— Я люблю тебя, – медленно повторила я, заглядывая в глубину его глаз. Прошла минута, и видимо, почувствовав себя неловко, он нахмурился. Я молча, ещё крепче обняла его, и мы вместе опустились на пол.

Я не знаю, сколько времени мы сидели так, но я заметила, что в комнате заметно потемнело. Хотя меня это не беспокоило; я была рада от того, где нахожусь, и подозревала, что Эдвард чувствовал то же самое. Мы не разговаривали после того, как я сказала ему, что люблю, но это нормально - слова были не нужны.

Или я так думала, пока не услышала, как Эдвард прошептал мне на ухо, так тихо, что я едва смогла разобрать слова:

— Я тоже люблю тебя.


Эдвард POV

Как только эти слова слетели с моих губ, я замер. Не потому, что хотел забрать их обратно, а потому что меня потрясло до глубины души, что я смог произнести их. И что удивило меня больше всего, так это то, что не было ничего принудительного в этих маленьких трёх словах - это казалось вполне естественным.

Я слышал, как Белла резко втянула в себя воздух, но к моему облегчению, вместо ответа, ещё сильнее обняла меня. Какое-то время мы сидели так, пока молчание не начало меня беспокоить. В каком-то смысле это было хорошо - ничего не говорить, а просто наслаждаться ощущением рук Беллы вокруг меня, но в то же время, ничего не отвлекало меня от неприятных мыслей.

И в конце концов, я дошёл до точки, когда это стало невыносимым.

— Мороженое! – немного отодвинувшись, неожиданно выпалил я. Белла удивлённо моргнула, глядя на меня так, словно у меня выросла вторая голова. Чувствуя себя довольно глупо, я откашлялся. – Хочу сказать, ты ведь хотела мороженое, правда? Я тоже. Я пойду, возьму его и сразу вернусь, – пробормотал я, неохотно отпустив её и вставая.

Какая-то часть меня хотела, чтобы она остановила меня, а другая молилась, чтобы она этого не делала.

Она нахмурилась и тоже поднялась.

— Эдвард, ты...

Я прервал её, нежно поцеловав в губы. Никогда не устану удивляться, как хорошо я при этом себя чувствовал.

— Я в порядке. Просто мне нужно... – я колебался, потому что на самом деле не знал, как объяснить, что мне нужно - так как сам этого не понимал.

Многие мысли и образы проносились в моей голове. Я не хотел думать о том, что Белла сказала о Джеймсе и обо мне, в основном потому, что сама мысль о том, что она возможно права, до смерти пугала меня. Но в глубине души я также знал, что уже слишком долго старался не думать об этом. И теперь всё сразу могло ударить в меня.

Каким-то образом, Белла, казалось, поняла меня, так как её лицо смягчилось, и она кивнула, хотя всё ещё выглядела немного смущённой.

— Мороженое было бы неплохо, – тихо согласилась она. – Я подожду здесь.

Мне показалось немного странным, что я так спешил выйти из комнаты, потому что в тот момент, когда я шагнул через дверь и вышел в коридор, сразу понял, что мне не хватает её и чуть не повернул обратно. Но заставил себя спуститься вниз, зная, что когда я вернусь, Белла всё ещё будет там.

Меня почти пугало, как зависим я стал от неё - я нуждался в Белле так же, как в необходимости дышать. И мне по-прежнему нелегко давался тот факт, что каждый раз, когда я открываю свои объятия, она оказывается там. За исключением следующих выходных, когда, по крайней мере, на пару дней ей придётся уехать. Я постарался задвинуть эту мысль в глубины своего подсознания.

На самом деле я не хотел мороженое, но это единственное, что я смог придумать. Конечно, я не стал бы обманывать себя, думая, что наш разговор закончен, но отчаянно нуждался в передышке.

К сожалению, в голове всё ещё была каша. Я только что сказал Белле, что люблю её. Или скорее прошептал, но, тем не менее, эти слова не заставили меня испытать приступ паники. Я хотел сказать ей это снова и на этот раз смотреть ей в глаза, видеть реакцию на её лице.

Значит ли это, что после всего, у меня ещё осталась надежда? Что может, я не полностью испорчен? Честно говоря, я и не знал, что думать.

Зайдя на кухню, я увидел Эмметта, который рылся в шкафчиках. На столе рядом с ним лежала целая гора нездоровой пищи, которой можно было накормить целую армию. И он искал что-то ещё? В недоумении я покачал головой.

— Серьёзно, сколько можно есть? – недоверчиво спросил я и, подойдя к холодильнику, достал полную пачку печенья и мороженое.

Немного вздрогнув - видимо, он не слышал, как я вошёл на кухню, Эмметт обернулся, выглядя почти виновато. Но выражение его лица изменилось, и немного поколебавшись, он взял также кусок шоколадного торта.

— Кто бы говорил, – пробормотал он, многозначительно кивнув на мороженое.

Я автоматически открыл рот, чтобы каким-то образом оскорбить его, но затем понял, что он прав. Не говоря уже о том, что я чувствовал себя немного плохо из-за того, что раньше набрасывался на него, когда он, скорей всего, просто проверял меня. Поэтому пожав плечами, я отчаянно пытался придумать, чтобы сказать такого хорошего. Но безрезультатно. Мысль о том, что нужно просто извиниться, не приходила мне в голову.

Выглядя раздражённым, и в этом я не мог винить его, он взял то, что приготовил, и направился к выходу, явно намереваясь уйти. Я должен был просто отпустить его, но мой мозг внезапно заработал и я заговорил:

— Ну, э-э, Белле понравилось печенье.

Остановившись, Эмметт осторожно взглянул на меня через плечо.

— Да? Это... хорошо.

Внутренне съёжившись, я кивнул в знак согласия, подумав, почему я чувствую себя настолько неловко, разговаривая с ним. Откашлявшись, я продолжил:

— Так или иначе, я благодарен тебе за поездку в магазин, – как только я сказал это, сразу же вспомнил об унизительном эпизоде, произошедшем в машине. – Ебать всё это, я пошёл, – пробормотал я, и пошёл к двери.

Однако сухой смешок Эмметта заставил меня застыть на месте. Я бросил на него вопросительный взгляд. Покачав головой, он смотрел на меня взглядом, в котором я видел только разочарование.

— Братан, ты, должно быть, страдаешь биполярным расстройством или чем-то ещё. Я не пытаюсь тебя обидеть, но знаешь, очень утомительно идти в ногу с перепадами твоего настроения.

Мои глаза сузились, но я промолчал. Несмотря на его слова, в голосе не было ничего жестокого или враждебного, он просто, казалось, был поражён. И снова я не винил его.

— Я же говорил тебе, что я - придурок, – наконец, удалось мне сказать. Раньше я бы выбежал из комнаты до, или после того, как что-то сказать, а позже бы об этом жалел. Но в этот момент у меня такого желания не появилось.

Какое - то время он смотрел на меня, потом вздохнул.

— Только тогда, когда пытаешься им быть, – пробормотал он. – Тебе никогда не приходило в голову, что возможно, ты чересчур стараешься?

Я закатил глаза, чувствуя себя немного оскорблённым, но понимал, что он прав.

— Я работаю над этим, – пробормотал я. Он бросил на меня скептический взгляд, но кивнул.

Минуту или около того, никто из нас ничего не говорил, и я уже собрался уходить, когда он вдруг снова заговорил:

— Ну, и что ты на этот раз разбил?

Я нахмурился, на самом деле не желая разговаривать на эту тему, но кроме того, чтобы сказать ему заниматься своим грёбаным делом, не знал, как выпутаться из этого. Я вздохнул.

— Тарелку.

— Ладно, – он с пониманием кивнул. – И какую именно?

Я вскинул брови и с недоумением уставился на него.

— Блядь, какая разница?

Эмметт пожал плечами.

— Просто подумал, что это могла быть одна из тех уродливых тарелок, которые Элис подарила папе на прошлое Рождество. Знаешь те, с розовыми кошечками? Я хотел сам разбить их и сделать так, будто получилось случайно, поэтому если ты сделал это, то просто прекрасно! – я смотрел на него, пытаясь понять, говорит ли он серьёзно. С надеждой в голосе он продолжил:

— А если нет, тогда может, ты сделаешь это в следующий раз?

Я фыркнул, а потом, не удержавшись, хихикнул.

— Да, конечно, я посмотрю, что можно сделать.

Его лицо просияло, и на мгновение я задался вопросом, какого хрена со мной произошло. Я на самом деле шутил о своих грёбаных истериках? И с кем? С Эмметтом? Я покачал головой, решив, что какая-то часть моего мозга прекратила функционировать после того, как я сказал Белле, что люблю её.

Белле, которая сидела наверху, в моей комнате и ждала, когда я вернусь. Я тут же пришёл в себя. И только, когда я снова вошёл в свою комнату и увидел, как осветилось лицо Беллы, я понял, что Эмметт, хоть и непреднамеренно, но всё же помог мне отвлечься, когда я в этом отчаянно нуждался.

Как только я протянул ей мороженое, Белла с восторгом начала открывать его, и я молча наблюдал, как она ест, думая, должен ли что-нибудь сказать. Я чувствовал себя эмоционально опустошённым, но опять же, было ощущение, что я уже к этому привык. Она бросала на меня взгляды, иногда улыбаясь, иногда выглядя обеспокоенной.

Я чувствовал благодарность за то, что она, судя по всему, не толкала меня на разговор, но в то же время, мне казалось, было легче говорить о неприятных вещах, когда она уже это начала. Конечно, я не хотел продолжать наш разговор, но понимал, что мы ещё не закончили. И хотел покончить с этим раз и навсегда.

Поэтому я глубоко вздохнул.

— Белла, о чём раньше...

Она тут же подняла глаза и положила руку мне на плечо.

— Эдвард, нам не обязательно говорить об этом сейчас. Мы можем просто... – она побледнела. – Подожди, это насчёт того... что ты сказал мне? Что ты... – она сглотнула. – Ты не это имел в виду? – неожиданно она стала выглядеть совсем упавшей духом, и я мысленно проклял себя за то, что так расстроил её.

— Белла, нет, – я чувствовал почти отчаянную потребность заверить её, что я был честен с ней. – Я не сожалею о том, что сказал, и пожалуйста, не думай, что это не так. Я не лгал.

Белла покачала головой, но лицо по-прежнему оставалось грустным.

— Я знаю, малыш, я не говорю, что это так. Думаю, я просто параноик, – она покраснела. – Это глупо. Я начала думать об этом сразу после того, как ты ушёл, и мне стало страшно. Я подумала, что может, ты сказал это слишком рано, в порыве чувств, понимаешь? Я боялась, что ты... заберешь свои слова обратно, – последние слова она прошептала и тут же опустила глаза.

Внезапно я понял, на что это, судя по всему, было похоже - я выбежал из комнаты вскоре после того, как сказал ей слова, которые вероятно, она и не ожидала от меня услышать, по крайней мере, не этим вечером. Я не уделил чувствам Беллы должного внимания. Я вспомнил, как Карлайл настаивал на том, что прежде, чем действовать, мне нужно думать, и с болью признал, что он оказался прав.

Чёрт, но так трудно было помнить об этом, ведь подобное раньше никогда не беспокоило меня.

— Я всё ещё не привык к этому, – сказал я ей, надеясь, что Белла поймёт, ведь она всегда, казалось, знала меня лучше, чем я знал себя. – Я никогда раньше такого не испытывал, того, что я чувствую, когда с тобой. Или когда тебя нет рядом, тогда, чёрт, я чувствую себя так, словно какой-то части меня не хватает, – слова лились из меня, и я не мог их остановить.

Честно говоря, я не был уверен, что должен остановиться. Я хотел, чтобы она услышала это, несмотря на то, что в моих запутанных мыслях, вероятно, для неё не было никакого смысла.

— Помню, я говорил, что не могу любить, – продолжил я быстро, так, чтобы у неё не появилось шанса остановить меня, потому что боялся, если не скажу ей этого сейчас, то больше не найду в себе мужества – Но когда я рядом с тобой, чувствую что всё так... правильно, понимаешь? Вот и я, наконец... – я расстроено вздохнул, понимая, что не могу найти нужных слов.

Белла наблюдала за мной расширившимися глазами, и меня беспокоило то, что я не знал, что творится у неё в голове. Она поверила мне? Она хоть поняла, что я пытался ей сказать? Или просто подумала, что я безумец? Ну, если это так, я решил, что не могу винить её.

— Эдвард... – начала она робко, но я поднял руку и остановил её. Она поджала губы, глядя на меня несколько недоверчиво, но с надеждой.

— Большей частью я не знаю, какого хрена мне нужно делать, – признался я, коснувшись ладонью её щеки и наблюдая, как закрылись её глаза. – Но так или иначе, ты заставляешь меня хотеть попробовать. Попытаться измениться, стать лучше. Для тебя.

Белла резко открыла глаза.

— Эдвард, нет, я вовсе не этого хочу. Я не хочу, чтобы ты менялся ради меня, я люблю тебя таким, какой ты есть.

— Я знаю, – я нахмурился, потому что вплоть до этого момента не до конца верил в это. Или может, на каком-то уровне, просто не смел надеяться, что это правда. Но теперь, когда я смотрел в глаза Беллы, больше не сомневался в её чувствах ко мне. Или в моих чувствах к ней, если уж на то пошло.

От моих слов её лицо осветилось, и выражение надежды заставило меня почувствовать огромное тепло внутри. Я спокойно продолжил:

— Именно поэтому я готов попробовать. Я знаю, что я... – я успел остановить себя, прежде чем слово "плохой" сорвалось с моих губ, – что у меня есть проблемы, – закончил я вместо этого, и по выражению её лица понял, что она заметила мой промах. – Но я хочу сделать всё, чтобы измениться.

Она изумленно смотрела на меня.

— Правда?

Я почувствовал огромный комок в горле, когда увидел надежду в блеске её глаз, и кивнул.
— Чёрт, я просто хочу стать нормальным, – прохрипел я, в ужасе от того, что мой голос дрогнул.

Белла грустно улыбнулась и, подавшись вперёд, затихла в моих объятиях. Я никогда не понимал, как она всегда, казалось, знала, что именно мне нужно. Мы сидели так, просто обнимая друг друга почти полчаса, пока я не заметил, как она пытается подавить зевок. Не в силах удержаться от улыбки, я немного отодвинулся, и она сразу же застонала в знак протеста.

— Ты устала, – пробормотал я, поглаживая её волосы. Крепче цепляясь за меня, Белла упрямо покачала головой. Я усмехнулся. – Ну, ладно, зато я устал. Это был длинный день. Почему бы нам просто не... – я внезапно замолчал, понимая, что мы не обсуждали, как и где будем спать.

— Что случилось? – отстранившись, она с тревогой посмотрела на меня.

— Ничего, просто... – я прочистил горло. – Мм, мне просто интересно, предпочитаешь ли ты спать на диване, или хочешь, чтобы я... – мой голос сорвался, и, избегая её взгляда, я смущенно пожал плечами.

— Я не могу спать с тобой? – я резко поднял взгляд, и она покраснела, понимая, как прозвучали её слова. – О Боже, нет, я имела в виду... – опустив голову, сбивчиво произнесла она.

Я вздохнул.

— Я знаю, что ты имела в виду. И не хочу ничего большего.

Спустя десять минут я неловко сидел на краю своей кровати, ожидая, когда Белла выйдет из ванны. Я переоделся в свою обычную одежду для сна - спортивные штаны и футболку и спрашивал себя, почему она так долго. Наконец, выглядя немного обеспокоенной, она появилась в дверях.

— Привет, – прошептала она, и её щёки немного покраснели.

— Привет, – я сглотнул, мои глаза бегали по её телу, осматривая её. Она стояла босиком, одетая в синие пижамные хлопковые брюки и белую майку - простую, но просто потрясающую. Во рту неожиданно пересохло. Когда она робко опустила взгляд, я понял, что она, должно быть, поймала мой взгляд, и сглотнул. – Так, э-э, ты... – я затих, когда она молча вошла в комнату.

Она остановилась в изножье кровати, нервно кусая губы, что мне казалось просто очаровательным. Не думаю, что смог бы что-то сказать, поэтому скользнув под толстое пуховое одеяло, я протянул руку, зная, что она примет её. Слегка улыбаясь, Белла быстро забралась на кровать и присоединилась ко мне под одеялом.

Какое-то время, мы просто молча лежали рядом друг с другом, наши руки и плечи соприкасались, но ничего больше. Наконец Белла тихо заговорила:

— Разве тебе не жарко? – увидев выражение моего лица, она поспешила добавить:

— Я имею в виду, если тебе так удобно... – она сильно покраснела.

Я покачал головой, не желая, чтобы она думала, будто это её присутствие заставило меня почувствовать себя неловко.

— Нет, я всегда сплю так.

— О-о, – она замолчала.

На миг закрыв глаза, я вздохнул.

— У меня есть... шрамы, Белла. Я не хочу... – внезапно ощутив стыд, я замолчал и отвернулся. Часть меня говорила, что мне не нужно этого делать, ведь это Белла, но я не смог удержаться.

Наверно, мне следовало этого ожидать, но я немного вздрогнул, когда почувствовал, как её нежная рука легла мне на щеку, мягко заставляя повернуться к ней лицом.

— Ты и правда думаешь, что меня это беспокоит? – спросила она, нежно касаясь моих губ своими.

Это было так приятно. Я судорожно перевёл дыхание.

— Это беспокоит меня, – тихо сказал я.

— Ладно. Извини, я не имела в виду... – Белла немного колебалась. – Ты мне покажешь... когда-нибудь?

Я задумался, затем кивнул.

— Когда-нибудь.

Желательно, через много лет.

Она улыбнулась и, свернувшись калачиком на боку, рукой обняла меня за талию.

— Давай просто постараемся уснуть, хорошо, малыш?

Её голова, казалось, так прекрасно вписывалась в изгиб моей шеи. Я не мог не улыбнуться, так хорошо мне было.

— Мне нравится, когда ты называешь меня так, – пробормотал я, и, положив щёку на её макушку, вдохнул сладкий запах её волос.

— Я знаю, – выдохнула она, и я понял, что она уже засыпает. – Спокойной ночи, малыш.

Я осторожно обнял её и закрыл глаза, ожидая, что сон придёт и ко мне.

Источник: http://robsten.ru/forum/19-967-1