5. С любовью

Путь до города мне показался лишь секундой времени, так как я была уверена, что плыву.

Я сказала «плыву»?

Нет, я парила вместе с птицами над головой, выше облаков. Может быть, даже выше голубизны неба. Я беззаботно кружилась посреди дороги, такая же счастливая, как поющие птицы. Счастливее, чем кто-либо.

Эдвард хотел, чтобы я присутствовала в его жизни, хотел ухаживать за мной.

Эдвард хотел меня.

Мы разговаривали в оранжерее, обещая встретиться завтра, а еще обсуждали планы Эдварда на разговор с моим отцом. Возникнет много вопросов, но я верила, что папа увидит, как мы счастливы, и даст свое согласие.

Что же касается матери…

Бутоны романтики, трепещущие в голове, поникли от мыслей о маме. Отец был гораздо снисходительнее, нежели мать. Это будет нелегко.

Вспомни Эдвард. Он стоит всего.

Успокоив дыхание, я прошла остаток пути до дома. Когда я вошла через заднюю дверь, служанка стояла ко мне спиной, наливая горячую воду в любимый фарфоровый чайник мамы.

— Вымойте руки и идите к матери, — напутствовала служанка, не отрываясь от своего занятия.

Я не ответила, но сделала так, как она сказала, снова собравшись под маской приличной дочери. Позволила оковам вернуть меня к реальной жизни и вошла в гостиную. Мама сидела на своем обычном месте и вышивала. Выглядела она спокойной и даже не обратила на меня внимания. Я заняла свое место рядом с ней и тоже занялась рукоделием.

Мать продолжала водить иголкой по ирландскому полотну, работая над более светлыми лепестками цветка, так, словно в комнате больше никого не было.

От ее молчания по спине пробежал холодок, словно гусь перешагнул через мою могилу. Я беспокоилась, что наш с Эдвардом секрет раскрыли раньше времени, но надеялась, что отец сумеет принять нас.

— Почему ты опоздала, Изабелла? — наконец заговорила мама. Ее голос звучал как обычно: лаконичный, но отягощенный чем-то жестким и холодным.

— Я потеряла счет времени, — тихо ответила я.

Мама промычала в ответ что-то нечленораздельное, и между нами снова воцарилась тишина. Чувство вины нарастало. Мать не была из тех, кто легко прощает, и мысль о том, что она потребует за урок, заставляла меня нервничать.

В гостиную вошла служанка с чаем и закусками. Мать не обратила на нее внимания, продолжая шить. Конечно, внешнее поведение ничего не значило, если хорошо знать мою мать… но это может означать, что она что-то задумала. Я налила себе чаю, хотя у меня не было аппетита его пить. Была слишком взволнованна.

Мама тихо вздохнула, и мое тело выпрямилось, готовое к удару, который, на удивление, не последовал.

— У нас осталось очень мало времени, что научить тебя всему необходимому. Я ожидала, что ты будешь здесь сразу после школы. Через два месяца ты уедешь к тете. Надеюсь, там ты будешь соблюдать приличия.

Я удивленно посмотрела на маму.

Она закончила стежок, положила ткацкий станок на колени и, сложив руки на груди, пронзила меня разочарованным взглядом.

Вот оно.

— Я сож…

— Ожидаю, что ты будешь лучшей представительней Свонов в нашем обществе. Тетя познакомит тебя с некоторыми семьями, и ты должна произвести на них хорошее впечатление. Мы надеемся, что ты станешь хорошей партией, — закончила мама и продолжила вышивать.

С пересохшим горлом и трясущимися руками я просто кивнула.

***

В наказание за опоздание меня отправили спать без ужина. А это означало, что мне не удастся поговорить с отцом.

Оставшись в комнате, я прокручивала в голове слова матери и глотала слезы. Уроки должны подготовить меня к тому, чтобы в будущем стать светской женой. Мать сказала, что тетя согласна с ней. «Обучение» на Востоке вовсе не связано с моим желанием… лишь с тем, что хочет мать. Я мысленно ощутила тяжесть обручального кольца, шелковыми нитями обвивающего лодыжки и запястья.

Мысли вернулись к Эдварду и счастью, которое я ощущала рядом с ними.

Никогда в жизни не испытывала такого восторга и радости. Его жизнь тоже была ограничена, но будучи вместе мы чувствовали, что все правильно. И мы были правы.

Завтра я поговорю с Эдвардом о маме и ее ожиданиях.

***

На следующее утро я отправилась в школу, зная, что во время ленча сбегу к Эдварду. Во время занятий я была идеальной ученицей, ничем не выдавая своих сокровенных мыслей. Ответив на все вопросы, быстро закончила работу.

Как только учительница объявила о полуденной трапезе, я постаралась сделать свои движения плавными и естественными, а затем вышла через деревянную дверь на школьный двор. Все спешили занять свои любимые места, со всех сторон слышался смех учеников, освободившихся от школьных уз.

Я дождалась подходящего момента, чтобы выскользнуть на проселочную дорогу, и бросилась бежать, огибая кусты.

Снова превратившись в птицу, взмыла к каменной стене, больше не боясь обитателей поместья. Там Эдвард. Эдвард, который любит и ждет меня с другой стороны.

Как и прежде, я вошла через заднюю дверь. Теперь она была очищена от лишней лозы и обломков. Войдя в сад, я обнаружила там Эдварда, стоящего в нескольких футах от меня. Он улыбнулся, ошеломив меня блеском своей красоты, и я поспешила к нему. Эдвард протянул мне руку в перчатке, и я уверена вложила в его ладонь свою, вдруг почувствовав себя удивительно целой.

Каллен притянул меня ближе, и я положила руку ему на плечо, чувствуя острые уколы через хлопок рубашки. Это было лишь маленькое напоминание о его особенности, которую я приветствовала всем своим существом.

Он поднял свободную руку, тоже в перчатке, и провел ею по моей щеке. Зеленые глаза проследили за каждой черточкой лица, прежде чем встретиться с моими.

— Это безумие — говорить, что скучал по тебе? — прошептал Эдвард.

— Нет. Я тоже скучала.

Его улыбка стала шире, когда он повернул руку, придавая ладони форму моей щеки.

— Прошлой ночью я лег спать, думая, что все это сон.

— Может, и сон, — ответила я, крепче прижимаясь к его ладони.

— Может, и так… — прошептал Эдвард.

— Тогда позволь мне спать вечно, — попросила я, придвигаясь, чтобы положить голову ему на грудь. Крошечные иголки коснулись моего лица и тела, когда я обвилась вокруг Эдварда. Его руки окружили меня теплом и защитой.

Да. Пусть это чувство останется со мной навсегда.

***

Какое-то время мы провели вместе в саду, обсуждая все, что вчера сказала мне мама. Эдвард был расстроен и настойчиво требовал подробностей, но я воздержалась говорить о ней плохо, даже после такого ее отношения. К счастью, Эдвард не стал долго настаивать, вместо этого он поклялся поговорить с моим отцом в ближайшие недели.

Мистер и миссис Каллен вышли на улицу, чтобы поприветствовать меня. Эдвард официально представил меня своему отцу, который был так же красив, как и его сын. Он был истинным джентльменом и смотрел на свою семью с настоящей любовью. Их искренняя привязанность друг к другу с готовностью передалась и мне. Я никогда не чувствовала подобного между своими родителями, и это причиняло мне боль. А еще доказывало, что мне действительно необходима жизнь с Эдвардом.

Время промчалось, оставив меня с тихой грустью перед расставанием с Эдвардом. Солнце катилось за горизонт, а Каллен держал мою руку в своей, обтянутой перчаткой, и провожал до двери. Мы молчали, пока я не ступила на грязную тропинку. Эдвард тихо позвал меня по имени, и я обернулась. Он стоял, прислонившись к дверному стеклу, и, казалось, испытывал ту же меланхолию, что и я.

— До завтра?

— Да, — улыбнулась я. — Я буду здесь завтра.

От его ответной улыбкой захватывало дух.

***

До конца недели я каждый раз возвращалась на уроки к маме и ненавидела каждое их мгновение, ожидая, когда Эдвард и мистер Каллен встретятся с отцом. Во время одной из редких встреч Эдвард упомянул, что его отец уже выслал сообщение, но пока не получил ответа.

Папы не бывало дома до позднего вечера. Несколько ночей я не спала, надеясь с ним поговорить, но мама постоянно находилась рядом.

Поделился ли отец просьбой мистера Каллена с матерью?

О Боже, пожалуйста, нет. Позволь мне сначала поговорить с отцом.

Я каждый день делилась тревогами с Эдвардом. Ответ все не приходил. Мои волнения множились, а мама все молчала. Она была тише обычного, и говорила лишь затем, чтобы поправить меня. Эдвард успокаивал меня нежными прикосновениями к щекам, даже через перчатки оставляя слабые уколы на коже. Его слова умиротворяли меня, когда он снова и снова обещал добиться согласия моих родителей.

К концу недели ни мать, ни отец, не обмолвились ни словом. Вернувшись домой от Эдварда, я набралась смелости поговорить с мамой во время урока, но ее не оказалось дома.

Я вошла на кухню, где за столом сидела служанка и, попивая чая, читала местную газету.

— А где мама?

— Ей пришлось отлучиться, вернется к обеду, — коротко ответила она, грубо проигнорировав мой вопрос.

Я прошла в свою комнату, чтобы подождать. Мне нужно быть благодарной за пропущенный урок, но я боялась того, что может означать отсутствие матери. Расхаживая по комнате, размышляла о причинах.

Неужели она пошла к Калленам, чтобы потребовать у Эдварда отказа от просьбы?

Отец пошел с ней? Встанет ли он на сторону матери?

Они вернутся и первым поездом отправят меня к тетушке?

Я расхаживала взад и вперед по комнате, пока в закрытую дверь не постучала служанка. Не услышав ответа, она заглянула внутрь.

— Боже мой, девочка! Что вы здесь делаете? Разве не слышали, как звала мама?

— Нет. Извините, сейчас спущусь.

Служанка неодобрительно прищелкнула языком, прежде чем отвернуться и спуститься в гостиную. Я проверила свою внешность, убедившись, что опрятна, и спустилась к матери. Они с отцом приглушенно разговаривали, но замолчали, как только я вошла.

Я держала руки сцепленными перед собой, стараясь казаться спокойной, хотя сердце бешено колотилось в груди.

— Изабелла, мы пришли от Ньютонов, — сказал отец, усаживаясь на диван.

Майк совершенно вылетел у меня из головы, все мои мысли были об Эдварде. Стало стыдно, что забыла о его ожогах, и поспешила спросить и здоровье Ньютона.

— Он очнулся, но все еще испытает боль. Однако голова достаточно ясная, чтобы рассказать о стычке с Эдвардом Калленом.

Мать, сидевшая рядом с ним, нахмурилась. У меня пересохло в горле. Ничего хорошего ожидать не следует.

— И что он сказал? — спросила я сухими губами.

— Майк утверждает, что молодой Каллен причинил тебе боль, — объяснил отец, махнув рукой, когда я попыталась заговорить. — Не секрет, что у Ньютона горячая голова. Я говорил с Эдвардом Калленом и знаю, что он не из тех, кто хочет ввязываться в драку.

— Что будет с Эдвардом?

Мать посмотрела на меня так, как смотрят на чужого человека. В темных глазах читался расчет.

— С ним ничего не случится. По мнению коллег, это был несчастный случай, — ответил он

Я успокоилась, но глаза матери жаждали ответов. Мне нужно, чтобы отец был на моей стороне, когда я расскажу им о своих чувствах к Эдварду.

— Давайте поужинаем, — предложил папа, покончив с делами.

Мы прошли в столовую, где царила тишина, не считая шума служанки, накрывавшей на стол. Никто не произнес ни слова. Отец сосредоточил свое внимание на тарелке, а мать последовала его примеру.

Я чувствовала себя совершенно разбитой, ожидая вопросов, которые скоро последуют. Едва ли могла поднести вилку ко рту, стараясь не думать о том, что мать может знать о моем пребывании в доме Калленов и просьбе Эдварда. Ее холодность было трудно игнорировать.

Когда ужин закончился, мать и отец обменялись какими-то тихими фразами и разошлись, а я снова упустила возможность рассказать о своем счастье.

***

— В чем дело, милая? — спросил Эдвард, проводя рукой в перчатке по моей щеке. Мы сидели среди густой травы в маленьком саду.

Мне не хотелось показывать свою печаль по поводу того, что родители до сих пор не признали просьбу Эдварда. Но наша связь была слишком сильна, что скрыть мои страхи.

— Хочу, чтобы это ожидание и прятание поскорее закончились. Хочу поскорее быть вместе.

Эдвард притянул меня, чтобы я могла положить голову ему на грудь, и прижал к себе, утешая. Кожа на моей щеке снова запротестовала против резкого покалывания, но я приняла боль. Это означает быть рядом с Эдвардом.

— Мы с отцом просили о встрече, но мистер Свон был в отъезде, — объяснил Эдвард.

— Да, он был у Ньютонов.

— Слышал. Говорят, что никаких дальнейших действий против меня не будет.

Я отодвинулась от Эдварда и заглянула вглубь зеленых глаз. Мне хотелось узнать, чувствует ли он тот же страх перед Майком, что и я.

— Что с тобой? — взволнованно спросил Каллен.

— Ты не знаешь семью Ньютонов. Они собакам не дают спокойно спать, — объяснила я, прижимаясь к груди Эдварда.

— Скоро мы будем вместе. Понимаю, ты волнуешься, но старайся о них не думать. Я хочу, чтобы думала только о нашем счастье.

Эдвард нежно прикоснулся губами к моим волосам, и это стало целебным бальзамом для моей души, хотя сердце все еще билось от беспокойства и возможностей, которые могут причинить нам боль. Я надеялась, даже молилась перед сном, чтобы все прошло гладко.

— Пожалуйста, любимая. Пожалуйста, давай сохранять спокойствие. Мы будем вместе, — прошептал Эдвард, целуя меня в макушку.

***

— Ваш отец хочет вас видеть, — с неодобрением передала служанка, появившись в дверях моей спальни.

Я старалась сохранять самообладание, пока она наблюдала за тем, как поправляю свое платье перед встречей с отцом. Проницательные глаза служанки означали, что мать еще не вернулась с собрания светского приема. Она была осведомителем матери обо всем, что происходит в доме в ее отсутствие.

Наконец-то у нас будет личная встреча с отцом. Волнение трепетало во всем моем существе. Я молилась, чтобы отец принял нас с Эдвардом.

Служанка пыталась задавать мне вопросы, пока мы шли в кабинет отца, но я ее игнорировала. Подойдя к двери, быстро постучала и вошла. Папа попросил плотнее закрыть дверь, чтобы служанка не слышала наш разговор.

Он сидел в кресле за письменным столом и смотрел в окно, глубоко задумавшись. Отец казался расслабленным, рассеяно почесывая щеку. Я села против него и подождала, пока папа заговорит.

Он быстро заморгал и повернулся ко мне с короткой улыбкой.

— Трудно думать о тебе как о взрослой, так как ты все еще остаешься моей маленькой девочкой. Я знал, что это время придет, но не знал, что это случится так скоро…

Папа замолчал и снова посмотрел на меня. Его лицо выражало усталость с оттенком грусти. Никогда его таким не видела.

— Изабелла, у тебя есть официальная просьба о браке.

Сердце в ожидании забилось быстрее.

— Как бы сильно твоя мать ни хотела, чтобы ты уехала на Восток и нашла себе там мужа, я хочу, чтобы ты знала, какой выбор у тебя здесь.

— Отец? — спросила я, не совсем понимая, значение его слов.

— Эдвард Каллен попросил твоей руки, — ответил он, ожидая моей реакции.

— Он пообещал встретиться с тобой, — ответила я, сдерживаясь.

Отец вопросительно посмотрел на меня, прежде чем в его голове расцвело понимание.

— А я-то все удивлялся, почему тебя так интересует будущее Эдварда после его драки с Ньютоном. Полагаю, у тебя есть чувства к нему?

Я кивнула, боясь показать больше. Отец по-прежнему не выказал ни радости, ни злости по поводу этой просьбы.

— Если бы ты получила мое одобрение, приняла бы Эдварда Каллена?

— Да, — прошептала я с бешено бьющемся сердцем в груди.

Отец внезапно встал со стула и, сунув руки в карманы, подошел к окну. Я сидела на своем кресле, слишком нервничая, чтобы двигаться.

— Знаю, ты хочешь продолжить обучение на Востоке, — сказал он.

— Эдвард не против, чтобы я продолжила учиться.

Отец повернулся ко мне и спокойно подошел к своему креслу, но садиться не спешил. Его взгляд был прикован к ногам.

— Мне нравится, что ты будешь рядом, — пробормотал отец в пол.

Пожалуйста, о, отец, пожалуйста…

Папа глубоко вздохнул и посмотрел на меня.

— Изабелла, если это твой выбор…

— Так и есть.

— Тогда пусть будет так.

Я вскочила со стула, забыв все дамские наставления, и бросилась в объятия отца. Он издал громкий смешок, когда я обхватила его плечи и сжала.

— Спасибо!

— Я счастлив, что ты будешь рядом. Каллены — хорошие люди, — сказал отец, когда я отпустила его.

— Я тоже так думаю, — улыбнулась я, уверенная, что он одобряет Эдварда.

— Я дам им знать завтра… Но я вижу, как тебе не терпится рассказать им об этом сейчас. Иди к Калленам, но возвращайся через час, — смилостивился отец, видя, что я не могу ждать до завтра.

— А как же мама? — спросила я, вдруг вспомнив о ней.

— Это моя забота, — сказал папа, жестом выпроваживая меня из кабинета.

Я выбежала комнаты, едва не сбив с ног служанку, стоявшую под дверью. Мне потребовалось пару минут, чтобы привести себя в порядок и выскочить через парадную дверь на проселочную дорогу. Мне нужно поскорее добраться до Эдварда и сообщить ему хорошие новости.

— Белла.

Я словно очнулась ото сна и, обернувшись, увидела Майка, стоящего в нескольких шагах от меня.

— Майк?

Он шагнул ко мне, а я от него, на мгновение почувствовав панику. В его походке и внешности не было ничего угрожающего, даже его покрытое шрамами лицо. Но он казался другим.

— Белла, я пришел к тебе, — объявил Ньютон, снимая шляпу.

Отчасти роль в его непривычном образе играла одежда. Майк надел свой лучший воскресный костюм и был должным образом причесан. Он вел себя как жених, и мне стало тошно от этого. Мне не нравилось.

— Это может подождать? Я спешу, — сказала я, уворачиваясь от Майка.

Лицо Ньютона потемнело, шрамы растянулись, добавив ему демонический эффект.

— Может, я провожу тебя?

Он сделал еще один шаг ко мне, а я от него, к тропинке.

— Гм, нет, спасибо.

— Ну, Белла, не будь такой трудной. Ты же знала, что однажды я приду и попрошу тебя стать моей женой.

— Пожалуйста, прекрати, Майк! Я не могу быть твоей женой, — воскликнула я, вытягивая ладони в его сторону.

Гнев Ньютона был мгновенным, он схватил меня за запястье и с силой притянул к себе. Маска вежливости слетела, и я оказалась лицом к лицу с его внутренним демоном.

— Ты ничего мне не говоришь! — он отпустил меня так же быстро, как и схватил.

Я отодвинулась, готовая бежать, но вдруг заметила, что он сжимает руку, словно от боли.

— Сука, — тихо прорычал Майк, подняв на меня прищуренные глаза. — Это он, не так ли? Ты идешь к Каллену?

Испугавшись, я просто кивнула.

Ньютон показал мне ладонь, которая теперь была багровой, словно обожженной.

— Я… нет, я не могла этого сделать. Нет!

— Я убью Каллена и его семью, — процедил Майк сквозь зубы, прежде чем направиться к своему дому.

В голове стало так легко, что я перестала чувствовать землю под ногами. То, что я увидела, было невозможно. Эмоции и мысли стучали в голове, как барабаны. Я обожгла руку Майка. Я обожгла так же, как Эдвард.

Я стала похожа на Эдварда. Я стала ядом.

6. В завершение

Яд.

Это слово промелькнуло у меня в голове, пока я спешила в дом за отцом.

Но ведь я обняла папу; почему на него не подействовало мое прикосновение? Неужели у него иммунитет?

Я взбежала по ступенькам и ворвалась в парадную дверь, напугав служанку.

— Дитя! — упрекнула она меня.

Не останавливаясь, я направилась прямо к двери отцовского кабинета, но, прежде чем открыть ее, быстро постучала. Он удивленно посмотрел на меня, сидя за столом и читая.

— Изабелла? Что-то не так?

— Отец! Майк идет за Эдвардом! Я сделала ему больно! — ахнула я.

Папа встал и подошел ко мне.

— Почему Майк преследует Эдварда?

— Он остановил меня на улице и схватил за руку, но я обожгла его. Я обожгла его так же, как Эдвард!

Папа в замешательстве покачал головой.

— Изабелла, в твоих словах нет смысла. Притормози и расскажи подробнее, что случилось.

Я вздохнула и постаралась как можно понятнее объяснить отцу встречу с Майком на дороге.

— Я постараюсь взять с собой несколько человек, чтобы помочь. Ты останешься здесь.

— Но!..

— Нет, ты останешься здесь, — твердо сказала отец, положив руки мне на плечи. — Майк слишком вспыльчив, я не хочу, чтобы ты находилась рядом с ним, понятно?

— Да.

Папа двинулся, чтобы схватить пальто с вешалки у двери, но мне вдруг в голову пришла другая мысль, и я остановила его.

— Отец, почему ты не обжегся, когда я обнимала тебя?

Он повернулся ко мне и посмотрел на мои пальцы, сжимающие его рукав. Решимость заполнила папины черты лица, когда он нежно положил руку на мое запястье. Кожа на кожу. Поморщившись, отец отдернул руку и взглянул на покрасневшую ладонь.

— Прости, — в ужасе прошептала я.

— Оставайся здесь, я позабочусь о Майке, — прошептал отец с беспокойством в глазах.

Я обхватила себя руками и наблюдала, как отец шагает к городу. Беспокоилась и боялась, что он не успеет собрать помощь, чтобы остановить Майка.

Я сделала несколько шагов прежде, чем решила, что должна предупредить Эдварда и его семью. Время слишком драгоценно, чтобы ждать отца.

Потянувшись к двери, услышала придушенный звук, а обернувшись, увидела служанку, прижавшуюся к дверному косяку, ведущему в комнату матери. Ее лицо побледнело от отвращения и страха. Мне стало немного не по себе, что придется жить с особенностью Эдварда, но ведь он жил так гораздо дольше. Правда, у Каллена не было рядом людей, которые вздрагивали и не видели в нем человека.

Я буду храброй ради него.

— Я ухожу.

Задрав юбки, побежала по проселочной дороге, не обращая внимания на тех, кто мог меня видеть.

***

У поместья Калленов пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание после бега. Я жадно глотала воздух, корсет мешал глубоко дышать. Подойдя ближе, я увидела Майка и трех мужчин, в руках которых было различное оружие: лопаты, топоры и ружья.

— Майк! Нет! — крикнула я, задыхаясь. — Нет! Остановись!

Я побежала к ним на последнем дыхание. Нельзя позволить им причинить вред Эдварду.

Это моя вина. Я была слишком любопытна. Моя вина. Я заставила Майка солгать. Моя вина. Я влюбилась в Эдварда.

— Майк, пожалуйста! — крикнула я, подбегая. Мужчины уже стояли у боковой двери, их крики становились все враждебнее, призывая Эдварда выйти и сразиться.

Меня затошнило. Все очень плохо.

Они продолжали двигаться вдоль стены, размахивая самодельным оружием. Намерены его использовать.

— Выходи, Эдвард! У нас есть кое-что для тебя! — крикнул Майк. Его друзья мерзко захихикали, думая, что все это одна большая шутка.

Во мне закипал гнев. Жизнь Эдвард ни в коем случае не шутка. Это настоящее чудо. Отец спас его, дал шанс прожить полноценную жизнь, а не прозябать в постели. Побочные эффекты лечения мало значат при всем том, чего он мог достичь, если продолжит свой путь. Мне хотелось этого для него.

— Пожалуйста! — взвизгнула я, когда Майк остановился перед деревянными воротами, расположенными в центре стены. Он жестом приказал двоим крупным мужчинам открыть ее. После нескольких толчков ворота открылись с трескающимся звуком.

Майк бросил на меня последний, полный решительной ярости взгляд, а затем вошел внутрь вместе с остальными.

Я старалась двигаться быстрее, ужас от того, что я не вижу Майка, придавал мне сил. Дойдя до сломанных ворот, остановилась. Все стихло, не считая моего тяжелого дыхания, а Майка и его группы нигде не было видно.

Где они? Здесь слишком тихо.

И тут я услышала женский крик, доносившийся со стороны дома.

Я сбежала вниз по каменной дорожке. Крики ни на миг не затихали. Добравшись до заднего дворика, я увидела широко распахнутую дверь, ведущую на кухню. Звук разбивающегося фарфора смешался с криками отчаяния.

— Майк, остановись! — крикнула я, переступая порог. В комнате царил полный беспорядок; один из мужчин продолжал разрушать кухню, пока повар без сознания лежал на полу.

— Что ты делаешь? — умоляюще спросила я.

Мужчина обернулся. Это был Тайлер, мой старый школьный товарищ. Он окончил школу вместе с Майком в прошлом году. Его голубые глаза были наполнены маниакальным ликованием, соперничающим с тем, что было в глазах Ньютона. На лице Тайлера промелькнули какие-то крохи человечности, когда он заметил меня.

— Белла? Тебе нужно уходить. Мы обо всем позаботимся, — сказал он с оттенком гордости, от которого мне стало плохо.

— Пожалуйста, Тайлер. Пожалуйста, помоги остановить его. Это неправильно, — умоляла я, осторожно пробираясь через разбитые тарелки. — Каллены не сделали ничего плохого. С Майком случился несчастный случай.

Секунду он колебался, но затем темнота снова вернулась в его глаза. Тайлер покачал головой.

— Белла, ты должна уйти. Как я уже сказал, мы обо всем позаботимся, — сказал он и, взяв меня за руку, вытолкнул за дверь.

Я стучала кулаками по деревянной раме, крича Тайлеру, чтобы он впустил меня и прекратил это безобразие, но он не обращал на меня внимания, и я решительно подошла к окну. Тайлер вышел из кухни, прошел через буфетную дворецкого и вошел в столовую. Нужно найти другой способ пробраться в дом.

Рядом со скамейкой под главным кухонным окном, стояло металлическое ведро с водой, предназначенное для сада. Я подняла его и ударила по стеклу. Оно легко разбилось, и я вытянула руку, чтобы отпереть дверь. Первым делом поспешила к повару. У него текла кровь из виска, но дышал он ровно. Облегчение было кратким, потому что через секунду послышались еще более громкие крики и вопли, а затем упало что-то тяжелое.

Я пробралась через кладовую в столовую. Майк оставлял за собой разрушение. Бесценные произведения искусства были разорваны на части. Я шла по следу, как по хлебным крошкам. В гостиной нашла Эдварда и его мать. Они стояли перед высоким мраморным камином, пока Майк и трое его людей преграждали им путь к бегству.

— Думаешь, можешь безнаказанно причинять людям боль? Уродовать их? — спросил Майк, повернувшись ко мне спиной. Он сделал еще один шаг к Калленом, испуганным и разгневанным одновременно.

— Немедленно покиньте мой дом! — потребовала миссис Каллен, и смелость в ее глазах на мгновение затмила страх. Один из мужчин замахнулся на нее лопатой, и она теснее прижалась к Эдварду.

— Пожалуйста, Майк, прекрати. Это неправильно, — снова попросила я, приближаясь к Ньютону, как к дикому зверю.

— Белла, уходи… — Эдвард отодвинул мать за спину, зеленые глаза расширились от тревоги.

— Белла, уходи, — Майк передразнил голос Эдварда, а затем повернулся ко мне и закричал. — Нет, Белла, останься! Посмотри, как я наказываю ублюдка.

Выражение его лица испугало меня. В Майке не было ничего от того мальчика, с которым я росла последние шестнадцать лет. В глазах не было жалости, не было прощения. Передо мной стоял незнакомец с самыми худшими намерениями, которые могут привести к чьей-то смерти.

— Подумай, Майк. Пожалуйста, подумай о том, что ты делаешь. Тебя могут посадить, — я задрожала, но сделала еще один шаг в его сторону.

Это было ошибкой. Взгляд Ньютона стал жестким, холодным от ненависти, и он поднял пистолет, целясь в сторону Эдварда.

— Я окажу миру услугу, — ответил он с ледяным огнем, капающим с языка, прежде чем нажать на курок.

— НЕТ! — закричала я, проталкиваясь сквозь толпу мужчин к Эдварду. Они не сопротивлялись, пока я, спотыкаясь, пробиралась через их потные тела, чтобы упасть на колени перед Эдвардом и миссис Каллен.

— Эдвард!

— Мама, — задыхающимся голосом произнес Эдвард, прижимая к себе хрупкое тело матери. На ее боку расплылось влажное багровое пятно. Без сознания, но жива. По просьбе Эдварда я оторвал кусок нижней юбки и приложила его к ране.

— Ты убил женщину! — вскрикнул один из мужчин.

— Она родила ублюдка. Скатертью дорога, — ответил другой.

— Белла, уйди с дороги, — прорычал Майк, снова возводя пистолет, но теперь дуло было направлено на меня, потому что я загородила Эдварда своим телом.

— Белла, беги. Сходи за помощью для моей матери, — прошептал Эдвард, переводя взгляд своих печальных зеленых глаз на меня.

— Я тебя не оставлю, — твердо ответила я, ласково касаясь его щеки.

— Не хочу, чтобы ты была здесь, когда…

Я покачала головой, отказываясь уходить.

Майк яростно дернул меня за волосы, и я отлетела назад, ударившись головой о пол. Боль пронзила меня и лишила чувств. Перед глазами все раздвоилось, а крики доносились словно сквозь толщу воды. Когда зрение прояснилось, я увидела двух мужчин, пытающихся схватить сопротивляющегося Эдварда. Один из них случайно коснулся кожи Эдварда и тут же закричал от боли.

— Не прикасайся к нему! — крикнул Майк. — Надень перчатки!

Меня тошнило от головокружения, я попыталась сесть, но смогла лишь перевернуться и опереться на руку. Все вокруг завихрилось, яркие цвета резали глаза, а в ушах звенело от хаотичных звуков борьбы.

И тут я услышала взвод пистолета.

Сердце замерло, а вены сковал лед.

Нет.

Эдвард прижался к книжной полке у камина, теперь двое мужчин крепко держали его. Тот, что покрупнее, Тайлер, обхватил рукой в перчатке горло Эдварда, а тот, что поменьше, обожженный, давил ему на ноги и грудь. Каллен смотрел на Майка без страха; он был совершенно спокоен, хотя оружие было поднято и направлено ему в голову.

Нет.

Я подползла к Майку, стоявшему в нескольких футах спиной ко мне, и, протянув руку, схватила его за ногу как раз в момент выстрела. Рука Ньютона дернулась, и пуля попала в лицо обожженного.

— Черт возьми! — заорал Майк. Подстреленный мужчина отпустил Эдварда и схватился за кровоточащую рану. Тайлер был ошеломлен происходящим и ослабил хватку на Эдварде.

Следующие несколько мгновений прошли в замедленной съемке.

Эдвард толкнул Тайлера в сторону Майка, и тот, потеряв равновесие, грохнулся на пол рядом со мной. Я откатилась в сторону, прежде чем его тело успело раздавить меня.

— Белла! — настойчиво прошептал Эдвард мне на ухо. Я открыла глаза и схватила руку, которую он протянул мне для помощи. Каллен развернул меня к входной двери и прижал меня к груди. — Пожалуйста, иди за помощью, — попросил он, провожая меня к выходу.

Эдвард успел открыть дверь, когда грохот выстрела разнесся по комнате, и я вскрикнула от испуга.

— Вернись! — взревел Майк.

Я повернулась в объятиях Эдварда. Майк стоял посреди комнаты с пистолетом, направленным на нас. Каллен пытался оттолкнуть меня, но я крепко держалась за него в надежде защитить.

— Майк, не надо…

— ЗАКРОЙ РОТ! Ты сделала свой выбор и умрешь вместе с ним, — ухмыльнулся Майк, сжимая ствол в руке.

— Давай заключим сделку. Ты отпустишь ее, а я дам тебе то, что ты хочешь, — спокойно предложил Эдвард.

— У нее был шанс уйти.

Комнату разорвал выстрел.

Я закричала, притягивая Эдварда ближе, но боли от удара пули так и не последовало. В отчаяние глянув на Эдварда, я мысленно боялась того, что могу увидеть, но он в шоке смотрел на Майка.

Повернувшись, увидела дымящуюся черную дыру в центре его лба. Поза Ньютона была такой же, с поднятой рукой и пистолетом, только глаза широко смотрели в пустоту. Майк упал на колени, а затем лицом вперед, уронив пистолет, который тут же закружился по полу.

— Ч-что? — спросила я, начиная дрожать.

— Отец? — таким же тоном спросил Эдвард.

Я резко повернула голову в другую сторону и увидела доктора Каллена, стоящего в прихожей с револьвером, направленным на одного из мужчин.

— Эдвард… твоя мама? — спросил доктор, его красивое лицо стало серым.

— Она жива, но ранена.

Плечи доктора Каллена расслабились, но он не сводил глаз с других мужчин.

— Пожалуйста, отнесите ее в мой кабинет. Шериф Свон скоро будет здесь, — его голос звучал так же спокойно, как и у его сына.

Я двинулась, чтобы помочь Эдварду с миссис Каллен. Он провел нас в комнату, заполненную книгами и медицинскими принадлежностями. Положив мать на длинный деревянный стол в углу комнаты, принялся трясущимися руками снимать корсет с ее обмякшего тела.

— Эдвард, давай я, — тихо предложила я, положив свою руку поверх его.

Каллен кивнул и отошел. Сердце болело за него. Он не должен был видеть свою мать такой. Быстро сняв с нее блузку, корсет и юбку, я оставила лишь сорочку. Вид крови, растекающейся по белому хлопку, заставил желчь подступить к горлу. Я отвлеклась на звук приближающихся шагов и обернулась. В комнату ворвался доктор Каллен в сопровождении доктора Блэка, несшего аптечку.

Я инстинктивно попятилась от стола, чтобы позволить им позаботиться о миссис Каллен, и оглядела комнату в поисках Эдварда. Он приближался к нам с тазиком чистой воды и полотенцами.

— Спасибо, Эдвард, — ответил доктор Каллен, снимая пиджак и закатывая рукава. Его лицо было решительным.

Эдвард принес доктору Блэку еще одну миску воды и жестом пригласил меня следовать за ним. Вернувшись в коридор, он взял меня за руку и повел в маленький сад. Солнечный свет еще проливал свои теплые лучи на цветущие растения, окружавшие нас яркими цветами и ароматами. Здесь все казалось таким простым, но внутри я чувствовала себя разбитой. Принятие новой особенности означало, что мне придется отказаться от прежней жизни.

Глядя в изумленные зеленые глаза Эдварда, который наконец заметил, что мы можем прикасаться друг к другу, я все поняла. Выбор уже сделан.

***

Я лежала, свернувшись калачиком рядом с Эдвардом, пока он тихо читал «Приключения Тома Сойера» Марка Твена. Мы отдыхали на кушетке в тускнеющем свете маленькой оранжереи. Бархатный голос оживлял историю. Нам позволили побыть наедине, как это и бывало последние несколько вечеров после чаепития. Миссис Каллен следила за нашим поведением, насколько могла. Конечно, по настоянию моего отца.

После того как мы оставили Доктора Каллена, его жену и доктора Блэка в кабинете, мы с Эдвардом ушли в сад, наслаждаясь возможностью прикосновений. Мы утешали друг друга, пока его отец не пришел за нами.

Мой папа, вместо того чтобы избегать меня и мою новую особенность, проводил часы, изучая у доктора Каллена все, что тот знал сам.

Миссис Каллен оправилась от огнестрельного ранения, которое, к счастью, оказалось не таким страшным, как могло показаться несколько недель назад. Она ударилась головой о деревянный пол и поэтому потеряла сознание.

Вскоре миссис Каллен выздоровела и теперь с каждым днем набиралась сил, так что ее первоочередной задачей было помочь мне приспособиться к новой жизни.

Объединенные усилия Калленов и моего отца позволили мне переехать в поместье Калленов. Здесь было безопаснее всего для меня. Мать противилась, но вскоре решила не обращать внимания. Теперь я была для нее позором. Отец успокоил ее и дал понять, что намерения Эдварда благородны и скоро я выйду за него замуж.

Мать отказалась признавать эти новости. Я никогда не могла стать идеальной молодой леди, которой она пыталась сделать меня на протяжении многих лет. Часть меня горевала, а другая часть… была рада свободе и людям, принявшим меня. Особенно Эдварду.

Он заставлял меня чувствовать себя нужной и любимой, поддерживал и заботился. Мои знания расширились, включая то, что считалось уровнем мужского колледжа. Временами это было невыносимо, но Эдвард терпеливо помогал мне вместе с родителями.

Рука Каллена соскользнула с моей талии, чтобы перевернуть страницу, и я тут же почувствовала странную утрату из отсутствия его тепла. Вернувшись, он прижался крепче и успокоил меня нежными растирающими движениями. Я наслаждалась вибрациями его голоса, пока он продолжал читать. После всех тех напряженных дней я чувствовала себя в раю. Скоро мы будем готовы продолжить наш путь в светлое будущее, полное любви и понимания.