Глава 32

Espressivo

(«Espressivo» – «С чувством» (итал.) – обозначение характера исполнения музыкального произведения)

Саундтрек к главе от переводчика:

https://www.youtube.com/watch?v=S7qZRbbfraw (2CELLOS - Shape Of My Heart)

https://www.youtube.com/watch?v=SVyza9jzw18 (Luka Sulic - Rachmaninov Vocalise)

*

От кого: Дж. Карлайла Каллена IV

Тема: Эй, дети, смотрите! Биг Бен! Парламент!

Дата: 16 апреля 2010 18:54

Кому: Эдварду Каллену

 Мой отпуск утвержден и начинается десятого июня. Пора строить планы. Мы летим в Лондон одиннадцатого, но всё, что за этим последует – на твоё усмотрение. Твоя мать присоединится к нам на несколько дней в твой день рождения, но остальная часть поездки – только наша. Что бы ты хотел посмотреть? Скажи мне, что тебя привлекает, и я это организую.

*

 – Похоже, поездка в Европу состоится. Папе дали отпуск.

Кейт оторвалась от книги, которую читала; её лицо выразило искреннюю радость и волнение.

 – В самом деле? Это здорово. Когда ты уезжаешь?

 – Одиннадцатого июня.

Почти мгновенно выражение её лица изменилось – на нём отразилась боль, и я вспомнил.

В июне умер Джейсон.

Я положил ноутбук на пол рядом с собой, притянул Кейт к себе на колени и сделал всё возможное, чтобы проигнорировать свой немедленно возникший стояк.

 – Так это случилось одиннад...

 – Нет, – прервала она меня. – Он скончался шестнадцатого; похороны были двадцать первого.

В тот же самый день, когда я набрался мужества и, наконец, пригласил любовь всей своей жизни на свидание, Кейт искала в себе мужество навсегда проститься со своей любовью. Я надеялся, что мне никогда не потребуется мужество такого рода, никогда не придётся смотреть, как опускают в землю человека, которого я люблю больше всего на свете. Затем я понял, что если уеду в Европу, то она проведёт свою годовщину в одиночестве.

 – Ты будешь в порядке?

Мысль о том, что ей нужна моя поддержка, чтобы пройти через это, показалось мне странной, в особенности учитывая всё то, через что она уже прошла раньше, без меня. Тем не менее, я получил от неё так много поддержки; я хотел, чтобы и она могла найти опору во мне.

Ее улыбка вышла фальшивой.

 – Конечно. Я же буду не одна. Со мной будут давние друзья и мои родители.

Она заметила, что я ей не верю.

 – Послушай, Эдвард, я не жду этого дня с нетерпением, но я справлюсь. Я действительно рада, что ты проведёшь больше времени со своим отцом. Как бы близки вы двое ни были сейчас, я знаю, что вы не так близки, как раньше. Это твоя возможность вернуть прежнее доверие.

Кейт была права. Пусть многие недели после Дня Благодарения практически не отложились в моей памяти, однако, я помнил, что по отношению к собственным родителям – впервые в жизни – я вёл себя как засранец. Папа принял на себя основной удар. Я не сомневался, что Белла не солгала мне, сказав, что не любит меня, но сообщила она об этом самым жестоким способом из всех возможных. Гарретт говорил мне, что она, скорее всего, злилась на кого-то другого и набросилась на меня лишь потому, что я был там и дал ей такую возможность. А затем я использовал её действия в качестве оправдания для того, чтобы делать то же самое с двумя единственными в мире людьми, которые любили меня безоговорочно.

 – Как ты думаешь, почему мы так поступаем? – спросил я.

 – Как?

 – Наказываем не тех людей.

Кейт ненадолго задумалась над ответом.

 – Контроль.

 – Думаешь, всё дело в этом?

 – Да. Это позволяет тебе притвориться, что ты не бессилен, пусть даже только на мгновение.

В течение двух минут мы так и сидели на полу – она у меня на коленях. Затем она, покраснев, слезла с меня.

 – Это вроде как не в тему, но мне до смерти любопытно. Он и правда такой большой, как все говорят?

 – Кто «такой большой, как все говорят»?

 – Твой... э-э... то, чем тебя наделила природа.

 – Странный у тебя встал вопрос.

 – Вопрос – не пенис, если встал, будет стоять. Хотя то, на чём я только что сидела, по ощущениям моей попы, вeло себя примерно так же. Так что это ещё вопрос – у кого, и что встало первым.

Инстинктивно я поправил себя.

 – Извини.

 – Не извиняйся. Короче, я об этом уже наслышана, и, естественно, хочу его увидеть.

 – О чём ты наслышана?

 – О нём. – Она кивнула головой в сторону моей промежности. – Ирина была впечатлена.

 – Откуда Ирине об этом знать?

Кейт посмотрела на меня так, будто ответ очевиден.

 – О, – сказал я, когда до меня, наконец, дошло. – Она была у нас в тот вечер?

Кейт кивнула.

 – Знаешь, это был не я. То есть, конечно, это сделал я. Но, вообще-то, я – не тот парень. Не знаю, кто в меня тогда вселился; я просто никогда не хочу больше видеть его снова.

 – Я думаю, ты можешь об этом не беспокоиться. Консультации тебе здорово помогли. Конечно, плохие минуты всё ещё бывают, но ты это осознаёшь и не позволяешь себе делать глупости.

Я кивнул, как будто соглашаясь с ней, но я был не согласен. Я отлично знал, что мой эмоциональный прогресс никак не связан с Гарреттом, и был лишь её заслугой. Я научился справляться со своей болью, наблюдая за тем, как она справляется со своей, зная, что как в моём, так и в её случае, нет ничего, что мы можем сделать, чтобы исправить свершившееся. Лучшее, что мы могли сделать, это отвлечь друг друга.

И Кейт оказалась довольно мощным отвлекающим фактором.

 – Верно. Когда у меня снова появится желание заголиться перед широкой аудиторией, я буду знать, что делаю это только потому, что чувствовать что-нибудь, пусть даже стыд и смущение – лучше, чем не чувствовать вообще ничего.

 – Из того, что я слышала, смущаться тебе нечего, но опять же, я ведь на самом деле не знаю. Мы, конечно, спим с тобой вместе каждую ночь, но я только чувствую его через одежду – то у себя под попой, то за спиной, то напротив живота. Заметь, я вовсе не жалуюсь. Я просто... Ну, понимаешь... Господи, этот орешек крепче, чем я думала...

Вот именно, куда уж крепче-то, подумал я; но имели ли мы в виду один и тот же «орешек»? Я сомневался.

 – Что за орешек, Кейт?

 – Попросить о том, чего я хочу. Это трудно. – Она закрыла глаза и выдохнула; когда она снова их открыла, они были влажными. – Ты можешь поверить, что я ещё никогда не видела ни одного? Я имею в виду, вживую, не в порнофильме. Это наверняка звучит жалко, учитывая, что у меня был любимый человек. Я вовсе не отказывала ему из ханжества, я просто думала, что впереди у нас всё время мира. Оказалось, что время было единственным, чего нам не хватило.

 – Ты действительно никогда ни одного не видела?

Она покачала головой.

 – А когда-нибудь прикасалась?

 – Не кожа к коже.

 – А кто-нибудь когда-нибудь касался твоей...

Она фыркнула.

 – Я сама. Часто, на самом деле, и не только в гигиенических целях.

Я рассмеялся; мне нравилась её честность.

 – Я тоже много сам себя касаюсь. – Я провёл ладонью по её щеке. – Ты хотела меня о чём-то попросить. Можешь просить о чём угодно. Не знаю, почему, но с тобой я совсем не смущаюсь.

«В отличие от того, как это поначалу было с Беллой», – мысленно добавил я. Не знаю точно, чем это объяснялось – тем ли, что теперь у меня был сексуальный опыт, или тем, что у Кейт его не было абсолютно.

Она кивнула, но молчала ещё сорок шесть секунд. Когда она заговорила, её голос был еле слышен.

 – Я хочу его увидеть.

Я не видел никаких причин ей отказывать. Я уже поделился с ней теми частями себя, которые имели значение – разбитым сердцем и разрушенной душой. Тело было единственной не сломанной частью, и если она её хочет, то пусть получит.

 – Хорошо.

Глаза Кейт выдавали её волнение, но также свидетельствовали о решимости. Дрожащими руками она потянулась ко мне и через голову стащила с меня футболку. Она провела пальцами вниз по моей груди и остановилась, дойдя до кнопки на поясе джинсов.

 – Ты уверен? То есть, я знаю, что раньше ты испытывал давление...

 – Сейчас я не испытываю давления.

 – Нет? – уточнила она.

 – Нет.

Встав передо мной на колени, она расстегнула мою ширинку. Я тоже встал на колени, и она спустила мои джинсы и боксеры по бёдрам; когда мой каменный член подпрыгнул, освобождённый, она улыбнулась.

 – Это из-за меня?

Я кивнул и с помощью ног избавился от джинсов полностью.

Мы стояли на коленях на полу, лицом друг к другу. Я был совершенно голым, она – полностью одетой, и всё же между нами не было неравенства. Когда я потянулся к краю её футболки, молча прося разрешения снять, я сделал это не для уравнивания счёта. Я сделал это, потому что тоже хотел её увидеть.

Она подняла руки, и я через голову снял с неё футболку, а затем быстро потянулся ей за спину, расстегнул лифчик и опустил бретельки по рукам. Не отводя взгляда от её глаз, я зацепил большими пальцами пояс её трусиков под шортами; резкий вдох выдал её волнение.

 – Всё в порядке, – прошептала она, заметив, что я остановился. – Я этого хочу.

Я спустил её шорты и трусики до колен, и она, поёрзав ногами, выбралась из них полностью. Она удерживала мой взгляд, хотя отчаянно краснела и явно нервничала.

Я вспомнил тот первый раз, когда раздевался перед Беллой – как я тогда боялся, что она увидит во мне одни недостатки.

  - Ты готов к тому, чтобы я посмотрела на тебя?- спросила Белла.

  - Да, - прошептал я, глядя поверх её плеча. - Это... - Я сделал паузу, прежде чем продолжить. - Это нормально?

  - Эдвард, посмотри на меня.

  Я зажмурился, прежде чем снова открыть глаза и встретиться с ней взглядом.

  - Он безупречен. Ты – великолепен.

В тот день Белла была добра и терпелива. Если бы она хоть вполовину так же хорошо справлялась с эмоциональной стороной наших отношений, сейчас я всё ещё был бы целым.

Я не хотел думать о Белле; Кейт заслуживала лучшего. Я был полон решимости не допустить, чтобы мой внутренний монолог превратил её первый сексуальный опыт в триолизм [п.п. – секс втроем, минимальная форма группового секса] с участием её, меня и моих воспоминаний о Белле.

Мой член жил текущим моментом, почему остальные части меня не делали этого?

Хотя мои глаза и не отрывались от Кейт, ум мой слегка отвлёкся. Когда я снова сфокусировался на Кейт, все её страхи были написаны у неё на лице – она думала, что я её не хочу. Хотел бы я понимать собственные чувства достаточно хорошо, чтобы объяснить их. Не то, чтобы я не хотел Кейт; но, вопреки всему, Беллу я хотел больше.

Белла никогда уже не будет моей, но Кейт доверяла мне достаточно, чтобы позволить снять с неё одежду, даже если моей мужественности не хватало, чтобы смотреть на неё, как на неё, а не через призму собственных воспоминаний. Я, наконец, позволил своим глазам рассмотреть ту девушку, которая была передо мной сейчас.

Грудь Кейт была немного полнее, чем у Беллы, и, хотя её телосложение было более крепким, она определённо была в отличной физической форме. Накачанный пресс, сильные ноги; то, что находилось между ними, казалось, подтверждало, что она натуральная блондинка.

Каким бы странным ни казалось повторить для Кейт слова, сказанные Беллой мне, это был один момент наших отношений, в котором Белла действовала правильно.

Когда мои глаза снова встретились с глазами Кейт, я улыбнулся.

 – Ты – великолепна.

Она выглядела жутко напуганной.

 – А это нормально, если я...

 – Просто скажи мне, чего ты хочешь; контроль остаётся у тебя.

 – Я хочу потрогать его.

 – Хорошо.

Медленно и осторожно, как будто боясь вспыхнуть и сгореть, Кейт обвела кончиком указательного пальца головку моего члена. Этого места так давно не касалась ничья рука, кроме моей собственной, что я чуть не кончил сразу же.

 – Такой мягкий, – сказала она.

 – Мягкий?! Ты издеваешься?

У меня пять месяцев не было секса, а обнажённая Кейт рукой касалась моего боекомплекта. Будь мой возбуждённый член ещё хоть чуточку твёрже, он превратился бы в алмаз.

 – Нет, я хочу сказать, что у тебя тут кожа нежнее, чем в любом другом месте тела. У всех так?

 – Не знаю, я трогал только свой.

Её румянец усилился, и она сглотнула.

 – Верно, извини, я не имела в виду...

 – Всё в порядке.

Она покрепче обхватила меня рукой и сжала.

 – Скажи мне, чего ты хочешь.

 – Можешь взять его в рот?

Слова вырвались сами собой, прежде чем я успел подумать. Я уже собрался извиняться, когда она толкнула меня на спину и коснулась губами моего члена.

В отличие от Беллы, не знавшей, что такое рвотный рефлекс, бравшей глубоко в рот и мастерски работавшей языком, Кейт не спешила и просто играла с ним. Она попробовала лизать его так и этак, брать в рот слегка и чуть поглубже, поэкспериментировала с тем, где границы её возможностей. Вскоре она нашла свой ритм, и я был всё ближе и ближе к кульминации, но было кое-что, о чём мне следовало узнать заранее.

 – Э-э, Кейт?

 – Хм? – произнесла она, продолжая держать меня у себя во рту.

Вибрация от её голоса едва не заставила меня эякулировать.

 – Как мы закончим?

Она выпустила мой член изо рта, но продолжала сжимать его рукой.

 – Какой-то не очень уместный вопрос, чтобы задавать его прямо сейчас. То есть, я думала, что в данный момент мы оба довольны тем, что между нами есть, и не собираемся ничего заканчивать.

Она, что, правда была настолько невинна, что думала, будто я подразумевал развитие наших отношений?

 – Нет, солнышко, – я постарался, чтобы это не прозвучало покровительственно, – я имею в виду, когда я кончу, куда мне это сделать?

На её лице отразилось понимание.

 – Ой. Ой! Я об этом не подумала. Наверное, ты хочешь, чтобы я попыталась проглотить? Я имею в виду, ты же не обидишься, если она действительно противная, и мне потребуется её выплюнуть, или?..

Её честность поразила меня.

 – Нет.

 – Хорошо. Я попытаюсь проглотить.

И так же, как и со всем остальным, что делала, через несколько мгновений она не просто попыталась, но ей это в самом деле удалось. Я хотел сделать для неё то же – прикоснуться к ней ртом, доставить ей то удовольствие, которое она доставила мне; но Кейт сказала, что не готова к этому.

*

От кого: Эдварда Каллена

Тема: Лондон зовёт

Дата: 18 апреля 2010 14:50

Кому: Дж. Карлайлу Каллену IV

 Я знаю, что эта поездка задумана для укрепления наших отношений, но нельзя ли сделать так, чтобы Кейт провела с нами в Лондоне несколько дней? Я хотел бы, чтобы это было с пятнадцатого по девятнадцатое июня. Её парень умер год назад шестнадцатого числа; я не хочу оказаться далеко от неё в этот день. Она об этом не просила, но она гордая, а потому и не попросит. Я хотел спросить у тебя, прежде чем предлагать это ей.

*

От кого: Дж. Карлайла Каллена IV

Тема: Re: Лондон зовёт

Дата: 18 апреля 2010 19:54

Кому: Эдварду Каллену

 У меня нет никаких возражений. Если она согласится, пришли мне контакты её родителей, чтобы я мог созвониться с ними. Я был бы не против поболтать с ними в любом случае. Оказывается, Джек очень хорошо знал деда Кейт. Мир тесен.

*

 – Ты не хотела бы поехать в Лондон со мной?

 – Я думала, для тебя смысл путешествия в том, чтобы восстановить отношения с родителями.

 – Это так, но несколько дней вместе с тобой этому не помешают. Я думал о числах с пятнадцатого по девятнадцатое. Тебя бы это устроило?

Она обняла меня крепко-крепко.

 – Спасибо тебе.

 – Пожалуйста, – сказал я ей в волосы.

 – Нет, правда. – Она отступила, и я увидел в её глазах слёзы. – У меня нет слов, чтобы выразить, чтó это значит для меня.

 – Наверняка, кроме слов, есть и другие способы это выразить.

 – Математические символы! – воскликнула она.

 – Я имел в виду не это.

 – Конечно, не это, ты, сексуально озабоченный мальчишка. Но, кроме шуток, я воспользуюсь языком символов. Итак, функции изменяются, когда подставляешь в них разные значения.

 – Я знакóм с дифференциальным исчислением, Кейт.

 – Я знаю, что ты знакóм. Сделай мне одолжение, послушай. – Она схватила листок бумаги и начала записывать. – Предположим, что Икс и Игрек – это люди, и что Игрек – друг Икс, по крайней мере, их считают друзьями. Для каждого значения Икс мы можем определить значение Игрек. Запишем это как «Y = f(Х)».

 – Ты говоришь о нас? – спросил я.

 – Да.

 – Тогда, полагаю, Игрек – это я, потому что только у меня есть Y-хромосома. Ты специализируешься в математике и, возможно, не знаешь, что Y-хромосома отвечает за развитие яичек, которыми я, так уж сложилось, наделён, наряду с очень большим членом.

Она закатила глаза.

 – Речь вовсе не о твоём члене, но ладно уж. Ты – Игрек, а я – Икс.

Это становилось интересным. Мы делились нашими жизнями, мы делили её постель, она регулярно делала мне минет, хотя всё ещё не позволяла касаться её ниже талии. Тем не менее, мы никогда не обговаривали того, кем являемся друг для друга.

 – Ты собираешься определить моё значение? Или, лучше сказать, ты можешь определить моё значение для Икс?

Понимая, что я говорю не о дифференциальном исчислении, она отложила карандаш и подняла на меня взгляд.

 – Икс любит Игрек, – спокойно сказала она.

Я, не задумываясь, ответил:

 – Игрек любит Икс.

 – Хотя Икс не думает, что она страстно влюблена в Игрек. Икс не знает точно, как описать свои чувства, кроме как «интенсивные» и... наверное... «ни на что не похожие».

 – Игрека это не обижает; Игрек вообще не уверен, что такая любовь существует на свете.

 – Икс это очень огорчает.

Я закрыл глаза и вздохнул.

 – Игрек тоже.

______________

Перевод:   leverina
Редакция: dolce_vikki