Белла

— Поэтому... я сказала "да", – выдавила я из себя, хоть мой разум кричал в знак протеста. Почему-то мне казалось, что весь разговор подводил меня именно к этому моменту, избежать которого не было никакой возможности. И в то же время я чувствовала, что только что совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Я понимала, что в некотором смысле неосмотрительно – возможно, даже глупо – рассказывать Эдварду о моих отношениях с Джейком. Но, с другой стороны, я фактически вынуждала его открыться мне, поделиться всеми ужасами своего прошлого, потому что только благодаря этому между нами могло что-то получиться. Я должна была знать всё, что с ним произошло, я должна была понять его. И он должен был понять меня.

Вот так всё просто.

Вот только ничего простого в этом не было. Я даже не хотела вспоминать о том, что мы с Джейкобом когда-то были парой, и, конечно, не хотела, чтобы у Эдварда возникли такие тревожные образы. Но если я хотела, чтобы он узнал меня по-настоящему, разве был у меня выбор? Поэтому я решила быть честной и покончить с этим раз и навсегда.

Я знала, что Эдварду не понравится то, что я собиралась ему сказать. Чёрт, я не могла представить, что какой-то парень был бы рад услышать, что до него его девушка была увлечена кем-то другим, а в нашем случае дело обстояло намного сложнее.

Но, так или иначе, я наивно полагала, что Эдвард, по крайней мере, выслушает меня, позволит мне объяснить ситуацию, прежде чем делать поспешные выводы.

Я была идиоткой. Я должна была лучше знать. И я, безусловно, должна была продумывать свои слова. К сожалению, я поняла это только после того, как эти слова слетели с моих губ, и я осознала, что сказала это так, словно мы с Джейком действительно переспали.

Всё произошло настолько быстро, что у меня не было возможности отреагировать. В один момент Эдвард сидел рядом со мной на кровати, а вот он уже в другом конце комнаты. Я с ужасом наблюдала, как тускнеют его глаза, так же как это было всегда, когда он закрывался от меня, и, сразу же вскочив, я стала готовиться к тому, что должно произойти дальше.

К этому времени я уже хорошо изучила его. Всякий раз, когда Эдвард сталкивался с тем, что просто не мог принять, он уходил в себя. Он инстинктивно отдалялся от меня – или от того, кто случайно оказывался рядом, – отступал, пока не доходил до ближайшей стены, где приседал и обхватывал свои ноги, эффектно блокируя всё, что его разум воспринимал как угрозу.

И хоть я привыкла к его подобным действиям, когда он оказывался в ситуации слишком тяжёлой для него, я всё же находила его поведение немного странным. Это казалось противоречивым, ведь я знала, как сильно он не хотел чувствовать себя пойманным в ловушку. И всё же на каком-то подсознательном уровне он всегда пытался укрыться в каком-либо месте – зачастую в углу, – тем самым отрезая себе пути к бегству.

Но у меня не было времени обдумать всё это, так как Эдвард с силой ударил кулаком по моему книжному шкафу, а затем начал сметать рукой всё, что стояло на верхней полке, с грохотом разбрасывая по комнате книги и компакт-диски. Вздрогнув от шума, я изумлённо уставилась на него.

— Эдвард! – крикнула я, но, судорожно вздохнув, отступила назад, потому что ярость, которую я увидела в его глазах просто ошеломила меня.

— Я убью этого сукиного сына! – крикнул он, и, когда сбил ногой ближайший к нему стул, я не смогла сдержать испуганного вскрика. Однако я быстро пришла в себя.

— А ну прекрати! – прошипела я, стараясь не кричать, но всё же произнести это как можно требовательней. Обычно его приступы не приводили меня в ярость, но, поскольку мы были в моём доме, где находился мой папа, я очень боялась, что не смогу уговорить его вернуться к действительности. – Успокойся и выслушай меня. Потому что, если Чарли…

Не успела я договорить, как послышался громкий стук в дверь, и в следующий момент она широко раскрылась. В дверном проёме стоял мой отец. Заметив разбросанные на полу вещи, на его лице отразилось такое беспокойство, какого раньше я никогда у него не видела.

— Боже, что здесь происходит? – потребовал он, с подозрением переводя взгляд с меня на Эдварда.

Чёрт!

Не в состоянии придумать нормальное объяснение, Эдвард просто безучастно смотрел на него. Я видела, как дёрнулся его кадык, когда он пробормотал какие-то извинения, а затем резко вздохнул и подошёл к окну. Он стоял ко мне спиной, но я чувствовала напряжение и дискомфорт, исходящие от него волнами.

— Всё в порядке, папа, – солгала я, прекрасно понимая, что дрожь в моём голосе всё равно выдаст меня. Я глубоко вздохнула. – Мы просто…

— Белла, – перебил он меня, не сводя глаз с Эдварда, который не осмеливался посмотреть на него. – Я думаю, Эдварду пора возвращаться домой. Ты должна лежать в постели, а не… – он замолчал, и я поняла, что мне не понравится то, что он собирался сказать. Конечно же, он видел, что я расстроена, и вполне понятно, что обвинял он в этом Эдварда.

— У нас был важный разговор, – стараясь придать своему голосу уверенности, сказала я. – Пожалуйста, папа, мы можем просто…? – я замолчала, так как Эдвард, вздохнув, наконец повернулся.

— Я пойду, – пробормотал он, опустив глаза в пол. Походило на то, словно вся агрессия покинула его тело, и всё, что осталось – уныние.

— Нет! – я бросила на него предупреждающий взгляд, разозлившись, что он даже не дал мне возможности объясниться. И я злилась на Чарли, потому что он помешал нам. А больше всего я злилась на себя, потому что не смогла подобрать нужные слова. Я обвинила в этом свою дурацкую болезнь. – Мы ещё не закончили, – добавила я, посмотрев на папу и осмелившись возразить.

Я знала, что Чарли собирался настаивать на своём, но он передумал и кивнул.

— Хорошо. Десять минут, – он повернулся к Эдварду. – Послушай, я не знаю, что происходит, но Белла болеет и ей нужен покой. Если завтра ей не станет лучше, то после школы ты сможешь снова приехать к ней. Но я попрошу тебя вести разговоры… на более цивилизованном уровне. Ясно?

Взглянув на стул, лежащий на полу, он с неодобрением покачал головой. Эдвард на мгновение зажмурился, а затем кивнул.

— Прости, – прошептал он, не глядя на меня, а затем присел и начал собирать разбросанные по полу CD-диски. Чарли выглядел так, словно собирался сказать что-то ещё, но промолчал и вышел из комнаты.

Я обратила внимание, что он оставил дверь открытой.

Какое-то время я просто наблюдала за Эдвардом, который, не говоря ни слова, разгребал устроенный им бардак. Когда я медленно подошла, чтобы помочь ему, он, наконец, поднял голову и бросил на меня резкий взгляд.

— Не надо. Я сам, – он резко выдохнул. – Если что-то сломалось, я это заменю.

— Всё в порядке, – я сглотнула. – Эдвард, прекрати. Просто оставь это. Посмотри на меня. – Прошла минута, прежде чем он неохотно повиновался, и я опустилась рядом с ним на колени. – Мне нужно, чтобы ты услышал то, что я тебе скажу. Ничего не было.

Глаза Эдварда сузились, и я увидела, как сжались его кулаки.

— Но ты только что сказала… чёрт, Белла, я не могу этого слышать. Мне очень жаль, но я не могу разобраться с этим дерьмом. Этот ублюдок причинил тебе боль, и прямо сейчас мне нужен весь мой самоконтроль, чтобы не выследить его и не оторвать его грёбаную башку.

Я хотела взять его за руку, но поняла, что по какой-то причине не могу двигаться.

— Ты не выносишь самолёты, – неуверенно напомнила я ему. Он только фыркнул и с досадой покачал головой. Я вздохнула. – Прости, Эдвард, но тебе придётся это принять. Я не могу изменить своё прошлое, так же как и ты не можешь изменить своё. Это случилось, но не так, как ты думаешь. Джейкоб не причинял мне боль.

Он с дрожью вздохнул.

— Но ты сказала, что была не готова, – прошептал он, а затем сильно побледнел. – Ты… – он сглотнул, – тебе понравилось?

Мне захотелось плакать, потому что я просто не знала, как достучаться до него. К счастью, он смог взять себя в руки, чтобы выслушать меня, но я не была уверена, что мне удастся всё объяснить.

— Эдвард, я никогда не спала с Джейкобом. Он попытался уговорить меня на это, и сначала я согласилась, но в последний момент передумала. Это правда. Я велела ему остановиться, и он это сделал.

Он смотрел на меня с сомнением и…чем-то ещё. И только спустя минуту я поняла, что это отвращение. И по какой-то причине я была уверена, что оно направлено не на меня. А затем я догадалась.

Мне удалось постоять за себя и сказать «нет». А Эдвард этого сделать не смог. Но наши ситуации очень отличались друг от друга, но я знала, что в его сознании я преуспела там, где он потерпел неудачу.

— Это не так, – искренне сказала я ему, охрипшим от волнения голосом. – Мне просто повезло, Эдвард. Джейк эгоистичный ублюдок, но он не хотел насиловать меня. Иначе я бы не смогла остановить его. Он очень сильный, и если бы дело дошло до борьбы, я бы не справилась. Он остановился, когда я попросила его об этом. Он совсем не такой, как… – я не смогла заставить себя произнести это имя.

— Джеймс, – понизив голос, закончил за меня Эдвард, и его глаза неожиданно заблестели. – Но он причинил тебе боль, любимая. Он попытался… заставить тебя… сделать… что-то… – он не смог договорить.

На этот раз я всё же взяла его за руку.

— Я знаю, что ты чувствуешь, малыш, но я не думаю, что секс - это плохо. Не с нужным человеком. Я уверена, что это может быть… – я покраснела, – очень хорошо. Но в этом всё и дело. Именно поэтому я не смогла через это пройти. Потому что Джейк никогда не был таким человеком.

— Белла… – в его голосе послышалась мольба. – А что, если я никогда не смогу стать таким человеком? Я понимаю, о чём ты говоришь, правда. Но просто… – он отвёл взгляд. – Чёрт, я едва могу говорить об этом, да и то… – он покачал головой. – Боюсь, я никогда не смогу дать тебе то, что ты хочешь, и в конечном итоге ты просто устанешь ждать. И тогда…

— Хватит, прекрати сейчас же! – я бросила на него предупреждающий взгляд. – Даже не думай договаривать. Я никуда не уйду. Ты уже даёшь мне то, что я хочу – это ты сам. Всё остальное просто… хочу сказать, – досадуя, что не могу найти нужных слов, я закатила глаза. – Мы будем действовать постепенно, как всегда это делали. Главное, что мы вместе, всё остальное не так уж и важно.

Я вдруг осознала, что мы на самом деле говорили о сексе, и никто из нас не потерял самообладание. Возможно, из этого вышло бы что-то хорошее. Но мне нужно было оставаться осторожной. Я не могла рисковать, сказав что-то лишнее.

В тот момент я решила, что не буду рассказывать Эдварду, что, когда я была в Финиксе, Джейкоб пытался меня поцеловать. С одной стороны, это абсолютно ничего для меня не значило. Он застал меня врасплох, но, когда я отошла от первоначального шока, вполне смогла постоять за себя.

Если Эдвард когда-нибудь спросит меня об этом, то мне придётся быть с ним честной, но этого могло и не произойти. Я на самом деле думала, что правда в этом случае принесёт больше вреда, чем пользы.

Это только причинило бы ему боль, заставило бы почувствовать себя ещё хуже и злиться на себя за то, что в тот момент его не было рядом со мной. Оберегать кого-то от правды – не самая худшая ложь. Скорее всего, я больше никогда не увижу Джейкоба. Так зачем Эдварду об этом знать? Я ждала, когда начнёт возражать моя совесть, нашёптывая, что неправильно скрывать это от него, но она молчала.

Может, именно поэтому я почувствовала, что это правильное решение. Мне просто нужно было оставить всё это позади и сосредоточиться на том, что важно.

На нас с Эдвардом.

Я отвлеклась от своих мыслей, когда он тяжело вздохнул.

— Твой папа, вероятно, теперь ненавидит меня. Я не хотел… – скривившись, он обвёл комнату взглядом, а затем опустил голову от стыда. – Знаю, мне нужно работать над своим характером. Прости.

— Мой папа не испытывает к тебе ненависти, – я знала, что это правда. Было б это так, он никогда не позволил бы Эдварду остаться после того, что произошло. Хоть я была уверена, что Чарли хотелось серьёзно поговорить со мной. Но если Эдварду будет позволено вернуться, я смогу с этим жить. Я немного поколебалась. – Но думаю, что ты прав. Ты не можешь продолжать так вести себя. Но я помогу тебе. Сделаю всё, что смогу, – я на самом деле имела это в виду.

Прошло какое-то время, и только тогда он ответил:

— Спасибо, но не уверен, что ты сможешь. Это моя проблема, и мне нужно самому выяснить, как с этим бороться, – немного помолчав, он добавил:

— Я просто не знаю как.

Моё сердце болело за него. Я даже не могла представить, как можно так жить. Походило на то, словно он никогда не пытался научиться контролировать свои чувства и эмоции. Я уже привыкла к этому – в этом был весь Эдвард, – но также понимала, что это только усложняло ему жизнь.

Как будто всё остальное давалось ему легко.

Задумавшись, я прикусила губу.

— Может, тебе стоит поговорить об этом с Анджелой? – Он пожал плечами, и я поняла, что мы никогда не говорили о наших совместных терапевтических сеансах. Это напоминало негласное правило: как только мы выходили из кабинета, всё, что происходило там, оставалось позади, по крайней мере, до следующего раза. Этот момент казался подходящей возможностью поднять эту тему.

— Может, и стоит, – наконец, согласился Эдвард. Он подошёл к книжному шкафу и начал выставлять на полку мои CD-диски. Я молча наблюдала за ним, думая, что это даже можно назвать прогрессом. В конце концов мы с Эдвардом поговорили. Он знал о том, что его поведение нельзя назвать нормальным, и что в этом состоит большая проблема. И он хотел работать над этим. На данный момент о большем я и не смела мечтать.

Теперь Эдвард знал о Джейкобе. И, подняв тему секса, я впервые почувствовала, что однажды мы снова сможем об этом поговорить. Нет, я была не настолько глупа, чтобы думать, что в ближайшее время он будет готов поднять наши отношения на новый уровень, но я надеялась, что он, по крайней мере, сможет поговорить об этом, не подвергшись приступу паники.

После того как Эдвард уехал, я пошла поговорить с Чарли, решив поскорее покончить с этой ситуацией. Я нашла его на кухне. Он стоял возле плиты и помешивал что-то в большой кастрюле. Когда я вошла, он поднял голову, и я немного нервно улыбнулась ему.

— Хочешь, я займусь этим?

Чарли покачал головой.

— Белла, ты больна. К тому же я вполне способен приготовить ужин, – он помолчал. – Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше. – Сказать по правде, не переставая думать о том, что произошло, я совсем забыла, что больна. Но теперь, подумав об этом, я поняла, что не чувствую себя так плохо, как этим утром.

— Хорошо, – он снял кастрюлю с плиты и поставил её в раковину. Затем, внезапно став серьёзным, повернулся ко мне. – Белла, думаю, нам нужно поговорить. Об Эдварде. – Я открыла рот, но он поднял руку, чтобы остановить меня. – Знаю, ты неравнодушна к этому мальчику, но как твой отец я должен убедиться, что ты в безопасности. Поэтому я хочу спросить. Он когда-нибудь причинял тебе боль?

— Нет! – выкрикнула я в ужасе о того, что он вообще предположил такое. – Конечно нет! Эдвард никогда не причинял мне боль. Никогда! – Он внимательно всматривался в моё лицо, словно пытаясь прочесть мои мысли и понять, честна ли я. Я смело встретила его взгляд, желая, чтобы в моих глазах он увидел правду. Выражение его лица немного смягчилось, и я поняла, что он поверил мне.

— Слава Богу! – в его голосе слышалось то же облегчение, какое почувствовала я. – Но я всё ещё обеспокоен. Я не знаю, что произошло в твоей комнате, но прекрасно слышал, какой он устроил погром. Да, я знаю, он через многое прошёл, но если он настолько непостоянен…

— Папа, пожалуйста! – перебила его я, не в силах просто стоять и слушать всё это. – Я знаю, у Эдварда есть… проблемы, и поверь, он тоже очень хорошо это знает. Вот почему он ходит на сеансы психотерапии. Да, у него тяжёлый характер, но, послушай, всё не так плохо, как ты думаешь. Мне на самом деле очень спокойно с ним. Я могу с этим справиться. К тому же ему становится лучше.

Казалось, я не полностью его убедила, но, наконец, он вздохнул и согласно кивнул.

— Надеюсь, ты права, детка. Поверь, последнее, что я хочу, это запретить тебе видеться с ним. Но твоя безопасность для меня всегда будет важнее всего. И если я начну думать, что он обращается с тобой не очень хорошо, то буду непреклонен. Надеюсь, ты понимаешь.

Я кивнула, хоть понимала, что он никогда не сможет запретить мне видеться с Эдвардом.

Всю ночь я ворочалась с боку на бок, но уснуть так и не смогла. Возможно, причина была в том, что я почти весь день провалялась в постели, но мне казалось, что дело в моих запутанных мыслях, которые не давали мне успокоиться и уснуть. Слишком о многом мне нужно было подумать.

Я чувствовала себя более уверенно в ходе наших отношений с Эдвардом, но в то же время не могла не беспокоиться. Мы, казалось, шли маленькими шажками вперёд, медленно двигаясь в нужном направлении, но я знала, что путь впереди ещё далёк. И, без сомнения, боли в нашем будущем предстояло не мало.

И я не сомневалась, что ближайшие несколько недель станут очень напряжёнными. Вопрос в том, сколько ещё мы сможем выдержать?

Будет ли у нас с Эдвардом когда-нибудь перерыв?