лет. Я понимаю, что во многих отношениях нахожусь сейчас на таком жизненном этапе, когда у меня нет ничего действительно своего, что бы я мог предложить тебе. Но у меня и правда есть своего рода доход. Я, может быть, и не имею пока законного права подписывать чеки, но у меня, так сказать, есть деньги, чтобы расплатиться по счёту.

 – Я знаю, что ты не работаешь. Ты не смог бы. Потому что каждую свободную минуту ты проводишь со мной.

 – Нет, я не работаю в буквальном смысле. Но у меня есть трастовый фонд, которым я смогу распоряжаться через несколько лет. Кроме того, я клал на счёт каждый пенни, который мне когда-либо давали. Процентов с него мне вполне достаточно на карманные расходы. Поэтому, хотя у меня и нет работы, я не бегу к отцу и не прошу у него пару сотен каждый раз, когда хочу пригласить тебя на настоящее свидание.

 – Ты знаешь, что моя финансовая независимость – огромный источник гордости для меня.

 – О, я знаю. – Я улыбнулся. – Это ещё одна причина, по которой ты очень выгодное приобретение.

 – Я серьёзно.

 – Я тоже. Но, возвращаясь к теме, я знаю, что завтрашний день пугает тебя, и я понимаю, почему. Скажи мне кое-что. Чего ты боишься больше – мысли об обязательствах в целом или конкретно моих намерений в отношении тебя?

 Теребя свою юбку, она тщательно избегала моего пристального взгляда. Это, несомненно, означало, что её пугает и то, и другое.

 – Белла, посмотри на меня. – Я положил ладонь ей на щеку и повернул её лицо к себе. – Мы никогда не разговаривали о будущем.

 – Конечно, не разговаривали. Тебе семнадцать лет, и мы вместе меньше трёх месяцев.

 – Мы оба знаем, что твоя реакция связана не только с тем фактом, что я трачу на тебя деньги. Это была реакция на то, что подарок от Тиффани. Я знаю: сила того, что между нами происходит, это не что-то обыденное, с чем можно столкнуться больше, чем раз в жизни. Между тем я вижу, как ты съеживаешься каждый раз, когда кто-то упоминает мой отъезд в колледж. Ты всё время настаиваешь на разговорах о том, что я хочу, и что будет лучшим для меня, несмотря на то, что я с самого первого дня сказал о своих желаниях абсолютно ясно. Теперь твоя очередь. Белла, чего ты хочешь?

 – Я хочу, чтобы ты наслаждался, чтобы завтра ты уехал в колледж, абсолютно ничем не обременённый. Я буду здесь, когда ты вернёшься.

 – Я приеду в эти выходные.

 – Ты с ума сошёл? Мы обсуждали это. Первые несколько выходных тебе надо оставаться в кампусе, чтобы привыкнуть и как следует обосноваться.

 – Я не пропущу твой день рождения, Белла.

 – Возьми себе на заметку: я ненавижу свой день рождения. День рождения – это две вещи: быть в центре внимания и получать подарки, и ни одну из них я не люблю.

 – Тогда приезжай навестить меня в кампусе.

 – Не могу, – сказала она, покачав головой.

 – Почему? Это просто. Едешь прямо по двести девяносто пятому шоссе и сворачиваешь направо, как только видишь здания в готическом стиле.

 Она махнула рукой.

 – Ты понимаешь, о чём я говорю.

 – Нет, не знаю, но звучит так, словно ты пытаешься отделаться от меня.

 Я сел и поправил одежду.

 – Я не так представлял себе наш последний вечер вместе.

 – Эдвард, я люблю тебя.

 – Тогда верь мне, – попросил я её. – Верь в нас.

 Я притянул её в свои объятия и поцеловал со всей силой своего чувства. Этого должно было быть достаточно.

 – Отнеси меня наверх.

 Я подхватил её на руки и отнёс в спальню так осторожно, как обращаются с тем, что ценят больше собственной жизни. С благоговением и трепетом я занимался с ней любовью, пока не перевалило за полночь. Желая остаться на всю ночь, но понимая, что не могу, я спустился вниз. Белла следовала за мной в молчании, и я предположил, что она, как и я, не знает, что сказать. Я решил попытаться сделать наше прощание как можно более обычным.

 – Спокойной ночи, Белла. Я позвоню тебе.

 Я ехал домой, надеясь изгнать из головы образ вот-вот готовой заплакать Беллы. У меня ничего не вышло. Когда я лёг в постель, её печальная улыбка по-прежнему стояла перед глазами. Внезапно я вспомнил, что мой телефон разрядился, и заставил себя встать и включить зарядку. Телефон включился, и на дисплее высветилось текстовое сообщение от Беллы со словами, услышать которые я уже и не надеялся.

Я хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь.

 Я ответил ей, не задумываясь – тут не о чем было думать.

Так и будет.

_______________________

Перевод:   leverina

Редакция: bliss_