Глава 30. Стараясь быть лучше ради тебя

Белла

Мы с Эдвардом опаздываем на пятнадцать минут на его вечернюю встречу АА в среду.

Это моя вина. Я думала, у меня ещё есть время начать хип-хоп урок в классе Мел. Мы попали в программу концерта, и я хотела поднапрячь их одним из новых шагов перед тем, как передать класс Джейку. Я сказала Эдварду, что встречу его на месте, но он настоял на том, чтобы забрать меня. В итоге, учитывая крюк, что ему пришлось совершить, и мою ошибку в расчётах, к тому времени, как мы пришли, они уже заканчивают какую-то молитву. Взгляды присутствующих обращаются к нам. Глаза разглядывающих расширяются, – особенно многочисленные женские, – когда видят руку Эдварда, сжимающую мою.

Эдвард ведёт нас по левой стороне комнаты к одному из средних рядов раскладных стульев. Мы тихо просим прощения, когда протискиваемся между двух мужчин, которые пожимают Эдварду руку, и женщины, которая широко и лучезарно улыбается ему, прежде чем прищуриться, глядя на меня. На пару мест дальше сидят мужчина и женщина лет сорока. Их глаза отслеживают наши движения.

Когда мы достигаем двух свободных мест рядом с ними, я оборачиваюсь и смотрю на Эдварда. Он кивает. Я занимаю место рядом с женщиной, и она улыбается.

– Привет, Белла, – шепчет она, пока Эдвард помогает снять мне пальто. – Я Эсме, жена Карлайла.

– Привет, – я нервно улыбаюсь. Рядом с ней мужчина, который, предполагаю, и есть Карлайл, откидывается на спинку сиденья. Он тянется через Эсме и меня и похлопывает Эдварда по плечу.

– Просто сообщаю: вы немного пропустили, – слышу я его шепот. Затем Эсме откидывается назад, и я улавливаю, как Эдвард чмокает её. Карлайл наклоняется вперёд и смотрит на меня.

– Белла, я – Карлайл, – он протягивает свою руку, чтобы пожать мою. – Рад с тобой познакомиться.

– Я тоже, Карлайл, – отвечаю я, и он снова обращает своё внимание вперёд. Глубоко вздохнув, я делаю то же самое, моя рука крепко зажата в руке Эдварда.

***

Когда председатель спрашивает, есть ли кто-то новый на встрече, моя рука автоматически взлетает вверх, однако я сожалею об этом, когда все глаза снова устремляются на меня. Не то чтобы я не привыкла к этому. Я танцор, ради всего святого. Я наслаждаюсь, будучи в центре внимания. Но это другое. Я не хочу сказать или сделать нечто глупое, что плохо отразится на Эдварде. Не хочу сделать это перед Карлайлом. Я знаю, как важно его мнение для Эдварда и отчетливо чувствую, что меня тщательно изучают здесь.

Председатель дружелюбно мне улыбается.

– Привет. Как ты? – спрашивает он.

– Я в норме, спасибо, – отвечаю я слегка дрожащим голосом.

– Можем мы узнать твоё имя? Это полностью добровольное дело, – быстро добавляет он, – так что, если ты не захочешь сказать, то всё в порядке.

– Белла.

– Привет, Белла, – вдруг произносят все в унисон. Моя голова дёргается назад в некотором удивлении. Эдвард сжимает мою руку.

– О. Привет, – я нервно посмеиваюсь.

– Белла, мы рады, что ты присоединилась к нам сегодня. Повторю, это полностью добровольное решение, но можем ли мы узнать, что привело тебя сюда этим вечером?

Я тяжело сглатываю и смотрю на Эдварда. Он дарит мне ободряющую улыбку, полную доверия.

– Я здесь ради Эдварда, – шепчу я, не желая отрывать глаз от него. Но затем я смотрю вперёд и более уверенным голосом говорю:

– Я здесь ради Эдварда.

Председатель широко улыбается.

– Это всегда прекрасно, когда наши близкие присоединяются к нам. Добро пожаловать ещё раз, Белла. Мы надеемся увидеть тебя снова.

Он продолжает говорить, и я опускаю голову, выдыхая через сжатые губы.

Спустя несколько секунд я чувствую нежный рот Эдварда на своей щеке, касающийся моей кожи.

– Эй, Белла, – тихо посмеивается он, подражая группе. – Я рад, что ты пришла, – его теплое дыхание напротив моего лица посылает дрожь вниз по моему позвоночнику. Он снова сжимает мою руку.

– Я тоже, – тихонько улыбаюсь я.

Когда я поворачиваюсь вправо, то встречаюсь взглядом с Карлайлом. Он кивает, а его глаза полны чего-то, что я не могу в полной мере распознать.

***

После встречи мы вчетвером направляемся в кафе вниз по улице, дабы быстро перекусить. Поскольку завтра День благодарения, и у Мел нет занятий в школе, у нас есть немного больше свободного времени. Когда мы идём, Эдвард пишет Мел, а я – Энджи, чтобы убедиться, что всё в порядке. Они обе отправились ко мне домой. Я сказала Энджи, что мы с Эдвардом собрались поужинать с парой его друзей – что, в общем-то, было правдой. Однако я не упомянула, что мы, прежде всего, посетим встречу АА. Недосказанность заставляет меня чувствовать некоторого рода вину, тем более я попросила её приглядеть за Мел этим вечером. Но Эдвард сам решит, когда захочет рассказать о своём алкоголизме.

В любом случае Энджи пишет, что они поели, а сейчас помогают мне, измельчая лук и грибы для завтрашней индейки.

Моя девочка Энджи может быть немного грубоватой, но она умеет готовить так, как никто другой.

Мы занимаем столик у окна. Эсме и я сидим на одном сиденье, а Эдвард с Карлайлом на противоположном нашему. Мы наслаждаемся легкой беседой, и я обнаруживаю, что Эсме с Карлайлом мне действительно нравятся. Они женаты восемнадцать лет и не имеют детей, но Эсме чем-то напоминает мне Сью. Они красивая пара. Со светло-коричневыми волосами по плечи, одетая в джинсы, ботинки и симпатичную красную рубашку с элегантным шарфом на шее, Эсме выглядела гораздо моложе своего возраста. У Карлайла светлые волосы, слегка поседевшие в районе висков, спокойные улыбка и смех, которые мгновенно помогают расслабиться. Эдвард говорит, что он психолог; и когда я слушаю терпеливую и лёгкую манеру того, как он общается и выражает себя, то могу чётко увидеть, как сама лежу на диванчике и просто изливаю ему свою душу – им обоим. Я не могу не задаться вопросом, как этот человек стал алкоголиком или как он выслушивает проблемы других людей день за днем без необходимости пригубить.

– Так что ты думаешь о встрече? – спрашивает меня Карлайл, пока мы едим.

Я кладу вилку.

– Это было… не совсем то, что я предполагала.

– А что ты предполагала? – он пристально смотрит на меня, но его глаза нежные и успокаивающие.

– Я… – я задумчиво покусываю губу. – Думаю, ожидала много грусти, что-то вроде… печальной атмосферы, – признаюсь я. – Кучу людей, рассказывающих о своих тяжелых временах.

– У нас много таких вечеров, – улыбается он. – Мы говорим о наших проблемах, соблазнах, триггерах [Прим.: события, вызывающие у человека, внезапное репереживание психологических травм], – вздыхает он. – Но мы так же говорим и о хороших вещах в нашей жизни, о каждодневных делах, о том, что помогает нам чувствовать себя хорошо, – Карлайл смотрит на свою жену, и пару секунд они обмениваются взглядами, – о том, что делает нас лучше, чем мы были.

– Я рада, что твоя первая встреча была позитивной, – мило хихикает Эсме. – Это было хорошее начало.

– У тебя тоже проблемы с алкоголем? – спрашиваю я её.

– Нет, – она качает головой, всё ещё улыбаясь. – Я встретила Карлайла, когда мне было двадцать, а ему двадцать два. Мы вместе посещали колледж. Мы ходили на свидания несколько раз, но… он был сильно пьющим. Однажды вечером он пришёл забрать меня на наше свидание, но он напился, и мой папа не позволил мне уйти из дома с ним. Карлайл оскорбил его… ужасно… на следующее утро он дико извинялся. Я его простила, а моя семья – нет. Так что какое-то время мы встречались за их спинами, но это было тяжело, к тому же его пристрастие к алкоголю становилось только хуже. Однажды я не выдержала, – говорит Эсме, покачивая головой. – Карлайл не был хорош ни для себя, ни для меня, а я не приносила ему никакой пользы, принимая таким, каким он был. Это разбило моё сердце, но я должна была отпустить его.

– То есть вы расстались? – спросила я, шокированная.

– На три года, – подтверждает Карлайл. – Примерно через год после того, как Эсме оставила меня, я опустился на дно. В этот момент я знал, что должен измениться, если не хотел закончить в тёмном переулке, – говорит он. – Моя семья оставила меня, я был близок к тому, чтобы меня выгнали из колледжа, и Эсме не говорила со мной… – он вздыхает. – Я разыскал помощь и вступил в двенадцатиступенчатую программу, но было сложно, – он медленно кивает. – Так сложно, что я не был уверен, что сделаю это. Прошла пара лет, прежде чем настал момент, когда я простил себя настолько, чтобы установить контакт с Эсме и иметь возможность быть благом, а не бременем в её жизни. Но я был удачлив. Она была готова дать мне ещё шанс. Я потерял множество друзей и даже семью – людей, которые с трудом верили, что я могу измениться, но это жертвы данной болезни. И, как я говорю Эдварду, – он улыбается ему, – всё, что мы можем – это проживать день за днём.

Я не осознаю, как сильно сжимаю руку Эдварда на столе, пока не вижу следы от ногтей над его суставами. Могу сказать по мрачному выражению его лица, что он уже слышал эту историю.

– Прости, – произношу я, ослабляя хватку.

Он молча качает головой, крепче сжимая меня.

Эсме протягивает свою руку и кладет её на наши с Эдвардом.

– Это нелегко. И Карлайл, и я не будем делать кому-либо одолжение, говоря, что это так, – она говорит, сначала смотря на Эдварда, а затем на меня. – В таких отношениях есть штуки, которые должны выполнить оба партнера, оба должны быть готовы чем-то пожертвовать. И есть дни… с настроением и темпераментом с обеих сторон… – она отклоняется, вздыхая. – Но, если для обоих это того стоит, значит это – прекрасная и драгоценная вещь, и это становится легче, – подчёркивает она, глядя на Эдварда.

Он держит голову опущенной, впившись взглядом в наши руки.

***

Потом мы ещё немного болтаем и лёгкое настроение возвращается. Могу сказать, что Карлайл и Эсме очень любят Эдварда. Они смотрят на него с такой… гордостью в глазах, и за этим так трогательно наблюдать. Мне интересно, понимает ли Эдвард, как сильно они, кажется, заботятся о нём.

Когда официантка подаёт счёт, Эдвард первый тянется к нему, но Эсме его опережает.

– Тот факт, что мы женщины, ещё не значит, что у нас медленные рефлексы, – дразнит Эсме и улыбается мне. – Не так ли, Белла?

– Точно, – смеюсь я.

Эдвард пытается спорить с Эсме по поводу оплаты, но она непреклонна, и я уверена, что Эдвард слишком сильно уважает её, чтобы продолжать спор. Он отступает с немного хмурым видом.

Эсме снова над ним смеётся, хватая его за руку, когда встаёт.

– Давай, будь джентльменом, прогуляйся со мной к кассе.

– Скоро вернусь, – бурчит он мне, когда поднимается.

Я качаю головой, когда Эдвард отходит.

– Такой упрямый.

– Так и есть. Но он хороший парень, – вздыхает Карлайл, наблюдая, как Эсме и Эдвард уходят. – Мы с Эсме очень беспокоимся за него.

– Я знаю.

Он смотрит на меня, отпивая воду из своего стакана.

– Парень проделал длинный путь за последние несколько месяцев, Белла. Это непростая дорога, особенно в первый год, когда необходимо, чтобы внимание Эдварда было сфокусировано на его собственном благополучии. В перспективе это единственный способ, благодаря которому он сможет быть рядом с теми, кто о нём заботится и рассчитывает на него, хоть это и звучит эгоистично. При нормальных условиях в… отношениях взаимоотдача должна быть равной, но, к сожалению, это трудно на данной ступени трезвости. Вот почему зачастую для кого-то, кто только начал восстановление, отношения – не особо классная идея. Человек должен быть сосредоточен на работе со своей трезвостью, а не на построении отношений.

Я неотрывно удерживаю его пристальный взгляд.

– Ты говоришь, что наши отношения – не лучшая идея прямо сейчас.

Карлайл наклоняет голову, его взгляд снова следует за Эдвардом и женой, прежде чем вернуться ко мне.

– Что бы ты сказала, если бы я заявил такое?

Я глубоко вздыхаю, выпрямляя спину.

– Сказала бы, что мне жаль, что ты так считаешь, и что если мне нужно отдать больше, то я отдам.

Карлайл откидывается назад, глядя на меня, а потом усмехается.

– Белла, у каждого свой случай. В своём я не был хорош для Эсме в первый год. Я был очень запутан, очень неустойчив. В случае Эдварда… он кажется… спокойнее в последнее время.

Я фыркаю.

– У нас есть… проблемы, Карлайл. У меня есть проблемы, и иногда я волнуюсь, что они могут причинить ему боль.

Вот, моё главное беспокойство высказано покровителю Эдварда.

Но Карлайл просто качает головой.

– Проблемы будут всегда, Белла. В идеальном мире никто не показал бы свою скверную сущность, пока Эдвард восстанавливается, но мир не идеален. Эдвард полон решимости. Ты, кажется, тоже. И, как ранее сказала Эсме, пока вы оба думаете, что это того стоит, то ваши отношения могут быть прекрасной вещью.

***

Этой ночью Эдвард и Мел в первый раз остаются оба. Завтра мы втроём собираемся пойти в дом сестры Эдварда рано утром, чтобы провести там немного времени перед тем, как вернёмся обратно ко мне для нашего собственного маленького обеда в честь Дня благодарения, так что нам нет смысла сегодня разъезжаться.

И, по правде, мы просто не хотим расставаться. Ни Эдвард со мной, ни я с Эдвардом или Мел. Что-то произошло за последние две недели. Эта связь, которая начала формироваться пару месяцев назад между нами тремя, кажется, стремительно усиливается.

Мел очень рада оставаться здесь. То, как она резвится по всей квартире, как будто это её собственная, заставляет меня улыбаться. Ей комфортно. Она лежит на диване и листает ТВ-каналы, открывает холодильник и хватает какие-то закуски и питьё, убирает за собой.

Вместе мы подготавливаем кое-что для завтрашнего обеда, и мы с Мел смеёмся над отсутствием у её дяди изящества на кухне. Понять, как мужчина, владеющий винторезами, молотками и пилами с такой грацией, не может даже почистить картошку – выше моих сил. Так что мы «нападаем» на него, когда его телефон начинает вибрировать. Эдвард опирается на стойку, строя мне рожицы, пока говорит с Эмметом, но затем хмурится и уходит из кухни. Пару минут спустя он зовёт меня.

Я вытираю руки и иду к нему в гостиную. Эдвард прислонился к спинке дивана, одной рукой он обхватывает запястье той, в которой держит телефон.

– Это был Эммет. Я должен пойти на работу завтра, – он безучастно смотрит на меня, но я вижу что-то в его глазах.

– Я понимаю, что это День благодарения, Белла, но я должен пойти на работу. По всей видимости, у владельцев есть что-то, что они хотят обсудить с нами, – говорит Эдвард, его голос странным образом преломился. – Что-то об изменениях, которые, возможно, необходимо внести в проект, и они не хотят, чтобы это задерживало его окончание.

– Что, чёрт возьми, за изменения? – спрашиваю я, озадаченная.

Он тяжело вздыхает и проводит рукой по лицу, прежде чем оттолкнуться от дивана и отвернуться от меня.

– Это действительно важно! У нас есть установленный срок, который мы должны соблюсти. Эти лофты должны быть завершены чуть более чем через месяц. Мы не можем сейчас отставать от графика.

– Мой папа…

– Твой отец тоже будет там.

Я пялюсь на его спину, моя грудь вздымается, а затем я устремляюсь к столу рядом с диваном и хватаю телефон, быстро нажимая кнопку быстрого вызова номера отца.

Эдвард забирает телефон и завершает вызов прежде, чем тот успевает начаться.

– Что ты делаешь? – спрашивает он, но сейчас появляется что-то резкое в его тоне.

– Звоню отцу. Это херня, – я пытаюсь забрать у него телефон, но он держит его вне пределов моей досягаемости.

– Белла, прекрати.

– Дай мне телефон, Эдвард, – я стараюсь добраться до него, но он держит его за спиной.

– Перестань, Белла.

– Дай мне телефон!

– Чёрт побери, прекрати! – он наполовину рычит, наполовину шипит. Я поражённо смотрю в его тёмные глаза. Эдвард близко опускает своё лицо к моему. – Что ты собираешься делать, ха? – негромко шипит он. – Позвонишь моему начальнику и скажешь, что я не могу работать в День благодарения? Ты собираешься позаботиться и об этом для меня?

– Как и ты хочешь позаботиться обо всех моих проблемах с Элайем? – я отступаю назад.

Он резко откидывает голову.

– Мы собираемся ругаться из-за этого?

Я отхожу. Моё сердце отчаянно мечется. Горло сжимается.

– Это херня, – повторяю я, мой голос дрожит. – Абсолютная херня.

– Херня или нет, Белла, но это моя работа, и я должен пойти. Это должно быть только на пару часов утром. Вы с Мел можете пойти к моей сестре, а я встречу вас там, когда закончу.

Что-то вроде яростного хныканья срывается с моих губ.

– Позволь мне позвонить и выяснить…

– Белла… – он разочарованно вздыхает, пробегаясь рукой по волосам. – Эммет сказал, что твой отец тоже раздражен из-за этого. Это не он придумал.

Мне нужно несколько секунд, чтобы собрать всё воедино.

– Ёбаный Элай.

– Владельцы, – фыркает Эдвард. – Я пойду на работу завтра, и затем… мы решим это.

***

Эдвард рассказывает мне, что Эммет сказал ему, всё это просто на пару часов утром. Видимо, Чарли позвонил ему и сообщил, что сам не рад этому, но он хочет видеть их всех, чтобы обсудить это с владельцами.

Если Мел и замечает настроение, которое мы с Эдвардом сохраняем до конца вечера – я не настолько глупа, чтобы думать, что нет, – она ничего не говорит. Мы заканчиваем на кухне, убираем, а потом она идёт в душ, пока мы с Эдвардом неловко передвигаемся рядом друг с другом. Нет, фактически мы не ругаемся, но ощущается, будто это так.

И нет, я не злюсь на него. Меня просто вымораживает вся ситуация. И я ненавижу себя, потому что знаю, что всё это – моя вина.

***

Мы с Мел в моей кровати. Она, судя по всему, тихий храпунишка, который занимает три четверти постели и двигает свою подушку вслед за собой.

Я лежу на самом краю, стараясь избежать удара – снова – и пялясь в потолок, хотя мы в постели уже почти два часа.

После наших неловких пожеланий спокойной ночи, Эдвард занял диван, но это предполагалось сегодня в любом случае. Я никогда не была «не спать до замужества вместе» девочкой, что очевидно. Но выставлять напоказ наши внебрачные постельные отношения перед почти тринадцатилетним ребёнком было бы не правильным.

Совсем не так я хотела провести нашу первую совместную ночь здесь – полную неразрешённого напряжения.

«Никогда не ложись спать, будучи в разладе со своими любимыми», – однажды сказала мне Сью. И хоть я и не была расстроена из-за Эдварда, что-то действительно не так и не решено сейчас.

И я зла, а мои глаза жжёт от интенсивности той ненависти, которую я ощущаю. Гнев к себе… и отвращение к Элайю.

Внезапно я слышу тихий скрип половых досок и отвожу взгляд от потолка.

Эдвард медленно приближается ко мне – лишь в одних пижамных штанах, низко сидящих на бёдрах. Мы безмолвно смотрим друг на друга в тусклом свете, созданном небоскрёбами по ту сторону реки. Он протягивает руку, и я инстинктивно принимаю её. Я всегда буду это делать.

Осторожно я поднимаюсь с кровати, беспокоясь о том, чтобы не трясти её слишком сильно, дабы не разбудить Мел. Всё ещё держа руку Эдварда, я несколько секунд жду, перед тем как встать, прислушиваясь к тихому сопению Мел. Она несколько раз поворачивается туда-сюда, а затем вздыхает, и похрапывание слышится вновь. Я поднимаюсь и выхожу за Эдвардом из спальни.

Эдвард ведёт меня мимо гостиной, и я тихо фыркаю, когда он затаскивает меня ванную. Я прислоняюсь к раковине, когда он прикрывает дверь и запирает её.

Как только он оборачивается, я устремляюсь к нему, крепко обнимая руками за шею.

– Прости меня, – шепчу я.

– Шшш, – в свою очередь успокаивает он меня, обхватывая мой затылок и слегка целуя в макушку. – Прости меня тоже, малыш. Я был зол и отыгрался на тебе.

– Как и я, – приходится признаться мне. – Но я на себя злюсь, Эдвард. Не на тебя.

Он отстраняет меня, чтобы посмотреть на моё лицо.

– Почему ты злишься на себя?

– Это всё – моя вина.

Эдвард обхватывает мой подбородок большим и указательным пальцами.

– Перестань, ладно? Это не твоя вина. Слушай, я не собираюсь… Я пойду на работу завтра, Белла, и сделаю то, что мои начальники спросят с меня, а потом вернусь домой, к тебе и Мел, хорошо? – твёрдо говорит он, его глаза полны решительности. И я помню, что говорил Карлайл ранее – мы оба полны решимости. Я могу только надеяться, что этого окажется достаточно.

– Это всё, что произойдет завтра, – уверяет он меня.

Я с трудом сглатываю.

– Эй, – он нежно мне улыбается, целуя в губы, – по крайне мере, я получу премиальные. Это всегда хорошая штука, особенно в преддверии Рождества и приближающегося Дня рождения Мел.

Он заставляет меня хихикать, несмотря на дерьмовую ситуацию.

– Да, полагаю, так, – нехотя улыбаюсь я.

Он посмеивается и снова притягивает меня в свои руки, вздыхая.

– Я не собираюсь проебать эти выходные – ради тебя и Мел, Белла.

– Я знаю, что нет, Эдвард, – я выдыхаю в его шею. – Знаю, что нет.

Мой рот прокладывает дорожку успокаивающих поцелуев к его сильной челюсти, затем к его тёплым, ждущим губам. Его язык касается моей верхней губы, после чего быстро скользит внутрь, переплетаясь с моим. Полагаю, существует какая-то необходимость в том, как мы целуемся: от примирительных поцелуев к полусражению. Эдвард спускается с поцелуями вниз по моей шее, стягивая при этом мою майку, а я поднимаю вверх руки, чтобы помочь ему. Его руки быстро расстёгивают застежку лифчика, и тот падает, а его рот жадно обхватывает одну грудь, затем другую, в то время как я рвано дышу, чувствуя его язык везде, а тепло распространяется между моих бёдер.

– Мы должны быть тихими и быстрыми, – удается выдохнуть мне, пока его рот сильно втягивает мой сосок.

– Да, – соглашается Эдвард. – Да.

Он сжимает обе моих груди ладонями, его рот на моём. Затем он резко, но осторожно меня разворачивает, его горячее дыхание щекочет нижнюю часть моей шеи. Я тяжело вздыхаю, руки цепляются за край раковины, тогда как я выгибаю спину, а Эдвард стискивает и целует, вдавливая свою мощную эрекцию в мою задницу и шлифуясь.

– Эдвард… Ты мне нужен…

– Я знаю… – шепчет он. – Ты тоже мне нужна…

Но мы не одни сегодня ночью. И хоть часть меня боится, что Мел проснётся и обнаружит, что я ушла из постели, я слишком занята, чтобы покинуть эту комнату, не ощутив Эдварда хотя бы на быструю минуту внутри. И он, видимо, чувствует то же самое. Он трётся о мои штаны лишь около десяти секунд, а затем отпускает одну из моих грудей, чтобы иметь возможность стянуть брюки вниз. Они бесшумно падают на пол, в то время как Эдвард чуть присаживается и погружается в меня.

Я откидываю голову назад и постанываю так тихо, как могу, потому что он полностью заполняет меня.

Руки Эдварда обхватывают мои бёдра и направляют меня по его длине. Я ощущаю его бёдра позади себя, твёрдость его тазовых костей напротив податливой кожи моей задницы. В это же время его рот обхватывает и посасывает кожу вдоль моих плеч и задней части шеи. Нижняя часть моего живота сжимается, и я даже не пытаюсь сдержать это или продлить, потому что мы должны быть быстрыми.

– Белла… блядь, малыш… Белла…

– Да, Эдвард… дааа…

Он приподнимает мою ногу, удерживая её под небольшим углом, сильнее сгибает свои ноги и толкается. Внезапно он бьётся в меня так хорошо, так невероятно хорошо, и я сжимаю бёдра вместе, наклоняя голову вперёд, когда кончаю. Ещё несколько быстрых толчков, и Эдвард утыкается лицом в мою шею, тихонько постанывая.

После он подбирает мои штаны и возвращает их на место, а потом прижимает меня к себе, крепко обнимая.

– Ты слишком хороша для меня, – шепчет он.

– Как и ты для меня.

– Завтра, – выдыхает он в мои волосы. – Завтра у нас будет хороший день, Белла. Прекрасный день. Клянусь.

– Знаю, что так и будет, Эдвард, – я поворачиваюсь и целую его вспотевшую обнажённую грудь. – Мы будет вместе. Втроём.