(ПП: самое известное прозвище Нью-Йорка)
Белла
Свет слепил меня сквозь закрытые веки, так что я перевернулась на бок и закрыла лицо рукой. Боль пронзила мое тело, и я мгновенно вспомнила о своей травме. Застонала в знак протеста и открыла глаза. Несмотря на мои уговоры, я была в комнате Эдварда в его постели... одна. Он не принял мое предложение поделиться кроватью и, должно быть, ушел в другую комнату, когда закончил заниматься.
Меня переполнило разочарование. Каким бы запутанным ни казалось все вокруг, он стал для меня тем лучиком света, оплотом стабильности в этом кошмаре беспамятства. Я знала, что безоговорочно могу рассчитывать на него. И также знала, что мы были бОльшим, чем друзьями. Я чувствовала это своим сердцем, всем телом… и душой. Мои глаза наполнились слезами от эмоций, затопивших меня. Я была так зла, что не могу найти его в своей голове, когда Эдвард, очевидно, являлся самым важным человеком в моей жизни. Мне было больно от этого, и что еще хуже, было больно - ему. Я видела это на его лице, когда он спрашивал меня, не вспомнила ли я, а я была вынуждена говорить ему, что нет.
Заставила себя сесть. Боль пронзила грудную клетку, когда сделала это, хотя я очень старалась подтягиваться только на руках и не задействовать мышцы живота и спины. Так или иначе, эта боль не была такой уж ужасной, по сравнению с сердечной болью. Я смахнула две одинокие слезы, которые соскользнули с ресниц на щеки, и медленно встала. Хотела увидеть его, и еще больше почувствовать.
Открыла дверь спальни - в квартире было тихо. Никто еще не проснулся, и я тихо вошла в гостиную. Глаза метнулись к дивану. Эдварда там не было - одеяло и подушка аккуратно сложены. Мое сердце упало, и я вздохнула. Должно быть, он рано ушел в больницу, хотя Эдвард не говорил об этом накануне вечером. Он так много работает. Такой щедрый и внимательный. Настолько великолепный и заботливый. Мне хотелось запустить руки в свои волосы, но поднимать руки выше плеч было мучительно.
Я прошла на кухню. Посуда, оставшаяся с вечера, была вымыта, высушена и убрана. Я покраснела. «Эдвард».
Сделала себе кофе, а затем собрала все, что мне понадобится, чтобы сделать черничные кексы, которые обещала Эммету, когда была еще в больнице. Это заставило меня почувствовать себя счастливой и полезной, ведь я могла что-то для них сделать. Открыла холодильник и обнаружила там яйца, молоко и чернику. В ящике для фруктов лежало несколько лимонов, и я вытащила три. Кексы легко готовились, так что я решила сделать еще и лимонные с маком. При условии, конечно, что я найду мак в ящике со специями. Открыла его и, перебирая пальцами пакетики, нашла все, что мне нужно. Мои пальцы застыли, когда что-то пронеслось в моей голове. Я остановилась. «Я точно знаю, где все находится». Улыбнулась, когда осознала это. Я все еще стояла, пораженная своим открытием, когда услышала в гостиной шаги Розали. Замесила тесто для черничных кексов и включила прогреваться духовку.
- Чему это вы улыбаетесь, девушка? – спросила Роуз, когда подошла к шкафу, взяла две кружки и наполнила их свежезаваренным кофе. Она подошла к барной стойке, рядом с которой я готовила, и плюхнулась на один из табуретов. Роуз выглядела растрепанной, но ее кожа обрела здоровый розовый оттенок, а глаза искрились весельем.
- Хм... Я поняла, что знаю, где все найти. Это здорово, не так ли? Я имею в виду... должно быть, я уже готовила здесь прежде и вспомнила это, не так ли?
Улыбнувшись, Роуз кивнула.
- Да, и ты обустраивала эту кухню, Белла. Когда мы переехали сюда четыре года назад, ты приехала сюда с нами и осталась на неделю. - Она сделала глоток кофе, а я бросила чернику в тесто и приготовила формы. - Черт, я, вероятно, не должна ничего говорить. Эдвард съест меня живьем за такие разговоры. Мы все заметили это вчера вечером. И это сделало его таким счастливым, когда он увидел, что ты вспомнила.
- На самом деле, он ничего мне не говорит.
- Я знаю. Он думает, что поступает правильно.
- А ты как думаешь? - я заполняла формы тестом, пока мы говорили.
- Я не знаю, Белла. Думаю, что не я должна это решать. Мы все желаем тебе только лучшего.
- Ну, он очень уклончив, когда я задаю ему вопросы.
- Ты уже сказала ему о своем решении поехать в Нью-Йорке в эти выходные? - спросила она.
- Да, вчера вечером.
- И?
- ...И он не хочет, чтобы я ехала без него. Неужели он всегда был таким или все это из-за моей аварии?
Она фыркнула.
- Это не сюрприз. Он, э-э... ну, я думаю, что он всегда был крайне оберегающим по отношению к тебе, Белла, но авария, конечно, повлияла на него.
Я поставила кексы в духовку, установила таймер, а затем промыла миску, в которой мешала тесто, чтобы использовать ее для следующей порции.
- Белла, этих кексов будет достаточно. Эммет не съест больше двадцати.
- О, я хочу сделать еще с одной начинкой. Я просто подумала, если мы с тобой уезжаем на выходные, то оставлю ребятам побольше еды. Собираюсь сделать им еще и лазанью.
- Ты слишком хороша, мне никогда до тебя не дотянуться. Эммет не привык к такому, ты его избалуешь.
Что-то стрельнуло в моей голове. Острое желание сделать Эдварда счастливым, заботиться о нем всеми возможными способами - это ошеломило меня. Ложка выпала из моих пальцев на пол, разбрызгивая повсюду тесто. Дыхание вырвалось из груди со стоном.
- Белла, ты в порядке? – спросила Розали. Тон ее голоса и выражение лица наполнились беспокойством.
Кивнув головой, я попыталась согнуться, чтобы поднять ложку, но поморщилась от боли. Роуз встала и подняла ее за меня, бросив в раковину. Взяла влажную тряпку и начала вытирать тесто, которое забрызгало пол и шкаф.
- Э-э... Мне просто интересно, а Эдвард привык к такому? Он был избалован? – спросила я осторожно, и мои глаза метнулись к ней.
Ее рот открылся, а затем закрылся снова. Она бросила тряпку обратно в раковину.
- Ну, конечно, я думаю. По крайней мере, больше чем Эммет, - улыбнулась она, подняв брови. - Я стараюсь компенсировать Эммету отсутствие у меня кулинарных талантов другими способами.
- Ах! – вырвалось у меня, и я подумала про себя: «Они оба были такими милыми вместе, уравновешивая друг друга. Эммет - веселый и смешной, но очень умный; это часть его была скрыта от посторонних. Роуз – саркастичная и жесткая, но такая нежная внутри. - Любой может готовить, Роуз.
Она помотала головой.
- Не так, как ты. Я хорошая медсестра, и у меня есть голова на плечах, но ты... ты талантлива во многих отношениях. Особенно художественно. И всегда была.
Эдвард принес мне альбом и карандаши, когда я еще находилась в больнице, но я чувствовала себя странно из-за этого. Не было ничего, что бы я действительно хотела нарисовать, кроме Эдварда, но это казалось навязчивым и личным, пока он занимался в моей палате. Попробовала нарисовать пару медсестер и сделала рисунки с фотографий некоторых из их детей, но у меня не очень хорошо получалось, учитывая, что одна моя рука была зафиксирована повязкой, и я не могла придерживать листок. Вздрогнула, вспомнив, как ужасно они получились.
- Из того что я видела, мои таланты в рисовании не особо впечатляют, – закатила я глаза.
- Белла, ты слишком строга к себе. Твоя рука была в повязке, ради Бога.
Я потерла лимонную цедру в тесто, после чего убедилась, что молок и яйца перемешались в миксере. Мне не хотелось, чтобы лимонный сок или цедра свернули молоко. Сработал таймер духовки, и Розали, выключив его, достала для меня кексы. Я приготовила на столешнице блюдо, накрытое полотенцем, и она вытряхнула их из формы.
- Мне помыть это? - спросила она.
- Да, если ты не против, - перевернула я свежие кексы, и тогда бросила мак в лимонное тесто.
Через пару минут я снова наполняла форму тестом и посыпала верх маком.
- Почему лимонные, Белла? - Роуз сидела и ела черничный кекс. - Я имею в виду, почему не банановые или яблочные?
Я открыла духовку и поставила форму выпекаться.
- Хм... просто почувствовала, что мне нужно сделать их. А что?
- Ничего, - сказала она, но что-то в ее лице заставило меня задуматься. «Все-таки что-то было».
- Роуз, что такое?
- Ничего.
Я кивнула ей в ответ.
- Мммм... я вижу. Это любимые Эдварда, не так ли? - мое сердце уже знало ответ.
Она отправила последний кусочек кекса себе в рот и кивнула. Счастье ворвалось в мое сердце от этой простой правды.
- Это отличный знак. Ты всегда их делаешь, когда бываешь здесь. Ты сделаешь своего мальчика очень счастливым, когда он увидит их.
- Моего мальчика? - осторожно спросил я.
Она усмехнулась.
- О, да.
* * * * *
Я заказала для нас с Розали билеты на поезд до Нью-Йорка на 16:15. В зависимости от того, как буду себя чувствовать, мы сможем остаться там на одну или две ночи. Я закончила собирать свою сумку и, выходя из ванны, услышала сердитый голос Эдварда.
- Какого черта ты делаешь? Роуз, ты знаешь, что это не очень хорошая идея! - его голос был громким, но потом вдруг смягчился.
Я остановилась в коридоре, желая услышать, что он скажет.
- Черт возьми, я не хочу, чтобы она ехала в Нью-Йорк без меня.
- Эдвард, все будет хорошо. Я ничему не позволю случиться с ней.
- Роуз! Речь идет не об этом. Что, если она вспомнит? Я должен быть с ней, когда это произойдет. Я должен, - сказал он жестко, его слова были пропитаны отчаянием.
Я не видела его лицо, но могла представить себе боль, исказившую его великолепные черты.
- Даже если она останется здесь, ты можешь и не оказаться с ней рядом, когда она вспомнит. Будь реалистом. Ты можешь быть в больнице или на занятиях. У нас нет никаких гарантий, Эдвард. По крайней мере, теперь ты говоришь «когда» вместо «если».
- Но ты не должна искушать судьбу, не так ли?
- Это не мое решение. Или твое. Так решила она, - голос Розали был спокойным и методичным. - Это лучше чем, если бы она поехала сама. Если я не соглашусь, то это не остановит ее - и ты это знаешь.
Он глубоко вздохнул, и я услышала шаги в кухне.
- Черт, я знаю, - сказал он так тихо, что я еле расслышала его. - Я просто очень беспокоюсь о ней.
- Все будет хорошо.
Я направилась к ним, нарочно шагая громче, чтобы предупредить их о своем вторжении. Эдвард прислонился к барной стойке, одетый в свою обычную униформу. На Розали были джинсы, красная футболка и коричневые сапоги до колен, и она явно была готова ехать. Ее сумка уже лежала возле двери, и я оставила свою рядом с ней.
Эдвард оттолкнулся от столешницы и подошел ко мне, когда я остановилась у двери.
- Привет. Как ты себя чувствуешь? – он нежно откинул волосы с моего лица, и мне захотелось прижаться к его руке.
Я тепло улыбнулась ему.
- Я в порядке. И готова ехать. - Его глаза немного смягчилось.
- Белла, пожалуйста, подожди, пока я смогу поехать с тобой, - его левая рука взяла мою и сжала ее, он смотрел на меня умоляюще. - Пожалуйста.
Я наклонила голову набок.
- Мы уже обсуждали это. Это не имеет большого значения, Эдвард, ладно? Я приготовила вам с Эмметом много еды, поэтому мне не придется волноваться, что вы голодаете, пока меня нет.
Он посмотрел в потолок.
- Ты беспокоишься обо мне? - выдохнул он себе под нос.
Я положила руку ему на плечо, и Розали тактично вышла из комнаты. Посмотрела в его глубокие зеленые глаза и увидела, что они полны паники, хотя он и пытался скрыть это от меня.
- Я буду в порядке. Я больше беспокоюсь о вас, ребята. Как ты думаешь, вы сможете включить духовку на триста пятьдесят градусов и не забыть достать лазанью через час? – старалась я поддразнить его.
Он посмотрел на наши руки и взял мою ладонь в обе свои.
- Белла, пойми, я не могу позволить, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Мне не нравится, как я чувствую себя даже от вероятности, что с тобой может что-то произойти. Что делать, если я понадоблюсь тебе?
Вытянув руку из его ладоней, я обняла его и прижалась щекой к его груди. Его руки окутали меня, и он глубоко вздохнул, его подбородок лег на мою макушку. Мы стояли так, держа друг друга в течение минуты, пока, наконец, я не нашла свой голос:
- Ты нужен мне. Я знаю это. Но не для того, чтобы сесть со мной на поезд до Нью-Йорка. - Мои руки стянулись, и я почувствовала, как его руки начали двигаться вверх и вниз по моей спине. Мне хотелось, чтобы он понял, что я чувствую глубокую связь между нами, и даже если не помню, все равно он так много значит для меня. - Все будет в порядке. Пожалуйста, не волнуйся.
- Конечно, я буду волноваться, как сумасшедший, - сказал он неохотно, прижавшись губами к моему лбу. – Ты позвонишь мне сегодня вечером, когда вы туда доберетесь?
Я оторвалась от него и посмотрела ему в лицо.
- Хорошо. Я обещаю.
Мои пальцы нашли его рубашку и потянули ткань. Его руки все еще лежали на моих запястьях, когда Роуз вернулась в комнату и подошла к двери.
- Готова, Белла? Мы же не хотим опоздать.
- Элис приедет к вам? - спросил Эдвард, не отрывая от меня глаз.
- Я хотела бы, чтобы она смогла, но для нее это будет слишком затратно - прилетать всего на две ночи.
- Вас отвести на вокзал? Я могу проводить вас, – медленно процедил он, желваки на его скулах ходили ходуном.
Мне хотелось его успокоить, но из-за дыр в памяти касательно наших отношений не знала как.
Что-то незнакомое сжало мою грудь, и к глазам подкатили слезы. Я изо всех сил постаралась остановить эти неожиданные эмоции и прочистила горло.
- Хммм, нет. Роуз вызвала такси.
- Да, и оно уже здесь, - сказала она и распахнула дверь. - Скажешь Эммету, что я позвоню ему позже, ладно, Эдвард?
Он не ответил ей, по-прежнему сосредоточившись только на мне.
- Тебе нужны деньги? - тихо спросил он; его пальцы, задержавшись на моих плечах, скользнули по моим рукам.
Я протянула руку, касаясь его подбородка, и покачала головой.
- Я в порядке.
Встав на носочки, поцеловала его туда, где только что были мои пальцы, позволяя своим губам там задержаться; мои глаза закрылись. Он вздрогнул, и вдруг не стало ничего, чего бы я хотела больше, чем остаться там с ним.
- Скоро увидимся, - выдавила я.
Он молча кивнул, а потом взглянул на Роуз поверх моей головы.
- Будьте осторожны. Позвони мне, если… что-нибудь случится.
Она закатила глаза и придержала дверь для меня.
- Все будет хорошо. Не будь таким беспокойным неврастеником. Сходите куда-нибудь с Эмметом, что ли. Он скучает без тебя в тренажерном зале. Ешьте сказочную еду, которую Белла приготовила для вас, и не волнуйтесь. Давай, Белла. Нам нужно торопиться.
Я нервничала всю дорогу до вокзала, пока Роуз бесконечно болтала обо всех магазинах, которые она хотела посетить завтра. Выражение лица Эдварда, когда мы уезжали, заставило меня грустить. Я знала, что его беспокойство было глупым, но почему-то загрустила. Почувствовала, что это слишком знакомо. Как будто я часто покидала его.
У меня было много вопросов, и, возможно, в этой поездке в Нью-Йорк Розали будет более разговорчива. Мой телефон завибрировал в сумочке, и, когда я полезла внутрь, чтобы вытащить его, Розали фыркнула.
- Он даже не может подождать, когда мы сядем на этот проклятый поезд, ради Бога!
Она была права, это было сообщение от Эдварда. Смски – это то, чему он научил меня, когда привез домой из больницы. Это был интересный способ оставаться на связи.
«Пожалуйста, будьте осторожны, и позвони мне позже.
Я буду скучать по тебе.
–Э»
Я провела большим пальцем по словам на экране.
- Что? – спросила Роуз с сарказмом. - Он обжегся о плиту?
Я улыбнулась и покачала головой, а затем расхохоталась. У Розали было такое чувство юмора, что невозможно было оставаться угрюмым.
- Э-э, нет. По крайней мере, пока. Он сказал, что будет скучать по мне.
- Да, неужели? Ничего нового, кроме констатации очевидного. Мужчины такие дети. Тебе не кажется? Они строят из себя рыцарей в стальных доспехах, а на самом деле они не что иное, как подушки, набитые пухом. И иногда эти подушки залиты слезами.
Жар залил мои щеки.
- Эдвард кажется мне... очень сильным. Таким умным и трудолюбивым. Они оба с Эмметом мне кажутся такими.
- Да. Они оба замечательные. Эдвард более чувствительный из них. Он всегда так внимателен к потребностям других. Он помогает даже тем, кого терпеть не может.
«Ах да, Таня». - Я знала, на что она намекала, поэтому решила проглотить наживку.
- Я уверена, что он будет хорошим врачом. Он рассказал мне о своих сокурсниках, которым он помогает, если ты это имеешь в виду.
- Одна из них практически преследует бедного парня. На ее ничтожные попытки обратить на себя его внимание жалко смотреть.
- Я удивлена, что он это позволяет.
- О, он и не позволяет. Он знает, что она увлечена им, но чувствует ответственность перед пациентами. И ему приходится убеждаться, что она знает, какого хрена делает.
- Ну... это же не его ответственность.
- Эдвард считает, что он отвечает за все. Разве ты еще не поняла?
- Хм... может быть, поэтому он чувствует себя таким же ответственным и за меня? За мое выздоровление…
- Ты что, шутишь? Вряд ли, Белла. Вы двое – это нечто.
Я посмотрела вниз на его сообщение еще раз и начала набирать ответ. Мое сердце наполнилось надеждой от ее слов.
«Я уже тоже по тебе скучаю.
Спасибо за понимание. Я буду в порядке.
Обещаю».
- Роуз, - начала я. Убрала телефон обратно в сумочку и повернулась, чтобы посмотреть на нее. – Ты думала… я имею в виду, что если я не вспомню? Как ты думаешь, мы с Эдвардом по-прежнему останемся теми, какими мы были?
Поджав губы, она задумалась.
- Я... я имею в виду, он сказал мне, что мы были близки. Как ты думаешь, мы сможем быть такими снова? – запнулась я.
Ее рука накрыла мою.
- Вы двое всегда будете рядом. Наблюдая за вами, могу сказать, что ничего особенно и не изменилась. Ты же видишь, какой он с тобой.
- Да, но я знаю, что ему больно от того, что я ничего не помню. И не хочу причинять ему боль. Я не могу это объяснить, но мне больно видеть его страдания.
Ее рука сжала мою.
- Да. Я понимаю. - Она не говорила мне многого, и я хотела кричать от отчаяния.
Закусила губу в ужасе, когда такси подъехало к железнодорожной станции, и понадеялась, что эти выходные, нахождение в своей квартире, мои личные вещи – все это поможет. Я отчаянно хотела найти какую-то связь с Эдвардом, то, что пролило бы свет на реальное состояние наших отношений. «Если я испытываю к нему такие чувства сейчас, после такого короткого промежутка времени, как я могла знать его восемь лет и оставаться только его другом? И почему, черт возьми, они мне ничего не говорят?»
продолжение#1 >>>
_____________________
Перевод: rs-online
Редакция: Илария
Источник: http://robsten.ru/forum/49-1427-32
0
Да и Белла начинает постепенно вспоминать свои чувства к Эду 
