- Это был жаркий летний день. Я тяжело работал, – он фыркнул и потряс головой, а затем внезапно развеселился. – Это была изнурительная работа – грузить щебень. Я был один, а Ири… Миссис Линкольн вдруг появилась и принесла мне лимонад. Мы завязали небольшой разговор; я сделал несколько дерзких замечаний… и она ударила меня. Она ударила меня так сильно, – неосознанно его рука приблизилась к моему лицу, и он погладил мою щеку; его глаза были затуманены воспоминаниями. Твою мать! – Но потом она поцеловала меня. А когда закончила, снова ударила, – он моргнул, казалось, все еще застыв в том времени. – Я никогда не целовался до этого, и меня никогда так не ударяли.
Ох... Она напала... НА РЕБЕНКА!
- Ты хочешь слушать это? – спросил Эдвард.
Да… Нет…
- Только, если ты хочешь рассказывать мне, – мой голос стал почти писклявым, в то время как я лежала лицом к нему, дрожа.
- Я пытаюсь объяснить тебе предшествующую обстановку.
Я кивнула и, надеюсь, это был обнадеживающий для него жест. Но, подозреваю, я выглядела как статуя – замороженная, с широко раскрытыми от шока глазами и неподвижная.
Он нахмурился и пристально, изучающее посмотрел на меня, пытаясь оценить мою реакцию. Затем он лег на спину и уставился в потолок.
- Что ж, естественно, я был смущен, зол и адски возбужден. Я имею в виду, сексуальная взрослая женщина приходит к тебе вот так… – он покачал головой, как будто сам еще не мог в это поверить.
Сексуальная? Я почувствовала тошноту.
- Она вернулась в дом, оставив меня на заднем дворе. Она вела себя так, словно ничего не случилось. Я был полностью растерян. Поэтому я вернулся к работе, занимаясь погрузкой щебня в тележку. Когда я вернулся поздним вечером, она попросила меня прийти на следующий день. Она не упоминала о случившемся. На следующий день... я вернулся. Я не мог дождаться, – он шептал, словно это была темная исповедь… но это так и было на самом деле. – Она не дотронулась до меня, когда поцеловала, – пробормотал он. Он повернулся и посмотрел на меня. – Ты должна понять: моя жизнь была адом на земле. Я был жестоким, необузданным, пятнадцатилетним, рослым для своих лет; гормоны бушевали во мне. Девочки в школе… – он остановился, но у меня уже была картинка: напуганный, одинокий, но привлекательный подросток.
Мое сердце защемило.
- Я был зол, так чертовски зол на всех: на себя, на одноклассников. У меня не было друзей. Мой терапевт в то время был полным ублюдком; мои родители держали меня на коротком поводке, они не понимали… – он отвернулся и посмотрел в потолок, запуская руки в свои волосы. Мои руки зачесались сделать то же самое, но я не пошевелилась. – Я просто не мог переносить чьих-то касаний. Я не мог. Не мог вынести кого-то рядом. Я использовал драки... черт, я дрался. Я влезал в ужасные драки. Я был исключен из нескольких школ. Но это был способ выпустить пар. Терпеть хоть какой-то физический контакт, – он опять остановился. – Ну, ты понимаешь эту мысль. И когда она поцеловала меня, она взяла меня только за лицо. Она не трогала меня, – его голос был едва различим.
Она должна была знала. Возможно, Эсми рассказывала ей. Ох, мой бедный Фифти! Мне пришлось спрятать руки под подушку и уткнуться в нее головой, чтобы удержаться от желания крепко обнять его. Он нуждался в этой страшилке на ночь, в этом признании… И мне это тоже было нужно. Это была неоценимая возможность понять человека, которого я люблю.
- На следующий день я вернулся в дом, не зная чего ожидать. И я избавлю тебя от кровавых подробностей, но там было больше, чем днем раньше. И так начались наши отношения.
Ох, блядь, это было больно слушать!
Он снова повернулся на бок так, чтобы оказаться лицом ко мне.
- И знаешь что, Белла? Мой мир обрел ясность. Резкость и четкость. Все. Это было именно то, что мне было нужно. Она была как глоток свежего воздуха. Принимая решения, ограждая меня от всего этого дерьма, давая мне дышать.
Твою мать!
- И даже когда это все закончилось, мой мир оставался четким, из-за нее. И так было, пока я не встретил тебя.
О, нет! Что, черт возьми, я должна сказать на это? Настороженно он потянулся рукой ко мне и заправил прядь моих волос за ухо.
- Ты перевернула мой мир с ног на голову, – он закрыл глаза, а когда открыл их, они были полны боли. – Мой мир был запрограммированным, спокойным, контролируемым; затем пришла ты со своим дерзким ротиком, твоей невинностью, твоей красотой и твоим совершенным безрассудством… и все, что было до тебя, стало скучным, пустым, ненужным… Это стало ничем.
О, Боже...
- Я влюбился, – прошептал он.
Я перестала дышать.
- Я тоже, – пробормотала я на одном крохотном вздохе.
Его глаза смягчились.
- Я знаю, – простонал он.
- Знаешь?
- Да.
Аллилуйя! Я смущенно улыбнулась ему. Он знает!
- Наконец-то, – прошептала я.
Он кивнул.
- И все приобрело для меня перспективу.
Я моргнула.
- Когда я был моложе, Ирина была центром моего мира. Не было ничего, чего бы я не мог сделать ради нее. И она делала очень многое для меня. Она остановила меня от пьянства. Заставила учиться… ну ты знаешь. Она дала мне механизм решения проблем, позволила мне испытать то, что я думал, никогда не смогу.
Ох!
- Прикосновения, – прошептала я.
Он кивнул, его глаза были широко распахнуты....
- Если ты растешь с негативной самооценкой, думаешь, что ты отвергнутый, непривлекательный… думаешь, что заслуживаешь быть побитым, – он остановился.
Вот дерьмо… ты не один из таких!
- Она направляла мой гнев, – его губы выпрямились в жесткую линию. – В основном, это шло изнутри, из-за меня самого – я понимаю это теперь. Доктор Баннер возвращается к этому, время от времени. И только в последнее время я увидел наши отношения такими, какими они были. Ты знаешь... В мой день рождения...
Я содрогнулась, когда нежелательное воспоминание об Ирине и Эдварде, устно распотрошивших друг друга на дне рождения Эдварда, всплыли в моей голове.
- Для нее это был секс, контроль. Одинокая женщина нашла что-то вроде удобной игрушки-мальчика.
Ох.
- Но тебе нравится контроль, – прошептала я.
- Да. Нравится. И всегда будет, Белла. Это то, кто я есть. Я отдавал его на время. Позволял кое-кому принимать решения за себя. Я не мог сделать это сам…
- Поэтому ты бросил Гарвард?
- Это было мое решение. Мы не были больше вместе. Это было лучшее решение, которое я принял, пока не встретил тебя.
- Меня?
- Да.
Его губы изогнулись в нежной улыбке.
- Наилучшим решением из всех, что я когда-либо принимал, было жениться на тебе.
Я моргнула.
- Не начать свой бизнес?
Он покачал головой.
- Не научиться летать?
Он покачал головой.
- Ты, – пробормотал он и заправил мою прядь за ухо. – И она это знала, – прошептал он.
Я нахмурилась, не понимая.
- Она знала что?
- То, что я был по уши влюблен в тебя.
Ох....
- Она подтолкнула меня к поездке во Флориду, чтобы увидеть тебя, и я рад, что она это сделала. Она думала, ты испугаешься и убежишь. Как ты и сделала.
Я покраснела. Я не хотела об этом думать.
- Она думала, что мне необходимы для наслаждения все атрибуты того образа жизни.
- Как Дома? – прошептала я.
Он кивнул.
- Это давало мне возможность держать всех на расстоянии вытянутой руки. Ты знаешь почему, – тихо добавил он.
- Твоя биологическая мать?
- Я не хотел испытывать боль снова. А затем ты ушла от меня, – его слова были едва слышны. – И это все спутало.
О, нет…
- Я избегал близости так долго... Я не знал, как это делать.
- Ты делал все правильно, – пробормотала я. Дотянувшись, я провела указательным пальцем по его губе. Он оставил на нем поцелуй.
Ты говоришь со мной.
- Ты скучаешь по этому? – прошептала я.
- Скучаю по «чему»?
- По тому образу жизни.
- Да. Но лишь потому, что это давало мне контроль. И, честно говоря, твой глупый трюк… – он остановился. – Это спасло жизнь моей сестре. Вот поэтому я знаю.
- Знаешь?
- Что ты любишь меня.
Я нахмурилась.
- Что?
- Потому что ты так сильно рисковала… ради меня, моей семьи. И ты все еще здесь.
Я нахмурилась еще сильнее. Он дотянулся до моей переносицы.
- У тебя здесь появляется маленькая «V», когда ты хмуришься, – прошептал он. – И она такая мягкая для поцелуя.
- Почему ты удивлен, что я все еще здесь? Я ведь сказала, что не оставлю тебя.
- Из-за того, как я повел себя, когда ты сказала мне о беременности.
Я заморгала, и его палец переместился на мою щеку.
- Ты была права, – пробормотал он. – Я подросток.
Вот дерьмо… Я так сказала. Мисс Подсознание посмотрела на меня: «Это его доктор так сказал!»
- Эдвард, я сказала много ужасных вещей... – он переместил свой палец на мои губы.
- Шшшш. Это моя очередь для страшилок на ночь, – выдохнул он. – Когда ты сказала, что беременна… – он остановился, – я думал, что у нас будет время только для нас двоих. Я думал о детях, но абстрактно. У меня было очень смутное представление, что у нас когда-то будет ребенок, когда-нибудь в будущем.
Только один? Нет… только не один ребенок… не как я. Возможно, сейчас не лучшее время, чтобы доносить ему эту мысль.
- Ты еще так молода, и я знаю, у тебя полно амбиций.
Амбиций? У меня? Серьезно?
- Что ж, ты выбила у меня землю из-под ног. Иисус, это было неожиданно! Никогда, за миллионы лет, когда я спросил, что случилось, я не ожидал услышать от тебя, что ты беременна, – он вздохнул. – Я был так зол. Зол на тебя. Зол на себя. Зол на каждого. И оно вернулось ко мне – то чувство, что не все под контролем. Я должен был уйти. Я пошел к Баннеру, но он был на школьном собрании, – Эдвард сделал паузу и выгнул бровь.
- Ирония… – прошептала я. Эдвард усмехнулся в согласии.
- Поэтому я шел, и шел, и шел... и просто опомнился у салона. Ирина как раз уходила. Она была удивлена, увидев меня. И, по правде говоря, я тоже был удивлен, что оказался там. Она точно поняла, что я был зол. Спросила меня, хотел бы я выпить… Мы отправились в тихий бар, который я знал, и была лишь бутылка вина. Она извинилась за то, как вела себя при нашей последней встрече. Ей было больно от того, что мама не желает больше иметь с ней дело – это сузило круг её общения, но она понимает. Мы говорили о бизнесе, который хорошо идет, несмотря на спад… Я упомянул, что хочу иметь детей.
Я нахмурилась. Что?
- Я думала, ты дал ей понять, что я беременна.
Он моргнул.
- Нет, я не делал этого.
- Почему ты не сказал мне этого?
Он пожал плечами.
- У меня не было шанса.
- У тебя был.
- Я не мог найти тебя на следующее утро, Белла. А затем, ты так сердилась на меня...
Я покраснела.
- Именно так.
- В любом случае, в какой-то момент тем вечером, примерно на половине второй бутылки вина, она наклонилась и коснулась меня. И я замер, – прошептал он и вскинул руки к глазам.
Мои волосы встали дыбом. Что это было?
- Она увидела, как я отпрянул от нее. Это шокировало нас обоих, – его голос был тихим, очень тихим. Почему он не смотрит на меня? Я дернула его руку, и он опустил её, посмотрев мне в глаза.
Дерьмо. Его лицо побледнело, глаза широко распахнулись.
- Что такое? – выдохнула я.
Он нахмурился и сглотнул.
Ох… чего он не сказал мне? Хочу ли я это знать?
- Она попыталась соблазнить меня, – он был шокирован, я точно могла сказать это.
Весь воздух вышел из моих легких. Я почувствовала бессилие, опустошение, и, думаю, мое сердце остановилось.
Еб… Сука Тролль!
- Это был решающий момент, и все замерло. Она ничего не сказала, как такового, но она увидела мое выражение лица и поняла, что перешла границу. Я сказал... нет. Я не думал о ней так много лет и, кроме того… – он сглотнул. – Я люблю тебя. Я сказал ей: «Я люблю свою жену».
Я смотрела на него. Я больше не знала что сказать.
- Она сразу отступила. Снова извинилась, перевела все в шутку. Я имею в виду, что она сказала, что счастлива с Сэтом, и в бизнесе, и не причинит нам вреда. Она сказала, что скучает по нашей дружбе, но видит, что моя жизнь теперь с тобой. И как бы неловко это ни было, пожелала счастья, учитывая то, что случилось, когда мы все были в одной комнате. Я не мог надеяться на большее. Мы попрощались – это было наше окончательное прощание, и она ушла своим путем…
Я сглотнула; страх сковал мое сердце.
- Ты поцеловал её?
- Нет. Мы пожали руки. Это было лишь дружески.
Ох. Хорошо.
- Я был несчастен. Я хотел вернуться домой, к тебе. Но… Я знал, что повел себя ужасно. Я остался и, прикончил бутылку, принялся за бурбон. Пока я пил, я вспоминал, как ты говорила мне: «Если бы это был мой сын…» И я задумался о Джуниоре, я думал о том, как начались мои отношения с Ириной. Это заставило меня почувствовать себя… неудобно.
И вдруг в моей памяти что-то прояснилось, и я вспомнила шепот. Голос Эдварда: «…но увидев её в последний раз, я был шокирован. Ты знаешь… узнав о ребенке, я впервые почувствовал к ней… неприязнь».
Он говорил с Эсми. Неприязнь, ха?
- Что такое?
- Много чего.
- Ох.
- Ох?
- Извини, – пробормотала я.
Он нахмурился.
- За что?
- Что была так зла на следующий день.
Он фыркнул.
- Детка, я понимал твою злость, – он замер, затем вздохнул. – Видишь ли, Белла, я хочу тебя для себя. Я не хочу делиться. У нас есть то, чего у меня никогда не было. Я хотел быть центром твоей вселенной, ты знаешь. Твоим солнцем с восхода до заката.
Ох, Эдвард!
- Так и есть. Это не изменится.
Он снисходительно усмехнулся, грустно посмотрев на меня.
- Белла, – прошептал он, – это просто неправда.
Слезы защипали в моих глазах.
- Как так может быть? – пробормотал он.
О, нет.
- Ох, дерьмо… Не плачь, Белла. Черт! Пожалуйста, не плачь, – он ласково коснулся моего лица.
- Мне очень жаль, – моя нижняя губа дрожала, а его палец гладил её, утешая.
- Нет, Белла, нет. Не сожалей. У тебя будет кто-то другой для любви. И ты права. Так и должно быть.
- Блип будет любить тебя так же, как я люблю тебя. Ты будешь центром его мира, – прошептала я. – Дети любят своих родителей безусловно, Эдвард. Такими они приходят в этот мир. Запрограммированными на любовь. Подумай об этом.
Его глаза расширились, когда он понял, к чему я веду. Он отказывался от этой своей стороны, качая подбородком.
- Нет, – прошептал он и замер.
- Да. Ты делал это, – мои слезы текли рекой, – конечно, любил. Это было без вариантов. Вот почему это так больно…
Он смотрел на меня: бледный, с широко распахнутыми зелеными глазами, сраженный. Он выглядел уязвимым.
- Именно поэтому ты способен любить меня, – выдохнула я. – Прости её. У нее была собственная боль в этом мире. Она была дерьмовой матерью, но ты любил её.
Он уставился на меня, ничего не говоря; его изумрудные глаза округлились, словно он увидел призрак – воспоминания, которые мне не дано было постичь.
О, Эдвард… не прекращай говорить.
- Я использовал щетку, чтобы расчесать её волосы, – прошептал он.
О Боже…
- Она была красивой.
- Одного взгляда на тебя достаточно, чтобы никто не сомневался в этом, – прошептала я.
- Она была дерьмовой матерью, – я кивнула, и он закрыл глаза. – Я так боюсь что буду дерьмовым отцом…
Я потянулась и взяла его лицо в руки. Мой Фифти, Фифти, Фифти.
- Эдвард, ты хоть на секундочку думаешь, что я позволю тебе быть дерьмовым отцом?
Он моргнул, а затем облегченно улыбнулся.
- Нет, я не думаю, что ты позволишь, – выдохнул он. Эдвард ласково потерся костяшками о мою щеку, удивленно заглянув в мои глаза. – Боже, вы так сильны, миссис Каллен! Я так сильно люблю тебя, – наклонившись, он поцеловал меня в лоб. – На этом конец твоих страшилок на ночь. Как твоя голова?
- Моя голова?
Откровенно говоря, вот-вот взорвется от всего того, что ты рассказал!
- Болит?
- Нет.
- Хорошо. Думаю, теперь пора спать.
Я моргнула.
- У меня есть один вопрос.
- О? Какой? – с опаской взглянув на меня, спросил он.
- Отчего ты вдруг стал таким… откровенным, за неимением лучшего слова?
Он нахмурился.
- Ты рассказываешь мне все это, когда как обычно получение от тебя информации является довольно мучительным процессом.
- Серьезно?
- Ты знаешь это.
- Почему я разоткровенничался? Не могу сказать. Может, потому что увидел тебя практически мертвой на холодном бетоне… А может потому, что я осознал тот факт, что стану отцом. Я не знаю. Ты сказала, что хочешь знать, и я не хочу, чтобы Ирина стояла между нами. Она не может. Она – прошлое, и я говорил тебе это так много раз.
- Если бы она не попыталась приставать к тебе… Вы все еще были бы друзьями?
- Это уже больше, чем один вопрос, – выгнув бровь, отметил он.
- Прости. Ты не должен отвечать, – покраснела я. – Ты уже добровольно сказал больше, чем я когда-либо могла представить.
Его взгляд смягчился.
- Возможно. Но то, что она попыталась сделать, задело меня слишком глубоко. Пожалуйста, поверь мне. Я не собираюсь видеться с ней вновь. Ты сказала, что она hard limit для тебя. Этот термин я понимаю, – искреннее ответил он.
О’кей. Я позволю уйти этому. Мисс Подсознание откинулась в своем кресле: «Наконец-то!»
- Спокойной ночи, Эдвард. Спасибо за поучительный рассказ перед сном, – я наклонилась, чтобы поцеловать его, и наши губы едва коснулись друг друга, затем я попыталась углубить поцелуй.
- Не надо, – прошептал он. – Я отчаянно хочу заняться с тобой любовью.
-Так займ…
- Нет, тебе нужно отдыхать, и уже поздно. Давай спать, – он потянулся и выключил свет, погружая нас в темноту.
- Я люблю тебя, Эдвард, – прошептала я, как только подползла на его сторону.
- Я знаю, – прошептал он, и я почувствовала его застенчивую улыбку.
***
Я проснулась. Свет заливал комнату, а Эдварда не было в постели. Я взглянула на часы и увидела, что уже было 7.53 утра. Я сделала глубокий вдох и поморщилась, когда почувствовала боль в ребраз, хотя, не такую сильную, как вчера. Думаю, я могу пойти на работу. Работа – да! Я хочу на работу. Сегодня понедельник, и я провела вчера весь вечер, отлеживаясь в постели. Эдвард позволил мне выйти ненадолго лишь для того, чтобы навестить Чарли. Честно говоря, он все еще был такой контрол-фрик! Я с нежностью улыбнулась. Мой контрол-фрик. Он был внимательным, заботливым, любящим и болтливым… и держащим руки далеко от меня с тех пор, как я приехала домой. Я нахмурилась. Я собираюсь что-нибудь предпринять по этому поводу. Моя голова не болела, боль в ребрах уменьшилась, хотя, откровенно признаться, смеяться приходилось с осторожностью, но серьезно: я была фрустрирована! Думаю, это был самый долгий период без секса, который у меня был с тех пор как… Ну, с самого первого раза.
Думаю, мы оба пришли к равновесию. Эдвард стал гораздо более расслабленным; его длинная страшилка на ночь, кажется, положила конец некоторым призракам прошлого, как для него, так и для меня. Что ж, посмотрим.
Я быстро приняла душ и тщательно выбрала одежду. Я хотела что-нибудь… сексуальное. Что-нибудь, чтобы спровоцировать Эдварда к действию. Кто бы мог подумать, что такой ненасытный мужчина может быть таким сдержанным? Я действительно не хотела зацикливаться на том, как Эдвард овладел такой дисциплиной над своим телом… Мы не говорили о Суке Тролль с момента его исповеди. Надеюсь, что никогда больше и не будем. Для меня она была мертва и похоронена.
Я выбрала почти неприлично короткую черную юбку и белую блузку с жабо. Я натянула чулки с кружевной резинкой и обула свои Louboutin с высокими каблуками. Немного туши, блеск для губ для естественного вида и, после безжалостного расчесывания, оставила волосы распущенными… Да. Это должно сработать.
Эдвард завтракал. Его вилка с омлетом замерла в воздухе, когда он увидел меня. Он тут же нахмурился.
- Доброе утро, миссис Каллен. Собрались куда-то?
- На работу, – ответила я и сладко улыбнулась.
- Я так не думаю, – насмешливо фыркнул Эдвард. – Доктор Сай сказала отдыхать неделю.
- Эдвард, я не собираюсь проводить весь день, валяясь в постели. Не в одиночку. Поэтому, я настроена отправиться на работу. Доброе утро, Гейл.
- Миссис Каллен, – попытавшись скрыть усмешку, поздоровалась Гейл. – Желаете завтрак?
- Пожалуйста.
- Мюсли?
- Я бы предпочла яичницу и тосты из цельных зерен.
Миссис Коуп широко улыбнулась, а Эдвард не смог скрыть своего удивления.
- Очень хорошо, миссис Каллен, – ответила миссис Коуп.
- Белла, ты не пойдешь на работу.
- Но…
- Нет. И точка. Не спорь, – был непреклонен Эдвард. Я посмотрела на него снова и только сейчас заметила, что он был все еще одет в пижамные штаны и футболку, как и прошлым вечером.
- Ты собираешься на работу? – спросила я.
- Нет.
Я схожу с ума?
- Сегодня понедельник, верно?
Он улыбнулся.
- В последний раз, когда я проверял, да.
Я прищурилась.
- Ты планируешь прогулять?
- Я не оставлю тебя здесь, не наедине с собой, чтобы ты могла попасть в беду. И доктор Сай сказала, что должна пройти неделя, прежде чем ты вернешься на работу. Помнишь?
Ох. Я забралась на стул рядом с ним, и миссис Коуп поставила чашку чая передо мной.
- Ты хорошо выглядишь, – произнес Эдвард.
Я перекинула ногу на ногу.
- Очень хорошо. Особенно, здесь, – он скользнул пальцем по обнаженной коже, показавшейся выше моего чулка. Мой пульс участился, когда он коснулся меня. – Эта юбка очень короткая, – пробормотал он; смутное недовольство промелькнуло в его голосе, в то время как его взгляд следовал за его же пальцем.
- Разве? Я не заметила.
Эдвард посмотрел на меня, и его губы скривились в насмешливой, все еще раздраженной усмешке.
- В самом деле, миссис Каллен?
Я покраснела.
- Я не уверен, что этот вид подходит для работы, – пробормотал он.
- Ну, с тех пор, как я не иду на работу, этот вопрос спорный.
- Спорный?
- Спорный, – одними губами повторила я.
Эдвард снова хмыкнул и принялся за свой омлет.
- У меня есть идея получше, – пробормотал он.
- Правда?
Он посмотрел на меня из-под своих длинных темных ресниц, и его изумрудный взгляд потемнел. Я глубоко вздохнула. О. Мой. Бог. Вовремя.
- Мы можем поехать и посмотреть, как Эммет справляется с домом.
ЧТО? Ох! Он дразнит! Я смутно припомнила, что мы хотели сделать это, прежде чем Чарли попал в аварию.
- С удовольствием.
- Хорошо, – усмехнулся он.
- Разве у тебя нет работы?
- Нет. Кейт вернулась с Тайваня. Все идет хорошо. Сегодня все в порядке.
- Я думала, ты собирался на Тайвань.
Он фыркнул снова.
- Белла, ты была в больнице.
- Ох.
- Да, «ох». Поэтому, сегодня я проведу немного полезного времени с моей женой, – он сомкнул губы, делая глоток кофе.
- Полезного времени? – я не сумела скрыть надежду в своем голосе.
Миссис Коуп поставила передо мной яичницу, снова не скрывая улыбки.
Эдвард хмыкнул.
- Полезного времени, – кивнул он.
Я была слишком голодна, чтобы и дальше флиртовать со своим мужем.
- Приятно видеть, как ты ешь, – пробормотал он. Встав, он поцеловал мои волосы. – Я иду в душ.
- Эм… могу я потереть тебе спинку? – пробормотала я с полным ртом.
- Нет. Ешь.
Обходя барную стойку, он стянул свою футболку через голову, выставляя передо мной на показ свои рельефные плечи и голую спину, направляясь в гостиную. Я прекратила жевать. Он делал это нарочно. Зачем?
-
Чарли был в хорошем настроении. Билли тоже навестил его, и они оба устроились перед новым большим телевизором с плоским экраном в палате Чарли. Подозреваю, Эдвард сделал что-то в отношении него. Мы оставили их ожидать повтора игры Mariners с прошлых выходных.
-
Эдвард расслабленно управлял машиной, направляясь на север. Он был таким с тех пор, как мы «поговорили». Это было, словно он сбросил груз; тень миссис Робинзон больше не маячила перед нами, возможно потому, что я решила отпустить это… или потому, что он так решил, я не знала этого точно. Но я чувствовала, что сейчас я была ближе к нему, чем когда-либо до этого. Может быть, потому, что он доверился мне. Надеюсь, он продолжит это делать. И еще: он действительно принял ребенка. Он пока не бросился покупать кроватку, но у меня были большие надежды.
Я наблюдала за ним, пока он вел машину, упиваясь его видом. Он выглядел привычно… сексуально. Взъерошенные волосы, очки Рэй-бэн, пиджак в узкую полоску, белая льняная рубашка и джинсы.
Он взглянул на меня, дотянувшись и положив свою руку на мое колено, его пальцы начали нежные поглаживания.
- Я рад, что ты не стала переодеваться, – сказал он.
Я лишь добавила джинсовую куртку и переобулась, но все еще была одета в короткую юбку. Его рука задержалась на моем колене. Я положила свою руку поверх его.
- Ты так и собираешься продолжать дразнить меня?
- Может быть, – улыбнулся Эдвард.
- Почему?
- Потому что я могу, – ухмыльнулся он по-мальчишески, как всегда.
- Двое могут играть в эту игру, – прошептала я.
Его пальцы начали двигаться вверх по моему бедру.
- Расскажите-ка мне об этом, миссис Каллен, – он бросил мне вызов, и его ухмылка стала еще шире.
Я подняла его руку и положила обратно ему на колено.
- Что ж, держи свои руки при себе.
Он усмехнулся.
- Как пожелаете, миссис Каллен.
Черт! Это игра будет иметь для меня негативные последствия.
-
Эдвард свернул на подъездную дорогу к нашему новому дому. Он остановился у домофона и набрал номер; богато украшенные металлические ворота распахнулись. Мы направились сквозь засаженную деревьями аллею, окрашенную смесью желтых, зеленых и медных листьев. Высокая трава на лугу сменилась с зеленого цвета на золотистый, но среди травы все еще виднелись несколько желтых полевых цветов. Это был прекрасный теплый день. Солнце светило высоко, но ароматы осени уже были в воздухе, как и солоноватый запах с залива. Это было такое тихое место, тихое и красивое… и кто бы мог подумать, что это станет нашим домом?
Аллея изогнулась, и впереди показался дом. Несколько больших грузовиков, с величественным «Каллен Констракшен», были припаркованы перед зданием. Дом был облачен в леса, и несколько рабочих в касках были заняты на крыше.
Эдвард проехал к портико и выключил двигатель. Я могла буквально почувствовать его возбуждение.
- Давай найдем Эммета.
- Он здесь?
- Надеюсь. Я достаточно плачу ему.
Я фыркнула, и Эдвард улыбнулся мне, когда мы выбрались из машины.
- Йоу, братан! – закричал Эммет откуда-то. Мы оба обернулись. – Поднимайтесь сюда!
Он был наверху, на крыше, размахивая нам руками сверху вниз и улыбаясь от уха до уха.
- Мы вовремя увидели тебя. Оставайся там, где ты есть. Я буду прямо сейчас.
Я бросила быстрый взгляд на Эдварда, который лишь пожал плечами. Несколько минут спустя Эммет появился в дверях.
- Хэй, брат, – он пожал руку Эдварда. – Как ты, маленькая леди? – он подхватил меня и покружил.
- Лучше, спасибо, – захихикала я, затаив дыхание: мои ребра запротестовали. Эдвард хмуро посмотрел на него, но тот не обратил никакого внимания.
- Давай зайдем в контору (ПП: контора, кабинет для сотрудников фирмы на строительной площадке). Вам понадобится одна из таких, – сказал он и постучал себя по каске.
-
От дома осталась лишь оболочка. Полы были покрыты твердым волокнистым материалом, который выглядел как мешковина; некоторые из оригинальных стен исчезли и появились новые. Эммет вел нас по дому, объясняя, что происходит, в то время как мужчины и несколько женщин работали повсюду вокруг нас. Я была рада увидеть, что каменная лестница со сложной железной балюстрадой все еще была на месте и полностью завешана белой мешковиной.
Задняя стенка гостиной была убрана, чтобы освободить место для стеклянной стены Тани, и уже начались работы на террасе. Несмотря на беспорядок, вид все еще был потрясающим. Новая работа была сделана с пониманием и сохраняла очарование прежнего вида дома… Таня отлично поработала. Эммет терпеливо объяснял процессы и давал строгие сроки для каждого из них. Он надеялся, что мы сможем переехать к Рождеству, хотя Эдвард был не так оптимистично настроен.
Боже правый… Рождество с видом на залив… Не могу дождаться! Пузырь волнения начал увеличиваться внутри меня… Я представила нас, украшающих огромную елку, в то время как бронзоволосый мальчик с удивлением наблюдает за нами….
Эммет закончил наше путешествие на кухне.
- Я оставлю вас двоих побродить. Будьте осторожны. Это стройка.
- Конечно. Спасибо, Эм, – пробормотал Эдвард, взяв меня за руку. – Счастлива? – спросил он, как только Эммет оставил нас наедине.
Я обвела взглядом пустую комнату и задалась вопросом, куда же повесить картины с перцами, которые мы купили во Франции?
- Очень. Я влюбилась в него. А ты?
- Я тоже, – усмехнулся он.
- Хорошо. Я вот подумала о картинах с перцами здесь.
Эдвард одобряюще кивнул.
- Я хочу повесить твои портреты, сделанные Джейком, по всему дому. Тебе нужно решить, где именно.
Я покраснела.
- Где-нибудь, где я не часто буду их видеть.
- Не будь такой, – заворчал он и, протянув руку, погладил большим пальцем мою нижнюю губу. – Это мои любимые картины. Я обожаю ту, что в моем офисе.
- Я понятия не имею почему, – пробормотала я и поцеловала подушечку его большого пальца.
- Худшая вещь, которой можно заниматься весь день, это любоваться твоим прекрасным лицом. Проголодалась? – спросил он.
- Проголодалась по чему? – прошептала я.
Он усмехнулся, и его взгляд потемнел. Надежда и желание пронеслись по моим венам.
- По еде, миссис Каллен, – пробормотал он и оставил легкий поцелуй на моих губах. Я выпятила губы и вздохнула.
- Да. Эти дни я все время голодна.
- Я захватил для нас троих пикник.
- Нас троих? Кто-то присоединится к нам?
Эдвард наклонил голову набок.
- Примерно через семь-восемь месяцев.
Ох… Блип. Я ухмыльнулась ему глупой улыбкой.
- Я думал, ты хотела поесть на свежем воздухе.
- На лугу? – спросила я.
Он кивнул.
- Конечно, – усмехнулся он.
- Это будет отличным местом, чтобы растить детей, – пробормотал он, внимательно посмотрев на меня сверху.
Детей! Больше, чем одного? Смею ли я заметить это сейчас?
Опустив руку, он приложил раскрытую ладонь к моему животу. Боже! Я затаила дыхание и накрыла его руку своей ладонью.
- В это трудно поверить, – прошептал он, и в первый раз я услышала удивление в его голосе.
- Я знаю. Ох, вот, у меня есть доказательство. Фотография.
- Серьезно? Первая улыбка ребенка?
Из бумажника я вынула распечатанную картинку УЗИ с Блипом.
- Видишь?
Эдвард внимательно смотрел на нее в течение нескольких секунд.
- Ох… Блип. Ага, теперь понимаю, – его голос был отвлеченным… благоговейным.
- Твой ребенок, – прошептала я.
- Наш ребенок, – поправил он.
- Первый из многих.
- Многих? – тревожно переспросил он, широко распахнув глаза.
- Как минимум два.
- Два, – он словно попробовал это слово. – Можем мы делать это постепенно? Ты знаешь, один ребенок за раз?
Я усмехнулась.
- Конечно.
Мы направились наружу, в теплый осенний день.
- Когда ты собираешься рассказать своим родным? – спросил Эдвард.
- Скоро, – пробормотала я. – Я думала рассказать своему папе утром, но там был Билли, – пожав плечами, добавила я.
Эдвард понимающе кивнул и открыл багажник Audi R8. Внутри была плетеная корзинка для пикника и клетчатый плед, который мы купили в Лондоне.
- Идем, – сказал он, беря корзину и плед в одну руку, а второй обнимая меня. Вместе, мы зашагали в сторону поляны.
-
- Конечно, Кейт, отправляйся, – ответил Эдвард и повесил трубку.
Это был третий звонок, который он принял, пока мы были на нашем пикнике. Он снял свои ботинки и носки и сел, наблюдая за мной, опустив руки на колени. Его куртка была брошена поверх моей, в то время как мы грелись под солнышком. Я лежала рядом с ним, растянувшись на клетчатом пледе для пикника; нас окружал высокий золотистый и зеленый газон, скрывая от чужих глаз в нашем собственном буколическом (ПП: шутливое употребление слова «сельский») раю. Он кормил меня клубникой, и я с благодарностью откусывала и посасывала её, пристально глядя в его потемневшие глаза.
- Вкусно? – прошептал он.
- Очень.
- Достаточно?
- Клубники, да.
Его взгляд опасно вспыхнул, и он улыбнулся мне.
- Миссис Коуп собрала отличный пикник, – сказал он.
- Это то, что она делает, – прошептала я.
Неожиданно переместившись, он лег так, что его голова оказалась рядом с моим животом. Он закрыл глаза и казался очень удовлетворенным. Я дотянулась рукой до его волос и начала перебирать прядки.
Он тяжело вздохнул, затем нахмурился и взглянул на экран своего молчаливо жужжащего блэкберри. Он закатил глаза и принял звонок.
- Дженкс, – буркнул он. Он стал весь напряжен, молча слушая минуту или две, а затем вдруг сел прямо. – 24/7… Спасибо, – проговорил он сквозь стиснутые зубы и повесил трубку.
Перемена в его настроении произошла моментально. Исчез мой кокетливый поддразнивающий муж, а на его месте появился холодный, расчетливый, злой Мастер Вселенной. Он прищурился на мгновенье, а затем одарил меня прохладной… ледяной улыбкой. Дрожь пробежала по моей спине. Он поднял свой блэкберри и нажал кнопку быстрого набора.
- Кейт, какой долей акций мы владеем в «Линкольн Тимбер»? (ПП: лесоматериалы) – он оперся на колени.
Мои волосы встали дыбом. О, нет, что такое?
Эдвард продолжал:
- Так я и думал… Консолидируй акции в КЭХ, затем уволь совет… за исключением СЕО… Мне насрать… Я слышал тебя, просто сделай это… Спасибо, – он повесил трубку, а затем без какого-либо выражения посмотрел на меня.
Твою мать! Эдвард был в ярости.
- Что случилось?
- Линк, – пробормотал он.
- Линк? Бывший муж Ирины?
- Именно. Он – тот, кто внес залог за Смита.
Что?! Почему? Я уставилась в изумлении на Эдварда. Его рот сжался в тонкую линию.
- Он будет выглядеть идиотом!.. – потрясено пробормотала я. – Я имею в виду, Смит совершил другое преступление, будучи у него на поруках.
Эдвард прищурился и усмехнулся.
- Справедливо сделанное замечание, миссис Каллен.
- Что ты сделал ему? – встав на колени, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, спросила я.
- Я избавился от него.
Ох!
- Эм… Это, кажется, немного импульсивно, – пробормотала я.
- Я в пылу-сражения тип, – напомнил мне он.
- Я в курсе этого.
Он снова прищурился.
- Я давно вынашивал этот план в заднем кармане, – сухо добавил он.
Я нахмурилась.
- Что?
Он сделал паузу, словно взвешивая что-то в уме, а затем глубоко вздохнул.
- Несколько лет назад – мне было двадцать один – Линк избил свою жену до полусмерти. Он сломал ей челюсть, левую руку, четыре ребра из-за того, что она трахала меня, – его взгляд застыл. – А теперь я узнаю, что он выпустил под залог человека, который пытался убить меня, похитить сестру и раскроил череп моей жены. Думаю, пришло время платить по счетам.
Я побледнела. Святое дерьмо!
- Справедливо сделанное замечание, мистер Каллен, – прошептала я.
- Белла, это то, чем я занимаюсь. Обычно, не на почве мести, но я не могу позволить уйти ему с этим. То, что он сделал с Ириной… что ж, ей следовало настоять на обвинениях, но она не сделала этого, и это её личное дело. Но он серьезно пересек линию, когда связался со Смитом. Линк сделал это личным, коснувшись моей семьи. Я собираюсь раздавить его. Разрушить его компанию прямо перед его носом и распродать по кусочкам тем, кто предложит наивысшую цену.
Ох…
- К тому же, – усмехнулся Эдвард. – Мы выручим отличные деньги.
Я смотрела в его пылающие глаза… которые неожиданно смягчились.
- Я не хотел напугать тебя, – прошептал он.
- Я не напугана, – солгала я.
Он насмешливо выгнул бровь.
- Ты просто застал меня врасплох, – прошептала я, а затем сглотнула. Эдвард действительно порой был очень устрашающ.
Наклонившись вниз, он потерся своим ртом о мои губы.
- Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Защитить мою семью. Защитить этого малыша, – пробормотал он, наклоняясь ниже и накрывая своей ладонью мой живот в нежном прикосновении.
Ох... Я забыла, как дышать. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этому? Его касаниям там? К прикосновениям к Блипу? Эдвард посмотрел на меня: его глаза расширились и потемнели. Его губы приоткрылись, когда он сделал вдох и в преднамеренном движении кончики его пальцев потерли низ моего живота… Твою ж мать! Желание взорвалось, как бомба, разжигая мою кровь. Я притянула его голову, мои пальцы запутались в его волосах, и мои губы уверенно нашли его. Он застонал и ответил на мой поцелуй; его губы и язык изголодались по моим, и к тому моменту, когда мы сумели оторваться друг от друга, слившись языками, губами, дыханием и сладостными ощущениями, мы заново открыли друг друга.
Ох… Я хотела этого мужчину! Это было слишком давно. Я хотела его здесь, сейчас, на открытом воздухе, на нашей поляне.
- Белла, – выдохнул он восторженно; его рука заскользила по моей попке, пробравшись под юбку. Я дернула пуговицы на его рубашке, ухватившись всеми пальцами.
- Вау, Белла… стой, – он отступил, его челюсти были плотно сжаты, пока он удерживал меня руками.
- Нет, – мои зубы нежно взяли в плен его нижнюю губу и потянули её. – Нет, – снова пробормотала я, пристально смотря ему в глаза. Я отпустила его. – Я хочу тебя.
Он резко вдохнул. Он разрывался; нерешительность большими буквами была написана в его глазах.
- Пожалуйста, – прошептала я. – Ты нужен мне, – каждая частичка меня попрошайничала. Вот что мы делали.
Он застонал в своем поражении, в то время как его губы накрыли мои. Одна его рука удерживала мою голову, пока вторая двигалась по моему телу до талии; он придержал меня, опуская вниз, и улегся рядом, не разрывая контакта наших губ.
Он навис надо мной, пристально посмотрев на меня.
- Вы так прекрасны, миссис Каллен.
Я ласково прикоснулась к его лицу.
- Как и вы, мистер Каллен. Внутри и снаружи, – он нахмурился, и мои пальцы разгладили складку на его лбу. – Не хмурься. Ты прекрасен для меня, даже когда сердишься, – прошептала я.
Он застонал еще раз, и его рот накрыл мой, вжимая меня сильнее в мягкую траву под нашим одеялом.
- Я скучал по тебе, – прошептал он; его зубы прикусили мой подбородок. Мое сердце воспарило.
- Я скучала по тебе тоже… О… Эдвард, – я сжала его волосы в кулак, а второй рукой вцепилась в его плечо.
Его губы сместились к шее, оставляя на своем пути нежные поцелуи, пока его пальцы ловко расстегивали пуговицы моей блузки. Раскрыв её полы, он начал слегка покусывать мою грудь. Он одобрительно пробормотал что-то, издавая низкие гортанные звуки, и этот звук эхом отдавался в моем теле, в моих темных местечках.
- Твое тело меняется, – прошептал он. Его большой палец дразнил мой сосок, пока он не напрягся и не затвердел под тканью бюстгальтера. – Мне нравится это, – добавил он.
Я наблюдала за его языком, что пробовал и лизал линию между моей грудью и лифчиком... Возбуждая и дразня меня… Отодвинув деликатно мой бюстгальтер, зажав его зубами, он потянул вниз, освобождая мою плоть и упираясь носом в сосок. Он затвердел от его прикосновений и прохлады слабого осеннего ветра. Его губы приблизились и сомкнулись вокруг него, а затем он пососал его долго и сильно.
- Ах! – закричала я, резко делая вдох, а затем сморщилась от боли, словно получила удар по ребрам.
- Белла! – выдохнул Эдвард и посмотрел на меня сверху вниз: выражение его лица тут же стало сосредоточенным. – Это то, о чем я говорил, – заворчал он. – Твое отсутствующее чувство самосохранения. Я не хочу причинить тебе боль.
- Нет... не останавливайся, – взмолилась я. Он посмотрел на меня вниз, сопротивляясь сам себе. – Пожалуйста, – прошептала я.
- Вот так, – внезапно он переместился, и я оказалась сверху; юбка стянула мои бедра. Его руки приподняли её вверх до максимума. – Вот. Так намного лучше, и я могу наслаждаться видом, – он потянулся и проник своим длинным указательным пальцем в чашечку моего бюстгальтера, освобождая грудь. Потянувшись, он обхватил обе груди, и я откинула голову назад, толкая их вперед в своем приветствии его опытным рукам. Он дразнил меня, дергал, покручивал мои соски, пока я не закричала, затем он сел так, что мы оказались нос к носу, его зеленые глаза – в упор с моими. Он поцеловал меня, а его пальцы все еще продолжали дразнить. Я схватила его рубашку, отрывая две верхние пуговицы, и это было словно чувственная перегрузка... Я хотела поцеловать его везде, раздеть его, любить его всего и сразу!
- Хэй… – выдохнул он, обхватывая мою голову руками и садясь; его глаза потемнели и были полны чувственных обещаний. – Не суетись. Сделай это медленно. Я хочу смаковать тебя.
- Эдвард, это было так давно, – сказала я, тяжело дыша.
- Медленно, – прошептал он командным тоном и поцеловал правый уголок моих губ. – Медленно, – он поцеловал левый. – Медленно, малышка, – он потянул зубами мою нижнюю губу. – Медленно. Давай сделаем это медленно, – он запустил пальцы в мои волосы, удерживая меня на месте, пока его язык проникал в мой рот, исследуя, дегустируя, успокаивая… возбуждая. Ох, мой мужчина умел целоваться!
О, Эдвард. Я гладила его лицо, мои пальцы двигались вниз к его подбородку, горлу, я начала вновь расстегивать пуговицы на его рубашке, растягивая время, пока он целовал меня. Медленно, я раздвинула полы его рубашки, мои пальцы скользнули на его ключицы, ощущая теплую, шелковистую кожу. Я нежно подтолкнула его назад, пока он совсем не лег подо мной. Сидя сверху, я смотрела вниз на него, чувствуя его растущую эрекцию под собой. Хмм… Я пробежалась пальцами по его губам, затем подбородку, затем по шее, по Адамову яблоку, к этому маленькому углублению в основании его шеи. Мой прекрасный мужчина. Я наклонилась и поцеловала там, где еще недавно были кончики моих пальцев. Мои зубы прикусили его кожу на шее, а затем я поцеловала его. Он закрыл глаза.
- Ах… – выдохнул он и откинул голову назад, давая мне больший доступ к его шее; его губы расслабились и приоткрылись в молчаливом удовольствии. Эдвард забылся, и это было так волнующе... так возбуждающе для меня.
Мой язык спустился ниже к его груди, кружа в его волосках. Хмм. Он был прекрасен на вкус. Он пах хорошо. Пьяняще. Я поцеловала сначала один, затем второй его маленький круглый шрам, и он сжал мои бедра; мои пальцы все еще лежали на его груди, когда я заглянула ему в глаза. Он тяжело дышал.
- Ты хочешь этого? Здесь? – выдохнул он, и его глаза отражали пьянящее сочетание любви и похоти.
- Хммм… – пробормотала я в своем согласии, и мои губы сомкнулись на соске. Я потянула и покрутила его нежно своими зубами.
- О, Белла, – застонал он.
Он обернул руки вокруг моей талии и приподнял меня, дергая свою пуговицу вверх так, что она оторвалась и улетела прочь. Он сел снова. Он был горяч и тверд, и я толкнула его вновь, наслаждаясь ощущением его подо мной. Он приподнял мои бедра, замирая там, где они смыкались, и я почувствовала, как начала краснеть. Его большие пальцы начали выписывать дразнящие круги на вершине моих бедер так, что подушечки трогали меня... трогали меня там, где я хотела быть потроганной. Я ахнула.
- Я надеюсь, ты не привязалась к этому белью, – пробормотал он…
Его взгляд стал диким и горящим. Его пальцы потерлись о мой пока еще плоский живот, а затем скользнули ниже, дразня меня, прежде чем крепко сжать мои трусики и надавить своим большим палацем сквозь тонкий материал. Трусики порвались. Его руки легли на мои бедра, и его большие пальцы коснулись моей плоти еще раз. Он толкнулся своими бедрами так, чтобы его эрекция потерлась о мою нежную кожу.
- Я чувствую, какая ты влажная... не касаясь, – прошептал он, и его голос был полон похоти. Внезапно он сел, обнял меня за талию, и мы снова оказались нос к носу. Он потерся своим о мой. – Мы собираемся делать это медленно, миссис Каллен, – выдохнул он. – Я хочу чувствовать всю тебя.
Он поднял меня и изысканно, фрустрирующе, с медленной легкостью, опустил на себя. Я чувствовала его каждый благословенный дюйм, заполняющий меня…
- Ах, – бессвязно застонала я, как только освободилась от его рук. Я попыталась сама двигаться вверх, жаждя долгожданные ощущения, но он удержал меня на месте.
- Все мое, – прошептал он и подался вперед своими бедрами навстречу мне.
Я откинула голову назад и испустила гортанный крик чистого удовольствия.
- Позволь мне услышать тебя, – пробормотал он. – Нет, не двигайся, просто чувствуй.
Я открыла глаза, мой рот застыл в безмолвном «Ах!», а он пристально смотрел на меня... широко распахнутыми изумрудами в ошеломленные карие. Он подвинулся, качнув бедрами, но оставаясь на месте.
Я застонала. Его губы сомкнулись на моей шее, целуя меня.
- Это мое любимое место. Быть глубоко в тебе, – пробормотал он у моей кожи.
- Пожалуйста, двигайся, – взмолилась я.
- Медленно, миссис Каллен, – он согнул ногу и удовольствие пронзило меня. Я взяла в ладони его лицо и поцеловала, наслаждаясь им.
- Люби меня, – прошептала я. – Пожалуйста, Эдвард.
Его зубы проложили дорожку от моей челюсти к уху.
- Давай, – прошептал он и начал двигаться вверх-вниз.
Моя Внутренняя Богиня была развязана, я толкнула его вниз на землю и начала двигаться, смакуя ощущение его внутри себя… двигаясь на нем… двигаясь на нем жестко… Его руки вокруг моей талии, он подстраивался под мой ритм. Я так скучала по этому… Пьянящее чувство его подо мной… внутри меня… Солнце в мою спину, сладкий запах осени в воздухе, нежный осенний ветер – все это пьянящее слияние ощущений: осязание, вкус, запах… и вид моего любимого мужа подо мной.
- О, Белла, – застонал он. Глаза закрыты, голова запрокинута, рот приоткрыт… Ах… Я любила это. И внутри я взлетала выше… выше... выше. Руки Эдварда переместились на мои бедра, его пальцы нежно сошлись на вершине бедер, и я взорвалась вокруг него… снова и снова… снова и снова… И я рухнула на его грудь; он закричал, отпуская себя, выкрикивая мое имя, с любовью и удовольствием.
-
Он прижимал меня к своей груди, убаюкивая мою голову. Хм. Закрыв глаза, я смаковала ощущение его вокруг себя. Моя рука покоилась на его груди, чувствуя ровное биение его сердца, когда оно, успокаиваясь, начало замедляться. Я поцеловала это место и потерлась носом, и изумилась тому, что не так давно он бы не позволил мне сделать этого.
- Лучше? – прошептал он. Я подняла голову. Он широко улыбался мне.
- Намного. А тебе? – моя ответная улыбка была под стать его.
- Я скучал по вам, миссис Каллен, – прошептал он и на мгновенье стал серьезным.
- Я тоже.
- Больше никакого героизма, о’кей?
- Да, – пообещала я.
- Тебе всегда следует говорить мне, – прошептал он.
- Как и тебе, Каллен.
Он усмехнулся.
- Справедливо сделанное замечание. Я постараюсь, – он поцеловал мои волосы.
- Думаю, мы будем счастливы здесь, – прошептала я, снова закрывая глаза.
- Да. Ты, я и… Блип. Как ты себя чувствуешь, кстати?
- Отлично. Расслабленно. Счастливой.
- Хорошо.
- А ты?
- Да. Все это вместе, – пробормотал он.
Я снова посмотрела на него, пытаясь предугадать его реакцию.
- Что?
- Ты знаешь, что очень властный, когда мы занимаемся сексом?
- Ты жалуешься?
- Нет, мне просто любопытно… Ты скучаешь по этому?
Он замер, пристально посмотрев на меня.
- Иногда, – прошептал он.
Ох.
- Что ж, посмотрим что мы можем сделать с этим, – пробормотала я и поцеловала его в губы, обвиваясь вокруг него, словно лоза.
В голове промелькнули воспоминания о нас вместе в игровой, в Heathman, в лифте, в R8… Я любила его извращенное траханье – наше извращенное траханье. Да. Я могу заниматься этим. Я могу делать это для него, с ним. Я могу делать это для себя. По моей коже пробежали мурашки, когда я вспомнила о хлысте.
- Мне тоже нравится играть, – пробормотала я, взглянув на него вверх и встретившись с его застенчивой улыбкой.
- Ну, возможно, когда мы вернемся домой… – прошептал он, давая обещание, повисшее между нами в воздухе.
Я снова прижалась носом к его груди. Я так сильно люблю его.
***
Прошло два дня с нашего пикника. Два дня, как обещание «Ну, возможно, когда мы вернемся домой» было дано. Эдвард по-прежнему обращался со мной, как будто я была сделана из стекла.
Я отложила стопку писем, которые читала за своим столом, и вздохнула. Эдвард и я не возвращались в игровую с тех пор, как я произнесла стоп-слово. И он сказал, что иногда скучает по этому. Честно говоря, как и я. Мои мысли прервала нежная, лиричная музыка, которая заполнила квартиру. Эдвард играл на рояле; ни одну из его привычных элегий (ПП: жалобная песнь)… а сладкую мелодию, счастливую мелодию… ту, что я узнала, но никогда не слышала, как он её играет. Вау!
Я на цыпочках подошла к арке, ведущей в гостиную комнату, и стала наблюдать за играющим на рояле Эдвардом. Были сумерки. Небо было ярко розовым, и этот свет отражался в его волосах цвета меди. Он выглядел прекрасным, захватывающим, сконцентрированным на игре, и не подозревающим о моем присутствии. Он был таким открытым в последние несколько дней, таким внимательным – позволив немного заглянуть в его день, его мысли, его планы. Это было, словно он разрушил дамбу и начал говорить.
Я знала, он придет проверить меня через пару минут… и это подкинуло мне идею. Возбужденная, я выбежала, надеясь, что он до сих пор не заметил меня, и понеслась в нашу комнату, быстро раздеваясь по дороге, пока не осталась в одних лишь голубых трусиках, которые купил мне когда-то Тайлер. Я нашла бледно голубой камзол и натянула его. Это скроет мои синяки. Зарывшись в шкафу, я нашла и вытянула выцветшие джинсы Эдварда – его джинсы для игровой комнаты, мои любимые. Я аккуратно сложила их и встала на колени у двери в спальню. Дверь была приоткрыта, и я слышала отрывок неизвестной мне мелодии. Но это была уже другая мелодия… она была прекрасна.
Музыка резко остановилась. Я начала считать… тридцать семь секунд спустя дверь открылась. Я смотрела на его босые ноги, как только они появились на пороге. Он ничего не сказал… Целую вечность он ничего не говорил. Ох, черт. Я не поддалась искушению посмотреть вверх и продолжала держать глаза опущенными.
В конце концов, он подошел и поднял джинсы. Он вновь ничего не сказал, но направился в гардеробную, в то время как я все еще стояла неподвижно. О, Боже… вот оно. Мое сердце понеслось вскачь, а удовольствие и адреналин смешались в моем теле. Я пошевелилась, пытаясь унять волнение. Что он будет со мной делать? Через несколько мгновений, он вернулся обратно… одетый в джинсы.
- Итак, ты хочешь поиграть, – пробормотал он.
- Да.
Он ничего не ответил, и я мельком взглянула на него: его джинсы, обтягивающие бедра, расстегнутая пуговица на поясе, его лунная дорожка волос, его пупок, его точеный живот, его волосы на груди… его горящие глаза и склоненная набок голова. Он выгнул бровь. Вот дерьмо.
- Да «что»? – прошептал он.
Ох!
- Да, сэр.
Его глаза потемнели, а мое дыхание остановилось.
- Хорошая девочка, – пробормотал он и погладил по голове. – Я думаю, сейчас нам будет удобнее подняться наверх, – добавил он.
Мои внутренности улетучились, и мой живот сжался в самом восхитительном предвкушении.
О, я любила этого мужчину: моего мужа, моего любовника, отца моего ребенка, моего иногда Дома… моего Fifty Shades.
Источник: http://robsten.ru/forum/19-574-1
0
...............................................................Совершенно, красиво и проникновенно 
Удачи авторам и новых творческих побед!!! 
