Глава 37, часть третья

 Бабушкины руки обняли меня, а её губы коснулись моего лба.

 – Эдвард! Нам нужно отпраздновать! Что скажешь насчёт ужина в «The Signature Room»*? – радостно спросила она, предлагая нам отметить это событие в одном из самых дорогих и изысканных ресторанов Чикаго. Конечно, я хотел туда пойти, но мне очень, очень нужно было попасть совсем в другое место.

 – Вообще-то, бабуля, – неуверенно ответил я, – вы ведь с дедушкой не обидитесь, если я сразу поеду прямо в аэропорт? Мне нужно увидеть Беллу.

 Поскольку в следующие выходные они собирались сами приехать в Форкс на церемонию вручения аттестатов у Эммета, я не винил себя за своё желание покинуть их так скоро. Они, разумеется, всё поняли и, поздравив, велели мне отправляться домой.

 Мы заехали к ним домой за вещами, и двинулись в аэропорт. Нам с папой повезло сразу попасть на транзитный рейс в Сиэтл через Финикс. В полёте я не мог спать – отчаянно нуждаясь во сне, я всё же был для этого слишком взволнован. Мы долетели до «Небесной гавани» [прим. перев.: так называется аэропорт] в Финиксе, откуда был стыковочный рейс в Си-Так, и, когда оказалось, что на него есть только одно место, папа с радостью позволил мне лететь одному.

 Перед тем, как посадить в самолет, он крепко обнял меня и сказал:

 – Помни о безопасности, сынок.

 Я усмехнулся в ответ.

 – Папа, это трехчасовой перелёт, в какие неприятности я могу успеть попасть? – Вообще-то, с моим цыганским счастьем, самолёт вполне мог разбиться, за несколько секунд испепелив мою только что освобожденную задницу. Может, оно и к лучшему, что мы с отцом летим разными рейсами, в конце-то концов.

Запрокинув голову, он рассмеялся.

 – Я имею в виду, помни о безопасности во время секса, используй презерватив... вернее, презервативы. Я ещё слишком молод и бодр, чтобы становиться дедушкой. – Я вытаращил глаза и вспыхнул от смущения, когда понял, насколько очевидно то, к чему идёт дело.

 – Ты чересчур сильно беспокоишься. Имей немного веры, – ухмыльнувшись, ответил я его же собственными словами, сказанными мне во время нашего полёта в Чикаго; только теперь у этих слов был совершенно иной контекст. Я снова обнял его, полный благодарности, и, понимая, как мне повезло, что он у меня есть. Когда я разомкнул объятия, то прошептал: – Я люблю тебя, папа.

 Он ответил теми же словами и с тем же чувством и махал мне, пока я не скрылся из вида.

 К счастью, мой багаж был небольшим, сдавать его не требовалось, так что на этом шаге я экономил время. Ещё раз проверив, на месте ли документ, я аккуратно положил свой чемодан на верхнюю полку.

 Затем я позвонил Эммету, просто чтобы узнать, сможет ли он забрать меня из аэропорта. Я знал, что его школьные занятия официально закончились, так что уроки ему пропускать не придётся. Конечно, можно было попросить об этом и Беллу, но как бы отчаянно мне ни хотелось обнять её как можно скорее, я не желал, чтобы она поздно вечером ехала из Форкса в Сиэтл – ведь мой рейс прибывал в середине ночи. Это было просто небезопасно. Я попросил её встретиться со мной завтра у меня дома сразу же после того, как у неё закончатся уроки.

 Как только самолёт набрал высоту, я открыл письмо Шарлотты.

 Из её слов я понял, сколько страданий ей пришлось перенести, пусть даже страдала она не так долго и тяжело, как я. Но она признала свою ошибку сама и честно призналась в ней перед другими.

 Приняв её искренние извинения, я почувствовал, что эта история для меня закончена. Это дало мне уверенность, что я поступил правильно, отказавшись преследовать её в судебном порядке или как-либо ещё за то, что она лжесвидетельствовала против меня. Мне было очень жаль её, и, если по чесноку, я не желал ей зла. Если всё, через что я прошёл, и научило меня хоть чему-нибудь, так это тому, что нужно обращать внимание на то, что происходит с окружающими, а не быть всё время занятым одним собой любимым.

 Эммет встретил меня в аэропорту и обнял так крепко, что выдавил из моих лёгких почти весь воздух. При нём был тёмный пакет, в котором имелся широчайший ассортимент презервативов, а на роже играла наглая ухмылка.

 Чертовски забавно, что все считали, будто первое, чем мы с Беллой займёмся, это секс. Тогда как на самом деле всё, чего мне хотелось, – это обнять её. Ладно, ладно, возможно, сексом я тоже хотел заняться, но не в первую же секунду после встречи.

 Когда мы добрались домой, было около восьми часов утра. Перед тем как отправиться наверх, чтобы прилечь, я провёл несколько минут с мамой. Её радостное волнение было очаровательно, и клянусь вам – за эти сутки её живот ещё увеличился.

 Пока мы с Эмметом ехали домой, этот придурок непрерывно шумел и болтал, так что я не смог поспать в дороге, и теперь мои глаза буквально жгло от усталости. Уровень адреналина в крови наконец-то упал, и за энергетическим подъёмом последовал резкий спад. Я принял душ, чтобы не дать себе уснуть, потому что знал, что сегодня у одиннадцатого класса уроков вдвое меньше, чем обычно, и Белла будет дома всего через пару-тройку часов, а я не хотел из-за того, что усну, потерять впустую ни секунды времени, которое мог провести с ней.

 Я надел футболку и шорты, распаковал чемодан, повесил в шкаф костюм (ставший теперь талисманом удачи), сделал записи в своем дневнике, сунул письмо Шарлотты в ящик стола и вставил в рамку ту фотографию, где мы с Беллой целовались, – она была слишком горячей, чтобы прятать её под замком. В конце концов, я понял, что не могу больше ждать и должен увидеться с Беллой немедленно. Мама, конечно же, не позволила мне сесть за руль, когда глаза у меня закрывались прямо-таки сами собой, поэтому я попросил Эммета подбросить меня до школы, а обратно домой меня привезёт Белла.

Был почти полдень, оставались минуты до того момента, когда одиннадцатый класс отпустят с уроков... всего несколько минут до того, как Белла окажется в моих объятиях.

 Я ждал на парковке, прислонившись к багажнику её машины и сжимая в руках бумагу, которую следовало отнести в школьную канцелярию, чтобы её приобщили к моему личному делу. Подставив лицо солнцу, я наслаждался тем, как оно грело мне щёки, и думал... просто думал о том, как хорошо снова быть дома.

 Время от времени среди ярких, радостных картин и ощущений заново обретённой и наново открываемой свободы мне вспоминалось лицо Шарлотты в зале суда, и эти картинки были окрашены в серый цвет. Я решил, что напишу ей ответное письмо, где скажу, что прощаю её. Пусть даже мне нелегко было согласиться с тем, что сделанное ею имело целью защитить меня, прощение было единственным способом справиться с противоречивыми чувствами, одолевавшими сердце и ум. Надеюсь, и она тоже сможет примириться сама с собой.

 О, боже... Я говорю словами доктора Кейт, прям в точности. Она бы так мной гордилась.

 Когда двойные двери школы, ведущие на улицу, с шумом распахнулись, я сосредоточил внимание на вылетавших из них учениках, возбуждённых предвкушением выпускного бала, концом ещё одного учебного года и началом долгого летнего безделья.

 Для меня же этот момент означал начало абсолютно новой жизни.

 Как только я увидел её лицо, мой рот расплылся в улыбке до ушей. Прикрывая ладошкой зевок, она вышла из здания вместе с Анджелой, Элис и Роуз, которые были поглощены беседой друг с другом. Надетая на ней лёгкая джинсовая куртка чуть приспустилась с плеча при ходьбе, и было видно, что на Белле надет сарафан в цветочек. Мои пальцы дёрнулись, когда я мгновенно осознал, что сейчас смогу коснуться кожи на её плечах, погладить по лицу, пробежаться пальцами по длинным волосам... Она выглядела чертовски потрясающе.

 Я сделал шаг вперёд, сокращая расстояние между нами; она всё ещё не видела, что я тут и жду её.

 Только когда Элис, заметив меня, радостно замахала рукой, Белла тоже поняла, что я здесь. Все четыре девушки остановились, как вкопанные.

 Белла застыла на месте, ошеломлённо открыв рот, куртка и сумка соскользнули с её плеч на асфальт, а затем она завизжала и кинулась вперед так быстро, как только позволяли её шлёпанцы. Она врезалась в меня будто пушечное ядро, и я, смеясь, пошатнулся и сделал шаг назад. А когда Белла обхватила меня ногами за пояс, я снова опёрся о её автомобиль. Она спрятала лицо у меня на плече, а я обнял её крепко-крепко, прижав к себе так, словно от этого зависела моя жизнь. Я не мог понять, смеётся она или плачет. Сам я одновременно и смеялся, и плакал.

 В тот момент – момент, которого я ждал так долго, – я растворился, потерялся в ней... в её аромате, её особой неповторимой мягкости, её волосах, её коже.

 – Моя красавица... Я так чертовски сильно по тебе соскучился, – благоговейно прошептал я. Я знал, что скучал по ней, но понятия не имел насколько сильно.

 Белла подняла голову и посмотрела мне в лицо, а затем обхватила ладошками мои щёки и улыбнулась сквозь слёзы. Она выглядела ужасно усталой, может быть, даже ещё более усталой, чем я; вне зависимости от моего нежелания понапрасну терять время на сон, я понимал, что это неизбежно: нам крайне необходимо будет выспаться... вместе.

 Я развернулся так, чтобы её попка оказалась на багажнике автомобиля, и встал между её ног, всё ещё охватывавших меня. Улыбаясь и смеясь, она покрывала моё лицо поцелуями, повторяя тепло и взволнованно: «Я люблю тебя». А я прижался лбом к её лбу и глубоко вздохнул; я был чертовски счастлив снова оказаться дома, я был охеренно счастлив обнимать её. Я мягко касался её губ своими губами; не обращая внимания на окруживших нас одноклассников, мы показывали друг другу свою любовь.

 Когда я нежно целовал её, наши губы подстраивались друг к другу, а языки нежно играли и дразнили друг друга в самом сладком из всех поцелуев мира. Не было никакой необходимости торопиться – нам не от кого было скрываться, и нечего было бояться.

 Нечего бояться. Всё время мира было в нашем распоряжении.

 Это, блин, было чистое счастье.

 – У тебя такой усталый вид. Бедный мой малыш, – сказала Белла, пальцами гладя меня по щеке.

 – Ты даже не представляешь, как я устал.

 – Вообще-то представляю, наверное. – Она рассмеялась. Я наклонился и запечатлел на её губах один лёгкий поцелуй, который превратился в два, а затем в четыре, и прежде чем я понял, что происходит, мой язык оказался у неё во рту.

 Мы были вынуждены оторваться друг от друга, когда к нам приблизились Элис и обнимающий её за плечи Джаспер. Брат обнял меня, затем мы стукнулись кулаками, и Элис тоже обняла меня, отдав сначала Белле её куртку и сумку.

 Это было так хорошо, если честно. Это чувствовалось... нормально.

 Они постояли с нами несколько минут, и я быстро рассказал им подробности того, что произошло в суде. Перед тем как оставить нас вдвоём, чтобы мы продолжили наше нежное воссоединение, Джаспер наклонился ко мне и сообщил, что в центральном ящике его комода запасено дохера презервативов.

 Господи, и этот туда же.

Мои пальцы сжимали Беллу, касались её обнажённой кожи, ощущали её, впитывали это ощущение, спеша восполнить всё то, чего мы раньше были лишены и не могли себе позволить. Не колеблясь, я поправил ремень сумки, соскользнувший с её плеча, и поцеловал кожу в этом месте. Белла засмеялась и тихонько застонала от удовольствия, а в глазах её, несмотря на усталость, зажёгся огонёк.

Она была так чертовски счастлива. Я и сам был счастлив и рад как никогда... переполнен любовью и миром в душе. Это было так прекрасно.

 – Вот, – сказал я и вытащил из-под рубашки шнурок с висящими на нём нашими кольцами. Я расстегнул застёжку, и оба кольца упали мне в ладонь. – Не думаю, что теперь мне нужно это для удачи. Чёрное облако рассеялось. Куклы вуду с воткнутыми в неё булавками больше нет.

 Белла, смеясь, вытянула перед собой руку и позволила мне надеть кольцо на её безымянный палец. Затем я нежно поцеловал своё кольцо и сам тоже надел его. Она полюбовалась своим, поворачивая палец так и сяк, чтобы солнечный свет заиграл на металле.

 – Эдвард... Я не хочу больше ждать, – робко сказала она, покусывая зубками нижнюю губу. – Я хочу быть с тобой.

 Мое сердце затрепетало, а в штанах стало тесно от стояка. Широко улыбаясь, я наклонился вперед, чтобы поймать проявление её чувства перед тем, как поцеловать.

 – Я тоже. Я чертовски сильно этого хочу.

Белла вздохнула и нежно провела кончиками пальцев по моим рукам. Ничего прекраснее я в жизни не испытывал.

 Утомление снова навалилось на меня, и я зевнул.

 – Я понимаю, что, возможно, это последнее, чем ты хотела бы сейчас заняться, но ты не считаешь, что мы могли бы просто поехать ко мне домой и вздремнуть? А вечером можем, если хочешь, пойти на свидание.

 – Согласна на всё, чего тебе хочется, если при этом смогу обнимать тебя. – Она улыбнулась и тоже прикрыла зевок.

 Я вытащил из кармана конверт с ордером и помог ей соскочить на землю с багажника машины. Широко улыбаясь, Белла обняла меня за пояс. Я крепче прижал её к себе и поцеловал в макушку, не желая оставлять между нами ни дюйма пространства. Это было чистое наслаждение, и я молился о том, чтобы оно никогда не закончилось.

 – Что это такое? – спросила она, кивнув на конверт, который я сжимал в руке.

 – Разрешение прикасаться к тебе, – ответил я, ухмыляясь. Наконец-то я держал бумагу, не отнимавшую у меня жизнь и не разрушавшую её, а наоборот. Другая моя рука, скользнув вниз по спине Беллы, нежно обхватила её ягодицу.

 – Сходи со мной в школьную канцелярию, а потом отправимся домой и будем ласкаться, обжиматься... и ещё кое-чем заниматься.

 Её глаза засияли.

 – Мне нравится идея ещё кое-чем заниматься.

 Мне тоже, детка, мне тоже.

 Мы оба лыбились, как придурки, словно влюблённые идиоты тупо пялились друг на друга, смеялись и качали головами, как китайские болванчики. Я протянул ей руку ладонью вверх, предлагая взяться за неё. Белла, разулыбавшись, нежно вложила свою ладошку в мою ладонь и, не колеблясь, крепко её сжала. Я упивался теплотой и мягкостью ее кожи. Наши пальцы переплелись, и я ощутил себя целым, полным и завершённым. Этот невинный жест внезапно показался таким интимным. Это было странно, но неожиданно прекрасно.

 А затем мы пошли обратно к дверям школы, я ухмылялся, и вид у меня был слегка самодовольный от мысли, что сейчас я впервые держу Беллу за руку... на глазах у всех... гордо... с осознанием того, что имею на это право...

Как всякий, бля, нормальный чёртов бойфренд.

_____________________

* Вот тот высотный (расположенный на 95-м этаже небоскрёба «Джон-Хэнкок-центр») ресторан, в который предлагала сходить бабуля.

_____________________

Перевод -  leverina

Редакция - CullenS

Форум>>>