Мы с мамой провели следующий день в этом неловком танце. Она задавала вопрос о моей жизни, я спрашивала о ее и старалась не злиться всякий раз, когда она отвечала.

Она рассказала мне об элитном жилье Фила в Сиэтле и о шикарных мероприятиях с дресс-кодом «черный галстук» НФЛ (п.п.: Национальная футбольная лига), которые она посещала и моя горечь ослепила меня. Перед взором стояли картины моей дерьмовой квартиры или жирной закусочной, и я в тысячный раз задумалась, почему она никогда не пыталась меня найти.

Я не была уверена, как это прощение действительно работает, но у меня было чувство, что все это я делаю неправильно.

Из плазменного экрана раздался рев, когда мы смотрели, как «Морские ястребы» играют против «Титанов» в Нэшвилле. Я примостилась к Эдварду на двухместном диванчике, в то время как мама и Фил сидели на отдельных креслах. Было странно видеть маму, сидящей рядом с человеком, который не был моим отцом, но я не могла отрицать, что Фил был классным.

Он был добрым и мягким.

Ну, он был спокойным, если только не футбольный матч был по телевидению. Вот когда полетели ругательства, и мы все сдерживали смех, когда он обматерил одного из своих игроков.

- Почему ты не на игре? - спросила я во время перерыва.

- Врачи команды чередуют игры, - объяснил он. - Это помогает нам не быть вдали от наших семей слишком долго.

- Это должно быть тяжело для вас двоих, - сказал Эдвард.

- Это может быть, - ответила мама. - Это будет не так плохо, как только я переберусь жить в Сиэтл.

Кровь отлила от моего лица.

- Ты переезжаешь в Сиэтл?

Она кивнула.

- Вот почему мы отремонтировали дом, чтобы помочь его быстрее продать. Мы только что заключили сделку, и я переезжаю через пару недель.

Мой желудок взбунтовался. Ощущая мое беспокойство, рука Эдварда сжалась вокруг меня.

Она продает дом и переезжает в Сиэтл.

- Это прекрасно, особенно сейчас, когда мы... снова воссоединились. Я знаю, что Сиэтл - большой мегаполис, но это будет так приятно жить в одном городе с тобой. Мы действительно можем узнать друг друга снова.

- И Белла, я знаю, что это много, чтобы принять все сразу, но нам бы очень понравилось, если бы ты жила с нами, - тихим голосом сказал Фил. - Я знаю, как дорого стоит аренда, и ты можешь оплатить этими деньгами колледж, и тебе не пришлось бы так много работать в закусочной. Ты хотя бы обдумай это, ладно?

Нет, спасибо. Но я не могла сказать ему это, поэтому я просто кивнула. Они оба улыбнулись и снова обратили внимание на игру.

После позднего обеда мы с Эдвардом загрузили наши сумки в машину. Все обнялись и пообещали поддерживать связь, и я задавалась вопросом, была ли я единственной, кто чувствовал, что это было принудительно... или фальшиво.

Кроме того, что это не так.

Мы с мамой обменялись номерами телефонов, и Фил дал мне номер и адрес в Сиэтле. Он собирался быть в городе позже на той неделе, и он пригласил нас на ужин. Похоже, они собираются поддерживать связь со мной, и хотя я знала, что потребуется время, чтобы восстановить ущерб, который мы нанесли друг другу, я знала, что нам нужно отыскать немного мира. В конце концов, именно поэтому я совершила эту поездку - чтобы дать себе шанс двигаться дальше.

Вместо этого я давала себе возможность повзрослеть.

Эдвард предложил отвезти нас обратно в город, и я была благодарна. Мой разум был запутан и смущен, и я благодарила свою счастливую звезду, что я проигнорировала свою интуицию и пригласила его поехать со мной.

Мы ехали полчаса, прежде чем Эдвард наконец нарушил молчание.

- Ты такая тихая.

- Я знаю. Прости.

- Не извиняйся, детка, - сказал он, улыбаясь и подсовывая свою руку в мою. - Просто поговори со мной. Эта поездка оказалось не совсем такой, как ты ожидала?

Я рассмеялась.

- Это преуменьшение.

Он поднял мою руку и запечатлел поцелуй на тыльной стороне кисти.

- Это было не так уж и плохо, не так ли?

Мы улыбнулись друг другу, когда мы вспомнили домик на дереве.

- Нет, это было не так уж плохо. На самом деле, ничто из этого не было плохим. Это было просто ... ошеломляюще и смущающе. Нужно посетить твоего терапевта и узнать, как правильно простить кого-то, потому что я уверена, что делаю это неправильно. Я имею в виду, я знаю, что она извинилась, но я все еще...

- Ощущаешь горечь.

- Да.

- Это будет продолжаться еще какое-то время, - мягко сказал Эдвард. - Месяцы бутылочного разочарования не исчезнут за ночь, Белла. Тебе нужно время. Может быть, когда твоя мама переедет в город, у тебя будет это время. Вы попытаетесь узнать друг друга снова. Построите отношения матери и дочери, которые вы действительно хотите...

Его голос затих, и я знал, что он думает о своей дочери. Со всем, что случилось с моей мамой, я совершенно забыла поднять тему Лорен. Было ли это подходящее время? Будет ли когда-нибудь подходящее время?

- Я думал о предложении Фила, - продолжал он. - Знаешь, ты могла бы переехать к ним. Что ты об этом думаешь?

-Я думаю, что моя дрянная квартира лучше всего.

Эдвард вздохнул.

- В чем дело?

Он покачал головой.

- Я просто думаю, что ты должна это рассмотреть, вот и все.

- Разве ты не думаешь, что это было бы лицемерно, жить в ее шикарном особняке, когда я не простила ее? Ты только что сказал, что прощение требует времени.

- Я думаю, что принятие их помощи облегчит тебе жизнь, - сказал Эдвард.

- Я не хочу их помощи.

- Тогда позволь мне помочь тебе.

Я ахнул.

- Я не позволяю тебе помогать мне с колледжем.

Он сжал губы в твердую линию и продолжил вести машину.

Неудобная тишина затянулась на пятьдесят миль, прежде чем я наконец попросила его остановиться на следующей остановке. Мне нужно было размять ноги, и нам тоже нужен был свежий воздух. И мне нужно было рассказать ему о Лорене. Я села на одну из скамеек, когда он направился к торговым автоматам. Он вернулся с кофе и упаковкой «Reese's Cups.» (п.п американское кондитерское изделие, тарталетки из молочного шоколада с начинкой из соленого арахиса).

- Как ты узнал, что я люблю их?

Я усмехнулась, разрывая пакет. Эдвард улыбнулся моему энтузиазму.

- Я и не знал. Я думаю, что это просто привычка. Крисси любила их и всегда умоляла их купить, когда мы отправлялись в поездки. Лорен всегда занудствовала, что она не должна есть фастфуд, но Лорен жаловалась и на более нелепые вещи.

Я глубоко вздохнула.

- Эдвард, я должна тебе кое-что рассказать о Лорен.

Он выглядел смущенным.

- Ладно…

- Я встретила ее, - быстро выпалила я. - Это было совершенно случайно, она вошла в закусочную, я даже не знала, что это она, но потом она начала рассказывать мне о своей дочери, об автокресле и о происшествии, и... она была настолько опустошена, Эдвард. Она плакала…

Его лицо окаменело, так что, как дурочка, я продолжала говорить.

- Она... она сказала, что Крисси ненавидела свое автокресло... что она всегда расстегивала ремень безопасности, и, как правило, Лорен приходилось съезжать на обочину и пристегивать ее обратно, но в тот день она ехала по скоростной трассе, и не могла съехать с дороги...

- Остановись, - прошептал он.

Его голос был отстранен и мертв.

- Мне жаль, что я не сказала тебе. Мы пытались быть честными друг с другом, но я не знала, как рассказать тебе об этом, потому что я понимала, что ты ее ненавидишь. Вся твоя семья ненавидит ее, и у вас, вероятно, есть свои причины, но...

- Но что, Белла? - его голос был таким пустым и холодным. - Ты ей веришь? Потому что она пролила несколько слез, ты предполагаешь, что она была Матерью Года?

- Нет, это не то, что я имела в виду...

- Она убила мою дочь, Белла.

Я с тревогой сглотнула.

- Я понимаю, почему ты так себя чувствуешь, но...

- Она убила мою дочь!

Он медленно встал и вернулся к машине. На этот раз он сел на пассажирское сиденье. Я выбросила свои нетронутые сладости в мусор и направилась к машине.

Поездка домой была мучительной. Эдвард не говорил. Он просто смотрел на шоссе, с лицом, застывшим словно маска. Я хотела схватить его мобильник и ударить в зависимости от того, какой номер быстрого набора соединится его терапевтом, но я его не тронула. И он не трогал меня. Даже когда мы вернулись в мою квартиру. Он просто позвонил в такси, чтобы доехать до своего дома. Он даже не потрудился попрощаться. Или сказать, что любит меня.

_____________________________________________________________________________

Я ожидала старого Эдварда - исчезающего на несколько дней без единого слова, - поэтому представьте мое удивление, когда обнаружила его, ожидающим меня на следующий день у нашего фонтана недалеко от корпуса изобразительных искусств. На этот раз не было корзины для пикника, просто красивое лицо человека, которого я любила.

- Привет, - прошептала я, сев рядом с ним.

- Здравствуй.

Он протянул руку мне, и я сжала ее в ответ.

- Прости, - сказал он мягко.

- Ты тоже.

- Тебе не за что извиняться, Белла.

Я согласилась с ним. Это было не так, как если бы я пригласил Лорен в закусочную.

- Я могла бы выбрать лучшее время, - допустил я.

- Это не имело бы значения, - сказал он, вздохнув и проследив мои пальцы своим. - Я так много времени потратил, ненавидя ее, что я иногда забываю, что она действительно была хорошей матерью. Она, конечно, не разрешала нездоровую еду в доме, и ненавидела, когда Крисси играла в песочнице, потому что это пачкало ее одежду, но это не делало ее плохой матерью. Это делало ее обсессивно-компульсивной и раздражающей, но она действительно любила нашу маленькую девочку и хотела только самого лучшего для нее.

Я кивнула.

- Это правда о ремне безопасности, - прошептал Эдвард. - Крисси любила автокресло, но она ненавидела быть пристегнутой в нем. Она отстегивала ремень, и нам приходилось съезжать и пристегивать его обратно. Она смеялась, потому что для нее это было просто игрой. Она не понимала, что так мы пытаемся сохранить ее в безопасности.

Он глубоко вздохнул.

- Лорен рассказала всем нам ту же историю, что и тебе. Полиция не имеет оснований полагать, что она говорит неправду. Это просто... Мне нужно обвинить кого-то, и легче всего обвинить ее. И у меня есть своя вина, с которой мне приходится иметь дело – я чувствую облегчение, что мне не нужно притворяться, что люблю Лорен, и единственное причина, по которой мне больше не нужно притворяться, потому что Крисси ушла...

Я притянула Эдварда ближе, и он опустил голову на мое плечо.

- Услышав, что ты это говоришь об этом, услышав, как ты сочувствовала ей... я понять, что был ужасно несправедлив к ней. Когда я оставил тебя, я пошел прямо к доктору Елеазару. Он назвал это своего рода прорывом, но не разделял его позитив. Мне просто было холодно и пусто внутри, потому что теперь я никого не могу обвинить.

- Может быть, это потому, что в этом никто не виноват? - тихо спросила я.

Он кивнул.

- Знаю.

- Ты должен простить ее, ради тебя самого, - прошептал я Эдварду на ухо. - Это единственный способ, которым ты сможешь исцелиться.

В тот момент меня поразила грандиозность этих слов.

Это был прорыв для нас обоих.

_____________________________________________________________________________

День благодарения пришел и ушел без лишних фанфар. Родители Эдварда уехали в праздничный круиз, поэтому мы с ним обедали с мамой и Филом в их доме на озере Вашингтон. Это было красивый особняк, из окон которого открывался невероятный вид.

Декабрь был жестоким, и это не имело никакого отношения к погоде. Эдвард работал часы напролет, как сумасшедший, помогая отцу в благотворительном мероприятии, которое состоится после Нового года. Я сильно скучала по нему, но я тоже была занята. Подготовка к выпускным экзаменам убивала меня, и к середине декабря я была полностью истощена. Закусочная и моя нагрузка в колледже, наконец, пошли во вред, и я обнаружила, что засыпаю в самых странных местах. Роуз поймала меня, храпящей в комнате отдыха в закусочной, а, один из моих одноклассников разбудил меня в библиотеке от особенно прекрасного сна, в котором мы с Эдвардом занимались безудержным сексом в моей квартире.

- Боже, Свон, ты выглядишь изнуренной. Когда в последний раз у тебя был приличный ночной сон? - спросила Роуз, когда села ко мне в кабинку.

- Я спала десять часов прошлой ночью, - пробормотал я.

Даже сейчас я сопротивлялась зевоте. Наши смены закончились, но я слишком устала, чтобы идти домой. Я решила попытаться немного подготовиться к моему выпускному по литературе, но слова на странице были просто большим размытым пятном.

- Может быть, у тебя грипп? - сказала Роуз.

- Я не могу болеть, у меня впереди выпускные экзамены.

Розали закатила глаза на мое возражение, и тут Клэр принесла мой гамбургер. Я ощутила аромат лука и горчицы, и вдруг мой живот содрогнулся.

- Белла?

Я закрыла рот и помчалась в туалет.

*** *** ***

Она отвела меня домой и заставила отдохнуть на диване.

Холодная тряпка на моем лбу казалась божественной.

- Определенно, грипп, - тихо сказала Роуз.

- Похоже, - устало пробормотала я. - В третий раз на этой неделе меня вырвало.

Розали замолчала, и я открыла один глаз.

- Что?

- Хмм...

Розали никогда не теряла дар речи. Вообще никогда.

- У тебя были месячные, верно?

- Да.

- Ты уверена?

- Что ты имеешь в виду, говоря, уверена ли я? Мне двадцать три года. Я думаю, что смогу определить, были ли у меня месячные.

Наконец она кивнула, и я поместила салфетку на лицо.

Как хорошо!

- Я собираюсь забежать в аптеку для тебя. Возьму какой-нибудь аспирин и... прочее. С тобой все будет хорошо?

- Да, со мной все будет хорошо, я постараюсь уснуть.

Она взяла ключи, чтобы войти без стука, и я услышала мягкий щелчок замка, прежде чем провалиться в сон

На следующее утро я открыла глаза, чтобы увидеть, как Розали стоит надо мной.

- Святое дерьмо! – ахнула я.

Она ухмыльнулась.

- Чувствуешь себя лучше?

- Ты просто испугала меня. Почему ты тут?

- Извини. Ты действительно чувствуешь себя лучше?

- Ну, я думаю, что тошнота ушла. Я не знаю, позволь мне встать.

Я вскочила на ноги, и как только обрела равновесие, была счастлива, что мой желудок не совершает кульбитов.

- Гораздо лучше, - сказала я с облегченной улыбкой.

- Фантастика, - сказала она, вдавливая коробку в мои руки. - Иди и помочись.

Я посмотрела на прямоугольную коробку в руках. И, тошнота вернулась опять.