Доехав до Форкса, я припарковал машину в гараже своего дома и со всей скоростью побежал, пытаясь хоть немного избавиться от стресса.

Мне нужно было увидеть Изабеллу. Прикоснуться к ней. Убедиться, что между нами всё хорошо. Но сначала необходимо было поохотиться и загнать внутрь себя того зверя, который всю ночь так и норовил вырваться на свободу.

Мои ноги мчались по влажной земле, я втягивал в себя воздух, выискивая то, что могло бы избавить меня от яростного жжения в горле и животе. Обычный олень сегодня помочь бы мне не смог. Безумная необходимость в человеческой крови всё ещё пульсировала внутри, и я знал, что травоядное животное не сможет удовлетворить меня. Мне было нужно что-то более сильное.

Я помчался на север, приведя все свои инстинкты в полную боевую готовность и выискивая неуловимый запах большого хищника.

В конце концов, я нашёл одного.

Медведь.

Обычно я не очень любил медведей, но сегодня мне не хватило бы терпения выискивать горного льва. Найти их было очень сложно, а мне нужно было что-то немедленно.

Я последовал за запахом большого гризли, спешащего на восток, поближе к воде. Когда я приблизился, он встал на задние лапы, из его горла, обнажая смертельные зубы, вырвался угрожающий рёв.

Большинство людей сочло бы этот звук ужасающим. Дикий и разъярённый, наполненный обещанием мучительной смерти.

Конечно, я не принадлежал к большинству людей. Я был сексуально ненасытным столетним вампиром с человеческим фетишем, и я жаждал борьбы.

Накопившиеся насилие и ярость, которые я подавлял всю ночь, вырвались на поверхность, заставляя моего внутреннего хищника взять надо мной верх. Мой внутренний зверь, готовясь к схватке, сгруппировал все мои мышцы, ещё больше усиливая чувства, вынуждая меня осознать каждое движение огромного тела животного, каждый отблеск его тёмных, убийственный глаз.

Я отдался своему необузданному характеру, выпустив на волю жажду крови, позволив монстру во мне высунуть свою отвратительную голову. Внезапно, всё, что меня стало волновать – это кровь. Я слышал, как всё сильнее бьётся огромное сердце медведя – тяжёлый, влажный и низкий звук. Я вдохнул через рот, позволяя сильному мускусному аромату ударить в заднюю часть моего горла, и на этот раз не противился, когда начал выделяться яд. Я знал, что обжигающая боль продлится недолго.

Я в предвкушении зарычал, когда мы с медведем начали кружить вокруг друг друга, испытывая на прочность оборону, выискивая слабые стороны.

Он бросился на меня, гигантская смертельная лапа прошлась от меня всего в нескольких дюймах. Я обнажил зубы и зарычал, каждая мышца в моём теле умоляла меня прекратить играть и заняться делом.

Пришло время для крови.

Я стянул свитер и бросил его на соседний куст. Я охотился на медведей и раньше, и они имели неприятную привычку портить мою одежду.

Я присел, готовясь к прыжку. Медведь настороженно наблюдал за мной. Он знал, на что шёл.

Он взревел снова – громкое, гортанное предупреждение отозвалось эхом во влажном лесу. Я зарычал в ответ, выплескивая на медведя всю свою напряжённость, прежде чем броситься на него и, обхватив за шею, повалить на землю. Он отчаянно отбивался, пытаясь разорвать мою твёрдую кожу своими клыками и когтями. Извиваясь и посылая сильные удары, он старался вырваться из моих рук или, используя свой превосходящий вес, прижать меня к земле.

Хмыкнув, я оттолкнул его от себя и, всё ещё сжимая его шею, оказался наверху, после чего обхватил руками его голову и оседлал грудь. Медведь выпустил отчаянный рёв, когда я резко вывернул в сторону его голову и, наклонившись, погрузил зубы в его шею, а голодный монстр во мне победоносно закричал. Мои зубы прорвали густой мех и кожу, словно папиросную бумагу, внезапный выброс крови бил фонтаном на мою грудь. Мой рот опустился к рваной ране, и я стал огромными глотками пить солёную теплую живительную жидкость.

Медведь сильно дёрнулся, пытаясь освободиться от моей железной хватки, его когти, царапая, прошлись по моей спине. Эти острые пластины могли разорвать тело в клочья, в результате принеся верную смерть.

Я же едва обратил на это внимание.

Я застонал и закрыл глаза, когда густая сладкая жидкость попала на мой язык и стала стекать в горло. Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз охотился. Я не осознавал, какую сильную боль испытывал. Конечно, кровь животного не полностью убирала острые царапающие ощущения внутри, но, всё же, помогала.

Мои пальцы погрузили в густой мех, экстаз от свежей крови распространялся по всему моему телу, мои конечности и мышцы пульсировали новой энергией, острые иглы жажды притуплялись и исчезали с каждым глотком.

Борьба медведя постепенно становилась всё более вялой и, наконец, прекратилась. Сделав последний глоток и тяжело вздохнув, я упал на землю и, всё ещё сжимая безжизненное тело, уставился в небо, позволяя себе насладиться приливом тепла и энергии, затопившим моё тело.

Я лежал так несколько минут, вдыхая запахи леса и прохладу ночного воздуха, ожидая, когда свежая кровь заставит исчезнуть тупую, холодную, незнакомую боль в груди.

Боль продолжалась.

Я прижал руку к груди, пытаясь помассировать и избавиться от ноющего внутри комка.

Это было бесполезно.

Я знал, что чувствовал боль из-за Изабеллы… потому что хотел быть с ней, но не мог.

Боже, сегодня ночью мне действительно удалось всё испортить.

Каким-то образом, будучи соединённым с нею, я упал с невообразимых небес прямиком в Ад, когда она сказала мне, чтобы я ушёл и оставил её в покое.

Разве она не понимала, что я испытывал к ней? Разве не знала, что оставить её я просто не смогу?

Я приподнялся и, сбросив с себя медведя, быстро встал и привёл себя в порядок. Прихватив свой свитер, я побежал к ближайшему ручью, где смыл с груди излишки крови и оделся.

Я посмотрел на свои брюки. Они были покрыты грязью.

Супер.

Я попытался оттереть грязь руками, но казалось, сделал всё только хуже.

Я вздохнул и побежал – мимо меня проносился туманный лес, а свежая кровь согревала моё тело.

Мои брюки не имели значения. Ничто не имело значения, кроме неё.

Мне нужно было увидеть Изабеллу.

Немного грязи не могло остановить меня.

Очень скоро передо мной появилось знакомое дерево. Нежно похлопав по нему, я запрыгнул на подоконник и зарычал, осознав, что окно закрыто. И заперто.

Недопустимо, Изабелла.

Я ударил кулаком по стеклу и открыл замок. Затем грубо распахнул окно и шагнул в комнату. Ей повезло, что я не вырвал это чёртово окно из стены.

Я осмотрелся и вздохнул.

О, Боже. Вот он. Самый мучительный запах на планете.

Я прислонился к стене, ожидая, когда моё тело привыкнет к её аромату.

В конце концов, изнуряющая жажда крови прошла. Я недоверчиво покачал головой. Меня безумно пугало, что, несмотря на то, что я только поохотился, её аромат всё ещё полностью выводил меня из строя.

Монстр во мне не был идиотом. Хотя он всё ещё кайфовал от тёплой крови, в настоящее время мчащейся по моим венам, зверь знал, что это ничто по сравнению с восхитительной кровью Изабеллы. Это подобно тому, как сравнивать кусок стекла с безупречным алмазом.

Я осмотрелся по сторонам.

Кровать Изабеллы была пуста и, судя по тишине в остальной части дома, она ещё не вернулась.

Я зашипел от досады, осознавая, что она, должно быть, всё ещё в больнице с Джейкобом.

Мысль о том, что она приняла решение быть с ним, а не со мной, скручивалась и извивалась во мне словно беспокойная гадюка. Мне не нравилось быть вторым после того придурка. На самом деле, я хотел быть для неё единственным.

Я начал беспокойно ходить по комнате, рассматривая безделушки и листая книги, рассеянно трогая каждую вещь в комнате в попытке почувствовать себя ближе к ней. На комоде стояла фотография, где были изображены Изабелла, её отец и ещё какая-то женщина. Я предположил, что это, должно быть, её мать. У женщины были такие же тёмные глаза, как и у Изабеллы, и я вскользь подумал, имеет ли она такую же невероятную кровь.

Я искренне надеялся, что нет. Одного человека, подвергающего меня безумным пыткам, было вполне достаточно.

Я прекратил свои исследования и повернулся к окну.

Осколки разбитого стекла блеснули с пола, и яркие проблески лунного света заплясали на стенах. Я подошёл и присев, начал как завороженный смотреть на то, как бесцветные осколки отражали серебристый свет. Меня поражало, как что-то разбитое, то, что невозможно восстановить, может преобразоваться во что-то настолько красивое.

Мои мысли прервал звук подъезжающего грузовика Изабеллы.

Вздохнув с облегчением, я быстро собрал с пола все осколки и выбросил их в мусорную корзину.

Было бы очень плохо, если бы Изабелла наступила на один из них и порезалась. Я едва смог контролировать себя, когда она до крови прикусила губу.

Я услышал, как она хлопнула дверцей машины и потопала по парадной лестнице. Судя по звуку её шагов, Изабелла злилась.

Я был уверен, что моё присутствие в её спальне никак не успокоит её, но мне нужно было с ней поговорить. И, если быть абсолютно честным, я также надеялся прикоснуться к ней. И делать это снова и снова.

Я встал в угол комнаты, как можно дальше от двери, и вжался в стену, слыша, как она шумно поднимается по лестнице.

Изабелла вошла в тёмную спальню и, положив на кровать свою сумку, тяжело опустилась рядом с ней и закрыла лицо руками.

Её запах показался мне странным.

Я чувствовал на ней вонь Джейкоба, но так же было что-то ещё. Что-то солёное. Горькое.

Я ощутил резкий укол боли в своей груди.

Она плакала.

Меня одолевали эмоции.

Она плакала из-за меня?

– Изабелла.

Она ахнула, встала и, включив свет, повернулась и впилась в меня взглядом.

– Какого чёрта ты здесь делаешь? – резко спросила она, и яростный взгляд её всё ещё мокрых и припухших глаз словно проник мне под кожу. – Разве ты не заметил, что я заперла окно?

Её сердце учащённо билось, и я не знал из-за страха это или из-за злости. Я предполагал, что причина была и в том, и в другом.

Стараясь не напугать её ещё больше, я медленно шагнул вперёд.

– Я заметил, – тихо сказал я, сопротивляясь желанию обнять её и провести пальцем по влажным щекам. – Просто я предпочёл проигнорировать это. Мне нужно было увидеть тебя. Почему ты плакала?

– Стой, где стоишь, – сказала она и попятилась к двери. – После того, что ты сделал сегодня… Я… Иисусе, Эдвард. Просто не приближайся ко мне, ладно?

– Ты имеешь в виду, что я сделал с тобой или то, что я сделал с Джейкобом? – искренне интересуясь, спросил я.

Её сердце стало биться ещё быстрее.

– Потому что я абсолютно уверен в том, что тебе понравилось, что я с тобой сделал.

Её дыхание участилось, и она слегка покачнулась.

Вспоминает ли она, как прекрасно двигались наши тела? Какое невероятное удовольствие мы дарили друг другу?

Я не мог думать о чём-либо ещё.

Внезапно я стал безумно твёрдым.

– Чего ты хочешь от меня? – спросила Изабелла, затаив дыхание, следя за выпуклостью, быстро увеличивающейся в области моего паха.

Всё и навсегда. Я слишком многого прошу? Если это так, тогда, по крайней мере, я хочу чтобы мы с тобой обнажённые стонали и задыхались от страсти. Мы можем постепенно прокладывать путь к вечности.

– Я просто хочу поговорить, – ответил я, возвращаясь к реальной причине, по которой захотел увидеть её. – Мне не нравится, как мы расстались. Ты злишься на меня.

Она горько рассмеялась.

– Эдвард, ты заставил меня кончить, когда мой парень был в нескольких метрах от нас. Ты сказал ему, что трахал меня, а затем ударил его прямо у меня на глазах! Какой чёртовой реакции ты ещё ожидал от меня?

– Он больше не твой парень.

– Ты тоже.

Мою грудь свело острой болью.

– Он причинил тебе боль, – сказал я, стараясь, чтобы она поняла меня. – Я бы не ударил его, если бы он не стал тебе угрожать.

– Ему семнадцать лет, Эдвард! Что плохого он мог мне сделать?

– Тебе было больно…

– Я смогла бы с этим справиться!

Во мне вспыхнул гнев.

– Ну, а я не смог.

Она смотрела на меня пристальным напряжённым взглядом.

– Ты уверен, что напал на него не из обычной ревности?

Я засмеялся.

– Изабелла, если бы я позволил ревности руководить мной, то мальчик умер бы в первый же раз, когда распускал руки на поляне. – Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться. – Я набросился на него сегодня, потому что он причинил тебе боль. И я отказываюсь извиняться за это. Ему повезло, что там была ты и отвлекала меня, иначе я мог бы с лёгкостью убить его.

– Ты говоришь об убийстве так, словно это не такая большая проблема, – с ужасом сказала она.

– Убийство – это то, что я делаю, – резко сказал я, будучи более честным, чем мудрым. – Это – образ моей жизни. Чем быстрее ты это поймёшь, тем меньше тебя будут шокировать мои действия. Я никому не позволю причинить тебе боль, и я убью любого, кто попытается это сделать, особенно Джейкоба.

– Боже, Эдвард. Какую угрозу он может мне нести? Он всего лишь ребёнок!

– Нет, Изабелла, – уверенно сказал я, – Джейкоб Блек может быть кем угодно, но только не ребёнком.

Она, нахмурившись, смотрела на меня.

– Какого чёрта ты несёшь?

Вздохнув, я попытался собраться с мыслями. Как я мог объяснить то, что произошло с Джейкобом, когда сам ничего не понимал?

– Изабелла, – начал я, – ты должна понять, что я, в основном, несокрушим. Мало что в этом мире может причинить мне боль… – гигантская дыра в моей груди была со мной не согласна, – … физически. Главную угрозу для вампиров представляют такие же вампиры. Люди никак не могут нам навредить. Даже, если они вооружены.

Она всё ещё хмурилась, поэтому я продолжил объяснять.

– Сегодня, когда Джейкоб ударил меня… это было больно. Я почувствовал боль. Это не нормально. Человеку невозможно голыми руками причинить мне боль.

Она сглотнула, её глаза расширились в недоумении.

– И что? Ты пытаешься сказать мне, что Джейкоб… вампир?

– Нет, – тут же ответил я, – наш вид обладает определённым характерным запахом. Сладким и мускусным. Необычайно привлекательным…

– Да, я заметила, – тихо пробормотала она.

– Джейкоб пахнет… ну… честно говоря, Джейкоб пахнет отвратительно.

– Это не правда, – возмутилась она. – Нет ничего плохого в запахе Джейкоба. Конечно, после пробежки или футбольной тренировки он не пахнет ложем из роз, но всё же…

Я старался не обращать внимания на укол ревности, пронзивший меня, когда она стала защищать его. Ей нужно было прекратить это делать, если она не хотела увидеть, как я взрываюсь от ярости.

– Изабелла, твоё обоняние сильно уступает моему, – сказал я резче, чем намеревался, – и поверь, что для меня Джейкоб воняет тухлым мясом. Это отталкивает.

Уперев руки в бёдра, она сузила глаза.

– Значит, он отталкивает тебя. Ну и что? – со злостью в голосе сказала она. – Не похоже, что вы двое собираетесь стать приятелями по гольфу. Какое это имеет значение?

Я чуть не рассмеялся, представив нас с Джейкобом в клетчатых штанах, бьющих по небольшому шару металлическими палками.

В гольфе я бы сравнял Джейкоба с землёй. Как и в любом другом виде спорта, в котором он посмел бы соревноваться со мной.

– Дело в том, что он пахнет неправильно, – сказал я так терпеливо, как только мог. – Если прибавить к этому его явно неестественную силу, я прихожу к выводу, что Джейкоб, не… ну… я думаю, Джейкоб не совсем человек.

Задумчиво сдвинув брови, она смотрела на меня несколько долгих мгновений.

Неожиданно она расхохоталась.

– Изабелла?

Она проигнорировала меня и, продолжая смеяться, взяла свою пижаму с халатом, после чего прошла в ванную, хлопнув за собой дверью.

Ладно. Похоже, она восприняла это нормально.

Вздохнув, я сел на кровать и стал ждать её.

Мне нужно было поговорить с Карлайлом. Здесь происходило что-то странное, и мне нужно было выяснить, что именно. От друга Джейкоба – Сэма, тоже странно пахло, и он сказал несколько вещей, которые просто не имели смысла.

Карлайл должен был знать, что делать. Он всегда знал.

Спустя несколько минут дверь ванной открылась, и Изабелла вошла в комнату в наброшенном поверх пижамы халате; макияж с её лица был смыт, а волосы уложены на макушке.

Она выглядела невероятно.

Меня окутал её свежий чистый аромат, и мне захотелось привлечь её к себе и понюхать.

Ладно, я хотел не только понюхать, но это был первый пункт в длинном списке, который постепенно становился всё более и более развращённым.

Она остановилась напротив и впилась в меня взглядом. Я встал и посмотрел на неё сверху вниз.

Боже, она невероятно красива, даже когда злится.

Я напрягся под её интенсивным пристальным взглядом.

Особенно когда злится.

Несмотря на то, что мы были на приличном расстоянии друг от друга, я мог чувствовать тепло, исходящее от её тела. Её близкое присутствие немного уменьшило боль в груди, но я знал – единственное, что может заставить её полностью уйти, это прикосновение моих рук к коже Изабеллы.

Мои глаза автоматически притянулись к её шее – изящной и сливочно-белой; устойчивое биение пульса зачаровывало меня и опьяняло. Я хотел провести языком по кремовой плоти, ощутить мягкую теплоту её кожи.

От одной мысли мой рот наполнился ядом.

Я быстро вернул взгляд к её глазам, стыдясь реакции своего тела.

Её сердцебиение стало неустойчивым, дыхание поверхностным; она смотрела на меня, всматриваясь в мои черты, застывшее выражение её лица стало суровым.

Я не хотел, чтобы она смотрела на меня так. Я хотел, чтобы глядя на меня она видела во мне своего хозяина и раба, словно я являюсь чем-то существенным для её бытия, как воздух или кровь. Мне нужно было, чтобы она сама хотела меня так же, как хотел её я – всю целиком и навсегда.

Я медленно протянул руку и коснулся пальцами её шеи. Она вздрогнула и резко вздохнула, когда я прошёлся по её пульсу.

Как я и думал, боль в груди прекратилась, как только мои пальцы коснулись её плоти.

Такая мягкая. Я мог бы прикасаться к тебе вечность, Изабелла. Пожалуйста, позволь мне.

Я поднял руку, упиваясь каждым дюймом её тёплой кожи. Я прошёлся по линии её челюсти, с восхищением наблюдая, как под моим прикосновением покраснела её кожа, губы приоткрылись, когда я дотронулся до них, загипнотизированный их нежностью.

Её дыхание опалило мои холодные пальцы, и я вздрогнул от этого ощущения.

Я хотел почувствовать её губы на своих, хотел впитывать в себя её дыхание, запустить руки в её волосы, вбирать в себя её стоны…

– Боже… Изабелла, – тихо застонал я, подойдя ближе.

Она громко вздохнула и, опустив взгляд, отступила на шаг.

Боль внутри меня вернулась с удвоенной силой.

Я стиснул кулаки от боли и разочарования.

– Изабелла, пожалуйста, поговори со мной, – тихо взмолился я. – Я не слышу тебя так, как могу слышать других людей. Мне нужно, чтобы ты сказала мне, о чём думаешь.

Её взгляд пропутешествовал вверх к моим глазам.

– Ты не можешь… слышать… меня? – спросила она недоумённо. – Какого чёрта ты несёшь?

Ах, ну конечно. Я же ещё не рассказал ей о своей телепатии.

Я вздохнул и, отойдя от неё, прислонился к дальней стене, пытаясь помешать себе касаться её.

– Некоторые вампиры обладают особыми способностями.

Я посмотрел на неё. Её лицо было бесстрастным. Я не был уверен, хорошо это или плохо.

– Я имею в виду, у всех у нас развита скорость и сила и все наши чувства обострены, но это просто часть того… кем мы являемся. Но некоторые из нас также наделены… дополнительными способностями.

Она ничего не ответила, поэтому я продолжил.

– Я… ну… обладаю способностью слышать мысли людей.

Она с трудом сглотнула.

– Ты можешь слышать чужие мысли? – тихо спросила она.

– Да.

– То есть, ты можешь читать их мысли?

– Да.

– Это… телепатия?

– Да.

– Но ты не можешь слышать меня?

– Нет, – признался я. – Я могу читать мысли всех людей, кроме тебя.

– Почему?

– Я понятия не имею, но это безумно раздражает.

– Понимаю, – сухо ответила она.

Мы смотрели друг на друга, атмосфера между нами внезапно стала неловкой.

Я хотел, чтобы она сказала мне, о чём думает. Я хотел, чтобы она сказала мне, что сожалеет о том, что отвернулась от меня, и что несмотря ни на что, она не может без меня жить. Я хотел, чтобы она попросила меня остаться, заняться с ней любовью и обнимать её, пока она будет спать.

Вместо этого она стояла неподвижная и молчаливая, её сердцебиение продолжало громко стучать в тихой комнате.

– Пожалуйста, скажи что-нибудь, – взмолился я.

Она выдохнула и посмотрела на меня, выглядя сомневающейся и усталой.

– Что ты хочешь от меня услышать, Эдвард? – тихо спросила она. – Всего несколько дней назад я думала, что знаю, кем являются мои друзья и как устроен этот мир. А сейчас? Ну, я узнала, что парень, с которым я встречалась в течение двух лет, на самом деле даже не человек… а некто… обладающий суперсилой и проблемным запахом тела. Я узнала, что тот, о ком я так долго мечтала – кровососущая нечисть… что он может читать чужие мысли и постоянно борется со своей вампирской природой, чтобы не поддаться искушению убить меня, когда мы вместе. И последнее, но не менее важное, я поняла, что совсем не готова всё это осознать.

Она смотрела на меня – боль и смятение в её глазах были подавляющими.

– Именно это ты хотел услышать? – спросила она.

– Нет, не совсем.

Кивнув, она усмехнулась.

– О, есть ещё кое-что. Очевидно, что мой не принадлежащий роду человеческому бывший парень может быть избит парнем-вампиром и полностью исцелиться в течение нескольких часов.

Что?

– Он исцелился? – недоверчиво переспросил я.

– О, да, – с сарказмом ответила она. – Что, я забыла об этом упомянуть? К тому времени, как мы добрались до больницы, его раны полностью зажили. Мы повернули обратно и повезли его домой.

Не в силах поверить, я покачал головой.

– Изабелла, у него был сломан нос и несколько рёбер. Исцеление должно было занять несколько недель, а не часов.

Она с дрожью выдохнула.

– Да, хорошо, попробуй сказать это ему, – тихо произнесла она. – Кроме того… он весь горел. Температура его тела была безумно высокой. И он бы невероятно зол. Таким злым я ещё никогда его не видела. Ужасно зол.

Её голо был тихим и дрожащим, и я понял, что она на грани слёз.

Я подошёл к ней и обхватил ладонями её лицо.

– Нет, – резко сказала Изабелла, убрав мои руки и отстранившись. – Пожалуйста, не трогай меня. Если ты прикоснёшься ко мне, я начну чувствовать то, чего совсем не хочу чувствовать и желать то, чего иметь не могу. И я просто не в силах справиться с этим после прошедшей ночи, потому что всё, что я когда-либо знала и во что верила, превратилось в гигантские грёбаные клубы дыма.

Она смотрела на меня глазами, полными вины.

– Эдвард, парень с которым я встречалась два года, из-за меня стал бушующим шаром гнева. Из-за того, что я причинила ему боль. Из-за того, что по каким-то причинам, я продолжаю его мучить снова и снова. Боже, когда же я успела превратиться в ужасного человека, который думает только о себе и о своих желаниях, не задумываясь над тем, как сильно это влияет на других людей?

– Изабелла, ты вовсе не плохой человек, – попытался успокоить её я.

– Ужасно плохой, – со всей уверенностью заявила она, её голос дрожал от эмоций. – Эдвард, он не заслужил того, чтобы застать нас вместе, и я должна была порвать с ним, как только узнала, что ты реален, потому что ЗНАЛА, ты и только ты, то… что я ВСЕГДА хотела… и я ЗНАЛА, что не смогу сопротивляться влечению к тебе. Но я оставалась с ним, потому что я – эгоистка, и теперь всё испортила, поскольку взяла то, что хотела, даже не подумав о Джейке. И, Боже, он был так зол. Он истекал кровью, но взбешённый, не переставал кричать на меня. Я заслужила это, но он никогда таким со мной не был. И слова, которые он говорил… причинили сильную боль. Не потому что они пропитаны разочарованием или ненавистью, а потому что они правдивы…

– Изабелла…

– А затем он схватил меня и начал сжимать… мне было так страшно, потому что я никогда не думала, что Джейк способен причинить мне боль… чтобы я ни делала… но он продолжал сжимать… и был так зол, что всё его тело сотрясала дрожь… и если бы Сэм не оттащил его от меня, я не знаю, что могло бы случиться…

Она резко замолчала и, сделав шаг назад, со страхом взглянула на меня.

Я понял, что рычал. Громко.

– Эдвард, я…

– Он причинил тебе боль? – тихо спросил я, пытаясь справиться с яростью, наполняющей моё тело.

– Эдвард, он был расстроен. Он не понимал, что делает…

– Изабелла, – вскипел я, едва держа себя в руках при мысли о том, что этот придурок навредил ей. – Ответь на вопрос. Он… причинил… тебе… боль?

Она посмотрела на меня, и я знал ответ.

– Покажи мне, – потребовал я.

– Нет.

– Изабелла…

– Я покажу, если ты пообещаешь не сорваться.

– Я не могу это обещать. Покажи мне. Сейчас же.

Она неохотно сбросила халат со своих плеч и, взглянув на неё, я зашипел. Синяки, огромные и тёмные, повторяя точную форму гигантских рук Джейкоба, портили её идеальную кожу на руках.

Подонок.

– Он – мертвец, – пробормотал я, когда на меня нахлынул новый порыв ярости. Спустя мгновение я уже стоял у окна, полный готовности поймать этого безвольного ублюдка и показать ему, на что похожа настоящая боль.

– Нет! – воскликнула Изабелла и, подбежав, пытаясь успокоить, схватила меня за руку. – Он не хотел ничего плохого. Он был зол. Ради Бога, он узнал, что я изменила ему с другим. Он словно лишился рассудка.

– Почему ты защищаешь его? – повернувшись к ней спиной, зарычал я. – Ты хоть понимаешь, сколько раз я, находясь рядом с тобой, лишался рассудка? Хоть представляешь, как трудно мне сопротивляться монстру внутри, который отчаянно хочет укусить тебя, испить досуха и трахать до тех пор, пока твои кости не сломаются? У Джейкоба нет таких проблем! Он был зол? Иисусе, он не знает, что такое злость! Изабелла, каждый раз, когда я с тобой, я нахожусь в грёбаном аду, и всё же я никогда не причинил тебе боль! Как ты можешь защищать его после того, что он сделал?

Она отвернулась от меня.

Чёрт!

Прекрасно, Каллен. Отличный способ показать ей, как сильно ты о ней заботишься.

Её плечи поникли, и я услышал, как она с трудом сглотнула.

– Прости, – прошептала она. – Я знаю, что быть со мной нелегко… Я не хочу… – она глубоко вздохнула. – Я не хочу быть тебе в тягость…

Я вздохнул, злясь на самого себя. Она сегодня через столько прошла, а я сделал всё ещё хуже.

Я только что сказал, что никогда не причиню ей боль, а затем развернулся и сделал именно это. Более того, я был уверен, что сделал ей больнее, чем гигантские руки идиота Джейкоба.

Я подошёл и встал позади неё, отчаянно желая коснуться, но, не зная, как она отреагирует.

Я слегка наклонился, прижавшись щекой к её макушке. Вздохнув, я втянул в себя её запах.

Она замерла, а её сердце громким эхом отзывалось в груди.

Просто сделай это, идиот. Покажи ей, как много она значит для тебя. Скажи ей. Извинись.

Обвив руками её талию, я прижал её к себе и закрыл глаза, когда её тёплая мягкость прильнула к моему холодному телу.

Тихий стон сорвался с её губ, и она расслабилась в моих руках.

– Прости, – прошептал я, коснувшись губами её уха, – я вовсе не имел в виду, что быть с тобой для меня равносильно тому, что нести бремя.

– Но ведь это правда, не так ли? – тихо спросила она.

– Не так, как ты думаешь, – со всей искренностью ответил я.

Она положила руки поверх моих и откинула голову на моё плечо. Мой нос сразу же нашёл яремную вену, и когда я вдохнул, всё моё тело сразу напрялось в ответ.

– Как это влияет на тебя? – спросила она. – Когда ты чувствуешь мой запах? Это причиняет тебе боль?

– Да.

– Тогда почему ты делаешь это?

Почему солнце восходит? Почему Земля вертится?

– Потому что я не могу иначе.

– Я не понимаю.

Я снова вдохнул её аромат, моё тело горело от жажды, но это была сладкая боль.

– Быть с тобой – это благословение, – тихо сказал я, сглотнув яд и наслаждаясь тем, как её руки нежно поглаживают мои. – Благословение, которое я никогда не думал испытать. Боль напоминает мне, насколько невероятно твоё существование… твоя кровь – такая эротичная, аппетитная и исключительная – поёт только для меня. И больше ни для кого другого.

Я провёл губами по её шее, моя холодная плоть разгоралась, входя в контакт с её шелковистой кожей, её сильным пульсом, участившимся от моих прикосновений.

– Твоя кровь была создана для меня, Изабелла, но я никогда не выпью её, потому что есть что-то, что нужно мне намного больше.

– Что это? – выдохнула она, лаская мои пальцы.

– Ты, – просто ответил я. – Мне нужна ты. Вся ты. Отчаянно нужна. Больше, чем я думал, что это возможно. И я вынесу что угодно… боль, жажду крови, потоки яда… даже Джейкоба Блэка… если это будет значить, что я могу быть с тобой.

Она обернулась в моих руках и посмотрела на меня, её красивое лицо освещалось лунным светом.

– Ты всегда будешь хотеть убить меня?

Это очень хороший вопрос, Изабелла. Вот только у меня нет по-настоящему удовлетворительного ответа.

Я дал ей единственный ответ, который мог.

– Надеюсь, что нет.

Она потянулась вверх и мягкими тёплыми пальцами стала поглаживать моё лицо, вызывая покалывание на моих скулах, щеках, лбу и губах.

– Эдвард, – она вздохнула и, привстав на цыпочки, коснулась губами моих губ. – Ты говоришь, что являешься монстром, но я этого не вижу. Я… Боже… ты просто… ты так красив.

Нет, это не так, Изабелла. Просто ты видишь собственную красоту, отражённую во мне.

Я нежно поцеловал её, не обращая внимания на острые шипы жажды, которые вонзались в меня и заполняли мой рот ядом. Я проглотил пылающую кислоту и осторожно провёл языком по её губам, слегка пробуя на вкус, желая большего.

Её губы раздвинулись, и когда её язык встретился с моим, мы одновременно застонали.

Внезапно мои руки пришли в действие – они погружались в её волосы, сжимали талию, обхватывали лицо и поглаживали спину. С таким же отчаянием она цеплялась и за моё тело, пытаясь стащить с меня одежду и одновременно тянуть за волосы, всё время постанывая и тяжело дыша, и всё сильнее прижимаясь ко мне. Её отчаяние было для меня волнующим.

– Кстати, – задыхаясь, спросила она, бросив взгляд на мои загубленные брюки. – Почему ты грязный?

– Я охотился, – выдохнул я, лаская её шею, контролируя каждый взмах языка и слегка покусывая нежную плоть. – Моя добыча была не очень сговорчивой.

– На кого ты охотился? – затаив дыхание, спросила она.

– Не на кого, а на что.

– Ты не охотишься на людей?

– Больше нет.

Она застонала, когда я прижал её к стене.

– Почему нет?

– Это аморально.

Её пальцы, запутавшись в моих волосах, с отчаянием потянули за них, в то время как мой рот продолжал двигаться по её шее.

– Так ты больше не убийца?

– Я всегда буду убийцей, Изабелла.

– Из-за того, что ты делал в прошлом?

– Да.

– Но не из-за того, что ты делаешь сейчас?

– Нет.

– Тогда на кого ты охотился сегодня ночью?

– На медведя.

Она отстранилась и, хватая ртом воздух, посмотрела на меня расширившимися глазами.

– Ты шутишь.

– Нет.

– Ты убил медведя? Такого большого рычащего и опасного медведя? Сам?

– Да. Гризли.

– И ты выпил его кровь?

– Именно так я его и убил.

Застонав, она отошла от меня, потирая лицо руками.

– О, Боже, Эдвард…. Нет, нет, нет, нет…

Я вздохнул и, откинув голову назад, прислонился к стене.

– Изабелла…

– О, Боже… медведь… ты убил медведя…

Вот и началось. Сейчас она поймёт, что я на самом деле отвратительный кровожадный монстр и пошлёт меня куда подальше.

Может лучше как можно быстрее покончить с этим?

– Хочешь, чтобы я ушёл? – спросил я, совсем не готовый к тому, если она скажет «да».

Она взяла меня за руку.

– Просто… помолчи… минутку, – ответила Изабелла приглушённым голосом, не глядя на меня. – Мне нужна всего минутка, хорошо?

Я ждал в течение нескольких секунд, пока она пыталась, судя по всему, успокоиться., глубоко вдыхая воздух.

– Это внушает тебе отвращение? – тихо спросил я. – Понимание, что мне приходится делать, чтобы выжить?

Она с трудом сглотнула и прислонилась к комоду.

– Я хочу, чтобы это внушало мне отвращение, – прошептала она так тихо, что я расслышал её только благодаря своему вампирскому слуху.

– Что это значит? – спросил я.

– Я сказала, что хочу, чтобы это внушало мне отвращение, – застонав, Изабелла повернулась и толкнула меня к стене, обхватив ладонями моё лицо, притянула его к себе и набросилась на меня с голодным и настойчивым поцелуем.

Иисусе.

Она целовала меня со всей страстью, терзая мои губы и с отчаянием посасывая язык. Я застонал, когда всё моё тело взорвалось от жажды.

– Боже, Эдвард, – задыхаясь, Изабелла прижималась к моей напряжённой до боли эрекции. – Просто думать о тебе… таком диком, голодном и сильном… представлять, как ты набрасываешься на гризли и… пьёшь его? Чёрт. Это один из самых возбуждающих мысленных образов, которые у меня когда-либо были. И что это говорит обо мне?

– Что ты идеальная женщина, созданная только для меня? – предложил я, затаив дыхание и, запустив руки в её волосы, вновь притянул к себе её рот.

Она поцеловала меня снова, и неожиданно я обрадовался тому, что мне не нужно дышать, потому что был почти уверен, что иначе просто потерял бы сознание.

– Это не признак безумия? – воскликнула она. – То, что меня это заводит? Что со мной не так?

– Я также охочусь на горных львов, – сказал я, и в моей груди, для пущего эффекта, зарокотало тихое рычание.

– О… Боже… горные львы? – спросила она, глядя на меня глазами, наполненными страстью, а её руки сжали мои бицепсы. Я напряг их для неё.

– С ними тяжелее, чем с медведями, – сказал я, двигаясь ладонями по её бокам, после чего осторожно задев пальцами её соски. – Они не только исключительно сильные и ловкие, но и очень быстрые.

Она перестала дышать, её глаза расширились.

Я наклонился и прошептал ей на ухо.

– Я быстрее.

– О, ебать меня, ДА! – крикнула Изабелла и вновь набросилась на меня.

Застонав, я ответил на её поцелуй и, подняв её, понёс к кровати.

Я лёг рядом с ней и, не прерывая поцелуя, позволял своим рукам исследовать каждый изгиб. Тихие стоны вырывались из меня, когда я находил новые и захватывающие участки её тёплой кожи.

Мне необходимо было коснуться каждой части её тела и ощутить её прикосновения каждой клеточкой своего. Я хотел, чтобы между нами не оставалось никаких барьеров. Я хотел заниматься с ней любовью и ощущать её грудь своей обнажённой кожей.

– Боже, я так хочу тебя, – застонал я, закинув её ногу на своё бедро и прижавшись к ней. – Я никогда не перестану хотеть тебя, несмотря на то, что ты извращенка, которую заводит убийство животных.

– Эдвард, – выдохнула она, просунув руку между нашими телами и поглаживая всю мою длину, – если ты хочешь трахнуть меня в ближайшем будущем, то должен перестать шутить над моими очевидными психологическими проблемами.

Она водила рукой по натянувшейся ткани, с каждым движением крепко сжимая меня.

– О, Боже, – застонал я, – продолжай так делать, и я больше никогда не упомяну о твоих извращённых желаниях.

Уверенной и настойчивой рукой Изабелла продолжала поглаживать меня. Я перекатился на спину, а она села сверху, сжимая и массируя меня в мучительном ритме. Я погрузил руки в её волосы, пытаясь сдерживать себя и не сжимать её тонкую плоть.

– Эдвард, – выдохнула она, наклонившись и приблизив рот к моей шее, – мне нужно, чтобы ты пообещал мне кое-что.

Она запустила левую руку под мой свитер, оставляя на моей коже огненный след.

– О, Боже, Изабелла, – застонал я, поскольку её правая рука продолжала гладить и ласкать меня, – всё что угодно.

– Не причиняй боль Джейку.

– Всё, кроме этого.

– Пожалуйста.

– Пожалуйста, мы можем поговорить об этом позже? – взмолился я. – Я совсем не хочу думать о Джейке, когда твоя рука на моём члене.

– Пообещай мне.

– Чёрт. Хорошо. Только не останавливайся.

Откинув голову назад и выгнувшись все телом, я услышал, как заскрипела подо мной кровать.

Изабелла громко застонала – долгий, отчаянный всхлип вырвался из её груди.

– Иисусе, Эдвард, – недоверчиво прошептала она. – Это похоже на то, словно я могу чувствовать всё, что чувствуешь ты. Каждый всплеск удовольствия. Каждое движение моей руки. Это… Боже… это потрясающе.

Я сжал челюсть, в то время как её руки продолжали воспламенять меня. Каждое движение её пальцев посылало импульсы электричества по всему моему телу, заставляя напрягаться мышцы, приближая меня к оргазму – к ощущению, к которому я совсем не привык.

– Оооо, – застонал я, когда она приподняла мой свитер и прильнула губами к моей груди. – О, Боже… да, Изабелла…

Неожиданно мой карман начал вибрировать.

– Что это? – спросила она, не переставая дразнить мои соски.

– Ничего, – простонал я и, вытащив мобильный из своего кармана, бросил его в окно. – Просто продолжай делать то, что делаешь.

Я знал, что вероятнее всего, это Элис и понимал, что она не станет звонить мне, если дело того не стоит. Но, Иисусе, конечно, она не ожидала, что я отвечу ей СЕЙЧАС. Ни за что на свете.

Я потянулся вверх и схватился за изголовье кровати, пальцами впиваясь в твёрдую древесину, как в сливочное масло.

– Боже, Эдвард, – задыхаясь, произнесла Изабелла, – твоя кожа… На вкус ты невероятен.

Зажмурившись, я наслаждался тем, как она пирует на мне; её язык и губы доводили меня до безумия, заставляя каждую клеточку моего тела умолять о большем.

Боже, её язык. Такой горячий, влажный и невероятно сексуальный.

Больше, Изабелла, дай мне больше.

Я громко застонал, когда её язык прошёлся вдоль моего живота, её правая рука всё ещё поглаживала меня, а левая сжимала плечо. Я тяжело дышал, каждый вздох наполнял меня её ароматом и запахом её желания. Я чувствовал, что трещу по швам, но мне было плевать на это.

Во мне вспыхнула жажда крови, поскольку монстр во мне почувствовал, что мой самоконтроль на грани. Я погрузил пальцы глубже в спинку кровати, куски древесины остались в моих руках, поскольку я всеми силами пытался отвлечься от потребности насилия, растущей в тандеме с моей кульминацией.

Зазвонил телефон Изабеллы.

Она посмотрела на него.

НЕТ! Не отвлекайся, женщина!

– Не обращай внимания, – велел я и, прижав её к себе, с жадностью поцеловал, врываясь языком в её рот.

– Это может быть Джейк, – сказала она, отстраняясь.

– Еще больше причин проигнорировать этот звонок, – ответил я, схватив её за бёдра и посадив на свою отчаянную эрекцию.

Чёрт, да. Именно там, Изабелла. Почувствуй, как хорошо, верно?

Я прижался к ней, и она резко втянула в себя воздух. Глаза Избеллы расширились, и она стала вращать своими бёдрами.

– О… Боже, Эдвард…

Телефон продолжал звонить.

Мне было плевать.

Всё, что меня волновало, это растущее удовольствие от тёплого давления Изабеллы, двигающейся на мне, поскольку это вело нас обоих к кульминационному моменту, а также моя сосредоточенность на том, чтобы случайно не убить её.

– Изабелла, – простонал я её имя и посмотрел на неё. – О, Боже... да…

Яд обжигал моё горло, и я сжал челюсти от боли.

Так близко… Боже, очень близко.

– Эдвард… о, боже…

Эдвард!

Что?

Эдвард! Мне нужно поговорить с тобой! Срочно!

Нет… нет, нет, нет…

Закрыв глаза, я попытался блокировать мысли своей невероятно раздражающей сестры.

ЭДВАРД! Я знаю, ты меня слышишь. Подойди к окну. Сейчас же!

Я замер и прикрыл лицо руками.

– Отвали, – пробормотал я.

– Ты что-то сказал? – затаив дыхание, спросила Изабелла.

– Нет, – ответил я и, сев, обнял её и уткнулся лицом ей в шею.

Эдвард! Отпусти человека и тащи свою задницу сюда! Неужели ты думаешь, что я стояла бы здесь, в грязи и сырости, и слушала отвратительные звуки, которые вы издаёте, если бы у меня не было на то действительно важной причины?

– Я тебя сейчас просто ненавижу, – выплюнул я и, встав, подошёл к окну с очень шокированной Изабеллой, всё ещё обёрнутой вокруг меня.

– Что ты только что сказал? – спросила она сердито.

– Не тебя, красавица, – застонал я, – а мою всезнающую безумно раздражающую сестру.

Я выглянул из окна и, конечно же, увидел Элис, сияющую в лунном свете.

– Что ты здесь делаешь, Элис? – грубо спросил я. – Ты должна быть на Аляске.

Она проигнорировала меня и помахала Изабелле.

– Привет, Белла, – приветливо сказала она, – прости, что прерываю, но мне на несколько минут нужно одолжить у тебя моего брата.

Белла в шоке переводила взгляд с меня на Элис.

– У тебя есть сестра? – выдохнула она.

– К сожалению, – вздохнул я и, поставив её осторожно на ноги, крикнул в окно:

– Элис, иди сюда, дождь начинается.

— Фу, – я услышал, как она пробормотала себе под нос, – эта погода – отстой.

За долю секунды Элис взобралась по дереву и, запрыгнув в комнату, сжала меня в сокрушительном объятии.

Я застонал от боли.

«Я скучала по тебе, дорогой брат», – с теплотой подумала она, «но ради Бога, пожалуйста, избавься от этой выпуклости в штанах. Это грубо».

Я засмеялся. Она позволила мне отстраниться и, повернувшись к Белле, взяла её руки в свои.

– Белла Свон, – сказала она с удивлением, – я так много слышала о тебе. Понимаю, почему мой брат полностью потерял из-за тебя голову.

Изабелла сильно покраснела, и это никак не помогло выполнить просьбу Элис по поводу выпуклости в штанах.

– Э-э… спасибо… – застенчиво сказала моя девушка. – Я тоже рада познакомиться с тобой.

– Ладно, перейду к делу, – выдала Элис, переводя взгляд с меня на Беллу. – Не хочу вас пугать, но нам нужно как можно быстрее убраться отсюда. Прямо сейчас.

Несмотря на то, что Элис пыталась говорить спокойно, я мог почувствовать панику в её мыслях.

Я посмотрел на неё, нахмурившись.

Эдвард, у меня нет времени на объяснения, но поверь, если мы не уйдём отсюда сейчас, то окажемся в реальной проблеме.

В её разуме вспыхнули жестокие образы разрывающей боли, огромных чёрных теней и нас с Беллой, пытающихся спасти свои жизни.

– Боже, Элис, – сказал я так тихо, что услышать могла меня только она. – Чёрт, что это?

Я не знаю. Я не вижу ясной картины, но это плохо, Эдвард, и что бы это ни было, оно уже движется сюда.

Я подбежал к шкафу Изабеллы и вытащил обувь и куртку.

– Надень это, – не медля сказал я, – быстро.

Изабелла обулась, и пока я помогал ей надеть куртку, с беспокойством смотрела на меня.

– Эдвард, что происходит?

Я взял её за руку и потянул вниз по лестнице.

– Элис объяснит, когда мы выберемся отсюда.

— Куда мы идём? – спросила Изабелла, споткнувшись позади меня.

– Ко мне домой, – ответил я, открыв входную дверь.

– Эдвард!

Голос Элис остановил меня в то же самое время, как в нос ударил запах гниющего мяса.

Я увидел три неповоротливых фигуры, приближающихся к нам из темноты, и из меня вырвалось громкое рычание.

– Эдвард? – спросила Изабелла, когда я автоматически поставил её позади себя. – Чёрт, кто это?

Мои инстинкты велели мне напасть первым, а потом задавать вопросы, но картинки в голове Элис предупредили меня, что если мы немедленно не уберёмся отсюда, то можем просто не выжить.

Я встал перед Изабеллой. Она обвила руками мою шею, а её ноги обхватили мою талию.

– Держись крепче, – велел я. – Не отпускай, пока я не скажу.

Элис взглянула на меня и мысленно сказала мне, что постарается выиграть для нас немного времени. Мне оставалось только надеяться, что с ней всё будет в порядке.

– Ты готова? – тихо спросил я.

Она кивнула и поцеловала меня в щёку.

– Люблю тебя, брат.

– Я тоже люблю тебя, – сказал, чувствуя, как эмоции застревают где-то в горле.

Низкое угрожающее рычание донеслось до нас от тёмных чудовищ, заставив мышцы в моём теле напрячься и приготовиться к борьбе, но я знал, что вряд ли у меня есть шансы на победу, не тогда, когда против меня трое.

– Ты в порядке? – спросил я Изабеллу.

– Да, – прошептала она, её голос дрожал, выдавая страх. Спиной я чувствовал её бешено бьющееся сердце.

– У нас всё будет хорошо, – тихо сказал я ей и, пытаясь успокоить, нежно сжал её ноги. – Просто закрой глаза и держись. Я не хочу потерять тебя.

Я не мог её потерять. Об этом не могло быть и речи.

Мы с Элис в последний раз взглянули на фигуры, скрытые в тени – огромные, тёмные и зловещие.

А затем побежали.

…

…

…