Глава 19
Правда

ЭДВАРД

Стоило мне проснуться следующим утром, у меня возникло ощущение дежавю, когда я посмотрел в глаза Беллы и понял, что не вернулся в свою комнату, как изначально намеревался.
Дерьмо!

– Нужно ли даже спрашивать? – спросила она со вздохом.
– Поверишь в лунатизм?
– Нет.
На удивление, Белла улыбнулась мне, и я задумался, а не сон ли все это.
– Ты не злишься?
– Нет, – снова ответила она. – Я пришла к выводу, что бесполезно пытаться держать тебя подальше от моей постели.
– У нас не возникло бы такой проблемы, если бы ты прекратила просить меня остаться, – съязвил я в ответ и с веселым изумлением смотрел, как улыбка на лице девушки сменилась негодованием.

– Я не могу ничего поделать с тем, что говорю во сне! – бросила она заносчиво, уставившись на меня исподлобья.
– Кто я такой, чтобы отказывать тебе в твоих желаниях? Даже если они высказаны во сне.
– Да ты просто джентльмен.
– Стараюсь.

Щеки Беллы мило порозовели, и мне стало любопытно, ответит ли она, если я спрошу, снился ли ей я. Иногда ночью она произносила мое имя, так что я уже знал ответ на свой вопрос. Что мне на самом деле до смерти хотелось выяснить, так это что именно ей снилось. Прошлой ночью ее вздохи крайне отличались от первой ночи. Они определенно были вызваны не кошмарами.

Между нами повисла уютная тишина. Мы оба лежали на своих половинах кровати примерно в метре друг от друга. Я позволил себе открыто и с жадностью разглядывать Беллу, мои глаза блуждали по ее лицу, заново знакомя меня с ее чертами. Маленький шрам под подбородком, скорее всего полученный в детстве, уменьшился до маленькой неровной белой линии. Легкая россыпь веснушек на носу, которые были едва видны на ее бледной коже только вблизи.

Я проследил за крутым изгибом ее скул, который изящной линией вел к ее челюсти. И затем, конечно, ее более выдающиеся черты – огромные, сияющие глаза. Они не были просто карими. В них имелись проблески золотого и черного, из–за чего казались бездонными. И ее алые губы, полные и роскошные. Верхняя губа была чуть больше нижней, что придавало ей слегка обиженный вид, даже когда она была спокойна. Пока я наслаждался, Белла также внимательно рассматривала меня. Ее глаза скользили по моему лицу, иногда задерживаясь на чем–то. Она нерешительно протянула руку и провела пальцами по шраму на моей щеке. Я закрыл глаза от ее нежного прикосновения и позволил исследовать себя без зрителей. Пусть я ненавидел сдерживаться, видя, как близко она находилась ко мне, в тот момент я хотел пожертвовать этим, чтобы чувствовать ее кожу на своей.

Касания Беллы стали смелее, перемещаясь ниже по моей щеке и пробегаясь по челюсти. Я открыл глаза, когда она провела пальцем по моим губам, и резко втянул воздух, вследствие чего девушка быстро взглянула на меня. Иногда вы читаете о взгляде, который настолько переполнен эмоциями, что время, будто замирает. Это был один из таких моментов. Мое сердце прекратило биться в груди, пока я наблюдал, как Белла борется с собой. Ей ничего не стоило убрать руку и наклониться ближе для поцелуя. Большая часть меня хотела, чтобы она сделала это движение, но я знал, что мы еще не совсем готовы. Мой основной инстинкт говорил мне взять Беллу и перенести ее тело на мое, раздвинуть ее колени своими бедрами и скользнуть в сладкую плоть, что звала меня, но это было бы неправильно. Несмотря на то, что у нас уже был секс, мы медленно шли назад друг к другу, и я не хотел, чтобы весь этот прогресс был разрушен сиюминутной слабостью.

Решив за нас двоих, я отстранился и взял руку Беллы в свою. Нежно поцеловав кончики пальцев, я положил ее на матрас между нами и улыбнулся. И пусть я знал, что поступаю правильно, сделать это было слишком тяжело, так как я все еще боролся со своими физическими потребностями.

– Если Роуз найдет меня здесь, она меня кастрирует.
– О, а то я не знаю, – ответила Белла, выждав мгновение, прежде чем перевернулась и отодвинулась подальше от меня. Даже несмотря на то, что я первым не дал нам зайти дальше, было все еще сложно смотреть, как она отворачивается от меня. Мне все еще хотелось притянуть ее к себе, но я устоял.
Белла села и отбросила одеяла назад. Она ахнула и снова укрылась.
Черт… снова.

– Почему я полуголая? – коротко бросила она.
– Ты поверишь...
– Эдвард, если ты скажешь «лунатизм», помоги мне Господь...
– Хорошо, хорошо, – проговорил я, садясь и поднимая руки ладонями наружу. – Когда я положил тебя в кровать прошлой ночью, юбка не выглядела достаточно удобной для сна. Так что я ее снял.

– Ты просто ее снял?
– Да.
– Тебе не приходило в голову, что я предпочла бы не спать, когда ты раздеваешь меня?
– Значит ли это, что я могу раздевать тебя, когда ты бодрствуешь? – поинтересовался я игриво, округлив глаза и наивно хлопая ими.
– Пошел вон из моей комнаты!

– Но...
– Вон!
Будучи не в силах сдержать смех, я выпрыгнул из кровати, прежде чем Белла решила оторвать мне голову. Протанцевав подальше, чтобы она не достала меня, я не смог не сумничать еще раз.
– Будто я не видел этого раньше.
– Арр…

Я выбежал из комнаты как раз, когда книга пролетела по воздуху и ударилась о стену рядом с дверью. Слушая проклятья позади себя, я прислонился к стене и продолжил тихо смеяться. Дверь напротив открылась, и Эммет, шаркая, вышел из своей комнаты. Он зевал, попутно пробегаясь одной рукой по копне черных кудрей, а другой рассеяно почесывая грудь. Он даже не остановился спросить, какого черта я делаю, стоя полностью одетый у двери комнаты Беллы, смеясь как пациент больницы для душевнобольных.

– Йоу, – сказал он, прошаркивая мимо меня к ванной комнате.
– Йоу, – ответил я, оторвавшись от стены, и последовал за ним до своей комнаты. Я упал на кровать и думал обо всем, что случилось сегодня утром. Хоть Белла и сделала вид, что расстроилась, я знал, что это не так. Я видел ее по–настоящему расстроенной раньше, и сегодня все было совсем не так как прежде.

В конце концов, хоть меня и выкинули из ее комнаты, я считал, что сегодняшнее утро было огромным успехом.

Весь день прошел быстро. Как и ожидалось, отношение Беллы ко мне было все еще теплым, так что ее маленькая вспышка ничего не значила. Мы провели день, обмениваясь случайными взглядами и улыбками. Розали поглядывала на нас, ухмыляясь, как чеширский кот. Хоть мне и хотелось, чтобы мы остались наедине, я бы сказал, все шло довольно хорошо.

Около десяти вечера раздался стук в дверь. Четыре головы одновременно вскинулись и уставились на нее. Мы с Беллой сидели вместе на диване, так что я обернул руку вокруг ее талии и встал, быстро ведя ее к лестнице.

– Иди к себе в комнату, – немедленно прошептал я, пока Эммет и Розали быстро вооружались. Белла поспешила, и я проскользнул в свою комнату, чтобы взять один из своих пистолетов. Стук в дверь продолжался, в то время как мы все заняли стратегические позиции по комнате. Я посмотрел на Эммета, и он беззвучно задвигал губами: «Будет ли слишком глупо подойти к двери?»
Я отрицательно покачал головой.

«Я не собираюсь рисковать просто так», – также беззвучно ответил я. Розали кивнула на дверь, показывая, что кто–то из нас должен подойти и открыть ее.
– Охренеть! Впустите меня! – женский голос ясно донесся из–за двери.
– Таня? – в один голос выпалили мы с Эмметом, озадаченно смотря друг на друга. Я кинулся к двери, чтобы открыть ее, а Эммет с Розали прикрывали меня на случай, если это ловушка. Остановившись у двери, я взялся за ручку, кивнул им обоим и распахнул ее.
– Господи Иисусе! – услышал я, как только Таня поняла, что две пушки направлены ей между глаз. – Дай пройти!

Выйдя из–за двери, я схватил Таню за руку, втянул ее внутрь и оглядывал окрестности с минуту. Захлопнув за собой дверь, я повернулся к ней.

– За тобой следили? – спросил я бесцеремонно, все еще крепко держа девушку за руку.
– Я что, похожа на дилетантку? – ответила она, выдергивая руку из моего захвата. – Эй, ты побрился?!
– Какого черта ты тут делаешь?
– Девушка едет всю ночь и весь день, чтобы попасть сюда, и вот какой прием она получает? – ощетинилась Таня, а затем повернулась к Эммету, счастливо улыбнулась и промурлыкала: «Эмми... Как мой папочка – медведь?»

– Эй, девочка! – сказал он, опуская свое оружие и сжимая ее в огромном объятии. Я заметил, что Розали все еще держала свой пистолет. Эммет опустил Таню обратно на пол и обхватил Розали за талию. – А это моя женщина, Розали.
– Приятно познакомиться, – произнесла Таня, улыбаясь и протягивая руку, на которую Розали пристально посмотрела.

Схватив протянутую руку Тани, я развернул ее обратно к себе:
– Хорошо, хватит любезностей. Какого черта ты тут делаешь?
– У меня есть новости, но я не хотела передавать их по телефону.
– Как ты узнала, что я здесь?
– Где еще тебе быть…
– Таня...
– Хорошо, я уточнила у Макса, и когда он подтвердил мои подозрения, то запрыгнула в машину и поехала прямо сюда.

– Все в порядке? – Все развернулись посмотреть на Беллу, стоящую у лестницы. Ее глаза метались между нами, пока не остановились на Тане, стоящей немного за мной. – Почему она здесь? Все кончено?
– Это так? – спросил я, взглянув с надеждой на Таню.
Она незаметно покачала головой:
– Нам нужно поговорить, – изрекла девушка, понизив голос. – Наедине.
– Отлично. Пойдем в мою комнату.

Я ненавидел выражение, появившееся на лице Беллы, когда я проходил мимо нее с Таней, идущей следом за мной. Я постарался приободрить ее взглядом, но она отвернулась от меня и подошла к Роуз, которая положила руки ей на плечи. Настаивать на том, чтобы мы остались в гостиной, было бесполезно, так как все услышали бы, что собиралась сказать Таня. Несмотря на тот факт, что я бы доверил этим людям свою жизнь (да, даже Розали), это все еще было официальное дело ФБР.

– Мы потеряли Лорана, – сказала Таня, как только я закрыл за нами дверь.
– Потеряли его как? Как если бы он шатался по улицам, и вы не знали, где он?
– Нет. Как если бы Джеймс схватил и убил его.
– Какого черта, Таня? Как, черт возьми, это могло случиться?
– Его хвост не достаточно внимательно следил за ним, а я не дежурила в ту ночь.
– Какой клоун смотрел за ним? – потребовал я, мечась по комнате, как лев в клетке.
– Догадайся, – ответила она, поджав губы.
– Лазарро? Это был этот мелкий слизняк, ведь так?

Мне не нужно было видеть, как Таня кивнула, подтверждая мои слова. Красная пелена застилала глаза, и мне еще никогда за всю мою жизнь не хотелось так сильно кого–нибудь ударить. Почему этот некомпетентный кусок дерьма все еще был в оперативной группе, мне никогда не понять. И теперь из–за него я потерял единственную наживку, которая у нас была.

– Расскажи мне все.
– Он был в баре, когда его увела какая–то цыпочка, одетая как проститутка. Вышибала подтвердил, что она пришла с Сальваторе, он вел себя как ее сутенер. В любом случае, она ушла с Лораном через черной ход, как парни подумали, для быстрого перепиха, но они так и не вернулись.
Я почувствовал, как кровь отлила от моего лица.

– Женщина?
– Да.
– Она была рыжей?
– Нет, блондинка, но это мог быть парик... Подожди. Почему ты спрашиваешь? – Таня внимательно посмотрела на меня, в то время как я закрыл лицо руками и застонал.
– Его сообщница! – бросил я в безнадежном ужасе. – Гребанная сообщница Джеймса!
– Сообщница? Какая сообщница? Ты никогда не говорил, что он работал не один!
– Блядь!
– Эдвард! – заорала на меня Таня. – Да что, черт возьми, с тобой не так? Как ты мог упустить такое? Откуда, черт побери, ты знаешь, что у него была сообщница, и почему не сказал мне о ней?

– Я забыл.
– Ты забыл? – Я не мог смотреть Тане в глаза, ее тон говорил все, что мне нужно было услышать. – Ты забыл? Хорошо, я знаю, что у тебя сейчас весь мозг затрахан, но ты знаешь, что подверг опасности меня и мою долбанную команду, опустив эту маленькую деталь. Вытащи свою чертову голову из своего зада, Мейсен!

– Блядь! – Какого черта я забыл сказать Тане о рыжей, которая помогла похитить Джейкоба Блэка?
– Господи Иисусе! Я вцепилась в глотку Лаззаро за то, что он идиот, даже не представляя, что имею дело с двумя кретинами!
– Я знаю, ладно!
– Итак, кто эта цыпочка?
– Не знаю, какая–то рыжая, которая помогла похитить бывшего Беллы. Понятия не имею, кто она.
– Может, его девушка?

– Скорее всего. Я никогда не замечал, чтобы он был связан с кем–то, но это ничего не значит. Не то, чтобы мы с Джеймсом были близки.
– Рыжая? Таких не слишком много.
– Я знаю. Я всю голову сломал, пытаясь выяснить это, потому что чувствую, что должен знать, кто она. – Я ударил себя по лбу сжатым кулаком, продолжая наматывать круги. – В любом случае, скажи мне следующее, как ты узнала, что он схватил Лорана?

– Оу, точно. Мне позвонили спустя час после того, как они потеряли его из виду. Лаззаро с ума сходил и все плакался мне, ебанный неудачник. Тупой идиот [i]забыл[/i], что я поставила GPS–чип в телефон Лорана. Если бы он только позвонил сразу же, как потерял его след, мы бы поймали и Лорана, и Джеймса. Вместо этого мы потеряли их обоих.

– Я приехала на тот старый склад в самый разгар веселья, но, конечно же, у меня не было прикрытия, ебанные неудачники, так что, его подружка, должно быть, вырубила весь свет. Они свалили оттуда, но не раньше, чем Сальваторе прихлопнул Лорана. Он умер на месте.

– Ты пошла туда одна? – спросил я недоверчиво. – Какого черта ты не дождалась прикрытия?
– Ну, я бы не пошла, если бы кое–кто сказал мне, что Сальваторе работал не один. – Таня многозначительно посмотрела на меня. – Я рассчитывала, что, если он будет сам по себе, то я смогу удерживать его, пока не подоспеет остальная команда.

– Блин, полный пиздец, – пробормотал я.
– Не спасибо тебе!
– Да, да, я знаю. Дерьмо! Что нам, черт возьми, теперь делать?
– У меня есть идея.
– Порази меня.
– С радостью! – с этими словами Таня отвела назад свой кулак и впечатала его в мою руку.
– Оу, блядь!
– Тебе повезло, что я не ударила тебя в причинное место, ты, влюбленный тупой кусок дерьма! – орала она, пихая меня в грудь.
– А я уж думал, ты меня больше не любишь! – Когда она подняла кулак, чтобы снова меня ударить, я отстранился с ее пути так, чтобы кровать оказалась между нами.

– Ладно, я понял. Я все похерил. Плохо. Мир?
– Отлично.
– Итак, что за великая идея?
– Используй меня как приманку.
– Что? – воскликнул я в ужасе. – Нет. Ни за что. Однозначно нет! Почему ты даже просто задумалась об этом?
– Потому что он все равно идет за мной.

Я почувствовал, как мой желудок ухнул вниз. Таня может и сводила меня с ума, но за последние четыре месяца мы в каком–то смысле сдружились. Конечно, это больше напоминало раздирающих друг друга брата и сестру, но сама мысль от том, что Джеймс доберется до нее, превращала мою кровь в лед.

– Почему ты так говоришь?
– Потому что он мне так сказал на складе.
– Все. Ты остаешься здесь, – потребовал я жестким голосом, указывая на нее пальцем.
– Нет, не остаюсь.
– Тогда я возвращаюсь с тобой. Этого маньяка надо поймать, и я не доверю никому, кроме нас, эту работу.

– Я приехала сюда не для того, чтобы увезти тебя из Флориды. На данный момент я не думаю, что ты вообще смог бы отсюда уехать, судя по твоему лицу.
– Ну, я не вижу другого выхода.
Таня кивнула, и я тяжело опустился на кровать, с силой потирая лицо и отбрасывая волосы со лба.
– Оставлю тебя одного ненадолго, – пробормотала она и выскользнула из комнаты.

Говоря о пиздецах, вот он один, огромный. Белла знала, что, возможно, мне придется уйти. Она приняла этот факт и не станет меня останавливать, если мне нужно будет уехать, но Таня права. Если я оставлю ее прямо сейчас, это совершенно убьет меня. Я был так близок к тому, чтобы снова завоевать сердце Беллы, и как только все начало налаживаться, я вынужден уехать. Даже зная, что она не будет винить меня, я понятия не имел, к чему вернусь, когда все будет сделано.

Примет ли Белла меня назад с распростертыми объятиями, или мы вернемся туда, где были, когда я только вернулся?

Я молился за первый вариант и знал только один способ убедиться, что так и будет. Разговор будет сложным, но прежде чем я снова оставлю Беллу, она будет знать точно, что я чувствую к ней и что собираюсь вернуться. В зависимости от того, как все пройдет, она даст мне знать, примет ли меня обратно в свою жизнь.

Еще немного пожалев себя, я решил спуститься обратно в гостиную. Уже на лестничной площадке я смог увидеть, что Таня и Белла были одни. Задумавшись на секунду, где, черт возьми, были Роуз и Эм, я быстренько направился к женщинам. Когда я оказался в пределах слышимости, раздался голос Тани.

– Мда, а ты холодная сучка, оказывается.
Дерьмо.
– Извини? – молвила Белла, резко повернув голову и посмотрев на Таню. Как только я уже собрался зайти в комнату, следующие слова Тани заставили меня прирасти к месту.

– Ты все еще не простила его за то, что он исчез, так?
– Не думаю, что это твое дело, – ответила Белла возмущенно.
– Когда это подвергает опасности мою жизнь и жизнь моего напарника, это мое дело. Ты хоть представляешь, через что этому мужчине пришлось пройти, чтобы вернуться к тебе?
– Нет, – тихо ответила Белла.

– Да, я так и знала. Все, о чем он мог думать, это закончить работу, чтобы снова найти тебя. Он сбежал из больницы, чтобы рисковать своей жизнью, лишь бы твоя была в безопасности.
– Думаешь, я не знаю этого? – слова были сказаны так тихо, что я едва расслышал их.
– Так, может, ты проявишь к нему хоть немного благодарности? Потому что если ты его не хочешь, то я совсем не против самой попытать счастья.

– Держи свои лапы подальше от него, – жестко ответила Белла. – Мне плевать, если ты действительно федеральный агент. Я с тобой разберусь. А теперь, если позволишь, я пойду.

Белла понеслась к лестнице, и я заскочил в ванную, тихо закрыв за собой дверь. Я прислонился к двери с огромной ухмылкой на лице. Я не хотел, чтобы Таня и Белла ссорились из–за меня, но вынужден признать, это было горячо. И что теперь? Я точно не мог пойти за Беллой и оставаться наедине с Таней не хотел.

Я понимал, что будет подозрительно сидеть в одиночестве в своей комнате, так что сделал единственное, до чего додумался. Я принял душ.

Когда я вскоре зашел в комнату, Белла сидела на кровати. Должен признать, после их разговора с Таней я не был так уж удивлен. На самом деле я удивился, когда Белла встала с кровати и подошла ко мне. Что–то в выражении ее лица говорило, что, возможно, она пришла не просто поговорить. Конечно же, как только она оказалась достаточно близко, ее рука потянулась к моему полотенцу.

Нет. Это не случится снова. Ни тогда, когда она зла из–за появления в доме Тани.
Схватив запястье Беллы, я прижал его к своей груди и посмотрел девушке прямо глаза:
– Однозначно… нет.

Мой голос был жестким, а взгляд твердым. Огонь тут же вспыхнул в ее глазах, и я знал, что это может обернуться битвой колоссальных масштабов. Чертовски вовремя.

– Почему? Хочешь оставить свое расписание свободным для Тани? – прошипела она, вырывая свое запястье. Я усилил хватку. Прижатая к моей груди, она не могла освободиться.
– Нет, но я не буду заниматься с тобой сексом из–за приезда Тани, – произнес я ровным голосом. – Я уже говорил тебе, что не хочу ее. Я никогда не хотел ее.

– Очевидно, меня ты тоже не хочешь, – сказала она, вырвавшись из моего захвата, и вылетела из комнаты. Белла пронеслась по лестнице, я же быстро помчался за ней. Ни за что я не позволю ей снова оттолкнуть себя. Только не после того, как мы прошли столь долгий путь.

Пока я наслаждался передышкой от всей этой злости, то помнил, что нам многое еще нужно было сказать друг другу, прежде чем мы сможем двигаться дальше.

Она попыталась проскользнуть к себе, но когда уже собиралась захлопнуть дверь, я схватился за край и резко распахнул ее.
– Нет, – сказал я стальным тоном, – ты не сделаешь этого. Ты не закроешься от меня опять! С меня хватит! – с силой выпалил я. – Не используй Таню как предлог, чтобы злиться на меня. Скажи мне, почему ты расстроена. Просто скажи мне! Покончи уже с этим раз и навсегда!

– Отлично! Ты правда ни хрена не понимаешь, почему я так злилась на тебя? Да?
– Ты злишься, потому что я ушел!
– Я злюсь на то, как ты ушел! – в ее голосе слышались разочарование и злость. – Не сказав мне ни гребанного слова о том, что ты собрался сделать. Даже не понимая, как сильно это ранит меня, смущает, пугает!
– Ты сказала, что не отпустила бы меня, если бы я рассказал тебе, – изрек я, смотря с раздражением в ее прекрасное, пышущее гневом, лицо.

– Конечно, не отпустила бы, ты, глупый дурак! Бога ради, Эдвард, недели не прошло, как тебя прооперировали! Но если бы ты пришел ко мне и рассказал, что хотел сделать, я бы поняла. Я бы возненавидела это, но я бы поняла, что тебе надо закончить то, что ты начал. – Белла сделала глубокий, судорожный вздох, прежде чем продолжила грустным голосом. – Но ты не пришел. Ты вообще не побеспокоился обсудить это со мной. Вместо этого, я вернулась в больницу, только чтобы выяснить, что тебя там нет. Просто нет. Ни объяснения, ни записки, ни следа... Нет.
– Мне жаль! – сказал я со злостью, вскидывая руки вверх. – Я не знаю, сколько раз еще должен извиниться. Я был не прав. Что еще я могу сказать?

– Да... Ты извинился. И я знаю, что ты не можешь изменить то, что произошло, – проговорила Белла, уступая, – но неужели ты не понимаешь? Я отдала тебе все. Я отдала тебе всю себя. Я не знала, чувствуешь ли ты то же самое, но я надеялась. Когда ты ушел, все мои надежды пошатнулись. Ты оставил меня ни с чем.

Белла ходила по комнате так, будто ей было невыносимо находиться рядом со мной и дальше. Она еще раз быстро вздохнула и продолжила говорить:

– Затем ты вернулся. И одну секунду я молилась, что, может, я ошибалась, и ты действительно любил меня... – Ее голос надломился, и она часто заморгала, борясь со слезами. Я никогда не чувствовал такой боли, как в тот момент, когда смотрел, как она пыталась совладать с собой, чтобы говорить. – Что, может, ты пришел, чтобы найти меня, потому что тоже не можешь жить без меня, – произнесла она, грустно улыбаясь. – Но ты только сказал, что вернулся, потому что Джеймс жив.

– Боже мой... – пробормотал я, хватаясь за волосы, – Белла... Ты не слышала ничего, что я говорил тебе все то время, что мы находимся вместе?
Я подошел к ней, взял за плечи и посмотрел в глаза.

– Как я могла верить тому, что ты говорил? – ответила она. В ее словах не было ни злости, ни обвинений, только душераздирающая честность, от которой меня пробрало до костей. – Я верила тебе раньше, и ты разбил мне сердце.

– Ты больше мне не доверяешь, – пробормотал я обреченно, ненавидя этот разговор и понимая, что он решающий для моего будущего, с Беллой или без нее.
– Я не доверяю больше себе. Не тогда, когда дело касается тебя. Я не могла верить, что то, что я слышала – правда, а не моя попытка убедить себя, что это нечто большее, чем оно было в действительности.

– Это и было правдой! Это и есть правда! Белла, я выкрал тебя у мафии, не подчинился прямым приказам ФБР, рисковал своей жизнью ради тебя... Я подставился под пулю ради тебя! – говорил я, встряхивая ее слегка от отчаяния. – Первое, что я сделал, когда узнал о Джеймсе – нашел и забрал тебя. Что еще я должен сделать, чтобы доказать, что люблю тебя? Я никогда не прекращал любить тебя. Я всегда буду тебя любить.

– Что? – спросила она, смотря на меня в полном шоке.
– Белла, я люблю тебя.
– Можешь сказать еще раз?
– Я люблю тебя.
– И еще раз, – прошептала Белла, закрыв глаза.
– Я люблю тебя, – Белла заплакала, и я обнял ее, мягко покачивая. – Как ты могла не знать этого? – прошептал я ей в волосы. – Конечно, я люблю тебя.

– Ты никогда раньше не говорил этого, – сказала она хриплым голосом.
– Я не знал, что должен.
– Эдвард, – вздохнула Белла, – иногда девушке нужно услышать эти слова.
Повернув лицо Беллы к себе, я вытер ее слезы:

– Слушай внимательно, – прошептал я, – Я люблю тебя. – Наклонившись, я поцеловал одну влажную щеку: – Я люблю тебя. – Потом поцеловал другую: – Я люблю тебя. – Один поцелуй для ее гладкого лба: – Я люблю тебя. – Еще два поцелуя, по одному на каждое веко.
Отстранившись, я ждал, пока Белла откроет глаза и посмотрит на меня.

– Я люблю тебя, – сказал я ей еще раз, прежде чем взять нежно в руки ее лицо. Ее взгляд говорил мне все, что я должен был знать. Как никогда медленно я приблизил свой рот к ее. Наши губы встретились в нежнейшем прикосновении. Я остановился на секунду, чтобы убедиться, что это именно то, чего хочет Белла, когда почувствовал, как она поднялась на носочках и скользнула руками по моей голой груди.

– Белла, – прошептал я отрывисто, прежде чем снова прижать свои губы к ее губам. Мы целовались последний раз так давно, что я совершенно потерялся в ощущениях.

Я слегка приоткрыл свой рот и зажал нижнюю губу Беллы между своими, коснувшись ее языком. Она простонала на выдохе, запустив руки в мои волосы и притягивая меня ближе к себе, в то время как поцелуй углубился. Любимая не шевелилась, когда я кончиком языка мягко пробежался по ее верхней губе. Когда язык Беллы встретился с моим, я застонал и скользнул одной рукой в ее волосы, а другую опустил, чтобы обнять за талию и заставить тело девушки вспыхнуть вместе с моим.

Поцелуй продолжался, наши языки ласкали друг друга медленно и чувственно, губы двигались совершенно синхронно. Мы будто заново изучали друг друга, но в то же время, будто и дня не прошло, когда бы мы не целовались. Я помнил ее так живо, и хотя мои воспоминания были лишь жалкой имитацией, я все еще знал, как взволновать Беллу и заставить ответить мне немедленно.

Моя рука скользнула под ее рубашку, пальцами нежно лаская гладкую кожу спины. Белла застонала от прикосновения, толкнувшись своими бедрами к моим, зажимая мою эрекцию между нами. Это резко напомнило, что я по–прежнему был в одном полотенце, но в тот момент меня это не волновало.

Оторвавшись от губ, я стал целовать челюсть и гладкую колонну ее шеи.
– Скажи, что хочешь этого, – прошептал я напротив ее тела, и она задрожала в моих руках.
– Я хочу этого, – ответила она низким голосом. – Я хочу тебя.

Переместив обе руки на ее талию, я потянул вверх майку, и Белла подняла руки в полном поражении. Майка полетела на пол, и я снова притянул Беллу к себе. В этот раз мой рот был более настойчивым, требовательным, в то время как я начал забываться, желая вознести Беллу с собой на эту волну желания. Она снова застонала, звук вибрировал между нами, посылая взрывные волны по моему телу.

Я ласкал спину и плечи Беллы, иногда опускался ниже, чтобы сжать ее попку, вжимаясь в нее. Бедра Беллы терлись о мои, заставляя голову кружиться от нужды в любимой женщине. Будучи не в силах терпеть и дальше, я опустился на колени и стал лихорадочно целовать ее живот, одновременно расстегивая лифчик. Чашечки спали, открывая ее для меня. Соски тут же сморщились; сочетание прохладного воздуха и моих легких касаний заставляло плоть Беллы покрываться мурашками, где бы я ни дотрагивался.

– Боже, как же я скучал по тебе, – произнес я между поцелуями и ласками. Мои руки прошлись вверх по ее животу, и я сжал ее груди, поглаживая большими пальцами затвердевшие вершины. Белла задохнулась, откинув голову назад и еще раз погружая пальцы в мои волосы, дергая, требуя.

Не привыкший отказывать в просьбе, я взял один сосок в рот и обвел его языком.
– Ах, – захныкала Белла, слегка содрогаясь. Скользя по ее телу, я захватил губами другой сосок и мягко прикусил его, наслаждаясь звуками, которые издавала Белла из–за меня. В то время как мой рот продолжал свои исследования, я стащил с нее тканевые шорты, которые она носила. Они легко соскользнули с ее бедер, открывая простые белые хлопковые трусики. Белла отшвырнула шорты и снова замерла передо мной, пока руки пробегались по ее бедрам кремового цвета.

– Я хочу попробовать тебя, – сказал я резко, опускаясь на пятки. Сжав бедра девушки, я притянул ее вперед и провел языком по ткани, покрывающей ее сущность.
– Пожалуйста, – она резко толкнула бедра ко мне.

Отодвинув ткань в сторону, я раздвинул ноги Беллы шире и провел по ней языком. Ее вкус наполнил мой рот, и я зарычал, полностью сраженный чувственным желанием. Я снова погрузился в нее и провел языком снизу вверх, нежно и дразняще прищелкивая по ее клитору. Я чувствовал, как ее живот сжимался с каждым касанием, а звуки, что она издавала, становились все громче. Из–за того, что мне приходилось удерживать ее трусики сбоку, я не мог как следует ей насладиться, так что резким рывком сдернул их с ее бедер на пол. Как только Белла вышла из них, я опять приложился ртом к ее центру.

– Эдвард... Боже!
Скользя между ее ног, мои пальцы ласкали ее атласную плоть. Проникнув одним пальцем внутрь, я двигался медленно в такт покачиванию ее бедер. Зная, что она готова к большему, я ввел в Беллу второй палец и скорее почувствовал, чем увидел, как ее тело прогнулось назад. Я обернул одну руку вокруг нее, чтобы удержать, и ускорил толчки, обводя языком маленькие кружочки вокруг сладкого местечка.

– Даааа, – выдохнула Белла, и ее колени начали дрожать, – Не останавливайся, не останавливайся, не останавливайся... пожалуйста!

В тот момент я ничего не хотел так сильно, как чтобы Белла кончила на моем языке и вокруг моих пальцев. Я хотел пропитаться ей. Я хотел, чтобы ее запах был повсюду на мне. Я бы ни за что не остановился, пока бы не почувствовал этот предательский знак ее освобождения.

Будто вызвав его одной силой воли, я ощутил, как стеночки Беллы сжимаются вокруг моих пальцев, а все ее тело начинает дрожать. Она отклонилась назад, выгибая нижнюю часть своего тела ко мне, но крепко держась руками за мои плечи, чтобы сохранить равновесие. Моя рука была обернута вокруг ее поясницы как стальной трос, продлевая ее оргазм, пока она уже не была способна издавать звуки. Белла упала вперед, и я опустил ее так, чтобы она оседлала мои колени. Мы точно не дойдем до кровати. Мое полотенце уже потерялось, и я застонал, когда ее горячее естество коснулось моей пульсирующей эрекции. Я жадно целовал Беллу, пока она скользила по мне вверх и вниз. Наконец, любимая сдвинулась еще на дюйм, и головка моего члена оказалась прямо напротив ее входа, все еще влажного после оргазма, и легко вошла внутрь. Мы застонали в унисон, пока Белла работала бедрами, с каждым толчком погружая меня все глубже в себя. Одно последнее движение, и я полностью вошел в нее. Мои глаза закатились; ощущение того, что я был погружен в ее влажное тепло по основание, переполняло. Я схватил попку Беллы и крепко сжал ее, пока мы двигались вместе, поднимаясь и опускаясь, создавая свой собственный ритм, пока он не достиг крещендо.

– Все еще думаешь, я не люблю тебя? – спросил я, с силой вбиваясь в нее.
– Нет, – ответила она, встречая мой толчок своим.
– Все еще думаешь, что я не хочу тебя? – я еще раз поднял бедра, и Белла задохнулась, когда я вошел еще глубже в нее.
– Нееет, – простонала она мне в шею, прежде чем укусить, а затем провести языком по отметинам.
– Господи!

Мы достигли неистовой скорости, каждый хотел подвести другого к краю и вместе воспарить. По частому дыханию Беллы напротив моего уха я мог сказать, что она была уже близка. Я сжал ее тело еще сильнее, убеждаясь, что все ее чувства обострены до предела. Опираясь на колени, Белла дико прыгала на мне, ее стоны становились все громче.
– Да, детка, – простонал я, – кончи для меня. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь вокруг меня. Я ждал так долго.

– Да, сейчас... Боже мой.

Еще несколько толчков, и я почувствовал, как мое освобождение надвигается на меня, словно товарный поезд. Выругавшись, я притянул девушку за голову к себе и стал целовать ее, крепко удерживая. Мой язык ворвался ей в рот так же, как и мой член врывался в ее тело. Белла все еще стонала мне в губы, когда кончила, и сильно кончила, судя по звукам. Я повалился назад и потянул за собой любимую, сплетая наши руки и ноги. Мы крепко прижались друг к другу, наше дыхание было рваным. Я гладил волосы и спину Беллы, осыпал ее лицо легкими поцелуями, ожидая, когда мое сердце перестанет грохотать в груди. Она блаженно улыбнулась мне, и мое часто бьющееся сердце готово было разорваться от того чистого счастья, что я испытывал.

– Эдвард?
– Мхм?
– Я никогда не переставала любить тебя.
Закрыв глаза, чтобы удержать жгучие слезы, я перекатил нас так, что мы практически лежали друг на друге, и крепко прижал Беллу к себе.
– Спасибо, – прошептал я ей в волосы. Я наклонил голову и мягко поцеловал ее лицо, а затем и рот.
– Этот пол не очень–то удобный, – пробормотала она, когда я перестал целовать ее.
– Ты права, – засмеялся я и скатился с нее.

Я встал и протянул руку, чтобы помочь Белле подняться с пола. Уложив ее в кровать, я поцеловал ее в лоб и сказал, что скоро приду.

Подняв полотенце, я обернул его вокруг себя и пошел к себе в комнату одеться. Когда я вышел оттуда, то заметил, что в гостиной все еще горит свет. Заглянув, я увидел, что Таня сидит там одна. Войдя, я упал на диван рядом с ней. Мы немного посидели в комфортной тишине, прежде чем я повернул голову, чтобы посмотреть на нее.

– Спасибо, – сказал я с благодарностью.
– Всегда пожалуйста, – ответила она, подмигнув и толкнув меня плечом.
– Как ты узнала? – спросил я с любопытством.
– Узнала что?
– Что Белла не простила меня еще…
– Это было видно. То, как она смотрела на тебя... будто хочет забраться к тебе на колени, но не решается. Я поняла, что мне нужно подтолкнуть ее в правильном направлении.
– Почему?

Таня повернулась ко мне и слегка пожала плечами.
– Что я могу сказать, Мейсен? Я борец за любовь.
– Ты же понимаешь, что тебе самой могло достаться, да?
– Да нет... плюс, я видела, как ты крался по коридору, – фыркнула Таня, посмеиваясь.
– Ты невероятна.
– Слушай, я сплю в твоей комнате. Мне, черт возьми, нужно где–нибудь упасть, а судя по недавним звукам, она тебе больше не понадобится.
Моя ухмылка стала еще шире. Я поднялся с дивана и пошел за Таней в свою старую комнату.

– Увидимся утром, Та.
– Спокойной ночи, любовничек.

Когда я скользнул под одеяло рядом с Беллой, она вздохнула и перекатилась ко мне, прижавшись к моей груди. Наконец я почувствовал, что вернулся домой.