Вскоре я уже парковал авто на стоянке, неподалеку от замка Волтурри. Было около шести часов вечера и солнце находилось еще высоко над горизонтом. Но на мое счастье в небе над Вольтеррой чередой проплывали крупные, насыщенные влагой, облака. Они еще не были столь тяжелы, как тучи, но временами с успехом скрывали землю от солнечных лучей. Просидев в машине восемь минут, я дождался момента, когда солнце спряталось за облачную ширму, и бегом рванул под укрытие из деревьев, окружавших замок.  Проникнув внутрь здания через неприметную дверь, я вскоре оказался перед апартаментами своей дочери.

«Сегодня был довольно удачный день. Мне удалось сохранить жизнь невинной девушки, не допустить к Несси урода Кайуса, не прикончив аптекаря-педофила, купить все необходимое моей малышке. Может быть, сегодня судьба улыбается мне и будет настолько благосклонна, что позволит нормально поговорить с дочуркой».

Взбодрив себя такими словами, я тихонько постучал в дверь и, немного приоткрыв ее, заглянул внутрь.

В комнате, за задернутыми шторами, царил полумрак. Ренесми, укрытая по грудь одеялом, спокойно спала в своей огромной кровати. Два удара сердца – один вдох, еще два удара – выдох.

Карлайл, сидевший на стуле, закинув ногу за ногу, и читавший газету, увидев меня, приветственно улыбнулся и мысленно обратился ко мне:

«Удалось купить необходимое?»

Я молча протянул ему коричневый бумажный пакет, доверху наполненный упаковками прокладок, а затем извлек из нагрудного кармана рубахи коробку с таблетками и тоже подал ему.

«Отлично», - кивнул он, улыбаясь. - «Прикупил с запасом».

Я дернул плечами и прошептал:

- Я не знал, сколько их понадобится. А ты сумел объяснить Несси, что с ней происходит?

«Все нормально. Несси восприняла мое пояснение с недоверием. Но когда я сказал, что она не умрет от потери крови, успокоилась. Хотя малышку разочаровало, что кровотечение будет периодически повторяться, она заявила, что если это необходимо для того, чтобы у нее когда-то были дети, она согласна потерпеть».

- Ты гений, Калайл.

«Она очень сообразительная и развитая девочка».

- Кайус больше не возвращался?

«Нет. Но приходил Аро. Справлялся о здоровье Несси. Был с ней предельно любезен, и не подавал вида, что привлечен запахом крови. Предлагал прислать Челси и Джейн, чтобы те составили ей компанию. Ренесми с радостью согласилась. Но я отговорил их от этой идеи, сказав, что девочке нужно больше спать, чтобы быстрее восстановить силы. Три – четыре дня и ее самочувствие придёт в норму».

- Давно ли она уснула?

«Нет, совсем недавно. Уверен, что она будет спать до утра».

- Как ты думаешь, она меня сможет выслушать?

«Думаю, что ты можешь попробовать. Сейчас Ренесми уже не ведет себя как взбалмошный подросток. Ей придётся с тобой общаться - ты будешь ее оберегать от незваных гостей, как минимум, еще три дня».

- А ты что?

«Я должен уехать», - Карлайл протянул мне газету, которую читал перед нашим разговором, - «чтобы выполнить свой врачебный долг»

- В чем дело? – прошептал я обеспокоенно.

«Сегодня в два часа ночи неожиданно началось извержение Везувия. Высота фонтана лавы из центрального кратера во время первого выброса достигала девятисот тридцати метров. Это на сто тридцать метров больше, чем при сильнейшем из известных извержений этого вулкана, которое произошло в тысячу девятьсот сорок четвертом году. Кроме главного, на склонах горы образовалось еще два кратера. Потоки лавы, вытекающие из них, приближаются к небольшому  городку Торре-Аннунциата, расположенному у подножия Везувия. Во время извержения уже погибло сорок пять человек. Число тяжело раненных перевалило за две сотни. Людей с легкими травмами и в шоковом состоянии никто не пересчитывал. Количество пропавших без вести не известно. Премьер-министр Италии по телевидению обратился ко всему медицинскому персоналу, который в настоящее время не занят на работе, с просьбой войти в состав спасательных бригад. Я не могу остаться в стороне. Ты понимаешь меня?»

- Да, я понимаю. Ты обязан это сделать. Конечно, поезжай. Я постараюсь справиться один.

«Я верю в тебя, сын».

- Не надо, - тяжелый вздох вырвался из моей груди. - Ты всегда доверял мне больше, чем я того заслуживаю. И я слишком часто разочаровывал тебя.

Карлайл нахмурился и несогласно покачал головой.

«Мне пора собираться».

- Я остаюсь, и не покину Несси, пока она будет во мне нуждаться.

Следующие четырнадцать часов я провел в нервозном ожидании пробуждения своей дочери. Время от времени перед моим мысленным взором мелькали призрачные видения, рождавшиеся в сознании Несси.  Я пытался проанализировать их, чтобы понять подсознательные причины ее сложного поведения.  Но, к моему сожалению,  в снах моей малышки в эту ночь не было чего-либо значительного, стоящего особенного внимания.

Лишь два эпизода заинтересовали меня. Один из них был воспоминанием, где на пляже, неподалеку Ла-Пуш, Джейкоб и Несси играли, бросая камни, чтобы те подскакивали по поверхности воды. Моя девочка в своей грезе смотрела на Джейкоба с захватывающим дух обожанием. Я увидел, что их трепещущие сердца связаны некоей светящейся энергетической субстанцией. Чем дальше они отходили друг от друга, тем более она истончалась, превращаясь в еле заметную горящую белым светом нить, но не рвалась.

Второй эпизод длился лишь мгновение. В сновидении дочери я, обнимал Беллу за талию и, немного склонив голову, целовал ее волосы у виска. Мне даже показалось, что я ощутил ее нежный неповторимый аромат.

Стоя у изножья кровати Несси, после этого видения, я с удвоенной силой ощутил позыв «поющей» крови. Меня магнитом тянуло в ее сторону. Неведомая мне сила влекла меня, требовала приблизиться к своему источнику, приникнуть к нему, слиться с ним.

Я испугался: «Что со мной происходит? Несси - моя дочь! А влечение, которое овладело мной, далеко не платоническое. Это не то чувство, которое прилично испытывать отцу к дочери».

 Мучительная боль возникла за грудной клеткой. Я перестал дышать, и она сжалась камнем в районе сердца. Сконцентрировалась и продолжала пульсировать.

«Мое желание мерзко! Во что я превратился! Как низко пал! Это ужасно! В таком состоянии я опасен для Несси. Я обязан держать свои страсти в узде».

Собрав всю свою решимость, я повернулся и вышел за двери апартаментов Ренесми. Притяжение ослабело, и способность рационально мыслить, а не только чувствовать, возвратилась ко мне.

«Это влечение возникает только тогда, когда Несси спит. При других обстоятельствах, я его не ощущаю, либо ощущения значительно менее интенсивны. Надо полагать, что во время сна, что-то делает ее настолько близкой Белле, что мое подсознание реагирует на зов «крови» Несси, как будто это Белла. Причины таких игр разума, я, скорее всего, отыскать не сумею. Но, по крайней мере, мне известно, как поступать, чтобы не подвергать себя искушению, а дочь опасности».

Дабы  не усугублять свое, и без того мерзкое состояние, я решил не зацикливаться больше на размышлениях о «зове» крови.

С наступлением утра я ощутил первые признаки пробуждения Несси. Она открыла глаза, потянулась, недовольно поморщилась, зевнула и села на кровать, свесив ноги. Спутанные волосы закрывали ей обзор, и малышка отбросила их в сторону резким движением руки. Босиком, как в детстве, она пошлепала в ванную.

Ливень ударил о поддон душевой кабинки. Несси сбросила одежду и шагнула под горячие водяные струи. Она подняла лицо и наслаждалась ощущениями, которые приносили ей частые капли, объединившиеся в непрерывный поток. Их ласковые прикосновения напомнили ей о Джейкобе Блеке. Ее руки коснулись лица. Пальцами Несси обвела его контуры, потерла заспанные глаза. Ладони скользнули на шею. Правой она потерла затылок, а затем потянулась за бутылочкой шампуни. Немного густой тягучей жидкости вытекло на ладошку. Несколько ловких движений, и ее волосы стали напоминать белую пушистую шапку. Другой флакон содержал в себе уже иную ароматную гелеобразную массу. Ее запах напоминал смесь ночной фиалки с папайей, и очень нравился моей дочери.  Девочка выдавила из флакона на губку геля и принялась растирать его по телу. Но губка показалась ей слишком жесткой и была отброшена в сторону. Девочка взялась массировать кожу ладонями, как бы исследуя незнакомую себя. При этом, Несси представляла, что ее тела касаются руки Джейка. А когда кончики пальцев коснулись вершин ее груди, она, стиснув зубы, зашипела. В ее мыслях возник образ этого огромного квиллетского парня, который их целовал.

«Хоть я и отец, но знать этого я не должен. Я обязан быть лоялен к Джейкобу. Они запечатлены, и с этим ничего не поделать. Кроме того, сумасшедше влюбленный юный оборотень для Несси, определенно лучшая пара, нежели бессердечный древний вампир».

Я замотал головой, пытаясь отгородиться от слишком интимных фантазий своей дочери. Но, даже, когда я присел на корточки и обхватил голову руками, они все равно  сквозь тонкие щели в моей ментальной броне просачивались и достигали сознания. Мне было крайне неловко видеть, как Несси, обвив руками и ногами обнаженное тело смуглого гиганта, покрывала нежными поцелуями его глаза,  щеки, лоб, губы и даже нос.

Она взрослела с невероятной скоростью, и эта потребность росла в ней на уровне подсознания. Малышка не могла ею управлять, вероятно, даже не могла сдерживать себя. И это несмотря на то, что в критические дни гормональный фон должен бы был находиться на нижнем уровне. Такая ситуация меня не на шутку обеспокоила, обещая впоследствии превратиться в полноценную проблему.

Наконец то, моя детка выбралась из душа, оделась в белый махровый халат до пят, и возвратилась в свою спальню. Она села перед зеркалом и принялась расчесывать мокрые волосы. Пока девочка была занята разглядыванием своего отражения в зеркале, посреди ее недовольства своим внешним видом проскользнуло приятное воспоминание о приготовленном вчера Карлайлом завтраке.

На наступающий день я запланировал утренний кофе в заведении, находившемся неподалеку от резиденции Волтурри. Уединенная беседа вне удушающих стен замка еще вчера показалась мне хорошей идеей. Теперь оставалось лишь пригласить Несси на завтрак.

Ренесми окончила свой утренний туалет и вышла в гостиную. Ее внимание сразу было привлечено пакетом с прокладками и коробочкой таблеток, которые лежали на столе. Любопытство быстро взяло верх над осторожностью, и Несси вынула одну из бело-зеленых упаковок. Надорвав упаковочный материал, она извлекла оттуда прокладку и сняла с нее обертку. Девочка повертела изделие, рассматривая со всех сторон. Лекция, проведенная Карлайлом, не прошла бесследно, и она быстро разобравшись в способе применения, возвратилась в спальню за трусиками, чтобы «снять защитную ленту и закрепить липкой полоской прокладку на белье».

Разбросав по своей спальне десяток предметов одежды, Ренесми, как и вчера нацепила на себя бесформенное платье, в этот раз коричневое. Затем принялась за макияж. Прелестные веснушки она спрятала под слоем белой пудры, на верхние веки нанесла черные тени, придавшие ей нездоровый вид. Ресницы она накрасила черной тушью, а губы - алой помадой. Внешний вид, который она создала, делал ее похожей на гота, представителя одного из новомодных субкультурных течений.

Мне показалось, что причина мне известна: «Несси хочет быть своей среди чужих. Она желает быть одной из Волтури», - это меня расстроило. – «Я должен этому помешать».

Мой осторожный стук в дверь апартаментов Ренесми заставил ее вздрогнуть. Она подбежала к двери и торопливо отворила ее, ожидая увидеть Карлайла. Не было никакой необходимость читать ее мысли. Все эмоции были написаны на ее лице. Мое появление удивило и разочаровало Несси.

- Входи. У тебя есть ко мне какое-то дело?

- Да, - я замялся, боясь получить отказ. Но разве возможно узнать ответ, не задав вопрос. – Я хотел пригласить тебя на завтрак.

- Мы будем охотиться на зайцев за околицей или, ты изменил своим принципам, и жертва ожидает в коридоре? – съязвила в ответ дочь.

- Ни то, ни другое. Человеческий завтрак, в кафе неподалеку.

- Зачем тебе это? – отрезала она.

- Я – твой отец. Мы могли бы поддерживать нормальные отношения как родитель и дочь.

- Где ты был, когда я нуждалась в тебе?

- Я всегда был рядом, даже если ты меня не видела.

- И вчера? Ты прятался за шторой или под кроватью, - криво ухмыльнулась девушка.

- Я ездил в аптеку за лекарствами и средствами, необходимыми тебе, - кивком головы я указал на вещи, лежащие на столе.

- Днем? Ты ради меня рискнул засветиться? – съязвила Несси. - Не может быть!

- Да, я рискнул. И сделал бы для тебя многое другое.

- Что ты можешь? У тебя отлично получается только все портить. Ты струсил, когда нужно было разбираться с последствиями того, что ты натворил в Форксе. Но вместо того, чтобы разыскать и отобрать меня у похитителей, ты позволил им вывезти меня в Европу.  Ты не бросился туда следом за мной, а отправил Карлайла и Эсме. Да, я знаю и это. А они были слишком медлительны. Волтурри вызволили меня из плена. Не ты! Что ты сделал для меня? Ты лишил меня всего: детства, Джейкоба, дедушки, мамы, – из глаз моей малышки брызнули слезы.

- Я постараюсь заменить тебе маму, пока ее нет с нами. А когда мы вернемся в Форкс, или, хотя бы уедем из этого места, я займусь ее поисками, и не остановлюсь, пока не найду.

- Как ты не понимаешь, - выкрикнула Ренесми, - она мертва! И ты не можешь заменить ее.

- Она не умерла! Я верю, что она жива!

- Тогда скажи мне, где она? Зато я знаю, где она погибла. Реймонд штат Вашингтон.

- Нет, я не верю. Я не хочу верить, - мое сердце сжалось от боли, будто его вырывали из грудной клетки.

- Я сожалею, что умерла мама, а не ты! Отвали от меня! Убирайся прочь!

- Ты совершенно права, Ренесми. Прости. Я больше не буду тебе докучать, - я сдался.

Выйдя за дверь, я долго еще слышал рыдание и бессвязные мысли Ренесми о маме, Джейкобе, утраченном детстве и многом другом.

«Моя дочь во мне не нуждается. Моя жена мертва. В моем существовании в этом мире нет никакого смысла. Пора окончить этот фарс».

*****

Огненный спрут клокотал, булькал, шипел, протягивая, пышущие жаром, щупальца, хватая ими все, что попадалось на пути и запихивая в свое ненасытное нутро. Покрытые зеленой листвой и плодами деревца, попавшие в его смертельные объятия, мгновенно вспыхивали, как восковые свечи, и полыхали до тех пор, пока не превращались в пепел. Асфальтовое покрытие неширокой улочки начинало плавиться с приближением медлительной огненной волны и сливалось с ней, когда та накатывала.

Дома, которым посчастливилось уцелеть во время бомбардировки, попадали в лапы огнедышащего монстра, горели и разрушались под его неумолимым напором.

Я двинулся по улице, навстречу пылающей смерти. Впервые, с момента исчезновения Беллы, я был спокоен. Все мое внимание сейчас было сконцентрировано на достижении цели, которая находилась в двадцати человеческих шагах от меня.

«Вот он, выход из тупика. Это мой шанс покончить со всеми проблемами разом. Моя малышка избавится от ненавистного, отвратительного, омерзительного меня. Моя семья лишится обузы, ноющего неудачника. Я прекращу свое проклятое существование, и отправлюсь вслед за Беллой. Мы встретимся. Мы обязательно встретимся. Мы не можем не встретиться. Нам суждено быть вместе».

Сквозь непрерывный гул, заполнивший пространство, моего слуха достиг безутешный детский плач. Меня накрыло с головой валом человеческого страха, который исходил из здания, стоявшего через дорогу от меня.  Источником его был испуганный ребенок, оказавшийся запертым в комнате на втором этаже этого дома.

Первый этаж здания занимало небольшое кафе. Об этом гласила коричневая вывеска «CAFFE DEL PROFESSORE», на которой посредине, в белом овале, была изображена лошадь, впряженная в четырехколесную повозку с откинутым верхом. Вход в заведение когда-то скрывал от палящего солнца козырек из ткани с широкими белыми и зелеными полосами. Ее обрывки, тлея, издавали пластмассовое зловоние. Над входом, на втором этаже здания, находился балкон, огражденный перилами из гнутых металлических прутьев.  За занавешенной белыми шторами балконной двери, стекла которой от высокой температуры покрылись паутиной трещин, а краска на деревянной раме вспучилась и местами осыпалась, располагалась детская.

«Почему ребенок оставлен в доме, стоящем на пути лавового потока? Где его родители? Наверняка, они забыли о нем, спасаясь бегством. И вот, детеныш, который хочет жить, погибнет самой мучительной из человеческих смертей. Ходячий мертвец, нашедший способ снять свое проклятье, остановился в шаге от избавления.  Ирония судьбы. Интересно, встретит ли он меня по ту сторону, будет ли обвинять в том, что я был настолько эгоистичен, что не помог ему. Почему я должен принимать эту вину на себя? Ведь это не я, спасая свою шкуру, оставил его. Допустим, я освобожу его из ловушки. Что тогда? Возможно, родители малыша погибли. Он останется сиротой, будет скитаться брошенный, никому не нужный бездомный оборванец, и проклинать меня снова и снова.   А как бы поступила моя Белла?», - ответ был очевиден, - «Она без раздумий бросилась бы спасать малыша».

Я осмотрелся по сторонам. Воздух, насыщенный пеплом, был не проницаем для солнечного света, и ограничивал видимость двадцатью шагами. Все люди были эвакуированы. Никто не мог стать свидетелем моего неестественного поведения.

«Будь, что будет».  

Одним прыжком я преодолел расстояние, отделявшее меня от балкона, за которым находилась жертва человеческой невнимательности. Выломать дверь не составило никакого труда.

Девочка лет семи, одетая в ярко-желтую, с изображениями множества веселых медвежат, пижаму, забилась в угол своей кроватки. Ее руки обхватывали голени. Голову малышка склонила к согнутым ногам. С каждым приступом рыданий или всхлипом, ее лоб ударялся о колени.

Каким-то образом, ребенок расслышал посреди всепоглощающего гула, грохот, с которым я вломился в комнату. Она подняла голову и обратила на меня пораженный взгляд. Рыдания и всхлипы вмиг прекратились. Без объяснений, я подошел к ней и протянул руки. Малышка в ответ протянула свои.  Наши ладони соприкоснулись. Я ожидал, что она с отвращением отстранится от меня. Но нет, она схватилась маленькими ладошками за мои запястья и поднялась. Переместившись, с невероятной для человеческого ребенка скоростью, подпрыгнула и руками обхватила мою шею, а ногами талию.

Я шепнул ей на ухо:

- Закрой глаза и крепко держись.

Через две секунды я уже мчался со скоростью ураганного ветра, унося свою ношу подальше от огненной смерти.

Приблизившись к  оцеплению, я перешел на человеческий шаг. Удивленные солдаты, пропустили нас без расспросов. И я спешно направился к одной из военных палаток, в которых располагался передвижной госпиталь, в надежде отыскать там Карлайла.

Это оказалось нетрудно.

Первый попавшийся мне на глаза медработник, сообщил, что молодой американский врач, «с внешностью голливудского киноактера», распределен в палатку номер три. Я огляделся. В шестидесяти футах от меня находилось брезентовое сооружение цвета хаки, покрытое дюймовым слоем пепла. На его входной двери трепетал на ветру лист белой бумаги, с неаккуратно нарисованной красным маркером тройкой.

Быстрым шагом я направился к нужной мне палатке. Девочка молча висела на мне, продолжая держать свои руки, сцепленными в замок, сзади моей шеи. Она немного дрожала, вероятно, замерзая от близости моего тела. Но ее дыхание было ровным.

Я отодвинул  ткань, закрывавшую вход в госпиталь, перешагнул порог и сразу же заметил Карлайла. Он обрабатывал ожоги на ногах пожилой женщины. Пострадавшая стонала от боли, хотя на столике, рядом с кушеткой лежали вскрытые ампулы от болеутоляющего.

Услышав движение, Карлайл на мгновение оторвал взгляд от ран, и перевел его на меня. Он кивнул и, совершенно не удивившись, тихо произнес:

- Я скоро освобожусь. Подожди вон там.

Карлайл указал на ряд коек, стоявших у противоположной стены, и чуть погодя, когда я уже сделал пару шагов, по-деловому добавил:

- Умойся, одень халат и осмотри ребенка. Здесь любая помощь на вес золота.

Из двенадцати мест, лишь два были свободны. На одно из них я медленно опустил девочку. Детка не хотела расцеплять пальцы, и мне пришлось приложить небольшое усилие, чтобы освободиться от ее цепкой хватки. В ответ, она судорожно задышала и начала хныкать. Малышка начинала выходить из шокового состояния. Но в мозге этого несчастного ребенка была одна лишь картинка: шипящая, булькающая лава, стремящаяся догнать ее.

- Все, детка, ты уже в полной безопасности, - я пытался успокоить ее, поглаживая взлохмаченные во время стремительного перемещения, волосы, в которые набилось невероятное количество пепла. –Тебя нужно осмотреть. Я сейчас отойду ненадолго, переоденусь и вернусь. Хорошо?

Малышка схватила меня обоими ручками за рубашку и заглянула в глаза с такой мольбой, что мое каменное сердце обратилось в песок.

- Не бросай меня. Мне страшно. Огненная река гонится за нами.

- Уже нет. Все позади. Мы вне досягаемости вулкана, - чтобы снять ее стресс, пришлось напустить строгости, - Я говорил тебе закрыть глаза. Почему ты не послушалась? Я же обещал, что все будет нормально.

- Я испугалась шума, - все еще не отпуская меня и дрожа, прошептала девочка.

Мне вспомнилось из курса психологии, прослушанного, когда то в колледже, что установлению доверия способствует обращение по имени.

- Как тебя зовут?

- Белла.

«Это невероятно! Но меня снова спасла Белла. Даже если ее нет среди живых, она не оставляет меня. Она всегда незримо присутствует рядом со мной. Она заставила меня остаться в этом мире. Наверное, моя душа недостаточно чиста, чтобы присоединиться к ней по ту сторону смерти».

Все встало на свои места. Мне стал ясен смысл всего произошедшего со мной в последние дни. Мои мысли и стремления, до этого находившиеся в полном смятении, упорядочились осознанием цели моего существования.

«Я должен заслужить эту честь, искупив все мои грехи служением людям. И тогда я буду достоин, находиться рядом с моей Беллой».