Я не хочу ждать,
Я просто хочу знать,
Я просто хочу услышать, как ты мне скажешь это,
Скажи мне это прямо,
Скажи мне это медленно,
Потому что возможно когда-нибудь
Все наши сомнения подойдут к концу.
Попытайся сейчас найти путь,
Чтобы просто чувствовать себя лучше,
И возможно когда-нибудь мы заживем на широкую ногу,
Мы будем богатыми, так или иначе.
Когда-нибудь.
Rob Thomas ~ Someday
Я просто хочу знать,
Я просто хочу услышать, как ты мне скажешь это,
Скажи мне это прямо,
Скажи мне это медленно,
Потому что возможно когда-нибудь
Все наши сомнения подойдут к концу.
Попытайся сейчас найти путь,
Чтобы просто чувствовать себя лучше,
И возможно когда-нибудь мы заживем на широкую ногу,
Мы будем богатыми, так или иначе.
Когда-нибудь.
Rob Thomas ~ Someday
Белла
Субботняя ночь была занятной… и я говорю занятной, поскольку не нахожу более подходящего слова, чтобы описать произошедшие казусы. После того как я забрала Элис с работы, мы поехали к Розали, просто потому, что они с Анжелой готовили коктейли из карамельного Шнапса и Бейлиз. Они предложили мне рюмку, и я взяла ее, в то время как Элис отправилась в душ Роуз. Как мне сказали, коктейль называется «Детский Гиннес», поскольку цветные слои сладкого ликера выглядели как темное пиво с пеной. Я по ошибке подумала «Детский Пенис», что неизбежно породило тему для беседы на всю оставшуюся часть вечера.
Как оказалось из разговора, если обобщить, милая соседская девочка Анжела - полная и абсолютная потаскушка. Она была потаскушкой Бена тем не менее, так что все вроде в порядке, поскольку он единственный человек, с которым она спала. Она подробно описала каждое место и каждую сексуальную позу, в которой когда-либо спала с Беном, включая исполнение «ржавого тромбона» на Бене, взятие в задницу и траханье в автомобиле на церковной парковке. Я отметила себе поискать в Гугле, что такое «ржавый тромбон». (п.п.: «ржавый тромбон» - сексуальная поза, связанная с аннилингусом. Я уже поискала в Гугле на свою голову…)
Хочу добавить, что, как бы шокирована не была, я жалела, что не захватила с собой блокнот, чтобы делать заметки.
Также выяснилось, что Элис одержима членами, особенно в подвыпившем состоянии. Она с любовью называла мужской орган «бойком», и когда мы говорили о «бойке», ее глаза приобретали слегка сумасшедшее зачарованное выражение. Продолжая напиваться ликером, она сказала, что собирается связаться с Мартой Стюарт и убедить ее выпустить цвета красок таких как Идеальный-пурпурный-боек, Кремовый-на-всем-моем-лице и Экрю-эрекция. Я вполне уверена, что она говорила серьезно.
После этого Элис рассказала, что не только спала с горячим фермерским мальчиком с соседнего с ее отца ранчо в Монтане в то время как проводила там летние каникулы в последние два года, но и что Алек был воплощением всех ее желаний и стремлений, ее приятелем-для-траха, даже при том, что она была безумно влюблена в Джаспера Каллена.
Эти откровения привели меня к жалкому признанию, что я была гордой (но всецело желающей избавиться) обладательницей внушительной V-карты. Они посмотрели на меня так, будто у меня на лбу внезапно вырос гигантский «боек». Что-то мне подсказывало, что если бы я имела такой, все трое оседлали бы мой лоб, участвуя в причудливой девочка-на-девочке-на-лобовом-бойке групповушке, но я отвлеклась. Они признались, что удивились, поскольку я не ходила, не танцевала, не одевалась и не вела себя как девственница, а когда я попросила их объяснить, что это значит, они просто пожали плечами.
К полуночи мы прилично напились с бутылки Grey Goose, которую Розали стащила из бара своего отца. Розали надела купленное к встрече выпускников платье, которое было невероятным и заставило меня сожалеть, что я больше не испытываю ни желания, ни твердости духа, чтобы посещать такие мероприятия… нет, спасибо Тупой Гребаной Шлюхе Бри.
И тогда начались слезы.
Роуз начала оплакивать нехватку у Эммета усилий-тире-желания сделать ее своей подругой даже при том, что он ублажал ее орально так, будто это его последний шанс попасть в Ворота Рая. Элис стала реветь о том, что Джаспер ее ненавидит и называет ее Ксанакс, и говорит ей «иди, блядь, домой», хотя именно он вплел ее руки в свои волосы и рычал, когда она прекращала их гладить. Анжела рыдала, потому что любит Бена всем сердцем, но если она выйдет за него замуж, то больше никогда не попробует чей-то еще фантастический «боек».
Пока они рыдали, размазывая сопли по лицам, я сидела там, думая об Эдварде в ошеломленном ступоре, но не плакала. До тех пор, пока не подумала о том, насколько счастливее я стала, прожив здесь всего несколько коротких дней, и как сильно я соскучилась по своим старым подругам Элис и Розали, и какими прекрасными (хоть и странно зацикленными на мужских гениталиях) людьми они стали. И по правде, некоторые из тех слез скатились, потому что в сердце я знала, что хотела бы на самом деле пойти на танцы, несмотря на ужасные воспоминания о последних, на которых была. Однако, если бы меня сопровождал Эдвард Каллен, ситуация была бы совсем другой и, я уверена, намного приятней.
Мы все дружно обнялись, прежде чем Анжела убежала в ванную блевать.
Неудивительно, что мальчики боятся девочек. Мы все – долбанные психотички.
Около часа ночи мы снова начали смеяться и жевали чипсы, когда Роуз ахнула, посмотрев в окно. Она недоверчиво произнесла:
- Э-э… машина Эдварда припаркована через дорогу.
Я подскочила с пола, мое сердце бешено забилось в груди. Роуз, увидев мою очевидную реакцию на упоминание Эдварда, указала на меня пальцев и выкрикнула:
- Я знала это! Тебе нравится Эдвард, не так ли?
Пожав плечами, я призналась, что мне он действительно очень нравится, что я считаю его самым горячим, сексуальным, самым таинственным парнем, которого я когда-либо видела, и что я страстно желаю отдать ему свою V-карту и так же страстно желаю увидеть его «боек». Это правда.
Я вглядывалась в окно вместе с остальными девочками, когда автомобиль Эдварда загадочно рванул с места. Тогда девочки пустились в двадцатиминутные разглагольствования о всяческих причинах, почему мне не должен нравиться Эдвард Каллен, но я их проигнорировала, думая о его потрясающем лице и воображая его руки, блуждающие по моим сиськам. Двадцатиминутные разглагольствования сменились двадцатиминутным обсуждением того, что Эдвард явно гей, почему он гей и что это был бы самый безопасный секс, который у меня мог быть, просто потому, что его никогда бы не было… поскольку Эдварду не нравились девушки.
Я спросила девочек, как, черт возьми, мне узнать наверняка был ли он геем, и Роуз сказала, что я должна взглянуть на его обувь. Потому что, согласно ее теории, если обувь стоит больше, чем взнос за автомобиль, то обычно это указывает на гея или парня с гейскими замашками и приличной долей странности. Но это казалось слишком субъективным, поскольку Эдвард водил реально дорогую машину и его платежи, вероятно, были в районе шестисот-семисот долларов. Я решила, что если у него на самом деле такая дорогая обувь, то он просто огромный гребаный идиот, не обязательно гомосексуалист.
Когда болтовня сошла на нет, перед тем как все мы легли спать, я тихо рассказала им, что каждый день зависала с Джаспером и Эдвардом, и однажды даже с Эмметом в домике на дереве. Элис включила свет обратно, спросила меня сотню вещей о Джаспере и сказала, что не злится на меня из-за того, что я не сказала ей раньше. Но я полагаю, удар был смягчен из-за моего признания о влечении к Эдварду. До тех пор пока меня не интересует Джаспер, Элис спокойна.
Она попросила, чтобы я узнала у мальчиков, может ли она когда-нибудь присоединиться к нам, потому что она никогда не курила, да и не хотела. Я обещала ей спросить и была благодарна за то, что она такая понимающая подруга. Роуз просто спросила, говорил ли Эммет что-нибудь о ней, и я честно ответила, что нет. Она отвернулась без лишних слов, и разговор закончился.
Мы спали до двух часов дня на полу, встали обессиленными, с похмельем и чувствовали себя абсолютно несчастными. Я отвезла Элис домой, приняла душ и встретилась с отцом в маленьком итальянском ресторанчике под названием Белла Италия в Порт-Анджелесе.
Папа выглядел горячо. В смысле, для папы. Очевидно, все его клетчатые рубашки и рабочие ботинки были насильственно удалены из шкафа, и новая, гораздо лучшая одежда и обувь заняли их место. Полагаю, я должна поблагодарить за это Мэгги. Лицо Чарли засияло, когда он увидел, что она ждала нашего прибытия в баре ресторана. Думаю, я даже видела, как Чарли Свон горделиво вышагивал к нашему столу… или, возможно, он просто важничал. Без сомнения, папа выглядел как весьма влюбленный человек, и я посмеялась про себя.
Мэгги оказалась удивительно красивой и более молодой, чем я ее представляла. У нее были каштановые волосы, подстриженные в крайне короткий боб, который подчеркивал ее глубокие карие глаза и светлую кожу. Папа говорил, что она владеет парикмахерской в Сиэтле, и фактически сиял, когда рассказывал о ее парикмахерских талантах, будто был ее гордящимся отцом. Я считала это немного странным и милым одновременно. Мой папа точно был влюблен.
Мэгги была одета в туго обтягивающие дизайнерские джинсы и модный топ и использовала слово «кетчуп», когда увидела мои красные сапоги. Мы поладили на удивление хорошо, и по какой-то причине я почувствовала себя виноватой перед матерью. Возможно, будто предавала ее.
Той ночью я помолилась.
Дорогой Бог,
Спасибо за все блага, что ты даешь мне. Пожалуйста, следи за печальными людьми, не имеющими ни друзей, ни семьи, и за детьми, бродящими по улицам России. Пожалуйста, позаботься о маме и Филе, Чарли и Мэгги, Роуз, Анжеле, Элис, Джаспере, Эммете и Эдварде. Огромное спасибо за то, что Чарли строит хозяйскую спальню не рядом с моей, потому что это было бы просто… иуу. Пожалуйста, надоумь Эммета, чтобы он попросил Роуз стать его девушкой, и заставь Джаспера влюбиться в Элис, потому что он действительно ей нравится. О, и если ты великодушен, ты можешь заставить Эдварда поцеловать меня, потому что я действительно хочу, чтобы он меня поцеловал. Также я прошу, чтобы все желания мальчиков исполнились, особенно желание Эдварда, потому что, надеюсь, его желание тоже состояло в том, чтобы поцеловать меня, и тогда ты, вроде как, мог бы убить двух зайцев одним выстрелом. Не то, чтобы ты хотел убить живое существо, но… ты понимаешь, что я имею в виду. Спасибо за всю мою обувь и прости меня за курение травки… и сигарет. О, и за выпивку и ругательства также.
Аминь.
P. S.: Пожалуйста, хоть бы Эдвард не оказался геем.
Той ночью мне снились яркие вращающиеся видения пышных зеленых папоротников, покрытых мхом деревьев и извилистых веток с густой листвой. Я прошла мимо Эдварда, игнорируя его присутствие, не глядя на него и не говоря с ним, удаляясь в лес. Он последовал за мной, держась в нескольких шагах позади, его поступь была зловеще бесшумной.
Покров леса затемнил бывший ранее яркий свет. Было холодно – призрачно холодно. Я бросила свой рюкзак на шишковатые корни в основании огромного дерева и застыла, дрожа, опустив руки по бокам. Я говорила, не встречаясь с ним взглядом, в то время как он неподвижно стоял позади меня. Я потянулась, чтобы прикоснуться к нему, но он отскочил, будто прикосновение моей кожи могло обжечь его. Он казался робким, испуганным мной, и я не могла понять, почему.
Резко проснувшись, я отмахнулась сперва от необычного сна, но в течение утра осознала кое-что важное: Эдвард никогда ко мне не прикасался. Фактически, он всегда старался избежать физического контакта со мной. Возможно, это совпадение. А может и нет.
Он признался, что у него ОКР. (п.п.: ОКР – обсессивно-компульсивное расстройство.) Я никогда не видела, чтобы он беспрестанно мыл руки или делал что-то такое же ритуальное, но он ведь мог быть гермафобом? (п.п.: гермафоб – человек, боящийся бактерий и микробов.) Он всегда передавал косяк Джасперу раньше меня, и ни разу я не видела, чтобы он трогал другого человека, кроме Джаспера. Хотя… он когда-нибудь фактически прикасался к Джасперу? Разделил бы гермафоб с кем-либо сигарету, учитывая все бактерии в слюне? Это крутилось в моих мыслях до обеда, а после я позволила себе отдохнуть, потому что мой мозг уже ломило от усилий.
В понедельник Роуз и Элис хандрили, были угрюмыми и подавленными, все еще утопая в печали и несчастье из-за нехватки отношений. Во время свободного урока у нас с Эдвардом была очень интересная и познавательная беседа о встрече выпускников. Я тут же пожалела о словах, что не иду, только по той причине, что это не дало ему возможности пригласить меня, если он хотел… но, очевидно, он также не танцевал. Мы подняли тему девушек, которые подходили Джасперу, и я набралась смелости, чтобы спросить его, какой тип ему нравится… таким образом, он признался, что ему нравятся «не светловолосые». С одной стороны я была довольна… потому что являлась той – «не светловолосой», так что одно очко в мою пользу. Но с другой стороны, он не сказал точно «светловолосая девушка». После этого я посчитала обязательным анализировать все, что он говорит или делает, чтобы решить, был ли он на самом деле гомосексуалистом.
И конечно, как и посоветовала моя лучшая подруга Розали Хейл, я проверила его обувь. Он носил «сникерсы». Идеально чистые белые Найк, которые сочетались с его идеально чистой белой хлопковой футболкой с V-образным вырезом, облегающей его тело и подчеркивающей линии его груди и бицепсов, и – о, мой бог! – он был прекрасен. Тем не менее, после восхищения его внешней красотой и чистотой, у меня не осталось ни единой подсказки о том, как раскрыть сексуальную ориентацию Эдварда.
Гей-дар включен.
После физкультуры я направилась на стоянку, где Джаспер, небрежно прислонившись к водительской двери своей машины, болтал с какой-то невысокой девчонкой в настолько короткой юбке, что ее ягодицы почти вываливались. Эдвард сдержанно курил сигарету, опершись ногой о бампер. На нем была черная куртка, расстегнутая достаточно, чтобы показать вышеупомянутую белую футболку, и темные джинсы с реально классными потрепанными передними карманами. Его глаза сегодня снова красивого зеленого оттенка морских стеклышек.
Я склонила голову набок, пытаясь решить, является ли его поза гейской. Или его одежда. Но так и не смогла ничего решить. Он выглядел красивым, как обычно. Ничего не бросалось в глаза.
Когда они выезжали со своего парковочного места, ветер растрепал мои волосы, и в этот момент я встретила пристальный взгляд Эдварда. Он выглядел странно, будто увидел что-то необычное, но я только постучала по запястью, игриво подмигивая ему и возвращая тем самым его жест с ассамблеи.
Я заметила, что дела между мной и Эдвардом приняли необычный оборот. Это не было чем-то осязаемым, но определенно наши отношения изменились. Друзья? Приятели? Черт, неважно кто, но мы стали ближе почему-то… будто между нами существовала какая-то тайна, которую никто больше не знал.
В доме на дереве я продолжила искать гей-признаки, но не нашла ни одного. Не то, чтобы я знала, на что, помимо его глупой обуви, обращать внимание. Тем не менее, я заметила, что та самая напряженность, которая была очевидной между ним и Джаспером в субботу, вернулась, причем от Эдварда исходила больше, чем от Джаспера.
Эдвард скрутил и поджег косяк, сделал затяжку первым, после чего вручил мне. Я улыбнулась, беззвучно произнесла «спасибо», но он только закатил глаза и ухмыльнулся.
Мальчик меня слушался.
Когда передавали косяк по кругу, я решила сделать только маленькую затяжку, чтобы почувствовать лишь легкий кайф. Ежедневный накур мало-помалу начинал меня тяготить, однако так хорошо я не спала годами.
Спустя два часа и долгие горячие споры о самом лучшем из возможных сочетаний мороженного с сиропом и фруктами, я услышала чьи-то шаги в мокрой траве, доносящиеся снаружи.
- Тсс. Слышите? – Я помахала рукой, как бы говоря им заткнуться, и приложила палец к губам. – Кто-то идет.
Парни замерли; их глаза расширились в притворном страхе. Эдвард медленно пополз на четвереньках к окну, чувственно крадясь, как горный лев, и выглядя удивительно горячо. Он быстро высунул голову наружу, чтобы взглянуть, кто там идет.
- Там никого нет, - прошептал он.
- Да есть, - я прошептала в ответ. – Я слышала шаги.
- Может, это был медведь, - хихикая, предположил Джаспер. – Или овца.
Эдвард медленно обернулся, одарив его убийственным взглядом, прежде чем закатить глаза, глядя на меня.
- Какого хрена овца стала бы делать на нашем заднем дворе? – злобно прошипел Эдвард.
Джаспер зашептал в ответ:
- Не знаю… возможно, в городе остановился цирк и одна из их всемирно известных овец-акробатов сбежала.
- Ты полный дебил, и в таких вот случаях я благодарю бога, что у нас нет общих генов, - прошептал Эдвард, все еще опираясь на подоконник.
Оконные ставни на противоположной от Эдварда стене внезапно распахнулись с громким хлопающим звуком. Эдвард подскочил, ударяясь головой о верх рамы, и разразился руганью, а Джаспер и я закричали.
В окне показалось лицо громко хохочущего Эммета. Я швырнула в него журнал.
- Мама зовет вас на ужин.
- Ладно, полагаю, парни, увидимся с вами завтра, - произнесла я, хватая свою сумку и становясь на колени, чтобы подняться.
- О, нет, Тинк. Эсмама конкретно сказала тебя тоже прихватить. Она знает, что вы все здесь, - сказал Эммет.
- Она злится? – спросил Эдвард, выглядя искренне боящимся реакции своей матери.
- Нет, она не знает, что вы накуриваетесь… просто, что зависаете здесь.
- Хмм, я не хочу обдолбанной встречаться с вашими родителями. Простите, - сказала я, демонстративно направляясь к двери.
- Не пугайся, - мягко произнес Эдвард. – Наши родители очень классные.
Я вздернула бровь, пытаясь понять, почему он хотел, чтобы я пошла. Эдвард откинул голову назад, закапывая Визин, и бросил крошечный бутылек Джасперу.
- У тебя есть какие-нибудь духи с собой? – обратился он ко мне.
Я посмотрела в сумку и нашла маленький, почти пустой флакончик Heaven. Брызнув на себя несколько раз, я бросила его назад в сумку и закапала в глаза Визин, после чего, нервничая, спустилась вниз по веревочной лестнице и направилась на встречу с родителями Калленов.
Уже на свежем воздухе я спросила у Эдварда, размахивая руками, чтобы он мог ощутить запах:
- От меня воняет травкой?
Он вдохнул, слегка заулыбавшись.
- Нет, ты хорошо пахнешь. Реально хорошо. Позволь только… - Он медленно наклонился, принюхиваясь к моим волосам.
Хоть Эдвард фактически и не притронулся ко мне, я почувствовала легкое покалывание, бегущее по позвоночнику от нашей близости. Его запах был восхитительным. Как свежий воздух и родниковая вода, горячий парень с мускулами и раздражающей из-за неопределенной ориентации загадкой.
Эммет тихо засмеялся.
- Даже не волнуйся об этом. Вонь от тофо-индюшачьих фрикаделек Эсмамы прилипнет к тебе надолго. Удивительно, что у любого из нас вообще есть друзья.
Джаспер и Эдвард пробормотали что-то грубое о тофо-индейке.
- Что такое тофо-индейка? – поинтересовалась я.
Эдвард ответил:
- Это тофу, изготовленное так, чтобы по вкусу быть похожим на индейку.
- И это вкусно? – скептически спросила я, поняв из разговора парней, что, вероятно, нет.
Джаспер ответил:
- Это пахнет как задница, на вкус как шары и выглядит… как дерьмо недельной давности. Добавь туда комковатый органический томатный соус, дурацкие склеенные макароны из цельной пшеницы и соответствующий пресный хлеб из полбы, и перед тобой огромная дымящаяся куча гурманского дерьма. (п.п.: полба – зерновая культура вида пшеничных, очень редкая на сегодня.)
- Превосходно, и зачем тогда вы подвергаете меня этому? – спросила я, но не получила в ответ ничего, кроме трех дьявольских смешков.
Едой внутри дома пахло вообще-то довольно приятно. За большими двойными дверями в прихожей парни автоматически сняли обувь, аккуратно поставив ее под скамейкой. Я сделала то же самое, сбрасывая свои ботинки, и сердито глянула на Эдварда, когда он посмеялся над лягушками на моих носках.
И все же они были правы насчет запаха. Он был насыщенным и мясным, и странно притягательным, и я тихо помолилась, чтобы меня не стошнило, когда буду кушать фрикадельки. Мы прошли чередой в огромную кухню со мной в хвосте, почти завороженные ароматом поддельного мяса.
Миссис Каллен оказалась очень маленькой, как я, с темно-каштановыми волосами и ореховыми блестящими глазами. Когда она увидела меня, тут же улыбнулась и крепко обняла. Я осторожно обняла ее в ответ, боясь, что она сможет почувствовать запах травки на моей одежде.
- Белла! Я так рада наконец-то встретиться с тобой! Теперь я вижу, почему мои мальчики так очарованы тобой.
Посмотрев поверх ее плеча, я беззвучно спросила у Джаспера и Эдварда:
- Очарованы?
Они оба растерялись.
- Ваш дом очень красивый, миссис Каллен, - сказала я, оглядывая кухню.
- Спасибо, Белла, и, пожалуйста, зови меня Эсме. Миссис Каллен заставляет чувствовать себя старой, - улыбнулась она.
Эсме была доброй, дружелюбной и очень привлекательной. Я подумала, что Эдвард немного похож на нее лицом, и у него определенно ее темно-каштановые волосы.
Мы все сидели в кухне, разговаривая, когда Эсме закончила готовить ужин. Доктор Каллен появился вскоре после этого – статный и великолепный, - и я поразилась, насколько красива вся семья Калленов. Он также настоял, чтобы я звала его по имени, Карлайлом.
Когда мы сели за обеденный стол в большой столовой, откуда открывался живописный вид на реку, они все начали энергично разговаривать. Я заметила, что Эдвард наблюдает за мной через стол, скорчив рожицу, когда я скептически разломала фрикадельку вилкой. Он плотно сжал губы, пытаясь, насколько я поняла, сдержать смех от того, с каким подозрением я отнеслась к кулинарии его матери. Осторожно высунув язык, я со страхом облизала фрикадельку, в то время как Эдвард опустил взгляд в тарелку с дрожащими от смеха плечами.
Макароны оказались не такими уж плохими, однако фрикадельки из тофо-индейки были отвратительны. Студенистые, кашеобразные и обжигали мне горло, когда я глотала. Описание Джаспера было удивительно точным. Быстрые взгляды Эдварда и его тихий смех вскоре привлекли к нам внимание остальных.
- Папа, Белле понравилась картина под лестницей, - сказал Джаспер.
- О, тебе знаком Сальвадор Дали? – спросил Карлайл, задержав вилку в воздухе.
Я удивилась, как этот ослепительный доктор мог невозмутимо поглощать такую еду. Должно быть, он обладал стальным горлом.
- Да, немного. Мы с мамой жили в Нью-Йорке и довольно часто посещали музеи, - ответила я самым лучшим «для родителей» голосом.
- О, а я думала, что ты переехала из Калифорнии, - удивилась Эсме.
- Да, я жила там до недавнего времени. Мы с мамой много путешествовали, - я улыбнулась, откусывая очередной кусочек фрикадельки и с трудом проглатывая. Эдвард произнес одними губами «Прости», сочувственно улыбнувшись.
- И где еще ты жила? - спросил Джаспер.
- Ну, до двенадцати лет я росла здесь, а потом мы с мамой переехали в Аризону. Она не могла дождаться, когда попадет в солнечные края. Но тогда друг предложил ей квартиру в Нью-Йорке, так что полгода мы жили там, после чего переехали в Огайо.
- Ты жила в Огайо, где типа эти кукурузные поля и дерьмо? – с полным ртом студенистого псевдо-мяса спросил Эммет.
- Джирард, Огайо. Это около Янгстоунского университета. Фактически, я жила через дорогу от кукурузной фермы. Город был точно таким же, как и показывают в кино – дружелюбный и старомодный. Мы играли в игру под названием «Кукурузная дырка»… - я умолкла, когда поняла, что все пятеро уставились на меня.
Все пятеро из них.
______________________
Перевела: nats
Проверила: Sonea
В следующей части мы узнаем, как закончился вечер в доме Калленов...
Для моих любимых извращенок - описание позы на форуме под спойлером.
Источник: http://robsten.ru/forum/19-611-1
0
Веселая глава!!! 
Это же надо такое придумать то, ха-ха-ха...Надеюсь игра приличная, а то попадос конкретный Белле. Ждём следущую главу 
