Глава 6. Молчание.

Ее слух был тоньше, чем его, и она слышала тишину, о которой он не подозревал.
Д.М. Томас.

- Спасибо тебе за это, Чарли, - сказала я, пробегаясь пальцами по волосам, когда без четверти шесть мы подходили к дому Каленов.– Уверен, что у тебя нет других планов? Не хочу отрывать тебя от каких-нибудь дел.

Он покачал головой.

- Никаких проблем, Беллз. Я счастлив расчистить свое расписание, чтобы провести вечер со своей дочкой.

- Что ж, я рада, что ты смог найти в нем время для меня, - пошутила я. Чарли был в своем обычном воскресном наряде - заляпанных жиром джинсах, застегнутой на все пуговицы клетчатой рубашке с коротким рукавом и паре неряшливых поношенных коричневых ботинок. Он носил это всегда, когда не был в своей униформе, и не имело значения, какой был повод. Однажды он сказал мне, что если у рубашки имеются пуговицы, то для него она уже нарядная.

Я, напротив, решила по-настоящему приодеться. Черная юбка до колена обтягивала мой зад и бедра. А серый верх, имеющий глубокий вырез, был чуть более облегающим, чем я привыкла носить, и обтягивал мою грудь. Это был один из тех нарядов, что Джейк засунул в мой чемодан, совсем не в моем стиле.

- Я ведь не выгляжу нелепо, а? – спросила я у Чарли, когда мы приблизились к дому Калленов. Я одернула юбку и потянула за блузку, пытаясь ослабить ее. Я волновалась и беспокоилась, чувствуя себя неустойчиво в своих туфлях на высоком каблуке. Отказавшись от полного макияжа, я лишь немножко подкрасила ресницы и нанесла блеск на губы, а волосы оставила распущенными. Я чувствовала себя так, словно иду на собеседование на должность своей мечты, хотя мне было сказано, что у меня нет никаких чертовых шансов получить ее.

Но эту я все равно была преисполнена решимости получить.

- Ты хорошо выглядишь, - ответил Чарли. – Не знаю, почему ты так переживаешь. Это всего лишь Каллены.

- Ага, всего лишь Каллены со специальным гостем «KC and the Sunshine Band». (пп: американская музыкальная группа, основанная в 1973 году в Майами, штат Флорида. В своём творчестве коллектив использовал такие жанры, как фанк, R&B, и диско. Название группы происходит от фамилии ведущего вокалиста Гарри Кейси («KC») и «Sunshine Band» («солнечная группа», от неформального названия родного штата Кейси, Флориды, — «солнечный штат».)

Чарли засмеялся, и мы поднялись на крыльцо. Путь сюда занял не больше пятнадцати секунд, но из-за нервозности они показались вечностью. Меня подташнивало, желудок от волнения скрутило. Чарли уже было приблизился к двери, но я остановила его, схватив в панике за руку.

- Подожди секундочку, - сказала я. – Не сейчас.

- Почему? – спросил он, вопросительно изогнув бровь. Почему? У меня, конечно же, не было ответа на этот вопрос.

Подождав с минуту, он вздохнул.

- Я голоден, Белла. Так что либо мы заходим туда, либо возвращаемся домой и разогреваем остатки лазаньи, потому что мужчине нужно питаться. Иначе я зачахну.

Я закатила глаза, однако меня поразило, что он и на самом деле выглядел довольно худым. Он не был костлявым и, скорее всего, не станет, но теперь он определенно не был таким грузным, как раньше.

- Хорошо, не буду морить тебя голодом, - сказала я, глубоко вздыхая и подходя к двери. Я подняла руку и постучала, но стук вышел тише, чем я хотела.

Проклятые нервы.

- Ты стучишь? – спросил Чарли. – Да ты, должно быть, нервничаешь.

Прежде чем я успела открыть рот, дверь открылась и появилось знакомое лицо Эсми, приветствующее меня улыбкой. Мы не виделись долгое время, но выглядела она все так же – длинные волосы карамельного цвета, кремовая кожа, доброжелательный взгляд. Стоило мне увидеть ее, волнение как рукой сняло, а когда она обняла меня, я сразу же расслабилась.

- И зачем вообще было стучать? – спросила она. – Ты ведь знаешь, что это такой же твой дом, как и любого из нас.

- Мне не хотелось просто врываться.

- Почему нет? – спросила она, выпуская меня из объятий. Продолжая улыбаться, она обняла ладонями мое лицо, изучая его. Я чувствовала себя как под микроскопом, и в обычной ситуации такое внимание напрягало бы, но не когда это делала Эсми. Она делала это по-матерински, словно она была просто женщиной, которая переживает за своего ребенка – безо всякого осуждения, без всякого умысла.

В такие моменты – моменты, когда Эсми смотрела на меня так, словно я была ее плотью и кровью, - я действительно ненавидела свою мать.

- Выглядишь прекрасно, как и всегда, - наконец сказала она, отпуская меня и жестом приглашая внутрь. Проходя мимо нее, я заметила, как она тщательно исследует папу. Я пыталась не рассмеяться, когда она поправила ему воротник, разглаживая складочки на рубашке.

- Тебе нужно поесть, Чарли. Выглядишь оголодавшим.

- Так и есть, - смеясь, ответил он.

Чарли направился в гостиную, а Эсми побежала в сторону кухни. Я же осталась на месте, не зная, что мне делать, пока не решила пойти к Эсми.

Я остановилась на пороге, глядя, как она перемешивает что-то в кастрюльке на плите. Она, наверное, почувствовала мое присутствие, потому что, даже не оборачиваясь, махнула рукой в сторону холодильника и произнесла:

- Белла, не могла бы ты достать масло?

- Эмм, конечно, - ответила я, открывая дверцу и доставая его оттуда.

- Спасибо, лапочка, - сказала она, когда я подала ей его. – Знаешь, ты не должна так стесняться. Это всего лишь мы.

Я вздохнула. Хотелось бы мне знать, как объяснить все это, но не выглядеть при этом капризной маленькой девочкой. Я не стеснялась – просто чувствовала себя не в своей тарелке. Будто бы в мое прибежище вторглись, прикоснулись ко всему, что там было, и оно больше не будет таким, как прежде. Она была здесь, где-то поблизости, заражая все, что я любила, своей фальшивой жизнерадостностью. Она осквернила их. Люди, которые всегда были моей семьей, внезапно стали и ее тоже. От одной мысли об этом в груди защемило.

Ладно, может, в конце концов, я и была капризной маленькой девочкой. Я никогда не говорила, что способна делиться.

- Просто столько времени прошло, - пробормотала я. – Нужно заново привыкать к тому, чтобы быть здесь.

- Эдвард сказал то же самое, - сказала она, жестом прося подать ей соль. – Полагаю, это как-то связано с определенными воспоминаниями, да?

- Типа того, - ответила я. – А где, кстати, Эдвард? И… эмм… она? Я думала, она будет помогать.

Эсми улыбнулась.

- Я не уверена, но подозреваю, что из Тани никудышная хозяйка. Вчера я попросила ее подать мне дуршлаг, а она достала терку для сыра. Она недавно предлагала помочь, но я решила, что лучше оставить это профессионалам.

Не могу сказать, что я осуждала ее за это. Когда-то Эсми занималась в кулинарной школе, и именно она стала тем человеком, который научил меня разбираться в еде. Когда я была младше, то обвиняла ее в своих лишних килограммах, но теперь я в основном обязана ей жизнью. Все, что я ем, я всегда сравниваю с едой Эсми. Она до такой степени была ярой защитницей своей кухни и приготовленных в ней блюд, что я боялась даже прикоснуться к чему-либо.

- И все-таки, где они? – спросила я после того, как не получила от нее ответа.

- О, они наверху, - ответила она.

И хотя такая реакция была абсурдной, мой желудок свело.

- Вместе?

Эсми, окинув меня понимающим взглядом, улыбнулась своей ласковой «все будет хорошо» улыбкой. Точно так же она смотрела на меня и когда исчезла моя мать, и целый месяц перед тем, как Эдвард уехал в колледж.

- Ну, в последний раз, когда я проверяла Эдварда, он дремал в своей старой комнате. Кажется, он по какой-то причине поздно лег спать прошлой ночью.

Еще один знающий взгляд. Дерьмо, я что, настолько прозрачная?

- Очень похоже на него, - сказала я.

- Да. А Таня в комнате для гостей, наверняка опять приклеилась к своему мобильнику. Такое ощущение, что это все, чем она обычно занимается.

Мои брови недоуменно нахмурились.

- Подождите, они что, не живут в одной комнате?

- Нет.

- Но они ведь…

- Еще не женаты.

- Но он…

- Все еще мой сын.

Я покачала головой, понятия не имея, как, черт возьми, Эсми это удалось.

- Может, они и взрослые, но это все еще мой дом, Белла, - добавила она. – Ты знаешь, какие здесь правила. Ты, возможно, и не всегда следовала им, но ты знаешь их.

- Одна кровать – один человек, - скороговоркой ответила я. Все начиналось, как «одна кровать – одна голова», когда мы были младше, но продлилось лишь до тех пор, пока Эдвард не стал подростком.

- У меня две головы, поэтому, думаю, я попал, - смеясь, говорил он, – а может и нет, так как в кровать я иду все-таки один.

- Точно, - сказала она, указывая на красные и зеленые перцы на кухонном столе. – Можешь порезать их для меня, милая?

- Конечно.

Я достала нож из ящика и порезала перцы, а потом, по ее просьбе, стала нарезать кубиками лук. Бросила все это на сковородку, чтобы можно было обжарить, и вымыла руки. Мои глаза слезились от лука. Я вытерла их салфеткой и охнула, когда поняла, что размазала тушь.

- Я вернусь, - сказала я Эсми. – Мне нужно в уборную.

- Хорошо, милая, - сказала она. – Не торопись.

Я вышла из кухни и увидела, что Чарли в одиночестве сидит в гостиной, сосредоточив все свое внимание на телевизоре. Ничего ему не сказав, я прошла мимо и поднялась по лестнице. Прямиком направившись в ванную, я смыла из-под глаз черные пятна, пристально вглядываясь в свое отражение. Волосы завились, и я раз двадцать пробежалась по ним пальцами, прежде чем окончательно сдаться попыткам выровнять их. Я собрала их в конский хвостик при помощи резинки для волос, которую ранее одела на запястье, просто так, на всякий случай.

Решив, что сделала все возможное, я вышла оттуда и медленно двинулась по коридору. Оказавшись перед старой комнатой Эдварда, я долго колебалась, прежде чем постучать. Из-за двери не было слышно ни звука, ни единого движения, поэтому, подождав мгновение, я повернула ручку и тихонько открыла дверь, заглядывая внутрь.

Одетый только в домашние фланелевые штаны, Эдвард растянулся по диагонали кровати, устроившись на животе. Он обнимал подушку, и его похрапывание эхом разносилось по комнате. Я улыбнулась этому звуку, молча наблюдая за спящим Эдвардом. С каждым вдохом его спина двигалась, а мышцы на руках напрягались. Он был таким же подтянутым, как и десять лет назад; его кожа была такой же бледной, какой была всегда, насколько я помнила. Но он стал другим, тем не менее. Заметно старше, и, похоже, в нем и еще что-то изменилось. Он, наверное, выглядел изнуренным.

Я взялась за ручку снова и уже почти закрыла дверь, оставляя его в тишине, как в коридоре внезапно раздался оглушительный вопль, от которого я застыла на месте.

- Ты здесь!

Подпрыгнув от неожиданности, я обернулась и увидела Таню, стоящую у двери в комнату для гостей. Одетая в желтое платье и коричневые сандалии, она внимательно смотрела на меня и ослепительно улыбалась. Я чуть не запаниковала, когда она направилась ко мне, и решила закрыть дверь, но Таня остановила меня.

- Эдвард все еще спит? – спросила она, открывая дверь. – Глупый человек проспал бы всю свою жизнь, если бы я позволила.

- Он просто устал, - сказала я, внезапно почувствовав необходимость защитить его. Кто она вообще такая, чтобы указывать Эдварду что делать, а что нет? – Пусть лучше поспит…

- О, он всегда усталый. Ничего нового, - отмахиваясь, прервала она меня. – Он может поспать и потом.

Она направилась прямо к кровати и плюхнулась рядом с ним. Матрац прогнулся, и Эдвард тут же зашевелился.

- Подъем, соня! - пропела она своим раздражающим голосом. – Время возвращаться на землю.

- Еще десять минут, - услышала я его ворчанье.

- Никаких десяти минут, - ответила Таня, расталкивая его. – Вставай, вставай, вставай.

Эдвард простонал и повернулся к ней лицом, оказываясь, тем самым, спиной к двери.

- Черт, хорошо, я встаю.

- Хорошо, - сказала она, пододвигаясь ближе к нему и прижимая свой наманикюренный палец к его губам, – но только следи за своим грязным ртом.

- В некоторые времена ты никогда не жалуешься на мой рот, - пробормотал он. – Собственно, если память мне не изменяет, то тебе нравится, когда я делаю грязные вещи свои…

Прежде чем он успел закончить, Таня взвизгнула и накрыла его рот ладонью. Эдвард отодвинул ее руку и рассмеялся, наклоняясь к ней. Она сократила оставшееся между ними расстояние, и их губы соприкоснулись, а пальцы переплелись на ее коленях. Они нежно, не торопясь, целовались, а я чувствовала себя так, словно меня пнули прямо в живот.

Это было интимно. Это было сладко. Это было чертовски гадко.

Не способная это выносить, я закрыла глаза и отвернулась, отступая от двери, но Таня вновь заговорила, и в ее голосе слышалось явное недовольство:

- Фу, утреннее дыхание. Отвратительно!

Я остановилась, снова украдкой заглядывая в спальню, и в это время Эдвард опять рассмеялся и встал. Он повернулся в мою сторону и тут же окаменел, когда наши взгляды встретились. Его лицо потеряло цвет, пока он смотрел на меня, а улыбка исчезла со скоростью света.

- Свон?

- Эмм, привет, - сказала я и помахала рукой, понятия не имея, что еще сделать. Его бровь изогнулась, и я внезапно почувствовала себя глупой. Хороший способ выставить себя полной дурой, Белла.

- Привет, - сказал он, в его глазах блеснул игривый огонек. По крайней мере, моя неловкость хотя бы развеселила его. – И давно ты здесь?

Я пожала плечами.

- Недавно.

- И как долго «недавно»?

- Немножко недавно.

Он вздохнул.

- Ты и твои ответы-неответы. Ты все еще делаешь это?

- Может быть, - ответила я, сделав паузу, прежде чем добавить: - А может и нет.

Он выдавил из себя улыбку, пробегаясь пальцами по волосам. Его волосы были спутаны после сна, и я улыбнулась, увидев их такими. Они всегда были в беспорядке. Если он пытался уложить их налево, они настаивали на том, чтобы лечь направо, и по этой причине он не заморачивался их укрощением.

Таня поднялась с кровати и подошла, вставая между нами.

- Я выходила из комнаты для гостей минуту назад и столкнулась с Изабеллой.

Я съежилась, когда она произнесла мое имя.

- Пожалуйста, не называй меня так.

Голос Эдварда прозвучал одновременно с моим:

- Никто ее так не называет.

- Как, Изабелла? – переспросила Таня. Я снова съежилась, а Эдвард кивнул ей.

- Ее зовут… - он замер, глядя на меня. Я ждала, что он закончит, но он не стал.

- Белла, - закончила я предложение.

- О, - сказала Таня, пожимая плечами, будто все это неважно, и посмотрела на Эдварда. – В любом случае, одевайся и не забудь почистить зубы. Ах да, и твои волосы. Они в абсолютном беспорядке.

Он кивнул, соглашаясь с тем, что она сказала, но продолжая смотреть на меня. Таня поцеловала его в щеку и ушла, направляясь к лестнице и спускаясь вниз, а я еще секунду помешкала, после чего молча развернулась и направилась туда же. Я уже подошла к лестничной площадке, когда Эдвард прочистил горло, шагая по коридору сзади меня.

- Эй, ты выглядишь… эмм… - начал он, медленно оглядывая меня с ног до головы. Этот осмотр был напряженным, совсем не как изучающий материнский Эсми. - …другой.

- Другой? – переспросила я.

Он кивнул.

- Другой.

- Э-э, спасибо.

Он улыбнулся и исчез в ванной.

Другой… Я все еще не была уверена, считать ли это комплиментом или нет.

***

Я простонала, когда открыла глаза; мое тело задеревенело. Я попыталась передвинуться, чтобы ослабить боль, но это было невозможно – тяжелая рука придавила меня. Я попыталась сбросить ее, но она и с места не двинулась, стискивая меня вместо этого еще сильнее, как только я начинала двигаться. Мой мочевой пузырь вот-вот собирался взорваться, и я начала потеть, потому что воздух в замкнутом пространстве малюсенькой палатки был спертым.
- Эдвард, - прошептала я, толкая его локтем. – Отпусти.
Он пробормотал что-то невнятное, но где-то среди этого я уловила «нет».
- Пожалуйста, Эдвард, - сказала я. – Мне очень нужно пописать.
Опять «нет».
- Клянусь богом, Эдвард, если ты сейчас не отпустишь меня…
- Кто такой Боб?- промямлил он.
- Боб?
- Ты клялась Бобом.
- Бог, Эдвард. Я клялась богом. Б – О – Г – О - М.
- Ты не должна делать этого, - прошептал он сонным голосом. – Ты отправишься в ад.
- По крайней мере, ты отправишься вместе со мной, - сказала я, снова пытаясь убрать его руку с себя. – А сейчас отпусти меня, пока я на тебя не написала.
Он поворчал и наконец ослабил свою хватку, перекатившись на другой бок. Я села и быстро расстегнула молнию на палатке, вылезая из нее на утренний воздух. Снаружи было довольно тепло, что предвещало жаркий денек. Я не возражала – мне никогда не доставляло проблем находиться на улице в жару.
Взглянув на разбросанные повсюду вещи, я начала искать свои ботинки, но они куда-то запропастились. Спустя мгновение я решила натянуть кроссовки Эдварда, поскольку у меня совсем не было времени искать свои, захватила косметичку со своими туалетными принадлежностями и направилась в лес. Слишком большие кроссовки громко шлепали и сваливались с меня на каждом шагу, пока я с трудом пробиралась через кусты.
Я остановилась, когда палатки уже скрылись из виду, и, быстренько сделав свои дела, вернулась.
Несмотря на то что я отсутствовала всего несколько минут, обстановка вокруг палаток кардинально изменилась. Эммет, Райли и Эрик начинали готовить завтрак на гриле, в то время как Эдвард стоял в одиночестве перед моей палаткой. Он выглядел озадаченным, осматривая землю под ногами.
- Ты видела мои кроссовки? – спросил он, когда я приблизилась.
Я кивнула на свои ноги.
- Ага.
- Надеюсь, ты не обмочила их, Свон, - сказал он шутливо. Я сбросила кроссовки, и он, скользнув в них, начал уходить.
- Ты куда? – окликнула его я.
- Мне тоже нужно отлить, - сказал он, поворачиваясь ко мне. – А что, хочешь подержать меня за его?
Я закатила глаза, не в силах остановить румянец, вспыхнувший от возникшей в моих мыслях картинки, а он, посмеиваясь, скрылся в лесу.
Иной раз я задумывалась над тем, знает ли он, что делает со мной, понимает ли, как его слова действуют на меня. Может, я и была его лучшим другом - единственным человеком, кто видел его настоящим, - но это еще не значит, что я не восприимчива к его чарам.
В конце концов, я - обычная девушка-подросток.
- Проголодалась, Белла? – крикнул Райли.
- Эмм, да, - ответила я, направляясь к ним. Они поджарили бекон и сосиски, а еще у них было много маленьких пакетов с сухими завтраками. Ничего из этого мне не захотелось, так что я взяла пачку http://www.cheerios.com/ и уселась в шезлонг. Спустя несколько минут вернулся Эдвард и сел рядом со мной, держа полную еды тарелку.
- Хочешь? – с набитым ртом спросил он, протягивая мне наполовину съеденную сосиску. – Это вкусно.
Представления Эдварда о вкусной еде резко отличались от моих.
- Нет.
- Ну же, попробуй, - настаивал он, практически пихая сосиску мне в нос.
Я настороженно посмотрела на него.
- Ты вымыл руки?
- А ты как думаешь? – спросил он, наигранно закатывая глаза. – Просто съешь ее.
Я пожала плечами и взяла сосиску, откусывая немножко. Должна отдать ему должное, было довольно-таки вкусно.
Райли присоединился к нам, усаживаясь в шезлонг рядом с Эдвардом, и наблюдал за нами, пока мы заканчивали свою еду.
- Что случилось?
- Ничего особенного, - ухмыляясь, ответил Эдвард. – Просто убедил Свон взять в рот мою плоть. (пп: двойной смысл – meat может означать и мясо, и плоть, а также используется в пошлом, сексуальном смысле.)

Райли подавился своим напитком, а я густо покраснела.
- Ты такой извращенец, - сказала я, шлепнув Эдварда по руке.
- Что? Ты сделала это! – сказал он, изображая саму невинность. Он взял другую колбаску и откусил от нее большой кусок, прежде чем указать ею на меня. – И если хорошенько подумать, я действительно не помню, вымыл ли я руки.
Я скривилась.
- Это мерзко, Эдвард! Ты прикасался ими к этой своей штуковине!
Он рассмеялся, тогда как Райли снова закашлялся. Он смеялся так сильно, что едва не задохнулся.
- Моя штуковина, Свон? Что не так с моей штуковиной?
- Фу, не знаю, - сказала я. – И знать не хочу.
- Ты уверена? – изогнув бровь, спросил он.
- На все сто, - ответила я, поднимаясь. – Оставь его себе, Эдвард.
Я направилась обратно в палатку, но он окликнул меня.
- Хочешь искупнуться?
- Прямо сейчас?
- Ага, мне надо охладиться.

Это точно, дружище.

- Хорошо, только надену купальник, - ответила я, залезая в палатку. Я застегнула ее, перед тем как раздеться и достать из рюкзака темно-синий цельный купальник. Он был новым - я купила его в конце прошлого лета, когда были тотальные распродажи, - и внизу заканчивался шортиками, а сверху завязывался на шее.
Натянув его на себя, я слегка удивилась, насколько он оказался облегающим. Вырез спереди был довольно глубоким, определенно не таким, как у моего старого простого черного купальника. Я, как могла, поправила его, чтобы все осталось прикрытым, и попыталась завязать купальник, но ничего не получилось.
Придерживая верх купальника, я вылезла из палатки и направилась к парням.
- Эдвард, поможешь завязать?
Он встал со своего кресла и повернулся ко мне. Стоило ему увидеть меня стоящей там, как он весь напрягся, его глаза слегка расширились, а взгляд стал интенсивным. Я не могла понять, испуган ли он, взволнован или просто ошеломлен.
Он не проронил ни слова. Он просто не сводил с меня глаз, и моя кожа начала плавиться от такого внимания.
- Что-то не так? – спросила я, оглядывая себя.
- Э-э, нет, - неловко рассмеявшись, сказал он. – Просто ты…
Он не закончил предложение, и это заставило меня еще больше разнервничаться.
- Я просто что?
Он помотал головой, словно пытаясь выйти из ступора, и жестом попросил меня развернуться. Я сделала это, придерживая волосы, пока он завязывал купальник. Его пальцы слегка прикасались к обнаженной коже моей спины, вызывая этим волны мурашек.
Эммет подошел, когда Эдвард уже закончил и я опустила волосы. Он споткнулся, взглянув на меня, и его глаза расширились точно так же, как и у Эдварда ранее.
- Ни фига себе, - сказал он. – Сиськи!
Смущенная донельзя, я прикрыла грудь, тогда как Эдвард тихо рассмеялся позади меня.
- Прям с языка снял.