Эдвард Каллен POV

Я последовал за Беллой в дом со странным ощущением в желудке, потому что понял, любому это покажется абсолютно нормальным, но только не мне. Девушка приглашает парня в свой дом; конечно, такое происходило все время, и ничего особенного здесь не было.

И опять это слово; нормально. Для меня вся эта ситуация была нереальной.

Белла повела меня на кухню и предложила что-нибудь выпить. Спустя мгновение, я держал в руке охлаждённую банку Pepsi. Когда Белла отвернулась от меня и направилась к раковине, я стал следить за каждым её движением, молча интересуясь, понимала ли она, насколько странным всё это было для меня. Часть меня чувствовала себя очень неловко, но в то же время, я был ужасно заинтригован.

Понимая, что всё ещё смотрю Белле в спину, я быстро отвёл глаза и задумался.

Хотя, я всегда избегал других людей, старался держаться от них на расстоянии и говорил себе, что мне не нужны друзья, внезапно я стал задумываться о том, что стал неотъемлемой частью жизни Беллы. Должен признать, что эта мысль не была для меня неприятной. Было в ней что-то особенное, не считая того, что она относилась ко мне как к человеку, а не как к чему-то неприятному.

К тому же, бессмысленно отрицать правду; меня тянуло к ней, как мотылька на пламя.

Но, насколько она очаровывала меня, так же я мог видеть и опасность. Если я позволю себе быть к ней слишком близко, я, скорей всего, в конечном итоге сгорю. Потому что, рано или поздно, Белла поймёт, что я просто не стою её времени и всех усилий. Если мы и дальше будем проводить время вместе, она без сомнения начнёт задавать вопросы о моём прошлом.

А я не хотел лгать ей. И правду сказать тоже не мог.

Она придёт в ужас и будет испытывать ко мне отвращение. И не думаю, что смогу пережить её потерю после того, как я только впустил её и позволил себе надеяться. Когда она уйдёт, мне будет слишком больно. А она это сделает. Не было никакого шанса, что она останется рядом, узнав, каким жалким и слабым я был на самом деле, и был настолько неприятен, что даже родная мать отказалась от меня.

— Ты так ничего и понял, правда, мальчик? – голос Джеймса был устрашающе спокоен. Он продолжал приближаться ко мне, сидящему на полу, и остановился только тогда, когда наши лица оказались всего в нескольких дюймах друг от друга. Почувствовав запах алкоголя, исходящий от его дыхания, меня чуть не вывернуло наизнанку, но каким-то образом мне удалось сдержаться и не вырвать ему под ноги.

— Простите, – прошептал я дрожащим голосом. – Это больше не повторится, – конечно, я, как обычно, понятия не имел, что я сделал не так. Понимая, что сейчас всё узнаю, у меня засосало под ложечкой.

Он занёс кулак, и я инстинктивно поднял руки, чтобы закрыть своё лицо. Но Джеймс был намного быстрее; он схватил меня за руку и я почувствовал, как его пальцы впились в кожу.

— Ты продолжаешь неповиноваться, – прошипел он, его лицо покраснело от гнева. – Ты – позор и разочарование для своей матери, и ты не оставляешь мне выбора, кроме как наказать тебя.

Моя голова отлетела назад, когда он с силой ударил меня в лицо, вызывая слёзы боли и унижения в глазах. Однако, я быстро смахнул их.

Джеймс с насмешкой продолжил:

— Но, не имеет значения, что я делаю, потому что ты всё равно не понимаешь. Ты всё делаешь не так как надо, ты просто не можешь сделать что-то правильно, – сделав паузу, он жестоко улыбнулся. – Скажи это.

Я просто смотрел на него, не понимая, что он хотел этим сказать. Он ещё крепче сжал мою руку, дёрнув, поставил меня на ноги и толкнул в стену позади меня.

— Скажи это! – приказал он.

Тяжело сглотнув, я кивнул, так как, наконец, всё осознал.

— Я плохой, – срывающимся от отчаяния голосом произнёс я, стараясь сказать это как можно быстрее, чтобы он перестал причинять мне боль, по крайней мере, на тот момент. – Я плохой.

— Да, так и есть, – согласился Джеймс ледяным голосом, его глаза угрожающе сузились. – Повтори это...

Потерявшись в своих воспоминаниях, я и не заметил, как Белла приблизилась ко мне, поэтому почувствовав руку на своём плече, с паникой отпрянул назад, и, зажмурив глаза, стал ожидать боли, которая так и не последовала. В следующий момент я услышал мягкий, но всё же взволнованный голос Беллы; она, заикаясь, извинялась передо мной, и я открыл глаза.

Один взгляд на лицо Беллы сказал мне, что её потрясла моя реакция. Она смотрела на меня расширившимися глазами, и явно лишившись дара речи, несколько раз просто открывала и закрывала рот. В шоке от того, что я так облажался перед нею, я ощутил нахлынувшие на меня стыд и отвращение, и не в силах смотреть на неё, опустил глаза в пол.

А потом она спросила, всё ли со мной в порядке. Плотно сжав губы, я заставил себя сделать несколько глубоких вдохов, и стал ждать, когда моё сердце успокоиться и перестанет биться, словно грёбаная кувалда. Услышав, как Белла, срывающимся от подступающих слёз голосом, произнесла моё имя, мне, наконец-то, удалось обрести дар речи.

— Я в порядке, – солгал я, всё моё тело дрожало.

Я должен был знать, что приходить сюда было большой ошибкой.

Когда она показала мне полотенце и всё ещё нетвёрдым голосом объяснила, что хотела дать его мне, чтобы я вытерся, я почувствовал себя ещё большим идиотом. В то время как часть меня понимала, что я должен дать ей хоть какое-то объяснение своего поведения, трус во мне просто хотел убежать.

В следующий момент она шокировала меня, когда с мольбой в голосе попросила остаться. И, со всей напряжённостью, растущей во мне, я просто взорвался.

— Почему ты так чертовски упряма? - я фактически кричал ей в лицо. - Блядь, я не могу быть тем, кем ты хочешь меня видеть. Я ничего не могу сделать для тебя, кроме как причинить боль и сделать твою жизнь несчастной. Ты не поняла, Белла? Я не подхожу тебе. Ебать! Я. Всё. Порчу!

Какое-то мгновение Белла просто молча наблюдала за мной, и я видел, что её совсем не напугала моя вспышка гнева. Я не понимал, почему в ответ она не начала кричать на меня, сказав, какая же я задница. Или просто сказать, чтобы я, бля, убрался из её дома и больше никогда не заговаривал с ней.

Вместо этого она уверенно покачала головой.

— Я не верю в это. Во всяком случае, я готова попробовать.

Я почувствовал разочарование и стыд, но больше всего замешательство, не понимая, почему, чёрт возьми, она так настойчива. Почему она не может просто сдаться и понять, что она впустую тратит своё время и что ей не стоит беспокоиться. Но она отказалась слушать мои гневные протесты и вместо этого потребовала, чтобы я объяснил, в чём вообще грёбаная проблема.

— Ебать, ты что, не слышишь меня? - я с предупреждением посмотрел на неё, но, казалось, она этого не заметила. - Я всё порчу. Я причиню тебе боль.

— Ты это уже говорил, - она смотрела мне прямо в глаза. - Но ведь проблема не в этом, ведь так? Не в том, что ты боишься причинить мне боль. Скорей наоборот, – когда она сделал шаг вперёд, мои глаза расширились, и я, почувствовав тревогу, отступил назад, молча предупреждая её, чтобы она держалась на расстоянии.

— Ты не боишься причинить мне боль. Ты боишься, что я могу причинить боль тебе. Вот что тебя тревожит на самом деле, ведь так? – взбешённый тем, что она каким-то образом смогла увидеть меня насквозь, я впился в неё взглядом. Неожиданно у меня появилось чувство, будто я зажат в угол и на меня надвигаются стены. Я молчал, и Белла, с мольбой в голосе продолжила, – Я не буду. Я никогда не причиню тебе боль, Эдвард. Ты должен верить мне.

Это было слишком для меня, и я с ужасом понял, что нахожусь на грани серьёзного срыва. Гнев, упрёки, враждебность – с этим я мог справиться. Но не с искренней добротой и сочувствием. Потому что знал – я этого не заслуживал.

Каким-то чудом, Белла, наконец, поняла, как близко к краю я был. Она попятилась и перестала давить на меня. И вот, мы сидим за кухонным столом и смотрим друг на друга словно загипнотизированные.

— Что это? – спросил я. Мой голос дрогнул; я устал и ничего не понимал. У меня было много возможностей уйти, но я всё ещё сидел там и снова тонул в глубине шоколадных глаз Беллы. Ощущение напряжённости медленно покидало моё тело, хоть я и не позволял себе полностью потерять бдительность.

Она колебалась, видимо немного озадаченная моим вопросом.

— Что ты имеешь в виду?

— Это! – в моём голосе слышалось нетерпение; мне было необходимо, чтобы она объяснила мне, как, чёрт возьми, у неё получалось так влиять на меня. Я мог кричать на неё и придумать миллионы причин, почему она должна оставить меня в покое, но я не мог заставить себя держаться подальше.

Белла тяжело сглотнула.

— Я не знаю, – наконец, пробормотала она, но я заметил, как она резко отвела взгляд. Открыв рот, она снова закрыла его, и прикусила свою нижнюю губу. Затем посмотрела на меня. – Как твоя рука?

Нахмурившись, я попытался понять, о чём, блядь, она говорит.

— Прости?

— Твоя рука, – повторила она, видимо ей очень хотелось сменить тему. – Тебе больно? Может, нужно чтобы кто-нибудь её осмотрел?

Наконец, поняв, я пошевелил пальцами, и слегка нахмурившись, покачал головой.

— Ерунда, – это была правда. Хотя я всё ещё чувствовал тупую боль, а когда сжал кулак, она стала немного сильнее.

— И что случилось? – она внимательно посмотрела на меня, видимо опасаясь, что я смогу обидеться на её вопрос и снова накинуться на неё.

Я вздохнул, пожал плечами и решил просто сказать правду.

— Я ударил фонарный столб.

— О, – глаза Беллы немного расширились. Когда она снова заговорила, её голос был на удивление весёлый. – Знаешь, думаю, тебе не стоит драться с фонарными столбами. Ты должен знать, что это нечестная борьба.

Сначала я просто с недоумением смотрел на неё. Затем не смог сдержаться и усмехнулся.

— Спасибо. Постараюсь запомнить.

Лицо Беллы просияло и кажется, довольная моей реакцией, она кивнула. Затем снова стала серьёзной.

— Ты злишься на меня? – она была не на шутку взволнована.

Я бросил на неё недоверчивый взгляд.

— Почему ты так думаешь?

Она стала нервно теребить край своего рукава.

— Ну, на самом деле я пойму, если это так. Мне жаль, что я начала давить на тебя. Я просто... – она пожала плечами. – Я не хотела тебя расстраивать.

— Белла... – я колебался. Неожиданно Белла показалась мне такой уязвимой и неуверенной. Я прекрасно видел, как сильно ей хотелось узнать, что же со мной произошло. Я так же заметил, как дёрнулись её пальцы, как будто она хотела дотронуться до меня, но знала, что это не позволено.

В тот момент я понял, что она искренне заботилась обо мне. Хоть осознание этого заставило меня ощутить странное тепло внутри, я также почувствовал комок в горле, потому что факт оставался фактом, Белла всё ещё не знала правду обо мне. И я не сомневался ни на секунду, что как только она узнает, её отношение ко мне сразу же изменится.

"Именно это я имела в виду, когда сказала, что мне нравится быть рядом. И ничего не изменит этого. Я не собираюсь никуда уходить".

Вспомнив её слова, голос Беллы эхом раздался в моей голове. И я не знал, что мне делать с этим. Конечно, она не будет чувствовать то же самое, когда узнает, каким ущербным я был на самом деле. Когда узнает мрачную тайну, которую я скрывал и что не мог предотвратить, когда был ребёнком. Когда узнает, каким плохим я был.

А что если я неправ? Я уже понял, что Белла совсем другая. Возможно, если бы я просто дал ей шанс...

Ебать, ты что сошёл с ума? в знак протеста закричал голос внутри меня. Ты не можешь доверять ей. Что с того, что она заботится о тебе сейчас? В конечном итоге, умышленно или нет, но она причинит тебе боль. Даже не думай о том, чтобы сблизиться с ней. Ты вообще не должен быть здесь. Тебе лучше сейчас уйти, пока не стало слишком поздно.

Только я был уверен, что уже упустил тот момент, когда просто мог уйти. Я боялся, что попытка убежать от Беллы – и от своих непонятных чувств – мне уже не поможет.

"Я никогда не причиню тебе боль, Эдвард. Ты должен верить мне".

Она казалась такой честной, такой искренней. Даже сейчас, когда она молча смотрела на меня и ждала, когда я скажу ей что-нибудь, я заметил, что её глаза молили о доверии.

И в тот момент мне действительно, бля, так этого хотелось.

— Я не злюсь на тебя, – наконец, выпалил я, не пропустив, как на лице Беллы промелькнула надежда. Я остановился, и чтобы заверить её в этом, стал отчаянно искать нужные слова. Но в мыслях ничего не было. – Чёрт! Я не знаю, как делать это дерьмо.

— Что? – тихо спросила она, видимо ничего не понимая.

Я закатил глаза и с раздражением подумал, что я такой придурок, что не могу даже облечь свои жалкие мысли в слова так, чтобы Белла меня поняла. Но она терпеливо ждала пока я объясню. Я вздохнул.

— Общаться с людьми, – наконец, не глядя на неё, признался я. Мне было стыдно признавать, каким замкнутым и нелюдимым я был на самом деле.

Почувствовав на себе её взгляд, я нехотя поднял голову и был ошеломлён, увидев там понимание.

— Думаю, у тебя сейчас прекрасно получается, – тихо сказала она. Вскинув брови, я с недоверием посмотрел на неё, но промолчал. Белла пожала плечами. – Дальше мы можем делать это вместе.

Я сглотнул, и, не доверяя своему голосу, просто кивнул. Часть меня была чертовски напугана, и даже не хотела вникать в смысл этих слов. А другая часть почувствовала странное желание потянуться через стол, взять руку Беллы в свою и больше никогда её не отпускать.

— Гм... – видимо, Белла почувствовала моё внутреннее смятение, потому что сменила тему. – Как насчёт двадцати вопросов?

— Что? – я смотрел на неё с недоумением.

Она слегка улыбнулась и объяснила:

— Ну, я уже говорила тебе раньше, что ты можешь спросить меня о чём-нибудь. Я решила, что прежде чем я пойду готовить обед, ты можешь задать мне двадцать вопросов. Что скажешь?

Мои глаза слегка расширились.

– Ты серьёзно? – она кивнула. – И ты обещаешь, что дашь ответ на любой грёбаный вопрос?

– Ммм, – Белла снова кивнула, но я заметил, что она немного занервничала. – Пока они не будут, ну, знаешь... – она покраснела, – неуместными, – я хотел фыркнуть, но вместо этого просто кивнул.

— Ну, тогда начинай, – поощрила она, и, откинувшись на стуле, положила руки на колени.

— Ладно. Гм... – я пытался придумать, чтобы у неё спросить. – Твой любимый цвет?

Теперь фыркнула Белла

— Это лучшее что ты можешь придумать? Это слишком банально!

Я пожал плечами и почувствовал себя ужасно глупо, потому что, судя по всему, она была права.

— Ладно. Хорошо. Вот ещё один вопрос, – я видел, как она напряглась и с выжиданием посмотрела на меня. – Почему ты не хочешь идти на бал с Тайлером Кроули? – я практически выплюнул его имя, гнев вскипел внутри меня, когда я вспомнил его с Беллой, но мне всё-таки до смерти хотелось узнать ответ.

Белла удивлённо заморгала, но быстро пришла в себя.

— Я... – на мгновение она заколебалась. – Ну, во-первых я не танцую, – пауза. – И даже если бы я это делала, то никогда не пошла бы с ним. Он придурок.

Мне стало интересно, смогла ли она заметить облегчение на моём лице, но отогнав от себя эти мысли, я с пониманием кивнул и поспешил продолжить.

— Ладно. Следующий вопрос... – быстро придумал я. – Ты предпочитаешь читать или смотреть телевизор?

— Читать, – сразу, без колебаний ответила она.

Я решил не уходить с этой темы.

— Название последней книги, которую ты читала.

Она улыбнулась, немного смущённо.

— "Грозовой перевал" Эмили Бронте. Я читала его раз десять.

— Ха, – я вспомнил, как в прошлом году вынужден был читать "Грозовой перевал", когда мы проходили его в школе и ненавидел каждое мгновенье. Я хотел спросить, как можно читать такие удручающие истории два раза, не говоря уже о десяти, но взглянув на Беллу, передумал. Ей явно нравился этот грёбаный роман, хоть я за всю жизнь не смог бы понять почему.

Я задал вопрос, какую музыку она предпочитает, и прежде чем понял, мы с Беллой затеяли горячую дискуссию, сравнивая рок и классику. Неожиданно я осознал, что мы на самом деле нормально общались, и мне это нравилось. Если быть честным, я не мог вспомнить, когда в последний раз, разговаривая с кем-то, я чувствовал себя так комфортно.

И судя по взгляду на лице Беллы – и искренней улыбки на губах – она чувствовала себя точно так же.

Перевод и редактура: Kallibri722

Источник: http://robsten.ru/forum/19-967-90#562376