Застрял

Говорится о рафте, который наехал, но не обвился вокруг скалы или другого препятствия.

0 0 0

Счастье... почему мы, хрупкие существа, превращаем счастье во что-то такое недостижимое? Помещаем так много препятствий между собой и этим идеальным состоянием человека? Счастье может быть простым, все равно, что обнаружить, что спаржа, которую ты ненавидел в детстве, очень вкусная, когда достиг совершеннолетия. Это может быть улыбка, которой ты незаметно поделился с незнакомцем в очереди в продуктовом магазине, когда он положил бутылку вина и свечи на конвейерную ленту. Быть благодарным просто за влажный бриз, охлаждающий твое лицо, мягкую траву под ногами, сложный узор прожилок в листочке. Или наслаждаться сильной, надежной рукой на твоих плечах и просто знать, даже если он не озвучивает это, что ты целиком и полностью влюблена.

Именно эту форму выбрало мое счастье, когда мы четыре часа ехал к югу от Сиэтла к горе Святой Елены, и шестьдесят с лишним лавовых пещер ждали нашего исследования. Эдвард был в моем распоряжении почти на два дня, пржде чем мы вернемся и проведем субботу с его родителями в Форксе.

Мы покинули Порт-Анджелес перед рассветом и, к счастью, после двух ночей беспокойного сна, мне не пришлось садиться на руль. Бен управлял нашим внедорожником и тихо беседовал с Анжелой впереди, стараясь отвлечь ее от беспокойства о сестре. На заднем сиденье Эдвард расположился посередине и привлек меня к себе, отстегнув ремень безопасности. Я знала, что в целях безопасности, он должен пристегнуть его обратно, и он сказал, что пристегнется, как только мы приблизимся к границам г. Олимпия. Но сейчас я наслаждалась своим счастьем и могла только молиться, чтобы на мою голову не свалилось никаких неожиданностей.

- О чем ты думаешь? - прошептал Эдвард, играя с локоном за ухом.

Я улыбнулась.

- Я думаю о том, как я сейчас счастлива.

- Я делаю тебя счастливой, Белла?

- Да, - откровенно прошептала я. Потому что ничего сейчас не могло сокрушить удовлетворение, которое я чувствовала. - А ты?

Он прижался губами к моему виску.

- Очень счастлив.

- А ты о чем думаешь?

- Я вспоминаю лето, когда ты буквально разбила копилку, чтобы купить нам мягкого мороженого в рожках в лавке на углу. Я думаю, мне только что исполнилось одиннадцать, а тебе восемь.

Я рассмеялась.

- Я помню! Я отсчитала сто пенни и положила их в пакетик, в который упаковывают сэндвичи. Кассирша так разозлилась.

- Она стояла там, отсчитывая монетки в ладонь по одной и ворчала о том, что нам нужно было лучше доехать до кассира в банке и поменять пенни на доллар.

- Но у меня было без сдачи, конечно, - гордо сказала я.

- Нет, ты ошиблась на два. Мне пришлось подкинуть мелочь.

- Не пришлось! У меня было ровно сто пенни.

- Девяносто восемь пенни, - поправил он.

Я слегка толкнула его локтем, и он поежился.

- Мы похожи на парочку детей, которые ссорятся из-за пенни. Анжела и Бен подумают, что мы придурки.

- Мы думали, что вы придурки раньше, в колледже, - язвительно заметил Бен, поправляя очки на носу.

- Ничего тут нового нет.

- Это говорит парень, который устраивал Риск-вечеринки (возможно имеется в виду игра - пп) в своей комнате в общежитии, - пробормотала я. Эдвард зарылся лицом в мои волосы, чтобы сдержать смех.

- Ты никогда не позволяла мне оказать ответную любезность, - вздохнул он, его рука сжалась вокруг моих плеч. - Упрямая Белла. - Но его голос был скорее задумчивым, а не упрекающим.

Я посмотрела ему в лицо. Несмотря на очевидное удовлетворение, усталые морщинки залегли в уголках глаз и вокруг рта.

Так продолжалось весь вечер вторника и всю среду — его шизофренические переходы от серьезности к игривости и опять к серьезности. Я любила смотреть, как Эдвард смеется и улыбается. Я ненавидела видеть его еще более усталым и напряженным, как за несколько дней до свадьбы Розали. Я надеялась, независимо от того, какими секретами мы с Эдвардом делились, мы можем их легко преодолеть и не застрять в болоте.

Я беспокойно спала последние две ночи. Каждый раз, когда Эдвард поворачивался, стонал или вздрагивал на диване, я слышала его. Гадкая, безрассудная Белла надеялась, что раздастся тихий звук шагов и пустое пространство моего матраса прогнется под весом чертовски красивого мужчины, который хотел меня, думая, что я прекрасна. Но я знала Эдварда и склад его ума. Он лучше позволит связать себя и заставить смотреть марафон Бухты Доусона чем позволить себе нарушить неприкосновенность моей кровати без приглашения. Черт.

Я ощутила уколы тоски во вторник вечером, когда он усмехнулся над своей тарелкой лосося с коричневым рисом и жареными овощами, восклицая, что я всегда была лучше него на кухне. Он сиял от гордости, когда я представила ему мою полную первую редакцию нашего проекта мемуаров и положила ее ему на колени как рождественский подарок. Мой желудок подпрыгнул. И мое сердце — предательское сердце! - выпрыгивало из груди, когда он притянул меня к себе, чтобы мы могли читать мои комментарии вместе. Он должно быть слышал, как оно бухает, потому что для моих ушей стук был оглушительным.

- Все хорошо? - спросил Эдвард, убирая волосы с моего лица, открывая копию нашей истории в твердом переплете.

- Мммм. - Более чем хорошо. - Ты уверен, что не устал? - спросила я, вглядываясь в опущенные глаза, и заметив слегка дрожащие руки.

- Я устал, - признался он, - но я не собираюсь тратить наше время на сон. Я могу это сделать завтра, когда ты уйдешь на работу. Я более обеспокоен тобой и этим. - Он легко потрогал стежки на лбу.

Я застонала, еще раз проклиная свою глупость, потому что решила покорить эту дурацкую волну. У меня был больничный в понедельник, поэтому мне нужно было выложиться по крайней мере пять часов в офисе. План был таков, встать как можно раньше и убежать до полудня.

Эдвард прочел первую страницу моих комментариев и немедленно нахмурился.

- Что ты имеешь в виду «Почему Керри упоминается здесь?» Она играла с нами в вампиров, верно?

Я покачала головой, улыбаясь.

- Видишь, вот почему я тебе нужна. Джессика приехала в Форкс через два года после игр в вампиров, поэтому Керри не должна появиться до четвертой-пятой главы.

- Кто был твоей маленькой подругой, которая ходила по пятам?

- Ты думаешь о Лорен? Она играла в вампиров от случая к случаю, ради Розали, пока не сказала, что это глупая игра, и она лучше посидит в доме со своим домиком Барби. Затем Эммет заставил Лорен плакать, потому что сказал, что Барби «хучи мама» (вульгарно одетая девка - пп). Я впервые тогда слышала это выражение. Эммет попал в серьезные неприятности, когда я спросила у Эсми, что это значит.

Эдвард почесал шею, совершенно озадаченный. Наконец его лицо смягчилось.

- Ха. Я забыл об этом. Мне придется переписать это.

Добрых два часа я слушала гладкий тембр его мелодичного голоса, когда он читал свою рукопись мне, время от времени останавляваясь, чтобы сделать примечание, когда в голову приходила какая-нибудь идея, или задать вопросы. Наконец, мое тело предало меня, и я вырубилась, чувствуя только его тепло, силу, скрытую под слоями фланели, хлопка и под кожей, и легкий выдох со свистом, когда он поднял меня на руки и отнес в кровать. И даже если он оставил меня, я знала, что он всего в шаге от меня, на диване... в моей квартире... на Западном побережье... весь мой.

И я знала, потому что он сделал бы тоже самое, - пришло время смириться и отдать ему досье.

0 0 0

Я стартовала из своего офиса ровно в 11:29 утра в среду, мне с нетерпением хотелось увидеть Эдварда, и откопать досье из ящика с нижним бельем.

Он расположился в моем кожаном кресле, с очками на носу. Он усердно работал на ноутбуке, и, казалось, ему очень комфортно у меня дома, как будто он является составной частью гостинной. Он поднял глаза, окинув взглядом мой беспокойный вид, когда я ввалилась в дверь.

Он улыбнулся.

- Соскучилась по мне?

Я кивнула и уселась к нему на колени, дав ему время только на то, чтобы убрать компьютер на кофейный столик перед тем, как плюхнуться. Я убрала медную прядку со лба и чмокнула его туда. Я не умасливала его перед тем, как отдать ему свой подлый файл мести и материал для шантажа, о нет.

Ну... может быть только чуть-чуть.

- Дай мне минуту переодеться, и я на скорую руку сделаю нам ланч.

- Уже позаботился об этом.

- Да? - я тревожно принюхалась в поисках запаха горелой пищи. Он рассмеялся и легонько толкнул меня.

- Я взял куриный салат в продуктовом магазине напротив, нарезанные овощи и фрукты. Не беспокойся, что твоя маленькая красивая головка задохнется от запаха горелой пищи или подавится большими кусками продуктов.

- Я и не беспокоилась, - ухмыльнуласья , солгав сквозь зубы. Когда я сменила рабочую одежду на джинсы и тунику с оборками и кружевной отделкой - провозглашение комплексов обычной женщины, Эдвард позвал меня из кухни.

- Эй, Белла, а где салфетки?

- В шкафу над холодильником, - прокричала я, встряхнула головой, взъерошив волнистую копну волос. Затем, как грохот органа в фильме ужасов, я вдруг вспомнила, что я спрятала в этом конкретном месте. - Дерьмо, - пробормотала я, заскользив по деревянному полу в носках.

Эдвард прислонился к стойке, скрестив длинные ноги, сложив руки. Он приподнял бровь, увидев мое обеспокоенное лицо. Небольшая улыбка играла на лице.

- Потрудись объяснить, Свон, зачем ты спрятала семь бутылок вина в шкаф над холодильником, в то время как винная стойка пуста?

Мой взгляд тревожно метался между ним и моей контрабандой в шкафчике. В конце концов, я пожала плечами, решив сохранять хладнокровие.

- Я решила уважать твой образ жизни, Эдвард.

Он кивнул, ожидая, чтобы я продолжала.

- Я не думаю, что ты проявишь слабость или сорвешься, или что-то подобное, - быстро добавила я. - Я просто не хотела быть бесчувственной, вот и все. И Шарлотта никогда не пьет при тебе, так что...

Эдвард вздохнул, потянулся за моей рукой и сжал ее.

- Я знаю, ты хочешь помочь, Белла. Я просто хочу убедиться, что ты понимаешь, что тебе не нужно прибегать к таким мерам. Если мы ужинаем, и ты хочешь насладиться бокалом вина, не думай, что обидишь меня или подвергнешь искушению, или причинишь какие-то неудобства. Тебе необязательно кардинально менять свою жизнь ради меня.

- Но в том-то и дело, Эдвард. Я хочу изменить свою жизнь ради тебя. Я хочу быть тебе поддержкой, учитывать твои чувства и потребности и все прочее. Если тебя расстраивает, что я убрала бутылки, тогда я верну их в винную стойку. Или просто избавлюсь от них совсем — как захочешь. Ты всегда хочешь заботиться обо мне. Просто дай мне шанс ответить тем же, пожалуйста.

Какие-то мощные эмоции промелькнули у него в глазах, зажигая их. Он притянул меня к своей груди, положив подбородок мне на голову.

- Почему бы нам не заботиться друг о друге, и не сделать это обоюдным?

Я усмехнулась в его поношенную футболку Clash, удивившись, что она еще не превратилась в тряпку для вытирания пыли.

- Какая оригинальная идея.

Когда мы приступили к куриному салату, я поняла, что вот это мой момент, чтобы отдать досье. Проглотив кусок бутерброда, я тщательно подбирала слова.

- Эдвард, ты помнишь третий пункт в наших клятвах дружбы?

Он посмотрел на меня, мгновенно встревожившись из-за моего дискомфорта.

- Конечно. Бороться за твою репутацию, прикрывать твой тыл.

- Мне нужно кое в чем признаться. - Я сделала глубокий вдох. - Здесь у меня в квартире есть кое-что, что нарушает пункт три, и угробит твою репутацию, если выйдет наружу.

Он опустил свой бутерброд и изучал меня, впиваясь резким взглядом в лицо.

- Ты говоришь о записи о моем аресте?

- Не только. Много записей — школа, арест, вырезки из газет, много всего. Мне очень жаль, Эдвард.

- Можно посмотреть? - тихо сказал он.

Я выскользнула из-за стола и взяла файл, опустив стыдливо глаза, когда протягивала ему. Я молча смотрела, как он листал бумагу за бумагой, иногда раздавалось шипение, иногда он стоически все выносил. Наконец, он закрыл файл и положил на стол между нами.

- Это все?

Я моргнула.

- А есть еще?

Он покачал головой, от боли прикрыв глаза и пробежался руками по волосам.

- Как? - выдохнул он. - Зачем?

- «Как» - это Лея Клирвотер. Зачем? Это сложно. - Я стала объяснять как я попросила о помощи Лею, чтобы вывести из строя Шарлотту и здоровой дозе мести. Я сказала ему, что никогда не собиралась предавать досье гласности и держала его в ящике с нижним бельем. Я медленно расслаблялась пока говорила, и даже усмехнулась, когда призналась, где хранила досье.

- Что ты собираешься сделать с этим файлом, Белла?

- Порви его, закопай его, прямо сейчас, если хочешь. Я сделала бы это раньше, но я хотела сказать тебе правду — дать тебе шанс устроить мне нагоняй.

Он покачал головой.

- Я не буду этого делать.

- Почему нет? Я заслужила это.

- Потому что все в этом файле правда, вещи, которые ты вынуждена была скрывать с самого начала. Это моя вина, что эти записи вообще существуют.

Я вздохнула и сжала его плечо, когда убирала тарелки со стола.

- Эдвард, иногда мне хочется, чтобы ты просто разозлился на меня, вместо того, чтобы каждый раз обвинять себя.

- Я не сказал, что не злюсь, - сказал он, его голос напрягся. - Но это будет большой тратой времени устраивать тебе «разнос», т.к. я тут только до субботы. Ты извинилась. Мы уничтожим файл, никакого вреда не нанесено. Это осталось позади.

Я вцепилась в файл, когда вела Эдвард вниз по лестнице в Свон-Вебер, где стоял магический уничтожитель проблемы. Я искренне надеялась, что он прав, и это осталось позади.

0 0 0

Мы свернули с Interstate 5 (дорога между штатами — пп) в блинную к югу от Олимпии, как раз тогда, когда утреннее солнце сожгло последний туман с неба. Несмотря на столь ранний час, на парковке было людно, и Эдвард мгновенно напрягся. Без слов, он надел потертую кепку Cubs и натянул глубже на лоб, прикрывая лицо. Но когда мы расположились в угловой кабинке грязной забегаловки, он стал колебаться между хорошими манерами и узнаваемостью его шевелюры. Победили манеры, как всегда, и он бросил кепку на лавку рядом с собой и пригладил волосы в тщетной попытке приручить их. Конечно же, через две минуты нервная женщина, затем вторая, затем третья столпились у столика, выхватывая телефоны с камерами. Завязалась болтовня и хихиканье, когда я пыталась увернуться от фотографирования, молясь, чтобы мое фото с взлохмаченным хвостом и блестящим лицом не всплыло в интернете. Тем временем, наша бедная официантка вернулась с подносом, полным блинов, бутылочка сиропа и сосисок, и пыталась обогнуть клубящихся вокруг фанатов. Я слегка толкнула Эдварда локтем, попросив сделать что-нибудь.

Эдвард натянул свою самую лучшую улыбку.

- Дамы, я буду рад сфотографироваться с вами после того, как мы поедим...

- Вы не возражаете выйти на секунду? - Вторая женщина — мускулистая, сильная дамочка, которая могла одним мизинцем связать меня в узел — уставилась на меня выжидающе. Анжела фыркнула, и я посмотрела на нее. Эдвард вздохнул, пробормотав извинения. Прищурившись, я выскользнула из кабинки и позволила женщине сделать фотографии.

Третья женщина, гораздо меньше и не такая угрожающая, молча стояла скрестив руки. Внезапно, ее видимо осенило, и она повернулась ко мне.

- О! Вы не подпишете мой журнал?

- Ах... конечно, - заикалась я. Она вежливо улыбнулась мне, пока рылась в своей сумке-монстре, триумфально вытащив сегодняшний выпуск A-Okay и ручку.

- Вот, можете использовать мою спину.

Я положила журнал на ее плечо и нацарапала имя на обложке, потом замерла. Там, во всей красе было мое лицо — нахмуренные брови, рот открыт. Не лучший снимок. Далее фото Тани Денали в образе Вампира Вайолет. И над нами обеими озадаченный Эдвард со следующей надписью:

Каллен в замешательстве: Денали отвергнута ради настоящей Вайолет?

Я мысленно застонала и вернула журнал. Телефон у меня в квартире снова будет разрываться. Женщина усмехнулась.

- Ты гораздо красивее лично. Тем не менее, Эд идиот, если кинет такую, как Таня. Так говорят все сайты — у него репутация человека, который путается с фанатками, если ты понимешь о чем я, счастливые девчонки. - Она подмигнула, и я почувствовала, как желчь подступает к горлу.

Рука Эдварда схватила меня за локоть, и он потащил меня обратно в кабинку, обернув руку вокруг моей талии в защитном жесте.

- Приятно было встретиться с вами, дамы, - любезно сказал Эдвард, но пренебрежительно и окончательно, они поняли намек и оставили нас есть остывающие блины.

Он зарылся лицом в мои волосы и выдохнул.

- Мне так жаль, Белла. Я должен был предупредить тебя о статьях и сайтах. Все это ложь, обещаю.

Я резко повернулась, посмотрев недоверчиво на него.

- Ты знал? Я думала, ты никогда не обращаешь внимания на истории.

Его губы превратились в кривую улыбку.

- Пункт третий: бороться за твою репутацию. И это включает мусор, который печатают таблоиды. Я попросил Шарлотту дать мне знать, если что-то появится и выйдет из-под ее контроля. Она предупредила, что сайты-сплетники становятся беспокойными, потому что она не подкармливала их ничем смачным в последнее время.

- Эдвард, но если они... - я не могла закончить потому, что Бен и Анжела сидели рядом, наблюдали за нами любопытным взглядом, но он понял, что я намекала на годы, когда он принимал наркотики.

Эдвард также посмотрел на Бена и Анжелу, размышляя может ли при них говорить открыто, и решил, что может.

- Я поговорил с Таней и попросил ее для общественности «закрутить роман» с другим, - тихо сказал он, только для наших ушей. - Она не в восторге от того, что ей приклеили ярлык жертвы любовного треугольника, поэтому она подумает над этим.

Анжела заговорщически наклонилась.

- Кто новый парень? Кто-то известный?

Эдвард снова остановился, думая над тем как много он может сказать.

- Коллега по фильму Саги ВСК.

- Поэтому вы двое расстались? Потому что она встречалась с кем-то на площадке? - вырвалось у Анжелы. Бен закатил глаза и посмотрел на меня извиняющимся взглядом. Я просто пожала плечами, потому что втайне сама хотела знать, что ответит Эдвард.

- Гм... - Эдвард посмотрел на мое разгоряченное лицо, затем на Анжелу, внезвпно ощутив, что мы подстроили ему ловушку. Он неловко поежился. - Вообще-то это был последний гвоздь в гроб. Таня не была счастлива с нашей... интимностью. Или отстутсвием таковой, - пробормотал он, румянец пополз по его шее.

Если бы Элис была свидетельницей этого разговора, она бы легкомысленно подпрыгнула и безжалостно сказала что-то вроде «Не может быть! Таня Денали бросила твою задницу, потому что ты не согласился на секс? Это больше подходит для девочек, а не для мальчиков, Эдвард!» Но Элис тут не было, а быо четыре достаточно консервативных, застенчивых человека, которые просто покашляли и играли со своими чашками кофе после признания Эдварда.

Вскоре разговор переключился на сеть лавовых пещер, которые мы собирались исследовать сегодня и завтра. Но правда о неблагополучной интимной жизни Эдварда с Таней засела у меня в голове. До меня дошло, что за исключением расплывчатых ссылок то тут, то там, никто из нас не затронул табу наших прошлых партнеров. И со всем флиртом, намеками, легкими интимными прикосновениями между мной и Эдвардом, одному из нас будет больно, если мы и дальше будем откладывать этот разговор.

0 0 0

Кевин из Groovy Adventures был коренастым мужчиной со светлыми, густыми волосами и сленгом серфера. К тому времени как мы его нашли, он уже разбил палатки на мокрой траве среди секвойи, папоротников и тумана в лесу Нацтонального Парка Гриффоррт Пинчот . Он бросил каждому из нас каску с установленным на ней фонариком, запасные батарейки, дополнительный фонарь, кожаные перчатки, комбинезоны, наколенники и небольшие аптечки первой помощи для наших тощих рюкзаков. Я покрутила в руках каску, благодарная Карлайлу, что он предложил мне дополнительный Тайленол и упаковал дополнительные бинты для швов на лбу.

Эдвард выглядел слегка нервным.

- Они нас в шахты посылают? - шутливо прошептал он. - Нам и кирку с собой сбать надо?

Я фыркнула.

- Поверь мне, после нескольких часов ползания на руках и коленях при почти нулевой температуре, ты будешь целовать Кевина за дополнительное снаряжение.

Кевин показал нам легкий пеший маршрут по самой большой, проходимой лавовой трубе Обезьяней пещеры. Дощатый настил вел ко входу в пещеру, по бокам была расположена доисторическая лава, мох и деревья. Двухтысячилетние деревья и общее впечатление древнего леса восхищали нас, и я видела, как мозг Эдварда забурлил от любви к науке и открытиям.

Система пещер была настолько странной, что раньше я такой не видела. Вместо обычных красочных, сверкающих стен, сталактитов и сталагмитов в известняковых пещерах, лавовые трубы были черные, как смоль. Следы потеков пузырились, как мыльные пузыри в ванной, где оранжевая, расплавленная лава однажды текла по трубам, прежде чем остыла и затвердела. Странная плесень покрывала пещеры. Сначала я думала, что это какое-то мерцающее серебро, потом Эдвард отметил, что мерцающий эффект был вызван скоплением конденсата на гранях и под светом наших фонариков, они блестели.

После того как мы закончили с Обезьяньей пещерой, Кевин предложил, чтобы мы разбились на пары и исследовали несколько других, более глубоких пещер в этом районе. Мы решили вернуться и встретиться в лагере в шесть вечера.

- В спелеологических клубах есть один серьезный пунктик, - объяснил он. - Мы не любим разглашать месторасположение пещер чужим людям, потому что это означает, что придут глупые люди и полностью загрязнят хрупкую экосистему, понятно? Это типа Бойцовского Клуба — первое правило — никто не говорит о месторасположении пещеры. Второе правило... ха, попались. Не трогать эти милые, маленькие, лавовые сталактиты или свежую глину. Уважайте пещеру, ребята. Уважайте пещеру.

Пальцы Эдварда пробежались по внутренней стороне моей руки и остановились на моей руке в перчатке.

- Пойдем, - прошептал он мне на ухо, его дыхание щекотало кожу. - Думаю я заметил вход в пещеру недалеко от дощатого помоста, и я бы хотел ее проверить.

Я сжала его руку и позволила увести себя от группы. Мы продирались сквозь папоротники, пока не остановились перед четырехфутовым просветом в стене замшелой скалы.

Эдвард присел и посветил в отверстие в стене.

- Там около шести футов и уклон — естественный спуск, - заявил он. - Позволь мне идти первым, потом я помогу тебе.

Я закатила глаза, но решила потворствовать ему в его мужской потребности быть моим супергероем.

- Я себя чувствую, как Алиса в Стране Чудес, прыгающая в кроличью нору, - прокомментировала я, когда смотрела, как он исчезает в отверстии.

- Пожалуйста, скажи мне, что ты не представляешь белый, пушистый хвост на моей заднице, - пошутил он, его голос эхом раздавался в пещере. Я рассмеялась.

- У меня теперь кроличьи ушки и все такое. Очень сексуально.

Я почувствовала как Эдвард дернул меня за лодыжку. Выворачивая мои слова наизнанку. Я вскрикнула и упала в темноту, холодный воздух окатил мое лицо. Мне стало легче, когда две руки поймали меня и опустили на землю. Мое облегчение вскоре сменилось шоком, когда Эдвард вместо того, чтобы отпустить меня в сыром, темном месте, прижал ближе. Одна рука схватила мое бедро и крепко прижала к себе, другая поползла вверх по боку, скользнула под комбинезон и остановилась на пояснице. Мое сердце подпрыгнуло к горлу, и я задохнулась. Моя голова упала ему на плечо, и расстегнутый шлем упал на землю, свет фонарика запрыгал на стенах, пока шлем не остановился, оставляя нас обоих в тени. Свой собственный шлем он бросил рядом с моим, и его рука стала лихорадочно искать меня снова, его пальцы впились мне в бедро, как будто хотели пробиться сквозь слои одежды и прикоснуться к плоти.

- Белла... - выдохнул он, странная смесь хрипоты и прихоти. - Скажи мне, чего ты хочешь.

Я судорожно выдохнула ему в шею, вспоминая именно этот вопрос той ночью на бейсбольном поле. Я знала, какой ответ он хочет услышать.

- Я хочу тебя, - отчаянно прошептала я, сжимая его спину. Я поцеловала его подбородок один раз, второй, мой язык отважился попробовать соль его кожи так, как я хотела весь день. Он зарычал и прижал меня к неровной стене. Он убрал руки с моей спины и переместил их на грязную стену над моей головой. Предупреждения Кевина о стенах пещеры мелькнули у меня в голове, но так же быстро исчезли, потому что... ну. Эдвард поймал мое бедро, закинул ногу себе на талию, его рот порхал по чувствительной коже моего горла.

- Ты можешь иметь меня, дорогая. Просто скажи слово, и я весь твой.

Блин. Блин блин блин. Я бы душу продала, чтобы услышать, как он произносит эти заманчивые слова, когда мне было семнадцать. Даже сейчас я жаждала, чтобы он взял меня у этой проклятой стены пещеры, и мы буквально осквернили эту чувствительную экосистему. Он вжал свои бедра в мои, и я захныкала, наше быстрое, тяжелое дыхание окружало нас как объемный звук. Я хотела застонать, как хищная героиня романов, «забудь глупое окно-момент, которого ты ждешь, ты тоже можешь иметь меня, ты удивительное существо.» Но как бы безумно не было, эта грязная экосистема пачкала мою спину черной породой, которая служит странной маленькой параллелью с другим тонким балансом, который я отчаянно хотела сохранить, развивать и укреплять, чтобы он мог жить долгие, долгие годы.

Я сбросила перчатки и вплела пальцы в его спутанные, растрепанные волосы, мягко дергая его лицо от своей шеи. Его глаза были в тени, но я представила, что они остекленели от похоти, возможно, как у меня. Я медленно, молча погладила его по голове. Наконец, я почувствовала бешеное напряжение, которое начало сочиться из его тела, и он отпустил мою ногу, позволив ей, как тряпке, упасть на пол. Точно также, его голова упала на мою ключицу, безропотно.

- Пока нет, - вздохнул он.

Я провела по линии роста его волос и мягко поцеловала там.

- Пока нет. Пока я вновь не узнаю этого мужчину. И я очень хочу тебя узнать. Тут что-то есть, Эдвард... что-то важное, куда ты меня пока не пускаешь.

Эдвард дал себе еще минуту, чтобы успокоиться, поцеловал мою ключицу и оттолкнулся от стены. Я осторожно взяла наши шлемы с земли, когда он поправлял одежду, затем кинула один ему. Он поймал его, включил фонарик, и улыбнулся мне виноватой, соблазнительной улыбкой. Ах, он меня до смерти доведет.

- Кевин будет так зол, что ты заляпал стены его пещеры, - дразнила я.

- Так или иначе, я думаю, они разрушены уже давным давно. Я не очень обеспокоен этим прямо сейчас.

Я рассмеялась и игриво шлепнула его по заднице.

- Двигайся, белый кролик. Давай, пошли исследуем Страну Чудес.

- Знаешь, кроличья нора Кэрролла — это прототип «черной» лестницы в главный зал [url=http://en.academic.ru/pictures/enwiki/84/Tom_Quad,_Christ_Church_2004-01-21.jpg ]Церкви Христа[/url]Вообще-то, большая часть истории основана на людях и местах в Оксфорде.

- Черт бы тебя побрал, Эдвард! Прекрати рушить мои сказки.

Он усмехнулся и взял меня за руку, упорный, как тогда, когда мы спускались в лавовую трубу. В отличие от Обезьяньей пещеры, эти тоннели были гораздо уже. Нам часто приходилось ложиться на животы и ползком пробираться по грязи, базальту и гуано летучих мышей. Я старалась низко держать голову, чтобы она не задевала небольшие сталагмиты, образовывающиеся в верхней части трубы, но в половине случаев все дело заканчивалось тем, что я стукалась подбородком о камни, застрявшие в застывшей лаве.

То и дело я кидала взгляды на гибкие, подтянутые плечи Эдварда, когда он толкал свой вес по пещере, как будто был рожден ползать на животе. Я вернулась мыслями к чувственному моменту в пещере при свете фонаря и покраснела, и не только от напряжения. Недалеко до инцидента в блинной. Мой разум разбирал PG-версию его отношений с Таней. Чистое, примитивное желание все еще дрожало в моем теле, и я знала, что нам нужно поговорить сейчас, прежде чем мы даже подумаем расстегнуть нашу палатку вечером.

Кажется прошли десятилетия, прежде чем мы выбрались из тоннеля, вывалившись на основание большой пещеры, усеянной массивными валунами, которые Кевин называл «лавовыми яйцами». Эдвард обошел вокруг подземного потока и тестировал каждый камень, прежде чем перенести свой вес и перепрыгнуть. Я уперлась рукой в колено и схватила его за локоть, молча прося передышку.

Мы уселись около большого, гладкого валуна и расположили наши шлемы над нами, чтобы не ослеплять друг друга. От холодного света плесень вокруг нас засветилась, бросая странное свечение и тени по всей пещере. Эдвард вынул флягу с водой и предложил мне глоток, прежде чем самому напиться. Я смотрела как его кадык прыгал в горле, когда он глотал, и еще одна волна похоти накрыла меня. Я что, только что фантазировала, как посасываю его горло? Я такая испорченная.

Но как именно женщина должна спросить своего бывшего мужа о его интимной жизни после развода?

Итак Эдвард, был хороший трах в последнее время?

Я слышала ты наслаждался старым добрым блудом?

«Совокупляться» такой отвратительный термин, не правда ли? Кстати говоря...

Только двусмысленная фраза покинула мои уста.

- Эдвард, ты встречался с кем-то в прошедшие семь лет?

Он поперхнулся водой, уставившись на меня. Я постучала ему по спине, пробормотав извинения за случайную фразу. Он с опаской посмотрел на меня, но ему удалось сохранить над собой контроль.

- Да. И ты тоже встречалась, - ответил он, констатируя факт, как будто отвечал на экзаменационный вопрос.

- Встречалась. - Я не упомянула тот факт, что большинство из свиданий были полным крахом. - Но женщины сегодня за завтраком, то, что они говорили...

- Я знал, что этот разговор снова всплывет. - Он ударился затылком о камень. - Ложь, Белла. Я ни разу не спал с фанатками, клянусь. Это неправильно, и я бы просто использовал их.

- Да, я поняла. Но я хочу знать... сколько?

- Со сколькими женщинами я встречался?

- Да. Или я думаю, более конкретно, со сколькими... со сколькими. - О, во имя любви к Чарли, почему я не могу быть взрослой и говорить по-взрослому?

- Ты уверена...?

- Да. Мы должны с этим в конце концов разобраться, сейчас ничем не хуже, чем любое другое время. - Я прищурилась несмотря на темноту. Пожалуйста, пусть будет меньше двадцати, пожалуйста, пусть будет меньше двадцати...

- Три.

Я вытаращилась на него, определенно я увидела сарказм. Однако, Эдвард был абсолютно серьезен.

- Только три? Но все те женщины с Шестой Страницы и TMZ...

Он застонал.

- Черт, Белла, я говорил тебе не верить ни единому их слову. Это чистый мусор. Как ты вообще могла подумать, что я такой бесцеремонный в сексе? Ты знаешь меня.

Я обдумала вопрос, желая дать ему правдивый ответ.

- После того, как я узнала о наркотиках и твоем поведении в Нью-Йорке, я думаю, что стала ставить под сомнение все, что касается тебя, Эдвард. Если одна фундаментальная часть тебя могла так резко измениться, то почему другие не могут?

Он вздохнул, признавая, что я права.

- Это все еще я, Белла. Да, я становился другим человеком — я был в ужасе, позволить тебе быть часть этого. До такой степени, что я вынужден был уйти. Но принципиально, я все тот же, и теперь я это знаю. - Он положил руку мне на колено, желая, чтобы я видела его искренность.

- Белла, послушай меня внимательно. Я не занимался любовью ни с кем, кроме тебя. Те три женщины — просто средство достижения цели, и я был ужасным эгоистом, что использовал их, но это чистая правда.

Я съежилась, потому что в этом случае я понимала о чем именно он говорит — средство достижения цели. В своем поспешном бунте и злости на Эдварда, я тоже использовала несколько мужчин — прекрасных мужчин, которые заслуживали лучшего, чем одноразовый секс и игнорирование телефонных звонков. Это на меня не похоже, и я чувствовала себя гнусно впоследствии.

- Первая была спустя неделю после развода, - продолжил он. - Я решил, что если уж уничтожать себя, то полностью. Я выбрал студентку Нью-Йоркского университета в баре Гринвич, потому что у нее были кашатновые волосы и большие карие глаза, очаровал ее и трахнул в переулке за баром. Я был зол, похотлив и под кайфом, и когда она спросила у меня номер телефона, я отшил ее как последний засранец. Ты уверена, что хочешь слушать дальше?

- Да, - прохрипела я, потому что мне нужно было знать.

- Вторая была инди-певицей, с которой я встречался пять лет назад. Она была моей первой настоящей попыткой отношений после тебя. Я сделал большую работу, чтобы подготовить себя не думать о тебе, но она видела, что даже в интимные моменты, я хотел, чтобы она была кем-то другим. Это было крайне несправедливо к ней, и я закончил отношения спустя месяц. Я ненавидел себя за то, что сделал до такой степени, что знакомая жажда к наркотикам снова стала возвращаться, обещая освобождение. После этого я добавил секс к своему списку табу, пока не найду женщину, которой полностью смогу отдать себя.

Это было так похоже на того Эдварда, которого я помнила. Я продолжала давить.

- И третья? Она была той, которой ты смог полностью отдать себя?

Последовало долгое молчание, единственный звук — это звук нашего дыхания в ледяной пещере.

- Ты помнишь запись об аресте за нарушение общественного порядка три года назад? - спросил он. - Та, которую тебе дала Лея?

- Да, в состоянии опьянения.

- Это была третья женщина. Я так хорошо справлялся со своей рутиной, встречи анонимных наркоманов, терапия, моя карьера. Я был чертовски уверен, что могу сопротивляться. Слишком уверен. Кое-что потрясло мою шаткую основу, которую я строил, и я сорвался, загрузился водкой и привел женщину в мотель. Я взял ее сзади, потому что не хотел видеть незнакомые глаза, которые смотрели на меня. Я сказал ей об этом - «отвернись, я не хочу видеть твои глаза.» - Его голос грустно дрогнул, и я подумала, что он близок к слезам. - После того, как она ушла, я нашел бар и ввязался в драку с парнем в два раза больше меня. Таким образом я заработал запись об аресте.

Я подавила рыдания в горле, но он в любом случае услышал.

- Что случилось три года назад, что заставило тебя...?

- Сейчас это не важно.

- Важно, Эдвард.

- Белла.

Но я упрямо настаивала, и он смягчился.

- Я вернулся на Олимпийский полуостров для промо моей книги, которое тогда организовывало Свон-Вебер. Мне сказали, что Анжела на связи, поэтому я сказал Шарлотте назначить личную встречу, надеясь по крайней мере одним глазком взглянуть на тебя. У меня была грандиозная идея пригласить тебя на кофе — может быть встретиться на дружеских, платонических началах, потому что я был взрослым, и в состоянии выпить дружескую чашку кофе с бывшей. Но когда я приехал, Анжела сказала, что ты уехала на неделю, насладиться великолепным отпуском на день Святого Валентина на горнолыжном курорте с Джейкобом. Я думаю, она была в восторге увидев, как я корчился — типа расплата.

Я вздрогнула. Неудивительно, что Эдвард был таким параноиком по поводу Джейкоба. Анжела сдержала свое слово, не говорить мне о своих взаимодействиях с Эдвардом на той встрече в Свон-Вебер. Я не была уверена, как бы я отреагировала, если бы знала, что он приходил. Не очень хорошо, скорее всего.

- Да, это был скорее День Одиноких Сердец (юмористический праздник, празднуется 14 февраля, хотя некоторые предпочитают 13 или 15 февраля, чтобы избежать излишней коммерциализации, связанной с 14 февраля. Это альтернатива Дню Святого Валентина для одиноких людей, не связанных романтическими отношениями — пп), - объяснила я, пытаясь успокоить рассерженного Эдварда. - Отдельные комнаты, на всякий случай, если одному из нас повезет. Джейкобу повезло, мне нет. Типично.

- Я солгу, если скажу, что мне жаль это слышать. - Я услышала намек на самодовольство в его голосе и толкнула его в плечо. Он продолжил. - Вот так, я снова стал жалким, ревнивым бывшим и вернулся в Нью-Йорк. Если ты смогла заменить меня, почему я не могу заменить тебя? Месяцы спустя, Розали сказала мне, что ты не с Джейкобом. Не стоит говорить, каким дураком я себя чувствовал.

- Могу только представить, - пробормотала я, думая о своей инспекции лосьонов и белья Шарлотты в ее комнате для гостей.

- После инцидента с женщиной и ночи в тюрьме, я полностью осознал, чей я сын. Хотя иногда до сих пор трудно это принять.

Вот снова она — Элизабет, этот злой призрак. Я ненавидела ее даже больше, чем шлюху.

- Ты совсем не похож на свою биологическую мать, Эдвард, - твердо и страстно сказала я. - Ни капельки.

Эдвард хотел было поспорить, но не стал.

- Давай снова двигаться. - Он взял наши шлемы, и застегнул мой под подбородком. Между нами установилась тишина, когда мы помогали друг другу перебраться через валуны, поднимались по скользким поверхностям, исследовали повороты в лавовой трубе. Спустя несколько минут он заговорил снова.

- Итак, мисс Свон, скольких ты заманила в свою постель? И Лея не в счет.

Вот черт. Я не предполагала, что он так скоро спросит в ответ.

- Там большой валун впереди, Эдвард.

- Ты уклоняешься от моего вопроса. Я ответил, теперь твоя очередь.

Я фыркнула, боясь этого.

- Прекрасно. Четверых.

- Четверых? - я слышала, как он зашипел и остановился посреди подъема.

- Минутку, - гнев и боль захлеснули меня, когда я перебралась через следующий валун на довольно ровную поверхность. - У тебя нет права судить меня, Эдвард. Я не путалась с кем попало в течение семи лет, потому что переспала на одного больше, чем ты. Я знаю, мужчины думают, что женщинам легче обойтись без секса, и может быть так и есть, но у нас тоже есть потребности, - сказала я защищаясь.

- Я не имел в виду...

- И как ты, я каждый раз себя ненавидела, потому что не могла выкинуть тебя из головы. Черт, когда я в первый раз переспала с другим, я плакала и плакала и свела парня с ума, потому что он думал, что причинил мне боль. Ты знаешь насколько было неловко?

Странный кашляющий звук раздался в пещере, и луч фонарика Эдварда упал на стену, когда он опустился на землю.

- Ты в порядке? - спросила я, я шаря рукой в темноте в поисках его руки. Пальцы Эдварда обняли мои, заверяя, что он все еще тут.

- Прости... - он печально вздохнул.

Я кивнула и позволила Эдварду опустить себя рядом с ним на грязную, холодную, черную лаву. Мы сидели тихо, слушая, как летучие мыши порхают где-то в пещере, их писк отражался от стен и потолка.

- Кто были эти мужчины?

- Просто... просто случайные люди. Первый был другом подруги.

- Какой подруги?

- Джессики. Второй — один из бывших одноклассников по школе Форкса, и я не скажу тебе кто, потому что ты зациклишься на нем. - Я махнула рукой.

- Это был Ньютон?

- Боже, нет!

- Кроули? Мартин? Йорки?

- Нет! Эдвард, я не скажу тебе. Довольствуйся тем, что он больше не живет в штате. - Я встала и отряхнула грязь. Луч от фонарика Эдварда запрыгал по валунам передо мной, когда он тоже встал.

- Это сужает круг поиска. Я играл с ним в бейсбол?

- Ррр! Ты хочешь узнать об оставшихся двух или нет?

- Не знаю правильное ли слово «хочешь». Скорее «мазохистская потребность» более точное выражение. - Он перебрался через еще один валун, скользя по светящейся плесени, затем подал руку мне.

- Третьего я встретила в баре четыре года назад, у Элис был период в жизни, когда она красила волосы в голубой цвет после неприятного разрыва. Светские обозреватели начали следить за твоей интимной жизнью, и я была не в лучшем состоянии. Поэтому я и Элис отбросили все сомнения и нашли пару парней на одноразовый перепих. За исключением моего серфинг-трюка в субботу, это была самая глупая, самая необдуманная вещь, которую я когда-либо делала. Мне действительно повезло, что попался достойный парень, который использовал презерватив, и не украл мой бумажник и не подсыпал рогипнол. Слава Богу, что я никогда не слезала с таблеток.

Эдвард быстро огибал валуны, слишком быстро для меня, чтобы не отставать. Он намеренно делал между нами дистанцию, чтобы я не видела его лица. Я вскипела и схватила его за руку.

- Черт побери, я знаю, что это трудно, но не смей лицемерить мне. Я не изменяла тебе — мы не были больше вместе.

- И четвертый? - выдавил он сквозь сжатые зубы, отворачивая свое грустное лицо от меня.

- Два года назад. Мужчина из моего класса скайдайвинга, он пользовался таким же одеколоном, как ты.

- Я встречался с ним, когда мы прыгали с парашютом?

- Нет. Я больше никогда его не видела. Я никогда больше никого из них не видела. - Я обняла себя руками за талию, когда воспоминания о той жалкой ночи вторглись в мои мысли... Потное, крупное тело, определенно не принадлежало Эдварду, хоть и смутно пахло, как он. Я уткнулась в шею мужчины, чтобы не видеть его лица и не разрушить иллюзию. Это не была измена, я знала это. Но почему чувство было именно такое?

Я провела рукой по сырой, покрытой плесенью стене, затем отдернула руку, вспомнив, что не должна ее трогать.

- Я никогда больше никого из них не видела, - повторила я, - потому что они не были тобой. Ты загубил меня для других мужчин, Каллен. Я знаю, в глубине души ты в восторге от этого.

Его плечи опустились, противоречия, борьба покинули его. Он выключил свой свет, чтобы поговорить со мной. Я сделала то же самое, в результате мы оказались слепыми и в темноте.

- Облегчение, да. Восторг, нет. Все, что я когда-либо хотел для тебя, чтобы ты была счастлива, Белла. И если это означает, что ты найдешь свое счастье с кем-то другим, пусть будет так. Но я не думаю, что был бы достаточно сильным, чтобы стать этому свидетелем.

Мое сердце сильно колотилось, потому что его слова были словно вырваны у меня из головы.

- Когда ты был с Шарлоттой, я говорила себе, что могу быть частью твоей жизни, как друг. Но теперь я знаю, что никогда не смогу смотреть, как ты любишь кого-то другого. Я чуть с ума не сошла.

Я почувствовала, как Эдвард снял перчатку и провел своей рукой вниз по моей, осторожно вплетая свои пальцы в мои.

- Я говорил тебе, Белла — только ты. Это не просто обещание. Это реальность.

Я кивнула, ощутив себя усталой и не по годам зрелой, как далеко мы ушли от невинности Тони и Изабель.

- Прости, что не дождалась тебя, - мягко сказала я. - Я просто не знала...

- Ты тоже прости. Я полагаю, это еще одно последствие того, что я отпустил тебя — знать, что другие мужчины видели твое прекрасное тело, прикасались к тебе, имели тебя.

Я вздрогнула, холодный воздух пробежал по позвоночнику.

- Я тоже не в восторге от этого, Эдвард. Мне не нравится думать о стыде, который я чувствовала, когда представляла, что они - это ты. И мне не нравится, что три другие суки делят мои воспоминания о твоем теле, когда оно изгибается, как твое безумное, потрясающее лицо меняет выражение, когда ты кончаешь, - я говорила прямо и открыто, потому что он заслужил правду.

Я буквально чувствовала, как он подбирал нужные слова, чтобы озвучить тяжелые эмоции, висящие между нами.

- Посмотри, какую боль мы причинили друг другу, Белла, - прошептал он. - Мы оба хватались за осколки жизни, надеясь вернуть подобие дикого восторга, только чтобы понять, что мы раним друг друга еще больше. - Он вздохнул и просто сжал мою руку, когда мы встали и слушали, как звук капающей воды и струек эхом раздается в пещере.

- Могу я тебя поцеловать? - наконец спросил он.

- Нет, я дуюсь из-за тех трех сук. - Я обернула руку вокруг ремня его комбинезона и притянула его ближе, положив голову ему на плечо.

- Тридцать минут назад ты была уверена, что я спал со всем Восточным побережьем, - мягко напомнил он, обняв меня.

- Я не собираюсь целовать тебя. Я не хочу связывать такие прекрасные вещи, как поцелуй с тобой, с уродством данного конкретного разговора.

- Понятно, тогда пошли. - Он нежно поцеловал меня в макушку и отстранил от своего плеча. Включив фонарик на шлеме, он маневрировал между камнями, затем схватил меня за руки и помог спуститься.

- Давай выйдем на воздух. Думаю нам это необходимо.

Обратный путь по лавовой пещере мы проделали в тишине, пока свет из нашей кроличьей норы не поманил нас в мир наверху. Серый день омыл серые лица, обнажая рассыпающиеся стены между нами. Но он также явил свету другой зловещий барьер, растущий между нами, тот, который был не виден в грязи пещеры. Я изо всех сил надеялась, что мы увидим этот барьер каков он есть и сломаем его прежде, чем он сгуститься и вырастет до непреодолимых высот.