[Защитник — хоккеист, играющий в обороне. Его задача обезопасить свои ворота от атак противника]

Уверенность вернулась ко мне, когда мы въехали на стоянку у ледовой арены. Я был влюблен в Беллу, верил, что время, терпение, обаяние и сила убеждений смогут заставить ее влюбиться в меня. Припарковав машину, я вышел, чтобы быть джентльменом, каким меня воспитывала мама, и открыть Белле дверь, но она встретила меня уже у капота. Я был слегка расстроен, что она не позволила мне проявить банальную вежливость. Мне хотелось обращаться с ней так, как она того заслуживала. Однако на ее лице было такое очевидное веселье, что из моей головы сразу же вылетели все мысли.

Мы пересекли парковку, и я открыл главную дверь. Хоть что-то она мне позволила сделать. Мои пальцы слегка коснулись ее талии, пока мы проходили через вестибюль. Белла старалась держаться рядом, пока я показывал ей коридор, ведущий к катку. При виде льда меня наполнил прилив удовольствия, словно я вернулся домой. Линии и круги на гладком белом пространстве заставили меня улыбнуться, и я посмотрел на Беллу, чтобы оценить ее реакцию. Она с интересом наблюдала за игроками, пока я вел ее на трибуны. Поднявшись на несколько ступенек, мы сели. Отсюда открывался отличный вид на лед, и вокруг было тихо и уединенно, поскольку люди сидели на другом конце арены.

— Ты в порядке? Не сильно замерзла? — спросил я, потирая плечо Беллы, чтобы согреть. Вообще-то на арене было тепло, но кто знает, вдруг она замерзла. Я хотел предложить ей свою куртку, но решил, что лучше всего будет согреть ее объятиями.

— Все хорошо, — ответила она, разглядывая каток, борты которого были обклеены различными рекламными объявлениями. — Что именно мы здесь делаем?

— Я всегда прихожу на арену в ночь перед игрой, чтобы подумать и как бы побывать на месте преступления перед фактом его наступления, — медленно объяснил я, надеясь, что для Беллы это имело смысл. Не знал, как лучше сформулировать свою мысль. — Сконцентрироваться на предстоящей игре. Я стараюсь подумать обо всем, что предстоит сделать, прорабатываю стратегию в одиночестве, стараясь ничего не забыть.

Глядя на лед сверху, можно было легко распланировать свои будущие действия на нем, сосредоточиться. Я позволил мыслям и планам свободно бродить в голове, как обычно, но никогда раньше не чувствовал себя при этом настолько комфортно. Присутствие Беллы расслабляло меня и просто приносило наслаждение. Я ни капельки не беспокоился о предстоящей игре.

— О, прости, Эдвард. Я не хотела мешать тебе. Если ты хочешь побыть один… — вдруг ответила Белла на мое упоминание о том, что я обычно приходил сюда один.

— Перестань извиняться, — ответил я, немного поддразнивая. Белла не должна была извиняться передо мной, ни за что, но я очень наслаждался румянцем на ее щеках, когда она это говорила. Слабый жар вспыхнул на моем собственном лице, когда я признался: — Мне не хотелось возвращать тебя домой. Навязчиво, знаю, но я еще не готов к твоему уходу.

— Я и не хотела домой, — тихо произнесла она, улыбаясь.

— Да? — спросил я, совершенно счастливый.

— Да. — Улыбка Беллы стала шире, когда я взял ее за руку. Мне хотелось прикоснуться к ней, убедиться, что она не слишком замерзла.

— Отлично. Прости, если тебе скучно, — светлая кожа была лишь немного прохладной. Белла ответно сжала мои пальцы.

— Перестань извиняться, — вернула она мне мои же слова, усмехнувшись. Боже, как мне нравилось, когда она шутила. Белла закатила глаза для пущего эффекта. — Все в порядке. Делай то, что нужно.

— Я стараюсь. Ты просто сильно отвлекаешь, но в хорошем смысле.

Улыбка Беллы исчезла, и выражение ее лица стало немного встревоженным из-за моих слов. Кажется, она снова собиралась извиняться. Я бросила на нее удивленный, предупреждающий взгляд, и она прикусила губу, чтоб сдержать порыв. Похоже, у нее получилось. Я неохотно отпустил ее руку и позволил себе сосредоточиться на льду и парнях, которые там катались.

Я не думал ни о чем конкретном, лишь об игре и команде, с которой предстояло играть, повторяя советы, тренировки, упражнения и стратегию, которую тренер практиковал с нами до тех пор, пока не посчитал, что мы сможем выполнить ее даже во сне. Учтя сильные и слабые стороны соперника, я постарался составить план, максимизировать одно, минимизируя другое. Продуманная стратегия привела меня в состояние спокойной готовности, которое, как я знал, перенесется и на завтрашнюю игру. Я был готов.

Мои глаза следили за происходящим на льду, но я ничего не видел, глядя словно бы сквозь игроков и лед, пока Белла не подскочила рядом со мной, восхищенно взвизгнув. Огни над сетками завращались и вспыхнули. Кто-то забросил гол.

— Ты это видел? — взволнованно спросила Белла. — Она прямо залетела! Я видела!

Она улыбнулась и захлопала в ладони. Это было великолепно. Мне все еще нужно было быть спокойным и подготовленным в том, что касалось ее, но мне, похоже, этого совсем не хотелось. Я наслаждался приливом эмоций, счастья и трепета, которые испытывал рядом с ней. Мне нравилось видеть волнение Беллу по поводу любительской игры.

— Это называется броском, — передразнил я. — Я сделаю из тебя хоккейного фаната.

— Я не хотела тебя беспокоить, — Белла выглядела немного огорченной, мне не нравилось, что ее энтузиазм медленно угасал.

— Ты не беспокоишь меня, Белла, — заверил я. — Я сам попросил тебя пойти, помнишь? Я рад, что тебе понравилось.

Белла согласно промычала и указала на лед.

— Итак, кто играет?

Я объяснил, что это была тренировка взрослой лиги. Игры школьной лиги должны были начаться в пятницу вечером, но до тех пор парни из взрослой лиги использовали каток, чтобы тренироваться. Пока я рассказывал Белле об изменении в расписании, Деметрий, знакомый мне игрок, заметил меня на трибунах и подкатился к бортам чуть ниже того места, где мы сидели.

— Привет, Эдвард, — поздоровался он, вынимая капу и улыбаясь. — Как идут дела?

— Привет, Деметрий. Держусь.

Он облокотился на борт, искоса поглядывая на Беллу.

— Игра завтра? — небрежно спросил он.

— Да. Я просто общаюсь с Богами Хоккея, — я поднялся с сиденья и улыбнулся Белле, потянувшись к ее руке, когда она встала рядом со мной. Деметрию явно было любопытно, что неудивительно. Я никогда никого не приводил с собой на встречу с Хоккейными Богами.

Хоккеисты суверены и тщательно защищают наш мирок, так что редко приводят случайных людей. Видеть такой личный момент могли только самые близкие и важные люди. Деметрий понял, что я, должно быть, серьезно — очень серьезно — отношусь к этой девушке, раз даже решил разделить с ней ритуал в ночь перед игрой.

Мы пожали друг другу руки, и он хлопнул меня по плечу, одарив Беллу дружелюбной улыбкой.

— Ты с формой? Поиграешь с нами сегодня? Ты бы пригодился мне, чувак.

Я частенько играл с парнями по пятницам, если не был занят игрой, или если дневная тренировка не была слишком жесткой. Это отличный способ проверить себя и при этом повеселиться.

— Не-а, — с наслаждением ответил я, даже не почувствовав тоски из-за невозможности выйти на лед. Я с улыбкой повернулся к Белле, желая представить ее другу. Пусть знает, насколько она особенная и важная для меня. Белла еще этого не знала, но я взял на себя серьезное обязательство сводить ее на каток. — Деметрий, это Белла. Белла, это Деметрий.

— Привет, Белла, — Деметрий вежливо снял шлем и перчатку, чтобы пожать ей руку.

— Привет, — робко ответила Белла, бросив на меня мимолетный взгляд.

— Приятно познакомиться. Я никогда раньше не видел, чтобы Эдвард приводил на лед девушку. Теперь я понимаю, почему он не хочет к нам присоединиться, — Деметрий вежливо, но в открытую с любопытством разглядывал ее. Во мне боролись раздражение и гордость. Мне нравилось быть с Беллой, хотелось, чтобы все об этом знали, но мне не нравилось, как он смотрел на нее. Как будто мог съесть взглядом. Хотя на самом деле Деметрий вел себя почтительно и любезно.

Он проронил смешок, когда Белла покраснела, и у меня волосы встали дыбом. Я не хотел, что бы кто-то, кроме меня, наслаждался ее румянцем, хотя скорее всего был единственным, у кого была такая удивительная реакция на прилив к щекам крови. И лучше бы так оно и было. Я все еще чувствовал себя не в своей тарелке из-за восторженного взгляда Деметрия.

— Он просто пытается мне насолить, Белла. Не обращай внимания, — практически прорычал я, бросив на него предупреждающий взгляд. Уголок его рта слегка дернулся в усмешке, но он кивнул в знак согласия.

Деметрий спросил, видела ли Белла когда-нибудь, как я катаюсь на коньках, и я отрицательно покачал головой, сообщив, что она будет на моей игре завтра.

— Ты не знаешь, что теряешь, Белла, — произнес Деметрий с улыбкой, снова надевая снаряжение, чтобы вернуться к игре. — Он талантливый сукин сын.

— Деметрий… — я был застигнут врасплох его комплимент и тем фактом, что он ругнулся при Белле. Конечно, это было смешно. Кроме того, Деметрий вел себя лучше, чем я мог ожидать. Сам же использовал при ней гораздо более скверные выражения. Я был взволнован ее присутствием, как никогда раньше. Только потому что Белла была рядом.

Деметрий извинился, и уголки его губ дернулись в улыбке. Он прижался к борту, чтобы потом оттолкнуться и вернуться к товарищам по команде.

— Ты знаешь, тебе всегда рады, Каллен. И я всегда жду тебя на льду.

— Может, на следующей неделе, — ответил я, надеясь, что в следующие выходные буду Беллой. — Нам пора идти.

— Было приятно познакомиться с тобой, Белла. Эдвард, возвращайся в любое время.

Я хмуро оглянулся на него через плечо, когда мы уходили, но был взволнован тем, как он обращался к Белле. Деметрий уже считал нас парой, поняв, что значило ее присутствие со мной в ту ночь на арене. Даже если сама Белла этого еще не поняла.

Мы оба молчали, пока шли обратно к машине. Я был счастлив и доволен проведенным вечером, по мягкой улыбке на лице Беллы было легко догадаться, что она чувствовала то же самое. Это была отличная ночь, одна из лучших за последнее время. Конечно, я все еще сожалел о том, что придется отвезти ее домой, но теперь уже не так сильно. Теперь я был уверен, что пятничных свиданий с Беллой будет много, знал, что увижу ее завтра не своей игре, а потом на вечеринке. Мы подошли к «Вольво», но прежде чем я успел открыть ей дверцу, она положила руку мне на плечо.

Белла наклонила голову, встретившись со мной взгляд, и ее рука соскользнула с моего плеча.

— Деметрий сказал… почему ты не приводил никого раньше?

Чертов Деметрий. Это был сложный вопрос с очень простым ответом. Я скрыл свой восторг от ее очевидной нервозности, когда она начала возиться с курткой, дергая рукава и теребя молнию. Белла одумалась и подняла глаза. Увидев, что я с улыбкой наблюдаю за ней, она прислонилась спиной к машине, убрав руки за спину. Я думал, как будет лучше ответить на ее вопрос, и решил, что легче всего будет честность.

— Ладно. Я не хотел этого. — Это была чистая правда. Уловит ли она глубокий смысл моего ответа?

— Ой. — Белла обдумывала мои слова, не глядя на меня и прикусив губу. Я был полон терпения в ожидании, что она скажет дальше. — Я размышляла…

— О чем, Белла? — я придвинулся ближе, пока между нами не осталось лишь несколько дюймов. Мне хотелось, чтобы она снова посмотрел на меня, задала вопрос, с которым боролась. А еще я хотел быть уверенным, что она не замерзла.

— Мне было интересно кое-что, сказанное тобой, — она подняла взгляд, но ее глаза так и не добрались до моего лица.

Что я такого сказал? И когда? В голове все перемешалось, я так много всего говорил… Что она имела в виду?

— Хорошо, — протянул я, ожидая уточнений.

— Ты сказал… — она глубоко вдохнула, набираясь храбрости. Белла все еще не смотрела на меня, и я начал беспокоиться, что она передумает говорить. — Ты сказал, что заметил меня раньше, в школе, и что я избегала тебя. Я не поняла, что ты имел в виду.

Ах, черт. Еще один сложный вопрос. Белла не выбирала легких, да? Моя проницательная девочка, у нее была чертовски хорошая память. Я забыл, когда говорил это, и решил обдумать свой ответ, прежде чем высказать его вслух.

— Хм, — я запнулся, потянувшись к ее молнии, чтобы дать руками ту же отдушину, которую она давала своим. Белла уставилась на мои пальцы, а затем, наконец, встретилась со мной взглядом.

Ей потребовалось много мужества, чтобы задать этот вопрос, так что мне необходимо было ответить ей. В конце концов, скрывать это не было смысла. Белла должна знать, она заслуживала этого. И тем более я сам хотел, чтобы она знала.

— Я заметил тебя, когда ты в основном тусовалась с Анжелой. Я узнал твое имя у Бена.

Глаза Беллы широко распахнулись, рот приоткрылся, потом закрылся и снова открылся.

— Когда это было? — спросила она сдавленным голосом.

— В прошлом году? — Вот дерьмо. Это звучало слишком по-сталкерски. Да и на самом деле было так. Я наблюдал за тобой, желал, вожделел тебя почти год. Нет, совсем не жутко. К черту мою жизнь.

— Почему? — потрясенно прошептала Белла. Я не мог ее винить. Но мне пришлось рискнуть и признаться в своем к ней влечении, в том, как сильно она на самом деле мне нравилась.

— Потому что у тебя красивые волосы. — Они были такими красивыми, темными и длинными, что мне хотелось зарыться в них руками и лицом, чтобы почувствовать их прикосновение на своей коже. Ах, кожа… — И нежная кожа. Она сияет, — я не смог удержаться, чтобы не протянуть руку и не погладить ее по мягкой розовой щечке. Я был вне себя от восторга, когда она позволила мне это и даже сама наклонилась к моей раскрытой ладони. — Потому что ты тихая, но твои глаза… твои глаза говорят за тебя.

Белла издала удивленный, испуганный и довольный звук. Я улыбнулся и смущенно опустил руку, чтобы потеребить молнию на куртке. Я продолжил признание, надеясь, что не напугал ее. Как ни странно, было приятно признаться и сбросить это с себя. Полное откровение. Если Белла собиралась с криком убежать от меня, то лучше сразу выложить все на кон.

— Пару раз я пытался заговорить с тобой. Я пытался подойти к тебе в холле и во время обеда… даже на футбольном матче, который ты посещала в прошлом году, — я не сводил с Беллы взгляда, позволяя ей прочесть правду в моих глазах. — И каждый раз, когда я хотел приблизиться, ты отворачивалась и полностью игнорировала меня. Иногда даже сразу уходила, не заметив меня. Я видел, что ты не испытываешь никакого интереса к спортсмену и вообще не хочешь тратить время на такого, как я.

Боже, я вспомнил, каким несчастным и безнадежным чувствовал себя каждый раз, когда Белла отворачивалась от меня, как я думал, с отвращением… Я не мог поверить, что мы стояли здесь, сходили на свидание в пятницу вечером, и Деметрий назвал Беллу моей.

— Я… я не осознавала… — пробормотала она, распахивая глаза шире.

Настала моя очередь отводить взгляд. Рука Белла поднялась и легла мне на грудь, я едва подавил дрожь в ответ на это прикосновение. Срань господня, если я так отреагировал на ее ладонь поверх одежды, то что бы со мной случилось, если бы она прикоснулась к моей обнаженной коже? Каждый мускул в моем теле напрягся, чтобы успокоить невольную восторженную реакцию на эту мысль. Ради всего святого, перестань думать об обнаженной коже — ее и своей.

— Эдвард, я ничего из этого не помню. Поверь мне, — Белла наклонила голову, чтобы встретиться со мной взглядом. — Если бы я знала, что ты хочешь поговорить со мной, то сама бы набросилась на тебя. Если я не смотрела на тебя или убегала, то только потому, что не хотела опозориться.

Что? Набросилась бы на меня? И каким образом она могла опозориться? Что она имела в виду? Белла продолжала сбивать меня с толку, и я мужественно решил признаться, потому что это уже входило в привычку.

— Теперь я не понимаю.

Белла нерешительно протянула руку и положила ладонь мне на щеку. Член настойчиво толкнулся в джинсовую ткань. Это был первый раз, когда она так интимно прикасалась ко мне, к моей обнаженной чувствительной коже. В ее намерениях не могло быть ошибки.

— Я и представить себе не могла, что ты, Эдвард Каллен, захочешь поговорить со мной, — тихо сказала она, не убирая руки и не отводя взгляда. — Если тебе казалось, что я игнорирую тебя, ну, это потому, что мне было стыдно за то, что кто-то мог видеть, как я постоянно наблюдаю за тобой. Ты… замечательный, а я чувствовала себя полной идиоткой. Мне не хотелось, чтобы ты думал, будто я такая же глупая девчонка, таскающаяся повсюду за тобой. Просто безмозглая фанатка.

— Безмозглая фанатка?

Я — единственный, кто на самом деле безмозглый. Никогда бы не подумал, что Белла ко мне так относится. Она считала меня замечательным. Она сама это сказала. Рука Беллы соскользнула, и она откинулась на машину.

— Ты понял, о чем я, — смущенно прошептала она.

— Никто в здравом уме не примет вас за безмозглую дурочку, мисс Свон, — искренне ответил я. Сердце сжалось, меня буквально распирало от счастья из-за ее неожиданного, но столь желанного мной признания. — И обычно я в здравом уме, хотя у вас есть волнующая тенденция сводить меня с ума. — Это была чертова правда.

— У меня? — Кажется, она даже затаила дыхание.

— Да. Я никогда не знаю, чего от тебя ожидать, — я придвинулся к ней ближе, зажав ее между собой и машиной. Я практически стоял у нее между ног. Грудь Беллы вздымалась в такт частому дыханию.

— Но ведь это хорошо, правда? — спросила она, задыхаясь. Каждая линия ее тела приветствовала мое крайне близкое присутствие.

— Так и есть, — я наклонился, приблизив наши лица. Дыхание Беллы снова участилось. — Похоже, мы потеряли много драгоценного времени. — И больше я не собирался тратить время впустую.

— Тогда давай больше не будет его терять, — словно ответив на мои мысли, прошептала Белла, и я улыбнулся.

Я не сводил с нее глаз, неторопливо опуская голову, чтобы дать ей понять свои намерения. Наши щеки и носы соприкоснулись, я почувствовал ее вкус, хотя наши губы еще даже не соприкоснулись. Делая неглубокие вдохи, потянулся к Белле… И как раз в этот момент в наше интимное пространство вторглись голоса, становившиеся все громче и громче. Я рефлекторно отпрянул и посмотрел на Беллу, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Она выглядела чертовски потрясающее. Губы приоткрыты, а глаза блаженно прикрыты. Она часто-часто дышала, наклонившись ко мне. Черт возьми.

Я бросил злобный взгляд на мужчин, которые проходили мимо, громко разговаривая между собой. Они разошлись по своим машинам, даже не взглянув на нас, и я вздохнул. Наш момент снова разрушен. Я мысленно проклинал свое невезение, пока открывал Белле дверь. Какой черт меня снова дернул? Я же уже решил, что парковка ресторана и ледовой арены — не лучшее место для нашего первого поцелуя. Я же собирался не торопиться, сделать этот момент незабываемым. Но еще одного вмешательства не выдержу. Я сел в машину, качая головой и криво ухмыляясь.

— Я больше никогда не буду пытаться поцеловать тебя на парковке. Это слишком тяжело для моего… эго.

Белла глухо простонал, поворачиваясь ко мне лицом, и этот звук пронзил меня прямо в пах. Карие глаза блуждали по моему лицу, постоянно возвращаясь к губам. Она яростно покраснела, когда поняла, что я наблюдаю за ней, ловя признаки восхищения.

— Итак, ты считаешь меня замечательным, — подразнил я, дерзко ухмыляясь и давая ей понять, что не возражаю против ее разглядываний.

— Тебе нравятся мои волосы, — Белла выгнула бровь и вернула мне самодовольный взгляд, перекинув волосы через плечо, благодаря чему свет фонарей упал на ее грудь. Я сглотнул. Теперь и она увидела мой пронизывающий взгляд.

Я протянул руку и пропустил толстую прядь сквозь пальцы, наблюдая, как каштановые волны стекают по тыльной стороне ладони. Снова сглотнув, я встретился с ней взглядом.

— И твоя кожа. — Я поднял пальцы и слегка провел ими по бледной, мягкой шее. Мне хотелось прижаться губами к тому месту, где были мои пальцы. Хотел прикоснуться языком к теплой, ароматной коже, чтобы почувствовать, как Белла подпрыгнет, а затем растает от моей ласки. Она слегка наклонила голову, усиливая прикосновение. — И твои глаза, — промурлыкал я, когда наши взгляды встретились. — Не забывай об этом.

Мне не пришлось подталкивать ее ближе, мы синхронно качнулись друг другу навстречу. Идеально.

Нас ослепили фары припаркованной перед нами машины, и мы резко подскочили. Кажется, это был один из мужчин, что проходили мимо нас пару минут назад.

— Ты что, блять, издеваешься надо мной? — Я подавленно застонал. Мне хотелось вырвать руль и швырнуть его в мужчину. Хоть мы и были все еще на стоянке, но я надеялся, что в безопасности и уединении машины можно было не торопиться. Я прожигал взглядом отъезжающую машину, когда услышал, что Белла пытается подавить смех. После пары успокаивающих вздохов я тоже смог увидеть немного юмора в этой ситуации.

— Это кок-блок космических масштабов, — я затаил дыхание, как только произнес эти слова. Я что, сказал «кок-блок» в ее присутствии? Черт возьми. Мне захотелось надрать себе задницу. Лишь бы Белла не подумала, что я намеревался сделать в машине что-то… с использованием члена… Черт! Просто остановись. — Прости.

[прим. переводчика: кок-блок — это жаргонный термин, обозначающий действие, намеренное или нет, которое мешает кому-то заниматься сексом]

— Нет, ты прав, — Белла старалась не рассмеяться вслух, прикрывая рот рукой, и в уголках ее глаз заблестела влага. Я не удержался и рассмеялся вместе с ней, случайно бросив взгляд на часы. У меня оставалось всего пятнадцать минут, чтобы доставить ее домой до комендантского часа.

— Наверное, мне лучше отвезти тебя домой, — вздохнул я. Отъезжая от арены, я знал, что вернусь сюда через несколько часов. И Белла тоже. — Ты ведь придешь завтра на игру? — спросил я, чтобы просто быть уверенным. Она будет на игре, а потом мы проведем время на вечеринке. Белла сказала, что поедет на игру с Элис и Джаспером и определенно пойдет со всеми на вечеринку.

— Я никогда не была на такого рода мероприятиях, — задумчиво произнесла она.

— Ты никогда не была на вечеринках? — Но она ведь должна была быть хоть на одной вечеринке, разве нет? Похоже, нет. Может, они ей не нравились? Вдруг она не хотела идти и на завтрашнюю? Интересно, чем она предпочла бы заняться вместо вечеринки? Мы могли бы заняться этим вместе.

— Нет, — Белла повернулась ко мне с улыбкой. — Я и раньше бывала на вечеринках, но не после хоккея.

— О, да. Это понятно, я бы заметил. — Черт возьми, я бы точно это заметил. Последние девять месяцев я только и делал, что надеялся увидеть ее на вечеринке. Но этого никогда не случалось. — Рад, что ты придешь в этот раз, — признался я.

Я заехал на ее подъездную дорожку и заглушил машину, потянувшись, чтобы взять ее за руку. Белла должна была уйти, но я хотел остаться с ней, провести вместе остаток ночи. Мне не хотелось, чтобы наше свидание заканчивалось.

— Я действительно хорошо провел время сегодня, Белла. Я рад, что ты пошла со мной, — сказал я, надеясь донести до нее, что правда имел это в виду.

— Я рада, что ты пригласил. Спасибо за мороженое. — Белла не сделала ни малейшего движения, чтобы выйти из машины. Оставалось надеяться, что это потому, что она чувствовала то же самое, что и я.

— Пожалуйста, — прошептал я, не в силах отвести от нее взгляд. Она выглядела так мило в слабом свете фонарей. Я заметил, как занавеска на большом окне дернулась. — Я бы очень хотел поцеловать тебя, — признался я, борясь с печальной улыбкой, прекрасно понимая, что означало движение в окне. — Но я ни за что не стану пытаться сделать это снова сегодня, особенно здесь.

Я хотел поцеловать ее — безумно сильно, — но у меня не было желания умереть.

— Почему нет? — спросила она, непонимающе нахмурившись. Это сделало меня счастливым. Белла хотела, чтобы я ее поцеловал.

— Потому что у твоего отца есть пистолет, и после сегодняшнего вечера… я не думаю, что мне стоит рисковать, — я кивнул в сторону ее дома, на окне которого снова дернулась занавеска. Шеф Свон терял терпение, и я не хотел искушать судьбу.

Белла запротестовала, когда я вышел из машины, чтобы проводить ее до двери, но я, конечно, настоял.

— Увидимся завтра. — Я не знал, наблюдает ее отец из окна или уже в дверной глазок, но не хотел, чтобы он злился на меня. Мне нужно иметь возможность часто встречаться с Беллой, а для этого я должен был оставаться в его благосклонности. Но, черт, мне так хотелось ее поцеловать. Я воспользовался небольшим шансом и наклонился, чтобы прижаться губами к гладкой коже ее лба, на мгновение закрыв глаза от ее мягкости и запаха. — Спокойной ночи, Белла.

Было трудно оставлять ее, но мое сердце воспарило, когда я направился к машине, чтобы поехать домой.

Я только что был на свидании с Беллой. Почти поцеловал ее. Она считала меня замечательным. Это был самый лучший вечер в моей жизни.