[Преимущество одного игрока — это когда команда наказана, один из ее игроков отправлен на штрафную скамейку, а другая команда при этом сохраняет преимущество на время действия штрафа (большой штраф) или до забитого гола (малый штраф)]

В понедельник утром я приехал в школу раньше Беллы. Сидел в машине, делая вид, будто не наблюдаю через зеркало заднего вида, ожидая въезжающий на стоянку пикап. «Порше» Элис вырулил из-за углу и с визгом остановился напротив «Вольво». Я даже не удивился, увидев Джаспера за рулем. Я вышел из машины и подошел к ярко-желтому капоту, все еще следя и прислушиваясь к старенькому автомобилю Беллы.

Элис, очевидно, не слышала о нашей с Беллой встрече в воскресенье. И это хорошо, потому что в противном случае она приставала бы ко мне, как и с вечеринкой Кроули после хоккейного матча. Она болтала и болтала о субботнем вечере, расспрашивая меня о том, куда мы с Беллой исчезли, что делали, о чем говорили, о моих мыслях по поводу ее внешнего вида, хорошо ли мы провели время, хотели бы повторить, и так далее, и так далее.

Когда пикап Беллы наконец с грохотом въехал на стоянку и остановился на своем законном месте, я уже был готов наброситься на нее с поцелуями.

Элис все не замолкала, пока я краем глаза наблюдал за Беллой, стараясь не выделяться, и все больше беспокоился. Она просидела внутри несколько минут, прежде чем заглушить двигатель. Чего она ждала? Хотела избежать встречи со мной? Смущена из-за произошедшего между нами на выходных? Жалела, что встречалась и целовалась со мной?

Поцелуи, черт их побери. Мы целовались в моей машине в субботу вечером и на ее диване в воскресенье днем. Уверен, Белла не возражала и даже наслаждалась этим. Она ведь сама спросила, может ли целовать меня, когда — и где — захочет. Значит, не должна избегать меня. Так почему же тогда так долго сидела в пикапе?

Ситуация была неприятной. Я просто хотел спросить ее, как делал обычно, когда она сбивала меня с толку, но не хотел подходить к ее машине и стучать в окно, как какой-то чокнутый сталкер.

Я перестал притворяться, будто слушаю Элис, когда дверь пикапа открылась, и появилась Белла. Бледный овал красивого лица был обрамлен каштановыми кудрями. Белла посмотрела на мою машину, прежде чем направиться к нам. Она была рада меня увидеть? Ждала нашей встречи или хотела ее избежать?

Я вел себя как гребаная тряпка. Белла была так же счастлива видеть меня, как и я ее. Выражение ее лица при взгляде на меня, стоящего рядом с машиной Элис, подтвердило это. Белле было плохо из-за того, что она не была уверена в моих к ней чувствах, и вот теперь со мной было то же самое. Нужно надрать себе задницу и просто был счастливым рядом с девушкой, о которой так долго мечтал.

— Привет, — сказала Белла, глядя на меня с радостной улыбкой.

Я машинально протянул руку, желая прикоснуться к ней и почувствовать начавшую устанавливаться связь. Она прижала свою ладонь к моей, и я притянул ее ближе. Маленькое, теплое тело мягко столкнулось с моим. Потрясающее чувство.

— Доброе утро, — пробормотал я, желая наклониться и поцеловать ее.

Элис смотрела на нас, готовая вылезти из кожи со своими комментариями и вопросами. Джаспер оттащил ее, и я послал ему благодарный взгляд. Мне хотелось увидеть Беллу, а не иметь дела с инквизицией. Я займусь ею позже. Может быть. Я робко обнял Беллу за талию, когда она наклонилась ко мне.

— Итак, как прошел остаток воскресного вечера? — спросил я, желая напомнить ей о том, как мы провели предыдущий день. Воспоминания еще были живы в моем сознании.

— Хм, — Белла приподняла бровь, глядя на меня, и прикусила губу. Замечательная смесь смелости и неуверенности. Схожесть наших чувств успокоила меня. — Скучно. Одиноко.

— Забавно. У меня так же, — я притянул ее ближе, не в силах устоять перед желанием поцеловать ее, даже если это было бы лишь кратким прикосновением. Белла позволила не только это, она приоткрыла губы. Я отстранился, заметив на ее лице тень гнева и разочарования.

Я неохотно отпустил ее. Время близилось к первому звонку. Белла очень близко от меня небрежно покачивала рукой, и я раздумывал, не взять ли наши пальцы. Хотел, чтобы люди видели нас вместе, целующимися и держащимися за руки. Мы повернули к школе, ступили на тротуар, и Белла споткнулась о бордюр. Она бы упала лицом вниз, если бы я инстинктивно не протянул руку, чтобы схватить ее.

— Господи, Белла, неужели ты не можешь смотреть куда идешь? — я ухмыльнулся, давая понять, что просто шучу. Белла покраснела — о, да — и притворилась, будто хочет ударить меня.

Боже, как мне нравилась злая Белла. Она замахнулась другим кулаком, когда я засмеялся. Увернувшись от нее и пригнувшись, я обнял ее за талию. Это заставило почувствовать себя счастливым и беззаботным. Я слегка согнул колени и потянул руку, чтобы поднять Беллу в воздух и перекинуть через плечо.

Она яростно отбивалась, пытаясь вырваться из моей крепкой хватки, но ей это никак не удавалось. Белла вскрикнула от удивления и, если не ошибаюсь, восторга. Все студенты, находящиеся во дворе, повернули головы в нашу сторону. Идеально.

— Так гораздо безопаснее и гораздо веселее, — я покрепче подхватил Беллу, держа одной рукой за ноги, а другой за изгиб упругой попки. Я сглотнул, чтобы подавить прилив вожделения.

Все студенты пялились на нас, и меня это совершенно устраивало. Я кивал и улыбался, пробираясь мимо них со своей извивающейся, борющейся ношей через парадные двери и толпу, которая собралась в коридоре перед первым уроком. Моя рука на ягодицах Беллы слегка качалась, и я всеми силами боролся с желанием шлепнуть или погладить их.

Добравшись до шкафчика, снял ее с плеча, держа при этом за талию, чтобы она не упала. Белла откинула волосы с лица, дуя на них и задыхаясь, но карие глаза светились весельем. Я не смог скрыть улыбку. Она так старалась притвориться недовольной, но было видно ее волнение и радость. Хорошо, что она не злилась на меня, потому я, похоже, просто физически не мог контролировать свои пещерные наклонности, когда был рядом с ней.

— Что это было, черт возьми? — спросила Белла.

— Благополучно доставил тебя в школу. Разве нет? — объяснил я. Белла не могла споткнуться о бордюр или что-нибудь еще, будучи у меня на плече.

— Глупый, мачо-идиот, — прошипела она, разворачиваясь, чтобы открыть шкафчик, но в уголке ее губ дрогнула улыбка. У меня вырвался радостный смех при взгляде на то, как она непонимающе возится с кодовым замком.

Я протянул руку и убрал длинную прядь с ее щеки, позволив кончикам пальцев задержаться на подбородке и ласково скользнуть по гладкой, обнаженной коже шеи. Белла слегка вздрогнула. Я бы даже не заметил, если бы в этот момент не прикасался к ней. В ответ на такую ее реакцию по моему телу тоже пробежала легкая дрожь.

Как бы мне хотелось быть сейчас в другом месте. Там, где я мог бы коснуться ее где-то, помимо шеи.

— Увидимся за обедом, Белла. Будь осторожна. — Не хотелось бы, чтобы она споткнулась в мое отсутствие. С этой мыслью и эхом ее дрожи, все еще оставшейся на кончиках моих пальцев, я наклонился и поцеловал ее.

Это не было коротким прикосновением, как на парковке. Наши губы соприкоснулись и раскрылись, языки встретились, толкнулись друг в друга, отступили, а затем снова толкнулись. Белла вздохнула, расслабляясь, и я неохотно отстранился, прижавшись щекой к ее щеке и зарывшись носом в каштановые локоны. Закрыв глаза, почувствовал, как счастливая и — черт возьми, восторженная — улыбка расплылась по лицу.

Я только что исполнил одну из самых любимых фантазий. Поцеловал Беллу в школе, прямо на глазах у всех. И она мне это позволила.

— Моя, — прошептал я с глубоким удовлетворением, следуя утренним склонностям пещерного человека. — Наконец-то, — добавил я на выдохе.

Я еще раз сжал Беллу в объятиях и заставил себя уйти, поймав напоследок взгляд Ньютона, уставившегося на нас с открытым ртом. По телу прошла очередная волна удовлетворения. Я ухмыльнулся. Схавай, футболист. Мы с Беллой наконец-то вместе. По-настоящему. Вместе. И я хотел, чтобы все это знали.

И к обеду это знали все. Лорен, должно быть, хотела взорвать раздевалку для мальчиков в тот день. Мы с Беллой стали большой новостью. Такое ощущение, будто в школе никогда раньше не видели, чтобы парень нес девушку к ее шкафчику. Может, конечно, так оно и было; хотя я точно знал, что Эммет повсюду таскал на себе Розали, чтобы побесить ее. Уверен, кто-то еще так делал. Наверное.

Мы сели за наш обычный столик, и Элис с Анжелой начали рассказывать сплетни о нас. Белла тайком улыбалась мне, пока друзья потчевали нас историями, каждая из которых была нелепее другой, и мое сердце наполнилось теплом. Эта загадочная улыбка была еще одной моей фантазией, хотя и гораздо менее озабоченной, чем остальные. Близость, доверительная улыбка, обмен взглядами и общая тайна… Да. Именно то, чего я так долго хотел. И меня волновала мысль о том, что и Белла этого хотела. Возможно, мой навык планирования свиданий далек от идеала, но в конце концов все сработало.

Мы обменивались понимающими улыбками, пока наши друзья обсуждали места, в которых мы, по слухам, «занимались этим» на выходных. Я внимательно наблюдал за реакцией Беллы. Если бы она была расстроена, я бы сразу положил этому конец. Я не думал о ее чувствах, когда пытался распустить слух о наших отношениях. И это заставляло меня чувствовать себя полным идиотом.

К счастью, Белла выглядела веселой, а не разозленной и расстроенной. Похоже, лучше всего просто позволить всему идти своим чередом. Буду отвечать лишь напрямую, если, конечно, кто-нибудь наберется смелости спросить меня об этом. Я бы прекратил все эти разговоры, если бы Беллы была ими недовольна, но ей, кажется, это нравилось.

Она даже придвинула свой стул ко мне во время обеда и поцеловала меня. В губы. Прямо в столовой.

Моя девушка поцеловала меня в школьной столовой. Я хотел посадить ее к себе на колени, но сумел сдержаться, просто прижав ее ближе.

На биологии мистер Баннер поручил нам промежуточный лабораторный проект по биологии. Тот, над которым должны работать партнеры по лабораторным. И моим партнером была моя девушка. Кажется, я никогда не устану называть ее «моей девушкой». Моей Беллой.

— Не хочешь после школы поработать над проектом? — спросила она, и мне дико захотелось сказать ей «да». Я хотел проводить с ней как можно больше времени. Абсолютная зависимость всем, что связано с Беллой.

— Сегодня и завтра у меня поздние тренировки. — Хоккей был моей жизнью на протяжении… ну, всей моей жизни. Я не хотел пропускать тренировку, но не знал, как быть в двух местах одновременно. — Как насчет среды после школы? Приедешь ко мне? Я проведу для тебя экскурсию и познакомлю с родителями.

— Хорошо, — Белла прикусила губу и уставилась на меня. Я намеренно облизнул нижнюю губу, стараясь отвлечь ее от нервозности, которая наверняка появилась из-за приглашения на встречу с моими родителями. Сработало; ее голос стал более рассеянным. — Я почти уверена, что Чарли на этой неделе работает в ночную смену, так что мне не придется беспокоиться об ужине.

— Тогда останешься на ужин у меня. — Белла нервничала, но с готовностью согласилась. В качестве темы проекта мы выбрали ДНК, а у отца в кабинете была куча справочников, которые можно было использовать.

Прозвенел звонок, и я подождал, пока Белла соберет вещи в сумку. Она взглянула на меня. Беспокойство возвращалось, когда она не смотрела на мои губы и не думала о поцелуях. Но, черт, это заставляло меня самого думать о поцелуях.

— Не волнуйся, сначала я все улажу с мамой. Она не будет возражать. Мама умирает от желания познакомиться с тобой.

— Правда? — Белла выглядела удивленной.

— Да. Я мог упомянуть о тебе пару раз. — Мы уже дошли до спортзала. Нужно было торопиться, если я не хотел опоздать на свой урок, но, черт возьми, никак не мог заставить себя оставить ее.

— Упомянуть? — Белла с любопытством посмотрела на меня, замедляя шаг перед раздевалкой для девочек.

— Да, — я не мог удержаться, чтобы немного не подразнить ее. — Я еще не говорил о твоей классной заднице или о том, что мне безумно нравится кусать тебя за нижнюю губу.

Белла медленно отступала под моим натиском, хотя сама же дразнила меня этим. Она уперлась в кирпичную стену. Надеюсь, не ушиблась. Я уперся руками в стену над ее плечами и наклонился, сохраняя между нами лишь миллиметр пространства. Прикусил ее полную нижнюю губу, нежно перекатил между зубов, а затем успокаивающе лизнул. Из горла норовил вырваться стон, и я отстранился.

Белла упала на меня, когда я шагнул назад. Это было приятно. Мои прикосновения вызывали у нее дрожь в ногах и головокружение. Мне не хотелось оставлять ее, но у меня пока не было другого выбора, пора было бежать на урок.

В тот вечер тренировка прошла отлично. Мама ждала меня на ужин, хотя пришел я позже обычного. Папа вернулся из больницы в то же время, так что мы поужинали все вместе. Устроившись за столом, чтобы поесть, я неловко прочистил горло.

— Эм… Я подумывал пригласить Беллу домой после школы в среду.

Родители обменялись быстрыми взглядами, и папа опустил голову, продолжив есть.

— Хорошо, Эдвард, — мама одарила меня вежливой улыбкой.

— Ага. — Нервозность и предвкушение разрастались в грудной клетке, и я совершил непростительное. — У нас общий проект по биологии. У нас двоих. Мы партнеры по лабораторным. Поэтому я подумал, что мы могли бы использовать папины книги в кабинете, если ты не против. Я имею в виду, это ведь лучше, чем идти в библиотеку, правда? Комфортнее. Так что да. Я попросил ее прийти в среду. Отец Беллы работает в ночную смену на этой неделе, так что я предложил ей поужинать. Имею в виду, у нас. Дома. Если вы не против.

На это раз родители обменялись более долгими взглядами, и мама прикусила губу, чтобы скрыть улыбку. У папы это не получилось, и я подозрительно прищурился, глядя на него. Я пошел в маму — мы немного более сдержанны. А Эммет пошел в отца. Никогда нельзя знать заранее, что они скажут дальше.

— Что? — спросил я, защищаясь.

— Все в порядке, Эдвард. Твои друзья всегда желанные гости в нашем доме. Белла может прийти на ужин.

Я перевел на маму прищуренный взгляд, но они лишь одарила меня невинной улыбкой и продолжила есть. Папа не смог сдержать порыв и подавился смешком. Он махнул рукой и прижал салфетку ко рту, закашлявшись. Что такого чертовски забавного?

— Прости, — прохрипел он, стараясь взять себя в руки. Я бросил быстрый взгляд на маму, но она ничем не могла помочь. — Просто никогда не думал, что услышу своего младшего сына нервно бормочущим что-то. Видишь ли, с Эмметом у нас такого не было. Позволь нам этим насладиться.

— Насладиться чем? — О чем он, черт возьми, говорил?

— Вся эта история со свиданиями. Мы никогда не вели таких разговоров с Эмметом. Розали просто однажды появилась за нашим столом, и с тех пор ее маленькая белокурая головка всегда находилась рядом с темной головой Эммета. Ты никогда раньше не приглашал девушку на ужин домой. Мы с нетерпением ждем с ней встречи, вот и все.

— Пожалуйста, не смущай меня, — простонал я, сползая по стулу. Снова у меня проблемы из-за Эммета. Почему у него не могло быть нормальных отношений? Почему из-за него всегда страдал я? Разве не должен краснеть старший брат? Почему в нашей семье стыдится всегда младший?

— Сядь ровно, Эдвард, — предостерегающим тоном попросила мама. — Все будет хорошо. Твой отец прав. Мы просто с нетерпением ждем встречи с Беллой.

— Отлично. — У меня пропал аппетит, так что я съел еще две порции, а потом помог маме убрать со стола.

Я поднялся в комнату. Какое-то время возился с акустической гитарой, но так и не смог успокоиться. Беспокойство и нервозность не давали сосредоточиться, так что вскоре пришлось убрать инструмент, чтобы не испортить его. Игра не смогла меня успокоить, как это бывало обычно.

Я пощелкал каналы на телевизоре, но и его через некоторое время с раздражением и разочарованием выключил. Размышлял, чем бы еще можно было позаниматься. Бегать было уже поздно, да и в мышцах все еще чувствовалось приятное напряжение после вечерней тренировки.

Я включил музыку и немного побродил по комнате, прежде чем наконец сдаться и позвонить Белле.

Нажав «Вызов», я сразу же почувствовал умиротворяющее спокойствие. Мы поговорили о всяких мелочах, а потом Белла спросила то, чего я никак не мог ожидать. Однако меня это вполне устраивало. Я тоже был заинтересован в новой теме разговора.

— Это всегда так? — тихо спросила она во время уютной тишины. — Я знаю, это глупый и избитый вопрос, но… у меня нет никакого опыта. Не думаю, что мы нормальные.

Не знаю, насколько это нормально, но уверен, что никогда раньше не чувствовал ничего подобного.

— Нет… я даже не знаю. У меня тоже не так много опыта в подобных делах. — Она недоверчиво фыркнула, и я нахмурился. — Что? Белла, я же не был серийным любовником или бабником.

Черт, она ведь знает меня глубже, чем глупые сплетники. Правда?

— По сравнению с моей личной жизнью, ты именно такой. Так что, это нормально?

— Я не знаю, — я задумчиво замолчал, а затем тихо признался: — Я никогда ни к кому так не относился.

— Но вы же встречались, — нерешительно произнесла Белла. — Ты ведь встречался с кем-то, да?

— Наверное. — Конечно, Белла хотела знать о моем романтическом прошлом. У нее было не так много опыта, и меня это вполне устраивало, но, очевидно, во мне она была не так уверена.

Я не хотел говорить о других девушках. О девушках, которые были далеко не так важны как Белла. Как объяснить и заставить ее понять свои чувства, не став при этом полной задницей? Я рассказал ей о наших коротких отношений с Таней, а потом Белла снова удивила меня.

— А как же целоваться?

Что? Она серьезно спрашивала, целовался ли я с другой девушкой? Каверзный вопрос, Каллен. Я правда не хотел все испортить.

— Гм… да?

— Так что же случилось?

— Ты хочешь услышать подробности наших поцелуев? — Что? Мне и так было хреново. Голос стал высоким и скрипучим из-за шока, и я прочистил горло. Сердце бешено колотилось в груди от страха. По правде говоря, мы с Таней не целовались. По крайней мере, не так, как с Беллой в прошлые выходные. Нахождение рядом с Таней совершенно не трогало меня, а вот рядом с Беллой зажигало, как фейерверк.

— Боже, нет! — со смехом воскликнула она, и я чуть не ахнул от облегчения. — Я имею в виду, почему вы расстались?

Я ни в коем случае не хотел думать о разрыве с Беллой. Даже не хотел, чтобы эти слова всплывали между нами. Даже если конкретно этот вопрос относился к прошлым отношениям.

— Даже не знаю, — медленно и осторожно ответил я. — Мы были больше чем друзьями, а потом все пошло прахом. Нам не очень нравилось быть вместе. Дошло до того, что мы стали злыми и язвительными друг к другу. Во всяком случае, целовать ее было все равно, что целовать сестру. Если бы она у меня была.

Неужели я действительно только что признался Белле в этом? Серьезно?

Наступила тишина, и я плюхнулся на кровать, прикрыв глаза. Что, черт возьми, со мной было не так? Мне хотелось вернуться назад и стереть весь этот разговор. Или просто сменить тему. Но я боялся, что начну бессмысленно лепетать, если заговорю, поэтому держал рот на замке и просто ждал, когда заговорит Белла.

И это оказалось удивительно трудно. Я знал, что как-нибудь все испорчу.

— Это было похоже на поцелуй с сестрой? С самого начала? — спросила Белла после долгого, мучительного молчания.

— Гм, да. Да, наверное, так было с самого начала. — Я был в отчаянии. Мне хотелось ударить себя.

— Ты ведь не чувствуешь ничего подобного, когда целуешь меня, правда?

— Боже, нет! — я ошарашенно распахнул глаза. Как можно это сравнивать?

Поцелуй с Беллой не был похож ни на что знакомое мне. Это было полной зависимостью. Я даже не мог объяснить разницу, она была слишком очевидной. Целоваться с любой другой девушкой было точно так же, как целоваться с сестрой — ничего особенного и просто неприятно. Целоваться с Беллой было все равно, что целоваться с любимым человеком, которого желаешь больше всего на свете. Но как сказать это ей?

— Жаль, что я не целую тебя прямо сейчас.

Мои глаза расширились еще больше от этого признания. Я не планировал говорить это вслух, хотя и был поглощен этой мыслью. Я едва подавил стон.

— Я тоже, — Белла сказал это крайне тихо. Я даже подумал бы, что ослышался, если бы тело не отреагировало автоматически, резко выпрямившись.

Мысленно я уже сидел в машине и мчался к ее дому, чтобы взобраться на это чертово дерево у окна.

— Эй, можно задать тебе вопрос?

Это вернуло меня к реальности. Вопросы Беллы всегда были довольно опасными.

— Конечно, — осторожно разрешил я.

— Элис сказала, что Джаспер сказал ей, что ты сказал ему, что тебе не нужны девочки. Что ты хотел этим сказать?

— Гм, что? — Я правда ничего не понял.

— Джаспер сказал Элис, что ты «не с девчонками». Мне просто интересно, что это значит?

Здорово. Джаспер сказал Элис, что я не с девушками — что бы это не значило. И Элис, конечно, сказала Белле. Я поморщился и сделал пометку ударить Джаспера в следующий раз. У меня было несколько причин «не быть с девчонками», как он красноречиво выразился. Катастрофические переживания с Бри и Таней были главными среди всех. Но основная причина заключалась в том, что я ждал Беллу.

— Полагаю, на то есть несколько причин. Таня превратила мою жизнь… в бардак. Она не хотела отпускать меня по большей части из-за гордости, нежели из-за реальных чувств. Она ходила за мной по пятам и названивала. Это сводило меня с ума, особенно потому, что я знал, что это не из-за опустошенности нашим разрывом. Так это выглядело лишь для ее так называемых друзей. Таня превратилась в мою версию ада.

— А… — голос Беллы звучал задумчиво, а не сердито. Думаю, это хорошо. Я глубоко вздохнул и решил, что пришло время признаться ей в своих чувствах. Белла должна знать, что именно из-за нее мне не хотелось ни с кем встречаться.

— Ну да. После этого я решил, что больше не буду встречаться с теми, с кем я не чувствую связи. Появилась одна девушка, на которую я положил глаз, но она не дала мне времени… — я затих, позволив ей самой понять намек. Моя Белла была сообразительной.

— Я? — спросила она, затаив дыхание. Сердце подпрыгнуло от смеси удивления и восторга, прозвучавшего в ее голосе.

— Да, — признался я. — Я же говорил, Белла, что никогда ни к кому так не относился.

— О. Это хорошо. — Последовала небольшая пауза, и я услышал ее быстрое дыхание. — Я тоже никогда раньше не чувствовала такого.

Сердце снова подпрыгнуло. На этот раз от моей смеси радости и восторга.

— Это хорошо.

И это правда было хорошо. Даже лучше, чем хорошо. На самом деле, это лучшее, что я когда-либо слышал. Мне не хотелось заканчивать разговор, но время на часах и подавленный зевок говорили о том, что уже поздно. Мы немного посмеялись друг над другом, потому что ни один из нас не хотел отключаться первым. Это было глупо и по-детски, но в то же время весело. Наконец я пожелал Белле приятных снов и заставил себя отключиться.

Вторник прошел мучительно медленно, поскольку я с нетерпением ждал среды и прихода Беллы. Дело не в ее встрече с моими родителями, хотя это тоже было довольно большим делом. Это был еще один шаг в укреплении наших отношений. По какой-то причине мысль о том, что она увидит мой дом, мои вещи, мою спальню, встретиться с моими родителями… в общем, я с нетерпением этого ждал.

Белла позвонила во вторник утром, когда я садился в машину, чтобы ехать в школу, и сказала, что пикап сломался. Я был безумно рад, что она сначала подумала обо мне, а не позвонила Элис или не попросила подвезти отца. Подумывал спросить, не захочет ли она ездить со мной в школу, но не знал, как затронуть эту тему.

В итоге я приехал за ней. И это даже стоило того, чтобы услышать загадочный, забавный и остроумный комментарий шерифа Свона о том, чтобы я привез Беллу домой сразу после школы, и мы не оставались без родительского присмотра. Его предупреждение звучало эффектно, даже учитывая то, что сам шериф был в халате и без оружия.

В среду после тренировки я сразу помчался домой, чтобы поскорее встретиться с Беллой. Встревоженный, взволнованный и напряженный. Я ополоснулся в раздевалке, но решил еще раз быстро принять душ дома.

Попытался уложить волосы, но все по обыкновению закончилось безуспешно, а затем спустился вниз, чтобы помочь маме с ужином. Она велела нарезать овощи, и я каким-то невероятным образом не оттяпал себе палец, потому что одним глазом постоянно поглядывал на часы.

Пикап Беллы загрохотал на нашей улице, и я выронил нож, заработал испуганный взгляд матери, когда бросился в фойе. Притормозив у двери, нерешительно замер. Я не должен ждать ее с открытой дверью… каков мотив? Я не смог придумать причину, но моя рука уже лежала на ручке, когда раздался звонок. Рывком распахнув дверь, я уже знал, что ухмыляюсь как чертов идиот.

На крыльце стояла Белла. Она посмотрела на меня и рассмеялся, от чего ее губы красиво изогнулись. Рассмеялась?

— Что смешного? — я распахнул дверь, приглашая войти, и с любопытством склонил голову набок.

— Ничего, — ответила Белла, оглядывая меня с головы до ног, и на мгновение задержала взгляд на лице. — Потом расскажу.

— Ладно. — Она отвернулась от меня, когда я взял ее сумку и поставил на нижнюю ступеньку лестницы. Воспользовались возможностью быстро взглянуть на себя в зеркало, висящее на стене, провел рукой по волосам. Она над моей прической смеялась? Но с этим я ничего не мог поделать, так было всегда.

— Пойдем, познакомлю тебя с мамой. Папа скоро приедет с работы, и тогда мы сядем ужинать. Ты голодная?

— Да, немного.

Я провел Беллу на кухню, где она тут же начала охать и ахать над плитой. Да, над плитой. Белла никогда не делала того, чего я ожидал.

Мама вытерла руки кухонным полотенцем и с улыбкой подошла к нам, ее глаза были возбужденными и приветливыми, когда она представилась Белле. Они поговорили о плите — да, о плите — и я узнал, что Белла любит готовить, записав это в свой мысленный сборник фактов о Белле.

— Я так рада познакомиться с тобой, Белла, — сказала мама, потянув ее в теплые объятия. Белла бросила на меня испуганный взгляд, но быстро расслабилась в объятиях моей мамы, как и все остальные. — Можешь приходить и творить в любое время. Будет здорово, если на кухне появится хоть какая-то компания. Здесь, в доме, полном мужчин, которые не заинтересованы в приготовлении пищи, а только едят ее.

Я выгнул бровь, посмеиваясь над ее драматизмом. Папа довольно часто готовил, когда был дома, и я всегда старался помочь. Разве только что не нарезал овощи? Желудок заурчал, и я потянулся за ломтиком моркови.

— Кстати, а что?..

Мама шлепнула меня по руке, а затем схватила за ухо и, притянув к себе, быстро поцеловала, будто мне было шесть. Мама такая мама.

— Давай, проведи Белле экскурсию, — сказала мама. Твой отец скоро вернется, и мы сядем ужинать.

Я так и сделал. Провел Беллу через первый этаж и вернулся к лестнице в фойе. Взяв ее за руку, я поднялся на второй этаж, где обычно обитал Эммет. Белла вела себя тихо и широко раскрыла глаза, когда я показал ее хорошо оборудованный тренажерный зал и спальню Эммета, прежде чем вернуться к лестнице. Мы поднялись на третий этаж. Мой этаж.

Я остановился на лестничной площадке, повернувшись к открытой комнате, в которой хранились музыкальные инструменты. Сердце тяжело колотилось, и я держал ее за руку, по необъяснимой причине желая поскорее показать ей свое святилище.

— Мой этаж, — пояснил я, наблюдая, как Белла медленно вошла, подошла к пианино и нерешительно потянулась к блестящей черной поверхности. — Музыкальная комната.

Ее рука опустилась, так и не прикоснувшись к инструменту. Это заставило меня почувствовать нелепую боль от потери. Я стряхнул это чувство и провел Беллу через дверь в другом конце комнаты, которая вела в ванную и спальню.

Белла прошла по комнате, рассматривая мои вещи, и плавно провела рукой по спинке черного кожаного дивана. Пианино не удостоилось рассеянной ласки ее пальцев. Член, стиснутый джинсами, зашевелился. Белла отвернулась, карие глаза пробежались по моей коллекции компакт-дисков, а затем переместились на кровать.

Она быстро отвела взгляд, залившись румянцем, и шевеление в моих джинсах превратилось в полномасштабный стояк. Белла подошла к двойным дверям, ведущим на балкон. Она выглядела нервной и неуверенной. Было ли это из-за кровати? Или ей просто неловко рядом со мной в спальне? Я не хотел, чтобы ей было неловко.

— Это… потрясающе, — тихо произнесла Белла, и я расслабился. Она с любопытством наблюдала за мной, пересекающим комнату. — Что?

Я обнял ее сзади, притягивая к своей груди.

— Я рад, что ты здесь.

— Я тоже. Это все абсолютно невероятно. Возможно, я никогда не смогу отсюда уйти.

А я и не хотел, чтобы она когда-либо уходила отсюда. Был слишком счастлив от того, что Белла была здесь, и ей понравилась моя комната — и, конечно, я. Она лукаво заметила, что это место очень личное. Повернувшись в моих объятиях и обвив руки вокруг моей шеи, она приглашающе посмотрела на меня. Разумеется, я ее поцеловал.

Белла потянула меня за волосы у основания шеи, и острое ощущение удовольствия пронзило меня насквозь. Это так возбуждало, когда она дергала меня за волосы, требуя, желая большего. Так что я потакал нам обоим. Притянул к себе и наклонил голову, чтобы по-настоящему поцеловать ее, впиваясь зубами в ее пухлую нижнюю губу, посасывая и облизывая. Но этого было недостаточно. Никогда не будет достаточно. Я хотел большего.

Мамин голос по внутренней связи окатил меня ледяной водой.

— Эдвард? Твой отец дома, через несколько минут сядем за стол.

Голос мамы, раздавшийся из ниоткуда, напугал Беллу до чертиков. Я мужественно сдержал смех и объяснил, что это система внутренней связи. А как еще мы могли бы слышать друг друга в таком большом доме? Мы спустились вниз, и я представил Беллу своему отцу, с которым она уже познакомилась во время прошлых визитов в отделение неотложной помощи.

— Так вот из-за чего эти странные улыбки и болтовня подростка, да? — папа ухмыльнулся и попытался взъерошить мои волосы, как будто они и так уже не были в безнадежном беспорядке. И почему они обращались со мной, как с ребенком?

— Отлично, пап, спасибо. — Спасибо, что выставил меня идиотом.

Мы сели за стол. Похоже, маме действительно понравилась Белла. Не то чтобы я был удивлен… кому бы она не понравилась? Но я был рад видеть, что они так хорошо поладили. Закончив с ужином, я вспомнил, что оставил книги наверху, и побежал за ними в спальню. Белла немного отвлекла меня поцелуями, когда мы были там.

Папа разрешил воспользоваться его кабинетом, и, садясь за стол, я все еще думал о поцелуях. Белла опустилась в большое кресло с другой стороны, оглядывая коллекцию медицинских справочников и книг.

Я старался не забывать о том, что родители находились в конце коридора, когда мы начали шутить о том, чтобы поиграть в доктора. О, как я хотел, но не мог. Не так. Не с родителями, которые могли ворваться в кабинет в любую минуту. Но мы могли бы немного повеселиться.

— Хочешь помочь мне попрактиковаться? В игре в доктора, — подразнил я, приподняв бровь и вызывающе глядя на Беллу.

Она покраснела, и ее взгляд переместился на дверь, прежде чем встретиться с моим. Карие глаза задумчиво изучали мое лицо, а затем сосредоточились на губах. Мы начали медленно наклоняться друг к другу, и когда между нами осталось лишь несколько дюймов, Белла покачала головой.

Не знаю, было ли это отказом от поцелуя, который мы собирались разделить, или признаком влечения, которое мы испытывали друг к другу, но я уже зашел слишком далеко, чтобы позволить этому маленькому протесту остановить меня. Протянув руку, обернул прядь ее волос вокруг пальцев и нежно потянул, чтобы соединить наши губы.

Я целовал ее, целовал и снова целовал. Перегнулся через стол и почти залез на него. Я не мог остановить интенсивное скольжение наших губ. Оно было теплым и… слишком сильным. Мне уже было все равно на происходящее вокруг, но Белла резко остановилась, отпрянув.

Я моргнул, чувствуя отчаяние от ее потери и головокружение, как будто только что пропустил удар в висок. Каждая клеточка моего тела тянулась к ней.

— Вернись, — настаивал я глубоким, хриплым голосом.

— Твои родители, — напомнила Белла. Я тяжело вздохнул и, проведя рукой по волосам, рухнул в кресло.

— Господи, точно, мои родители. — Она заставила меня забыться. Я уложил бы Беллу на стол и взял ее прямо на нем, если бы не это напоминание.

Каштановые волосы спутались вокруг ее лица и плеч, Белла покраснела и прикусила пухлую соблазнительную губу, которая покраснела и набухла от моих укусов и посасываний. Мысль о том, чтобы снова пососать ее, заставила набухнуть кое-что еще. Я неловко поерзал.

— Господи, я так хочу тебя, — пробормотал я и замер. Черт, я не хотел говорить это вслух.

Улыбка расплылась по ее лицу, и она смущенно опустила голову. Я почувствовав ответный жар на своих щеках от признания. Но это было правдой.

— Прости, не хотел быть грубым, но… Белла, ты такая восхитительная, — О, Боже, она сведет меня с ума.

Хорошо, что мы остановились, потому что всего через пару минут отец зашел нас проведать.

В тот вечер мы многое успели сделать по проекту.

Черт возьми.