Глава 23. Печальная борьба

- Война? – это слово сорвалось с моих губ почти шепотом.

Эдвард кивнул.

- С Вольтеррой?

Он снова кивнул.

- Король Аро собрал армию, - подтвердил Эдвард, и я вспомнила слова, сказанные лесником день назад. – Те, кто напал на нас, не были грабителями, те люди из Вольтерры надеялись заманить меня в засаду на обратном пути из Уитлок. Если бы мы задержались там немного дольше, то пришло бы намного больше мужчин, желающих забрать мою жизнь, и твою, вероятно, тоже. Сейчас они засели возле наших границ, примерно в дне езды отсюда. Их намерения ясны.

Я была не в состоянии отвечать. С того самого дня, как мы поженились, я знала, что он хотел этого, он запланировал войну задолго до того, как привел меня сюда, как свою жену, но я не задумывалась, что это когда-нибудь может случиться. Хотя я чувствовала, что надвигается что-то ужасное с того дня, когда мы забрали Эмили от Уильяма и отвели ее к остальным собакам Эдварда. Именно с того дня он отдалился от меня и часто отсутствовал.

Мы ехали обратно в замок почти в полной тишине, изредка перекидывались словами о бытовых вопросах и ни слова не говорили о предстоящем отъезде Эдварда. Он плотно прижимал меня к своей груди, а его губы периодически прикасались к моей макушке.

По возвращении в наши комнаты мой взгляд упал на кожаный мешок, который я планировала беречь до празднования дня рождения Эдварда. Я почувствовала, как к моим глазам подкатывают слезы, когда потянулась за подарком и медленно его развернула.

- Мой… Эдвард?

На губах Эдварда впервые с того момента, как мы покинули поляну, появилась улыбка.

- Да, моя Изабелла? – он склонил голову на бок и одарил меня своей полуулыбкой. Я почувствовала, как покраснели мои щеки. Даже если с момента нашего брака пройдет 50 лет, я все равно никогда не привыкну к этому его выражению.

- Могу я… подарить тебе кое-что?

- Я могу подумать о том, что хотел бы получить от тебя, - мрачно сказал он. Я повернулась, чтобы встретиться с его глазами, медленно перемещающимися по моему телу вниз, и снова вверх.

- Я не про это, - ответила я, смущенно переведя глаза на сверток из кожи. – Я… эм… я использовала ткань, которую ты купил для меня. Это на самом деле для Вольво, я полагаю.

Я просто протянула ему свое творение, прежде чем мои нервы окончательно сдадут. Эдвард взял ткань и осмотрел ее.

- Я училась вышивать, - начала объяснять я, неожиданно почувствовав себя глупой.

- Ты вышила Герб Калленов?

- Да, - ответила я. – Он не выглядит так хорошо, как у королевы, но у меня получается все лучше и лучше.

- Ты проделала прекрасную работу, - сказал он, развернув ткань, и начал рассматривать ее. – Это накидка под седло? Вышивка будет располагаться прямо возле левого плеча Вольво.

- Да, именно так, - подтвердила я, радуясь, что он все так сразу понял.

Глаза Эдварда встретились с моими, и он наклонился, чтобы легко прикоснуться к моим губам.

- Спасибо тебе, жена моя.

- У меня есть еще кое-что, для тебя, - произнесла я. Не знаю, почему я нервничала, собираясь вручить ему его подарок, ведь он так легко принял первый для Вольво.

- Что у тебя? – снова появилась полуулыбка Эдварда, заставляя его глаза сверкать игривостью. Он приподнял брови, и мне показалось, о чем он подумал, что я могу предложить ему. Я покраснела, и он рассмеялся. – Давай, скажи мне.

- Это всего лишь небольшая вещь, - пожала я плечами, когда вынула зеленую ткань и протянула ему. Эдвард взял ее и несколько раз повернул.

- Это шарф? – спросил он.

- Не совсем, - ответила я. – И все же это нужно носить через шею. Это обычно надевается под броню, чтобы принести удачу.

- Удачу?

- И сохранить твою безопасность, - тихо добавила я. - Эсме сказала мне, если я сделаю что-то, что ты будешь носить рядом с сердцем, это принесет тебе удачу.

- Значит это перевязь? – спросил он и, подняв руку, перекинул ее через плечо, разгладив на уровне сердца. Я кивнула, счастливая, что он понял. – Ты сделала это для меня?

- Да, - я переступила с одной ноги на другую, и мой голос затих. – Когда ты будешь одевать ее, вышивка будет располагаться… эм… она будет прикрывать твое сердце.

- Я буду носить ее с гордостью, - сказал он, поправляя перевязь, чтобы вышивка оказалась на нужном месте. Пальцами он приподнял мой подбородок и повернул лицо, чтобы заглянуть в него.

- Возможно, она сохранит тебя в безопасности уже в ближайшие дни, - сказала, стараясь сдержать слезы, которые уже чувствовались в моих глазах. Я хотела быть сильной для него. Я не хотела, чтобы он расстраивался из-за меня.

- Спасибо, - тихо сказал он, внимательно изучая мое выражение. Он долго не отводил взгляда, потом опустил глаза, вздохнул и снова посмотрел на меня. – Изабелла, я знаю, что мы не так много времени провели вместе, но…

На мгновение он остановился и широко улыбнулся, его пальцы по-прежнему поглаживали мою щеку. На секунду он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, прежде чем снова заговорил.

- Я буду вечно благодарен судьбе, что в тот день ты попалась мне на глаза, - наконец, сказал он. – С тех пор многое изменилось, хотя не прошло даже и месяца. Я так долго жаждал войны с Аро, и сейчас, когда я пришел к этому, единственное, что я чувствую, это страх, что приходится оставлять тебя. Я стремился к войне, но сейчас…

Он обернул руки вокруг моей талии и притянул к себе.

- Что изменилось? – спросила я.

- Я не знаю, как смогу быть вдали от тебя, - прошептал Эдвард мне в шею.

Вечером того же дня Эдвард наполнил меня своим семенем, он крепко прижимал мое тело, и его губы, найдя чувствительное место на моей шее, прямо за ухом, целовали и посасывали его. Его лицо медленно опустилось в пространство между моей головой и плечом, и он провалился в сон. Меня это не удивило, я знала, что в последние несколько ночей он спал очень мало.

Мои мысли не давали мне покоя, а тело по-прежнему желало его. Мне казалось, что я пытаюсь запомнить ощущение его теплого тела на моем, его руки, запутанные в моих волосах, и медленный размеренный ритм его вздохов. Я, протянув руку, прикоснулась в его колючей щеке и задумалась, должна ли я была побрить его этой ночью? Неизвестно, сколько пройдет времени, прежде чем мне снова представится такая возможность.

Сколько пройдет времени.

Сколько?

Сколько времени длились войны раньше? Я понятия не имела, когда он сможет вернуться, и задавалась вопросом, должна ли я сказать мужу какие-нибудь ободряющие и утешительные слова, хотя я не знала ни одного такого слова. Были другие слова, которые мне хотелось произнести, которые я стремилась сказать, но время, казалось, было не подходящим. (п/р: пипец, ну чего резину тянет, арр)

- Я люблю тебя, - тихо прошептала я, поглаживая его лицо, уверенная, что меня слышит только темнота. Разбудить сейчас моего мужа сейчас было бы большой проблемой, и я знала, что мои тихие слова никак не дойдут до его слуха. Это были слова, которые постоянно пробегали в моих мыслях, когда я представляла, как начнется наш с Эдвардом день, когда он уведет свою армию прочь от замка, на войну с Вольтеррой. Что повлекут за собой мои слова, заставят быть его храбрым или причинят ему страдание? Что если он подумает, что я произношу эти слова только потому, что он уходит, а не потому, что я действительно чувствую это? Я хорошо помнила его речь, когда он взял меня в жены в наш первый раз, тогда он выразил надежду, что когда-нибудь мы будем иметь более сильные чувства друг к другу. Хотя я была уверена, что он еще не чувствует этого по отношению ко мне, мои чувства становились для меня очевидными с каждым днем.

Часы тянулись, и когда я глубоко вздохнула, я приняла решение в вопросе, который мучил меня с начала ночи. Я отвела голову назад от груди Эдварда и закрыла глаза, хотя и знала, что уже слишком поздно, и рассвет наступит раньше, чем дремота окутает меня.

Как только теплый ветерок начал шуметь через открытые окна, я почувствовала, что Эдвард зашевелился во сне и мягко пробежался по моим пальцам, лежащим на его колючей щеке. Он проурчал себе под нос, и его голова повернулась, чтобы поцеловать мою ладонь.

- Ты спала? – тихо спросил он.

- Немного, - ответила я, уже немного задремавшая.

Он повернулся и крепко прижал меня к себе. Его пальцы медленно поглаживали мою руку вверх и вниз. До рассвета и его отъезда оставалось еще немного времени.

- Ты должна мне пообещать кое-что, - сказал он в темноту. – Ты должна заботиться о себя для меня. Я не знаю, как долго я буду вдали от замка, но хочу быть уверен, что, когда вернусь, найду тебя в добром здравии. Может быть, даже в твоем животе будет расти мой ребеночек, м?

На его улыбку невозможно было не ответить, когда он заполз на меня и соединил нас в единое целое. Я крепко обернула руки вокруг его спины, когда он двигался во мне, слишком стремилась расслабиться в его прикосновениях и найти свое освобождение. Эдвард, казалось, чувствовал это, и мягко целовал, когда изливался в меня, всего несколько минут спустя после того, как начал.

Его рука поднялась по моему плечу и легла на щеку, я повернулась, чтобы посмотреть на него. Его большой палец поглаживал скулу, а выражение лица было грустным, когда он чертил линии по моей коже.

- Обещай мне, - повторил он, его голос звучал намного серьезнее, чем раньше, - отдыхать и правильно питаться. Вчера вечером на ужин ты почти ничего не ела.

- Я постараюсь, - произнесла я. – Ты будешь делать то же самое?

Он продолжал смотреть мне в глаза минуту, а потом кивнул.

- Битва способствует хорошему сну и аппетиту, - он попытался улыбнуться, но улыбка быстро померкла. Я опустила голову к его плечу, и его рука пробежалась по моим волосам, нежно поглаживая их, когда ненавистный свет солнца покрыл поле за нашими окнами.

- Я буду тревожиться за твою безопасность, - призналась я.

- Со мной все будет в порядке, жена моя, - сказал он. – Охранники замка частично останутся здесь, так что вы не окажетесь без защиты. Колин останется твоим охранником, и я верю, что Эмили освоится и обеспечит тебе дополнительную безопасность.

Такой поворот событий я не рассматривала.

- Они могут приехать сюда? – прошептала я.

- Я не допущу этого, - с уверенностью заявил Эдвард. – Но всегда лучше сохранять осторожность.

Я посмотрела на него, намереваясь продолжить расспрашивать, но была прервана его губами, накрывшими мои, его руками, плотно прижатыми к моей спине, когда он целовал меня снова и снова. Это были легкие и нежные поцелуи, а когда он закончил, то не сводил с меня глаз, прикасаясь к лицу и волосам. Я тоже пристально смотрела на него, задаваясь вопросом, когда я снова почувствую прикосновение его рук к моим волосам или его губ к моей шее.

Время шло слишком быстро, он поднялся и начал одеваться, я накинула простое платье и подогрела воду для чая. Держась за руки, мы шли в молчании в поле, туда, где Джаспер и множество мужчин уже собрались, каждый восседая на своих конях, казалось, их были сотни.

Вскоре появились Карлайл и Эсме, в стороне от поля я заметила Элис, она сложила руки на коленях, и иногда поглядывала, как Джаспер инструктирует своего пажа относительно установки седла на его лошадь. Эдвард выпустил мою руку и направился к Джасперу, бормоча себе под нос слова, которые я не смогла разобрать. Мужчины, вышедшие за ворота, целовали жен и детей перед тем, как взобраться на коней и встать в шеренгу к остальным солдатам.

Я не могла не задуматься, кто из них прощается навсегда.

Все мы стояли у ворот замка. Поле буквально было покрыто людьми и лошадьми, насколько я могла это видеть. В передней части шеренги возвышались высоко поднятые черно-золотые знамена, а позади копья, алебарды и булавы. Они все выкрикивали что-то друг другу в тусклом свете утра.

Эдвард и Джаспер приблизились к королю и королеве, Эсме сразу же схватила Эдварда и уткнулась лбом ему в грудь. Он крепко держал ее и что-то говорил ей на ухо. Элис и Джаспер низко наклонились друг к другу, крепко схватившись руками, и смотрели один на другого, не сводя глаз, не разговаривая. Эсме, наконец, выпустила Эдварда, велев ему быть осторожным. Карлайл и мой муж обхватили друг друга за плечи и тихо разговаривали, пока Карлайл не взял под руку Эсме и не повел прочь.

Я стояла в немом шоке, мой мозг был не в состоянии по-настоящему оценить то, что все так быстро происходит. Глаза Эдварда скользнули ко мне, и он, преодолев расстояние между нами, положил руки на мои плечи.

- Я вернусь к тебе, - пообещал он.

Как же мне хотелось верить в его слова, но я знала, что выполнение этого обещания он не может гарантировать. Я закрыла глаза и почувствовала, как тыльная сторона его ладоней скользит по моему лицу. Я ощущала взгляды тех придворных, что пришли проводить рыцарей в бой, а также взгляды солдат, наблюдавших за нашим прощанием. Мне было жаль, что я не догадалась сказать все свои слова прощания наедине в наших комнатах.

- Пожалуйста, будь осторожен, - попросила я, встретившись с его взглядом, и почувствовала, что в уголках глаз набираются слезы.

- Нет… нет… Изабелла, не плачь, - кончиками пальцев он смахнул влажность, а потом наклонился и поцеловал меня в щеку.

- Я не хочу оставаться без тебя, - сказала я, прислонившись к его руке.

- Ты будешь со мной, - тихо сказал он. Он поднял мою руку и положил ее себе на сердце, на перевязь, что была надета на нем под кольцами кольчуги. – Вот здесь – навсегда.

Опять же, эти три слова заполнили мои мысли, и мне так хотелось произнести их. (п/р: пипец… ну так скажи!) И опять, мой язык не сделал этого, зная, что сейчас неподходящее время. Тем не менее, мои эмоции взяли вверх, и я не могла больше сдерживаться. Я бросилась к его груди, и по щекам покатились слезы.

Эдвард прижал меня к себе на момент, а потом, с силой разомкнув мои руки за его спиной, расцепил наши тела. Его пальцы коснулись моего лица, а губы слегка пробежались по моим. Я смотрела в его глаза, казалось, что он хочет что-то сказать, губы приоткрылись, и он облизал их языком, и не сказал ни слова. (п/р: так обидно, что он тоже не сказал…)

Он повернулся и сел на лошадь, призывая за собой своих людей, и они все направились за ним, покидая ворота замка. Я смотрела ему вслед, не отводя взгляда от его спины, пока не только Эдвард, но и вся остальная часть армии не исчезла из поля зрения.

Я почувствовала, как кто-то прикоснулся к моей руке и, повернувшись, увидела Эсме рядом, ее глаза тоже были полны слез. Она подтянула к нам Элис, и мы обнялись втроем.

- Будем сильными для них, - прошептала она. – Будем молиться за них. Это все, что мы можем сделать сейчас.

***

Мысли и чувства, которые ютились в моей голове в течение первых нескольких дней, были слишком непонятными и запутанными. Я знала о желании Эдварда начать войну с первого дня своего приезда в Форкс, и хотя я рассматривала возможность этого где-то на задворках своего сознания, казалось, что реальность такого поворота событий была далекой и ненастоящей.

Мое воображение не переставало подкидывать мне самые ужасные образы, как правило, в основном мне представлялся посланник, входящий в наши комнаты и сообщающий мне о кончине Эдварда на поле боя. Каждый раз, когда дверь в комнату открывалась - обычно это были Джейн и Саманта, жена Томаса, заносившие еду, которая так и оставалась нетронутой, - я съеживалась, уверенная, что пришло время услышать весть о смерти моего мужа.

Раньше я волновалась за себя, переживала, что станет со мной, если Эдварда не будет. Сейчас мне было все равно. Если он погибнет, не имеет никакого значения, что будет со мной. Я могла бы вернуться обратно в прислугу, например, стать помощницей Элис. Для меня это было бы предпочтительнее, чем оставаться известной, как вдова сэра Эдварда.

Я потеряла счет времени, не зная, какое количество дней минуло, просто лежала в нашей кровати, пытаясь остановить поток мыслей об Эдварде, преследующих мое сознание, а когда я уже не могла держать глаза открытыми, меня мучили сны. Несколько раз Элис сидела рядом со мной, и я пыталась завести с ней разговор, но ее состояние было не намного лучше моего. Я боялась, что мы делаем друг другу только хуже, а не помогаем.

Однажды, наконец, посыльный подошел к моей двери, мое тело похолодело, когда он заговорил.

- Эсме, королева Форкс требует вашего присутствия, - просто сказал он и вышел из комнаты.

Его слова не сделали ничего, чтобы облегчить мое чувство страха, и, поднявшись с кровати, я заметила, что Джейн уже держит платье, чтобы помочь мне одеться. Я хотела поспорить с ней о выбранном наряде, но мы обе понимали, что если королева вызывает меня, то нужно быть надлежаще одетой.

- Ты можешь идти Джейн, - сказала Эсме, когда мы вошли в большой зал и подошли к трону. Карлайла не было, также как и придворных, только Эсме и Элис, стоящая рядом с ней. – Изабелла, нужно поговорить.

Я почувствовала, что мои руки начинают дрожать, и оказалась не в состоянии посмотреть в лицо королевы.

- Я знаю, что ты чувствуешь, - начала она, - ибо прежде я чувствовала это много раз. Но ты не можешь продолжать больше так себя вести. Если ты не исправишься, мне придется отправить тебя в другую часть королевства, так как твое поведение ставит под угрозу наш народ.

Я правильно ее слышу? Королева собирается отослать меня? Если я окажусь в другом месте, где я буду спать и с кем я там буду? Я подумала о наших комнатах, которые все еще хранили аромат Эдварда и мои воспоминания, о его присутствии в них.

Сама мысль об отъезде из комнат, которые я делила с мужем, была совершенно невыносима.

- Пожалуйста, моя королева, - мой голос звучал едва слышимым шепотом, - пожалуйста, не отсылайте меня. Я сделаю все, о чем вы меня попросите… Я не хотела ничего плохого…

- Я понимаю тебя, Изабелла, - королева Эсме, протянув руку, взяла меня за ладонь. – Я не хочу быть жестокой, но люди разное судачат, и это их тревожит. Они должны быть уверены в армии своего будущего короля, но как они могут чувствовать это, когда его собственная жена опустошена войной настолько, что не покидает своих комнат?

- Я чувствую себя так же, как ты, - заговорила Элис. – Мама мне уже сказала те же слова. Зная, что Джаспер вдали от меня… и, возможно, в опасности… очень соблазнительно поступить так, как ты, изолировать себя, но мы не можем позволить себе этого. Наш народ нуждается в том, чтобы мы показывали свою силу.

Я об этом не задумывалась. Я не привыкла, что кто-то может смотреть на меня и ждать примера от меня, и по моему позвоночнику пробежался холод. Действительно ли я достойна своего положения?

Ради Эдварда и ради его народа я должна быть достойна.

- Эдвард ожидал, что Эмили к настоящему времени должна быть в твоей комнате, - сказала мне Эсме. – Она должна быть частью твоей охраны, и все же она до сих пор находится в стае. Ты же не думаешь, что Эдварду понравится, когда до него дойдут такие новости?

- Нет, моя королева, - тихо сказала я, глядя на свои ноги и обняв себя руками.

- Изабелла, я не собираюсь карать тебя, - начала объяснять королева. – Я обеспокоена твоим поведением и твоим здоровьем. Ты не ешь, и знаю, что по ночам не спишь. Посланник, по просьбе Эдварда, передает ему данные относительно твоего благополучия, я уверена в этом. До сих пор я оберегаю тебя от его личной проверки, но это только вопрос времени. Рано или поздно Эдвард потребует это. Как думаешь, какой будет его реакция?

На мгновение я закрыла глаза, а потом кивнула. Я не могла спорить с ней, даже если мне это очень сильно хотелось. Если Эдвард вернется и найдет меня такой, какой я была час назад, он будет очень недоволен.

- Ты должна заботиться о себе, - сказала Эсме. – Не только ради себя, но и ради Эдварда. Теперь ты часть королевской семьи, Изабелла. Твои обязанности распространяются не только на тебя. Первое, что ты должна понимать, народ для тебя стоит на первом месте, а ты сама на втором. Сначала сделай все, что должна, для королевства, а уже потом будешь иметь роскошь делать, что пожелаешь для себя.

- Да, моя королева, - ответила я тихо.

Эсме встала и шагнула ко мне.

- Не надо меня так называть, - попросила она с легкой улыбкой. – Ты любимая жена моего сына, и в моем титуле нет никакой необходимости, на какую бы тему мы не разговаривали.

Я улыбнулась и снова кивнула. Ее рука погладила мои волосы и остановилась на плече.

- Он очень заботится о тебе, - сказала Эсме. – Ты понимаешь это?

- Я… и я так думаю, - ответила я. – Я тоже забочусь о нем.

- Я вижу это, - кивнула Эсме и отступила назад. – Теперь иди на кухню и поешь. Тебе нужно питаться.

Я опустила голову и сделала так, как мне велела моя королева.

После этого разговора я проводила свои дни, просто пытаясь держать себя в руках, ради Элис, Эсме, Джейн и других людей королевства. Я ела, потому что обещала Эдварду, что буду делать это. Но по ночам я не могла заставить себя спать, большую часть я проводила, прижимая подушку Эдварда к груди, и меня немного утешал ее запах. Каждый раз, когда закрывала глаза или брала кусочек еды из своей тарелки, я задавалась вопросом, что он сейчас делает. Может, сейчас он в бою, в центре поля с обнаженным мечом над головой? Борется он, сидя на своем коне, или все происходит на земле? А что, если он сброшен с лошади? Что, если именно сейчас ему причинили боль, когда я ела или разговаривала с Джейн о приземленных вещах?

Что, если в этот самый момент он лежит раненный на поле боя… умирает…

А что делаю я? Вышиваю?

Я буквально испытывала отвращение к себе, но, тем не менее, проводила свои дни, улыбаясь и вежливо разговаривая с людьми вокруг замка. После обеда я ходила проведывать собак Эдварда и улыбалась конюху, который уверял меня, что они хорошо питаются.

А ночью я позволяла своим мукам возвращаться ко мне.

Я сидела на нашем кресле, Эмили рядом. Джейн предлагала мне оставаться со мной на ночь, но я всегда отсылала ее. Присутствие кого-то постороннего в этой комнате всегда напоминало мне, что его здесь нет. Я даже не знала, где он, на пути в Вольтеру? Расположился где-нибудь на границе, ждет нападения врага? Или он прямо сейчас занят сражением, и его жизнь в опасности?

Холодная дрожь пробежалась по моему позвоночнику.

Я не сказала ему, что люблю его, и сейчас жалею об этом.

Я моргнула несколько раз и поняла, что огонь почти погас, и что уже довольно поздно. Я едва спала с тех пор, как он ушел, и, хотя я была совершенно измотана, я не тешила себя надеждой, что сон легко придет ко мне в эту ночь.

Я указала Эмили на ее подушку, и она послушна легла. Бросив еще несколько поленьев в огонь, я встала и прошлась по комнате до кровати. Лежа на спине, я рассматривала потолок, освещенный только светом огня.

Даже его запах растаял с подушки.

Он мог умирать прямо сейчас, или уже быть мертвым.

Я попыталась вытолкнуть эти мысли из моей головы и успокоить свой мозг достаточно, чтобы заснуть.

***

Шли дни.

По утрам я сидела в кресле у камина, пила чай, приготовленный для меня Джейн, и старалась подготовить себя к наступающему дню. Я должна была одеться в свое лучшее платье и направиться в большой зал, чтобы поприветствовать придворных. После этого Элис выделяла для меня несколько часов, чтобы позаниматься со мной. Я выучила буквы, и уже умела читать некоторые простые фразы.

Во второй половине дня я трудилась над своей вышивкой, часто сидя на одной из скамей возле рынка, где народ Форкса мог остановиться и поговорить со мной. Я улыбалась каждому, и вела разговоры, приятные для них, и чувствовала, что каждое слово, сказанное мной, было ложью.

По вечерам я сидела в саду с Джейн, иногда с Элис. Джейн рассказывала мне о своей жизни в Сиэтле, до того, как она была продана сэру Райли, и казалось, что у нее остались теплые воспоминания о той жизни, когда ее родителям, работающим в полях, пришлось продать ее от нищеты.

Я вздрагивала, когда думала, что ей пришлось перенести за два года, прожитых рядом с этим ужасным человеком. Даже по сравнению со мной она была совсем молодой, и ее поведение было больше похоже на ребенка, чем на женщину. Она по-прежнему была добра и полезна во многих вещах. Иногда она даже ухаживала за Самантой, женой храброго извозчика, спасшего меня. Это была маленькая, хрупкая женщина с серебряными волосами, ее руки начинали трястись, когда она работала слишком много. Как Эдвард и обещал, у Саманты был собственный угол в комнате прислуги. Хоть она и не могла выполнять большую часть работы, предназначенной для слуг, она получала полную зарплату всего за несколько часов помощи на кухне.

Я изучала семьи дворян в королевстве Форкс и их отношения друг с другом, а дни продолжали идти. Читала несложные детали священного писания, дни продолжали идти. Шила, сидя на скамье у рынка, или помогала Эсме ухаживать за садом, дни шли.

Я сдерживала себя. Не позволяла людям видеть, что творится у меня внутри.

По ночам я стала молиться за своего мужа.

***

Эсме убедила меня остаться в женской комнате во время кровотечения, только для того, чтобы соблюсти традиции, хотя я не была обязана делать этого в отсутствие Эдварда. Дни тянулись еще медленнее. Я проглотила разочарование от того, как была бы благодарна судьбе, если бы обнаружила ребенка Эдварда в своей утробе. Я мечтала, на что было бы похоже, если бы я была в состоянии сказать ему об этом, когда он вернется, но этому не суждено было сбыться. Я думала обо всем том времени, что Эдвард не вернулся ночью в нашу кровать, озабоченный предстоящими сражениями.

В день, когда я вернулась в свою комнату, то обнаружила Джейн, наполняющей кадку горячей водой из чайника. Я, наконец, позволила ей уговорить себя принять ванну (п/п: оооо, ну это прогресс, наконец-то, молодец Джейн) (п/р: я не ошибаюсь, или это первый раз, когда Белла помылась, простите, вся?). Джейн полила воду мне на голову, когда я села в кадку, расположенную в нашей спальне, размером с человека. Раньше я никогда не баловала себя так (п/р: пипец, ну точно первый раз), но, видимо, Эсме предложила Джейн сделать это, больше для проведения времени, чем для порядка.

Я попыталась откинуться на заднюю часть кадки и расслабиться в теплой воде, когда Джейн мыла мне волосы. До этого вечера я даже не допускала мысли о том, чтобы пользоваться ванной размером с человека, обделанной кожей, сейчас же я должна была признаться, что в этом есть свои преимущества. Кадка, по всей видимости, была изготовлена под размеры Эдварда, потому что я легко могла вытянуть в ней ноги и позволить теплой воде полностью окутать меня. Я вдыхала глубокий запах лаванды, добавленной Джейн в воду, и пыталась ни о чем не думать.

Это было трудно.

Прошло так много времени с тех пор, как Эдвард и его армия отправились на войну с Вольтеррой. Почти каждый день с полей сражения прибывал посланник, приносящий Карлайлу новости о войне, хотя меня в эти дела не посвящали. Карлайл первый получал информацию, потом сообщал ее Эсме, Элис и мне. Я была полностью уверена, что нам рассказывают лишь часть новостей, но и из того, что мы слышали, можно было понять, что дела плохи.

Армия Вольтерры превосходила армию Эдварда в два раза, и даже несмотря на то, что воины моего мужа были опытными, они несли огромные потери. Во время последнего доклада до нас было донесено, что Джаспер и Эдвард пока обходятся без серьезных травм.

Джен снова полила воду на мою голову, и я закрыла глаза. Теплая вода позволяла мне чувствовать себя лучше, но все, о чем я могла думать, это о том, чтобы Эдвард вернулся ко мне, и я могла его купать здесь. Я зажмурилась, глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки. Джейн закончила мыть меня и помогла мне выбраться из кадки, она вытерла меня сухой тканью и накинула на меня халат. Вскоре я ее отпустила, предпочитая остаться в полном уединении.

Мои пальцы теребили макушку Эмили, когда я смотрела в огонь, надеясь, что прошло уже достаточно времени, и я смогу уснуть.

Вечер был душным, хотя из окна доносился легкий ветерок. Я обернула волосы вокруг руки и положила ее в сторону от подушки, чтобы попытаться хоть немного освежиться. На самом деле это почти не помогало. Я отодвинула простынь и перевернулась, плотно закрывая глаза, пока, наконец, не уснула, ненадолго.

Я проснулась внезапно.

Огонь погас, но высокая температура летней ночи все еще душила меня. Это мешало бы спать и при хороших условиях, но при моем психологическом состоянии было ужасно. Я слышала, как Эмили спустилась со своей подушки, чтобы найти прохладу пола в утренней комнате.

На короткое время я задремала.

Моя голова была тяжелой, я не могла сосредоточиться, неожиданно снова вырванная из сна. Я почувствовала движение на кровати и на мгновение подумала, что Эмили запрыгнула на матрас. Я не могла разглядеть что-нибудь в черной безлунной ночи, но видела рядом с собой что-то намного большее, чем просто собака. Я почувствовала, как ловкие пальцы прикоснулись к моей руке, и мое дыхание остановилось, вместо того, чтобы вырваться вместе с криком.

***

- Шш, шшш, шшш! – прозвучал голос. Я почувствовала, как чья-то рука накрыла мой рот. – Не плачь, моя прекрасная жена.

- Эдвард? – мой сон превратился в реальность, и я с трудом могла выговорить что-то еще, пока не убедилась, что ко мне прикасаются руки мужа. Но как такое может быть?

- Да, - его пальцы соскользнули с моих губ, и обе руки обхватили меня за спину, я вдохнула его запах, терпкий и успокаивающий.

- Эдвард! – я обняла его руками за шею. – Эдвард, ты действительно здесь?

- Да, моя жена, - он прилег рядом со мной, а я подвинулась ближе к нему. Я аккуратно прикоснулась к краю его челюсти, когда он положил свою голову поверх моей.

- Все закончилось? – спросила я неуверенно. (п/р: и это все? И даже не поплачет?) Его волосы, отросшие с тех пор, как я последний раз его видела, скользнули по моей щеке, когда он тряхнул головой.

- Мне нужно было увидеть тебя… убедиться, что с тобой все в порядке. Сообщения посланника были слишком неопределенными, - руки мужа путешествовали по моему телу, словно он проверял, все ли на месте. Он замер, а пальцы пробежались по моим бокам. – Ты недостаточно хорошо кушаешь.

Я закрыла глаза и прижалась лицом к его шее.

- Я стараюсь, мой… Эдвард, - ответила я. Он слегка отстранил меня от своей кожи, чтобы нежно поцеловать. Руками я нашла его плечи, скрытые под кольчугой, надетой поверх рубашки, и снова задалась вопросом, не во сне ли я, но если я сплю, то это самый реальный сон из всех, что я видела.

- Я так сильно по тебе соскучился, - прошептал он мне в шею, губы приоткрылись, и он языком попробовал мою кожу. Его горячее дыхание покрывало мое лицо, а руки – тело. – Ты так хорошо пахнешь… как куст лаванды в саду. Пожалуйста… Изабелла… Ты нужна мне.

- Да, - кивнула я, и его руки подхватили край ночной рубашки, быстро избавляя меня от нее.

Я слышала звон его кольчуги, откинутой в сторону от кровати, и спустя момент я почувствовала, что он навис надо мной. Тепло его кожи окутало меня, когда губы обрушились на мои. Его ладони скользили вниз по моим рукам, через талию к ногам, обводили бедра по кругу и скользили в самую тесноту. Слегка растолкав мои ноги в стороны, его пальцы принялись обследовать меня и нашли.

На действие пальцев Эдварда мое тело отреагировало влажностью. Он проникал между ног и поглаживал маленький бугорок сверху, тот, с которым он был так хорошо знаком. Пальцами он кружил на нем, смачивал внутри моей плоти, а потом возвращался обратно к чувствительному местечку, его большой палец надавливал и терся. Губы нежно посасывали мою шею, одновременно с тем, как пальцы бились во мне, неожиданно загибаясь кверху, навстречу давящему на бугорок большому пальцу.

- Эдвард! Эдвард!

Мое тело содрогалось и сжималось на его пальцах. Я слышала его тяжелое дыхание, когда кончала и хваталась за его руку. Головой я мотала из стороны в сторону, а он сохранял устойчивый ритм до тех пор, пока я не почувствовала полное истощение. Супруг оставил дорожку из поцелуев рядом с моим ухом, вниз по подбородку, а потом назад.

Эдвард передвинулся, и я раздвинула ноги шире для него, он разместился между ними и приготовился. Нежно прикоснувшись губами к моему виску, он направил себя внутрь моего тела, и тепло приятным удовлетворением окутало меня, когда он толкнулся вперед и погрузился во мне.

Как только мы соединились, его тело слилось с моим полностью, я издала длинный глубокий вдох. Впервые с тех пор, как он уехал, я смогла вздохнуть полной грудью. Его язык прикасался к моим соскам, муж сначала облизывал их по кругу, а потом всасывал. Руками он обследовал те места, куда не дотягивался рот, и одновременно с этим он совершал свои медленные устойчивые выпады внутри меня.

- Такая красивая… такая приятная… моя жена, - пробормотал он в мою кожу.

Руками я прикасалась к его волосам, рукам, плечам, пальцы ощупывали его снова и снова, словно я все еще не могла осознать, что он здесь. Я не верила. Он сказал, что война еще не закончилась, он может покинуть меня уже этой ночью. Я обхватила его руками и приподняла голову, чтобы прикоснуться к его макушке. Его рот выпустил сосок, и он поцеловал меня, наши языки сталкивались, а его бедра продолжали свой непрерывный ритм.

Теплые руки Эдварда путались в моих волосах, ласкали мое лицо, пробегались по ребрам и опускались к бедрам. Даже несмотря на жару летней удушающей ночи, его прикосновения были приятны мне. Я обняла его за спину, крепко хватаясь за мышцы ниже плеч, когда его движения начали ускоряться. Откинув голову на подушку, я обхватила ногами его бедра и попыталась подхватить торопливые движения. Я слышала его низкий стон и чувствовала, как он наполняет меня внутри, его тело напряглось, а бедра ударились о мои в последний раз. На какое-то время он задержался внутри, момент спустя его мышцы расслабились, и он откатился в сторону, удерживая меня рядом с собой, водя носом по моей шее.

- Ты хочешь, что-нибудь? – тихо спросила я. – Воды? Или чаю?

- Я хочу только обнимать тебя, - его голова тяжело опустилась на мое плечо, а руки обняли меня. Я чувствовала, как его пальцы чуть заметно прикоснулись к моему животу, а потом он обхватил мою талию, притягивая ближе к себе. Мои руки погрузились в его волосы, я нежно поглаживала их от макушки к вискам, через растительность на лице, вниз по щеке.

- Если война еще не закончилась, - осторожно поинтересовалась я, - почему ты здесь?

- Я хотел увидеть тебя… побыть с тобой, - сказал он, - я схожу с ума без тебя.

Я почувствовала, как кончики его пальцев вжались в мою кожу.

- Я приехал один. Остальных я оставил отдыхать, спрятав их лесу. Боже, Изабелла, что я наделал?

Мои мышцы напряглись от неожиданно хлынувшего потока его слов.

- У меня были хорошие люди, Изабелла, - он поднял голову, чтобы посмотреть мне в глаза. На его лице отразилась грусть, одновременно она разрывала мне сердце. – Я сам обучал их… они были хорошими солдатами. Но вражеская армия была слишком большая. Я не представляю, как за короткое время он мог собрать такую армию. Я не понимаю…

Его дыхание перехватило в горле, и он крепко зажмурил глаза.

- Они почти все погибли, - тихо произнес он и открыл глаза, умоляюще глядя на меня. – Откуда он взял так много людей? Ты жила в его доме… откуда они пришли?

В ответ я могла только покачать головой.

- Я несу ответственность за все. Когда мой выбор пал на тебя, я знал, что этот поступок будет последней каплей, это будет последнее оскорбление, которое подтолкнет его к активным действиям, к нападению. Я сделал это намеренно, с ясной целью. И все они умерли от моей руки, их смерти – моя ошибка… и я… и нет мне прощения за мои поступки.

Его глаза дернулись ко мне, и он, протянув руку к щеке, нежно погладил мою кожу.

- Но я не могу обижаться на него, - тихо продолжил муж, - он подарил мне тебя. Возможно, Бог имеет другие планы, поэтому он и дал тебя. Цена… слишком высокая… но ты стоишь этого.

Его другая рука поднялась вверх, и он обхватил мое лицо ладонями, глаза смотрели глубоко внутрь меня.

- Я люблю тебя, моя красивая жена. Ты мой мир. Невзирая на потери, я не хотел бы изменить ни единый свой поступок, ведь тогда бы тебя не было со мной. Я люблю тебя.

По моей коже побежали мурашки, когда мозг осознал значение его слов, и я попыталась заглянуть в его глаза, чтобы найти подтверждение, что, возможно, я все неправильно слышу, или его слова не правдивы. Но ничего такого в его взгляде не нашла. Я мысленно отругала себя за такие мысли. Эдвард был не тем человеком, который произносит слова без причины.

- Эдвард… - я потянулась и прикоснулась к его лицу, проведя пальцами по его челюсти, прежде чем приподнялась и поцеловала его в губы. – Я люблю тебя, мой муж. Ты все для меня.

Его глаза расширились, когда он посмотрел вниз на меня.

- Я об этом даже не смел и мечтать… - заговорил он, но, быстро опустив голову, закончил предложение на моих губах. Он продолжал шептать слова в мои губы, я делала то же самое. Чуть погодя он переместился на мою шею, находя так нравившееся ему местечко. Он крепко держал меня, а я пропускала сквозь пальцы пряди его волос, вдруг он снова заговорил.

- Мне придется сдаться, - Эдвард выдохнул слова, которые резанули мой слух. – Если я сдамся сейчас, он заберет то, на что согласен без возражения. Это единственное, что удержит его от этого места, от тебя, от моего народа. Я отдам ему то, что он хочет.

- Что он хочет? – спросила я.

- Замок Мейсен, - ответил Эдвард, - он всегда желал его.

- Почему?

- Я никогда не понимал, чем он его так привлекает. Но сейчас это не имеет значения, это успокоит его, и он отпустит меня с миром, и положит конец войне (п/п: мне кажется, Аро в молодости любил мать Эдварда, а она его отвергла). Я должен принести мир назад в Форкс.

Его пальцы нашли мои, и он поднес их к своим губам, медленно целуя костяшки. Перевернув руку, он прикоснулся к моей ладони, снова вернулся к пальцам, а затем прижал ее к своей груди.

- Я потерпел неудачу, - прошептал он. – Что ты должна думать обо мне?

Я схватила его за начавшие дрожать руки.

- Я думаю, что в первую очередь ты заботишься о своем народе, а потом только о себе и своем королевстве, - ответила я.

Его глаза встретились с моими, и на его лице медленно расцвела улыбка.

- Ты говоришь, как моя мать, - быстро произнес он, прикоснулся к моей руке, а потом наклонился и нежно поцеловал. – Очень, очень мудрая.

- Она многому научила меня, - заметила я.

- Я вижу, твое сердце быстро принимает ее слова, - задумался он. - Мне требуется много тяжелых уроков, прежде чем я осознаю смысл ее слов. Ты очень умная женщина, моя жена.

Я знала, что он не видит, как мое лицо покраснело, но, тем не менее, он провел пальцем по моей скуле.

- Мне пора возвращаться к моим людям, - сказал Эдвард, - но мне так не хочется покидать тебя. Клянусь, я вернусь как только смогу.

- Я буду здесь ждать тебя, - прошептала я в ответ. – Я люблю тебя.

Эти слова казались такими простыми сейчас, и его ответной улыбки и ответного чувства было достаточно, чтобы мое сердце в груди понеслось вскачь. Эдвард долго удерживал меня в своих объятиях, потом рывком поднялся с кровати и пересек комнату, ненадолго остановившись погладить по голове Эмили.

Он не оглянулся, когда вышел из комнаты, и даже когда я смотрела из нашего окна, как он уезжает в ночь, он не повернулся посмотреть на меня.

Поздно вечером следующего дня прибыл посланник с известием, что Эдвард сдался королю Аро.

Вот так Форкс проиграл войну.