[Грубая игра — нарушение, за которое назначается малый штраф. Оно происходит, когда драка между игроками скорее похожа на отталкивание друг друга. Менее серьезное нарушение, чем драка]

Наша команда одерживала победы в двух последних играх и добралась до чемпионата штата по хоккею средней школы, однако третью игру мы спустили за пять минут до конца. Это была горько-сладкая потеря. Для команды из маленького городка мы дошли далеко, да и проиграть сильнейшей команде штата с разрывом в одну шайбу не так уж и стыдно. Проигрыш есть проигрыш, но никто из команды не ненавидел проигрывать сильнее, чем я.

Мы стартовали через пару недель после финальной игры, так что для меня ничего особенного не происходило. Я играл с теми же парнями; просто путешествовать мы стали чаще и на более большие расстояния. Единственное отличие — увеличение числа колледжей и профессиональных скаутов, приходящих на игры и назначающих встречи с моими родителями.

Я начал собирать информацию о различных колледжах, изучать предложения хоккейных программ. Мне бы хотелось найти колледж с наилучшими возможностями для карьеры в профессиональном хоккее. Список оказался коротким, но каждое из выбранных учебных заведений было отличным вариантом. Если уж и откладывать хоккейную карьеру из-за колледжа, то нужно быть уверенным, что это будет стоить потраченного времени и усилий.

Мы с Беллой проводили много времени за обсуждением жизни вне стен школы, но она настаивала, что еще не приняла окончательного решения. Конечно, у нее еще было много времени, и все же мне было любопытно, насколько совместимы наши планы. Даже думать не хотелось о разлуке. Как же мы будем жить, находясь в разных концах страны? Видеть друг друга только по праздникам и на каникулах? Я этого не выдержу. Я едва ли мог вынести мысль о разлуке. Особенно теперь, когда мы стали по-настоящему близки.

Белла выразила интерес к литературе, журналистике и английскому, так что я проверил эти отделения в каждом заинтересовавшем меня колледже в надежде, что они там будут. Я пытался поговорить об этом с Беллой, обсудить ее мысли и чувства, но она постоянно уклонялась от ответа. И тогда мне стало все ясно. Она просто не хотела влиять на мое решение. Конечно, я ценил это, но знал, что принимать решение нам нужно вместе, даже если придется учиться в разных колледжах. Нам нужно обсуждать подобные вещи честно и открыто, только так у нас будет шанс на совместное будущее.

Когда я объяснил ей это, Белла наконец открылась и призналась, что пятерка выбранных ею колледжей совпала бы с моей, если бы не мешало расстояние, стоимость и парочка других факторов. Обучение было для Беллы проблемой, но это легко решаемое дело, если она действительно хотела этого.

Она очень часто читала буклет из Дартмута, и каждый раз ее пальчики неосознанно гладили обложку и страницы. Разделы об английском и литературном отделениях стали такими же затертыми, как и отделения химии и биологии в моем буклете. Меня это радовало, поскольку Дартмут был у меня в приоритете. Лучший вариант, если честно. Но до тех пор, пока не принято окончательное решение, я был открыт и для других предложений.

К счастью, в Форксе не было и намека на присутствие Джеймса Лукарда, так что я позволил себе немного расслабиться. Никогда не забуду страх и гнев, которые сковали меня при последней нашей встрече на парковке ледовой арены. Я чувствовал себя беспомощным, не в силах защитить Беллу от насилия.

Отец сделал небольшую проверку и обнаружил, что Лукард не будет играть в весенней лиге. И это стало поводом для беспокойства. У меня и так было слишком много забот из-за выбора колледжа и поиска возможности профессиональной карьеры в хоккее. Я очень старался хорошо играть, чтобы обратить на себя внимание скаутов.

Но в один из дней ранней весны все изменилось.

Я принял душ и оделся после легкой пятничной тренировки, поскольку на следующий день планировалась игра. Мы закончили пораньше, и у меня появилась возможность пообщаться с Хоккейными Богами, прежде чем отправиться на ужин к Белле.

Я дождался, когда товарищи по команде уйдут. Игроки из взрослой лиги еще только начинали приходить, так что было относительно безлюдно. Я поднялся на трибуны и занял место в верхних рядах, когда в кармане завибрировал мобильный. Хотел проигнорировать звонок, но все же со вздохом глянул на экран.

Брови непроизвольно взлетели вверх, когда я увидел имя на экране.

Майк Ньютон?

Почему Ньютон звонил мне? Я нажал «Принять» в надежде, что это не займет много времени. Ему лучше не звонить мне, если не хочет, чтобы я надрал ему задницу.

— Это Эдвард.

— Привет, Каллен. Ну как дела?

— Все отлично, Ньютон, — я стиснул зубы. Он серьезно позвонил мне, чтобы поболтать? Не думал, что мы стали друзьями. Едва ли.

— Ох. Хорошо. Ну, слушай. Сегодня вечером я работал с Беллой…

О, да. Он работал с моей девушкой, которую жаждал еще со времен начальной школы. Меня бесило это, но Белла так гордилась тем, что нашла работу. Ей правда нравилось работать в магазине спортивных товаров «Снаряжение от Ньютонов», поэтому я держал рот на замке и улыбался.

Внезапно тон голоса Ньютона изменился, и я подскочил на ноги. Что-то случилось с Беллой? Я проверял телефон после тренировки, но не видел от нее пропущенных.

— Что случилось? Белла в порядке?

— Ну, видишь ли, именно поэтому я и звоню.

Я быстро спустился по ступеням и направился к двери.

— Ньютон, просто скажи, что происходит. Она в порядке? Где она?

— Она сидит в пикапе на парковке магазина. — Он заглушил двигатель, и я нащупал в кармане ключи. Быстро разблокировав «Вольво», бросил сумку на заднее сиденье и скользнул за руль. До магазина спортивных товаров всего пара минут. — Сегодня было тихо, поэтому она ушла немного раньше. Но когда я шел к своей машине, возле нее ошивался какой-то парень.

Сердце словно остановилось, а потом болезненно застучало, заставив дыхание застрять в горле. О, Боже мой. О нет.

— Он скрылся, завидев меня, а Белла… ну, она выглядела немного испуганной. Я спросил, не хочет ли она, чтобы я позвонил ее отцу или тебе, но она сказала «нет». Слушай, она выглядела чертовски напуганной, Каллен. И этот чувак был чертовски жутким, понимаешь? Большой такой, с длинными светлыми волосами и подлым видом. Белла сказала, что он играет за школьную хоккейную команду Порт-Анджелеса, поэтому я подумал, что ты, должно быть, знаешь его. Я пересек улицу, чтобы видеть ее, и сразу позвонил тебе. Подумал, ты захочешь узнать. Может, приедешь за ней. Она все еще сидит в пикапе.

— Майк, — я заставил себя говорить спокойно, хотя адреналин заставлял меня дрожать. Я безжалостно напрягал мышцы, чтобы сдерживаться. — Она в порядке? Он прикасался к ней?

— Ну… — его голос затих, и я заскрежетал зубами. Должно быть, Ньютон услышал мое шипящее дыхание через зубы, потому что тут же бросился продолжать. — Она вроде в порядке, просто выглядит потрясенной. Он трогал ее волосы, когда я вышел, но сразу же убежал. Белла села в пикап и с тех пор просто сидит там.

— Хорошо. — Ньютон сказал, что Белла в порядке. Она приглядывал за ней, ожидая моего приезда. Я ему был очень обязан. — Я буду там через пару минут. Майк? Спасибо. Огромное спасибо.

Он попрощался, и я втопил педаль газа в пол. Мне бы хотелось, чтобы полицейский — в особенности ее отец — увидел меня и последовал за мной к магазину. Я пролетел мимо «Субурбана» Майка и свернул на стоянку, затормозив у пикапа Беллы. Ее маленькая фигура сжалась вокруг руля. Клянусь, я никогда в жизни не двигался так быстро, как когда бежал к ее машине. Белла сгорбилась над рулем, каштановые прядки скрывали лицо, но когда она провела рукавом по лицу, я понял, что она плакала. О, черт. Гнев и страх запульсировали в крови. Если она пострадала, если Лукард причинил ей боль…

Я дернул за ручку двери, но она была заперта. Умная девочка. Я постучал по окну костяшками пальцев, пытаясь успокоиться. Больше всего мне сейчас хотелось пробить металл и стекло, схватить Беллу и приклеить ее к себе. Она подпрыгнула, приглушенно вскрикнув, и схватилась за грудь. Бедная девочка.

— Белла? — я старался говорить ровно, но достаточно громко, чтобы она услышала меня через дверь. — Это я, Белла. Все хорошо. Открой.

Стекло слегка искажало ее лицо. Белла открыла замок и толкнула дверь. Она плакала, и это чуть не убило меня. Я осмотрел ее, когда она скользнула по широкому сиденью на пассажирское место. Вроде обошлось без травм, но следов слез на ее щеках, красных глаз и носа было достаточно, чтобы разозлить меня.

Я запер дверь и заключил Беллу в объятия, сжав так сильно, как только осмелился, и она уверенно прижалась ко мне. Я хотел держать ее в своих руках и больше никогда не отпускать, не позволять ей подвергаться опасности, страху или боли. Сильные, мучительные рыдания сотрясли маленькое тельце, и мне захотелось плакать вместе с ней, но я не хотел пугать ее еще больше. Белла не знала, какую боль приносят мне ее слезы, и мне нужно было быть сильным. Моя малышка нуждалась во мне.

В конце концов она затихла, и я медленно отстранился, глядя на ее заплаканное лицо. Каждая мокрая дорожка и каждое красное пятнышко были ножом в сердце. Я погладил ее влажные щечки, стирая свидетельства страха, и с нежностью прикоснулся к соленым губам, чтобы подарить нам обоим кроху спокойствия. Белла мягко ответила, и я с облегчением вздохнул, прижавшись губами к ее лбу. Глаза непроизвольно зажмурились от волны благодарности за то, что все закончилось.

— Что случилось? — наконец смог спросить я.

Белла крепче сжала мою руку и, наклонив голову, прижалась щекой к груди. Я положил подбородок на ее макушку.

— Лукард.

Я напрягся, борясь с инстинктивной реакцией, заключающейся в желании сделать нечто жестокое по отношению к Лукарду. Белла почувствовала напряжение и ободряюще сжала мою талию.

— Что случилось? — снова спросил я, побуждая ее продолжать. Белла вроде пришла в норму, если не считать страха и слез. И теперь я должен был спокойно и разумно реагировать на то, что она говорит.

— Он был здесь, на стоянке. Я вышла с работы и сначала не заметила его. Он был без машины, он просто… внезапно оказался здесь. Прямо за моей спиной. Он п-прикасался ко мне.

Я вздрогнул. К черту спокойствие. Я отправлюсь прямо в ад. Лукард прикоснулся к ней. Прикоснулся к моей девочке. Я хотел убить его.

Белла потерлась щекой о мою кожу там, где рубашка была расстегнута. Это прикосновение вернуло меня в реальность. Сначала — Белла.

— Но ничего… плохого. Он просто пытался напугать меня, — поспешила продолжить она, глядя на меня. — И у него получилось. Он хотел, чтобы я рассказала тебе. Хотел, чтобы ты знал.

Разумеется, хотел. Хотел, чтобы я пришел в ярость, чтобы отомстил. И это знание не помешало мне самому желать этого. Внезапно я не выдержал даже крошечного расстояния между нами и снова прижал Беллу к груди.

— Мне очень жаль Белла. Очень. — Я не мог показать всю силу своего стыда. Это мучило меня. Лукард появился возле ее работы из-за меня, чтобы напугать. — Ты не должна быть в центре этого всего. Это моя вина. Прости.

Пару минут Белла просто молчала, а я раскачивал нас взад-вперед.

— Что происходит? — наконец спросила она, не поднимая головы. — Здесь происходит что-то еще, Эдвард. Мне нужно знать правду.

Я думал о том, как сказать ей это. Не было способа умолчать, не после того, что произошло. Белла поерзала, расстроившись из-за моего молчания, и она имела на это полное право. Я сделал глубокий вдох. Будет ли она злиться за то, что я не сказал этого раньше? Будет ли она злиться на то, что ее отец знал эту историю, а она — нет?

Шеф Свон хорошо сыграл, когда Белла представила меня ему в день нашего первого свидания. Я не знал, как она отреагирует, когда узнает. И это злило меня. Чувство вины смешалось с другими тошнотворными эмоциями.

Я поднял ее лицо и прикоснулся губами к каждой драгоценной черточке ее лица, закончив путешествие легким прикосновением к губам. Белла здорова, цела и в безопасности. Только это важно. С остальным мы справимся.

— Да, тебе нужно знать. Я должен был сказать раньше, но надеялся, что все быстро закончится и мне не придется вовлекать тебя в это еще больше.

Я уставился на нее, и она погладила меня по щеке кончиками пальцев, подарив дрожащую улыбку.

— Мне нужно знать.

— Да. Но ты должна быть осторожной. — Лицо Беллы нахмурилось в знак протеста, и я улыбнулся. Все это не ее вина. Она ничего не могла поделать с тем, что один сумасшедший ублюдок был полон решимости трахнуть мою жизнь. — Очень осторожной. У меня есть шанс, что ты поймешь меня, если все узнаешь. Я отвезу тебя домой. Там и поговорим. Потом отвезешь меня за моей машиной.

Я чувствовал себя некомфортно на темной, пустынной стоянке возле закрытого магазина. Протянул руку за ключами от пикапа, и через секунду Белла неохотно положила мне их на ладонь. Ей предстояло услышать страшную историю. Шеф Свон мог бы оказать некоторое доверие и разделить со мной вину за молчание. Я завел пикап и плавно вырулил на дорогу, направляясь к ее дому.

— Кроме того, твой отец тоже имеет к этому отношение, — с мрачным удовлетворением произнес я.

Белла уставилась на меня.

— Мой папа?

— Да. Я расскажу все, когда доберемся до дома. И когда твой отец вернется.

— Подожди минутку. Мой папа? Чарли? Ты уверен?

Я фыркнул и ласково коснулся ее руки. Пальцы скользнули вниз по ее бедру, через джинсы погладили колено, а затем вернулись к руке, лежащей на сиденье. Я не мог перестать прикасаться к ней. Мне нужно было чувствовать ее тепло, чтобы быть уверенным, что она действительно в порядке.

— Да, уверен, — ответил я. Белла издала хриплый, разочарованный звук и снова посмотрела на меня. — Послушай, я знаю, что ты чувствуешь. Но будет лучше услышать всю историю сразу, и твой отец знает многое из того, что произошло с Лукардом. Я расскажу эту историю лишь раз, и поверь, будет лучше, если твой папа будет рядом. Обещаю, я расскажу все — все, что ты захочешь узнать.

Белла была недовольна и дала мне это знать напряженным молчанием и отрывистыми движениями. Я ее не винил и хотел исправить это как можно скорее. Большая часть ее реакции была вызвана последствиями встречи с Джеймсом, остаточным страхом, гневом и адреналином, но я не хотел разрушать это полузадушенным объяснением. О моем прошлом говорить было трудно, так что мне требовалась подготовка.

Когда мы добрались до дома Беллы, она все еще была раздражена. Ее отец еще не вернулся, так что она начала готовить ужин — пасту карбонара, если не ошибаюсь. Одно из моих любимых блюд. Похоже, Белла не так уж и зла на меня. Она громыхала кастрюлями и сковородками, бросала посуду и ингредиенты.

Эта пассивная агрессия почему-то вызвала у меня улыбку. Я подошел к Белле сзади и положил руки ей на талию. Она замерла и напряглась, я приготовился получить заслуженный взрыв гнева, но все же попытался смягчить удар, коснувшись губами мягкого ушка.

— Белла…

Она резко повернула голову и ее губы оказались прямо на моих. Я должен был поцеловать ее. И поцеловал, прижав к столешнице. Белла слегка повернулась, соединив руки за моей шеей. Я так внезапно и отчаянно захотел ее. Она была зажата между моим телом и столешницей, даря взрыв чувств. Влажные языки соприкасались, губы скользили. Белла протяжно застонала, поднявшись на цыпочки и стараясь выровнять свои бедра с моими. Моя очень маленькая девочка. Я наклонился и, обхватив ее колени руками, усадил на стойку.

Белла всхлипнула в знак протеста, но тут же одобрительно заурчала, когда я поднял ее рубашку и просунул пальцы под верхний край бюстгальтера. Выдохнув ей в рот, проследил мягкую плоть, катая твердеющие соски подушечками пальцем. Эрекция возмущенно дернулась, желая оказаться за пределами трусов и джинсов.

Белла начала извиваться, и жар между ее ног убаюкивал ноющий ствол и напряженные бедра. Я потянулся к пуговицам на ее джинсах, чтобы освободить место для руки. Скользнув между ее гладким животом и трусиками, коснулся теплой, упругой кожи. Ее складочки так мягко подавались нажатию моих пальцев, что я не удержался и плавно скользнул в нее.

Потрясающе. Я прижался к ней бедрами и начал двигать рукой быстрее. Бушующий член стимулировал нас обоих. Я счастливо застонал от небольшого трения и с улыбкой откинул голову назад, чтобы в полной мере насладиться ее глубокими неосознанными стонами. Белла вдруг толкнулась и соскользнула со стойки. Широко распахнув глаза, я уставился на нее, когда она упала на колени передо мной.

— Белла?

Белла расстегнула болты на моих джинсах, и… Боже, ее улыбка и эта по-хулигански выгнутая бровь. Я протянул руку, чтобы убрал прядь темных волос с покрасневшей щечки.

Как же я любил эту девушку. И теперь планировал довести ее до быстрого маленького оргазма, прежде чем ее отец вернется домой. Ее пальчики, избавляющие меня от джинсов, вызывали трепет. Но я все же попытался нерешительно воспрепятстовать.

— Белла, твой отец…

— Я быстро, — озорно ответила она.

К черту. Пусть ее рот поскорее окажется на моем члене. Мысль о том, что шеф Свон может вернуться домой в любую минуту, боролась с почти непреодолимым желанием кончить. Я пытался убедить себя, что это не очень хорошая идея.

— Не думаю… мы не должны… — Белла схватила пояс джинсов и грубо дернула вниз. Святой черт, это было жарко. Я чуть не кончил, когда ее пальчики проскользнули под резинку трусов. — Господи!

С плиты донеслось гудение таймера, и Белла вздрогнула от резкого звука, бойко ударившись головой о край стойки. Она вскрикнула и, покачнувшись на коленях, зажмурилась от боли. Ее рука ухватилась за затылок, и я молниеносно потянулся к ней в надежде, что она не рассекла голову.

Ноги ослабли от шока и ожидания, а затем от внезапного разочарования. Забыв о джинсах, стянутых до лодыжек, я споткнулся и потерял равновесие. Было бы забавно, наверное, если бы шеф Свон нашел меня посреди своей кухни лежащим ничком с голой задницей. В нее-то он и выстрелит первым делом. Я рухнул на стол и быстро натянул джинсы, желая поскорее добраться до Беллы и убедиться, что она не ранена.

— Белла! Белла, ты в порядке? Ты не ушиблась? — Вряд ли она сильно ударилась, но с Беллой никогда нельзя быть уверенным. Она все еще стояла на коленях и сжимала голову.

Меня вдруг посетила мысль, что вообще-то она должна была сжимать головку члена. Юмор ситуации поразил меня. За последние пару часов я пережил безумный взлет и падение эмоций. Я фыркнул от маниакального веселья.

— Ты смеешься? — Белла подозрительно сощурила глаза, когда я помог ей встать на ноги, чтобы осмотреть голову на наличие признаков крови. Сотрясения мозга не было, да и в остальном она вроде не пострадала.

— Тебе больно? — спросил я для уверенности.

— Нет.

— Тогда да, я смеюсь. — Я ничего не мог с собой поделать. Моя любимая девочка была неоспоримой недотепой. Кто вообще мог навредить себе, пытаясь сделать минет парню? Только моя Белла. — Господи, Белла, ты первая, кто чуть не получил сотрясение мозга в попытке сделать минет. Это довольно забавно.

— Я тебя прибью, — Белла встала и поправила джинсы.

Это не звучало как угроза. Она все еще смотрела на мою очевидную эрекцию и облизывала губы, посылая судороги тоски в мой пах. Белла хотела меня так же сильно, как и я ее, несмотря на наши поддразнивания. Я провел левой рукой по волосам, поскольку правая все еще была влажной после Беллы. По-волчьи ухмыльнувшись, я решил еще немного поддразнить ее.

— Белла, трудно воспринимать такую угрозу всерьез. Я все еще чувствую твой запах на…

Рев автомобиля прервал меня на полуслове, и мы уставились друг на друга с открытыми ртами.

Шеф Свон вернулся домой.