[«Грязные» приемы — это приемы и техники, выходящие за рамки принятых в хоккее правил, это недозволенные, запрещенные приемы ведения игры]

Мои родители и шеф Свон — Чарли — подали запретительный судебный приказ на Джеймса Лукарда. Это могло бы помешать ему случайно появиться в нашем поле зрения. Шеф Свон поговорил с Джаспером и его родителями, а затем с Билом и Риком. Лукард сосредоточил свое внимание на мне из-за нашей давней взаимной неприязни и постоянного соперничества. Его ревность бесила меня, и мне просто хотелось, чтобы он оставил нас с Беллой в покое.

Я был с ней постоянно, и хотя нам обоим это нравилось, Беллу немного раздражала моя гиперопека. Я постоянно спрашивал, где она. Однако она пожаловалась мне на это, и я понял, что немного переусердствовал в попытке защитить ее. Но и поделать ничего с этим не мог. Беспокойство постоянно следовало за мной.

Поговорив с родителями, я несколько раз встречался с Аро. Однажды я рассказал Белле об этом и о своей бессоннице, и она начала беспокоиться. Мне снились кошмары о том дне, когда мы остановили Лукарда от избиения бедной девушки. Только во снах теперь была Белла. Окровавленная и избитая. Разговоры с Аро помогли, и в конце концов я смог справиться со своими проблемами и тревогами.

Разговоры с Аро, удивительное понимание Беллы и собственный здравый смысл позволили мне вернуться к нормальной рутине. Недели проходили спокойно, хотя мы оставались бдительными, осознавая угрозу, которую представлял Лукард. Я сосредоточился на тренировках.

Летом предстояло поступать в колледж, и я направил свою энергию на подготовку. Поговорив с некоторыми скаутами, начал исследовать спортивные программы, сузив интерес до пары колледжей. Больше всего меня интересовал Дартмут. И я знал, что Беллу тоже интересовал он, хотя для нее поступление в Дартмут было проблемой. Но и на этот счет у меня уже созрел план.

Скауты Дартмута связались с моим отцом и сказали, что приедут на следующую игру лиги, чтобы поговорить с нами более серьезно. Мое обсессивно-компульсивное поведение ухудшилось из-за беспокойства. Мне необходимо было хорошо сыграть перед скаутами. Удивительно, сколько у Беллы было терпения. Она даже пришла ко мне в день игры, чтобы просто потусоваться вместе.

Мы слушали музыку, а потом я попытался дать ей пару уроков игры на гитаре. Но вскоре мы бросили это занятие по взаимному согласию и решили просто полежать на шезлонге на веранде. Мы разговаривали и целовались. Хотя больше целовались, чем разговаривали. Тепло, аромат и мягкость моей отзывчивой Беллы сводили меня с ума. Она успокоила меня, когда я выразил нехарактерную неуверенность в игре перед скаутами.

Родители отвезли нас на арену. Я по большей части молчал, сосредоточившись на предстоящей игре. Присутствие Беллы успокаивало меня. Она держала меня за руку, периодически ласково целуя в плечо.

Мы немного задержались в коридоре у двери в раздевалку.

— Ты сыграешь на отлично, — заверила Белла. — Ты потрясающий.

— Спасибо, — я поцеловал ее и повесил сумку на плечо. — Люблю тебя.

— Люблю тебя, — она улыбнулась, и я двинулся в раздевалку.

Ребята слушали что-то отвратительное, так что я вставил наушники и включил свой плейлист на Айподе. Раздевшись, надел компрессионные штаны и рубашку. Подумав, все же решил выйти в коридор и немного размяться перед игрой. Вокруг бродили тренеры, игроки и зрители, но все же здесь было тише, чем в раздевалке. Мне нужно было немного расслабиться, чтобы сконцентрироваться на предстоящей игре.

Я начал с бега на месте, чтобы разогреть мышцы. Гибкость и сила. Отлично. Я широко взмахнул ногой, а затем поднял руку и коснулся пальцами носков, повторив движение с другой рукой и ногой. Таким шагом я достиг конца зала. Развернувшись, медленно побежал в раздевалку, чтобы надеть форму.

Внезапно передо мной появилась Белла, сидящая на полу у противоположной стены. Это было настолько неожиданно, что я чуть не споткнулся. Я случайно не выбежал на арену, увлекшись разминкой? Нет, вроде еще в коридоре. Тогда почему Белла сидит на полу и смотрит на меня так, словно я с неба свалился? Вытащив наушники из ушей, я подошел к ней.

— Белла! Что ты здесь делаешь? Почему ты на полу? — Я помог ей подняться, с любопытством наблюдая за ее лицом. Обычно она не спускалась к раздевалке перед игрой. Кажется, вообще никогда. Я начал немного волноваться. Что могло такого случиться?

Карие глаза жадно блуждали по моему телу, остановившись где-то на уровне таза. Она положила теплую ладошку мне на живот, чуть выше пояса штанов. Это было так приятно, что мне захотелось застонать.

Я сделал быстрый шаг назад, когда понял направление мыслей Беллы. Оглядевшись, убедился, что никто не обращает на нас внимания. Она снова протянула руку, и я обхватил ее запястье. Мне хотелось прижать ее ладошку к своему члену, уверен, она тоже этого хотела, но сейчас было не то время и не то место.

— Белла! — зашипел я, потому что она все еще пыталась дотянуться до моего живота.

— Э-э… — она запнулась, все еще глядя на то место, где хотела прикоснуться. Я спрятал улыбку. Мне нравилось то, как мое тело отвлекало ее. Я ослабил хватку, и Белла засунула пальцы под резинку штанов.

— Черт возьми, Белла, — изумленно выдохнул я. — У меня встанет от твоих касаний, а я в обтягивающей одежде. Парни не поймут.

— О! — она быстро заморгала и наконец встретилась со мной взглядом. Мне понравился румянец, окрасивший ее щечки, но это не помогало сдерживать стояк. — Твоя мама забыла отдать тебе капу, и я принесла ее.

— Ладно… — я был рад, что она позаботилась обо мне. Я совсем про нее забыл. В сумке лежали другие, но тот, что протягивала Белла, был моим любимым. Я ждал, но карие глаза снова начали блуждать по моему телу. Она не сделал ни движения, чтобы отдать мне капу. — Спасибо? — подтолкнул я, сдерживая смех. Совсем забыл о ее увлечении компрессионными штанами. — Белла?

— Что?

— У тебя есть капа?

— О! Дерьмо! — Белла хлопнула себя по лбу и начала рыться в кармане рубашки.

Нахмурившись, осторожно забрал капу из ее руки. Я отдал ее маме, чтобы прокипятить, а Белла держала его в кармане. Мало ли, какая грязь успела на ней скопиться. Мысленно вздохнув, я сделал пометку хорошо промыть капу, когда вернусь в раздевалку.

— Спасибо. Было бы странно играть без любимой капы.

— Я так и думала. Что ж, удачи, — Белла еще раз оглядела меня, и я ухмыльнулся.

— Еще раз спасибо, — я подарил ей короткий — слишком короткий — поцелуй, а затем заставил себя уйти от искушения, которое она представляла. — Надо идти одеваться.

— Порази их. — Белла бросила последний, долгий взгляд через плечо, случайно наткнувшись на тренера из другой команды. Быстро извинившись и безумно покраснев, она улыбнулась мне и исчезла за углом.

В ту ночь, в ту минуту, когда лезвия коньков рассекли лед, все стало правильным. Я бы готов, как морально, так и физически. Это была вершина. Никто не мог переиграть меня. Тело, будучи в отличной физической форме, мгновенно реагировало на каждый сигнал, который ему посылал мозг. Разум, казалось, был на шаг впереди, предвидя все ходы соперников. Все сошлось воедино, и я воспользовался преимуществом, чтобы сыграть так хорошо, как никогда.

Защитник команды соперника висел у меня на заднице, пытаясь замедлить меня дешевыми тычками и ударами. Я сделал длинный пас, но защитник не отставал, все также пытаясь сбить меня и отвлечь. Когда мне наконец надоело это дерьмо, я замахнулся на парня локтем, но как раз в этот момент мимо нас пролетела шайба. Мне удалось отклониться, но судья все равно поймал меня на нарушении и свистнул.

— Ты не видел гребаную перекрестную проверку? — закричал я, когда судья указал мне на штрафную скамейку. — Если свистишь, то хотя бы убедись, что правильно все увидел, черт возьми. Я защищался от этого дерьма!

[прим. переводчика: Перекрестная проверка — это нарушение, когда игрок проверяет соперника, используя древко своей хоккейной клюшки обеими руками]

Блять. Я бросился на скамейку и, схватив бутылку с водой, облил горящую голову. Но это не охладило ни мой разум, ни мое тело. Я в отчаянии наблюдал за игрой целых две минуты, пытаясь разделить внимание между льдом и часами, отсчитывающими время моего штрафа. Секунды шли одна за другой, радовало лишь то, что наши ребята смогли забить даже будучи в меньшинстве.

Когда время истекло я встал, ожидая, когда мне откроют дверь и выпустят на лед. Тренер свистнул, чтобы я сел на место, на в эту же секунду время штрафа истекло, и я выпрыгнул на лед, наблюдая за происходящим в нашей зоне. Билу удалось отбить шайбу, и теперь она летела вдоль бортом прямо на меня. Я ухмыльнулся и, ловко поймав шайбу на крюк клюшки, направился в пустую зону противника, прямо к скорчившемуся перед сеткой вратарю. Их защитнику удалось прорваться сквозь моих парней, но уже было поздно.

Шайба просвистела мимо защитника и вратаря противника. Прямо в ворота.

ДА.

Товарищи по команде рухнули на меня, сбив с ног. Мы дружно смеялись, кричали и колотили друг друга везде, куда могли дотянуться. Парни помогли мне подняться, и я покатился к скамейке, сотрясая кулаками воздух. Тренер подошел ко мне с поздравлениями, хлопнув по плечу.

— Хорошая игра в «один-ноль», Каллен, — бросил он, и я отсалютовал ему бутылкой с водой в знак признательности.

[прим. переводчика: Один в ноль — это ситуация, когда хоккеист выходит один на один с вратарем]

Я успел пару минут отдохнуть, прежде чем меня снова вызвали на лед. Мы одержали победу со счетом три-ноль.

Приняв душ и переодевшись, я быстро упаковал вещи в сумку. Скауты, Белла и родители уже ждали меня.

— Ты пойдешь с нами? — спросил кто-то. После игры не было запланировано вечеринки, но некоторые ребята решили собраться вместе на ужин.

Я покачал головой, перекидывая сумку через плечо.

— Извините. Не сегодня.

— Ооо, — протянул другой голос. — У него свидание с Беллой.

— Заткнись, придурок.

Я ничего не говорил о скаутах, это было бы похоже на хвастовство, а мне совсем не хотелось производить такое впечатление.

— У Каллена свидание.

— С настоящей девушкой.

— Каллен идет на свидание с девушкой. Думаю, мы знаем, какая усиленная тренировка сегодня его ждет.

Я поднял средний палец и направился к двери.

— Заткнитесь, — бросил им Рик. — У него встреча со скаутами из Дартмута.

На секунду в раздевалке воцарилась тишина. Но лишь на секунду, а затем все началось.

— Дартмут?

— Где, черт возьми, этот Дартмут?

— Лига плюща?

— Это колледж на востоке, идиот.

— Лига плюща. Вряд ли вы о таком слышали.

Я покачал головой, открывая дверь, а в спину мне посыпались крики поздравлений и пожеланий удачи. И они имели в виду то, что говорили. Ребята могли устроить мне ад, поскольку все мы любили безжалостно дразнить друг друга, но мы также были и поддержкой.

Увидев Беллу, ждущую меня в конце коридора, я ускорил шаг, чтобы поскорее поцеловать любимую. Родители стояли чуть дальше, разговаривали с двумя скаутами из Дартмута.

— Видишь? Все беспокойство было напрасно, ты — великолепен, — заверила она меня с улыбкой.

— Спасибо. Ты пойдешь с нами на ужин?

Белла покачала головой, и я крепче сжал ее руку.

— Нет. Мы с твоей мамой поедем домой.

Я нахмурился, глядя на наши соединенные руки. Предстоял важный разговор, и мне бы хотелось, чтобы Белла была его частью.

— Я бы хотел, чтобы ты была там.

— Нет. Делай то, что должен, — она ободряюще сжала мою ладонь. — Ослепи их, а завтра мне все расскажешь. Хорошо?

— Хорошо.

Папа смотрел на нас, так что я позволил себе лишь нежный поцелуй в лоб. Я хотел бы, чтобы Белла была рядом, когда решалось мое будущее, но вряд ли ей было бы интересно всю ночь слушать о хоккее. Лучше будет поговорить о нашем будущем наедине. Нам предстояло обсудить немало важных вещей. И некоторые из них были очень личными.

— Я позвоню тебе вечером, если успею. Если будет поздно, то точно наберу завтра, — сказал я, убирая с ее лица каштановую прядку. — У меня для тебя сюрприз.

— Сюрприз? — Белла нахмурилась, вызвав у меня улыбку. Она ненавидела сюрпризы.

— Ага. Одевайся поудобнее. Я заеду за тобой завтра.

— Одеться удобно? — Белла нахмурилась еще сильнее, и моя улыбка стала шире. — Куда мы пойдем?

— В этом и заключается сюрприз. — Я коротко поцеловал ее и направился к родителям и скаутам. — Я люблю тебя. Поговорим позже.

— Я люблю тебя, — пробормотала она в ответ, и в карих глазах я увидел искренность.

Белла с мамой покинули арену вместе, оживленно разговаривая, а я повернулся к отцу и скаутам.

— Готов? — спросил папа.

Я кивнул и пожал мужчинам руки.

— Здравствуйте, я Эдвард. Спасибо, что приехали в Форкс.

После ужина со скаутами мы приехали поздно. Наполнив стакан водой, я достал из кармана телефон. Мой палец завис над кнопкой с именем Беллы, но в конце концов я снова убрал телефон. Конечно, она в любом случае будет рада моему звонку, но на следующий день у меня был запланирован для нее сюрприз, и я немного нервничал. Вдруг случайно проговорюсь? Мне бы хотелось прикасаться к ней, обнимать, пока буду рассказывать ей о планах на будущее, которое включало и саму Беллу.

Мама вошла на кухню как раз в тот момент, когда из гаража позади меня вышел отец.

— А, вот и мои мальчики, — с улыбкой сказала она, целуя меня в щеку.

Мама отошла к папе, а я быстро выпил содержимое стакана, набрал еще и сел за стол. Когда они оба, наконец, закончили с проявлением взаимной привязанности, то присоединились ко мне.

— Итак, — подначила мама, переводя взгляд с меня на отца. — Как все прошло?

— Белла нормально добралась домой? — спросил я.

Мама наклонилась и с улыбкой сжала мою руку.

— Все отлично. Думаю, я довольно надежное сопровождение, сынок.

Я закатил глаза, но улыбку все же не сдержал.

— Так что? — снова подсказала мама.

— Ну, — медленно начал я. — Все вроде прошло очень хорошо. Мы поужинали, поговорили о школе и их спортивной программе. Они хотят, чтобы я посетил Дартмут, осмотрел город и кампус, познакомился с преподавателями и тренерами. Мы здорово поболтали, так что это хороший знак, — я посмотрел на отца. — А ты что думаешь?

— Важно не то, что думаю я, — легко ответил он.

— Ну, я все же спросил, — с едва заметной улыбкой произнес я. Папа развил навык уклонения от ответа, когда мы с Эмметом еще были детьми.

— Думаю, Дартмут — отличная школа. У них хорошая хоккейная программа. Хотя среди колледжей Лиги плюща чемпионат НАССа фактически выиграли Гарвард и Корнелл.

[прим. переводчика: НАСС — национальная ассоциация студенческого спорта. В нее входят 1281 различных организаций, НАСС организует спортивные соревнования в колледжах и университетах США и Канады]

— Хм, — буркнул я. Мне не очень нравилась гарвардская программа.

— А ты что думаешь? — спросил папа.

Я честно подумал, прежде чем ответить.

— Мне нравится Дартмут. И я очень хочу увидеть кампус и хоккейную программу своими глазами, а еще было бы здорово встретиться с персоналом. Особенно с тренерами. Если все пройдет хорошо, и они предложат место, то я почти уверен, что приму.

Папа кивнул, наблюдая за моим лицом. Наступило долгое молчание.

— Уверен? — наконец спросил он.

Я посмотрел на стакан с водой, которым медленно чертил круги на столе, думая о решениях, которые принял относительно своего будущего.

— Да. Обещаю, что получу место в этом колледже и закончу его, прежде чем играть в НХЛ. Хотя я правда очень хочу в НХЛ. Для меня это одна из самых важных вещей в будущем.

На кухне снова ненадолго воцарилась тишина.

— А что еще для тебя важно?

— Высшее образование. Ты знаешь, что в конечном итоге я бы хотел пойти в спортивную медицину. — Папа склонил голову в знак признательности. — Должен признаться, что и мне это по душе. — Папа улыбнулся и снова кивнул.

— И? — тихо спросил он, поскольку я молчал.

Глубокий вдох. Папе можно сказать, он послушает, он поверит. Папа не скажет, что я слишком молод, что у меня вся жизнь впереди, что в моем возрасте нельзя быть уверенным в своих желания. Никто не земле не поймет меня так, как отец. Даже беря в расчет Эммета и дедушку. Но с другой стороны мама…

— Она, пап. Белла. Она единственная для меня. Я не хочу идти дальше без нее, — я впился взглядом в свои руки, сжимающие стакан. Мне бы не хотелось, чтобы родители думали, будто я один из тех, которые меняют свои планы на будущее только ради девушки. Не хотел. Просто Белла не была обычной девушкой. Она была моей жизнью.

— А что думает об этом Белла? — спросил отец. Он не спрашивал меня о том, как Белла ко мне относится, ему это было не нужно. Все и так очевидно. Она бы не была моей девушкой, если бы всем сердцем не любила меня.

— Она хочет поехать в Дартмут, — с улыбкой ответил я, вспоминая, как маленькие пальчики жадно гладили информационный буклет, с каким выражением лица она одержимо читала информацию о колледже. Белла думала, что я не заметил. Моя улыбка превратилась в ухмылку. — Она думает, что я не знаю, но я знаю. Белла не хочет об этом говорить, потому что боится, что этим разрушит мое будущее, — я покачал головой. Быть с ней — лучшее, что могло со мной случиться.

— Белла — хороший человек, Эдвард. Мы с твоей мамой… — он повернулся к ней с улыбкой и взял ее за руку. — Ну, мы очень счастливы за тебя. Не то, чтобы наше мнение что-то значило, — добавил он с озорными глазами.

— Но это так, — прошептал я. — Для меня имеет значение ваше мнение. И я рад, что вы видите, насколько она замечательная.

Губы отца дернулись в улыбке.

— Это слишком очевидно.

— Ты ведь знаешь, что я имею в виду, — выпалил я, взъерошивая волосы. — Я люблю ее, пап.

Он взглянул на маму.

— Знаю.

— Когда я думаю о своем будущем, то не могу представить его без нее. Но она не может позволить себе поступить в Дартмут.

— Да, это не дешево, — мягко прокомментировал он.

Я раздраженно выдохнул.

— Нет. Просто… в моем трасте на колледж достаточно денег, чтобы заплатить за нас обоих. — Папа кашлянул, а мама удивленно открыла рот. — Белла потрясающая студентка, ты ведь знаешь, она очень умная… И это было бы хорошим вложением. Тем более, что я хочу потратить их на то, для чего они и предназначались. Это траст Калленов, и он для колледжа.

Папа удивленно выгнул бровь.

— Она ведь еще не Каллен, Эдвард.

— Но она будет, — уверенно заявил я. Это было правдой. И слова шли из глубины души.

Мама всхлипнула, и папа ободряюще сжал ее руку.

— Он так молод. Карлайл, ему всего семнадцать.

— В следующем месяце мне исполнится восемнадцать, — я защищался, как мог. Я не позволял себе прогнуться и уверенно смотрел в обеспокоенные глаза родителей.

— Он всего на несколько месяцев моложе, чем были мы, когда встретились, — убежденно сказал папа, не сводя с меня взгляда.

— Но мы долгое время встречались, прежде чем пожениться. Мы оба закончили колледж, и…

— Я же не на следующей неделе собираюсь на ней жениться, — раздраженно рявкнул я.

— А Белла? — спросил папа. — ты вообще говорил с ней об этом? Или просто сам спланировал и решил, что так все и будет?

Боже. Как же хорошо он меня знал.

— Мы… ээ… еще не говорили об этом во всех подробностях.

— Я так и думал. Ты не можешь решать за нее, Эдвард. Прежде чем планировать жизнь Беллы, тебе нужно поговорить с ней и выяснить, чего хочет она.

Я прикусил язык, чтобы подавить свой инстинктивный детский ответ. Я знал, чего она хотела. Знал, что Белла хотела поехать со мной в Дартмут. Знал, что Белла любила меня так же сильно, как и я ее. Но мы и правда до сих пор не говорили о будущем.

— Я планировал поговорить с ней об этом. — И я собирался сделать это завтра. Кровь бросилась к лицу. Мне не хотелось думать о том, что именно эти планы повлекли за собой разговор с родителями.

— Плюс, думаю, тебе будет трудно заставить Беллу принять от тебя такие деньги за обучение, — подметил папа. — И Чарли тоже. Трастовый это фонд или нет.

— Но всегда есть фонд «Pacific Northwest Trust» и их стипендиальная программа, — небрежно сказал я.

— «Pacific Northwest Trust», — папа задумчиво посмотрел на меня. — Это на самом деле довольно хорошая идея.

Белле придется привыкнуть к деньгам, как только мы поженимся. Придется привыкнуть к мысли, что моя семья финансово обеспечена. У меня были уже основные переговоры со скаутами НХЛ, хотя я пока был не готов подписывать контракт.

В первые пару лет я вполне мог рассчитывать на миллион долларов, а после этого, если буду поддерживать свой уровень игры, начну получать гораздо больше. А я планировал не только продолжать в том же духе, но и стать лучше. Белле просто не нужно будет беспокоиться о деньгах. Они шли в комплекте со мной.

Отцу я так и сказал.

— С зарплатой в НХЛ я смогу вернуть вам деньги за обучение, которые возьму. Я не хочу, чтобы Белла об этом беспокоилась.

Папа бросил на меня сердитый взгляд.

— Успокойся, Эдвард. Наши деньги — это и твои деньги тоже. Ты прекрасно это знаешь.

Я кивнул. Это было правдой, несмотря на мои предрассудки.

— «Pacific Northwest Trust», — снова пробормотал он. — Хм. Нам нужно об этом поговорить. Белле придется подать заявление и все такое, но ты определенно сначала должен поговорить с ней, Эдвард. Не планируй ее будущее, пока не узнаешь, чего она сама хочет.

Как же хорошо он меня понимал и знал.

Я перевел взгляд на маму, в ее глазах стояли слезы. Желудок сжался от страха, раздражения, тревоги и немного от гнева. Боже, я не хотел, чтобы моя мама плакала. Никогда не хотел быть причиной ее разочарования. Меня вдруг поразила мысль, что мама расстроена моими планами на будущее. Мне никогда не приходило в голову, что мама может не быть счастлива за меня. Она прочитала мое смущенное и расстроенное выражение лица, и ее ладошка поднялась ко рту, когда с губ сорвался сдавленный всхлип.

— О, сынок. Мой мальчик, — мама отпустила папину руку и подлетела ко мне, чтобы крепко обнять и прижать щеку к моей макушке. — Нет, нет, дело не в этом. Я рада за тебя, очень рада, но ты всегда будешь моим ребенком. И я всегда буду думать, что ты слишком молод, чтобы уйти, поступить в колледж и… и… жениться.

Ее приглушили сдавленные рыдания. Мама вцепилась в мою голову мертвой хваткой и мне пришлось напрячься, чтобы посмотреть на отца, который с широко раскрытыми глазами беспомощно пожимал плечами. Я вытянул руку и осторожно похлопал маму по спине. Кажется, она перекрыла поступление крови к моему мозгу.

— Ээ, мам? — попытался попросить я, но мой голос был приглушен ее грудью. И это было совсем не то место, где мне хотелось бы находиться. Я старался не дергаться, отчаянно высвобождаясь из ее хватки. — О, Боже, мама!

— Мне очень жаль. Прости меня, — прошелестела она, отпуская мою голову и вытирая глаза. Мне хотелось броситься к раковине и умыться, но она обхватила мои щеки ладонями и поцеловала. — Я люблю тебя, Эдвард, и Беллу люблю. Но колледж… и брак… и…

Она снова попытался схватить меня, но я неуверенно замахал руками, прежде чем приобнять ее за плечи.

— Все хорошо, мам. Правда. Я пока еще никуда не собираюсь.

— Хватит, Эсми. Оставь мальчика в покое, — подошел папа и аккуратно отодвинул от меня маму, за что я окинул его благодарным взглядом.

Мама неуверенно улыбнулась и еще раз чмокнула меня в макушку.

— Прости, малыш. Я люблю тебя.

— Знаю, мам. Я тоже тебя люблю.

Одними губами я сказал папе «спасибо», когда он повел ее в их комнату.

— Спокойной ночи, сынок. Поговорим позже, — сказал папа и подмигнул.

Я еще минуту сидел за столом, потирая лицо руками и безмолвно смеясь. Не знаю, что только что произошло, но мне уже не терпелось встретиться с Беллой. Следующий день казался таким далеким.