Глава 31. Распластанный

Эдвард

Следующим утром Эммет заезжает за мной, так что я оставляю грузовик Белле, и поэтому они с Мел могут добраться до моей сестры на нём. Роуз живет довольно далеко, в Куинсе [Прим.: жилой район Нью-Йорка], и я не хочу, чтобы Белла и Мел ехали туда на поезде. Белла умеет водить, но у неё нет машины – говорит, нет смысла ей владеть, когда существует городской общественный транспорт, доставляющий её из пункта А в пункт Б. Помимо этого, ей не хочется иметь дело с поиском парковки каждый вечер. Я понимаю. Иногда мне приходится намотать кругов двадцать вокруг квартала, прежде чем я найду место. Но, в отличие от неё, мой грузовик мне необходим для работы.

Прямо сейчас они обе всё ещё дрыхнут в Беллиной кровати. Я стою у порога ванной, наблюдая за ними, пока подтягиваю штаны и застёгиваю ширинку; затем я надеваю футболку и фланелевую толстовку. Белла повернулась на бок, перекатившись к краю кровати, потому что Мел распласталась посередине. Я качаю головой и подхожу, чтобы их «отрегулировать», заботливо подталкивая Мел немного дальше к её половине кровати, а потом отодвигаю Беллу прежде, чем она упадёт. После я встаю на колени и легонько соединяю наши рты, осторожно посасывая сладкие губы, потому что не хочу разбудить её. Прошло довольно мало времени с того момента, как я быстро и жёстко взял её в ванной, и я знаю, что она истощена. Если бы это был мой выбор, я бы тоже не вставал.

Но это не так. Я не начальник. Возможно, однажды…

Так или иначе, её веки подёргиваются и открываются. И с длинным вздохом она улыбается мне.

– Ты уходишь? – шепчет она.

– Ага. Я встречу вас у Роуз, как только мы закончим. Я собрал сумку, чтобы там переодеться.

Она кивает. Её теплые карие глаза сонно смотрят в мои.

– Счастливого Дня благодарения.

Я тихо усмехаюсь, поглаживая её длинные волосы.

– Счастливого Дня благодарения.

– Я благодарна за тебя, – выдыхает она.

Я опускаю голову и закрываю глаза, тяжело сглатывая и утыкаясь в её медовое личико носом.

– О, малышка, ты понятия не имеешь…

Когда я поднимаю голову, она захватывает меня в ловушку своего взгляда.

– Эдвард… это утро… – Белла замолкает, но я вижу остальное в глазах.

– Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я буду у Роуз. Вероятно, я тебя обгоню, – я широко улыбаюсь. – Веди машину осторожно.

И мой рот снова находит её, потягивая эту сводящую меня с ума нижнюю губу. Вздохнув, я отстраняюсь от её губы, всё ещё осторожно проталкивающейся между моих. Мы разрываем связь, но её глаза остаются прикованными ко мне, когда я тянусь, чтобы взъерошить волосы Мел, а после разворачиваюсь и ухожу.

***

– Мне казалось, ты бросил курить, – ухмыляется Эммет, когда я поджигаю сигарету. Сейчас конец ноября и врывающийся через открытые окна холодный воздух смешивается с дымом и наполняет внутреннюю часть машины.

– Ограничил. Брошу в конце концов, но не сегодня.

Он искренне ржёт, но потом тяжело вздыхает.

– Слушай, чувак, прости, что забрал тебя сегодня от твоей девушки и ребёнка, но ты ж знаешь, мы трудимся над тем, чтобы официально сделать тебя моим прорабом для дальнейшей работы. Нужно, чтобы ты был вовлечён в это.

– Не извиняйся, – я, глядя в лобовое стекло, качаю головой, когда стряхиваю пепел через боковое окно. – Думаешь, я собираюсь жаловаться на это, на тебя, привлекающего меня к этому? Я не злюсь, Эм. Если на то пошло, я благодарен.

– Ну ладно. Ты просто кажешься немного… угрюмым. Скорее как старый Эдвард, чем как тот, каким ты стал с появлением Беллы, – тихо посмеивается Эммет.

Я фыркаю.

– Ты тут ни при чём, – убеждаю я его снова, и на этом он отстаёт.

Мы говорим о всякой фигне, но в глубинах своего сознания я задаюсь вопросом, как я собираюсь рассказывать Эммету об Элайе.

Он знает, что мистер С – отец Беллы. Я объяснил Эммету это, когда Белла появилась на работе и обнималась с мистером С. Я должен был рассказать ему, что это за девчонка, которую я целовал, и почему она висела на каком-то другом парне несколько минут тому назад, но я не говорил дерьмо об Элайе. Теперь, когда мудила определенно собирается быть на сегодняшнем утреннем собрании, мне надо рассказать ему – объяснить ему аргумент, почему я мог бы размазать уёбка по стенке.

Нет.

Нет, я пообещал Белле, что буду достойным мужчиной для неё… и для Мел. Но Эммет узнает, что происходит.

Когда мы приезжаем, на стройке тихо. Краны, бетономешалки и все остальные машины и инструменты неподвижны и молчаливы, так как предполагалось, что будет выходной. Земля – грязное бедствие из-за прошедшего ночью дождя: тёмные лужи засасывают наши ботинки, так что нам приходится переставлять ноги, высоко их поднимая, дабы пройти. Но мы привыкли, мы в этом работаем. Мы можем это сделать.

Эммет идёт передо мной по направлению к трейлеру «S&D», грязь, которую он поднимает, летит на мои ботинки, и я изумленно гляжу на коричневые и чёрные пятна. Когда мы примерно в пятидесяти шагах от трейлера, я тянусь и хватаю его за руку.

– До того, как мы зайдем, есть кое-что, о чём мне надо тебе рассказать.

Эм скрещивает руки на груди, глубоко погружаясь ногой в грязь.

Мои глаза передвигаются мимо него к трейлеру. Рядом с ним припаркован блестящий чёрный грузовой автомобиль с эмблемой «S&D Подрядчики» с адресом офиса и номером телефона на боковой двери, а возле него – безупречный серебристый кабриолет с чёрной крышей.

Инстинктивно моё выражение лица становится обозлённым.

– Ты знаешь этого парня, Элайя… одного из владельцев…

– Ублюдка, что заставил нас менять трубопровод? Ага, – он переносит вес с одной ноги на другую. – Что с ним?

Я напряжённо выдыхаю.

– Он бывший Беллы.

Эммет резко откидывает голову назад и выгибает бровь.

– Иди нахер, – негромко говорит он. – Дерьмо.

Он ловит мой взгляд.

– Ладно… так что… он – её бывший. И что, чёрт возьми? Ты понимаешь, что это никоим образом не повлияет на наши рабочие отношения с этими чуваками, ага?

– Я понимаю, ага, но… здесь немного… сложнее, – говорю я, неспособный контролировать то, как раздуваются мои ноздри.

Эммет задумчиво прищуривает глаза, тщательно изучая меня в течение нескольких секунд.

– Хорошо, – вздыхает он. – Слушай… просто… мы здесь для дела, Эдвард. Я, как глава «Строительство Маккарти», позабочусь о большей части, но мне необходимо, чтобы ты проявил инициативу, когда она понадобится.

– Да, да, – быстро говорю я. – Я готов. Я просто… хотел, чтобы ты знал, чувак. У тебя нет повода беспокоиться.

– Я и не беспокоюсь. Слушай, я понимаю тебя, Эдвард, – заверяет он меня, похлопывая по плечу. – Мы проведём эту встречу буквально за минуту, да?

– Ага. Да, – повторяю я.

– Отлично, – вздыхает он. – Отлично, пошли.

***

Владельцы и мистер С уже здесь. Элай и его партнеры сидят бок о бок за овальным деревянным столом в центре трейлера, тогда как мистер С занял место напротив них вместе с главным архитектором, Райли. Есть ещё пара других команд, работающих с этим проектом, но как бы то ни было, владельцы хотят обсудить нашу часть работы, поэтому мы здесь единственные.

Как только мы входим в это тесное пространство, я ощущаю напряжение во всем своём теле, но стараюсь изо всех проклятых сил держать себя под контролем. Когда все взоры обращаются на нас, и они встречают нас беглым кивком, я едва бросаю на них взгляд, даже на мистера С, потому что тотчас же вижу этого хуесоса, и требуются все мои силы, чтобы не наброситься на него.

Он одет в чёрную рубашку с серым тонким шелковым галстуком, тогда как все остальные в рабочей одежде. Но он не встречает мой взгляд. Я следую за Эмметом, когда он занимает место слева ото всех, и сажусь рядом. Всё время я думаю, что, возможно, если он не обратит внимания и если я не буду смотреть прямо на него… может быть, если он не взглянет в мою сторону, я смогу перестать думать обо всех способах, которыми он причинил Белле боль на достаточное время, чтобы пережить это.

Эммет наклоняется и упирается локтями в стол, соединяя руки вместе над тёмной деревянной поверхностью, а я откидываюсь назад и скрещиваю руки на груди, тяжело сглатывая, направляя глаза вперёд и впериваясь взглядом в пробковую доску на стене [Прим.: доска для заметок].

Не смотри на него. Не смотри на него.

Господи, дай мне душевный покой…

– Ладно, счастливого Дня благодарения всем, – начинает мистер С, – и, поскольку это День благодарения, как на счёт того, чтобы позволить нам узнать, что же такое происходит, что не может подождать до завтра?

Я продолжаю смотреть на ту доску с записками, но слышу лицемерную насмешку в голосе хуесоса.

– Прости, Чарли. Ты знаешь, я никогда бы не попытался испортить твой День благодарения. Я понимаю, как важны праздники в твоей семье. Мы провели их достаточно вместе, чтобы я знал, как гордится Сью своей восхитительной домашней едой. Я же прав? – ухмыляется он.

Вспышка ярости распространяется по моему позвоночнику, выпрямляя его, как стрелу, и раздувая ноздри, потому что мой первое чувство – это дерьмо не было просто случайным комментарием. Он спланировал эти слова, дабы напомнить мне, как Чарли встречал его в своём обществе. Или, возможно, напомнить Чарли, что Белла не проводит День благодарения с ним.

И откуда он это знает?

Или я просто становлюсь грёбанным параноиком?

Я не знаю. Я, бля, не знаю.

Но я сжимаю губы в тонкую линию, потому что Эммет хоть и не просил меня держать себя в руках, но он полагается на меня. И я обещал Белле, и собираюсь вытерпеть эту чёртову встречу, потому что, несмотря ни на что, я – а не один из этих мудаков – тот, кто пойдет к Белле домой. Так что пошли все на хуй.

– Так она и делает, – откликается Чарли. – Поэтому посвяти нас в то, что творится, Элай, чтобы мы могли вернуться обратно к своим близким.

Голос хуесоса гудит о дерьме, которого они хотят. Он говорит, мол, они обсудили всё с архитектором, и это выполнимо.

– Это возможно, но потребуется время, – вот точные слова Райли, после которых за столом воцаряется тишина.

– Джентльмены, – в итоге говорит мистер С, обращаясь к Элайю и его партнерам, – я понимаю, что это почти выполнимо в срок, но проект практически завершён. Мы находимся на заключительной стадии, не на этапе «начнём-нечто-новое».

– Но это может быть сделано, – противостоит хуесос, а я, чертовски скучая, изучаю сраную доску.

– Ага, но сейчас праздники, – вставляет Эммет. – Заказ материалов, рабочей силы…

– Всё выполнимо.

– Выполнимо, однако это означает большее количество часов и сверхурочной платы для нашей команды, потому что мы не работаем за просто так, – заявляю я тоном, из которого все могут понять: никакого бесплатного труда на этот раз, ублюдки.

– Именно, – соглашается Эммет.

Становится ещё тише, но я чувствую его взгляд на себе и отрываю свой свирепый взор от доски.

Он зло смотрит на меня.

– Мы понимаем, что это означает больше времени, но, как ты сказал, тебе заплатят за это. Мы не просили о бесплатной работе.

– Просто проясним, господа, – вклинивается Эммет. – Мы говорим не просто о большем количестве часов, мы говорим о сверхурочной плате.

Медленно хуесос переводит взгляд с меня на Эммета.

– Я не понимаю, какие с этим проблемы? Вы все должны быть благодарны за увеличившееся время. Что касается сверхурочной платы… Мы обсудим, но в любом случае мы всех вас наняли на работу. Если вы не можете закончить так, как мы того хотим, дайте нам знать, и мы сможем разорвать наш договор прямо сейчас и нанять кого-то другого, кто будет в силах это сделать. Только помните, что это отразится на вас.

Мои руки сжимаются в кулаки у бицепсов.

– Это отразится на нас.

– После того, как мы выполнили всё? Ты собираешься угрожать нам, что наймёшь другую команду закончить нашу работу? – спрашивает Эммет взбешённым тоном.

– Но вы не закончили так, как мы хотим, – встревает один из партнёров.

– Потому что вы все являетесь…

– Остановимся на этом, – говорит Чарли с поднятой вверх ладонью. – Сейчас, Елеазар, никто не отказывается выполнять какую-либо работу. Мы просто хотим быть уверены, что ты и твои партнёры поразмыслили и осознаёте, что, если вы хотите действовать в таком направлении, то эти мужчины получат должную плату. И это подразумевает поболее, чем просто увеличение часов рабочего времени. Ваше и ваших партнёров исключительное право вносить изменения в план, и я понимаю, что ещё есть время, чтобы выполнить это, но будет сложно. И это ваш проект, но действительно ли оно необходимо?

Хуесос широко улыбается Чарли.

– Ты знаешь, что я всегда тщательно изучаю вопрос, Чарли. Это увеличит стоимость каждого лофта на довольно-таки приличный процент.

Чарли внимательно смотрит на хуесоса, а затем делает глубокий вдох, проводя рукой по лицу.

– Слушай, если ты не хочешь делать это, то всё нормально, – улыбается хуесос. – Как я сказал, мы можем завершить наш контракт сейчас, никаких проблем. Их контракт лишь на один месяц в любом случае. Они получат свою зарплату. Ты знаешь, что я всегда наготове, Чарли. У нас есть другая команда, способная заняться этим делом. Конечно же, ты всё ещё будешь проектным менеджером. К тебе это не имеет никакого отношения.

Я точно не знаю, что собираюсь сказать, но чувствую, как нечто поднимается в моей груди, прежде чем Эммет кладёт руку мне на плечо.

– Погодите. Никто не сказал…

– Тогда какова причина всего этого? – холодно спрашивает Чарли, прерывая Эммета.

Я смотрю на Эма, а он на меня. И понимаю, что мы оба видим то, что происходит: если мы не заканчиваем эту работу так, как им того хочется, то можем посылать прощальный поцелуй рекомендации, потому что после этого мы не будем иметь возможности включить данный проект для офисного или какого-либо другого тендера.

– Это бизнес, Чарли, – хладнокровно говорит хуесос, продолжая лыбиться. – Это не первый наш общий проект. Ты и я… мы одинаковы – нам нравятся вещи, выполненные по точно сформулированным требованиям.

– Точно сформулированным требованиям, – повторяет Чарли, медленно кивая головой.

– А это сделает лофты идеальными. Послушай, я признаю, что работа уже близка к концу, но архитектор согласился, что это может быть сделано, и мы охотно заплатим премию, чтобы это было сделано! Честно, я не понимаю, в чём загвоздка, – ухмыляется он. – Мы кладём больше денег в карманы каждого в праздники! Я думал, они были бы в восторге!

Я на секунду закрываю глаза и медленно сглатываю, воображая Беллу, влюблённо и с доверием улыбающуюся мне в своей постели этим утром, её темные волосы, размётанные по подушке. Её рот такой теплый на моём. Затем представляю Мел, свернувшуюся калачиком возле Беллы, и сглатываю желчь в горле, слова так и чешутся выйти наружу. В глотке боль, а голова раскалывается, но я держу рот закрытым.

– Не всегда дело вращается вокруг денег, Элай, – говорит Чарли. – У этих мужчин есть другие обязательства… семьи, с которыми они хотели бы провести свои выходные.

На долю секунды лицо хуесоса застывает, и я вижу ненависть. Она там. Это увеличит стоимость, но есть что-то большее, и мы можем это принять или отвергнуть, его не волнует. Он точно знает, что делает.

Чарли вздыхает.

– Ладно. Отлично, но сверхурочные часы будут означать сверхурочную плату.

На лице Элайя расползается широкий оскал, потому что это выгодно для него. Я сглатываю сухость в горле, прожигая взглядом пробковую доску. Мои кулаки так сильно сжимаются, что костяшки могут разорваться, да мой чёртов мозг может разорваться из-за крови, пульсирующей в нём.

– Мы начнём завтра утром, – продолжает Чарли. – Эммет, я уверен, твоя команда может…

– Ты что-то сказал, приятель? – говорит хуесос. Я смотрю на него, а он на меня, и да, думаю, что-то я сказал.

– Хуйня, – повторяю я. – Я сказал, что это – хуйня, приятель.

Все молчат.

Хуесос скалится, потому что, как я и сказал, для него вариант беспроигрышный.

– У тебя какие-то проблемы – дверь прямо там, приятель, – усмехается он. – Пускай твой босс поставит тебя на другой проект, если, ребята, он у вас есть. Если нет, возможно, он может посадить тебя на скамейку запасных на месяц или около того. Я имею в виду, если вы оба можете себе это позволить, то решение между тобой и твоим боссом, – половина его верхней губы кривится, он поворачивает голову в сторону своих партнёров. – Знаю, я не могу сидеть на заднице весь день, ничего не делая, – он бормочет, но мы в блядском трейлере, и все они смеются и, помимо этого, оглядываются на меня со взглядами, как из преисподней.

– Эдвард, почему бы тебе не помочь мне снаружи? – незамедлительно произносит мистер С. Только когда я посмотрел на него, понял, что уже наполовину встал со своего стула.

Так что я поднимаюсь, мои глаза возвращаются к хуесосу, свирепо глядящему на меня с неприкрытой ненавистью. Фальшивая улыбка стёрлась с его лица. Когда он ухмыляется мне, мистер С хватает меня рукой за напряжённое плечо, впиваясь в него пальцами, и разворачивает к двери.

– Эммет, заканчивай тут обсуждение деталей. Мы с Эдвардом собираемся обойти стройку, чтобы спланировать работу на несколько следующих дней. Скоро вернёмся.

Идёт сильный дождь, грязищи ещё больше – уже практически болото. И это же будет, сука, завтра и следующие несколько дней. Я пытаюсь сфокусироваться на слякоти, пока мистер С крепко сжимает моё плечо и ведёт меня мимо одного из почти достроенных сооружений, за забор, где нас никто не увидит. К этому моменту моя грудь тяжело вздымается, а плечи поднимаются и опадают с каждым жёстким вдохом и выдохом.

Когда мы останавливаемся, я стряхиваю с плеча его руку и сжимаю в кулаке волосы, поворачиваясь на полкруга, тогда как дождевые капли ударяют по мне, капая с середины лба на рот.

– Остынь, сынок. Тебе необходимо успокоиться.

Я прекращаю поворачиваться и пялюсь на него, на этого слепожопого мужчину, который пригласил бы этот кусок гнилого мусора в свой дом, позволил бы ему быть рядом с его дочерью, потому что им обоим нравятся вещи, сделанные по точно сформулированным требованиям.

– Мне нужно остыть? – шиплю я, сильно тыча пальцем в свою грудь. – Вашему мальчику повезло… Так, блядь, охуенно повезло… – я останавливаю себя и откидываю голову назад, дико посмеиваясь, а серые облака разверзаются ещё больше, ударяя огромными каплями по моему лицу.

– Мне нужно остыть, – фыркаю я.

– Да, тебе нужно остыть, – рычит мистер С. – Он просит изменений, они просят изменений, и это входит в объём работы, а твой босс согласился, что это можно сделать за требуемое время, так что тебе нужно, блядь, успокоиться и сделать это вне зависимости от того, нравится оно тебе или нет!

Я, не скрывая свою злость, смотрю на него.

– Ты думаешь, я не вижу?

– Вы не видите! – реву я.

– Я говорил тебе на днях, – в ответ кричит он, – ты понятия не имеешь, что я вижу! Ты думаешь, я не слышал, как он говорит, блядь, с тобой?

Я свирепо смотрю на него.

– Но у него есть причина!

– Что? – недоверчиво выплевываю я, подступая. – Что? У него есть причина? Что…

– Да, – говорит мистер С, одна его рука на моём плече, а пальцем другой руки он тычет в мою грудь. – Слушай ты, упрямый… – он крепко поджимает губы. – Ты с моей дочерью сейчас, и это бесит его! Я не слепой, Эдвард! То, чего я не понимаю – это почему ты так завелся! Она с тобой! Правильно это или нет, у него есть причина ненавидеть тебя, но в чём, чёрт возьми, твоя проблема?

– Вы хотите знать мою проблему? – спрашиваю я сквозь стиснутые зубы. – Вы действительно хотите знать, что у меня за проблема с этим ебучим куском мусора?

Чарли обильно сглатывает, и на пару секунд выглядит так, будто не уверен, что хочет знать.

– Да, хочу, – говорит он, его голос внезапно пронизан яростью.

И я собираюсь рассказать ему, действительно собираюсь – до того, как вспоминаю, что Белла, моя идеальная Белла, не рассказала Энджи, своей лучшей подруге, о моей проблеме с алкоголем. И мне взаправду наплевать, знает ли она или кто-либо другой. Я понимаю, что Белла сдержалась не из-за того, что стесняется, а потому что она оставляет мне право определять, кому и когда рассказывать.

И это… это не мой секрет, чтобы его раскрывать.

Поэтому, несмотря на то, как сильно я бы хотел открыть глаза мистеру С относительно того, что за гнусный уебан его маленький приятель Элай, я качаю головой.

Он прищуривает глаза, а когда понимает, что я не собираюсь ему что-либо рассказывать, его рот искривляется в недовольстве, перед тем как он сердито втягивает воздух.

Но я остановился на достаточное время, чтобы осмыслить, и дождь, и упущенные моменты ослабляют мою ярость, так что я разворачиваюсь и иду обратно.

– Что он сделал с моей дочерью? – перекрикивает дождь Чарли.

Мои ноги останавливаются, но я всё ещё стою к нему спиной.

– Я её отец. Я имею право знать.

Я глубоко вздыхаю и продолжаю свой путь назад к трейлеру, разбрызгивая воду из луж, но сейчас я готов, готов закончить эту чёртову встречу и вернуться к Белле и Мел.

Когда я заворачиваю за угол трейлера, Эммет и остальные выходят. Хоть он и выглядит каким угодно, но не счастливым, Эм пожимает руки каждого из партнёров перед тем, как они залезают в свои машины. Элай последний, но они обмениваются рукопожатием и, когда они заканчивают, его глаза следуют ко мне, а небольшая ухмылка формируется на его губах.

Но я иду к Белле домой, так что я удерживаю его взгляд… и широко улыбаюсь в ответ.

Усмешка спадает с его лица, и он сердито на меня смотрит, пока Эммет подходит ко мне.

– Всё нормально? – спрашивает он.

Мои глаза прикованы к Элайю до тех пор, пока хуесос не смотрит на меня взглядом, полным отвращения, после чего отворачивается.

– Да, – фыркаю я. – Всё прекрасно.

Эммет разворачивается и прослеживает мой взгляд.

– Чувак, это один из сраных мудаков, – тихо говорит он, вновь поворачиваясь ко мне и хватая рукой за плечо. – Пошли. Давай съебёмся отсюда, пока один из нас не сделал что-то тупое, о чём мы потом пожалеем.

Мы идем к грузовику Эммета.

– Так что собираешься делать сегодня, Эм? – спрашиваю я больше для того, чтобы отвлечься.

– Просто потусуюсь дома. Моя семья вернулась в Вашингтон, помнишь? И в этом году было слишком дорого лететь туда просто на пару дней.

– Хочешь прийти попозже и съесть немного индейки с Беллой, Мел и мной? Белла сделала огромную. Оставила её доготавливаться на ночь, и это пахнет просто, чёрт возьми, невероятно.

Я слышу себя лишь наполовину и чувствую сожаление сразу же, как только слова вырываются. Эммет спрашивает, не будет ли Белла против, будто действительно рассматривает такой вариант, а я не уверен в ответе. И всё же я не могу представить, что у неё будут какие-то проблемы с тем, что придет Эммет, хоть и предполагалось, что мы будем лишь втроём. Но я и Мел снова ночуем у Беллы, и как только Эммет уйдет, останемся только мы, а завтра вечером, когда бабушка и дедушка Мел заберут её, будем только моя Белла и я…

До того, как я заканчиваю мысль и уверяю Эммета, что Белла не будет возражать, громкий всплеск, а затем «Ууумф!» и слабые проклятья, как будто кто-то только что упал в грязь, вырывают меня из размышлений. Мы с Эмметом инстинктивно оборачиваемся на шум.

Мистер С возвышается над хуесосом, распластанном на влажной грязной земле, в кулаках он сжимает лацканы его пиджака и прожигает его взглядом, полным чистого желания убить.

– Рассказывай мне, что, блядь, ты с ней сделал!

– Оу, дерьмо, – вздыхает Эммет, но я уже бегу, и говорю про себя «Бля!», когда кулак Чарли Свона замахивается высоко в воздухе.