Я покачал на него головой, когда мы проходили мимо, а он схватил мою руку, дергая назад к нему, на мгновенье освобождая рот Элис от своего. Все ее лицо было припухшее и покрасневшее от едва видимой светлой щетины Джаспера.
- Оооо, ты почему-то выглядишь еще симпатичнее… - заметила Элис, склонив голову набок и суженными глазами разглядывая Беллу и ее чертово неоновое послесвечение. Белла застенчиво поблагодарила, а я тихонько засмеялся.
- Где, блядь, вы были? – требовательно спросил Джаспер.
- В ванной, - отрывисто ответил я, двинувшись, чтобы уйти.
- Вместе? – в унисон спросили они.
- Да, а что?
Элис ахнула, и ее рука взлетела ко рту. Она потащила Беллу в кухню, очевидно догадавшись обо всем тем своим странным шестым чувством, которым девушки владели насчет всякого дерьма подобного оргазмам, изменяющим бой-френдам и распродажам дизайнерской обуви. Я потер лоб, наблюдая, как Белла мечется взглядом между мной и Элис, пытаясь сдержать свою взбудораженность, что, как я понял, делалось ради моей пользы.
- Ты можешь рассказать ей, Би. Меня это не волнует, - прокричал я в коридор. Она заулыбалась, подтягивая Элис поближе и шепча ей что-то в ухо, от чего Элис запрыгала, захлопала в ладоши и изобразила «я так чертовски счастлива, что ты получила свой оргазм»-танец в кухне мамы Тайлера.
- Только не говори мне, что вы трахались, брат, - сказал Джаспер, по-братски покровительственно похлопывая меня по спине.
- Хотелось бы мне, блядь, - невнятно пробормотал я. – Нет… просто немного позабавились в стиле «неприкосновений».
Белла прокричала, что они с Элис идут танцевать. Я махнул ей рукой, входя в кухню, чтобы посмотреть, не найду ли немного воды, а Джаспер последовал за девочками. Он стал таким подкаблучником у Элис, что это даже не смешно.
Я присел на корточки, роясь в холодильнике, и в конце концов нашел две непочатые бутылки воды, выпивая одну из них даже раньше, чем закрыл дверцу. Мое горло было чертовски пересохшим и сдавленным, и мне хотелось несколько протрезветь, прежде чем нам нужно будет уезжать. Когда я поднимался с корточек, то едва не выронил бутылки, поскольку надо мной нависла Маккена, пугая меня до гребаных чертиков.
- Привет, Эдвард, - мягко произнесла она. – Мне нравится твой костюм охотника за привидениями. – Ее речь была слегка нечленораздельной, и я понял, что она определенно пьяна.
- Эмм, я, вообще-то, истребитель, но… - Я встал, захлопывая холодильник ногой. На Маккене был развратный наряд тигрицы.
- Я просто хотела сказать тебе, что мне жаль о том, что… эмм… в тот день… в библиотеке… называть тебя геем… было дерьмово, и мне с тех пор было стремно из-за этого.
Я пожал плечами, отступая от нее на несколько шагов.
- Ничего страшного, Маккена. Если честно, мне посрать на то, что обо мне думают люди, так что…
- О… это хорошо. Хотелось бы и мне быть такой… - она на мгновенье прикрыла рукой глаза. – Мне просто хотелось, чтобы ты знал – я действительно сожалею.
- Ладно… спасибо, - я слегка улыбнулся ей и повернулся, чтобы уйти. Я мог бы быть более благодарным за извинение, но у меня не осталось энергии, чтобы проявить большее усилие. Вдобавок к этому, мне было плевать.
- Эдвард? Ты с Беллой… вместе… как парень с девушкой?
Замерев на полушаге, я ответил:
- Эмм… да, а что?
- Ну, Джесс… думает, что Майку нравится Белла, и я просто хотела сказать Джесс, что ей не о чем волноваться. Никто никогда не видел, чтобы вы с Беллой целовались или что-то еще, так что мы думали, что вы, возможно, просто друзья или… что бы там ни было, – Маккена поигрывала своим хвостом, прислонившись к кухонному столу.
Я прищурил глаза.
- Мы с Беллой совершенно точно вместе. Гребаные любопытные сучки, - еле слышно пробормотал я. – Скажи Джессике, что Майк – весь ее. Хорошего вечера, Маккена, - резко закончил я, направляясь обратно в гостиную. Только этого мне не хватало. Мало того, что они подпитывали слухи о моем гомосексуализме, так теперь к этому добавилось пристальное исследование нехватки физического контакта в моих отношениях с Беллой. Охеренно превосходно.
Белла, Роуз, Анжела и Элис танцевали с группкой других девушек в центре большой гостиной. Брат Тайлера оказался сегодня в ударе касательно выбора музыки, и я бы больше наслаждался ею, если бы не был в таком подавленном и сердитом настроении.
Было уже поздно, и переполненная гостиная теперь в основном состояла из беззаботно сосущихся и самозабвенно тискающихся пар, пытающихся получить из этого вечера все, что могут. Я нашел пустое место на кушетке неподалеку и просто наблюдал за тем, как обольстительно и ритмично двигает под музыку своим телом Белла. Эти девушки были чертовски сумасбродными… каждый раз, когда слышали музыку, они становились безумными. Но смотреть на нее… как она смеется и хихикает со своими девочками… она казалась такой счастливой.
В противоположном углу гостиной я заметил Майка и Алека. Они пялились на девушек, склонив друг к другу головы, словно делились какими-то большими секретами или каким-то таким дерьмом. Меня это чертовски разозлило, и мне хотелось закончить вечер. Я сильно проголодался, мое опьянение полностью улетучилось, я устал и чувствовал себя паршиво, и все, чего мне хотелось на самом деле, это лечь с Беллой и спать, пока вновь не почувствую себя сносно. Я вытащил из кармана дурацкие фруктовые снеки и за раз высыпал в рот полпакетика.
Белла углядела меня, улыбнулась и пробралась ко мне через толпу. Я вручил ей воду, которую она проглотила за доли секунды, закончив громким «Аххх». Она уселась на подлокотник дивана рядом со мной и зевнула, прикрывая рот.
- Устала? – Белла кивнула мне, снова зевая. – Хочешь уйти? – Она опять кивнула. То, что я не был способен держать ее за руку, когда мы прошлись, чтобы попрощаться со всеми, только еще больше вывело меня из себя, и когда мы сели в машину, мне хотелось что-нибудь поколотить. Белла задрожала, когда скользнула на сиденье, чувствуя, как холодит кожаный чехол ее обнаженную кожу. Я накинул ее пальто ей поверх плеч, так как не мог снять крылья, чтобы надеть пальто нормально. Это только усилило мое раздражение, и я с отвращением покачал головой. Мои эмоции сегодняшним вечером чертовски сильно напоминали американские горки, и мне просто хотелось покончить с этим.
Я включил печку на полную мощность, позволяя теплу просочиться в салон, прежде чем отъехать. Она откинула голову на сиденье, закрывая глаза. Ее кожа все еще была порозовевшей и сияла в мягком свете уличных фонарей.
- Детка, ты в порядке? – Как раз в этот момент я должен был бы взять ее за руку.
- Мгмм… Я просто обессилена. А ты в порядке? Ты выглядишь так, словно сердишься, - она повернулась и посмотрела на меня. Я покачал головой и вздохнул.
- Все как обычно, Би. Я просто расстроен, ничего страшного. Хей… ты наслаждалась этим сегодня… в ванной? – ухмыльнулся я, искоса поглядывая на нее, не желая портить ей хорошее настроение своими заботами. В этот момент моя рука должна была бы пробежаться вверх по ее бедру.
Она закусила нижнюю губу, съезжая по сиденью.
- Эмм, да? Знаешь, это было несколько странно… с одной стороны очень непристойно, и в то же время очень горячо. И у меня был настоящий оргазм, так что… теперь я это понимаю. Я понимаю, что в них такого особенного, и… они все были правы – это изумительно!
- И это что-то, что ты хотела бы повторить? Ну, знаешь… я, ты, вместе, но по раздельности. – Пожалуйста, боже, пожалуйста, скажи «да»…
- Да, - не колеблясь ответила она. Ликуя про себя, я повернул к нашему кварталу. Я притормозил возле ее дома и переключил коробку в режим парковки, позволяя двигателю работать вхолостую. Если бы на подъездной дорожке не стояла машина Чарли, то я вошел бы с ней внутрь и попросился бы полежать рядом с ней. Сегодня был один из тех вечеров, когда я реально нуждался в физическом контакте.
- Я позвоню тебе, когда проснусь, – сказал я, дотрагиваясь до локонов, свисающих у ее щеки. У Беллы на работе был выходной, так что мы запланировали провести воскресенье вместе, поскольку всю субботу она потратила на спа-салон.
- Спокойной ночи, Э, - нежно произнесла она. – Я… спасибо тебе за мой… ор-газм. – Она дерзко рассмеялась, произнося это слово, словно выиграла приз. Вслед за этим она выскользнула из своих трусиков и сунула их в карман моего пальто.
- Белла…
Я люблю тебя и хочу до смерти зацеловать и обнимать, пока ты не заснешь в моих руках.
- Сладких снов, - вздохнул я.
Позже, после того как переоделся, я спрятал трусики в свою коробку-ла-Белла и спустился вниз, чтобы перекусить органическим печеньем или, как я предпочитал их называть, дерьмовой имитацией «Поп Тартс». В комнате отдыха горел свет, и я обнаружил уютно устроившуюся под одеялом на диване свою мать, поглощенную романом. Я около минуты простоял в дверном проеме, ничего не говоря, а просто наблюдая за ней, пока она читает. Она подняла голову, улыбнувшись мне, и похлопала по месту рядом с ней, просто догадавшись тем волшебным способом, которым могут мамы, что ее сыну требуется некоторая ласка.
И я пошел к ней, поскольку не был слишком гордым или слишком взрослым, чтобы побояться признаться, что действительно нуждаюсь в этот момент в своей маме. Мне вдруг вновь стало пять лет, когда я сворачивался на диване, укладывая голову ей на колени, и засыпал под историю, которую она читала, проводя пальцами по моим волосам.
Только на сей раз она не читала вслух… она хранила тишину, лишь позволяя мне молча выплакивать слезы своего расстройства и боли, впитывающиеся в ее пижамные штаны.
~ % ~
На следующее утро я проснулся чуть позже десяти с мощной головной болью, вполне соответствующей моему мощному утреннему стояку. Мне даже не удалось облегчиться, потому что позвонила бабушка, и, как обычно, она продержала меня на телефоне с добрый час, рассказывая мне о вечеринках в загородном клубе и безумных слухах, блуждающих в их окружении. Она могла бы разговаривать вечность, и я находил безмерно увлекательным все, что бы она ни говорила, несмотря на то, что был сексуально неудовлетворенным, голодным и отчаянно нуждающимся в аспирине.
Мои бабушка с дедушкой не являлись теми пожилыми людьми, которые играют в лото и спорят друг с другом, который сегодня день гребаной недели. Они были молодыми и классными, и я скучал по ним обоим. Бабушка была в таком восторге, когда я рассказал ей о Белле, и ей было больше, чем любопытно, знать, как работали наши отношения без возможности тронуть друг друга. Я не вдавался в постыдные подробности, но передал ей основную идею, чем мы занимались вместе, и она, казалось, была искренне счастлива за меня. Я пообещал ей отправить по электронке фотографии с Хэллоуина, а она сказала, что с нетерпением ждет встречи со всеми нами на Рождество.
Белла прислала сообщение, что, так как снаружи чертовски холодно и погано, она планирует готовить яблочный пирог и обед с подругой ее папы. И хотя я не интересовался искусством кулинарии или домашним хозяйством, все равно принял ее приглашение и направился туда после того, как потренировался, принял душ и съел поздний ланч.
Мэгги открыла дверь, глядя на меня с очень странным выражением на лице. С огромной улыбкой она крепко обняла меня, сильно удивляя, но, тем не менее, заставляя меня почувствовать себя желанным гостем. Я подумал, что Белла говорила ей обо мне, но мог бы и ошибаться. Возможно, она просто была по-настоящему дружелюбной. Как бы то ни было, я с благодарностью принял объятие, спрашивая, где Белла.
Мэгги проводила меня в кухню, и Белла прошептала робкое «Привет», продолжая счищать кожуру и вынимать сердцевину у яблок, которые мы собрали. Она давала мне маленькие поручения, прося меня нарезать масло маленькими кусочками, смешать или отмерить то то, то это, и я нашел это действительно увлекательным. Казалось бы, не имело значения, что мы делаем вместе – мы с Беллой просто наслаждались компанией друг друга в любой ситуации.
Однако, к моему полному и чрезвычайному удивлению, наблюдение за тем, как готовит Белла, оказалось довольно-таки возбуждающим. Мне очень нравилось, как уверенно она передвигается по кухне, и даже когда ее лицо было покрыто мукой, она все еще оставалась красивой. Я знал, что вскоре после Дня благодарения наступит конец семестра, и нам нужно будет выбрать предмет, который заменит урок самостоятельной работы. Я никогда не думал насчет домоводства, поскольку его выбирают все девчонки, но если меня уже и так определили в девчачье-гейскую толпу, то почему бы и нет?
Белла начала восторгаться, насколько идеальными оказались мои яблочные ломтики и как хорошо я справился с указаниями, учитывая, что сам был контрол-фриком и ненавидел, когда мне указывают. Я объяснил, что так случалось только тогда, когда я знал, что не просто способен сделать что-то, но и способен сделать это хорошо, и что когда я новичок в чем-то, то всегда стремлюсь учиться. А затем я также помог готовить обед, чистя картофель и морковь для тушеной говядины, которая после четырех часов нахождения в скороварке или каком-то таком дерьме, была чертовски восхитительной и аппетитной. Должен сказать, я гордился собой, так же как и Беллой.
Мы съели один из приготовленных нами на десерт изумительных пирогов, сдобрив его карамельной крошкой и ванильным мороженым, и хотя я пытался помочь убраться, меня спровадили в комнату отдыха – составить компанию Чарли и посмотреть бейсбольный матч.
Думаю, Белла подговорила Мэгги поступить так, чтобы или поболтать с ней по-девчачьи, или чтобы заставить меня провести время наедине с ее отцом, которым, если быть честным, я не особо-то и наслаждался. Он в некоторой степени пугал меня, а я терпеть не мог чувствовать себя обеспокоенным и нервным в чьем бы то ни было окружении. Мне даже в голову не пришло, что Белла подвергнет меня просмотру бейсбола, чтобы попытаться вновь пробудить во мне интерес к игре.
Чарли с Мэгги уехали, направляясь на несколько последующих дней обратно в Сиэтл, и мы с Беллой поднялись наверх, в ее спальню. Она переоделась в пижаму с розовой фланелевой рубашкой на пуговицах, усеянной изображениями коров, и легла рядом со мной на кровать. Мы устроились на одной подушке – пропитанной ароматом Беллы подушке – будучи настолько близко, насколько могли без фактического физического контакта. Ее пахнущее карамелью дыхание веяло теплом на мое лицо, и все, что мне хотелось сделать, это поцеловать ее сладкие губы.
Я повернулся на бок, лицом к ней, туго накручивая на палец прядь ее волос и наблюдая, как от нарушенного кровообращения постепенно бледнеет моя кожа. Я знал, что что-то занимает ее мысли, поскольку она продолжала то открывать, то закрывать рот, видимо, пытаясь что-то сказать, но передумывая. Я не давил на нее, а лишь молча лежал в тусклом свете ее комнаты, упиваясь этим моментом.
- Мы можем поговорить о прошлом вечере? – в конце концов тихо спросила она.
- Об оргазме? – оживленно спросил я, все еще играя с ее волосами и сопротивляясь сильному желанию поцеловать ее губы.
- О кокаине.
Я простонал и со вздохом произнес:
- Ах, об этом.
- Тебе хотелось его, не так ли? – в ее тоне не звучало обвинение, а только вопрос.
Я от стыда быстро отвел от нее глаза.
- Да. – Я не мог ей лгать или снова увиливать от этого вопроса. Это было неправильно и абсолютно бессмысленно, поскольку она знала ответ еще до того, как задала вопрос.
- Так почему ты не принял предложение?
- Не знаю, - ответил я, вновь стреляя глазами в сторону.
Трус.
- Э, пожалуйста, поговори со мной, - попросила она, и ее огромные карие глаза тоже умоляли.
Я вздохнул и спустя минуту ответил:
- Ну, потому что там была ты и потому что последнее, что мне нужно, это употреблять то дерьмо. Не то чтобы я испытывал к нему регулярную тягу… просто я был в говняном настроении и когда увидел кокаин, то почувствовал, что хочу его. Я правда не знаю.
- На что это похоже? – спросила она, выводя пальцем круги на покрывале между нами.
- Что, кокаин? – Она кивнула. – Эмм… это безумство, правда. Твое сердце рвется из груди, у тебя появляется очень много энергии, и это немного пугает, но в то же время – это чертовски удивительно. Это мощный выброс адреналина… который приливает к голове, и в ту секунду, как он поражает твой мозг или что бы то ни было, чувствуешь себя подобно гребаному богу… королю… словно ты непобедим. Все дерьмовые чувства тут же исчезают, и время безмерно ускоряется. В течение получаса, пока это длится, жизнь прекрасна. Но потом тебе не хочется, чтобы эти ощущения прекращались, и поэтому продолжаешь употреблять его, пока уже не можешь функционировать. Отходняк – самая худшая часть… это длится несколько дней, и ты в это время подавлен и чувствуешь себя нездоровым.
- Звучит увлекательно, - сказала она, закатывая глаза. – Полагаю, я поняла притягательность этого, но…
Я, сглотнув, выдыхаю и из чистого любопытства спрашиваю у нее:
- Как бы ты отреагировала, если бы я принял его?
- Хмм… Эдвард, мне не хочется говорить тебе, как поступать, но если бы ты сделал это, я была бы недовольна. Если ты когда-нибудь будешь принимать его, я не хочу присутствовать при этом и не хочу находиться вблизи тебя, когда ты под воздействием кокаина. Пожалуйста, не делай этого… пожалуйста?
- Не буду, не волнуйся, - улыбнулся я, пощекотав кончик ее носа прядкой волос.
Подбородок Беллы негодующе приподнялся.
- А чтобы ты сказал, если бы мне захотелось попробовать?
Как только ее слова покинули рот, я одновременно сжал зубы и кулаки.
- Белла… даже не смей думать об этом. Это дерьмо очень опасное и вызывает зависимость, и я…
Люблю тебя слишком сильно, чтобы видеть, как ты втянута во что-то столь отвратительное.
Она резко оборвала меня:
- Э, расслабься… у меня нет никакого желания делать это, мне просто хотелось узнать, что ты скажешь. Я не могу принять даже средство от простуды без дрожи в сердце, так что не волнуйся.
Я кивнул, расслабленно прикрывая глаза.
После этого мы еще какое-то время лежали молча; единственными звуками, слышимыми в комнате, были наше дыхание и случайный шорох постели под нами. Пристально глядя ей в глаза, я видел ее душевность, доброту и глубину ее эмоций. Однако если я присматривался достаточно сильно, то мог видеть, что отражается в ее карих радужках… это был я, Эдвард Энтони Каллен… потерянный маленький мальчик.
Белла походила на ангела – прекрасное неземное существо, которое ненароком забрело в мою жизнь, впервые за долгое время заставив меня почувствовать себя живым, заставив меня захотеть жить ради чего-то еще, чем простое существование. Она подарила мне то, что я никогда не думал увидеть снова. Она подарила мне надежду.
- О чем ты думаешь? – мягко спросила она.
- О том, как несправедлива жизнь, - тихо ответил я, выпуская нижнюю губу из зубов. – Временами я думал, что в прошлой жизни был, вероятно, серийным убийцей или каким-то таким же ужасным злом, и поэтому заслужил такое дерьмовое обращение, которым меня наградили в этой. А затем появилась ты, и я точно понял, что должен быть в аду, поскольку, ну что такого ужасного я мог совершить, чтобы дьявол махал тобой перед моим лицом и не позволял иметь тебя? – Когда слова оставили мой рот, я, переполненный эмоциями, почувствовал, как во второй день подряд мои глаза закололо от слез. Я не смог помешать им упасть, и было бесполезно скрывать их от Беллы.
Глаза Беллы затуманились печалью, наполняясь до самых краев слезами.
- Мне так жаль, - прошептала она, и маленькие дорожки слез скатились с ее щек на покрывало. Она вытянула руку и легонько коснулась своими пальцами моих. Ее рука подрагивала.
Я позволил своей слезе скользнуть к виску, прежде чем вытереть ее тыльной стороной ладони. Мой голос надломился, когда я опустил взгляд на наши соединенные руки.
- Но потом я подумал, что, возможно… возможно, тебя послали мне, потому что я не так уж плох и заслуживаю в своей жизни такого человека, как ты. – Я шмыгнул носом, и у меня вырвался назревший всхлип. Я чувствовал, что моя нижняя губа дрожит, как у ребенка, но мне было плевать, потому что молчаливые слезы Беллы отражали мои собственные. Я чувствовал ее боль, чувствовал ее печаль… они были равноценны моим.
- Думаешь, такое может быть, Белла? Думаешь, что внутренне я достаточно хорош, чтобы заслужить тебя? Думаешь, ты смогла бы меня когда-нибудь полюбить так, как я люблю тебя? – Я закрыл глаза, давясь душащими тихими рыданиями. Пальцы Беллы переплелись с моими, стискивая мою ладонь. Она наклонилась, оставляя на моем большом пальце легкий поцелуй. Я ощутил теплую влагу, где ее слезы соприкоснулись с моей кожей.
- Эдвард, - шмыгнула она, медленно приближая лицо к моему. – Ты добрый, хороший и замечательный, и я люблю тебя так сильно, что иногда больно дышать, поэтому никогда… никогда не сомневайся в том, кто ты. Это не твоя ошибка, и я не знаю, почему так случилось, но это не имеет значения, потому что я все равно без оглядки любила бы тебя, несмотря ни на что. Я буду любить тебя всегда и в любой ситуации, Э. Я обещаю.
И прежде, чем любой из нас понял, наши носы соприкоснулись на самое краткое мгновенье, а затем губы Беллы нежно прикоснулись к моим. Это походило на перышко, летящее на ветру… мягкое, почти нереальное… но все же настоящее и определенно нежное. И хотя поцелуй длился не больше доли секунды, он был реальным.
Белла, моя милая прекрасная Белла, мой ангел и моя причина просыпаться по утрам, любит меня. И в этот момент огромная часть зияющей в моей жизни черной дыры закрылась. Потому что я знал: не имеет значения, какое уродство осталось в моем прошлом, мое будущее – с Беллой, яркое, прекрасное и полное надежд, точно такое же, как она сама.
Потому что я любим, независимо от того, заслуживаю этого или нет.
перевела: nats
редактура: Sonea Ириша, спасибо тебе огромное! :)
И как вам такое признание? Не разочарованы? Жду впечатлений на форуме.
Источник: http://robsten.ru/forum/19-611-1
0
такого признания я не ожидала
