Фанфики
Главная » Статьи » Переводы фанфиков 18+

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


Нервы на пределе. Глава 13.2: Извинения
Эдвард

Следующим утром я проснулся далеко за полдень, чувствуя себя абсолютно дерьмово. Мое лицо пульсировало, а все тело ныло от напряжения, беспокойства и слабости, оставшейся после «Валиума». Спал я хреново, ворочаясь и просыпаясь в поту от тревожных кошмаров о Белле, находящейся одной в лесу возле дома на дереве и плачущей… из-за меня. Я не мог допустить, чтобы такое случилось снова, и не мог ничего сделать, кроме как поклясться, что моя девочка больше никогда не прольет по моей вине ни слезинки. Некоторое время я лежал в кровати, уставившись в потолок и просто размышляя, как же, черт возьми, мне поступить. Тошнота подкатила внезапно и сильно, и я подскочил, несясь в ванную, чтобы проблеваться. Я должен сказать ей.

Пока мылся, я репетировал речь, которую собирался произнести, излагая историю с большинством деталей. Я осторожно подбирал слова к той части, из-за которой, я знал, она могла бы расстроиться… части насчет секса. Я понятия не имел, что происходило в собственной сексуальной жизни Беллы, но не думаю, что она хотела бы слышать о постыдных подробностях моей, и я попытаюсь не сообщать ей эту информацию, если она не попросит сама.

После того как высушился, я позвонил доктору Кейт, чтобы перенести сеанс. Она была счастлива угодить, хотя, думаю, я слышал разочарование в ее голосе, учитывая, что в прошлый раз я перед ней так открылся. Зная то, что может произойти сегодня, к пятничному заседанию у меня будут тонны новых вещей, от которых она распустит слюнки.

После этого я, голый, около часа сидел на своей кровати.

Я натянул боксеры. Я пропылесосил пол, вычистил и погладил джинсы, сменил простыни, выкурил три сигареты, понюхал содержимое коробки-ла-Белла, разозлившись на себя после этого, и снова уселся на кровать. Я был чертовски голодным, но не хотел сегодня ни с кем сталкиваться. Я просто хотел пережить сегодняшний день, не ссорясь ни с кем из-за Беллы или чего-либо еще. В доме стояла тишина, и я был благодарен за это. Быстрый взгляд из переднего окна показал, что машины Беллы перед домом нет, и по правде я был за это признателен. Я не готов.

После того как поел, я снова принял душ, чувствуя себя грязным после уборки, тихо упрекая самого себя за трусость и промедление. Когда я одевался, то услышал внизу голоса - дом, очевидно, заполнился моей вернувшейся семьей. Я надел свои темные джинсы «Rock & Republic» и встал в гардеробной, рассеянно оглядывая одежду в поисках рубашки. Белла сегодня должна будет услышать, как я обнародую перед ней свои истины и тайны и открою перед ней фактически всю свою гребаную душу. Я хотел быть чертовски уверенным, что хорошо выгляжу, пока делаю это, и знал – могло так случиться, что это будет последний раз, когда я поговорю с ней, так что я хотел оставить ей, по крайней мере, последнее впечатление о себе.

Моя новая теплая водолазка куда-то испарилась, а я помню, что стирал ее, чтобы смягчить, поскольку она была колючей. Водолазку следовало надеть прежде, чем укладывать волосы, иначе прическа испортится, пока буду надевать водолазку. С парой носков в руке я сбежал по лестнице, зовя маму и спрашивая у нее о местонахождении искомой рубашки, когда к моему чрезвычайному охеренному удивлению… на моей кухне… оказалась Белла.

Сидя на стуле лицом к моему отцу, который держал ее руку.

Джаспер позади нее массажировал ее чертовы плечи.

И белая обтягивающая футболка Беллы была пропитана темно-красным.

Кровью.

Я обнаружил себя вдруг ошеломленным и потрясенным от вида моей девочки, окровавленной и окруженной заботой всех, кроме меня. Короткая вспышка ревности пробежала через меня, когда я осознанно отвел взгляд от трогающего ее Джаспера. Я гадал, нравилось ли это ей… нравились ли ей его руки на ее теле. Мой отец мельком взглянул на меня и нахмурился, когда увидел, что я раздет. Я еще не застегнул свои джинсы и стоял там, застывший в дверном проеме, безмолвно на нее пялясь, прежде чем понял, что она подглядывает за мной через свои маленькие пальчики. Она видела мою тату и пирсинг… и проклятую марку моего нижнего белья, если уж на то пошло. Было слишком поздно прятать все это, так что после просьбы отца я нашел водолазку и присел на корточки рядом с ними, чтобы наблюдать, как он накладывает швы на руку Беллы.

Ее рука была так близко к моему лицу, что я мог чувствовать слабый аромат ее духов на запястье. Я пытался сосредоточиться на том, что объяснял папа, когда зашивал рану, но, если честно, я был слишком потрясен, чтобы обращать внимание на любые детали, кроме относящихся к Белле. Она выглядела реально усталой, будто плохо выспалась. На ней были зеленые тренировочные штаны и длинная обтягивающая хлопковая футболка наряду с розовыми пушистыми шлепанцами, которые выглядели изрядно поношенными. Она смотрелась такой мягкой… уязвимой и очень грустной. Я знал, что грусть – это из-за меня.

После того как папа сделал ей перевязку и проинструктировал ее не мочить, мама попросила меня проводить Беллу до дома. Джаспер даже не потрудился предложить, ушлепок. Он целует ее, а потом даже не провожает девушку до дома? Милый парень.

Я помог Белле вытащить противень с лазаньей, и мой рот истек слюной от запаха. Когда она предложила мне остаться, я заколебался только потому, что знал – это заставит меня сесть и поговорить с ней. Я хотел покончить с этим и открыть свои секреты, но в то же время мне хотелось убежать и спрятаться до чертова две тысячи десятого года.

Краем глаза я увидел пузырек и таблетки, рассыпавшиеся по полу среди капелек крови, разбрызганных на серой плитке. Я опустился на колени, чтобы поднять таблетки, и сразу, даже не глядя на пузырек, заметил, что это за лекарство. Я ощутил любопытство, но Белла сказала мне, что они от беспокойства и что у нее бывают приступы тревоги. У нее, очевидно, тоже есть секреты.

Я сидел за ее кухонным столом, раскладывая лазанью, которая была такой чертовски восхитительной, и почти спросил ее, могу ли я забрать домой оставшуюся на противне часть. Пока утоляли голод, мы разговаривали, как всегда – легко и комфортно, а затем я опустил вилку, чувствуя, что наелся до отвала. Было по-настоящему хорошо. В смысле, я никогда еще не сидел с девушкой за обедом один на один, так что это вроде как могло быть репетицией свидания.

- Черт, было вкусно. Так значит… - нерешительно произнес я, быстро взглянув на нее и пытаясь набраться смелости, чтобы начать разговор. Снова взглянув на нее, я отвел глаза от ее забрызганной кровью футболки и тихо спросил: - Джаспер тебя поцеловал?

Выражение ее лица подсказало мне, что это точно не тот вопрос, который она ожидала.
- Эмм… да, вроде того. Технически это не было поцелуем, потому что я не поцеловала его в ответ, – она абсолютно равнодушно пожала плечами.

Я улыбнулся, блядь, от уха до уха, зная теперь, что она не ответила на его поцелуй. Джаспер – гребаный придурок.

- Он сказал, что говорил с тобой вчера… обо мне. Что в точности он тебе рассказал?

- По правде, не так уж много. Он сказал только, что в Чикаго у тебя были отношения с девушкой. Он не слишком откровенничал.

Ее глаза выглядели слегка замутненными, и я подумал, что болеутоляющие, вероятно, начали действовать. Где-то с минуту я размышлял о том, что мог бы ретироваться, оправдывая себя тем, что ей придется слишком напрягаться, чтобы все понять, но с другой стороны, небольшое оцепенение может облегчить ситуацию.

Итак, приступим.


- Хочешь узнать историю целиком? – спросил я, и мое сердце начало ускоряться, а пальцы нервно тарабанить по столу.

Пожалуйста, скажи «нет». Пожалуйста, просто скажи мне валить домой.

Белла безразлично ответила:
- Если ты хочешь рассказать мне.

Я был слегка задет ее безразличием и, если быть абсолютно честным, немного раздражен. Может быть, ей даже наплевать. Возможно, я придал этому слишком большое значение, потому что существует вероятность, что она не хочет знать о моем прошлом. Но, невзирая ни на что, я не мог заставить ее понять мои действия и слова, не рассказав ей всего до конца. Я просто должен иметь веру.

- Ладно, Белла, я должен объяснить свое поведение, так что, да, мне нужно рассказать тебе.

Я смял чистую салфетку между пальцев, выигрывая время и собираясь с силами перед ее реакцией. Она будет непростой в любом случае, и я просто должен буду иметь дело с любыми последующими результатами, как мужчина.

Медленно вдохнув и выдохнув, я вздохнул, сжимаясь внутри, но странно гордясь самим собой из-за того, что, как ни странно, собираюсь сделать.
- Там была девушка, Шарлотта…

Я запаниковал, когда ее глаза расширились, впитывая то самое имя.

- Шарлотта, - почти неслышно прошептала она.

Я смотрел прямо на нее, изучая ее реакцию. Это просто гребаное имя, но мне было сложно даже произнести его. Так что я остановился.
- Эмм… как себя чувствует твоя рука?

Она чуть сузила глаза, подловив меня.
- Прекрасно, она все еще пульсирует, но «Перкосет» только начал действовать, так что я в порядке. Продолжай, - практически потребовала она, взмахнув рукой.

Ага, значит, в конце концов, я все-таки привлек ее внимание.

- Эмм… ну, мы с Шарлоттой были хорошими друзьями. Мы знали друг друга класса, наверное, с пятого, и она дружила с девушкой Джаспера, Эмили, и с ее друзьями, так что все мы были одной большой компанией, понимаешь? Ну, полагаю, мы с Шарлоттой вроде как были более близки, но, как оказалось, по странной причине – я обнаружил, что она увлечена мной, и стал чувствовать себя рядом с ней немного неловко, даже несмотря на то, что у нее был этот ее придурочный бой-френд Питер. Он сильно ненавидел меня, и я думал это потому, что я опережал его в стартовом списке, но выяснилось, что он знал об увлечении Шарлотты мной. – Я покачал головой при упоминании того ублюдка, двигая свою салфетку и встречаясь с Беллой глазами. Она смотрела прямо на меня, вся во внимании, так что я продолжил: - Я играл в университетской бейсбольной команде… подающим. Ну, мы ездили на чемпионаты… и выигрывали… и…

Идеальные арки бровей Беллы сдвинулись.
- Постой… ты был в университетской команде? Сколько тебе было?

- Эмм, ну, я поступил в команду «новичком», то есть когда мне было четырнадцать… - Она смотрела на меня недоверчиво, потому что «новичок» в университетской команде – неслыханное чудо в большинстве школ. – Да, я был чертовски хорош, - просто объяснил я. Она кивнула. – Но все это произошло после того, как мне исполнилось пятнадцать. В августе прошлого года. Мы выиграли чемпионат, и после этого все пошли и сделали себе пирсинги, - я закатил глаза, проводя рукой по правой стороне своей груди, как будто она не видела меня достаточно раздетым для того, чтобы не понять, какой долбанный пирсинг я имею в виду. – Проткнуть свой сосок гребаным пирсингом - такая глупая затея, но в то же время, думаю, это было классно. Это было подобно духу команды… единства или чего бы то ни было. Тренеры не разрешали носить побрякушки, таким образом, мы приобрели то, что не было видно и что никто не мог попросить нас снять. (п.п.: думаю, вы помните, что «новичок» - это примерно наш восьмиклассник, то есть его в таком юном возрасте приняли в университетскую команду подающим. Почему «новичок» - в американских школах старшая школа начинается с нашего 8-го класса и продолжается четыре года, то есть «новичками» называют тех, кто первый год учится в старшей школе.)

Белла, улыбаясь, кивнула. Полагаю, ей это нравилось.

- Как бы то ни было, на следующий день мы с отцом, Джаспером и Эмметом вернулись в то же самое место, чтобы сделать мне тату. Я хотел сделать ее весь сезон, но ждал, пока тот закончится, потому что не хотел, чтобы моя рука во время игры была воспаленной. Закончилось все тем, что мы все сделали по одной, и мама так психовала на папу – она даже около недели с ним не разговаривала. – Я тихо рассмеялся, вспоминая, как она вопила, насколько безответственно было позволить приобрести постоянный след на теле в возрасте пятнадцати и шестнадцати лет. Думаю, он просто хотел проконтролировать процесс, пока мы делали их, поскольку знал чертовски хорошо, что я сделал бы тату, если бы хотел, даже без чьего-то гребаного разрешения или благословения. – В тот вечер команда отмечала победу в доме игрока, защищающего первую базу. Я принял болеутоляющее, поскольку пирсинг и тату… так охеренно глупо было их делать лишь в один день разницы, не знаю, черт подери, чем я думал. Ребята реально меня напоили, и я поднялся наверх в одну из спален и лег, потому что думал, меня стошнит.

Я сделал очередной глубокий вдох, вытирая влажные ладони о джинсы, прежде чем вернуть их обратно на стол. Я переплел пальцы, удерживая их от нервных движений.

– Я был так чертовски пьян от выпивки и болеутоляющих, что едва мог оторвать голову от подушки. Я задремал или что-то в этом роде, когда почувствовал… - Я взглянул на Беллу, которая была полностью загипнотизирована моими словами. Я не знал, как она воспримет следующую часть, так что просто покачал головой и, опустив глаза вниз на руки, выложил это: - Она… Шарлотта всегда пользовалась земляничным шампунем или чем-то подобным. Чертовски противным дерьмом. Меня все еще тошнит, когда чувствую запах земляничной отдушки. Я сразу же понял, что это она – по запаху. Она была рядом со мной и целовала меня, и шептала что-то, на что я даже не знал, как ответить. Я помню, она продолжала говорить: «Эдди, прогони боль прочь, заставь меня почувствовать себя лучше, пожалуйста».

Наши с Беллой глаза встретились на секунду, и я увидел, что ее рот немного приоткрылся, а в глазах читалось удивление или что-то такое.

- Она просто повторяла эти гребаные слова, пока сама… - Я остановился, отказываясь озвучивать подробности. Рот девушки блуждал по всему мне, и в тот момент она дарила такие чертовски хорошие ощущения. На самом деле я не хотел заниматься с ней сексом, потому что знал – это всем нам испортит жизнь и на утро она станет сожалеть. Но я так далеко зашел, что не смог отказать ей, когда был должен. – После того как мои штаны были сняты, она сделала то, что сделала, а я едва, блядь, двигался, таким был пьяным. Но она… я даже не знаю, как это назвать… она была вроде как… агрессивной? У меня остались на плечах царапины от ее ногтей и огромный засос на шее. Честно говоря, я не слишком много помню с остатка той ночи. Я знал, что она ушла, а следующим утром проснулся и пошел домой.

Меня тошнило от того, что пришлось пересказывать детали, возвращая себя в ту спальню в ту проклятую ночь. Белла рассеянно грызла ногти. Я пытался прочесть ее эмоции, но она хорошо их маскировала.

Ну же, Каллен. Выкладывай все.

В течение минуты я прикусывал щеку, понимая, что пора сказать все до конца.
- Позже в тот день… полиция пришла в мой дом, говоря, что она обвинила меня в изнасиловании.

Белла широко открыла рот и недоверчиво на меня уставилась. Я быстро пояснил:
- Белла, я не насиловал ее, клянусь. Я был достаточно пьян и не помню отдельных деталей с той ночи, но знаю, что не было никакого сопротивления с ее стороны. Она это начала, и она закончила, – мой голос звучал жалостно отчаянным, но мне нужно было, чтобы она поверила, что я ни в коем случае не причинял Шарлотте вреда.

- Я верю тебе, - тихо произнесла она, открыто глядя мне в глаза.

- Веришь? – недоверчиво спросил я, и мои брови изогнулись в сомнении.

- Да, конечно, верю, - твердо повторила она.

Я был охренеть как ошеломлен ее абсолютно категоричным ответом. Она без сомнения верила мне.

– Так что произошло? – она наклонилась вперед, стремясь услышать остальное.

Где-то с минуту, пока проходил шок, я собирался с мыслями, снова постукивая пальцами по столу.
- Ну, она была в полицейском участке со своими родителями и этим членососом, Питером. Белла, она была чертовски… избита, покрыта вся синяками. Ее лицо… - я покачал головой, вспоминая, как выглядела Шарлотта – подобно мне в этот момент. – Она сказала, что ее принудили… сексуально, а я знал безо всяких сомнений, что не делал этого с ней. Той ночью я едва осознавал себя. Там, в участке, Шарлотта не могла на меня даже смотреть. Гребаный Питер продолжал вопить на меня, что это я с ней сделал. В смысле, все…

- Она напала на тебя, - тихо прервала Белла.

Я кивнул. То есть, я никогда не говорил «нет», так что на самом деле это нельзя считать изнасилованием, но она воспользовалась моим бесчувственным состоянием в своих целях.

- Когда ее увели, я засек, как Питер следил за мной через стекло. Он, блядь, ухмылялся, приподняв на меня бровь. Он, черт возьми, избил ее и как-то заставил взвалить вину на меня. Она говорила, что он и раньше прикладывал к ней руку, но я понятия не имел, что до такой степени. Он, очевидно, узнал о нас с ней, и поступил так, чтобы наказать нас обоих или спасти свою репутацию - не знаю, что из этого. Но у них не было реальных доказательств, что я виновен. В смысле, помимо царапин на моих плечах и гигантского засоса у них ничего не было, чтобы доказать, что она изнасилована мной, потому что не осталось никакой… - я взглянул на Беллу снова, боясь произносить остальное, - спермы или признаков насильственного входа. Они сделали тест на изнасилование в больнице. Я даже не помню, использовала ли она презерватив, Би. Но не было никаких «биологических» следов или каких-либо признаков латекса. Она утверждала, что приняла ванну и смыла презерватив, но я ничего этого не помню.

Белла вздохнула, явно взволнованная всем этим. Мне хотелось обнять ее и пообещать, что буду о ней заботиться и никогда не сделаю то, в чем меня обвиняла Шарлотта. Белла практически не произнесла и слова, просто сидела, внимательно слушая. Думаю, что испытывал благодарность за ее молчание, хоть это меня и расстраивало, если не сказать больше: мне действительно хотелось знать, что она думает насчет всего этого.

- Ну, а потом я сделал глупейшую вещь, о которой мог только подумать. Я, блядь… знаешь, я по-тихому выбрался из дома и пошел к ней, чтобы поговорить. Попытаться заставить ее отказаться от обвинений. Она стояла в дверях и все, что она продолжала повторять: «Мне так жаль, Эдди, мне так жаль», признавая, в сущности, свои ложные обвинения. И если бы я соображал ровно, то захватил бы с собой чертов диктофон, но кто, блядь, знал? Но затем вышел Питер, и после обмена парой слов, я избил его, что не только ухудшило ситуацию, но и подпитало идею, что я жесток. – Я покачал головой на собственную глупость и взрывной характер. – Мама Шарлоты работала поверенным, а ее отец – политическим деятелем, и оба были известны в обществе и, очевидно, знали людей в верхах, которые были их должниками. В суд дело не попало из-за недостатка доказательств, но состоялось неофициальное слушание. Если бы я солгал и сказал, что сделал это, то получил бы полгода в тюрьме для несовершеннолетних, которая, по сути, являлась тюрьмой для неадекватных брошенных подростков, и запретительный приказ от Шарлотты. Но я не собирался садиться в тюрьму для малолетних преступников и отказался признаваться в чем-то, что не делал. Это абсолютно всех взбесило, потому что Шарлотта и Питер полностью убедили все участвующие стороны, что это я виноват. Единственные, кто мне поверил – моя семья. Мои гребаные друзья бросили меня, мои товарищи по команде не стали даже со мной разговаривать… это было так ужасно. Они запросили того судью… долбанного судью Аро, - я сердито фыркнул, чувствуя презрение и злобу к человеку, который виновен в разрушении моей жизни, - который пришел в неистовство от своей власти и вытащил всю эту ерунду, которую мечтал применить хоть на ком-то. У него, вероятно, сложилось впечатление, что я – избалованный, испорченный ребенок из богатой семьи, который не понимает последствий и не должен нести ответственность за свои действия, так что он решил, что он тот, кто покажет мне, какой в действительности чертовски суровой бывает жизнь вне пузыря из денег и привилегий. Меня отчислили из школы, поскольку там не хотели иметь среди учеников кого-то «опасного»; мне не разрешили участвовать ни в каком из видов командного спорта и оставаться в любых групповых сообществах; мне нужно было отработать пятьдесят общественных часов при консультационном центре по изнасилованиям и злоупотреблениям; я должен был посещать еженедельные сеансы групповой терапии с фактическими насильниками, но, тем не менее, моему адвокату удалось свести их к отдельным сеансам, на которые я теперь езжу в Порт-Анджелес по вторникам. – Я приподнял бровь, ожидая, когда она поймет, что уроки игры на фортепиано были фарсом. Ее глаза закрылись – она поняла. – И…

Руки Беллы соскользнули со рта и на мгновение прикрыли лицо, в то время как она впитывала всю информацию. Она недоверчиво покачала головой, говоря:
- И? Еще больше?

- Эмм, да… осталась лучшая часть. Судья наложил на меня запретительный приказ. Он называется «НКЗП» - не конкретизированный запретительный приказ. В основном в нем говорится, что у меня не может быть физического контакта с женским полом до тех пор, пока мне не исполнится восемнадцать. Так что вместо того, чтобы просто запретить мне появляться в пределах ста ярдов от Шарлотты, я не могу прикоснуться ни к одной женщине… до две тысячи десятого года. О, а еще я должен был поблагодарить его… фактически поблагодарить его за то, что мое имя не внесли в список сексуальных насильников.

- Что? Ты серьезно, Эдвард? Эта наитупейшая вещь, которую я когда-либо слышала. Как ты вообще следуешь этому? В смысле, это практически невозможно.

- Да, я знаю. Это было специально придумано, чтобы я провалился. Только подумай… я не могу состоять ни в каких группах, школа – полное наказание, и, если ты заметила, по пятницам и на вечеринках я в основном держусь в стороне. Мой отец нанимал в Чикаго лучших адвокатов, но никто, как оказалось, не смог заставить судью изменить приказ. Итак, поскольку меня вышвырнули из школы и выпнули из бейсбольной команды, я оказался в настоящем чертовом бардаке. Мне предстояло либо забросить учебу, либо пойти в общественную вечернюю школу, что меня меньше чем привлекало, так что у меня не осталось выбора, кроме как начать посещать занятия в «Caius School» для мальчиков… это что-то вроде учреждения для всех тех состоятельных маленьких заброшенных детишек. Не прошло и недели, как у меня появились приятели из дурной компании. Зеркало и скрученная стодолларовая купюра были их лучшими друзьями. Вопрос стоял только за временем, когда я начал нюхать кокаин и по существу разочаровался во всем остальном. В тот период мне просто было на все плевать, и я так охренительно злился, а когда был под кайфом, мне становилось хорошо и на короткое время практически забывалось, в какой гребаный бедлам превратилась моя жизнь. Мои родители знали, что я довольно плохо справляюсь с ситуацией, но когда они узнали, насколько действительно плохо я справляюсь, они упаковали все наше дерьмо и переехали сюда. Думаю, они надеялись, что я могу начать здесь все с чистого листа, понимаешь?

- Ох, Е… Я понятия не имела… кокаин, правда?

Я кивнул, стыдясь того, что она думает обо мне. Я не испытывал чувства гордости за свои действия или за то, как поступил со своей семьей.

- Они бросили все ради меня, и каждый проклятый день я плачу за это своей виной. Эммет оставил всех своих друзей и свою команду, Джаспер должен был расстаться со своей девушкой, за что, я уверен, он никогда меня не простит. Карлайл лишился частной практики, которую он создал из ничего, потому что он потерял половину своих пациентов, мама бросила свою дизайнерскую фирму, дела которой обстояли удивительно хорошо, и… я изменил свое имя и теперь притворяюсь, что того человека никогда не существовало. О… и они не знают, что я в курсе, но когда это все случилось, мои родители рассматривали вариант удочерения маленькой девочки из Китая. Они были вынуждены остановить процесс, потому что кто в своем уме отдаст малыша в семью с ребенком-насильником? – Я покачал головой, показывая, что вот теперь-то закончил.

Проклятье, как же хорошо…

И, смотри… она все еще здесь.

От всего того, что я сказал, и добавившегося к этому явного всплеска болеутоляющих в ее организме, глаза Беллы остекленели и прикрылись. Болеутоляющее вступило в свою полную силу.

- Би, ты не хочешь пойти прилечь? Ты выглядишь, будто в любую секунду вырубишься.

Она неистово покачала головой, отказываясь.

- Я не могу… У меня так много вопросов, Эдвард. Я… так поэтому ты не прикасаешься ко мне?

Я кивнул.

- Я думала, что у тебя боязнь микробов или что-то такое… ничего себе… даже за миллион лет я не подумала бы о таком… запретительный приказ… реально? Значит, поэтому ты так взбесился из-за того, что я сказала им, будто мы вместе… это так… подавляюще… - ее голос затих, и она пошевелила пальцами, изумленно уставившись на них. «Перкосет» - хорошее дерьмо. – Ух ты… я чувствую себя, как пластилин, - произнесла она, улыбаясь. – У меня осталось еще пять… хочешь?

- Не пихай мне свою наркоту, чокнутая, - хохотнул я, выдвигая из-за стола свой стул, со скрипом проехавшись по плитке. Она поежилась, подумав, что я мог быть чувствителен к теме использования наркотиков, но я не был. – Давай, пойдем приляжем, ладно? Знаю, что информации для обдумывания слишком много, но клянусь завтра ответить на все твои вопросы.

- Завтра? – спросила она, вставая и глядя на меня весьма смущенно. Она походила на миленькую маленькую девочку… в отвратительно окровавленной белой рубашке.

- Да, в Порт-Анджелесе. Или ты думаешь, что не сможешь из-за своей руки?

- О, нет, я не думала, что ты все еще захочешь ехать. Ты так злился…

- Белла, почему бы я не захотел поехать? Ты мне действительно нравишься, и я люблю общаться с тобой… если ты все еще хочешь общаться со мной. В смысле… если ты не захочешь, я пойму.

Я пересек комнату, приближаясь к ней и опираясь ладонью на стол. Она продолжала смотреть на меня огромными глазами и с усмешкой шириной в целую милю. Клянусь, она начинала качаться.

- Е… Мне определенно хочется общаться с тобой… Ты тоже нравишься мне… сильно, - голос Беллы звучал нечленораздельно, и я засмеялся над ней. Она была чертовски восхитительной.

- Я знаю, Би. Но сейчас тебе нужно поспать, а завтра мы обо всем поговорим. Давай…

Она взяла с кухонного стола «Прозак», запихнула его в рот и запила большим глотком «Pepsi». Я последовал за ней наверх, просто чтобы убедиться, что она нормально добралась до второго этажа. Я планировал остаться на некоторое время на кушетке, на тот случай, если она проснется от боли или растерянной со сна. Сейчас Белла хотела со мной общаться, но утром, когда лекарства прекратят свое действие, ситуация может измениться в обратную сторону. Как только она все переварит и найдет время обдумать, во что себя вовлекает, то, вполне возможно, еще изменит свое мнение.

Когда мы дошли до ее комнаты, она повернулась ко мне и спросила:
- Ты со мной останешься? Чарли не будет дома до завтрашнего вечера… пожалуйста? Моя кровать оооочень большая, и я не буду прикасаться к тебе, обещаю.

Как, блядь, я мог отказать ей?

- Да, хорошо, - ответил я, кивая.

На самом деле я не думал, что это разумная идея, но по правде она не оставила мне выбора. Она снова улыбнулась, вручая мне пульт от телевизора, когда сама схватила рубашку и практически врезалась в дверь, пересекая коридор, чтобы переодеться. Я сел на краю кровати, оглядывая ее девчачью спальню и небольшие островки беспорядка, которые, как ни удивительно, меня не раздражали.

Один из длинных серых гольфов, которые она надевала в школу, свисал со стула, дверцы ее шкафа выпирали от одежды, а в дальнем углу за креслом-качалкой высилась куча обуви. Небольшую площадь стола у Беллы занимали книги и ее закрытый ноутбук. Комната была простой, новой, и, очевидно, в ней жили недолго, совсем, как в моей. У нее была всего одна фотография симпатичной леди, которая, как я понял, являлась ее мамой, вставленная за рамку большого овального зеркала, и один снимок с игры «Встречи выпускников» - с ней, Роуз и Элис. Это печально, на самом деле. Девушка, как Белла, должна иметь в своей спальне тонну воспоминаний, а не обширную пустоту.

Когда она вернулась, переодетая в большую мягкую розовую толстовку, то завалилась на кровать рядом со мной, лениво улыбаясь. Я приподнял для нее покрывала, и она всунула под них ноги, подтягивая одеяло до подбородка и поворачиваясь ко мне. Я не был уверен, будет ли соответствующим для меня прилечь, но, тем не менее, скинул свои «Найк» и уложил голову на подушку рядом с ней, повернувшись так, чтобы видеть ее лицо. Ее подушка пахла гребаными небесами.

- Мне так жаль, что ты через все это прошел, - прошептала она. Ее веки затрепетали и закрылись, окончательно подчиняясь снотворному действию препарата.

- Мне тоже, - прошептал я в ответ, надеясь и молясь, что при дневном свете она все еще будет хотеть меня в своей жизни.

Я наблюдал за ней несколько минут, прежде чем позвонить домой, чтобы сказать родителям, что провожу здесь ночь. Они тоже не думали, что это идеальнейшая ситуация, но сказали, что Белле в ее состоянии лучше не оставаться одной. Однако я умолчал о том факте, что нахожусь с Беллой на одной кровати. У Беллы не было возможности позвонить Чарли, чтобы сообщить ему о случившемся, и я казнил себя за то, что не напомнил ей. Я был так занят, рассказывая ей о своем дерьме, что полностью забыл ей напомнить.

Как только я понял, что она крепко уснула, то направился вниз, на кухню, и нашел под раковиной приблуды для уборки. Я оттер с пола кровь, вычистил столешницы, вымыл всю посуду, убрал ее и упаковал оставшуюся часть лазаньи, пряча ее в холодильник. Хоть и был сыт после обеда, я поглядел на банку настоящего арахисового масла и ломтики американского сыра, который не был под завязку набит соей. Я не знал, перехожу ли я границы, убираясь, но я не мог оставить в кухне такой беспорядок, зная, что она проснется и столкнется с ним. Ее рука будет бесполезна где-то около недели, и я ощущал необходимость облегчить ей жизнь. Да, иногда я – чертовски милый парень. Я также стащил из кладовки полную пригоршню «Oreos». С двойной начинкой… горячее дерьмо.

Где-то около десяти в дверь постучали, и я замер, не зная, ответить ли на стук. Я выглянул в окно и увидел снаружи Элис, позвякивающую ключами и напевающую какую-то самодельную дрянную песенку о том, что брала машину Беллы, чтобы съездить на работу, и что почти сбила медведя-гризли на скоростном шоссе по пути домой. Теперь я понял, почему они с Беллой подруги… они обе были до смешного глупенькими.

Я с улыбкой открыл дверь.
- О, хей, Элис.

Она, увидев мое лицо, явно растерялась и в то же время удивилась.

- Хей, Не Такой Уж И Прекрасный Принц, какого хрена ты тут делаешь, а? Ты заставил Беллу еще немного поплакать? Подарил ей очередной приступ тревоги? - Боже, эта девушка дышит вообще? Не упустив из виду синяк, она спросила: - Белла тебя ударила? – Ее голос звучал едва ли не возбужденно, как будто она была бы счастлива, если бы это Белла нанесла мне удар.

Я закатил на нее глаза, пробормотав «нет», в то время как она протиснулась мимо меня в гостиную.

У Беллы из-за меня был приступ тревоги?

- Белла порезала руку, и мой отец наложил ей швы. Она приняла довольно сильные обезболивающие препараты, так что я нахожусь здесь просто на случай, если она проснется растерянной после сна, - я пожал плечами, откусывая печенье.

- О. Она в порядке?

Я кивнул.

- Ты извинился перед ней?

Я закатил глаза и кивнул.

- Ты знаешь, что она сходит по тебе с ума, верно?

Я пожал плечами, улыбаясь закрытым ртом.

- Хорошо, тебе лучше быть милым с ней, а если я выясню, что ты вновь заставил ее плакать, то причиню тебе боль. Слышишь меня, Эдвард? Я превращу тебя из петуха в курицу одним стремительным ударом… уловил мою мысль, мистер?

Я кивнул и сглотнул, облизывая печенье с зубов. Было довольно легко разговаривать с ней с набитым ртом – она фактически не позволяла и слова вставить.

- Я не причиню ей вреда, Элис. Я также схожу по ней с ума.

Она в течение минуты изучала меня глазами, прежде чем подвесить ключи от машины Беллы над журнальным столиком.

- Скажи Белле, я благодарила ее за автомобиль. – Элис настороженно взглянула на меня, прежде чем повернуться и направиться к двери. Она остановилась, снова разворачиваясь к мне лицом. – Эй, если это не Белла ударила тебя, тогда кто?

- Джаспер, - вздохнул я.

Ее лицо вытянулось, а рот расползся в улыбке, в то время как она начала подпрыгивать на пятках.

- Ты ударил его в ответ? – Глаза Элис так расширились… Странно.

- Эмм, да. В рот, - сказал я, показывая на своей губе. – Он выглядит сексуально, - поддразнил я, с намеком приподнимая брови.

Она, ухмыляясь, покраснела.

- Хорошо. – Она помахала рукой, открывая дверь.

- Эй, Элис… спасибо, что позаботилась о Белле сегодня. Ей повезло, что у нее есть ты. И, ээ… что бы ты ни делала, чтобы игнорировать Джаспера – это срабатывает. Этот ублюдок тебя не заслуживает, но он определенно тебя заметил.

- Конечно… Белла – моя девочка. А Джаспер может поцеловать меня в зад, - Элис равнодушно пожала плечами. Но быстро взглянув в переднее окно, я засек, что она побежала через дорогу к своему дому вприпрыжку. Джаспер ни хрена не достоин ее, и я не должен был делать ему никаких одолжений, но уже неважно. Может быть, ее притягательная индивидуальность передастся и ему, и она сможет заставить его прекратить быть таким долбанутым ушлепком.

Я вернулся в комнату Беллы, осторожно укладываясь на кровати, чтобы не разбудить ее. Она спала так крепко, что казалось почти невероятным, но все же. Ее дыхание было мягким и ровным, и она выглядела настолько умиротворенно. Я медленно дотянулся до нее, убирая прядь волос с лица. Я поцеловал ее перевязанную ладонь, поглаживая маленькие пальчики, прежде чем уложить ее руку на подушку, чтобы приподнять ее. Склонившись к ней, я сделал глубокий вдох, упиваясь ее ароматом и ее невинностью, а затем нежно поцеловал оба из ее век и ее лоб, шепча: «Сладких снов, Красавица».

Я отключился этой ночью в своей одежде, на безумно удобной кровати Беллы, рядом с девушкой, которой причинил боль, но которая приняла меня тем, кто я есть, и нашла в себе доверие и веру в то, что я – хороший человек. По крайней мере, в настоящий момент. Я испытывал облегчение и стремился узнать, какие вопросы она хочет мне задать, а когда получит свои ответы – захочет ли все еще остаться со мной?

Когда на следующее утро я проснулся в 7:17, Белла продолжала крепко спать. Ее волосы диким спутанным веером разметались по кровати. Где-то посреди ночи она перекатилась ко мне поближе и устроила свою руку у меня на животе. Я выскользнул из кровати, потирая то место, где лежала ее рука. Оно все еще было теплым. Я тихонько поискал в ящике ее стола листок бумаги, чтобы написать записку. Я нашел ее глупый блокнот-гамбургер и ручку-огурец. Я также наткнулся на, казалось, совсем недавно сделанную черно-белую фотографию Беллы, которая лишила меня дыхания. Она была одета в сарафан, ее длинные волосы развевались от бриза на заднем дворе в Калифорнии. Она смеялась и выглядела чертовски ошеломительной.

Я вытащил листик «сыра» и нацарапал: Вернусь к одиннадцати. Стащил твою фотографию из ящика стола.

Я побежал домой, быстро перекусил, затем помылся и надел пару потертых джинсов и черную «Хенли». Я очень долго возился с волосами, частично из-за того, что Джаспер был дома и я хотел по возможности подольше не сталкиваться с ним, а частично из-за того, что не занимался ими вчера. Мое лицо все еще было опухшим, но ушибы стали менее красными и более фиолетовыми, и я слегка волновался по поводу маленького шрама, который мог остаться на скуле от кулака Джаспера.

Поебать… девчонкам нравятся шрамы, правильно? Я выгляжу, как чертов бандит.

Я получил его, защищая свою девочку, так что это того стоит.


Прямо перед тем как уйти, я спрятал фотографию Беллы в свою тумбочку, надеясь, что в конце дня смогу достать ее и поставить открыто.

Светило солнце, и, несмотря на то, что оно все еще было холодным, день стоял чертовски изумительный. Прошло несколько минут после одиннадцати, когда я позвонил в дверной звонок Беллы, прежде чем заметил упавшую на землю записку Беллы, которую она повесила на двери.

Я в домике на дереве.

Я занервничал. Я надеялся, что болеутоляющие не заставили ее чувствовать себя полностью невосприимчивой к реальности того, о чем я рассказал. Сквозь деревья, растущие вдоль запущенной тропинки, я мог различить слабое колеблющееся движение шины. Белла лежала на спине, используя висящие ноги, чтобы вращать шину по кругу. Одна из ее маленьких черных туфель валялась неподалеку, слетев, наверное, пока она кружилась. Она завернула себя несколько раз и отпустила; шина в полную силу начала раскручиваться в обратную сторону. Белла, кружась, завизжала, закрывая глаза и сжимаясь, вероятно, потому что чувствовала бабочек в животе. Она не выглядела расстроенной, и это определенно было хорошим знаком.

Я несколько минут стоял сзади, наблюдая за ней – радостной, смеющейся и счастливой. Она была одета в светло-фиолетовое платье, короткий черный свитер покрывал ее плечи, а черные леггинсы скрывали остальную часть ее тела. Ее волосы свисали вниз и были очень кудрявыми и все еще немного влажными после душа. Она выглядела такой хорошенькой, и я подумал, как мило на самом деле, что она в наш совместный день надела платье.

Я подошел поближе, нарочно шелестя листьями под ногами, чтобы предупредить ее о своем появлении. Она села, поддерживая себя на одном локте и широко усмехаясь. Когда она меня увидела, ее лицо озарилось, и в этот момент я почувствовал теплоту и счастье впервые за действительно долгое время.

- Привет! – сияюще улыбалась она.

- Чем занимаешься? – игриво спросил я.

- Наслаждаюсь болеутоляющими. Пожалуйста, поблагодари своего папу за меня еще раз.

Она усмехнулась, и я покачал на нее головой, бормоча: «Чокнутая». Она легла на спину, отталкиваясь ногой от земли и снова кружась. Я засмеялся над ней, наклоняясь, чтобы поднять ее слетевшую обувь. Она остановила качели, нерешительно протягивая ногу ко мне. Я аккуратно надел туфлю ей на ногу, и мы уставились друг на друга в течение минуты почти в благоговейном страхе.

Моя собственная Синдер-Белла… смогу ли я когда-нибудь стать ее Прекрасным Принцем?

Гребаные сказки.


Затем я присел на корточки, поворачивая шину так, чтобы ее лицо оказалось от моего всего в нескольких дюймах. Она снова улыбнулась, и ее запах был таким удивительным, что мой член совсем не вовремя дернулся.

- Болит?

Боже, мне хотелось бы, чтобы я мог тебя поцеловать.

- Только когда я машу рукой, как мисс Америка, - хихикнула она. – Как ни странно, я чувствую себя хорошо. Утром рука болела, как черт, но я приняла половину таблетки и теперь чувствую себя потрясающе.

- Ты не собираешься сегодня падать в обморок, не так ли? Потому что мы можем остаться здесь, если хочешь, - сказал я.

- Нет, я в порядке. Лицо болит?

Я отрицательно покачал головой.

- Ты хочешь сейчас поехать?

Я кивнул, и она поднялась на ноги, помогая себе здоровой рукой. Такие небольшие вещи, как эта, большинство людей считали само собой разумеющимся – я должен был быть способен протянуть ей свою руку, но я не мог сделать даже чего-то такого простого. Она разгладила перед своего платья, одарив меня маленькой сияющей ухмылкой, когда заметила, что я пялюсь на нее.

- Ты выглядишь такой хорошенькой, Би, - тихо произнес я. Все это для меня было очень ново, и я размышлял, уместно ли то, что я сказал.

Я должен был сказать «красивой»?

Она, тихо смеясь, закусила губу, теребя кромку платья.
- Оу, чепуха, Эдвард… в этой старой тряпке?

Я только покачал на нее головой. Иногда она была такой глупенькой, но я действительно считал, что это – часть ее очарования.

- Эй, это ты вчера вечером убрался в моей кухне?

Мои глаза расширились.
- Эмм… нет, - солгал я, с усмешкой отводя взгляд. – Это, должно быть, были феи-уборщицы с ОКР или что-то подобное.

Она захихикала, игриво закатывая глаза.
- Ну, если ты их увидишь, поблагодари за меня. Этот поступок был по-настоящему милым.

- О, я поблагодарю. Они, между прочим, стащили немного «Oreos». Противные маленькие воришки. – Я открыл для нее калитку, и она проскользнула мимо меня. – Думаю, я задолжал тебе за защиту моей гетеросексуальности. Я отчасти упустил это из виду и даже не поблагодарил тебя. – Я застенчиво улыбнулся, зная, что это один из тех маленьких моментов, когда в нормальной ситуации я должен был коснуться ее лица или переплести с ней пальцы, или сделать еще что-нибудь, что делают люди в недавно образовавшихся отношениях.

Твою мать… это будет нелегко, не так ли?

Густое ватное облако заслонило ярко сияющее солнце, заставляя двор немного потемнеть. Все маленькие красные всполохи в волосах Беллы исчезли вместе с солнцем.

- Е… знаешь, мне так жаль. Я понятия не имела, что с тобой случилось, и когда они начали говорить те вещи, я просто… не смогла себя остановить. Надеюсь, ты понимаешь. Я сказала это только потому, что забочусь о тебе и… - она посмотрела на меня, закусывая губу.

Я покачал головой.
- Не извиняйся. Я знаю, что ты не знала, и… прости, я даже не дал тебе шанса все объяснить. Ты заступилась за меня, а никто и никогда не делал этого прежде… так что, спасибо тебе, серьезно.

- Ну, мне не нравятся люди, говорящие дерьмо. Я сама прошла через… - Белла прервала свою речь, покачивая головой.

Заинтригованный ее очевидным расстройством, я надавил:
- Что, Белла? Через что ты прошла? – Мне действительно хотелось знать, особенно учитывая тот факт, что я рассказал ей свою историю, и, думаю, будет просто справедливо, если она поделится своей.

Она сжала губы, размышляя.
- Наверное… легче будет тебе показать. Пойдем внутрь, – Белла махнула мне, указывая на парадную дверь, и проводила меня в дом.

Я последовал за ней по лестнице обратно в ее комнату, заполненную теперь ярким утренним солнечным светом. Носок исчез, а кровать была разобрана, но все остальное осталось в таком же состоянии, как было утром, когда я уходил. Белла уселась на стул за своим столом, открывая ноутбук. Пока она запускала его, я подтянул покрывало до верха кровати, разглаживая складки, прежде чем взбил подушки, уложил их на соответствующие места и сел на кровать позади нее.

Не оглядываясь, она спросила:
- Ты только что заправил мою кровать?

- Нет… это феи.

Она хмыкнула, покачивая головой.
- Ладно, ну… смотри. Это… причина… моего возвращения в Форкс, - она махнула рукой к ноутбуку с витиеватой игривой заставкой, а затем села обратно на стул, пристально глядя на меня. Я посмотрел на экран, моргнув несколько раз, в то время как чувство отвращении, ревности, гнева и необузданного вожделения охватывали меня. Я возвратил свой взгляд к ней, и она выглядела подавленной.

- Белла, что… твою мать… это такое?
_______________________________
Перевела: nats
Редактура: Sonea

Ну, вот и дождались истории Эдварда. Как вам? Впечатляет, не правда ли? Жду комментариев на форуме! :)

Источник: http://robsten.ru/forum/19-611-1
Категория: Переводы фанфиков 18+ | Добавил: nats (04.12.2011) | Автор: nats
Просмотров: 2708 | Комментарии: 44 | Рейтинг: 5.0/29
Всего комментариев: 441 2 3 4 »
0
44   [Материал]
  Моя догадка насчёт Эда подтвердилась. А что же там с Беллой? Кто-то заснял её в неподобаюшем виде?

0
43   [Материал]
  Ну вот и правда об Эдварде. Подозрение в том, что Эд оказался замешан в сексуальном скандале с Шарлоттой, подтвердилось. И что его вины там не было - тоже. Вообще противно, что в нашем мире можно кого-то оболгать и осудят человека несправелдиво. Ну и наказание у Эдди cray Не позавидуешь. А с семьей ему повезло, они поддерживают друг друга. Вон сорвались с места ради него.
Теперь очередь за Беллой рассказать о том, что ее заставило переехать.
Вот совпадение, у обоих приступы паники (тревоги) girl_wacko что еще?

42   [Материал]
  догадка насчет Эдварда оправдалась, только я думала, что он виноват, но очень раскаивается в содеянном, поэтому такие переживания. черт, оказалось все хуже, п.ч. когда тебя оклеветали и еще осудили не за что, это просто капец как плохо 4 4 ну вот, еще и Белка в конце решила признаться 12 че то страшно уже...

41   [Материал]
  Спасибо!!!

40   [Материал]
  Только-только обрадовалась, что Эдвард открыл свои тайны, как БАЦ - новая тайна, на этот раз от Беллы 4 Я в точно сти понимаю название этого произведения fund02002 Мои нервы на пределе girl_wacko
Спасибо за перевод lovi06032

39   [Материал]
  От Эдварда, я примерно такой истории и ожидала. В США серьезно есть такое наказание???!!! 12 Я бы тоже ему поверила. И удивлена, что команда Эдварда поверила Шарлотте!!! Но рада,что Белка на его стороне.
Что же за тайна у Беллы???? 4

38   [Материал]
  Что же там такое то? АВтор не томите- очень хочется узнать! И из-за чего это то там наш Эд и отвращение ти возбуждение то почувствовал? А? Очень интересно узнать) 1_012

36   [Материал]
  Да, реально всех заинтриговала!!! Спасибо за перевод lovi06032
Я вот подумала: у них каждый встречный подросток с ОКР, приступом тревоги и прочим дерьмом, с детства сидят на таблетках и мнут уши психиаторам. Не уж то экология?))))
Или пепси с колой не только желудок разъедают...

37   [Материал]
  Нет, то что у нас ремнем вышибается в юном возрасте, у них остается на всю жизнь. fund02002 Наши подростки друг другу психологи, а у них вроде как не принято чересчур изливать душу, поэтому у них так популярны психологи.

35   [Материал]
  НУ и что там? girl_wacko girl_wacko girl_wacko

34   [Материал]
  чо там, чо там, чо там, чо там, чо там, чо там, чо там???????????????????????????
Я ряхнусь, пока жду.

1-10 11-20 21-30 31-40
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]