ЭДВАРД

«Ооо, чёрт».

Это была моя первая мысль, когда я открыл глаза и обнаружил рядом проснувшуюся Беллу, вопрошающую, какого чёрта я делал в её постели. Инстинктивно я потянулся вниз, прикрывая яйца руками. Взгляд Беллы на миг скользнул ниже, а затем вновь вперился в меня. Девушка выгнула бровь в ожидании ответа.

- Эмм… ты поверишь в то, что я хожу во сне?

- Нет.

- Как насчёт… прошлой ночью было темно и, выйдя из ванной, я перепутал твою кровать со своей?

- Попробуй ещё раз.

Я попытался улыбнуться, но губы Беллы даже не дрогнули. Однако и жутко злой она тоже не выглядела, возможно, всё не так уж плохо, как мне поначалу казалось. Я потёр ладонями лицо и, громко застонав, перевернулся на спину. Лгать нет никакого смысла; меня поймали с поличным и любая попытка фальсифицировать правду, лишь оскорбит Беллу и задержит нас на и так довольно медленном пути к воссоединению.

- Тебе снились кошмары, - вздохнул я и убрал руки, всматриваясь в потолок.

- Оу… но это всё ещё не объясняет твоего присутствия в моей постели.

- Ты… ээ… спишь… лучше… когда я обнимаю тебя, - выдавил я, прочистив горло, и через несколько мгновений тишины нерешительно повернул голову к Белле. Она выглядела уязвлённой. – Слушай, я знаю, что не должен был, но это единственный способ тебя успокоить. Прости.

- Это единственный раз? – тихо спросила она, по-прежнему выглядя немного шокированной, но не такой уж и сердитой.

- Эм-м… нет.

- Нет? Позавчера тоже?

Должно быть она думала, что я поступал так только в те ночи, когда мы делили комнату на двоих, и пару мгновений, повинуясь инстинкту самосохранения, я подумывал подтвердить её лже-догадки. Вполне разумно, что я пытался утешить её, когда она находилась так близко, на соседней кровати. Как она отреагирует на новость, что я пробирался в её постель каждую ночь с тех пор увёз её? Поборов естественный инстинкт, я набрал в грудь побольше воздуха и сказал правду:

- С тех пор как мы уехали из Сиэтла.

- Что? – взвизгнула Белла и, скинув с себя одеяло, вскочила с кровати. Метнувшись в другой конец комнаты, она скрестила руки на груди и сердито уставилась на меня. Да, именно такую реакцию я и ожидал.

- Я не специально, - устало отозвался я. Сев, я подтянул колени к груди, закинув на них руки. Я смотрел на колени, ведь не горел желанием видеть её жгучий от злости взгляд, который уже давно не замечал на её лице и надеялся, что не увижу уже никогда. – В первую ночь мне не спалось, и я услышал, как ты за стенкой разговаривала во сне.

- Я всегда говорю во сне, - ледяным тоном произнесла она.

- Знаю, - ответил я и взглянул на неё, напоминая, что прежде уже делил с ней постель и в курсе её полуночных привычек. Она опустила глаза. – На этот раз всё было иначе. Твой голос был таким… мучительным.

Белла нахмурилась, сильнее обхватив себя руками. Приняв это за намёк продолжать, я пояснил.

- Я зашёл в твою комнату, убедиться, что ты в порядке, но ты металась в постели. Я дотронулся до тебя, чтобы разбудить, но прикосновение тебя, похоже, немного успокоило. А когда я попытался уйти…

- Что? – переспросила она, когда мои слова так и остались висеть в воздухе. Мне хотелось быть честным, но я не собирался смущать её. – Что произошло, когда ты попытался уйти?

- Ты ухватила меня за руку и попросила остаться, - закончил я. Белла судорожно вдохнула, а я старательно отводил взгляд, не желая доставлять ей лишний дискомфорт. – И я остался.

- Но я просто болтала во сне!

- Твои кошмары прекратились, - отметил я. – Каждую ночь, с тех пор как мы уехали из Сиэтла, тебе снились кошмары, и всякий раз как я ложился рядом они прекращались.

- Это вовсе не значит, что ты поступал правильно! - вспылила она, ткнув в пальцем в мою сторону.

- Нет, не значит, но я совершенно об этом не жалею.

- Что?

- Мне жаль, что тебя это так расстроило, но я не жалею, что делал это, - невозмутимо ответил я. – Ты нуждалась во мне. Пусть даже просто во сне, но ты нуждалась во мне, и чёрта с два я бы повернулся к тебе спиной.

- Ха! Как будто прежде ты этого никогда не делал!

- И именно поэтому я никогда не поступлю так вновь.

Это простое заявление выбило почву из-под ног Беллы, какие бы обвинения она ни собиралась в меня кинуть, они исчезли, так и не сорвавшись с губ. Вся злость испарилась, и теперь девушка казалась такой маленькой и покинутой, всё ещё хваталась за собственные плечи, словно пыталась удержать внутреннюю дрожь.

- Это так ужасно, Белла? Неужели так плохо, что какая-то маленькая часть тебя по-прежнему нуждается во мне? – она молча взирала на меня, её губа слегка подрагивала. – Потому что я не жалею о сделанном. Я хочу, чтобы ты нуждалась во мне, хотела меня. И не только пока спишь.

Глаза Беллы расширились от моего откровения, она вглядывалась в моё лицо, словно отыскивая маломальский намёк на притворство. Если она и правда это искала, то ничего не обнаружила. Опустив глаза, она тихо вымолвила:

- Нет… это не так уж плохо, - Затем она наклонилась, подбирая сумку, и босиком направилась в ванную.

Полчаса спустя я сидел на кровати, проверяя своё оружие. Я потерял все свои припасы после перестрелки в лесном домике, но зато появился лишний повод основательно их пополнить. Безусловно, у меня имелся стандартный для ФБР 22-ой Глок, но поскольку какое-то время я находился в «свободном плавании», мне официально разрешалось носить и другое оружие. Моя новая игрушка - SIG Sauer P245. Художественное произведение искусства сорок пятого калибра со смертельным исходом. В моих глазах, по крайней мере.

Мои пальцы прошлись по стальному чеканному затвору и алюминиевому корпусу. Рукоятка грубоватая на ощупь идеально ложилась в ладонь; вид дополнял изящный изгиб гладкого спускового крючка. Красота. Обхватив пистолет двумя руками, я прицелился в ручку на входной двери мотеля, и именно в такой позе меня застала Белла, наконец, появившаяся из ванной комнаты. Я опустил пистолет, скрывая его между коленей, чтобы не потревожить девушку. Я помнил наши уроки стрельбы в лесу и знал, что она чувствовала себя некомфортно рядом с оружием.

- Это SIG? – спросила она, подходя ближе.

- Прости?

- SIG’и – клёвые, - ответила Белла и села рядом, взяв в руки другой пистолет. – Но Глоки мне нравятся больше.

Одним лёгким движением она подобрала магазин, вставила его в патронник, а затем передёрнула затвор, загружая в механизм первый патрон. У меня челюсть отвисла, когда она подняла руки и прицелилась в дверную ручку, как и я пару мгновений назад.

Охуеть как… ГОРЯЧО!

Пока мой член едва не проделал дырку в штанах, я на миг задумался, где, блядь, она научилась так управляться с оружием. Явно не за время наших тренировок в лесу.

- Чём, чёрт возьми, ты занималась последние четыре месяца? – потребовал я, раскрыв рот.

- Да так, ничем особым, - ответила она, поведя плечом, и слегка усмехнулась.

- Белла…

- Собирайся, Эдвард, - перебила она и протянула мне пистолет рукояткой вперёд. – Впереди долгая дорога.

- Я хочу знать, где ты научилась так управляться с оружием, - спрятав оружие обратно в сумку, я скрестил руки на груди и нахмурился, дожидаясь её ответа.

- Что ж, четыре месяца после твоего ухода я хотела знать, жив ты или нет. Мы не всегда получаем то, чего хотим.

С этими словами она развернулась на пятках, подняла свою сумку и вышла за дверь, направляясь к машине.

- Вот блядство… - прошептал я и поковылял в ванную. Мысленно я всё ещё видел, как она держит пистолет. Неандерталец во мне продолжал напоминать, что у меня есть и другой пистолет, который она могла бы подержать, и прямо сейчас он выпирал сквозь тонкую ткань штанов. – Лежать, мальчик.

Я принял самый холодный душ в истории. Вода была холодной. Жутко холодной. Но это не помогло. Поэтому, чувствуя себя озабоченным подростком, я помастурбировал. Опять. И прямо как подросток, кончил, не успев толком начать. Ситуация начинала становиться стрёмной, но, полагаю, могло быть гораздо хуже, если бы пришлось объяснять Белле, какого чёрта я так долго возился в душе.

Я наскоро вытерся полотенцем, оделся, захватил вещи и направился к выходу. Белла стащила ключи от машины и уже сидела на пассажирском сидении, покачивая головой в такт какой-то мелодии. Что ж, по крайней мере, хоть кто-то в хорошем настроении. Я решил пройтись пешком до лобби мотеля, чтобы сдать ключи. У меня было время подумать. Четыре месяца – долгий срок; человек может многому научиться за такое время. Чёрт, программа подготовки агентов ФБР занимала шесть месяцев, и лишь малая доля из них посвящалась тренировкам с оружием. Вообразите, чего способен добиться человек за четыре месяца.

Неужели Белла брала уроки стрельбы? Она по-любому занималась чем-то подобным, ведь рядовой любитель не сможет так управляться с пистолетом.

Когда я забрался в машину, мне хотелось закидать её накопившимися вопросами, но я прекрасно понимал, что Белла в очередной раз отгородится. Это, в свою очередь, взбесит меня, и в итоге не приведёт ни к чему хорошему. Я почти видел, как Белла вздёрнет свой упрямый подбородок и метнёт в меня презрительный взгляд. Она не собиралась рассказывать, как жила до сих пор; это часть моего наказания. Меня не было рядом, потому мне не позволено знать информацию, касающуюся её личной жизни. Но, блядь, меня до чёртиков это бесило. Я ей душу наизнанку выворачивал, рассказывая, чем занимался, пока мы были порознь, но она не уступала ни на йоту.

И хотя мы достигли определённого прогресса, я не переставал гадать, будет ли и дальше наш обмен односторонним. Но она тоже что-то чувствовала; я просто уверен. Я ощущал это в кратковременные моменты нашей близости. Она хотела уступить мне, сдаться, но что-то сдерживало её. Если бы только мне удалось выяснить что именно, тогда я смог бы вернуть её.

Большая часть пути прошла в тишине. Молчание не было таким напряжённым, как в самом начале нашего путешествия; мне кажется, мы просто исчерпали темы для беседы. Осталось не так много «безопасных» тем, которые бы ни привели нас в глубокие опасные воды без спасательного жилета в наличии.

Первую половину пути мы обменивались незначительными фразами, но лишь когда достигли границы Флориды, Белла села прямо, разглядывая местность вокруг.

- Так куда именно мы направляемся во Флориде?

- В окрестности Форт-Лодердейла. Нам ещё прилично ехать, вряд ли мы успеем к вечеру.

По крайней мере, я на это надеялся. Если я всё правильно рассчитал, мы по-прежнему будем в нескольких часах езды к тому времени, как придётся устраиваться на ночёвку. Мне просто очень хотелось провести ещё одну ночь с Беллой наедине. Весьма эгоистично с моей стороны; шансы, что между нами произойдёт некое чудо, невелики, но мне всё равно хотелось потянуть время.

На мгновение, я задумался, может, этой ночью она сама захочет пустить меня в свою постель? В качестве меры предосторожности, дабы избежать кошмаров, особенно теперь, когда она знает, как сильно они на неё влияют. Довольно жалкая мысль, и я очень сомневался, что она материализуется, но ведь мечтать не вредно, так?

Как и ожидалось, мы не доехали до Форт-Лодердейла и остановились в нескольких часах к северу близ Порт Сейнт Луси. Сегодняшний день был отчасти неловким, но отчасти и уютным. Между мной и Беллой, словно струился необъяснимый ток, и мне почему-то казалось, что это предзнаменование бедствия.

- Можешь сегодня снять две комнаты? – тихим голосом спросила Белла.

А вот и оно.

- Конечно, - напряжённо выдавил я. – Если у них есть свободные.

Белла послала мне взгляд, который ясно гласил: «Если у них нет свободных смежных комнат, значит мы поедем дальше, пока не найдём другой мотель». Я понял намёк. Хоть она и не слишком разозлилась из-за моей полуночной активности, но, похоже, чувствовала себя некомфортно из-за этого. Без всяческих слов ясно, что сегодня мне следует оставаться в собственной постели независимо от того, сняться Белле кошмары или нет.

Конечно же, в мотеле нашлись свободные смежные комнаты. Кажется, в последнее время госпожа Судьба развлекается, давая мне пинков под зад. И чему я удивляюсь? Но с другой стороны это всяко лучше, чем вновь садиться в машину и искать другой мотель. Наверное, мне стоит быть благодарным, что свободные номера нашлись с первого раза. Но благодарности я не чувствовал. Вообще.

Без единого слова я протянул Белле ключ. Мы вышли из машины, достали каждый свою сумку и направились к комнатам. Когда она отперла дверь и собиралась шагнуть внутрь, я понял, что не хочу, чтобы этот день закончился на такой ноте.

- Ну, вот и всё. Наша последняя ночь наедине.

- Наша последняя ночь?

- Да… завтра мы доберёмся до Лодердейла… вообщем, я лишь хотел сказать, что я здесь… если понадоблюсь тебе.

- Спасибо, - её тон звучал ниже на несколько октав. Голос казался сдавленным, но поскольку она стояла в тени, я не смог разглядеть выражение её лица.

- Спокойной ночи, Белла.

- Спокойной, - прошептала она, а затем скрылась за дверью.

Я задержался снаружи на несколько мгновений, а затем тоже зашёл в свой номер. Была слабая надежда, что Белла откроет дверь, как и в ту ночь, когда мы узнали о Джейкобе, но этого так и не случилось. Сон долгое время не шёл, я просто лежал, разглядывая потолок и гадая, что принесёт завтрашний день.

С самого начала мои сны о Белле были невероятно яркими и красочными. Даже во время нашей разлуки воспоминания о ней не размывались и не тускнели; они всегда отличались невероятной ясностью. Столько раз я просыпался, задыхаясь, дрожа и жаждая не наступившего освобождения, ожидая увидеть её рядом, когда открою глаза. И всегда мучился от разочарования, что её нет, когда руки обнимали лишь пустоту.

Я нисколько не удивился, что сны о ней не прекратились даже не смотря на то, что Белла находилась поблизости. Я всё ещё чувствовал её вес на кровати, лёгкое порхание рук, ласкающих меня, атласную гладкость её обнажённой кожи. Ладони очерчивали контуры моей груди, одна рука скользнула вниз по животу, а затем прошлась по твёрдому возбуждённому члену. Воздух со свистом сорвался с моих губ, и бёдра непроизвольно дёрнулись ей навстречу.

Я почувствовал, как сползает тонкая ткань с моих бёдер, и приподнялся, чтобы мы могли беспрепятственно стянуть боксеры. Белла вновь обхватила меня на этот раз с большей силой, а затем склонилась надо мной. Я ощутил, как её волосы рассыпались по моему животу и бёдрам перед тем, как она погрузила меня в свой рот. До сих пор я держал глаза плотно закрытыми, боясь проснуться и вновь потерять её, но ощущения неповторимого жара и влажности казались настолько реальными, что мои веки распахнулись.

И она была здесь. Во плоти.

Я с трудом стряхнул ступор; руки взметнулись, хватая Беллу за плечи и поднимая её вверх. Пульсирующий член заныл от потери долгожданного блаженства, но совесть не позволяла этому случиться. Только не так.

Перекатив нас, я навис над ней, схватив её запястья и прижимая их к кровати.

- Что ты делаешь? – тупо спросил я, пытаясь окончательно проснуться и понять что к чему.

- А ты сам как думаешь? – ответила Белла; в её голосе не было ни намёка на стыдливость или же соблазнительность. На самом деле он пропитался злостью, почти агрессией. Она умудрилась высвободить одну руку из моей хватки и просунула её между нашими телами, вновь сжимая меня и пытаясь расположить у своего входа. Я запоздало сообразил, что это не самая удачная поза, чтобы пытаться отговорить её заняться со мной сексом. Я отдёрнул бёдра от её тела.

- Прекрати, - решительно отрезал я, перехватывая блуждающую руку и вновь прижимая её к матрасу над головой. Я закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться на чём-то другом, помимо её обнажённого тела подо мной, жаждущего и, насколько я мог судить, готового. Белла потёрлась об меня, дразня, поглаживая; возбуждённый член оказался в ловушке между нашими телами.

- Просто возьми меня! – яростно прошептала она в темноту.

- Нет. Я не этого хочу, - в отчаянии отозвался я.

- Это всё, что я могу дать, - тихо всхлипнула Белла и, высвободив руки, вновь потянулась ко мне.

Мои слова противоречили реакции тела на её обнажённую плоть против моей, и я прильнул к ней не в состоянии себя контролировать. Не таким я хотел видеть наш первый раз после долгой разлуки и ожидания. Мне хотелось, чтобы, как и раньше, в каждом жесте и действии сквозила любовь и нежность, когда наши тела и души сольются воедино. В этом же не было любви. Я сломал Беллу, и она решила протащить меня по всем осколкам и острым углам, чтобы наглядно показать сокрушающие последствия моего поступка.

Когда я склонил голову, чтобы поцеловать её, она резко отвернула от меня лицо, требовательно прижавшись своими бёдрами к моим. Я попытался вновь, она не отвернулась, вместо этого её зубки впились в мою нижнюю губу, прокусывая её до крови. Я зашипел от удовольствия и боли, когда язычок Беллы скользнул по ране, слизывая кровь с моего рта. Её ногти впивались в мою спину, оставляя полосы, пока она бешено извивалась подо мной в попытке добиться желаемого.

Это невозможно было прекратить. Я так долго был лишён этой привилегии, что не смог удержаться и толкнулся в неё. Белла вскрикнула и выгнула спину, грудью прижимаясь ко мне. Я чувствовал, как твёрдые горошины сосков трутся о мою кожу. Горячая влажность её тела окружила меня, и на мгновение мир вокруг завертелся. Когда я замер, Белла раздражённо пропыхтела и схватила меня за задницу, заставляя двигаться. Я не хотел торопиться, но Белла не собиралась с этим мириться.

- Жёстче, - прорычала она. – Я хочу жёстко.

Наконец, внутри меня что-то щёлкнуло, мне осточертело быть мягким и нежным. Я позволил злости, которую до сих пор сдерживал, подняться на поверхность; жгучая чёрная ярость поразила меня самого, но я и не пытался её контролировать. Она хотела быть использованной, а взамен использовать меня, что ж она это получит. Отпрянув, я вновь с силой толкнулся в неё, уже не сдерживаясь. Она закричала; не знаю от боли или наслаждения, но впервые мне было плевать. Подхватив её руками под задницу, я продолжил вбиваться в неё, вырывая новые вскрики.

- Хочёшь жёстко?

- Да! – задохнулась она и откинула голову назад, крепко зажмурившись.

- Отлично.

Последние четыре месяца отчаяния, жажды и желания всколыхнулись вокруг меня, засасывая в ядовитую пучину неудовлетворённости. Я злился на себя, но больше всего злился на Беллу. Злился, потому что она не поверила, когда я сказал, что вернусь к ней. Злился, потому что когда я всё-таки вернулся, она обвинила меня в том, что это лишь из-за грозящей ей опасности. Злился, из-за того что позволил ей оскорблять себя. Злился на неё за то, что пыталась от меня сбежать. Злился, потому что она продолжала меня отталкивать не смотря на все мои усилия. Злился, потому что даже сейчас она не позволяла мне любить себя и сводила всё лишь к удовлетворению низкой похоти.

Я был в ярости.

Каждый последующий толчок был сильнее, жёстче, быстрее. Возможно, мне стоило бы переживать за Беллу, но только она встречала каждое моё движение, приподнимая бёдра навстречу. Она скрестила лодыжки за моей спиной, притягивая меня ближе, подталкивая к себе; её ногти продолжали царапать кожу на моей спине и плечах. Она по-прежнему не позволяла мне целовать себя. Она лишь склонила голову к моему плечу, впиваясь зубами в основание шеи. Я взревел и с изумлением ощутил приближение долгожданного освобождения, тугой пружиной скручивающегося внизу живота.

Я задрожал от накативших сумасшедших спазмов, и мои движения стали отрывистыми и лихорадочными. В этот момент Белла выгнулась подо мной. Она начала громко стонать, вжавшись головой в подушку. Измождено я рухнул на неё, продолжая вонзаться в неё, чтобы убедиться, что она тоже сможет кончить.

Мы лежали так целую минуту или около того, приходя в себя; наши тела склеились от проступившего на них пота. Я слышал хриплое отрывистое дыхание Беллы над ухом, и только затем я пришёл в себя, сообразив, что вероятно придавил её своим телом. Осторожно отстранившись, я перекатился на спину и уставился в потолок.

Молчание затянулось, но, честно говоря, я не знал, что сказать. Всё это колоссальная ошибка. Секс уж точно не залатает брешь в наших отношениях – хотя вряд ли их отношениями назвать можно – нам по-прежнему столько всего необходимо обсудить. Я понятия не имел, что привело Беллу в мою постель этой ночью, но я не настолько туп, чтобы думать, будто тому виной была любовь. Как только я открыл рот, дабы заговорить, Белла села, выбралась из постели и направилась к двери, разделяющей наши комнаты.

- Куда ты? – спросил я, поспешно сев.

- В свою комнату.

- Ты не хочешь остаться?

Она достигла дверного проёма, а затем обернулась. Я надеялся, что она услышит молчаливую мольбу в моём голосе и возвратиться ко мне.

- Нет, я кончила, - ответила она холодным и чужим голосом. Затем шагнула за порог и захлопнула дверь между комнатами. Я услышал щелчок замка по ту сторону и внутри всё перевернулось.

Притянув колени к груди, я опёрся на них локтями и прижался лбом к рукам. Господи, что же я натворил? Меня полностью окутал запах Беллы, терзая меня, мучая, сводя с ума. Наконец, до меня по-настоящему дошло. Мой прежний оптимизм был вовсе не к месту. Не уверен, что Белла когда-либо простит меня за уход. Возможно, она поймёт, почему мне было необходимо сделать это, но никогда не смирится с тем, что я исчез без следа, не сказав ни слова. Как она сможет поверить, что я никогда не поступлю так вновь? Одних только слов недостаточно.

Но проблема в том, что в данный момент у меня были только слова.

Спасибо, что делитесь впечатлениями даже после глав от лица Джеймса (знаю, они не слишком вдохновляют). А наши герои вновь "натворили" дел. Не откинет ли это их на несколько шагов назад? С нетерпением жду ваших мнений!