Нет… нет, это все было неправильно… так неправильно и так тревожно.

- Эдвард, пожалуйста, не делай этого. Мне это не нужно.

Он продолжал пассивно смотреть на меня… не двигаясь, ничего не говоря. Вот черт… мой бедный Фифти. Мое сердце сжалось… Что, блядь, я сделала с ним? Я почувствовала, как слезы защипали мои глаза... О, нет…

- Зачем ты делаешь это? Поговори со мной, - прошептала я.

 Он моргнул.

- Что бы ты хотела услышать? – ответил он тихо, безжизненно,  и мне на секунду полегчало от того, что он заговорил… Но только не так… не таким тоном… нет… Слезы заструились по моим щекам… и, внезапно, все это стало слишком невыносимым – видеть его в той же позе, как и то поверженное жалкое существо, которым была Лорен.

Вид властного мужчины, который в душе все еще являлся маленьким мальчиком, голодным, потерянным, с которым ужасно обращались,  который считал себя недостойным любви своей идеальной семьи и его, гораздо менее идеальной, девушки… - это было невероятно ужасно. Сострадание, потеря и безысходность - все это заполнило мое сердце, и я почувствовала удушающее чувство отчаяния.   Я  должна бороться и вернуть его назад. Вернуть обратно моего Фифти…

Одна только мысль о доминировании над кем-то была ужасающей. Мысль о доминировании над Эдвардом – абсолютно тошнотворной. Это сделает меня такой же, как она – женщиной, которая сотворила это с ним. Я содрогнулась, подумав об этом, борясь с подступившей к горлу желчью. Я ни за что и никогда не сделаю это. Ни в коем случае.

Как только мой разум прояснился, я увидела лишь один выход…  Я опустилась на колени перед ним.  Жесткий деревянный пол встретил мои колени. Не спуская с него глаз, я вытерла слезы тыльной стороной ладони. Именно так мы равны. Именно так мы  на одном уровне. Это было единственной возможностью вернуть его.

Его глаза немного расширились, пока я пристально смотрела на него, но, не смотря на это, его выражение лица и поза не изменились.

- Эдвард, ты не должен делать это, - умоляла я. – Я лишь хотела немного времени подумать… немного времени для себя. Я не хочу убегать. Эдвард… я же столько раз повторяла, повторяю и буду повторять, что не сбегу. Все что произошло… это настолько подавляюще… Почему ты всегда ожидаешь самого худшего? – мое сердце сжалось снова, потому что я знала… он слишком сомневался и был переполнен ненавистью к самому себе. Слова Ирины всплыли в моем сознании…

«Она знает, как негативно ты думаешь о себе? Обо  всех твоих сомнениях?»

Ох, Эдвард… Страх снова сковал мое сердце в своих руках.

- Я просто хотела вернуться в свои апартаменты сегодня вечером. Ты никогда не даешь мне времени…  обдумать все происходящее, - я всхлипнула. Взглянув на него, я увидела тень, пробежавшую по его лицу. Он нахмурился. – Просто время подумать. Мы едва знакомы друг с другом… и весь этот... этот твой дополнительный груз… мне нужно… мне просто необходимо время обдумать все это. А еще эта Лорен, ну, где бы она сейчас ни была, она больше не бродит по улицам и не представляет опасности…  - я затихла и вновь посмотрела на него. Он внимательно наблюдал за мной… слушал…  как я надеялась. Поэтому я продолжила.

- Видеть тебя с Лорен…  - я закрыла глаза, и болезненное воспоминание о его общении с экс-Сабом снова обрушилось на меня. – Это было таким шоком. У меня было представление о том, какой была твоя жизнь прежде… но… - я посмотрела вниз на свои заломленные пальцы, слезы все еще текли по моим щекам. – Это я не достаточно хороша для тебя. Я поняла, какой была твоя жизнь до меня, и я так испугалась, что ты заскучаешь со мной… а затем уйдешь… и я закончу свои дни как Лорен – стану призраком. Потому что я люблю тебя, Эдвард, и если ты бросишь меня, моя жизнь станет миром без единого лучика света. Меня поглотит темнота. Я не хочу убегать, Эдвард. Я лишь напугана тем, что ты уйдешь от меня…

Я осознавала, что говоря эти слова, я надеялась на то, что он услышит  мою реальную проблему:  я просто не понимала, почему нравлюсь ему такая. И никогда не пойму.

- Я не понимаю, почему ты находишь меня привлекательной, - пробормотала я. – Ты такой… Ну… Ты - это ты… а я... – я пожала плечами и посмотрела на него. – Я просто не вижу в этом смысла. Ты – красивый и сексуальный, успешный и хороший, добрый и заботливый – все это есть в тебе… а во мне - нет. И я не могу делать все эти вещи, что тебе нравятся. Я не могу дать тебе то, в чем ты нуждаешься. Как ты можешь быть счастлив со мной? Как я могу удержать тебя? – прошептала я. – Я никогда не понимала, что  ты нашел во мне. А увидев тебя с ней… все встало на свои места.

Я всхлипнула и утерла нос тыльной стороной руки, смотря на его беспристрастное выражение лица. О, это так раздражало… Поговори со мной, черт возьми!

- Ты собираешь простоять на коленях всю ночь? Потому что тогда  я буду стоять вместе с тобой, – пробормотала я. Мне показалось, что его лицо смягчилось… он выглядел даже немного удивленным. Но все-таки мне трудно было судить. Я могла бы потянуться и прикоснуться к нему, но чувствовала, что это будет грубым нарушением границ, которые он создал для меня. Я не хотела этого, но и не знала, чего хочет он… или что он пытается сказать мне. Я просто не понимала.

 - Эдвард, пожалуйста, пожалуйста… поговори со мной, - умоляла я.

Я чувствовала себя так неудобно, стоя на коленях, но не подавала виду. Я продолжала стоять, глядя на него, в его красивые изумрудные серьезные глаза, и ждала.

И ждала. И ждала.

- Пожалуйста, - попросила я еще раз.

Его взгляд внезапно потемнел, и он заморгал.

- Я был так напуган, - прошептал он. Ох, спасибо Господи!.. Мисс Подсознание плюхнулась обратно в свое кресло, облегченно потянувшись и сделав большой глоток джина.  Он заговорил! Чувство благодарности стремительно пронзило меня. Я сглотнула, стараясь сдержать свое волнение, но новый приступ слез угрожал вырваться наружу.

Он тихо продолжил.

 - Когда я увидел Джаспера, я знал, что кто-то впустил тебя в апартаменты. Мы с Тайлером выпрыгнули из машины. Мы уже знали, – он сделал паузу. - И увидев  ее там с тобой – вооруженной… Я думал, что умер тысячью смертями, Белла. Кто-то угрожал тебе… все мои худшие опасения сбылись. Я был так зол на нее, на тебя, на Тайлера… на себя, - он покачал головой, и я увидела его агонию.

-  Я не знал, что она настолько нестабильна. Не знал, что делать. Не знал, как она отреагирует, – он остановился и нахмурился.  – А затем она словно дала мне подсказку - она выглядела такой раскаивающейся, и я просто понял, что нужно делать, - он остановился, посмотрев на меня, пытаясь оценить мою реакцию.

- Продолжай, - прошептала я.

Он сглотнул.

 - Увидев ее в таком состоянии – зная, что все это из-за меня,  что это я являюсь причиной ее психического срыва… - он опять прикрыл свои глаза. – Она всегда была такой озорной и жизнерадостной, – он вздрогнул и сделал громкий глоток воздуха, похожий на рычание. Это была пытка – слушать его, но я продолжала стоять на коленях, внимая, осознавая произошедшее с его точки зрения.

- Она могла навредить тебе. И это была бы моя вина, – он отвел глаза, наполненные непонятным ужасом, и снова замолчал.

 - Но она не навредила мне. И ты не несешь ответственности за то, что она оказалась в таком состоянии, Эдвард, – прошептала я. Я моргнула, смотря на него, побуждая его продолжать. На меня вдруг снизошло озарение, что все, что он делал, было для того, чтобы я оказалась в безопасности и, возможно, Лорен тоже, потому как он заботился и о ней.  Но насколько сильно он переживал за нее? Нежеланный вопрос всплыл в моей голове. Он говорил, что любит меня, но, в то же время,  был таким грубым, выгоняя меня вон… вышвыривая меня из моих собственных апартаментов.

- Я просто хотел, чтобы ты ушла, - пробормотал он со своей поразительной способностью читать мои мысли. – Я хотел, чтобы ты оказалась подальше от опасности, но…Ты. Просто. Не хотела. Уходить, - прошептал он последние слова, стиснув зубы, и пробежался рукой по своим волосам. Я буквально ощущала его раздражение. Он пристально посмотрел на меня. – Изабелла Свон, ты - самая упрямая женщина из всех, кого я знаю, - он закрыл глаза и в сомнении покачал головой.

Ох, он вернулся… Я сделала глубокий облегченный вдох.

Он открыл глаза, выражение его лица было таким несчастным… и искренним.

- Ты не собираешься убегать? – спросил он.

- НЕТ!

Он закрыл глаза вновь, и все его тело расслабилось. Когда он открыл их, я увидела в них всю его боль и тоску.

- Я думал… - он остановился. – Это я, Белла. Весь я… и я полностью твой. Что я должен сделать, чтобы ты поняла это? Чтобы ты увидела, что ты все, что я хочу, вне зависимости от того, каким образом я могу получить тебя?  Что я люблю тебя?

- Я тоже люблю тебя, Эдвард… и видеть тебя таким… - я задохнулась, и мои слезы снова потекли по щекам. – Я подумала, что сломала тебя.

- Сломала? Меня? О, нет, Белла. Как раз наоборот.

 Он дотянулся и взял меня за руку.

- Ты – мой спасательный круг, - прошептал он, и поцеловал мои пальцы, прежде чем погладить мою ладонь своей… И очень осторожно, с распахнувшимися от страха глазами, он притянул мою руку и положил на свою грудь, прямо над его сердцем – в запретной зоне. Его дыхание участилось.  Я почувствовала его бешено бьющееся сердце под моими пальцами, тепло его кожи под тонкой тканью его белой рубашки… О, Боже… и он не отводил своего взгляда… я заметила его сжатые в напряжении челюсти… его стиснутые зубы.

Ох, Фифти! Я сделала резкий вдох. Он позволил мне прикоснуться к нему… Святой Боже! И это было, словно весь воздух покинул мои легкие… просто исчез. Я почувствовала, как кровь стучит в ушах, как ритм моего сердца ускоряется вместе с его… Он задержал дыхание. Я не могла больше вынести это. Я попыталась убрать руку.

- Нет, - быстро проговорил он и накрыл своей второй рукой мою, прижимая мои пальцы крепче. - Не убирай.

Ободренная этими двумя словами, я придвинулась ближе так, что наши колени соприкоснулись, и подняла мою вторую руку, чтобы он точно знал, что я собираюсь сделать. Его глаза становились все шире, но он не останавливал меня. Я осторожно начала расстегивать пуговицы на его рубашке. Это было сложно делать одной рукой. Я пошевелила пальцами под его ладонями, и он отпустил мою руку, позволяя использовать обе руки, чтобы расстегнуть его рубашку. Мои глаза не покидали его, в то время как я распахнула ее полы, обнажая его грудь.

Он сглотнул, и его рот приоткрылся от ускорившегося дыхания. Я чувствовала его растущую панику, но он не отталкивал меня… потому что  все еще был в образе Саба? Я понятия не имела. Должна ли я делать это? О, нет… Я не хотела причинять ему физическую или душевную боль. Вид его такого, полностью доверившего мне себя, стал сигналом к действию. Я потянулась, и моя рука замерла в сантиметре от его кожи. Я посмотрела на него… прося разрешения. Едва заметно он наклонил голову на бок в ожидании моих прикосновений, подготавливая себя, и я чувствовала напряжение в воздухе, исходящее от него…  но на этот раз это не была злость… это был страх. Я никак не решалась… могу ли я на самом деле сделать это с ним?

- Да, - выдохнул он, загадочным образом снова отвечая на мой невысказанный вопрос.

 Я запустила свои пальцы в волосы на его груди и слегка погладила ее. Он закрыл глаза, и на его лице появились морщинки, словно он испытывал невыносимую боль. На это невыносимо было смотреть, поэтому я немедленно убрала свои пальцы, но он быстро перехватил мою руку и уверенно положил ее на свою обнаженную грудь так, что волоски защекотали мою ладонь.

- Нет, - произнес он полным напряжения голосом. – Мне нужно это, – он крепко зажмурил глаза… Это, должно быть, доставляло ему невероятные муки. На это поистине невыносимо было смотреть. Очень осторожно я позволила своим пальцам продвинуться по его груди к сердцу, пораженная чувством ощущения его под моей ладонью… напугавшись, что зашла слишком далеко. Он открыл глаза. Они полыхали зеленым огнем, опаляя меня. Боже правый. Его взгляд был очень горячим, необузданным, более интенсивным, а его дыхание - частым... и это разожгло мою кровь. Я пошевелилась под его взглядом. Он не остановил меня… поэтому я пробежалась пальцами снова по его груди, его губы расслабленно приоткрылись. Он тяжело дышал, и я не знала, было ли это от страха, или от чего-то другого… Я так давно мечтала поцеловать его там. Наклонившись, я на мгновенье перехватила его взгляд, что бы мои намерения стали совершенно ясны.  Затем я склонилась еще ниже и оставила нежный легкий поцелуй над его сердцем, почувствовав его теплую ароматную голую кожу под своими губами. Его сдавленный стон заставил меня подпрыгнуть так, что я вновь уселась на свои подогнутые ноги, опасаясь, что я увижу на его лице. Его глаза были плотно закрыты, и он не двигался.

- Еще, - прошептал он, и я наклонилась, на сей раз, поцеловать один из его шрамов. Он громко втянул воздух… и я поцеловала еще один, и еще один. Он громко застонал, и неожиданно его рука обвились вокруг меня, другая – оказалась в моих волосах, почти болезненно притягивая мою голову.  Мои губы встретились с его настойчивым ртом… И мы начали целоваться… мои пальцы сжали его волосы.

- О, Белла, - вырвалось  у него, и он стал опускать меня на пол, нависая надо мной. Я притянула его красивое лицо к себе… и в этот момент я почувствовала его слезы… Он плакал… нет… нет!

- Эдвард, пожалуйста, не плачь. Я  не врала, сказав, что не брошу тебя – я никогда не уйду от тебя. Никогда. Если я дала тебе повод подумать такое, то прости…. пожалуйста, пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя.

Он возвышался надо мной, глядя на меня, но выражение его лица было полным боли.

- Что такое?

Его глаза распахнулись.

 - Что же у тебя за секрет? Что заставляет тебя думать, что я убегу от тебя сломя голову? Что заставляет тебя верить, что я уйду? – потребовала я ответа. – Скажи мне, пожалуйста.

Он снова сел, на этот раз, перекрещивая свои ноги, а я села, вытянув свои… Черт подери, мы когда-нибудь встанем с этого пола? Но я не хотела перебивать ход его мыслей. Он наконец-то доверился мне!

Он посмотрел на меня сверху вниз, его взгляд был абсолютно пустым. Вот дерьмо – это плохо!

- Белла. Я соврал тебе когда-то, но себе я вру постоянно.

Что? О чем он, черт возьми, говорит? Что происходит? Это звучало реально плохо.

Он сделал глубокий вдох и сглотнул.

- Я – садист, Белла. Мне нравится сечь маленьких брюнеток, как ты, потому что ты так похожа на эту гребаную шлюху – мою биологическую мать. Я уверен, ты можешь догадаться почему, – он проговорил все это в спешке, словно зачитывал приговор, день за днем сидевший в его голове, и теперь отчаянно пытался избавиться от него.

О, нет… Это не было тем, что я ожидала услышать, но это объясняло почему все мы выглядим одинаково. Моя первая мысль была о том, что Лорен права – Мастер темной души человек. Я вспомнила наш первый разговор о его наклонностях, который  состоялся… в Красной Комнате Болей.

- Ты же говорил, что ты не садист, - прошептала я. Я определенно была не так уж потрясена, как должна была бы.

- Я знаю. Как я и сказал, я соврал тебе лишь однажды. Но себе я врал об этом постоянно. Мне так жаль, – он посмотрел вниз, уставившись на свои ухоженные ногти… Он выглядел огорченным.

Он огорчен тем, что врал мне? Или тем, кем он являлся?

- Когда ты задала мне этот вопрос… Я рассматривал совсем другие отношения между нами, - пробормотал он. Я могла точно сказать, что он был в ужасе.

И затем меня накрыло словно снежным комом. Если он на самом деле был садист – он действительно нуждается во всей это гребаной порке… Ох, блядь!  Я обхватила голову руками.

- Так это правда, -  прошептала я. – Я не могу дать то, что тебе нужно, – я мельком глянула на него. Ну, вот и все – это действительно доказывает, что мы несовместимы. Мир начал рушиться вокруг меня…  падая к моим ногам. Горло болезненно сдавило в приступе паники. Мисс Подсознание натянула свою маску Эдварда Мунка.

Он нахмурился.

- Нет... это  не то, что я имел в виду, - он заморгал, посмотрев на меня так, будто я была каким-то фриком или что-то в этом роде. – Ты все еще здесь. Я думал, в этот момент ты уже будешь за дверью.

- Почему? Потому что я могла подумать,  что ты извращенец, избивающий и трахающий женщин, похожих на твою мать? Что заставило тебя  так подумать? – прошипела я со злостью.

Он побледнел от моих резких слов.

- Ну... я бы не сформулировал это так… но да.

Я нахмурилась.  Желчь подкатила к моему горлу, когда я вспомнила фотографию в его детской спальне, и я поняла, почему та женщина показалась мне очень знакомой. Она была похожа на него. Должно быть, это и была его биологическая мать. Его мимолетно брошенный ответ всплыл у меня в голове…

«Кое-кто, не имеющий значения».

- После того, как я избил тебя ремнем, и ты ушла от меня, все мое мировоззрение изменилось, Изабелла… Я не шутил, когда сказал, что не хочу почувствовать те ощущения снова. Когда ты сказала, что любишь меня, это стало откровением. Никто никогда не говорил мне это прежде, и это было, словно я что-то убил в себе, или ты что-то убила во мне, я не знаю. Доктор Баннер и я все еще в глубокой дискуссии об этом.

Ох…

- И что это значит?

- Что мне это не нужно. Уже нет.

Что?

- Откуда ты знаешь? Как ты можешь быть в этом уверен?

- Я просто знаю… Мысль о том, чтобы причинить тебе боль… любым возможным способом… отвратительна для меня.

- Я не понимаю. Что насчет правил и шлепаний, и всего этого извращенного траханья?

Он покачал головой и слегка улыбнулся, с сожалением вздохнув.

- Я говорю о более жестоких вещах, Изабелла. Если бы ты видела, что я могу делать с наручниками и плетью...

Мой рот шокировано приоткрылся.

- Наверное, я лучше предпочту не видеть этого.

- Я знаю. Но теперь я и не чувствую необходимости в этом. Она исчезла.

- А когда мы встретились, это все же было тем, что ты хотел?

- Да, несомненно.

- Как это могло просто так исчезнуть, Эдвард? Я что, что-то вроде панацеи, а ты, как бы это лучше сказать – излечился? С трудом верится в такое.

Еще один вздох.

- Я бы не сказал «излечился»… Ты не веришь мне?

- Я просто нахожу это невероятным. Вот в чем дело.

- Если ты никогда не бросишь меня, то я, возможно, исцелюсь полностью. Ты ушла от меня, и это было лучшим,  что ты могла сделать для нас. Это заставило меня понять, насколько сильно я хочу тебя… только тебя. Я серьезно тогда говорил, что буду добиваться тебя всеми возможными способами.

Он казался искренним, но теперь я действительно запуталась. Он успокоил меня насчет Лорен… но у меня еще никогда не было большой уверенности, чем сейчас, что она была в состоянии дать ему. Мысль была подавляющей и неприятной. Я так устала от всего этого.

- Эдвард, я устала. Может, мы обсудим это в кровати?

Он удивленно моргнул.

- Ты не уходишь?

- О, Господи Боже мой, НЕТ! Пока ты не захочешь, чтобы я ушла.

- Нет. Никогда.

- Что мне сделать, что бы ты понял, что я не убегу? Что сказать?

Он посмотрел на меня полными страха и тоски глазами.

Затем сглотнул.

- Существует лишь одна вещь, которую ты можешь сделать.

- Какая? – цокнула я.

- Выходи за меня замуж, - прошептал он.

ЧТО? Твою мать...