ЭДВАРД

Мы ещё немного поговорили с Эмметтом, навёрстывая упущенное, а затем я решил найти Беллу, чтобы проверить как она. Несомненно ей потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть к новой обстановке и к тому, что отныне она чья-то гостья.

Ну а если на чистоту, мне хотелось продолжить нашу дискуссию до того как в комнату ввалился Эмметт и прервал нас. В какой-то степени я даже благодарен ему за появление, пусть в тот момент оно меня и взбесило. Вся ситуация в целом могла вылиться в нечто очень неприятное, а мне этого не хотелось.

Теперь когда у меня появилась возможность остыть и успокоиться, а у Беллы – смириться с тем, что я не собираюсь вновь её бросать, мы, возможно, сможем разумно поговорить. Для разнообразия.

Многие вещи теперь обрели смысл, и я понимал, почему она пришла в мою комнату. Мои слова накануне послужили катализатором. Она думала, что это наша последняя ночь вместе, на долгое время, и потому пришла ко мне. Но её рассуждения по-прежнему оставались загадкой. Она пришла для «последнего перепиха»? Пыталась ранить меня, как ранил её я? Прощалась навсегда? Или это её способ вытравить меня из своей системы? Я понятия не имел.

Её слова, сказанные прошлой ночью, до сих пор звенели в ушах: «Это всё, что я могу дать».

Что она имела в виду? Отчаявшаяся часть меня пришла к выводу, что Белла больше не любила меня, а её тело единственное, что она могла предложить. И хотя я желал её тело, это отнюдь не единственное, чего я хотел. Я никогда не смог бы довольствоваться только этим. Оптимистично настроенная часть меня, пусть крошечная и порядком истрёпанная, но всё ещё цепляющаяся за жизнь, считала, что её слова значили гораздо больше, чем я подозревал. Некое скрытое значение, которое мне только предстояло разгадать.

«Она сказала, что закончила», - объявился пессимист.

«Может она не это имела в виду», - не согласился оптимист.

Меня уже тошнило от этих загадок. От игр в «тяни-толкая» между нами. Мне хотелось попробовать всё выяснить. Понять, что Белла чувствовала ко мне, если хоть что-то чувствовала. А если нет, то могла ли вновь полюбить меня?

Белла, я люблю тебя. А ты меня ещё любишь? Да или нет, третьего не дано.

Она убьёт часть меня, сказав «нет», но, по крайней мере, я раз и навсегда получу ответ. Смогу решить должен ли бороться за нашу любовь или просто исчезнуть, оставив её в покое. Кого я обманываю? Скорее всего, я перекину её через плечо и запру нас где-нибудь наедине, и у неё не останется выбора, кроме как вновь полюбить меня.

Я не смог удержать улыбку, появившуюся при этой мысли, и она стала шире, когда я приблизился к комнате Беллы. Услышав щелчок повернувшейся ручки, я едва не задрожал от предвкушения. Пока не увидел, как из комнаты вышла Розали. Улыбка исчезла. Я не врал Белле, говоря, что не недолюбливаю Розали, но и явной симпатии к ней не питал, да и она никогда не была моей ярой фанаткой. По сути, между нами не наблюдалось никакой враждебности; мы просто не смогли притереться друг к другу. Собственно, я не так уж хорошо её знал. Я приезжал к ним в Флориду всего лишь один раз и не задержался надолго. Но и этого времени хватило, чтобы понять, мы с Розали, скорее всего, никогда не поладим.

- Привет, Эдвард.

- Розали.

- И куда это ты направляешься? – спросила она, преградив мне дорогу.

- Поговорить с Беллой, если ты не возражаешь? – отозвался я, выгнув бровь.

- Вообще-то возражаю, - ответила она, послав мне такой же взгляд. Я открыл было рот, чтобы поспорить, но она заговорила раньше. – Она переодевается. Вряд ли она оценит, если ты ввалишься к ней, пока она полуголая.

«Полуголая?» - навострились мои уши. Ну ладно, это был член, но кое-что определённо навострилось. – Зачем она переодевается? – спросил я, пока мои фантазии не успели улететь слишком далеко, навлекая на меня проблемы.

- Серьёзно, Эдвард. Ты совсем тупой? – взглянула на меня Розали, уперев руки в бока и покачав головой. – Мы в Южной Флориде. Девчонка объявилась здесь в джинсах и толстовке. Да она свариться заживо!

- Оу.

- Мог бы предупредить бедняжку, что собираешься притащить её сюда, чтобы она взяла с собой хоть одну пару шорт!

- Эм-м… не хотел, чтобы она знала, что мы направляемся в Флориду, - робко пробормотал я.

Розали вздохнула и, схватив меня за руку, потащила назад по коридору.

- Пошли, поможешь мне с ланчем.

- Но ещё только десять тридцать!

- Учитывая сколько ест Эмметт, нужно начинать пораньше.

Я расстроено оглянулся на закрытую дверь спальни Беллы. Чудесно, в кои-то веки я готов поговорить начистоту, вывернуть душу, но не могу, ведь застрял в доме с парочкой близнецов-кайфообломщиков. Обхохочешься.

Розали подтолкнула меня вперёд и усадила на стул, а сама направилась к холодильнику, изучая содержимое и доставая продукты для приготовления ланча.

- Итак… выкладывай, - бесцеремонно сказала она, не отрываясь от своих «раскопок».

- Кажется, ты говорила, что тебе нужна помощь? – увильнул я.

- Нет, мне просто нужна компания, - выдала Розали, показавшись из-за дверцы холодильника, и я чуть со стула не упал, когда она мне усмехнулась. Розали Хейл пытается шутить… со мной? Если бы не видел собственными глазами, ни за что не поверил бы. – Я всё ещё жду…

- Нечего рассказывать, - как можно безразличней ответил я. – Белла в опасности, нужно было перевезти её куда-нибудь в безопасное место. С вами безопаснее всего, я знал, что вы поможете.

- Угу… что ещё?

- Понятия не имею, что ты выискиваешь, Розали, - я пытался скрыть раздражение в голосе, но не слишком успешно. Она выгнула бровь и окинула меня суровым взглядом.

- Эдвард, никто не станет по доброте душевной тащить какую-то случайную девчонку через всю страну. Особенно ты.

- Вау, ну спасибо. Ты такого высокого мнения обо мне. Так и знал, что в глубине души ты меня обожаешь.

- Ой, да брось ты! Эмметт рассказал мне всёёё о твоей жизни с Волтури, - я вскинул голову, сердито уставившись на неё. – О, да, я слышала обо всём. О том, что ты настоящий магнит для всяких мокрощелок, и о девицах, трущихся о твой член. И что ты мог выбрать любую женщину, стоило только пальцем поманить…

- В чём суть? – процедил я сквозь стиснутые зубы.

- Суть в том, что ты не из тех парней, которые станут переживать за девушку… разве что она не просто какая-то девушка.

- Ты спятила. Между мной и Беллой ничего нет.

- Потому что ты, скорее всего, где-то накосячил, - ответила Розали, пренебрежительно глянув на меня. – Ты ведь понимаешь, что Эмметт всё равно мне расскажет?

Со вздохом я закрыл глаза и потёр переносицу.

- Ты ведь наслаждаешься этим, да?

- Да, оХЕЙЛительно! – воскликнула она, используя эту дурацкую фразочку во всей красе демонстрировавшую её тщеславие.

- Не понимаю, с чего такой интерес?

- Потому что я хочу помочь тебе, Эдвард.

- Помочь мне? Как?

- Вернуть твою девушку, конечно, - изрекла Роуз, растянув губы в самодовольной улыбке.

- И как ты собираешься сделать это?

- Ага! Значит признаёшь!

- Ладно! Признаю! Я накосячил и теперь она не обращает на меня внимания. Я делаю всё, что в моих силах, чтобы показать, что люблю её, но ничего не помогает. Довольна?

- Да, очень. Но ты уверен, что сделал всё?

- Да.

- Абсолютно всё?

- Да!

- Я в этом сомневаюсь, Эдвард… но первое, что ты должен сделать… побриться, - Розали обошла стол и дёрнула меня за бороду. – Серьёзно, у тебя как будто белка на лице сдохла. Избавься от бороды и напомни девочке, что под зарослями скрывается красавчик, а не снежный человек.

Я оттолкнул руку Розали прочь от своего лица, а затем погладил отросшую бороду.

- Побриться, значит?

- Побриться.

- То есть ты считаешь меня красавчиком? – как же низко я пал, если пытаюсь повысить эго за счёт дамочки вроде Розали Хейл.

- Ну… ты не Эмметт, но да, - подмигнув, она вновь вернулась к приготовлению ланча.

- Почему ты это делаешь? – тихо спросил я. Это наш самый пристойный разговор за всё время знакомства, и мне любопытно, какая Розали выгода.

- Я вижу перемены в тебе, - ответила она. – Ты другой теперь. Может тебе пришло время обрести немного счастья, - Внезапно она крутанулась на месте, тыкнув в меня пальцем. – Но если вдруг за счёт её счастья? Тогда у тебя серьёзные неприятности.

- Я хочу только, чтобы она была счастлива, - тихим голосом изрёк я. Розали коротко кивнула, а затем вновь отвернулась.

- Так я и думала, вот почему ты изменился. Эгоистичному ублюдку, которого я встретила в прошлом году, было насрать абсолютно на всех кроме самого себя.

Обмозговав это пару мгновений, я понял, что Розали, вероятно, права. Белла изменила меня, очень сильно, вовсе неудивительно, что окружающие заметили. Джаспер, Элис, Макс, Таня… а теперь Эмметт и Розали. Единственная, кто пока в неведении – это сама Белла.

- Почему ты так сильно за неё беспокоишься? Она ведь абсолютно чужая тебе.

- Не знаю… она выглядит такой уязвимой и слабой. Такой… хрупкой, - Розали умолкла, задумавшись. – А ты ведь знаешь, как я отношусь к тому, что мужчины обижают женщин, - она чуть повела плечом, и этот простой жест сказал гораздо больше миллиона слов.

- Она сильнее, чем кажется.

- Но это не значит, что её нельзя сломать, Эдвард.

- Уже сломал, - еле слышно выдохнул я.

- Как?

Я лишь покачал головой, неопределённо махнув рукой. Пока что Розали на моей стороне, и мне бы хотелось, чтобы так и было. Глупо, конечно, но я нуждался в любой помощи, которую мне только могли предложить.

Вскоре после этого к нам присоединился Эмметт. Мы перебрались в гостиную, и я сел, пока он искал спортивный канал. Из коридора послышались тихие шаги, я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть вошедшую Беллу. И в этот момент я возненавидел Розали с огромной по своей величине силой. На Белле были чёрные джинсовые шорты, они обтягивали её изгибы так плотно, что практически не оставляли места для фантазии. Также на ней был чёрный узкий топ с глубоким V-образным вырезом, открывающим соблазнительный вид на её декольте. Шорты сидели так низко, что при каждом движении оголялась тонкая полоска бледной кожи на животе. Глядя на неё я почти ожидал, что она швырнёт на пол сигарету, посмотрит на меня и скажет: «Ну так что… Чувак».

Господи помоги, если я не хотел вскочить и сыграть Дэнни Зуко для её Сэнди.

У меня мурашки… и с каждой секундой их всё больше… и я теряяяяяю над собой контроль… потому что энергия, исходящая от тебя… электризует до предела!

Эмметт смачно присвистнул, повернулся ко мне и шёпотом поведал:

- Походу я передумал.

Засранец.

- Затк-нись, - прошипел я, и Эмметт раскрыл свой языкастый рот, рассмеявшись с искренним злорадством.

Белла покраснела до кончиков волос и попыталась подтянуть шорты, прежде чем отвернулась от нас. Она поинтересовалась у Розали, не требуется ли той помощь на кухне, а Эмметт выгнул шею, чтобы лучше разглядеть её задницу; так и под шорты заглянуть недолго. Мне хотелось встать и прикрыть её чем-нибудь, поскольку грудь пронзила такая ревность, что я едва мог дышать. Вместо этого я ограничился лишь тем, что треснул Эмметта кулаком по руке.

- Ауч! Чувак!

- Держи эти взгляды при себе, пока я тебе глаза не вырвал, - угрожающе прорычал я. Эмметт засмеялся сильнее, а я же тихо продолжал ненавидеть Розали, а заодно добавил в этот список и Эмметта.

- Вряд ли она оценит, если ты ввалишься к ней, пока она полуголая, - пробормотал я себе под нос, передразнивая фальцет Розали. – А сейчас она не полуголая что ли? – проворчал я, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не обернуться, перегнувшись через спинку дивана, и насладиться видом нежной обнажённой плоти позади меня.

Нуждаясь в отвлечении, я выхватил пульт из поникшей руки Эмметта и стал клацать по кнопкам.

- Здесь что совсем смотреть нечего? У тебя до фига каналов, но ничего нормального в эфире?

- Бееееллааааа… - прошептал мне Эмметт. – Я люблю тебяяяя. А ты меня любишь?

- У меня есть пушка, между прочим.

- У меня тоже. Забьёмся о дуэли в полдень?

Невзирая на нечеловеческие попытки и дальше злиться, я начал улыбаться. Затем мои плечи задрожали, и я тихонько засмеялся. Всего один взгляд на Эмметта, и мы оба захохотали, как лунатики.

- Хотите чем-то поделиться с нами, мальчики? – окликнула из кухни Розали.

- Ни-чем, - в унисон протянули мы и вновь взорвались от смеха.

Возможно, приехать сюда не такая уж плохая идея, в конце концов.

После ланча оставшаяся часть дня пролетела довольно быстро. Мне показали мою комнату, а затем Розали с Беллой засели в её спальне, а мы с Эмметтом играли в Мужицкой Комнате. Должен признать, что развлечение и болтовня значительно улучшили моё душевное состояние. И пусть я по-прежнему часто думал о Белле, но почему-то наша ситуация больше не казалась мне такой уж безвыходной и мрачной. Я не ожидал, конечно, что Розали начнёт петь обо мне дифирамбы, но надеялся, она сдержит слово, попытается помочь и, возможно, замолвит обо мне пару добрых словечек.

А может она поведает Белле всё о моей жизни до нашей встречи.

Ой-ёй.

- Как думаешь, чем они там занимаются? – небрежно поинтересовался я и чуть крутанул запястьем, посылая футбольный мячик в ворота Эмметта. Он выругался, а я постарался сдержать смех. Он совершенно не умел проигрывать.

- Без понятия. Девчачьи штучки.

Мы оба на мгновение замерли, представив бои подушками в нижнем белье. Возможно, они перерастут в катание по кровати, и кто знает, куда оно могло привести. Эмметт застонал, и мы взглянули друг на друга, одновременно промычав: «Неа...»

Но, не удержавшись, я взглянул в сторону спальни Роуз, и заметил, что Эмметт тоже поглядывал в коридор. Что такого в Эмметте, что с ним я словно деградировал, превращаясь семнадцатилетнего подростка?

- Ну, это ведь и моя комната… я мог бы, ну знаешь, заглянуть ненадолго?

- Как бы заманчиво не звучало, - А звучало просто до неприличия заманчиво. – Наверное, нам лучше остаться здесь.

- Ну и ладно, - проворчал Эмметт и достал из сетки мячик, удерживая его на весу над центром настольного футбольного поля. – Готовься к надиранию задницы, Мейсен.

- «Надиралка» ещё не доросла, МакКарти.

- Такой крутой, а? – он выпустил мяч, и мы продолжили с того на чём остановились.

Когда я обыграл Эмметта под чистую несколько раз, он обозвал меня мухлёвщиком, и мы просто били балду в ожидании ужина. Розали и Белла перебрались на кухню, и я улыбнулся, услышав, как по коридору разносится их смех. Вернувшаяся в голос Беллы радость невольно вызывала у меня улыбку. Жаль, конечно, что не я причина её радости, но, возможно, со временем она и меня одарит частичкой своего счастья.

Ужин, мягко говоря, получился занимательным. Бесконечные шутки Эмметта перемежались ответными замечаниями Розали, мы же с Беллой стали невольными зрителями шоу. Время от времени я перехватывал её взгляд, и она посылала мне неуверенную улыбку. На ней всё ещё был этот до нелепости сексуальный прикид, из-за которого мои мысли постоянно уносились в неприличные дали, но, по крайней мере, препирания хозяев не давали мне окончательно опозориться.

Я надеялся, что удастся урвать немного времени наедине с Беллой, но не получилось. Постепенно я понял, что лучше пусть сперва всё утихнет, а уж потом перейдём к серьёзным разговорам. Мне нравились перемены, которые я увидел в Белле, и мне совершенно не хотелось вновь расстраивать её. Или срываться самому. Я крайне нуждался в небольшом перерыве, чтобы отдохнуть от тяжёлых переживаний прошедшей недели. А Эмметт всегда охотно исполнял роль весельчака, за что я был ему благодарен.

Белла рано ушла спать; учитывая её состояние этим утром, она, видимо, не спала всю прошлую ночь, да и день сегодня выдался весьма изматывающий. И хотя я тоже всю ночь провалялся без сна, приезд сюда оказал на меня обратный эффект. Я лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок, изводя себя мыслями. Надеялся, что смогу ввести себя в ступор и затем, наконец, уснуть, но эта тактика, похоже, не срабатывала.

Поднявшись с постели, я натянул свободные спортивки. Подумывал надеть и футболку, но решил, что всё равно вряд ли наткнусь на кого-то среди ночи, и покинул спальню. Приблизившись к комнате Беллы, я остановился и кончиками пальцев погладил холодное дерево двери. Затаив дыхание, я на мгновение прислушался. Изнутри не доносилось ни звука, а я гадал, как ей спиться этой ночью.

Именно тогда я понял, почему не могу уснуть. Почти каждую ночь с начала нашего путешествия я спал рядом с Беллой, но теперь у меня нет такой возможности. Особенно сейчас. Ведь если меня поймают, то отвечать придётся не только перед Беллой. Медленно выдохнув, я отступил от двери и развернулся, последовав дальше по коридору.

Оказавшись в гостиной, я направился прямо к блестящему черному фортепиано в углу комнаты. На пианино играла Розали; эдакая маленькая прихоть. Сев на скамью, я поднял крышку и мягко пробежался пальцами по клавишам, проверяя не слишком ли громко. Моя спальня и «мужицкая берлога» находились ближе всего к гостиной, спальня Эмметта занимала один угол дома, а вот комната Беллы другой. И поскольку они были в другом конце дома, я знал, что никого не побеспокою своей игрой.

Прошло уже много времени с тех пор, как я последний раз играл на рояле. На самом деле это было в тот день, когда я встретил Беллу на том богом забытом складе. Её образ так сильно разбередил мне душу, что я искал утешения в музыке, прямо как сейчас. Устроившись удобней, я вновь позволил пальцам пробежаться по клавишам, проверяя звучание. Инструмент был хорошо настроен, чистые нотки мелодично вливались в тишину гостиной.

Не зная, что играть, я просто перебирал клавиши. Это не требовало особого труда или супер навыков. Через пару мгновений я стал сплетать ноты воедино, создавая мелодию. Я включал в песню лишь тихие и нежные нотки, помня, что дом полон спящих. Мелодия замедлилась, навевая воспоминания, и я стал наигрывать первые ноты песни Чикаго, под которую мы с Беллой танцевали в лесном домике. В мыслях с необычайной чёткостью возникли образы из прошлого: наш медленный танец; наши руки, прижатые к моему сердцу; её голова, покоящаяся на моей груди, пока она слушала, как я подпеваю. Слова песни эхом отдавались в голове, и хотя они имели особое значение той ночью, сейчас пронзали сердце не меньше. Иные истинные слова так и не были высказаны, за исключением того, что ушёл всё-таки я, а не она.

Чувствуя всю значимость момента, я перестал играть, позволяя нахлынувшим эмоциям затопить каждую частичку меня.

- Не останавливайся, - произнёс за спиной тихий голос. Я резко обернулся, обнаружив в дверях Беллу. Волосы не были растрёпанны, и она не выглядела заспанной. Значит, я не разбудил её своей игрой.

- Почему ты не в постели? – спросил я, гадая, что привело её сюда.

- Не спится, - ответила она. – Пожалуйста, продолжай играть.

- Иди сюда, - позвал я, протянув ей руку и кивком показывая, чтобы она присоединилась ко мне. На мгновение замешкавшись, она всё-таки приблизилась ко мне.

Лунный свет проникал сквозь тонкие занавески, окутывая девушку серебристыми нитями. Я видел очертания её тела сквозь ночную рубашку и не мог оторвать взгляда от её изгибов. Хорошо, что меня скрывала тень, и на моём лице не отражался явный голод, который я ощущал в этот момент. Я не сомневался, что она сможет прочесть моё желание стянуть лёгкую ткань с её плеч и покрыть её тело поцелуями и ласками. Как только она подошла ближе, я придал лицу спокойное выражение, чтобы не отпугнуть её своими чувствами.

Я так и держал руку и был искренне удивлён, но всё же доволен, когда она обхватила её своей ладошкой. Подвинувшись, я освободил ей немного места на скамье. Думал, что она отпустит мою руку, как только сядет, но вместо этого она притянула её к себе на колени, исследуя пальчиками мои разбитые костяшки. Мы держались за руки, и она бережно поглаживала повреждённую кожу. Я чуть не вздохнул от её нежных, пытливых касаний, но сидел, затаив дыхание.

- Всё ещё болит? – тихим голосом спросила она.

- Только не сейчас.

Кивнув, она продолжила гладить большим пальцем мои костяшки. Пользуясь случаем, я согнул пальцы, сжимая в ответ руку Беллы и тоже ласково погладил. И вновь она не выпустила моей руки и не отшатнулась от меня.

Я внимательно наблюдал за ней, она склонила голову над нашими руками, но если в прошлый раз она сосредоточенно изучала и промывала мои раны, то сейчас она выглядела печальной и даже немного потерянной. Прежде чем я успел спросить, она едва заметно улыбнулась и опустила мою руку на клавиши пианино.

- Сыграй, - попросила она.

- Что тебе сыграть?

- Что угодно.

Коснувшись клавиш, я стал наигрывать случайную мелодию, просто чтобы занять себя, пока придумывал нечто более существенное и значимое. Она уже застала меня за воспроизведением песни Чикаго, но ничего не сказала по этому поводу. Возможно, эта конкретная песня и в ней пробудила хорошие воспоминания о былом. А затем я припомнил кое-что ещё.

Колыбельную Беллы.

Ту что сочинил мысленно в лесном домике. Она услышала, как я напевал её себе под нос и попросила спеть для неё. У меня не было возможности записать ноты песни или же сыграть её на рояле, но мелодия безупречно ложилась на клавиши. Вся любовь, которую я чувствовал к женщине, сидящей рядом, струилась из кончиков пальцев, вихрем вздымаясь вокруг нас, практически материализуясь. Я надеялся, что Белла ощутит страсть, которую я вложил в музыку. Что, слушая свою песню, она поймёт, что именно я к ней чувствовал.

Я взглянул на неё, она сидела, прикрыв глаза и внимательно вслушиваясь, словно узнала мелодию и пыталась понять, где её слышала. Интересно, вспомнит ли она? Я понимал, что слышать, как я напевал её, совершенно не то же самое, что исполненную на пианино. Вероятно, ей будет очень трудно совместить эти две мелодии, но я безумно этого желал. Мне хотелось, чтобы она знала, что послужила вдохновением для этого отрывка. Говорил ли я ей об этом в домике? Печально, но нет… не говорил. Она услышала эту песню до того, как мы признались в своих чувствах друг к другу, и я слишком боялся сказать ей, что мелодия предназначалась ей.

Когда песня подошла к концу, я заметил, как по щеке Беллы скользнула слезинка. Я протянул руку, чтобы стереть её, как только последние аккорды мелодии повисли в воздухе. Даже не задумываясь о своих действиях, я погрузил палец в рот, слизнув языком солёную каплю. У неё был горьковатый привкус, и мне вдруг подумалось, что, наверное, какая-то часть засевшей в ней горечи просачивалась наружу, медленно, неумолимо. В таком случае, я надеялся, что она отпустит себя, позволив себе выплакаться. Утопит меня в своих слезах, позволит океану боли отхлынуть, очистить себя, принести долгожданное облегчение. И как только приливная волна спадёт, я хотел бы отплыть с ней по морю спокойствия, где мы сможем всё начать сначала.

- Очень красиво, - прошептала она. – Такое чувство, что я её знаю.

И ты знаешь.

Я продолжал молчать, лишь смотрел на неё, улавливая в её глазах отблески тоски. Сгорая от желания прикоснуться к ней, я слегка наклонился вперёд и замер в ожидании, склонится ли она ближе. На долю секунды она подалась вперёд, а затем опустила взгляд на клавиши. Она коснулась пальцем одной из них, извлекая тихий одинокий «трям».

- Спасибо, что привёз меня сюда, - сказала она, переключая внимание на другую клавишу.

- Почему?

- Здорово, что можно с кем-то поговорить.

- Со мной ты поговорить не можешь? – я хотел скрыть обиду, которую нанесло мне её заявление, но с треском провалился.

- Я имела в виду с другой женщиной, - подчеркнула она, чуть улыбнувшись. А затем поддразнила, - …если только ты не отрастил себе влагалище?

- Тебе ли не знать, что нет.

Это вырвалось прежде, чем я успел себя остановить, и Белла шумно втянула носом воздух. Меньше суток назад она лежала голой в моей постели. Я весь день ждал, чтобы переговорить с ней об этом, и сейчас, похоже, очень подходящее время. Под покровом темноты.

- Ведь я был прав утром, так? Ты бы не пришла ко мне, если бы знала, что я остаюсь. Верно?

Белла кивнула, не поднимая головы, старательно изучая клавиши, по которым скользили её пальцы.

- Это должно было стать прощанием?

Очередной кивок.

- Почему ты просто не спросила меня? Не поговорила?

Лёгкое пожатие плеч.

- Почему ты не можешь поговорить со мной сейчас? – спросил я, мной вновь стало овладевать отчаяние.

- Ты собираешься уехать? – тихо спросила она дрогнувшим голосом.

- Белла… я безумно хочу ответить «нет». Но эта ситуация с Джеймсом… если в ближайшее время его не поймают, мне, вероятно, придётся уехать.

- Я так и думала.

- Но ты должна поверить мне, уезжать – это последнее, чего бы мне хотелось.

- Честно?

- Честно, - ласково ответил я и протянул руку, убирая локоны её волос за спину. Она чуть задрожала, когда кончики моих пальцев задели её шею. Невзирая на дикое желание оставаться как можно ближе к ней, я отодвинулся назад, давая ей немного личного пространства и времени, чтобы обдумать сказанное мной.

- Я тоже умею играть на пианино, - с лёгкой улыбкой на губах сказала Белла.

- Умеешь? – удивлённо отозвался я.

Она никогда об этом не упоминала. Вместо ответа она наиграла начальные ноты «Сердца и души». С тихим смехом я присоединился, наигрывая вторую часть. Вскоре мы полностью погрузились в глупую песенку, посмеивались друг над другом и фыркали, деля скамью и клавиши пианино.

- Какого хрена вы тут делаете? – прозвенел раздражённый голос. Мы с Беллой подскочили от неожиданности и обернулись, наткнувшись на устрашающий взгляд Розали, грозно уткнувшей руки в бока. – Кое-кто, между прочим, пытается поспать!

- Прости, Роуз, - хихикнула Белла, прикрыв усмешку рукой.

- Охренеть просто… - пробурчала Розали и недовольно поплелась обратно в свою спальню.

- Думаю, и нам пора ложиться спать, - через пару мгновений сказал я.

- Наверное… - Белла взглянула на меня, и мне отчаянно хотелось, чтобы она вновь пригласила меня в свою постель, но я не питал напрасных иллюзий.

- Спокойной ночи, Эдвард.

- Спокойной ночи, Белла.

Она поднялась со скамьи и словно видение выскользнула из комнаты. Задумчиво наиграв несколько нот, я потёр подбородок свободной рукой. Завтра проверю сработает ли совет Розали. Пришло время побриться.

От переводчика:
¹ Отсылка к мюзиклу и одноимённому фильму «Бриолин» (с Джоном Траволтой в главной роли).

Мне очень хотелось сгладить "невкусное" впечатление от прошлой главы. У героев не всё идеально, конечно, но в этот раз обошлось без ссор. Спасибо вам огромное за комментарии к прошлой главе!