Моё зрение было размыто, я сняла очки и закрыла глаза, давая им возможность отдохнуть после почти трёхчасового разглядывания химических уравнений на мониторе моего компьютера.

     Я была так близко.

     Я просто чувствовала это.

     Медицинские учёные-исследователи известны своей настойчивостью. Наша любовь к знаниям и пониманию затмевается нашим желанием принести успокоение тем, кто страдает.

     Но, в отличие от большинства моих коллег, я не пытаюсь найти лекарство от простуды.

     Моя навязчивая идея появилась шесть месяцев назад, когда мне предложили стажировку в одном из лучших медицинских исследовательских центров Сиэтла. Меня назначили на работу к доктору Карлайлу Каллену, выдающемуся  гематологу, который помогал продвигать исследования в области лейкемии и других заболеваний крови. Его работы были хорошо известны, поэтому, естественно, я была взволнована возможностью работать вместе с ним.

      Несмотря на его ум и годы опыта, доктор Каллен был готов учить меня и выслушивать мои идеи. Вместе мы разработали несколько экспериментальных методов лечения, и мне предложили позицию начального уровня в первые три месяца в центре.

     Мы практически жили в лаборатории к этому моменту - всегда в поиске, экспериментируя, надеясь на прорыв в наших исследованиях. Карлайл был тих и добр, и мы нравились друг другу, но наши отношения оставались строго профессиональными. Мы были близкими коллегами, но ни один из нас  и отдалённо не был готов поделиться чем-то личным о наших жизнях.

     Всё изменилось, когда однажды ночью я поймала своего наставника, ворующего плазму из госпитального банка крови.

      Я была ошеломлена и разочарована, думая, что мой уважаемый коллега и тот, кем я восхищалась, может совершить что-то столь неэтичное.

      - Это для моего сына, - сказал мне Карлайл.

      Естественно, я решила, что его сыну требуется переливание крови, и поэтому не могла понять, зачем Карлайлу воровать кровь вместо того, чтобы просто привести сына в госпиталь.

      Вот когда Карлайл Каллен признался мне, что он – и вся его семья, – клан вампиров…

     У меня был недолгий момент неверия. По правде говоря, это было немного больше, чем недолго. Я – учёный, и в то время как я была более чем готова приостановить веру, чтобы проверить теорию или эксперимент с соединениями, я была совсем не готова принять известие о том, что один из лучших учёных мира – не говоря уже о том, что мой партнёр, – был чем-то бессмертным и потусторонним. Это не было рациональным и логичным и требовало яркого доказательства, визуализации, так сказать.

      И эта очень яркая визуализация «явилась» в виде сына Карлайла, Эдварда Каллена.

           ***

     - Кто она?

     Его слова были полны яда, что было нелепо, учитывая обстоятельства. Я также не могла не заметить, что он был очень красив, несмотря на пронизывающие красные глаза, что для меня казалось чудовищным.

      - Это Белла, - мягко сказал Карлайл. – Белла, это мой сын.

      - Ты с ума сошёл? – спросил он злобно, спрыгивая с дивана. – Зачем ты её сюда притащил?

      - Потому что она собирается нам помочь, - терпеливо объяснил Карлайл. Что-то подсказывало, что у Эдварда был характер, и Карлайл уже привык к нему.- Она собирается помочь ТЕБЕ.

     Глаза Эдварда пронизывали меня насквозь.

     - Это верно?

      Я нервно кашлянула, прочищая горло.

      - Я хочу попробовать, да.

     Эдвард медленно приблизился ко мне. Он выглядел, словно хищник, и моё сердце забилось чаще.

     - Эдвард…

      Голос Карлайла звучал предупреждающе, но я твёрдо стояла на ногах. Я знала, исходя из полученной информации, что у Эдварда достаточно силы, чтобы разорвать меня пополам. Но я также знала, что Карлайл не позволит этому произойти.

     Я заставила его дать мне подобное обещание в машине, пока мы ехали сюда.

     - Мой отец говорит, ты была блестяща, - пробормотал Эдвард, его голос был мягким и бархатным. - Он пренебрёг информацией о том, насколько аппетитно ты пахнешь. Просто слюнки текут…

      Карлайл объяснил мне всё это. Он сказал, что вампиры обладают очарованием, так сказать. Заманивать, подчинять, желать…

      Эдвард уставился на меня голодными глазами, и я почувствовала, как отчётливо заныло в животе от сильного желания. Мои глаза удерживали его взгляд, и я зачарованно наблюдала, как его глаза начали темнеть. Это было незначительное изменение, но его было видно. Вблизи его лицо выглядело так, словно высечено из мрамора, и я с трудом подавила желание прикоснуться к нему.

     - Я объяснил Белле нашу ситуацию, - сказал Карлайл, пока мы продолжали пристально смотреть друг на друга. - Она знает, что ты только что вернулся домой, к нам, и ты… раскаиваешься.

      - Раскаиваюсь… - прошептал Эдвард. Я заметила, что его лицо смягчилось. - Да, я полностью раскаиваюсь. Я сожалею, и  мой отец, кажется, верит, что я хочу оставить эту жизнь, в которой я был монстром. Я сожалею, что я слаб. Я сожалею, что восстал против всего, во что верит моя семья, и сейчас…

     Я заметила, что его глаза снова темнеют, и могла поклясться, что его дыхание стало более глубоким.

      - И из-за тебя я сожалею, что вернулся домой.

     Из-за меня?

     Он стремительно выбежал из комнаты, оставив меня задыхающейся и совершенно сбитой с толку. Карлайл принёс мне довольно невнятное извинение и последовал за своим сыном. Звуки ломающейся мебели и бьющегося стекла были слышны сквозь крики, и я уже готова была в отчаянии сбежать. И только я положила руку на ручку двери, как со стороны лестницы раздался мелодичный голос.

      - Пожалуйста, не уходи, - сказала она нежно и ласково.

      Секунду спустя она уже стояла рядом со мной - крошечная, улыбающаяся и излучающая позитив. Она сказала, что её зовут Элис, втащила меня обратно в гостиную и усадила на диван. К этому времени крики утихли, и я поинтересовалась, остался ли кто-нибудь из вампиров в живых.

     - С ними всё будет в порядке, - заверила меня Элис, ласково похлопывая по моей руке. – Они всегда в порядке.

     - И это обычная ситуация?

     - Да,- ответила она грустно. – С тех пор, как Эдвард вернулся домой, он немного… беспокойный.

      - Беспокойный? – я усмехнулась. - Это вряд ли научный термин.

     Она хихикнула, и этот звук был похож на рождественский колокольчик.

     - Ладно, не я в этой семье учёный, - сказала Элис с улыбкой. – Но да, он раздражительный. Это жажда крови. Она заставляет быть немного сумасшедшим.

     - Расскажи мне об этом подробнее, - подбодрила я её.

     - Я не уверена, как много рассказал тебе Карлайл. Расскажи мне, что ты знаешь?

     - Немного, - призналась я. – Я знаю, что вы – семья вампиров, которые не нападают на людей. Вы предпочитаете кровь диких животных.

     - В действительности, не предпочитаем. На вкус она более горькая и не так приятна, но она подкрепляет нас.

     Я кивнула и продолжила:

     - Я знаю, что Карлайл ценит людскую жизнь, и это причина, почему он решил вести своё существование этим путём. Я знаю, что ваша семья - редкость среди вам подобных.

      - Да, мой муж Джаспер – самый молодой вампир в семье. Он больше всех сопротивляется нашему укладу.

     Мой взгляд метнулся к лестнице, и Элис захихикала.

     - Он охотится вместе с остальными членами семьи, - объяснила она, - мы считаем, что так будет лучше. Джаспер очень легко поддаётся соблазну, а Карлайл очень заботится о тебе и будет очень огорчён, если ты умрёшь, поэтому…

      Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица.

      - Не волнуйся, Белла. Ты, действительно, пахнешь восхитительно аппетитно – в этом Эдвард был прав, – но ты в безопасности здесь.

     - А ты… подвержена соблазну?

      - Мы все подвержены соблазну, даже Карлайл, - ответила осторожно Элис, - но у нас года практики. Возможно, сейчас Эдвард сопротивляется больше, но это потому, что он отсутствовал в течение многих месяцев. Это всё жажда крови. Он позволил себе попробовать человеческую кровь, и теперь сожалеет об этом.

      - Но сейчас он дома.

      - Да, - вздохнула Элис. – Он так подавлен сейчас. Он сожалеет, что погибли невинные люди, и это подтверждается тем, что он пришёл домой с багровыми глазами. Эдвард всегда был подвержен мелодраматизму и более чем достаточному самоедству. Ему стыдно за себя и свои поступки, и поэтому он наказывает себя. Он через силу разговаривает со всеми и отказывается охотиться, чем наказывает остальных из нас.

      - Это объясняет, зачем Карлайл воровал плазму.

      Элис кивнула.

      - Карлайл думал, что, возможно, он сможет соблазнить его человеческой кровью. Донорская кровь кажется лучшим вариантом, чем настоящая.

      - Я не уверена, почему Карлайл привёз меня сюда, - призналась я тихо, - особенно, если моя кровь так соблазнительна для его сына.

      - Карлайл очень высокого мнения о тебе. Он часто говорит о тебе и довольно нежно. Он привёз тебя сюда потому, что ты застала его за кражей из банка крови. Твоё мнение изменилось. Он хочет заставить тебя понять причину этого поступка.

      - Но я бы никому не сказала…

      - Я верю в это, - Элис улыбнулась. – Но это не единственная причина, Белла. В конечном счёте, Карлайл всё равно хотел познакомить тебя с семьёй. Он думает, что ты блистательна, и он действительно верит, что вы двое сможете найти лекарство.

      - Лекарство?

      - Да, для нас. Мы приняли эту жизнь, потому что у нас не было другого варианта, но если есть хоть малейшая возможность лекарства…

      - Лекарство от вампиризма?

      - Карлайл уверен, что он близок к решению, - сказала Элис.

      - Карлайл, возможно, не хочет, чтобы ты разглашала подобную информацию его партнёрам по лаборатории, - тихо проворчал Эдвард, вернувшись обратно в комнату с Карлайлом, стоявшим рядом. Его отец положил ему руку на плечо, и Эдвард тяжело вздохнул, когда встретился с моим взглядом.

      - Я прошу прощения за своё грубое поведение, - искренне сказал Эдвард.

      - Не за что извиняться, - ответила я, прежде чем перевела взгляд на своего наставника. – Вы действительно думаете, что существует лекарство?

      - Я надеюсь, что оно есть, - торжественно кивнул Карлайл. – Ты поможешь мне найти его?

      Я посмотрела в умоляющие глаза Эдварда и Элис и в их ангельские лица, и нашла ответ.

      - Да, - ответила я.

     - Пришло время показать тебе мою настоящую лабораторию, - улыбнулся мне Карлайл.

     Я глубоко вздохнула, в то время как трое моих сопровождающих повели меня в подвал.

          ***

     Внезапно я проснулась.

     - Извини, - пробормотал Эдвард, закрывая дверь подвала. – Карлайл всё ещё в госпитале, и Эсме заставила пообещать, что я покормлю тебя.

      - Она всегда заботится обо мне, - сонно улыбнулась я, принимая тарелку, полную блинчиков. Эсме, милая жена Карлайла, была словно наседка. Ей очень нравилась возможность готовить по-настоящему, для разнообразия.

      - Ну, ты же человек, - ухмыльнулся Эдвард, занимая место рядом со мной за столом. – Люди должны кушать.

     - И, очевидно, спать, - ответила я, водружая очки обратно на нос. – Я хотела только прикрыть глаза на секундочку.

     - Я помню это. Я скучаю по этому.

      - Я знаю, что это так.

      За последние несколько месяцев мы с Эдвардом стали ближе. Когда он осознал, что я не враг, а я, в свою очередь, приняла тот факт, что он не собирается утолять мной жажду, тогда мы оба успокоились и расслабились. Он был очаровательным и интеллигентным, и, да, он был очень красивым. Позже его вампирское очарование всё сильнее действовало на мои чувства, и он частенько ловил меня на том, что я пялюсь на него. Он просто ухмылялся и отворачивался, и меня очень расстраивало то, что моё присутствие нисколько его не волнует.

      - Это хорошо?

      Я взглянула на свою наполовину пустую тарелку.

      - Ты ел блинчики в детстве?

      - Не то чтобы я помнил. Конечно, человеческая память с течением времени стирается. Прошло уже более ста лет с тех пор, как я был ребёнком. Но я помню приятное время перед сном. Я бы многое отдал, чтобы закрыть глаза и отключиться на несколько часов. Чтобы иметь несколько мгновений мира и покоя.

      Эдварду было сто семь лет, и он мог читать мысли.

      Всех, за исключением меня.

      Было всё ещё немного трудно, я старалась, чтобы голова не шла кругом. Как учёный, я привыкла доверять цифрам и фактам, но здесь, в этом доме, лакомые кусочки информации приводили лишь к новым вопросам.

     - Тебе нравится вкус?

     Глаза Эдварда расширились.

      - Вкус блинчиков, - быстро добавила я.

      - О…

      Я была уверена, что залилась румянцем, поэтому сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, прежде чем предложить ему свою вилку. Его глаза, сейчас приятного медового оттенка, остановились на моих, в то время как его губы сомкнулись вокруг вилки.

     - Ну и как, хорошо? – спросила я, когда он проглотил.

     - По вкусу как грязь, - ответил он, пожимая плечами. – Как и вся человеческая еда.

     Я взяла ещё один кусок, не заботясь о том, что моя вилка только что была у него во рту.

     По правде говоря, меня это возбуждало.

     - Ну, а что ты предпочитаешь на обед?

     - Парочку белохвостых оленей.

     Я кивнула, как будто это не был один из самых странных разговоров.

     - Я думала, Эмметт убедил всю семью, что нужно идти на медвежью охоту.

     - Он убедил остальных.

     - Но не тебя.

     Эдвард покачал головой.

     - Почему?

     - Потому, что это означает поездку в Северную Калифорнию, а я просто не хочу уезжать так далеко.

     Я удивлённо подняла брови. – Но ведь с вашей скоростью это всего нескольких часов, разве нет?

     - Да, но всё равно это слишком далеко, - пробормотал Эдвард, немного ёрзая на своём месте.

     Ещё одной особенностью вампиров, которую я узнала, было то, что они никогда не ёрзают, просто потому, что никогда не нервничают.

     - Слишком далеко от чего?

     Эдвард громко выдохнул и придвинулся ближе ко мне. Он опустил голову и замер рядом с моим ухом.

     - От тебя, - сказал он тихо. – Это слишком далеко от тебя.

     Я наклонила голову в его сторону и вздрогнула, когда его ледяная рука вцепилась в мою.

     - Я чувствую, что хочу защищать тебя.

     Я знала, что это правда. Он никогда не оставлял меня, когда Джаспер был дома.

     - С тобой так спокойно, – объяснил Эдвард. – Когда есть только ты и я, это так спокойно, Белла. Это исключительный покой, который я когда-либо имел.

     - Так вот почему ты проводишь так много времени здесь, внизу, со мной.

     Его глаза пристально смотрели в мои. И я даже не сопротивлялась, теряя себя в сияющем золоте. Когда Карлайл и я только начали работать над поиском лекарства, настроение Эдварда и его диета резко изменились. Его кроваво-красные глаза никогда по-настоящему не пугали меня, но этот оттенок был намного мягче и слаще. Это было так потрясающе, то, что маленькая надежда и постоянная диета из крови диких животных смогли сделать это.

     - Но это не единственная причина, Белла.

     Я отвернулась, потрясённая интенсивностью его взгляда. Внезапно его рука отбросила волосы с моего плеча, и я затрепетала, когда его нос заскользил по моей шее. Его прикосновение было ледяным, но моя кожа пылала огнём, пока он продолжал свой путь к мочке моего уха. Когда он оставил лёгкий поцелуй напротив впадинки за ухом, я не смогла сдержать дрожь.

     - Ты так красива.

     Я засмеялась, несмотря на голод, чувствовавшийся глубоко внутри.

     - На мне надет лабораторный халат, и мои волосы собраны на макушке, - напомнила я ему.

     - Не забудь про свои очки, - пробормотал Эдвард. – Эти очки – самая сексуальная вещь, какую я когда-либо видел.

     Он имел право так говорить, учитывая, что он путешествовал по миру в течение столетия.

     - У меня иммунитет к твоим вампирским чарам, Эдвард Каллен.

     Это была ложь, но я надеялась, что она прозвучала убедительно. Он улыбнулся мне и аккуратно положил свой палец на мою нижнюю губу.

     - Я не думаю, что это правда. Ты дрожишь каждый раз, когда я касаюсь тебя.

     - Я дрожу, потому что ты холодный.

     Взяв мою руку, он положил её себе на лицо. Я ахнула, когда почувствовала его тёплую щеку под своей ладонью.

     - Как? – прошептала я, отчаянно пытаясь понять.

     - Карлайл считает, что это похоже на то, как ты краснеешь, когда я смотрю на тебя.

     - Ты видишь это?

     Я была подавлена.

     - Я вижу всё, Белла. Я вижу тебя.

     Я не смогла удержаться от вопроса.

     - А что именно ты видишь?

     Эдвард улыбнулся, продолжая поглаживать моё лицо.

     – Я вижу сильную и умную женщину, красивые карие глаза которой могут ослепнуть от постоянной работы за компьютером. Она пытается разобраться в генетической структуре кровососущих существ, которые не заслуживают её щедрости и великодушия, но очень благодарны ей за это. Она не ест, почти не спит, и когда я нахожусь вдали от неё хотя бы несколько минут, я чувствую полное опустошение.

     - Ты, действительно, так себя чувствуешь?

     - Да.

     - Почему?

     Эдвард склонил голову.

     - Она даже не представляет, насколько важной стала для моей семьи. Как важна она для меня. Как, впервые за всё моё существование, я оказался способен испытывать такие чувства, каких не испытывал ранее.

     - Какого рода чувства?

     Он поднял голову и ухмыльнулся.

     - Ты всегда такая любопытная?

     Я усмехнулась в ответ.

     – Извини. Я - учёный, это моя работа – задавать много вопросов.

     - Я не против. Но, прежде чем я полностью обнажу свою душу, я хочу спросить у тебя кое-что.

     - Всё, что угодно.

     Эдвард взял мои руки в свои. Его руки были по-прежнему холодные, но не до такой степени ледяные, как обычно.

     - Ты всегда подшучиваешь над моими вампирскими чарами, но они на самом деле существуют, Белла. Всё, что есть во мне, создано, чтобы привлечь тебя. Мой запах, моя внешность, мой голос… всё это предназначено, чтобы мы были привлекательны для наших жертв, так что я знаю… я знаю, что привлекаю тебя. Я знаю, что ты хочешь меня.

     Я собиралась отрицать это. Он же не может читать мои мысли.

     - Ты никудышная лгунья, так что даже не пытайся.

     Я тяжело вздохнула.

     - Отлично. Да, я просто до безумия увлечена тобой.

     Он усмехнулся.

     – Увлечена до безумия. Это научный термин?

     Я закатила глаза, заставляя его засмеяться. Он сжал мои руки и сосредоточенно посмотрел на меня.

     - Я тоже увлечён тобой до безумия, - сказал он искренне.

     Дёрнув за руку, он поднял меня со стула и усадил на свои колени лицом к себе. Положение было очень интимным и полностью естественным. Его руки путешествовали по моей спине, а я обвила руками его шею, прижимая нас ближе друг к другу.

     - Это слишком близко? – я знала, что аромат моей крови притягателен для него, и не хотела, чтобы он испытывал дискомфорт.

      - Да, - честно ответил он. Я могла чувствовать, как напряжены его руки, удерживающие меня вблизи. – Но, в то же время, недостаточно близко. Имеет ли это значение?

      - Да, имеет.

      - Просто дай мне время, - пробормотал он.

     Через несколько минут он дотянулся и освободил мои волосы от заколки. Эдвард глубоко вдохнул, и я тихонько застонала, когда его губы расположились на моей шее. Я ещё сильнее схватилась за него, и он застонал, в то время как его язык путешествовал по моей коже.

     - Я хочу поцеловать тебя, Белла.

     - Ну, так поцелуй.

     Его глаза пристально смотрели на меня.

     - Я никогда не целовал человека. Я не смогу быть столь бережным с тобой.

     - Я доверяю тебе, - заверила я его.

     Моё обещание дало ему уверенность, в которой он нуждался, и мы оба закрыли глаза, когда его губы столкнулись с моими. Это было болезненно мягко, и я растаяла радом с ним. Я сидела осторожно, чтобы не изогнуться, не пошевельнуться или не сделать что-нибудь ещё, что могло бы нарушить его концентрацию.

     Когда мы, наконец, оторвались друг от друга, его глаза светились триумфом.

     - Я не поранил тебя.

     Я засмеялась.

     - Ни капельки.

     Хихикая, как ненормальные, и отчаянно испытывая наши границы, мы целовались, пока не забрезжило утро.

***

     - У меня дилемма, - сказал Эдвард серьёзно.

     Это было неделю спустя, когда нам было всё труднее держать наши руки подальше друг от друга. Подвал стал для нас обретёнными небесами, но сегодня я действительно пыталась работать над возможным открытием. Мне были нужны обе руки для печатания, и Эдвард искал  творческие подходы, чтобы дотронуться до меня. Прямо сейчас его рука находилась под моей рубашкой, слегка поглаживая небольшой участок спины, в то время как он целовал моё плечо.

     - У меня также дилемма. Я пытаюсь работать, но кто-то сидит рядом и безумно заводит меня.

     - «Безумно» в хорошем смысле?

      Улыбнувшись, я нажала «сохранить» и повернулась к нему.

     - «Безумно» в хорошем смысле, - я усмехнулась и наклонилась, чтобы легонько поцеловать его. – Итак, в чём твоя дилемма?

     - Я тут подумал. Если ты найдёшь лекарство, и оно будет работать, станешь ли ты хотеть меня по-прежнему? Буду ли я по-прежнему привлекателен для тебя, если стану полностью как человек, тёплым и обыкновенным?

     Это на самом деле было нечто, что мы с Карлайлом подробно обсуждали. Он был обеспокоен, что моё притяжение к Эдварду - чисто физическое, и что это была естественная вампирская способность очаровывать, которая делала Эдварда таким привлекательным для меня.  С научной точки зрения это был весомый довод, но эмоционально и физически я всем своим сердцем знала, что ничего не изменится.

     Да, он был красивым, но я была не настолько поверхностна. Я узнала так много об Эдварде за прошедшие месяцы, и было так много всего, что привлекало больше, чем его тело. Мне нравилось, что он был неистовым читателем. Мне нравилось, что он играл на пианино, и нравилось – несмотря на то, что он не мог читать мои мысли, – что он, казалось, всякий раз чувствовал, когда я была расстроена или устала, или просто нуждалась в минутке, чтобы побыть наедине с самой собой. Это периодически случалось, потому что я находилась на незнакомой территории. Моя жизнь всегда крутилась вокруг фактов и цифр. Проблемы и решения. Но сейчас, не было чёрного и белого, не было простого математического уравнения, потому что поиск лекарства от вампиризма не был простым, требовал большого искусства, и влюблённость в одного из них была чистым чувством.

     - Твоё молчание не обнадёживает, - пробормотал Эдвард в мои волосы.

     - Прости, - рассмеялась я. Затем вылезла из своего кресла и забралась к нему на колени. Наши руки обняли друг друга, в то время как я прижалась своим лбом к его. – Я понимаю твоё опасение, и оно допустимо, если бы не одна очень важная деталь.

     - Какая именно?

     - Я влюблена в тебя, - тихо проговорила я. – Я влюблена не в твоё красивое лицо и не в твоё совершенное тело. Я влюблена в человека, который внутри всего этого. Я влюблена в человека здесь, - я приложила палец к его виску, - и человека здесь, - и я накрыла рукой его безмолвное сердце.

     Облегчение на его лице было прекрасным.

     - Я тоже люблю тебя, - пробормотал он.

***

     Прошёл ещё месяц, и мне пришлось оставить свою работу в госпитале, чтобы посвятить всё своё время работе исключительно в лаборатории Карлайла. Он настаивал на том, чтобы оплачивать мою работу, и поскольку я не была состоятельным вампиром с неограниченным количеством денег, то позволила ему сделать это. Не то, чтобы я действительно нуждалась в этом. Я практически жила в лаборатории, и когда я спала, то делала это в спальне Эдварда. Проживание здесь дало мне реальную возможность узнать Калленов как следует. Вся семья относилась ко мне замечательно, и даже Джаспер смирился с моим присутствием.

     Также, проживание здесь давало мне уникальную возможность взглянуть изнутри на их существование. Они были настоящей семьёй и отчаянно любили друг друга. У них был иммунитет к болезням, и ничто не могло оторвать их от их половинок.

     Что заставляло меня задуматься – почему же они хотят излечиться?

     Я решала спросить Эдварда об этом, когда однажды вечером мы, свернувшись калачиком, лежали у него на кровати.

     - Я провела так много времени с вашей семьёй, что чувствую себя так, словно я одна из вас, - сказала я тихо. – Все вы кажетесь такими счастливыми и довольными. Каждый влюблён. Каждый здоров. Почему же каждый из вас хочет отказаться от этого? Человеческий мир полон болезней и опасностей, и единственная перспектива – это то, то однажды мы умрём. Почему же вы хотите того, что столь плохо?

     Эдвард внимательно изучал моё лицо.

     - Мы хотим иметь цель, Белла.

     - Но у вас есть цель, - сказала я, отчаянно пытаясь понять. – Вы безоговорочно любите друг друга. Я просто не понимаю, что такого ужасного в вашей жизни? Если бы у меня была возможность жить вечно…

     Его руки прижали меня сильнее.

     - У тебя есть такой шанс, Белла. Каждый раз, когда ты приходишь в этот дом, такая возможность существует. У тебя романтизированное представление о нашем мире, и это именно то, каким бы мне хотелось, чтобы он был. Всё, что ты видишь, хорошо, но ты не знаешь, сколько времени понадобилось, чтобы мы оказались в этом месте. Ты не знаешь, какие ужасы мы пережили.

     - Но если это означает, что мы вечно будем вместе, разве это того не стоит?

     Глаза Эдварда расширились, и он неистово затряс головой.

     - Даже не проси меня изменить тебя, Белла.

     - Нет-нет, я не прошу тебя делать это, - быстро сказала я. – Я только говорю…

     - Я знаю, о чём ты говоришь, и я умоляю тебя не просить меня изменить тебя. Ни сейчас. Ни когда-либо ещё.

     - Никогда? А что случится, если я не смогу найти лекарство?

     - Тогда мы останемся такими же, как и десятилетия до этого, - ответил Эдвард. – Мы понимали, что возможность существует.

     - Но я не останусь такой же.

     Взгляд Эдварда смягчился.

     - Я могу заболеть. Я могу получить травму. Я постарею.

     - Белла… - его голос был наполнен болью.

     - Я умру, - прошептала я.

     Агония промелькнула на его лице, когда мои слова накрыли нас обоих.

     - Даже если я найду лекарство, - резюмировала я дрожащим голосом. – Всё, что произойдёт – ты сделаешься восприимчивым к слабости и болезни. И всё, что можно будет сделать – это убедиться, что однажды ты умрёшь. Помоги мне понять, насколько это хорошая вещь!

     Со стоном Эдвард перевернул меня на спину. Его дыхание напротив моего лица было таким сладким и опьяняющим, в то время как он прижимал своё тело к моему. Я обвила ноги вокруг его талии, прижимая его ещё ближе к себе. Я захныкала, когда он отпрянул от меня, притягивая его к одному месту моего тела, до которого он ещё ни разу не дотрагивался.

     - Я чувствую себя таким живым, когда я с тобой, - пробормотал Эдвард в мои губы. – Ты заставляешь меня забыть, что я – чудовище.

     - Ты не чудовище.

     Я немного выгнулась, прижимаясь  к нему ещё сильнее, в то время как мой язык ласкал его мраморные губы. Его рука нашла дорогу под мою рубашку, и я слегка застонала, когда кончик его холодного пальца спустил лямку моего бюстгальтера. Я усилила свой захват вокруг его талии, и он зарычал, пряча своё лицо у моей шеи.

     - Пожалуйста, - умоляла я  рядом с его ухом.

     - Ты делаешь невозможным отказ, - пробормотал Эдвард напряжённо. – Белла, я никогда…

     - Я знаю, - сказала я, пропуская его волосы сквозь пальцы. – Я не боюсь, Эдвард. Я хочу тебя, и я люблю тебя. Навсегда.

     Я почувствовала, как он превратился в безответный камень.

     Навсегда.

     Это была не та вещь, которую стоило говорить.

     - Я не могу, - сказал он слабо, перекатываясь обратно на спину. – Я могу убить тебя, Белла. Я не буду использовать эту возможность. Я не буду.

     - Почему? – гневно спросила я. – Ты отказываешься изменить меня, но ты более чем готов позволить мне умереть естественно. В чём разница?

     Его каменное молчание было мне ответом.

     Выбравшись из кровати, я надела джинсы, туфли и позволила двери захлопнуться за моей спиной.

     Была середина ночи, и поскольку все вампиры в этом доме слышали наш спор, то никто из них не беспокоил меня, пока я шла в подвал. Моё сердце было разбито, и глаза залиты слезами, но я была настроена выполнить свою работу.

     А она заключалась в том, чтобы найти лекарство.

     Эдвард не будет хотеть меня вечно. Он предельно ясно дал мне понять это сегодня вечером. Он хотел меня лишь пока не будет найдено лекарство. Если оно не будет найдено, то меня вышвырнут прочь и забудут. Он со мной не останется. Почему он так со мной? Он останется молодым и красивым навечно, пока я буду стареть и седеть, потому что он отказывается изменить меня.

     Остаток ночи я провела, вглядываясь в монитор, пытаясь сосредоточиться на моих исследованиях. Уже был почти рассвет, когда я заметила ошибку в оригинальных данных Карлайла. Это была едва уловимая ошибка, и я надеялась, что это именно то, что нужно, недостающий кусочек головоломки. Единственный способом испытать лекарство – скомбинировать его с активными ингредиентами и конечно попросить одного из Калленов выпить его. Так что я провела предрассветные часы за приготовлением раствора.

     Когда всё было готово, я поместила подготовленный флакон в холодильник и напечатала электронное письмо своему наставнику.

     Я нашла ваше лекарство. Правильное уравнение сохранено на вашем компьютере, а флакон с сывороткой стоит в холодильнике.

     Удачи.

                               Белла.

     Затем я собрала свои вещи. Моя миссия здесь выполнена, и в моих услугах больше не нуждаются.

     Мне было некуда идти, кроме дома.

               ***

     Жизнь изрядно изменилась. Я вернулась к своим исследованиям в медицинском центре, откуда Карлайл уволился без объяснений. Отвечая на любые вопросы, я могла предположить, что соединение оказалось эффективным. И с головой кинулась в работу.

     После всего произошедшего, поиск лекарства от храпа казался простым делом сейчас, когда я смогла состряпать зелье, возвращающее вампиров к жизни.

     Проходили дни, и недели складывались в месяцы. Неожиданно, год спустя, в день, когда я была особенно полна сочувствия к себе, я обнаружила себя, стоящей перед их входной дверью.

     Дверь была не заперта, но я не могла заставить себя зайти внутрь. Вместо этого я сидела на каменных ступенях и прятала лицо в собственных ладонях. Я позволила себе сегодня поплакать. Я собиралась отдаться горю, а завтра… Завтра в моей жизни начнётся новая глава.

     Пришло время двигаться вперёд.

     Мой мозг знал это. Мой мозг кричал об этом месяцами. Это моё сердце было нерешительным. Оно отказывалось идти вперёд, потому что знало, что такой любви не будет больше никогда.

     - Ты здесь.

     Этот голос пронзил мою душу.

     Точно, у меня галлюцинации. Горе окончательно свело меня с ума.

     - Белла, - произнёс он мягко. Я отказывалась убирать руки от лица, слишком опасаясь, что голос может исчезнуть, лишь стоит мне открыть глаза. – Белла, посмотри на меня.

     Теперь я чувствовала его, присевшего передо мной. Очень осторожно он отвёл мои руки от лица.

     - Я скучал по твоим прекрасным глазам. Пожалуйста, посмотри на меня, Белла.

     Было трудно сфокусировать взгляд сквозь слезы, но когда мне это удалось, увиденное лишило меня дыхания.

     - Привет, - нежно пробормотал Эдвард, лучезарно улыбаясь мне. Его кожа светилась здоровьем, а глаза были сверкающе-зелёного цвета.

     - Твои глаза…

     - Я знаю.

     Очень нежно, он взял мои руки в свои. Они были тёплыми на ощупь.

     - Твоя кожа...

     Он улыбнулся.

     Нуждаясь в одном, последнем, доказательстве, я положила свою руку на его бьющееся сердце.

     - Твоё сердце, - прошептала я в изумлении.

     - Не моё, - нежно проговорил Эдвард. – Оно всегда было твоим. Оно было твоим тогда, и оно бьётся для тебя сейчас.

     - Оно бьётся слишком быстро, - хихикнула я сквозь непролившиеся слёзы.

     Эдвард рассмеялся, опускаясь на ступеньку рядом со мной.

     - Да, думаю, так и есть.

     - Итак, оно работает.

     - Оно работает. Сначала мы не были уверены. Карлайл предложил попробовать. Когда ничего не произошло, мы были уверены, что есть другая ошибка в формуле, но, спустя несколько часов, Карлайл стал жаловаться, что он устал.

     - Но вампиры не устают.

     - Точно. И впервые за триста лет Карлайл Каллен вздремнул. Он проснулся через три дня с острой болью в желудке и бьющимся сердцем.

     - Ух ты!

     - Мы хотели сказать тебе, - произнёс Эдвард осторожно. – Я хотел сказать тебе, но Эсме подумала, что лучше оставить тебя в покое, по крайней мере, до тех пор, пока мы не будем уверены в результатах. У нас не было ни малейшего представления, как могут отреагировать наши тела. Начальная формула сделала Эмметта более агрессивным, чем ты можешь представить, и Карлайл слегка её изменил. Это работает, но это не постоянные изменения.

     - Не постоянные?

     - Да, нам приходится время от времени пить зелье. Периодичность различна для каждого из нас. Карлайл думает, что это может быть связано с нашими возрастами. Он практически похоронил себя в лаборатории, исследованиями доказывая эту теорию.

     Я улыбнулась, вспомнив настойчивость Карлайла в лаборатории.

     - Белла, почему ты ушла?

     Его вопрос застал меня врасплох. Я думала, что причина моего ухода очевидна.

     - Мы поругались, - напомнила я ему.

     - Да, но пары ругаются всё время.

     - В нашем случае это была не обычная ссора. Я предложила тебе свою жизнь, любым путём, каким захочешь. Я предложила тебе своё сердце, бьющееся или молчащее, но ты не захотел ничего из этого.

     - И это действительно то, что ты подумала?

     Я кивнула, вновь смаргивая слезы.

     - Я хотел так много, - Эдвард говорил лишь с оттенком того бархатного голоса, который я помнила. – Я хотел заниматься с тобой любовью. Я хотел твоей крови. Я хотел твоё тело. Я хотел о тебе заботиться. Я хотел защитить твою душу. – Его голос упал до болезненного шёпота. – Я хотел на тебе жениться. Я хотел от тебя детей.

     Слезы полились по моим щекам.

     - Ты так хотела найти лекарство, но потом ты отчаянно стала просить изменить тебя. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы подвергнуть подобной боли, Белла.

      - Лишь один раз я попросила тебя изменить меня.

     - Но тебе пришлось бы сделать это снова. Если бы не получилось найти лекарство, ты стала бы умолять меня изменить тебя, и мне пришлось бы выполнить это желание, потому что я был и до сих пор остаюсь эгоистом.

     - Неужели это было бы так ужасно?

     - Наблюдение за тем, как ты корчишься от боли в течение трёх дней, свело бы меня с ума, - тихо сказал Эдвард. – Но есть ещё столько всего о вампирском мире, чего ты не понимаешь, и это была бы моя ошибка, потому что я не объяснил этого тебе.

     Я глубоко вздохнула.

     - Ты счастлив? – спросила я. – Ты снова человек. Всё так, как ты и представлял себе?

     - Еда – это чудесно, - легко засмеялся Эдвард. – Я и забыл, какая на вкус настоящая еда. Элис набрала пятьдесят фунтов.

     - Ей это было нужно. Она была недокормышем.

     - Эмметт и Розали в восторге. Розали всегда мечтала о ребёнке. Карлайл предупредил их, чтобы они не делали этого естественным путём, и они сейчас в процессе усыновления.

     - А Джаспер?

     - Джаспер – самый счастливый. Он преподаёт историю в колледже штата Миссисипи. Они с Элис живут в Биллокси, где она работает волонтёром в художественном музее.

     - А как Карлайл и Эсме?

     Изумрудные глаза Эдварда засверкали.

      - Они находятся в блаженном удовлетворении и до сих пор придерживаются строгой диеты из крови диких животных.

     - Что?! Почему?

     - Они чрезвычайно привыкли к вампирскому укладу жизни. Особенно тяжело было Карлайлу. Его исследования внезапно были прерваны такими мирскими делами, как водные процедуры и необходимость спать. Они действительно наши родители, и они счастливы видеть, что мы счастливы, но Карлайл нацелен на поиск лекарства от рака, и его усилия не могут быть прерваны особенностями человеческой натуры. Таким образом, они никогда больше не принимали снадобье. Однако, у него имеется неисчерпаемый запас для остальных.

     Я рассмеялась.

     - Я всегда находила ироничным, что вампир стал гематологом. Он блистательный человек.

     - Он скучает по тебе. Вся наша семья скучает по тебе. Ты даже не представляешь, что ты сделала для нас, Белла. Каждый хочет иметь шанс поблагодарить тебя.

     - В этом нет необходимости, - сказала я, чувствуя, как глаза вновь наполняются слезами.

     - Мы собираемся вместе на маленькие семейные собрания. Эсме организует их каждый месяц. Ты можешь пойти со мной.

     - О, я так не думаю. Я не смогу.

     Эдвард вздохнул.

     - Ты счастлива, Белла?

     - Не совсем.

     - Значит, ничто не мешает тебе пойти со мной.

     Эдвард победно улыбнулся. Он поднялся на ноги, поправил джинсы и протянул мне руку. Я вглядывалась в его широко распахнутые зелёные глаза и удивлялась, что он такой же привлекательный, как и всегда.

     Я взяла его за руку и встала рядом.

     - Ты ничего не рассказал о себе, - сказала я.

     - А что обо мне?

     - Где ты живёшь? Чем занимаешься?

     Он улыбнулся и потянул меня за руку к задней части дома. Мои глаза распахнулись, когда моему взору предстал маленький коттедж, видимый с заднего двора. Он был сложен из камня и укрыт среди деревьев.

     - Почему же я раньше его не видела?

     Эдвард усмехнулся.

     - Потому что ты практически жила в подвале. Это любимый проект Эсме.

     - Ты живёшь здесь?

     Он кивнул.

     - Ты жил здесь всё это время?

     - Да, - мягко сказал он, ведя меня к маленькому домику. – Я говорил тебе, что не могу находиться далеко от тебя.

     Я словно онемела, пока он проводил меня сквозь входную дверь. Это был красивый маленький дом, выполненный в голубых и кремовых тонах, а в углу гостиной приютился крошечный рояль.

     - Мне необходимо было знать, что ты в безопасности, - прошептал он у меня за спиной. – Я держался поблизости, даже если ты и не хотела меня.

     - Я тебя хотела.

     - Я тоже тебя хотел.

     Его руки сомкнулись вокруг меня, прижимая крепче к его груди. Он был тёплым и мягким, и я таяла рядом с ним.

     - Я буду всем, чем ты захочешь, - нежно проговорил Эдвард, пока его нос двигался верх-вниз по моей шее. Я все ещё дрожала, и прямо сейчас ничего не могла поделать с холодом. – Человек. Вампир. Скажи мне, чего ты хочешь, Белла?

     Повернувшись в его руках, я взглянула в его глаза.

     - Я тоже буду всем, что ты захочешь. Чего ты хочешь?

     - Я хочу тебя. Навсегда.

     Я улыбнулась, когда он наклонил голову, и его губы нежно прижались к моим.

     Он любил меня.

     Я любила его.

     Это была единственная вещь в наших жизнях, которая не изменилась.

     Я понятия не имела, какая жизнь ожидает нас впереди. Возможно, однажды, Эдвард откажется употреблять снадобье и изменит меня, и, как его родители, мы проведём вечность, сильно влюблёнными и полностью преданными друг другу.

     Или мы можем остаться такими, как сейчас, и вместе состариться в нашем маленьком домике, сильно влюблёнными и полностью преданными друг другу.

     Любой сценарий звучал для меня словно небеса.

     - Это отличается? – спросил Эдвард, оторвавшись от моих губ.

     - Что отличается?

     - Поцелуй меня.

     Я захихикала, поднялась на цыпочки и поцеловала ещё раз.

     - Я ещё не уверена, - я потянула его за руку и повела по коридору. Где-то здесь должна была быть кровать. – Я боюсь, это потребует интенсивных исследований

     - Всё для науки, - повторил Эдвард, поднимая меня на руки.

    Засмеявшись, я обвила руками его шею, пока он нёс меня в спальню, закрывая ногой дверь за нами.

Конец