Renesmy POV

Я открыла дверь черного хода и шагнула во внешний мир.

Тяжелые тучи отгородили землю от солнца. Ни один, даже самый тоненький, лучик не мог проникнуть сквозь эту броню. Было серо, сыро и зябко. В любую минуту мог начаться дождь.

Я засунула руки в карманы, втянула голову в плечи и быстрым шагом двинулась вдоль стены здания, планируя выйти на площадь деи Приори (dei Priori).

Окруженное с четырех сторон зданиями, место, мощенное брусчаткой, выглядело угнетающе. Трех и четырехэтажные старинные строения были сложены из разных по величине камней, имели разнообразные окна, двери и ворота. Даже арки у многочисленных входов имели неодинаковую высоту и ширину. Из некоторых окон второго этажа одного из зданий свисали бело-красные полотнища с изображением каких-то гербов.

Единственным украшением площади казался фонтан. Но он был так мал в сравнении с окружавшими его строениями, что не мог повысить привлекательность этого места.

У трехэтажного здания, отчасти спрятавшегося за стеной своего высокого четырехэтажного, но такого же уродливого, брата, располагалось летнее кафе. За столиками, под выцветшими от солнца зонтами, сидели трое посетителей, мужчин, и медлительно потягивали янтарного цвета пенный напиток. Один из них, не отрываясь от своего занятия, окинул меня масляным взглядом.

Желание заказать обед в этом заведении у меня сразу же пропало. В поисках немноголюдного места, где можно было поесть, я покинула площадь и двинулась по вниз улице.

Я прошла всего четыре квартала, а город уже успел меня разочаровать. Старые здания, сложенные из грубо отесанного камня громоздились бок о бок, ограждая узкие улочки.

Я оглядывалась по сторонам, в надежде отыскать ресторан. И каждый раз  боковым зрением замечала одного и того же человека. Он шел следом за мной от площади достаточно долго для того, чтобы я смогла его рассмотреть. Парень около шести футов ростом с темными, давно не стриженными, растрепанными волосами. Его одежда была настолько не запоминающейся, что даже ее цвет можно было бы назвать невзрачным. Руки он засунул в передние карманы брюк, будто прятал там что-то. Всякий раз, когда я оборачивалась назад, взгляд парня отскакивал от меня и устремлялся на противоположную сторону улицы.

Долгие блуждания каменными лабиринтами Вольтерры привели меня на улицу Виа дел Мандорио (Via del Mandorio). Там находился Старый ресторан Таверна (Ristorante L’antica Taverna). Как и все в этом городке, он был родом из средневековья. Мне понравился его аккуратный внешний вид и обилие цветов в горшках у входа. Он показался мне приветливым.

Я поднялась по ступенькам и отворила дверь. В слабо освещенном зале было пусто. Отсутствовали не только посетители, но и официанты, администратор, вообще кто бы то ни было. Тишину нарушал лишь доносившийся издали звук ударяющихся о металл редких капель воды.

Я резко закрыла дверь, оставшись на улице, и оглянулась в сторону, откуда пришла. Мой преследователь остановился в трехстах футах от таверны и усиленно изображал заинтересованность бутылками, размещенными на стеллажах небольшой открытой лавки.

«Отлично», - подумала я, - «Теперь можно и пообедать».

Открыв дверь заведения во второй раз, я обнаружила женщину таких же преклонных лет, как и здание, где располагался ресторан. По-видимому, она исполняла роль официантки.

Собрав все свои знания итальянского в растрепанный букет, я попыталась поздороваться и объяснить цель своего визита. Взгляд бабульки был столь пораженным, что мне захотелось извиниться перед ней за неожиданное посещение. Но я не стала этого делать, рассудив, что рестораны для того и держат, чтобы  кормить людей.

Вероятно, мое обращение не прозвучало для пожилой леди полным бредом. Поэтому она зашла за барную стойку и, вернувшись, протянула мне красную папку, на которой черными крупными буквами было написано «Меню».

Официантка, осталась стоять возле меня, пока я делала выбор, и комментировала все  пункты меню. Я быстро листала страницы, и ей удавалось сказать лишь пару слов о каждом из блюд. Когда, я остановила свой выбор на знакомом мне названии, лазанье, она выдала целую хвалебную речь в ее адрес:

- Отличный выбор. Это фамильный рецепт, который передается из поколения в поколение.  Наша лазанья приготовлена из пяти слоев, пропитанного особым томатным соусом, теста, в каждый слой которого добавлена телятина, сыр моцарелла и бешамель.

Немного подумав, я решила заказать себе еще чиполе рипьене – уж больно понравилось мне название, а его внешний вид на фотографии напоминал салат с зеленью и сыром. Бабулька с воодушевлением встретила мой выбор:

-   У Вас изысканный вкус. Весьма экзотическое блюдо: лук, фаршированный ветчиной с добавлением яиц, сыра горгонцоле, зелени, сливочного масла, мясного бульона и специй.

На десерт я  выбрала тирамису и латте.

- Прекрасно! – восхищенно воскликнула она. -  Кофе с молоком и пирожное. Что может быть лучше для юной девушки, - и очень быстро для своего возраста удалилась исполнять заказ.

Шло время, а официантка все не возвращалась.

Мой желудок уже не просто напоминал о себе, он начал играть похоронный марш. Я задумалась, насколько этот мотив соответствует представлению о смерти пожилой леди, морившей меня голодом.  Но, видимо, она не хотела стать моим обедом, поэтому появилась из кухонной двери, неся в руках поднос с тарелкой, на которой лежали три  огромных горячих куска лазаньи. Аппетитный аромат окутал меня, рот, в предвкушении, наполнился слюной, и я решила пока что простить медлительную тетушку, а заодно и повара, который это готовил.

Взяв вилку и нож, я расправилась с этим вкуснейшим блюдом так быстро, что официантка, не успевшая уйти к началу трапезы, застыла с изумленным выражением лица.

«Упс! Кажется, я увлеклась. Очевидно, она считает, что я не оценила ее труды».

- Исключительно вкусная лазанья, - мой взгляд, полный раскаяния, должен был заставить ее оттаять. - Я была очень голодна.

Бабулька вышла из оцепенения. Уже не улыбаясь, она забрала пустую тарелку и столовый прибор и направилась на кухню.

Я откинулась на спинку мягкого стула, протянула под стол ноги и, поглаживая наполненный живот, решила:

«Жизнь налаживается».

Второе блюдо на фотографии выглядело значительно вкуснее, чем на тарелке. Его запах был необычным из-за большого количества тушеного лука и каких-то неизвестных мне пряных трав, укрывавших поверхность блюда.

Я съела и его, вначале стараясь не спешить, чтобы не расстроить тетушку окончательно. А когда насытилась, последние кусочки пришлось заталкивать в рот медленно и настойчиво. Официантка  еще раз сходила на кухню и вернулась оттуда с чашкой ароматного кофе с молоком и моим любимым тирамису.

В этот момент я поняла, что это чудо кулинарного искусства в меня не вместится. Решение пришло мгновенно:

- Можно мне забрать  его с собой?

- Конечно, можно, - удивленно ответила бабулька, забрала тарелку и пошаркала в обратном направлении.

Кофе поставило жирный восклицательный знак на моем исключительно человеческом обеде.

«Хех, брюки стали мне маловаты», - отметила я, вытаскивая из заднего кармана карточку, оставленную мне Карлайлом, - «Надо заплатить за пищу. Надеюсь, официантка знает, как из этой штуки добывать деньги».

И она определенно знала, если судить по счастливой улыбке, расширившей ее лицо вполовину.

Вскоре я вышла из гостеприимной таверны, держа в руках пакет с пирожными. Парня, который следовал за мной до ресторана, нигде не было видно и я, уличив себя в излишней подозрительности, направилась к резиденции Вольтури.

Я прошла пару кварталов, когда солнце окончательно спряталось за горизонт.

Тучи решили заночевать над Вольтеррой. Но темнота была для меня неотъемлемой частью жизни, и я спокойно шла по улице. Если бы мое расслабленное состояние не нарушал звук шагов, преследовавших меня, вечер можно было бы считать замечательным.

Я резко обернулась и увидела, что за мной снова следовал растрепанный бесцветный человек. Меня это не на шутку разозлило.

К улице, по которой я шла, примыкал  довольно темный переулок. Дорога, шириной в десять футов, зажатая с двух сторон старинными трехэтажными зданиями, сложенными из обтесанного камня, спускалась вниз к Этрусскому порту (Porta Etrusc). Единственный фонарь, укрепленный над входом в какой-то магазинчик, не горел.

Я свернула за угол, и прижалась к стене, надеясь, что парень, преследовавший меня, пройдет по улице мимо и двинется дальше по своим делам, а я признаю, что у меня нездоровое воображение. 

Через несколько минут до меня долетел звук спешащих шагов. Из-за угла появился мой преследователь и остановился, сканируя дальнюю часть улицу. Никого не заметив вдали, он, похоже, решил развернуться и уйти. И тут его взгляд наткнулся на меня на фоне каменной стены. Нас разделяли два шага. Парень вздрогнул и замер.

Неожиданность давала мне преимущество, но ненадолго, пока шпион не придет в себя.

«Что мне делать? Бежать или…»

Любопытство взяло верх. Быстро, на пределе своих возможностей, я, оттолкнувшись от стены, пролетела расстояние между нами и толкнула своего преследователя к противоположной стене. Он не был готов к такому повороту событий и вышел из замешательства только тогда, когда уже задыхался, болтая ногами в пяти дюймах от земли. Я оказалась достаточно сильной для того, чтобы одной рукой сжимать его шею, придавливая к стене, а второй удерживать его правую руку. Свободной рукой он продолжал беспорядочно размахивать, пытаясь меня ударить.

«Теперь можно и побеседовать».

- Тебя послала Джейн?! – прорычала я.

- Никто меня не посылал, -   прошипел парень сквозь сжатые зубы.

- Если не Джейн, то кто тебя послал?

- Никто.

- Зачем ты шпионил за мной?

- Познакомиться.

- Что – познакомиться? – требовала я.

- Хотел познакомиться, - я чувствовала, как напрягаются голосовые связки под моей рукой.

- Что тебе от меня нужно?

- Понравилась, – парень пытался выкрутиться.

- Не лги! - настаивала я.

- Трахнуть тебя хотел! – из последних сил выкрикнул он неестественно высоким голосом.

- Это еще что такое? – не поняла я, сложной фразы на итальянском, и сильнее прижала шею парня к стене. Совершенно случайно.

Его дыхание стало тяжелым, и глаза закатились.

«Упс. Я, кажется, перестаралась», - моя хватка ослабела, и тело парня сползло по стене.

Но я не дала ему упасть на камни дороги, упершись рукой в грудь. Постепенно он пришел в себя.

Когда взгляд пойманного с поличным шпиона стал осознанным, я продолжила допрос:

- Что значит «трахнуть»? 

- Ты, что, с Луны свалилась? – искренне удивился он и его глаза полезли из орбит.

- Повторяю вопрос: что означает «трахнуть»?

Изумление парня было беспредельным. Но у меня был аргумент, способный сделать его разговорчивее. Я вдавила ладонь в его грудную клетку и почувствовала, как прогибаются ребра.

Его дыхание прервалось. И сразу же, вероятно, решив, что от меня ему не отделаться, выпалил:

- Это когда пися в писю. Или вообще не понимаешь?!

Пояснение заставило меня задуматься, представляя, как это может выглядеть.

Мои руки ослабели. А шпион, не преминул воспользоваться этим и вырвался из плена.

-  Дура! Агрессивная дура! – крикнул он напоследок и рванул по улице со скоростью молодого вампира.

«Дура?! Я – дура? Наверное, все-таки глупая. Я так мало знаю. Но почему же агрессивная?! Я же не набросилась на него и не осушила. Неблагодарный человек», - возмущалась я, подбирая  пакет со своими любимыми пирожными, и направляясь к замку Вольтури.