Глава 17

Вечерний ветер

Я подняла голову с подушки, полностью дезориентированная. Звук был такой, будто кто-то скребется или постукивает. Может, я все еще спала? Я накрылась одеялом с головой и повернулась на другой бок. Я ненавидела вставать рано утром.

Но вот снова этот звук. Он был определенно реален. Я не представляла, что может скрестись в окно моей спальни на втором этаже. Я выкатилась из кровати и накинула футболку, направляясь к окну, чтобы все прояснить. Увидев внизу Эдварда, я открыла окно.

- Я умерла и попала на плохое представление «Ромео и Джульетты», пока в аду не рассосалась очередь?

- Хм?.. – он выглядел смущенным.

- Почему ты бросаешься всякой дрянью в мое окно?

- Ты не открывала дверь и не отвечала на телефон, – объяснил он.

Я спустилась и открыла переднюю дверь.

Он улыбнулся, великолепный как всегда.

- Доброе утро.

Никто не может быть таким радостным раньше полудня.

- Что ты здесь делаешь? – спросила я, все еще пошатываясь спросонья.

- Вчера вечером ты сказала, как ненавидишь просыпаться без меня, лежащего рядом с тобой; я решил прийти и удивить тебя. Пока не подъехал, я не осознавал, что у меня нет ключа.

Это было так приятно. Раздражающе рано, но приятно.

- Это так мило, хоть и не продуманно. – Я приподнялась на носочках и поцеловала его.

- Ты бы не возражала?

- Нет, я бы не возражала. Мне бы это понравилось, на самом деле, если бы сюрприз удался.

 Я открыла дверь в кладовку и пошарила по полке. Найдя место, где висела связка запасных ключей от передней двери, я вытащила один и вручила Эдварду.

- Это поможет тебе в следующий раз.

Он смотрел на меня с недоумением.

- Это то, что я думаю?

- Да, нижний замок передней двери. Он единственный, который я закрываю. Имеет смысл отдать один ключ тебе. Ни у кого больше нет ключей от моего дома, и, если я потеряю свой, мне придется разбить окно или вызывать слесаря, чтобы попасть внутрь. И то, и другое будет стоить мне денег, – сказала я немного сбивчиво, пытаясь уменьшить значение крохотного кусочка металла, который только что вложила ему в ладонь.

Конечно, Эдвард не дал мне выйти сухой из воды. Он обхватил меня руками и крепко сжал в объятиях.

- Спасибо. Я понимаю, насколько это серьезно.

- Ничего особенного, – настаивала я.

- Нет, это не так.

Я не стала с ним спорить.

Остаток дня мы бездельничали у меня дома. Эдвард провел со мной целый час у пианино, и хоть я еще была далека от исполнения чего-либо, кроме «Собачьего вальса», я начала понимать основы чтения музыки. В конце концов, мы направились к Эдварду домой на ужин. Я начинала любить его семью так же, как любила его. Карлайл и Эсме были, вероятно, самыми понимающими людьми, которых я когда-либо встречала. Они имели все основания сомневаться в  моих намерениях из-за возраста Эдварда, опытности, социально-экономического статуса – и все же никогда этого не делали. Очевидно, того факта, что Эдвард хотел быть со мной, им было достаточно.

Лето проходило быстро, и вскоре мы с Эдвардом погрузились в рутину. Он редко проводил со мной ночь, но я обычно просыпалась рядом с ним. Он продолжал давать мне уроки игры на фортепиано, а я научила его готовить. Он очень быстро схватывал, и порадовал Эсме, сделав лазанью на её день рождения. Я задавалась вопросом, было ли что-то, что он не мог сделать хорошо?

Июль плавно перетек в август, и Эдвард все чаще стал настаивать на встрече с Элис. К счастью, она проводила последние полторы недели, навещая своих родителей и брата в штате Огайо, подарив мне немного времени. Она должна была вернуться через три дня, и я знала, что не могу больше откладывать разговор об Эдварде. Взяв в руки телефон, чтобы позвонить ей и договориться о встрече на кофе в конце недели, я увидела входящий вызов от Роуз. Она никогда не звонила во время работы.

- Все в порядке?

- В основном, – сказала она. – Слушай, мне нужно огромное одолжение, и я не могу попросить об этом Лею.

- Даже представить не могу, о чем бы ты не могла попросить Лею? – пошутила я.

Она натянуто рассмеялась, и я поняла, что что-то не так.

- Ты можешь купить парочку тестов на беременность и привезти ко мне в офис? Я уверена, что не беременна, но…

Её паника была осязаема, и я понимала её очень хорошо.

- Ничего больше не говори. Я скоро буду.

- Спасибо, Белла.

Час спустя мы заперлись в уборной, в подвале здания, где работала Роуз. Она настояла, чтобы мы спустились сюда, где шансы нарваться на ее сослуживцев были равны нулю. Она взяла тест и положила его на крышку держателя туалетной бумаги, прежде чем позвать меня побыть с ней, пока она ждала результата.

- Этого не может быть. Я на таблетках.

Я кивнула.

- Ты хочешь детей? – спросила она.

- Думаю, да. И знаю, что Эдвард хочет.

Я действительно только что ответила на вопрос о моих надеждах на будущее заявлением насчет Эдварда?

- У вас все так серьезно?

- Ему семнадцать. Насколько серьезно это может быть?

- Как будто это имеет значение. Я видела, как он на тебя смотрит.

- Ты знаешь, как я к нему отношусь. Он вызывает во мне столько чувств, как никто, кого я когда-либо знала. Он блестящий, и мудрый, и смешной, и я люблю каждую секунду, что провожу с ним. Но потом мы смотрим телевизор и видим президента, проводящего пресс-конференцию. Я спрашиваю Эдварда, за кого он голосовал, а он смеется надо мной, потому что он сможет голосовать только через год.

- Ну, ему же не вечно будет семнадцать. Чем старше вы оба будете, тем меньше это будет иметь значения. И к тому времени, как он закончит Принстон, это вообще станет не важно.

- Я просто беспокоюсь об этом. Не хочу удерживать его, понимаешь?

- Ты не удерживаешь его, если это то, чего он сам хочет. Если он достаточно взрослый, чтобы трахать тебя, то он достаточно взрослый, чтобы решить, чего хочет от жизни.

- Я просто не хочу, чтобы он пропустил что-то из-за того, что он со мной.

- Это так снисходительно. Ты утверждаешь, что любишь его, но все же не доверяешь ему принимать свои собственные решения. Ты хочешь мужчину, равного себе, или сексуальную игрушку?

- Ты слишком упрощаешь.

- Нет, это ты все усложняешь больше, чем нужно.

Я решила сменить тему.

- А Эммет знает, что у тебя задержка?

- Нет. Я не хотела, чтобы он волновался без нужды. Нет смысла обоим полдня сходить с ума.

- А он будет беситься?

- Да, Белла. Он одуреет!

- Я вы говорили о том, когда хотите создать семью? – спросила я.

- Немного, ­– ответила она, – и все это в теории. Мы обсуждали появление детей лет через пять. Ну, понимаешь, когда он закончит учебу и найдет работу, но не сейчас, когда у него нет дохода, а я вкалываю по сто часов в неделю. Я надеюсь скоро стать партнером в своей фирме. Многие женщины рожают, добившись этого, но они почти никогда не получают такого предложения после того, как рожают детей. Я надрывала задницу столько лет; я должна позаботиться об этом. Я должна сходить с ума от одной только мысли, что, если я беременна, то последние десять лет надрывалась зря.

- Но это не так.

- На самом деле, нет. – Она начала плакать.

- Все будет хорошо, Роуз. Так или иначе, все устроится.

Я оторвала немного туалетной бумаги, чтобы она могла вытереть глаза, и посмотрела на держатель бумаги, где проявился результат теста. Роуз проследила за моим взглядом и молча уставилась на полоску с результатом.

- Похоже, я только что обменяла свой угловой офис на няню. – Робкая улыбка появилась на ее губах.

Следующие несколько минут мы стояли в уборной, обнявшись и уставившись на маленький кусочек пластика, который только что изменил её жизнь.

- Ты напугана?

- Да, – призналась она. ­– Но, кроме этого, я безумно счастлива.

Она выбросила положительный тест в контейнер на стене, предназначенный для тампонов и прокладок, и открыла дверь кабинки. Подойдя к раковине, Роуз сполоснула лицо.

- Эммет говорил, что он хочет всего этого со мной – брака, детей, обязательств. Вот теперь и узнаю, говорил ли он об этом серьезно.

- Думаю, он действительно имел всё это в виду.

- Надеюсь. –­ Она развернулась и сжала мою руку. – Спасибо, Белла. За всё.

Спустя час, я добралась домой, где нашла Эдварда, играющего на пианино. Увидев меня, входящую в гостиную, он прервался и развернулся в мою сторону.

- Где ты пропадала весь день? – спросил он. – Я соскучился.

- Я была с Роуз. Она только что узнала, что беременна.

- Я и не предполагал, что они пытались завести ребёнка, – сказал Эдвард. – Отличная новость.

- Они и не пытались. Она счастлива, но боится того, как это отразится на её карьере, и как отреагирует Эммет.

- Почему она беспокоится об Эммете? Он будет в восторге!

Его реакция меня удивила.

- Ты думаешь?

- Я знаю.

- Ему ещё рановато становиться отцом, – сказала я.

- Кто это сказал?

- Ну, общество, полагаю. Люди в наши дни, кажется, начинают семейную жизнь всё позже и позже, чтобы получить жизненный опыт, для начала.

- Это ребенок, а не смертный приговор.

- Есть определенные вещи, которые просто необходимо испытать, – объяснила я. – Если остепениться слишком рано, это становится серьёзной проблемой. Некоторым в такой ситуации нелегко смириться с тем, что они что-то в жизни упустили. В лучшем случае, это выльется в жуткий кризис среднего возраста. В худшем... – я остановилась. Я не хотела переводить разговор на нас с Эдвардом.

- А что в худшем случае?  Мы сейчас говорим о пресловутом «пуститься во все тяжкие, пока молод»? Потому что не всем это нужно. Лично я не стал бы попусту тратить время на то, чтобы приобретать бессмысленный опыт, а перешёл бы сразу к важному.

Не все были похожи на Эдварда, и я решила закончить свою мысль.

- В худшем случае вы сбегаете и отказываетесь от своей маленькой дочери, ­– я больше не говорила гипотетически, и я не говорила об Эммете.

Резкий вдох Эдварда показал мне, что он понял, о чем я говорю. Он соскользнул со скамейки у пианино и опустился передо мной на колени, заставляя посмотреть на него.

- Я не твоя мать, – сказал он тихо. – И я не твой бывший. Мне не нужно, бросив тебя, трахнуть пятьдесят девчонок, чтобы в итоге убедиться, что ты моя единственная. Я знаю, что ты и есть «та самая». Я верю в нас. Моё единственное опасение, что ты в нас не веришь.

- Как мое беспокойство о готовности Эммета к отцовству заставило тебя сомневаться в том, что я чувствую по поводу наших отношений?

- Потому, что Эммет любит Роуз так же, как я люблю тебя. Ты это знаешь. Ты видела это. И все же сидишь здесь, сомневаясь в Эммете, не осознавая, что таким образом сомневаешься и во мне.

Я снова отвела глаза, но Эдвард мне не позволил.

- Белла, – он дотронулся до моей щеки, – посмотри на меня.

Я медленно встретилась с его пристальным взглядом.

- Я люблю тебя. Но не знаю, что должно произойти, чтобы ты мне поверила.

- Пойдем со мной наверх.

Он покачал головой.

- Нет, Белла. Это не сработает. Ты постоянно пытаешься своими словами и действиями показать, в какой степени сомневаешься в моей любви к тебе, а затем используешь секс, чтобы убедить меня, что я неправ. Секс – это просто управляемая гормонами биологическая функция, предназначенная для того, чтобы гарантировать размножение видов. Секс ничего не доказывает.

- Ну что же, хорошо… Я боюсь, что наше «мы» не переживёт твой первый месяц в колледже, и что ты только думаешь, что любишь меня, потому что на самом деле ничего еще не познал во взрослой жизни.

- Да мне плевать, что еще может предложить взрослая жизнь! Это всё, чего я хотел. Посмотри на мою семью. Мои родители всё так же влюблены друг в друга, как и в день своей свадьбы почти двадцать лет назад. Знаешь, когда я понял, что люблю тебя, мы с отцом основательно это обсудили. Я спросил, не думает ли он, что я спятил, раз так уверен, что встретил человека, с которым хочу провести всю оставшуюся жизнь. Он сказал мне, что, хоть и наслаждался своим одиночеством в то время, не было ничего в жизни холостяка, что не стало бы в тысячу раз лучше с мамой. Если бы он нашел её, когда ему было семнадцать, он сделал бы всё возможное, чтобы завоевать её и никогда не оглядываться в прошлое. Я люблю тебя так же. Почему тебе так тяжело в это поверить?

Я хотела ему верить больше всего на свете. Мы поднялись наверх, но только из-за того, что отсутствие мебели в моей гостиной не позволяло расслабиться. Я устроилась на кровати в объятиях Эдварда, полностью одетая и молчаливая, пока он, наконец, не заговорил:

- Если бы мы поменялись ролями? Если бы ты встретила меня в свои семнадцать лет, и меня волновал тот факт, что я твой первый и единственный любовник, ты бы чувствовала, что упускаешь что-то в этой жизни?

- Нет.

Он перекатился, прижав меня своим телом.

- Вот и я о том же.

Он коснулся моих губ своими губами, но мне было необходимо почувствовать его внутри – не потому, что я хотела что-то доказать, а для того, чтобы быть так близко, как только возможно. У нас осталось всего несколько недель, когда ничего не отвлекало нас друг от друга. Я не собиралась позволять себе тратить время на собственную неуверенность. Мы быстро разобрались с одеждой друг друга, и вскоре слились в одно целое.

После того, как мы оба выдохлись, мы остались в постели, наслаждаясь ощущениями, которые дарили друг другу, соприкасаясь обнаженной кожей.

- Эдвард?

- Да?

- Тебе действительно совсем неинтересно?

- Ты это о чем?

- О сексе с другими женщинами. Знаешь, как говорят: «перед покупкой походи по рынку, попробуй весь товар».

- Нет. И никогда не пойму, почему тебе так трудно в это поверить. Можно мне тоже кое о чём тебя спросить? Почему ты не хочешь назвать мне число?

- Какое число?

- Число партнеров, которые у тебя были. Знаешь, мне плевать, сколько их. Меня просто беспокоит, что ты не доверяешь мне в этом. Пожалуйста, Белла?

- Нет.

- Но ведь я тебе сказал.

- Глупости. Мы оба знаем, что тебе не о чем рассказывать.

Я отвернулась от него и, запахнув простынь на своей обнаженной груди, выбралась из кровати и шагнула в луч солнечного света. Я встала перед окном и закрыла глаза, позволяя полуденному солнцу согревать мое лицо.

Простыня внезапно сползла с моей груди – это голый Эдвард, лежа в постели, потянул её с другой стороны.

- А теперь есть о чём.

Я вернулась к нему в кровать, отметая мысли, которые всего минуту назад так тяжело давили на меня из моего подсознания.

- О, правда? – спросила я.

Он кивнул.

И, как всегда, наше подтрунивание превратилось в прелюдию.

- Тогда, возможно, нам следует обсудить это заново. – Я положила руки на его грудь и забралась на него сверху, оседлав его бедра. – Итак, Эдвард, сколько сексуальных партнёров у тебя было?

Я потерлась своими бедрами поверх его. Я была готова подыграть, но не собиралась сделать это легким для него.

- Один, – его голос был не громче шепота.

- Один?

- Да, всего один. Я наблюдал  за ней в течение нескольких месяцев.

- А почему ты не приближался к  ней?

- Она была недоступна.

- Ай-яй-яй… – Я провела кончиком пальца вниз по его груди к дорожке волос ниже его пупка. – И что же тебя подтолкнуло перейти от слов к делу?

- Это она перешла от слов к делу. Я столкнулся с ней в Художественном музее, однажды вечером в пятницу. Там играл джазовый квартет. Она стояла одна и покачивалась в такт музыке. Когда я заметил, что её бокал вина пуст, я принес ей другой и завязал разговор. Она не говорила со мной снисходительно, как обычно делают учителя, и не отнеслась ко мне, как к чудику. Она была добра и обращалась ко мне так, словно я был таким же, как она. До этого так поступала со мной только моя семья; только они смотрели на меня как на равного.

- Я никогда не была твоим учителем, Эдвард.

- Не была. Ну, не в классе, во всяком случае.

Он приподнялся и ущипнул мой сосок. Я выдохнула, он сразу стал твердым, и до того, как я успела озвучить свое желание, он ворвался в меня. Как только он начал двигаться, я вспомнила, что через несколько недель все это должно закончиться. Я должна буду его отпустить.

Я не дала этим мыслям задержаться в голове. Когда придет время, я отпущу его с надеждой на то, что он вернется ко мне. И я сделала то, что лучше всего мне удавалось в присутствии Эдварда: я отбросила всё, что не было связано с удовольствием, которое он доставлял моему телу, и тем умиротворением, которое он дарил моей душе, сосредоточившись на красивом мальчике подо мной.

Несколько часов спустя, когда я тихо лежала на его груди, то подумала о словах Роуз. Я не относилась к нему, как к равному, если настаивала на принятии решений за него. И моё нежелание быть честной с ним было ничем иным, как принятым за него решением, с какой частью информации обо мне он может справиться.

- Эдвард?

- Да?

- Насчет числа… ну, в смысле, сколько сексуальных партнёров у меня было. Это не потому, что я не доверяю тебе. Я не поэтому не говорила тебе.

- А почему же тогда?

- Потому, что я не знаю ответа. ­– Я почувствовала, как он сглотнул подо мной. – Но предположительно где-то около сорока.

- Это было так трудно?

Я поднялась на локтях, чтобы взглянуть на него.

- Тебя это не беспокоит?

Он покачал головой.

- Не рассердишься, если я скажу правду?

- Конечно, нет.

- На самом деле, я думал, что их было гораздо больше.

Когда я перестала смеяться, он поцеловал меня. Вскоре, единственное число, которое имело значение, было тем количеством раз, что мы могли заняться сексом до захода солнца.

Эдвард сказал, что он остановится на семи.

_______________________

Перевод: dolce_vikki
Редакция: bliss_