Эдвард POV

«Бииип-Биииип-Биииип»

Я быстро выключил будильник. На самом деле, он меня не разбудил. Я не спал всю ночь, созерцая свой очень белый, очень нудный потолок, позволяя мыслям кружить в свободном полете. Я бы хотел сказать, что Белла была лишь в некоторых из них, но это было бы неправдой. Правда была в том, что я пытался отогнать мысли о ней, но потерпел ничтожное поражение в этой борьбе. Они неизменно возвращались к одному и тому же. Как будто мой разум был отчаянно зациклен на ней, и это действительно выводило меня из себя. Что в ней было такого особенного? Я обдумывал повестку на следующее собрание нашего Братства «КОК», что натолкнуло меня на мысль о возможности организовать совместную вечеринку моего Братства «КОК» и её Сообщества «ДОГ». Или, когда я вспоминал свою последнюю неприятную встречу с отцом, неожиданно захотел узнать, а что бы он подумал о Белле, и это вдвойне меня взбесило. Я даже не был с ней толком знаком, так почему же тогда картина с ней, пожимающей руку моего отца, все время проигрывалась у меня в голове!?

Я взглянул на часы. Обычно я практически по-военному соблюдал режим дня, но не этим утром: я валялся в постели до последнего. Вскочив, в конце концов, с кровати, я провел рукой по волосам, почистил зубы и набросил свой свитер с инициалами Братства. Я даже не удосужился побриться. Я фыркнул, подумав о своем внешнем виде. Пара взглядов на девушку, и я уже иду на занятия с видом недоспавшего лунатика. Мне нужно было собраться.

– Эй, доброе утро, чувак, – поприветствовал меня Эмметт. Он готовил протеиновый коктейль на кухне. К очень многим вещам в своей жизни Эмметт относился практически безразлично, за исключением режима дня. Я почти всегда присоединялся к нему по утрам, но в этом семестре у меня были утренние занятия по понедельникам и средам.

– Привет, – ответил я.

Он обернулся, чтобы посмотреть на меня, и его глаза слегка округлились. Затем он повернулся к комбайну, щелкнул выключателем и достал весь контейнер. Держа его как одну большую кружку, он выпил содержимое прямо из контейнера. Немного коктейля пролилось ему на тренировочную футболку, стекая по подбородку. В типичной для Эмметта манере, он не смутился, а просто вытер лицо рукой и широко мне улыбнулся. Это была улыбка четырехлетнего озорника. После он спросил:

– Ты знаешь Джессику Стэнли?

– Ага, – аххх, вот оно что. Вчерашний ангел был заменен на кого-то более интересного.

– А что случилось с Розали?

– Что? О! Нет, я не увлекся Джессикой. Просто она была здесь тем вечером, когда ты обсуждал, на какие занятия будешь ходить. Она практически бежала со всех ног к компьютеру, чтобы попасть в твой класс, – засмеялся он.

Я пожал плечами. Джессика Стэнли, как и все остальные девушки, сохла по мне. Может ей и нравилось мое лицо, но на самом деле она хотела получить мои деньги. Мне было более чем безразлично, была ли она со мной в одном классе или нет.

– Как только она тебя увидит сегодня, ей будет непонятно, с какой стати она вообще тобой увлеклась. Чувак, ты что, пил вчера без меня?

Я сердито посмотрел на него.

Он встряхнул чашей с коктейлем. Обнаружив еще несколько глотков, он надел крышку назад, поставил контейнер на базу и включил комбайн. Когда по кухне разнеслось громкое жужжание, я заметил, как на диване в гостиной дернулась чья-то рука, а затем последовал стон. Мои глаза сузились: это был Майк гребаный Ньютон. Как только я его увидел, решил, что мне просто необходимо взять с собой на занятия протеиновый батончик, и я обыщу каждый ящик на кухне, пока его не найду. Преднамеренно громко хлопая дверцами шкафчиков, я чувствовал, как на моем лице расплывается только мне понятная довольная улыбка. Конечно, это было по-детски, но стуча этими дверцами, я держал под контролем свое самообладание. Это было самым важным – держать себя в руках, контролировать свои действия. Я чувствовал, как Эмметт буравит взглядом мой затылок, но он ничего не сказал, а я не стал объяснять.

Когда я захлопнул последний ящик, и звук, приятно грохоча, разнесся по кухне, до меня дошло, что я, вообще-то, опаздываю и не должен тратить время на детские порывы. Я бросил быстрый взгляд на часы и трусцой выбежал в двери.

– Увидимся, – крикнул я Эмметту.

Выйдя на тротуар, я бросился бежать на полной скорости, придерживая сумку. Мне было хорошо… Кровь пульсировала по венам… Воздух врывался в легкие. Я чувствовал, как понемногу раздражение уступало место физической усталости. Я всегда отлично бегал. Эмметт мог надрать мне задницу в борьбе, но я превосходил его на беговой дорожке.

Шесть минут спустя я стоял, прислонившись к зданию факультета психологии, пытаясь отдышаться. Благодаря пробежке, я пришел точно вовремя. Когда мой пульс замедлился, я открыл двери и подставил тело потоку воздуха из здания. Я почувствовал облегчение, осознав, что за все время бега мысли о Белле ни разу не пробрались в мою голову. Однако, как только я это понял, снова стал одержим, представляя плавные изгибы её тела и длинные сексуальные волосы. Черт, у меня даже начались галлюцинации! Я мог поклясться, что только что видел, как её каштановые волосы секунду назад скрылись в кабинете, в который я направлялся.

– Соберись, Каллен, – сказал я себе.

Когда я подошел к кабинету, мои глаза сузились. Fuck. Это не была галлюцинация. Это совершенно определенно был Белла Свон, стоящая в дверях, подвергая тем самым мой самоконтроль испытанию. Длинные шоколадные волосы мягко развивались над её идеально очерченной попой, пока она переминалась с ноги на ногу. Она слегка наклонила голову, изучая что-то на листке бумаги в руках.

Черт возьми! Желание настигло меня, как тонна кирпичей, и я почувствовал, как мои руки зашевелились – я так сильно хотел к ней прикоснуться, она была так близко… Я почувствовал, как мое тело потянулось вперед, пока я не оказался всего в нескольких сантиметрах от нее. Она напряглась, как будто почувствовала мое приближение. Я стоял достаточно близко, чтобы почувствовать тепло её тела, её тонкий, чистый цветочный аромат. Мои мысли беспорядочно разбежались, когда я сделал жадный вдох, наполняя легкие её запахом. «Белла», – настойчиво шептал мой разум. Моя рука бессознательно поднялась. Я собирался прикоснуться к ней, я не мог себя остановить… Но вдруг она замерла, и я услышал, как она затаила дыхание – незначительная перемена в ней, заставившая меня придти в чувства.

Я понял, что она, должно быть, увидела мою руку боковым зрением… Мою изуродованную шрамом руку. Вероятно, она почувствовала отвращение. Я злобно засунул руку в карман, наблюдая, как она поспешно удалялась, пытаясь догнать свою подругу. Она грациозно упала на свой стул и наклонилась над тетрадью. Ее щеки окрасились еле заметным румянцем.

Я знал, что мне не следовало садиться напротив нее, но до меня быстро дошло, что, когда дело касается этой девушки, я себя не контролирую. Я подошел к стулу напротив нее, изучая её по пути. У нее была восхитительная кожа – кремовая, цвета слоновой кости с россыпью еле заметных золотистых веснушек.

Мне было интересно, были ли у нее веснушки только на щеках, или я мог бы обнаружить их в других местах… Она опустила глаза вниз, скрывая их цвет от меня. У нее был идеальный рот – сочные полные губы, милого оттенка пыльной розы, всего лишь слегка темнее цвета ее сосков... Эта мысль заставила меня выругаться про себя. Мне необходимо было перестать быть одержимым этой девушкой. Я все еще не мог поверить, что подглядывал за ней. Меня захлестнула волна отвращения к себе, мое сердце окаменело.

Подойдя ближе к стулу, я увидел, как подруга Беллы толкнула её в бок и произнесла мое имя. Естественно, её подругой оказалась Джессика Стенли.

Белла, в конце концов, ответила на толчки Джессики и посмотрела на меня – прямо мне в глаза. Её глаза были великолепны: глубокие, карие глаза… Глубокие – только так можно было их описать! Я чувствовал, что тону в них. К моему крайнему потрясению, она выглядела настолько же завороженной, как и я. Мы внимательно уставились друг на друга. Мое сердце начало колотиться в груди, и я почувствовал, как тело пронзила колющая боль от осознания близости этой девушки. Затем, к своему удивлению, я обнаружил, как мой желудок в буквальном смысле сжался. Она опустила взгляд, а я продолжал стоять, ошеломленный тем, как неожиданно был оторван от её глаз, захвативших меня в свой плен. Я хотел снова встретиться с ней взглядом. Я хотел проникнуть в её мысли, в её душу. Я хотел узнать её. «Посмотри на меня», – требовал мой разум, но она сидела, решительно опустив подбородок вниз. Я продолжил пялиться на нее, предпринимая безуспешные попытки заставить её снова посмотреть мне в глаза.

Я положил руку на тетрадь и заметил, как она еле заметно повернула голову. Я проследил за её взглядом – он вел к моей левой руке с длинным уродливым шрамом. Я услышал, как её тихое дыхание участилось, когда она уставилась на мою обезображенную руку. Я хотел спрятать её от взгляда Беллы. Я знал, что моя рука уродлива, и если у нее есть хоть немного здравого смысла, она поймет, что шрам – это предупреждение о том, на что я был способен. Стоп! Мне было нужно, чтобы она это поняла, чтобы она насторожилась, чтобы её это отпугнуло! Я слегка подвинул руку. Я хотел протянуть её через стол и сказать: «Смотри. Смотри-на-это. Если-бы-ты-знала-как-я-заработал-это-ты-бы-убежала-из-кабинета-с-криками…». Я смотрел на нее, склонившую голову вниз, и чувства переполняли меня, борясь друг с другом. Я отчаянно хотел, чтобы она не боялась меня, но в то же время мне было необходимо, чтобы она боялась. Все было так запутано…

Наконец, Джессика разрушила напряженность момента, позвав ее по имени:

– Белла? – обратилась к ней Джессика, – Белла, с тобой все в порядке?

– В порядке, – робко ответила она. Её взгляд оставался прикованным к моей руке.

– Белла, – прошептала Джессика уже громче. – Что с тобой?

Я хотел ответить Джессике за Беллу. Я хотел сказать Джессике, что тем, что с ней было не так, был я. Было совершенно ясно, что Белла меня боялась. При этой мысли я нахмурился.

Белла вздрогнула и поспешно повернулась к Джессике:

– Ничего. Я в порядке.

Её голос был с придыханием – сексуальный, прекрасный, мелодичный тембр, который затуманил мои чувства.

Джессика бросила на Беллу уничижительный взгляд и повернулась ко мне. Она улыбнулась мне улыбкой, которая, я был уверен, предполагалась как льстивая, но вышла отталкивающей.

– Привет, Эдвард, – проворковала Джессика. Я почувствовал, как в меня вонзилась игла раздражения: она вторглась в процесс изучения Беллы.

– Здравствуй, – ответил я и быстро вернулся взглядом к Белле. Волосы закрывали её лицо – она все еще сидела, наклонив голову. «Посмотри. На. Меня», – мысленно умолял я её.

И тут мне пришло в голову: почему бы Джессике не представить нас друг другу? Белле совершенно точно придется посмотреть на меня, если нас представят. Я взглянул на Джессику.

– Джессика, кто твоя подруга? По-моему, я не имел удовольствия...

Джессика издала короткое раздражающее хихиканье. Уверен, что это был флирт, но он действовал мне на нервы.

– Ах, это просто Изабелла Свон. Так, я слышала, что ты был во Франции в прошлом семестре?

Я проигнорировал её вопрос. Мне очень, очень не нравилось то, как Джессика пренебрежительно отзывалась о Белле. Моя Белла заслуживала уважения! Вот оно опять, это чувство собственника, которое продолжало закрадываться в мои мысли. «Белла. Не. Моя», – с усилием напомнил я себе.

– Здравствуй, Белла, – тихо проговорил я, чтобы не испугать её.

Видимо, у меня не получилось, потому что её голова взметнулась с определенно подозрительным выражением лица.

– Почему ты назвал меня «Белла»?

Я почувствовал, как мускулы на моем лице напряглись. Черт! Она захочет, чтобы я ответил на такой разоблачающий вопрос. А я не знал, как ответить. Мысли лихорадочно проносились в голове. Откуда я знаю, что ее называют «Белла»? К её сведению, я никогда не видел её раньше. Я попытался просто обычно пожать плечами. Может, она просто отстанет... К моему глубочайшему разочарованию, она не отстала.

– Почему ты назвал меня «Белла»? – спросила она тихо, но я почувствовал стальные нотки в её голосе.

Мне понравилось то, что я понял, благодаря этому тону: она не сдавалась легко. Я улыбнулся и подумал о том, как бы она выглядела по-настоящему разозленной. Я представил, как её щеки заливал румянец, а руки дико жестикулировали. Могу поклясться, что это было бы яркое зрелище. Но прямо сейчас её упорство не было мне на руку. Что я должен был ей ответить? Я быстро перебирал возможные ответы в голове и остановился на одном. Я сознательно сделал скучающий вид и поднял одну бровь.

– Я не спал, когда ты позвонила Эмметту прошлой ночью, – ответил я.

В этот момент мне в голову пришла еще одна мысль: причина, по которой она звонила Эмметту. Майк, гребаный, Ньютон! Я нахмурился. Она не должна была оказываться на улице с этим пьянчугой. Она вообще не должна была никогда попадать в ситуацию, в которой ей пришлось бы звать на помощь. Эмметт заверил меня вчера ночью, что между нею и Майком ничего не было, но я все еще чувствовал досаду при мысли о ней там, с ним. Я злился на Майка за то, что он преследовал её, и на неё – за то, что попала в потенциально опасную ситуацию.

Вошел преподаватель, и когда он начал говорить, я повернулся в его сторону. Я притворился, что полностью поглощен его речью, но не понимал ни слова из сказанного. Я чувствовал, что она на меня смотрит. Её взгляд будто ласкал мою кожу. Я старался не шевелиться. Я сосредоточился на том, чтобы оставаться неподвижным под её испытующим взглядом. Я был так сосредоточен на поддержании видимости самообладания, что вздрогнул, когда мне передали перевернутую шляпу. Я посмотрел на нее, понимая, что должен был вытянуть оттуда листок бумаги. Я достал один вслепую и прочитал то, что на нем было написано.

Мои глаза сузились в откровенном непонимании, и я еще несколько раз перечитал написанное, чтобы убедиться, что мой разум не сыграл со мной шутку. Затем я прочел вслух:

– Изабелла Свон.

Я не был до конца уверен, почему произнес её имя. Я обвел глазами стол и посмотрел на нее. Мой взгляд упал на её грудь, её прекрасную идеальную грудь. Я знал, как она выглядит обнаженной. Мой рот наполнился слюной, я почувствовал покалывание на кончиках пальцев, в паху все напряглось. Fuck! Я быстро отвел глаза прочь, а потом снова посмотрел на нее.

Она смотрела на меня, и наши глаза встретились. Было такое чувство, что между нами пробежал электрический ток, и я потерялся в этих глазах. Мне неожиданно захотелось стать другим человеком, человеком, который мог бы полюбить её… человеком, который бы никогда её не обидел. Желание было резким и пронизывающим. Я посмотрел вниз и вздохнул. Я знал, что нужно сделать. Я не знал, почему держал бумажку с её именем, но какова бы ни была причина, это бы плохо закончилось, если бы я не сделал одну правильную в данной ситуации вещь, прямо сейчас.

Я вздохнул и повернулся к парню, который сидел радом со мной, чтобы попросить его поменяться бумажками с именами. Я понизил голос и тихо прошептал:

– Ты не хотел бы поменяться со мной?

Парень посмотрел на Беллу, а затем на Джессику. Он покачал головой и посмотрел на меня как на сумасшедшего. Я почувствовал, как мои руки сжались в кулаки: мне не понравилось, как он бесцеремонно пренебрег Беллой. Как будто она была в каком-то смысле… недостаточно хороша, как будто обильный макияж Джессики и крашеные волосы каким-то образом были лучше, чем естественная красота Беллы. Мне захотелось ударить его за то, как он грубо оценил её, даже не задумываясь. Разве он не видел, какое совершенство находилось перед ним? Хотя, если быть честным с собой, должен признаться, что если бы он видел её совершенство, вероятно, мне все равно хотелось бы его ударить. Это не было привычным для меня. Буря эмоций во мне, возникшая с тех пор как я впервые увидел эту девушку, была гораздо сильнее чего-либо, что я чувствовал ранее. Влечение вихрем кружило внутри меня, обостряя чувства и эмоции. Я использовал все имеющиеся у меня навыки, чтобы сохранить внешнее спокойствие.

Я медленно посчитал от десяти до одного. Мои мышцы немного расслабились, и я смог сфокусироваться на том, что говорил преподаватель.

– Окей, дам вам несколько минут, чтобы обменяться контактной информацией, а после этого мы обсудим проект, продолжительностью в семестр, который вы и ваш партнер будете выполнять совместно.

Он улыбался, когда говорил это. Это была отстраненная улыбка, но у меня было такое чувство, что он дразнит меня. Обменяться контактной информацией с Беллой? Например, взять её номер телефона? Десять цифр, которые будут написаны на листке бумаги в моей тетради, искушая меня каждой бессонной ночью, когда я буду ворочаться в постели? Что он пытался сделать со мной?

Я взял лист бумаги и быстро написал свой номер. Даже в спешке мой почерк был каллиграфически идеальным. Я взглянул на этот почерк и содрогнулся: подумает ли Белла то же, что и все остальные? Эмметт постоянно комментировал, что с таким почерком я выгляжу, как гей. Раньше я всегда закатывал глаза на это. Но что, если Белла подумает то же самое? Это не должно меня беспокоить. Было бы даже лучше, если бы она так подумала. Тут нечего было стыдиться, но все-таки это меня раздражало. Я хотел, чтобы она видела во мне человека, с которым могла бы встречаться… Я отбросил эту мысль и жестко сказал себе, что не имел права этого хотеть.

Я свернул лист и решительно толкнул его через стол. Её рука начала двигаться в моем направлении. Я был очарован изяществом её маленьких, деликатных, белых как алебастр рук, которые тянулись ко мне. За этой мыслью быстро последовала другая: как бы эти руки выглядели, обхватив мой член, или, сжавшись в кулачки на моих черных простынях? От этой мысли моя рука вздрогнула, и мои пальцы коснулись её пальчиков, протянутых ко мне.

Прикосновение было как удар тока. Короткий контакт отразился во мне, посылая импульс наслаждения вверх по руке. Мои мысли расплылись, пока я не увидел, как она трет пальцами друг о друга… как будто пытается стереть с них мое прикосновение. Видимо, я неприятен ей... Я пытался проигнорировать то, как эта мысль заставила мою грудь сжаться.

– Мне нужен твой, – заявил я, едва разжав зубы настолько, чтобы выдавить фразу.

Я посмотрел на нее. Я чувствовал, как мышцы на моем лице напряглись, реагируя на бурю противоречивых чувств, бушующую внутри меня. Её глаза сузились. Она выглядела расстроенной. Я не винил её – моя просьба была более чем невежливой. Я внимательно наблюдал за ней, пока она писала свой номер. Её практически трясло от эмоций, и от этого ее щеки окрасились самым привлекательным образом. Боже, она так прелестна! Она так сильно давила на ручку, когда писала цифры, что я удивился, как бумага не порвалась. Она быстро свернула лист и толкнула его ко мне. Я не сделал ни единого движения, чтобы остановить его полет. Лист легко уткнулся мне в грудь. Мое сердцебиение участилось, стоило мне осознать, что у меня был телефон Беллы.

Очень медленно я взял лист в руки: я наслаждался его текстурой, мои чувства напряглись от понимания того, что она написала свой номер на этом листке бумаги только для меня. Я положил его в тетрадь. Мне хотелось расплыться в широчайшей улыбке, несмотря на то, что все во мне кричало о том, что я не должен этому радоваться.

Я сосредоточил все свое внимание на профессоре. Мне нужно было узнать, по какой причине номер Беллы лежал в моей тетради.

– Этот проект о том, как узнать ближе вашего товарища. Итак, для начала, знаком ли уже кто-нибудь с человеком, который стал вашим партнером? – ни одной поднятой руки. – Великолепно. Отныне на протяжении семестра вы будете знакомиться с вашим товарищем одногруппником посредством развернутого списка вопросов. Вам необходимо будет встречаться один раз в неделю не менее чем на один час. В завершении проекта вы напишите реферат на десять листов о человеке, с которым вы познакомились. Вы опишите, что ему нравится, что ему не нравится, его травмы, его победы, а также что нового вы узнали о себе в процессе знакомства с другим человеком. Обычно, к концу этого проекта, многие сильно сближаются. Некоторые студенты постоянно приходят ко мне и говорят, как много этот проект для них значил, многие подружились на всю жизнь, а некоторые даже женились на людях, с которыми познакомились во время этого проекта.

С каждым словом, произнесенным преподавателем, я чувствовал, как ледяные мурашки страха проникали в мои вены. Целый семестр с единственной целью – узнать Беллу лучше? Я был в ужасе от мысли, что она постоянно будет в пределах досягаемости, только для того, чтобы я мог узнать её секреты! Она уже имела такую власть над моими чувствами, что если она станет еще сильнее? Я не был мужчиной, который мог бы предложить ей то, что она заслуживала. Отношения со мной могли уничтожить нас обоих. Я знал, на что способен. Я боялся красного тумана, который мог застлать мой разум. Это произошло только однажды, но одного раза было достаточно. Было сумасшествием бояться того, на что ты способен, но Белла заслуживала большего, чем половину человека.

Я знал, что должен был сделать. Я не мог оставаться в этом классе. Я знал, что если я буду проводить столько времени с Беллой, это плохо закончится.

Я вздохнул, когда профессор отпустил класс раньше времени, и второпях бросился вон из кабинета, стараясь при этом не смотреть на Беллу. Мне могло не хватить сил сделать то, что я должен был сделать, если бы я посмотрел на нее еще раз.

В коридоре было на несколько градусов холоднее, чем в кабинете, и перемена температур немного прояснила мои мысли. Я быстро направился к заднему выходу из здания. Я знал, где находится небольшой уединенный холл. Мне нужно было посидеть пару минут и успокоиться.

Я в третий раз завернул за угол и увидел скамью, к которой направлялся. Я устроился на ней и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, используя подход номер один, которому меня научили социальные педагоги. Я старательно сконцентрировался на повторении одного слова, снова и снова, при этом делая глубокие вдохи. Напряжение покинуло мои мышцы, и разум успокоился.

Я прекратил концентрироваться на расслаблении и начал изучать ситуацию с Беллой на ясную голову. Мне следовало пойти в Деканат и отказаться от предмета. Это то, что я сделаю, потому что в противном случае нам придется проводить время вместе… время вместе наедине. В какой-то момент нам, возможно, даже придется встретиться в моей комнате…

Я мог представить её в моей комнате, её красивые руки осторожно закрывающие дверь...

Белла нервно прислонилась к двери и закусила нижнюю губу. На ней было летнее платье с облегающим топом без бретелек, бледно-розового оттенка, который идеально подходил к её коже.

– Тебе не следовало так закусывать губу, – сказал я ей. Мой голос стал хриплым от желания. – Это значит, что мне придется поцеловать её, чтобы вылечить.

Её глаза округлились от удивления. Её дыхание прервалось, и я осторожно наклонился и провел языком по её нижней губе. Я услышал, как её дыхание участилось в ответ на мое медленное, влажное движение. Я подошел ближе, поднимая руки и прижимая её к дверям.

Я слегка опустил голову и посмотрел на нее. Зрачки её шоколадных, карих глаз расширились – теперь её глаза были практически черными, с тонким коричневым ободком вокруг. Этот незначительный признак возбуждения заставил мой член напрячься в джинсах.

Я взглянул вниз на себя и внимательно посмотрел на нее.

– Никогда больше не закусывай губу. Это сильно на меня влияет.

Я подвинулся и прижался к ней пахом, чтобы объяснить, что я имел в виду.

В ее глазах загорелся озорной огонек. Она очень медленно и целенаправленно снова закусила губу. Из моего горла донеслось низкое рычание:

– Тебе на самом деле не следовало этого делать.

Я наклонился и осторожно схватил зубами её нижнюю губу, засасывая пухлую подушечку плоти и нежно кусая её одновременно. Я успокоил место укуса языком и отпустил. Она застонала и прильнула ко мне губами.

Сексуальное напряжение между нами стало осязаемым. Я чувствовал, как воздух потрескивал от него. Я отодвинулся, чтобы снова посмотреть на нее, а она бросилась вперед, соединяя свои губы с моими. Её язык вторгся в мой рот резкими толчками, изображая, каким образом я хотел втолкнуть в нее свой член. Сила нашего поцелуя росла, он становился неистовым и влажным.

Я провел руками вниз по её тонкой талии и остановился сзади на бедрах. Затем я медленно провел руками вверх – её юбка задралась, когда мои ладони остановились прямо под ее попкой. Я обнаружил, что на ней не было трусиков. Мой член вздрогнул, а руки плотнее прижались к её бедрам.

Я оторвал свои губы от её и провел линию из влажных поцелуев вдоль подбородка, остановившись у её уха.

– Белла… – в отчаянии простонал я.

Она не колебалась. Одним быстрым движением она стянула с меня спортивные шорты и боксеры. Её рука двинулась к моему члену, и он стал отчаянно пульсировать в ожидании её прикосновения.

Я немного повернул голову, чтобы посмотреть вниз на её руку, сжимающую мой член, и впал в забытье. Я даже не думал, я просто поднял Беллу, её бедра обвились вокруг моей талии, и я вошел. Она была такой мокрой, что я практически полностью вошел в нее с первым же толчком.

Она громко застонала, когда я начал совершать быстрым, как бы наказывающим ритмом толчки, прижимая её к дверям. Звук ударяющихся друг об друга голых тел сливался со звуком стука дверей, которые вбивались в коробку моими безжалостными движениями.

– Стони громче! – прорычал я. Обычно я был очень скрытным, но неожиданно мне захотелось, чтобы весь гребаный мир узнал, что она была моей, что это я заставил её так себя чувствовать. – Моя!.. – прошептал я ей на ухо, а затем быстро укусил за мочку. Это завело её еще больше, стоны стали громче, а ее мускулы начали сжиматься. Я почувствовал, как напрягся и кончил вместе с ней.

Стук каблуков, отбивающих стаккато по полу, вырвал меня из моей фантазии. Я провел руками по волосам и вздохнул. Вот и вся моя выдержка, чтобы сохранить здравый рассудок в отношении Беллы. Я попытался представить, как вежливо сижу напротив нее в общественном месте, а мой извращенный мозг немедленно перевернул это в то, как я трахаю её у дверей моей спальни.

Решено. Я должен бросить этот предмет.

Я встал и повернулся в сторону, где стих стук каблуков. Высокая блондинка пыталась вставить ключ в замочную скважину двери одного из кабинетов. Её руки были заняты, поэтому я предложил свою помощь. Она холодно взглянула на меня. У нее были голубые, как лед, глаза и идеально правильные черты лица.

– Постарайся, – обрезала она ледяным тоном.

Поскольку я был воспитан джентльменом, я не развернулся и не ушел прочь, как мне того хотелось в ответ на ее приказной тон. Вместо этого я взял ключи, открыл замок и распахнул перед ней дверь. Я заметил, что таблички на дверях не было. Когда она положила свои вещи, я протянул ей ладонь.

– Привет, я Эдвард Каллен, – вежливо сказал я.

Она брезгливо посмотрела на мою руку и отвергла её, достав из одной из коробок табличку со своим именем.

– Я не встречаюсь со студентами, даже если они помогли мне открыть дверь, – сказала она, повернувшись ко мне спиной.

Я был удивлен. Она выглядела достаточно молодо, чтобы быть преподавателем. Повернувшись с табличкой в руке к двери, она засунула её в рамку. На ней было написано: «Д-р Розали Смит». Я чуть не рассмеялся. Естественно, это та женщина, которая заинтересовала Эмметта.

Я слегка улыбнулся ей одними губами и холодно сказал:

– Пожалуйста.

Казалось, что она не слышала меня, поскольку уже поправляла макияж, глядя в зеркало.

Я развернулся, чтобы уйти. Мне действительно необходимо было поскорее добраться до Деканата. Он располагался в отдельном здании, где находились практически все кафедры Колледжа. В это время года здесь всегда было полно народа, поэтому я не был в восторге от мысли, что иду туда, но я должен был это сделать.

Десять минут спустя я был на другом конце территории Колледжа и входил в двери Деканата. Войдя внутрь, я остановился и провел рукой по волосам.

«Это-должно-быть-шутка!» – подумал я, проклиная превратности судьбы, которые постоянно делали так, что эта девушка оказывалась на моем пути. Белла была здесь, прямо передо мной.

Я подошел к ней сзади, и её аромат окутал меня. Возбуждение зажглось в моем мозгу, и на секунду я позволил себе забыть, что должен держаться подальше от нее. Я подошел к ней еще ближе и увидел, как она напряглась. Она слегка повернула голову. Можно было подумать, что она пыталась не обернуться и знала, что это я стою сзади нее.

Я хотел, чтобы она узнала, что это я. Я наклонился ближе, и её волосы слегка коснулись моей щеки. Я выдохнул ей на ухо:

– Здравствуй, Белла.

Взглядом я ласкал маленькую раковину ее уха. Я только что мечтал о том, как кусаю нежные мочки ее ушек, и мне пришлось взять себя в руки, чтобы не воплотить эту фантазию в реальность прямо здесь, в Деканате.

Она чуть заметно кивнула мне в ответ и отодвинулась. Мне не понравился этот её еле заметный кивок. Она едва меня заметила. Я хотел, чтобы она посмотрела на меня, я хотел привлечь её внимание! Я не хотел, чтобы она отмахивалась от меня, будто я был пустым местом.

Она ступила вперед, отходя от меня, и я нахмурился. Так было лучше, но мне это не нравилось.

– Здравствуйте, меня зовут Белла Свон. Я хотела бы отказаться от одного из предметов, – сказала Белла женщине, сидящей за столом

Мягкий мелодичный тембр её голоса был напряжен, что понравилось мне, потому что это означало, что ей не было безразлично мое присутствие, как я подумал сначала. Этот тон значил, что я произвел на нее впечатление. Даже если это воздействие не было таким же, как её на меня, я был извращенно счастлив, что она чувствовала меня.

– Коммуникативное поведение человека.

Она хотела отказаться от «Коммуникативного поведения человека»? Я сжал кулаки. Минуточку, мать вашу! Я пришел сюда, чтобы отказаться от «Коммуникативного поведения человека». Это я совершал хороший поступок, чтобы сбежать от нее, но она опередила меня…

Я бросил взгляд на шрам на своей руке. Должно быть, она боится меня. Мне это не нравилось. То есть ей следовало бояться, отношения со мной должны были заставить её бежать прочь. Но неужели она на самом деле думала, что я нападу на нее посреди бела дня? Что со мной небезопасно даже выпить чашечку кофе? Господи Боже, я смог бы выдержать чашечку кофе с ней посреди бела дня! Я проигнорировал свое подсознание, которое кричало мне, что я только что решил, что не выдержу этого, и открыл рот. Я был шокирован тем, что произнес.

– Трусиха, – пробормотал я ей.

Я хотел сам себе заткнуть рот. Я не мог поверить, что я только что сказал это. Обычно я так жестко контролировал свои эмоции, но в этот момент мною что-то овладело, и я не мог сдержаться, чтобы не поддразнить её. Внезапно я неистово захотел доказать, что смогу находиться рядом с ней, что я был достаточно силен, чтобы устоять перед ней.

Она повернулась ко мне и спросила:

– Как ты меня назвал?

– Ты слышала.

Мне понравилось, как она выглядела. Она казалась раздраженной… что было гораздо лучше, чем напуганной. Хорошо. Этого я и хотел.

Я не ответил ей. Вместо этого я бросил на нее самый вызывающий взгляд. Она отвернулась и продолжила попытки отказаться от предмета, при этом с трудом сдерживая гнев в голосе.

Я снова подразнил ее, на этот раз осознанно решив это сделать. Теперь мне нужно было кое-что доказать.

– Кудах-кудах, – произнес я негромко и слегка улыбнулся. Никто бы ни за что не поверил, что я прокудахтал в адрес этой девушки. Черт возьми, я сам не мог в это поверить! Но мне нужно было, чтобы она осталась в моем классе.

Она бросила попытки изменить свое расписание, и мне захотелось станцевать маленький победный танец. Она не посмотрела на меня, когда понеслась прочь, со всей силы хлопнув дверью за собой. Я знал, что это хлопанье было в мой адрес.

Я не хотел, чтобы она злилась, но, по крайней мере, раз она злилась, значит, обращала на меня внимание. И я почувствовал себя немного лучше: она будет злиться, я буду себя контролировать, и мы продержимся этот семестр.

Я засмеялся, еще раз представив, как она вылетела в двери.

Источник: http://robsten.ru/forum/19-865-1