Глава 36

Каденция

(Каденция в музыке имеет два значения. 1. то же самое, что и каданс - музыкальная фраза, завершающая пьесу в целом или её часть. 2. виртуозное исполнительское соло.)

Саундтрек к главе от переводчика:

http://www.youtube.com/watch?v=eYEmDPgr_38 (Sweet Georgia Brown, 1925)

http://www.youtube.com/watch?v=EBd1O9r9bn4&list=PL9B188E5D9748D5DD (Ragtime Jack)

 Через одиннадцать минут я сидел и ждал Беллу, а четыре бумажные салфетки уже пали жертвой моей нервозности. Я смахнул их обрывки в ладонь и спрятал за салфетницей, в надежде скрыть улики, указывающие на то, чтó делает со мной одна лишь мысль о встрече с ней. Когда я поднял взгляд и увидел, что она стоит в дверях, то понял, насколько тщетными были мои усилия. Возможно, это и было способом куда-то направить нервозность в пальцах, но успокоению моей бушующей эрекции это ничуть не помогло. Не знаю, кого я ненавидел больше – Беллу, за то, что заставляла меня так себя чувствовать, или себя за недостаточную способность ей сопротивляться.

 Белла окинула взглядом помещение; встретившись со мной глазами, она улыбнулась и направилась ко мне.

 Я часто задавал себе вопрос – что буду чувствовать, увидев её снова? – и всегда приходил к одному и тому же выводу: что это будет в равной степени яростный гнев и желание наброситься на неё и изнасиловать. Впрочем, в чувствах я всегда отличался постоянством. Когда она подошла, я попытался угадать, какими будут её первые слова, и сформулировать возможные ответы, чтобы не почувствовать себя застигнутым врасплох.

 Возможность того, что она поприветствует меня простым «Ты изменился» вообще не приходила мне в голову. Что ж, если её устраивало ехать сюда целый час ради того, чтобы просто мило поболтать, не мне ей в этом отказывать.

 – Ты тоже. У тебя короткие волосы.

 – Пару месяцев назад я их коротко подстригла и пожертвовала на благотворительность, – объяснила она. – На самом деле они немного отросли.

 – Ясно.

 Подошла официантка и приняла у нас заказы на напитки. Несколько секунд мы посидели в тишине.

 – Так неловко.

 – А чего ты ожидала? – я заставил себя рассмеяться.

 – На самом деле, я ничего не ожидала.

 – Мне трудно в это поверить. Уверен, что ты ожидала получить ответ на своё письмо.

 – Не совсем так. Сказать, что я ожидала ответа, подразумевает, что я чувствовала, что имею право на него, хоть это и не так. Так или иначе, несмотря на это, я знала, что в конечном итоге получу его. Эдвард...

 Протянув через стол руку, она коснулась моих пальцев своими, и мое тело отреагировало мгновенно. По крайней мере, я мог не смущаться от того, что краснею. Это было физически невозможно; мой член был настолько твёрд, что я сомневался, осталась ли в запасе хоть капля крови, чтобы прилить к щекам. Каким бы восхитительным ни было ощущение её прикосновения, я знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Если я позволю ей продолжать касаться меня, то мне конец.

 – Не надо. Пожалуйста... просто не делай этого.

 – Я сожалею.

 – Я знаю.

 Появилась официантка, поставила на столик две чашечки кофе. Видимо, в какой-то момент мы заказали их, но я не мог вспомнить, как я это делал. В этом-то и была главная проблема: шесть минут в присутствии Беллы, и я снова был полным дураком. Я не мог позволить, чтобы это происходило. Если я потеряю себя в ней, а затем потеряю её саму, это меня в лучшем случае сломает. В худшем – это меня убьет. Если я не побеспокоюсь о себе сам, никто не сделает этого за меня.

 – Ну вот, у тебя появилась возможность лично сказать мне, что ты сожалеешь. Извинения приняты. Есть что-нибудь, чего ещё ты хочешь?

 – Я бы хотела видеться с тобой. – Она одарила меня фирменной полуулыбкой и лёгким пожатием плеч.

 Я не мог понять, была ли её внешняя скромность намеренной, но решил предоставить ей презумпцию невиновности.

 – Ты смотришь на меня прямо сейчас.

 – Если судить по умению выражать себя в разговоре с другими, в жизни не подумаешь, что английский – это моя специальность, – пробормотала она. – Я имею в виду, что хотела бы встречаться с тобой снова, в романтическом смысле. Я прошу тебя дать мне второй шанс.

 Она хотела начать с того места, где мы остановились. Шесть месяцев назад я и не мечтал о бóльшем. Теперь я смотрел на вещи иначе. Я бы никогда не согласился довольствоваться тем малым, что Белла предлагала добровольно. Я хотел её – Господи, как же я её хотел! – но хотел её всю. К чёрту осторожность и инстинкт самосохранения. Я с радостью позволил бы ей снова поглотить меня, но только если она сама готова быть поглощённой.

 – Я больше не доступен для тебя в этом смысле.

 Она выглядела потрясённой.

 – У тебя есть девушка?

 – Разве так трудно поверить в то, что кто-то может меня хотеть? В смысле, только лишь потому, что ты не захотела меня...

 – Это была неправда, я тебе уже говорила. Я просто не думала... – Она смолкла и покачала головой. – Я надеюсь, что ты не компрометируешь себя, придя сюда встретиться со мной. Я получила твоё письмо и просто подумала... не знаю, что я подумала. Я, должно быть, неправильно его истолковала. Я подумала, ты имел в виду, что не лгал, когда сказал, что всегда будешь меня хотеть. Теперь я понимаю: ты имел в виду, что не лгал, когда сказал, что я питаюсь иллюзией, что я и делаю на самом деле. Прости, я не побеспокою тебя снова…

 Она встала, чтобы уйти. Помимо моей воли, автоматически, моя рука преградила ей путь. Она опустилась обратно.

 – Ты бросила меня, – напомнил я ей резким шепотом. – Ты даже не представляешь, чтó это сделало со мной. Так что не разыгрывай сейчас из себя жертву.

 – О, я знаю. Эдвард, я знаю. Я не заслуживаю второго шанса с тобой. И осознаю это. Я не рассчитывала, что ты будешь меня дожидаться. Знаю, это было эгоистично с моей стороны – пытаться возобновить общение с тобой. Я никогда не сомневалась в твоей любви ко мне, хотя в то время была не в состоянии ответить тем же… Я знаю, что причинила тебе боль, знаю, что больше не имею на тебя никаких прав. Я знаю, что веду себя иррационально, но также я знаю, что люблю тебя, и, несмотря на расстояние, время и то, что сейчас ты, кажется, в настоящее время связан с кем-то еще, меня не оставляет ощущение, что ты принадлежишь мне.

 – Неужели ты не понимаешь? В этом-то и проблема. Я всегда принадлежал тебе. Ты всегда принадлежала только самой себе. Никто и никогда не принадлежал мне.

 – Я знаю. И сожалею, Эдвард. Боже, как же я сожалею. – Она вытерла глаза. – Я не буду тебя больше задерживать. Спасибо, что выслушал меня и позволил извиниться. Я должна отпустить тебя, прежде чем твоя девушка поймёт, что ты встречался со своей бывшей.

 – Я не сказал, что у меня есть девушка. Я сказал, что больше не доступен для тебя.

 – Ты ни с кем не встречаешься?

 Я не знал, что и думать о затаенной надежде в её голосе, кроме того, что это, вероятно, напоминало мне то, что звучало в моём собственном голосе в начале наших отношений. Хотя технически я был сейчас одинок, я был абсолютно не готов ввязываться во что-то большее с ней, сколь бы соблазнительной ни казалась мне эта идея. Опять же, надежда имеет свой эквивалент в последующей боли разочарования – это уравнение я усвоил слишком хорошо. Было бы жестоко с моей стороны позволить Белле беспрепятственно надеяться.

 – Это сложно. А ты?

 Она пожала плечами.

 – Знает ли та, с которой у тебя сложные отношения, что сейчас ты на свидании со своей бывшей?

 – Да. Она всё о тебе знает. Также она знает, что я хотел бы снова с тобой общаться, что мне невыносима мысль о том, что я проживу ещё один год, не слыша твоего голоса или не зная, как у тебя дела. Она понимает, что мне необходимо, чтобы ты присутствовала в моей жизни…

 – И она не списала тебя со счетов и не скрестила перед тобой ноги?

 – Я уже сказал тебе, что всё не так.

 – Да, ты так сказал. Но скажи, она знает, что ты до сих пор влюблен в меня?

 – Да.

 – И она это терпит? Она думает, что сможет через секс пробраться в твоё сердце? Для кого-то, кто, кажется, так сексуально свободен, она либо наивна, либо не на столько умна. Что, её отец пожертвовал здание, чтобы пристроить ее в Принстон?

 – Довольно. – Я был в ярости и с большим трудом сдерживался, чтобы не повысить голос. – Я не позволю тебе поливать грязью кого-то, кого ты вообще не знаешь, а также не дам тебе пренебрежительно отзываться об отношениях, которые ты не способна понять.

 – Хорошо. – Она скрестила руки на груди. – Но если мы собираемся быть друзьями, я должна знать твою подружку по траху. Как ее зовут?

 – Кейт, и она не подружка по траху.

 Я так ответил не потому, что считал, будто Белла имеет право на ответ, но потому, что хотел, чтобы она осознала, что, несмотря на её жестокость по отношению ко мне, я не был таким как она. Для меня секс кое-что значил.

 – Семантика. – Она махнула рукой, словно была императрицей, а я – не более чем слугой, которого она в любой момент может уволить. – И как ты познакомился с Кейт?

 – Через девушку Майка.

 – Ты её не любишь.

 Я не собирался доставлять Белле удовольствие, сообщая, что люблю Кейт, но не могу в неё влюбиться, потому что Белла погубила меня для всех остальных женщин. Кроме того, я абсолютно не собирался обесценивать свои отношения с Кейт, принижая их сущность перед Беллой. Возможно, Кейт не захватила все мои чувства, но она, безусловно, заслужила всё мое уважение.

 – Прекрати, она не имеет к нам никакого отношения.

 – Хорошо, оставим ее в покое. Ты не считаешь саму ситуацию сомнительной с моральной точки зрения? Быть вовлеченным в сложные отношения с одной женщиной, будучи влюбленным в другую? Эдвард, которого я знала, никогда бы не использовал кого-то для траха.

Тут уж я не выдержал.

 – А ты, оказывается, лицемерка! Как ты можешь? После того, через что ты заставила меня пройти, как ты смеешь сидеть тут и судить меня? И это та женщина, которой я с готовностью отдал себя во всех смыслах, и только для того, чтобы услышать, что я был не более, чем хорошим трахом?

 – И я сожалею о том, что сделала это. Не знаю, сколько раз мне повторить, что я сожалею!

 – Скажи, Белла, ты хотя бы была мне верна?

 – Я даже не собираюсь удостаивать это ответом. – Она закатила глаза, но затем смягчилась. – Я причинила тебе боль; я это знаю. Охотно это признаю и готова извиняться до конца времён. Чёрт побери, я готова на колени перед тобой встать! Чтобы ты меня простил, я готова вынести практически всё, кроме этого. Ты не имеешь права называть меня шлюхой.

 – Ты, может, и не обманывала меня в физическом смысле, но уж конечно, притворялась ты достаточно, и доверять тебе я не могу. Всё то время, что мы были вместе, ты знала, что я чувствую себя использованным. Изо всех возможных способов порвать со мной ты выбрала тот, о котором точно знала: он будет для меня больнее всего. И несмотря на это, теперь тебе хватает смелости обвинять меня в эгоизме – после того, как ты жестоко меня отвергла, а пока мы встречались, искренне сожалела, что в то время, как мы вместе, я не могу приобретать сексуальный опыт с другими женщинами. – Я знал, что мои следующие слова могут оттолкнуть её; что она может счесть меня конченым бабником, но, если это отвлечёт её от того, чтобы зацикливаться на Кейт, оно того стоило. – Если я и ходил на свидания с другими людьми – что ты всегда считала необходимой частью взросления – как смеешь ты заставляешь меня думать, будто я каким-то образом вводил в заблуждение девушек, любезно предлагавших мне утешение в твоё отсутствие? Я не так уж сильно изменился, Белла. Я никогда не лгал ни одной из них, и я никогда не лгал тебе.

 – Ты все еще желаешь меня.

 – Да.

 – И ты все еще любишь меня. – Ее утверждение прозвучало больше как вопрос.

 – Да.

 – Ты хочешь меня в своей жизни...

 – Нет, я нуждаюсь в том, чтобы ты была в моей жизни.

 – Но ты не заинтересован в примирении со мной.

 Я кивнул.

 – Правильно.

 – Это не имеет смысла.

Для меня это имело смысл, но я не собирался с ней спорить. Я сделал официантке знак принести мне счёт и достал бумажник.

 – Ты решил закончить этот разговор? – В голосе Беллы промелькнула паника.

 Как бы я на неё ни злился, я не готов был к тому, чтобы расстаться с ней снова.

 – Нет, если ты не хочешь его закончить. Я просто хотел бы выбраться на свежий воздух. – Я указал на выход. – Ты не против?

 Она последовала за мной к кассе и терпеливо ждала, пока я оплачивал счет. Когда она выходила на улицу, я присмотрелся к ней повнимательнее. Что-то в ней было сегодня иным, не только волосы. Увидев её сзади, я наконец-то понял, в чём было дело. Её бордовое платье не было ни слишком облегающим, ни слишком коротким; оно подчёркивало линии бёдер, но не обтягивало их, а свободно спадало до колен. Этот наряд был совершенно не похож на мои воспоминания о том, как она одевалась для работы, и в то же время скрывал гораздо больше её кожи, чем её типичная одежда в часы отдыха.

 – Ты переоделась для встречи со мной? – спросил я.

 – Нет, я так ходила сегодня на работу. А что?

 Значит, на работе она больше не пыталась казаться бесполой. Интересно, в нерабочее время она по-прежнему ходит едва одетой? Этот вопрос с моей стороны только оскорбил бы её, так что я решил не задавать его.

 – Ничего. Просто это отличается от того, что я привык видеть на тебе в школе. – Я остановился, увидев, что мы подошли к её автомобилю. – Поверить не могу, что эта колымага всё ещё бегает!

 – Почему бы ей не бегать? Я о ней отлично забочусь.

 – Конечно, заботишься. Если бы только...

 Если бы только она так же хорошо заботилась о наших отношениях. Она смогла бы быть счастливой, а я – целым.

 – Неважно.

 Она посмотрела на меня, как будто знала, какие слова только что чуть не сорвались у меня с языка. Я ожидал, что она снова на меня рассердится, но на её лице было написано сожаление.

 – Мне очень жаль, Эдвард.

 – Я не сомневаюсь, что тебе жаль.

 – Тогда почему у меня такое чувство, будто ты снова и снова стараешься сделать мне больно?

 – Тебе кажется, что я это делаю?

 Она кивнула.

 Я растерялся. Я хотел, чтобы она поняла, что я не пытаюсь её наказать; в то же время, если она снова сломает меня, обвинять мне будет некого, кроме себя. Не зная, что ещё могу сделать, я коснулся её.

 Я откинул волосы с её плеча. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, словно готовя себя к неизбежной боли. Несмотря на её очевидную нервозность, она от меня не отстранилась. Расценив это как разрешение и приглашение продолжать, я заправил волосы ей за ухо. Когда мой палец коснулся её щеки, она прижалась к моей ладони лицом.

 Так легко было поцеловать её, но это бы ничего не решило. Я опустил руку; когда она открыла глаза, в них была растерянность.

 – Что теперь? – спросила она. – Мне кажется, мы зашли в тупик.

 – Возможно. Ты имеешь в виду, что если я не принимаю тебя обратно в романтическом смысле, тебе со мной делать нечего?

 – Я бы так не сказала; я просто отказываюсь быть одной из твоих подружек для траха.

 Я отошел от нее, качая головой. Она была так предсказуема. Сама использовала секс в качестве избегающей тактики, поэтому была убеждена, что и я делаю то же самое.

 – Я бы никогда не стал рассматривать тебя – как и любую другую женщину – подобным образом.

 Казалось, что мои слова её не убедили.

 – Ты такая же, какой была всегда. – Я взмахнул руками в раздражении и отчаянии. – Так и знал, что ты будешь судить обо мне, как о конченном бабнике.

 – На самом деле, я просто сужу о тебе, как о мужчине.

 – В отличие от ребенка?

 Она вздрогнула.

 – Я знаю, что не всегда относилась к тебе с уважением, которого ты заслуживал, и извиняюсь за это. Я не ожидаю, что ты мне поверишь, но это было, в основном, из-за моего отношения к себе, а не моего отношения к тебе. – Вздохнув, она открыла дверцу своего автомобиля. – Уже поздно, и завтра учебный день.

 – У меня нет завтра занятий. – Как бы она меня ни раздражала, я не готов был к расставанию с ней.

 – Да, но у меня есть. – Она села в машину, опустила окно и захлопнула дверцу.

 – И что теперь?

 – Могу я тебе позвонить?

 – Может быть.

 – «Может быть» – это не «нет».

 Не случайность выбранных ею слов не ускользнула от меня.

 – Но это и не «да», – я был уклончив, но не мог избавиться от ощущения, что если в конечном итоге сделаю что-то, что включает в себя возможность её касаться, то никогда не смогу держать между нами безопасное расстояние.

 Хотя до кампуса было всего десять минут езды, от автостоянки я долго шёл пешком обратно к Блэру. Тяжёлый ночной воздух ничуть не помог мне очистить голову. Когда я вошёл в нашу комнату, Кейт уже была там, вернувшись с тренировки по сквошу.

 Вся моя одежда были сложена на диване.

 – Что это? – спросил я.

 – Я подумала, что будет проще, если ты увезёшь все свои вещи сразу, а не по частям.

 Мое лицо, должно быть, выдало мой шок.

 – Ты ведь не думаешь, что можешь здесь оставаться, правда? – В её голосе не было гнева, но ясно было, что моё выселение из комнаты обсуждению не подлежит.

 – У меня не было шанса поинтересоваться, нет ли альтернативы.

 – Но у тебя была масса времени, чтобы выпить кофе с Беллой.

 Если бы я не знал её так хорошо, то подумал бы, что она намеренно язвит.

 – Ты же сама сказала мне, чтобы я с ней поговорил!

 – И я рада, что ты это сделал. Я надеюсь, что у вас все получится – правда надеюсь. Но я полагала, что ясно выразила свою мысль: я – не твоя запасная девушка.

 – Я бы не... – Я покачал головой. – Ты же на самом деле не думаешь, что я мог бы так тебя рассматривать...

 – Ты увиделся с Беллой, а потом вернулся ко мне. Что я должна думать?

 – Ты говорила, что всегда останешься моим другом.

 – Я остаюсь твоим другом. Друзья не делят постель, Эдвард. – Она вздохнула. – Слушай, ты можешь пока не забирать свои вещи, но ты не можешь спать здесь.

 Я слишком устал, чтобы спорить с ней, и слишком эмоционально истощён, чтобы иметь дело с Майком и Тайлером. Схватив ноутбук и книги, необходимые для занятий на этой неделе, я поплёлся в долгий обратный путь к машине.

 Час и шестнадцать минут спустя я вошёл в заднюю дверь дома своих родителей. К чести моего отца, он воздержался от «я тебя предупреждал».

__________________

Перевод:   leverina
Редакция: bliss_