Войдя в тихий дом, я сразу отправился в кухню. Большую часть времени Белла проводила именно там. Как только я вошёл, она подняла на меня взгляд, удивляясь тому, что я вернулся так рано. Отчаянно нуждаясь в ней, я стоял и смотрел на неё.

– Эмми пришла ко мне в офис. Мы ходили поесть мороженого. – Белла знала, что мы часто это делали, и что это значило для нас.

– О, – она вздохнула. – Хорошо.

– Мы поговорили. Она простила меня, Белла. Как думаешь, может тебе стоит сделать то же самое?

Она покачала головой.

– Почему? – Я с трудом выдавил из себя это слово.

– Потому что я уже простила тебя.

Спустя секунду я крепко обнимал её, казалось, каждая клеточка моего тела испытала облегчение, когда я прикоснулся к ней. Я с силой прижимал её к себе, чувствуя, как подрагивают её плечи, когда она тихо плакала, уткнувшись мне в грудь.

– Не надо, Шефгёл, пожалуйста. Боже, я ненавижу, когда ты плачешь. Пожалуйста, – попросил я.

– Я простила тебя ещё прошлым вечером, – всхлипнула она. – Просто не знала, как подойти и сказать тебе об этом. И затем сегодня утром всё казалось таким неловким и напряжённым, к тому же здесь были дети, а затем ты сказал, что... – она замолчала и вновь уткнулась мне в грудь.

– Я знаю, – пробормотал я в её волосы. – Боже, детка, я так по тебе скучал.

Она взглянула на меня, её прекрасные глаза наполнились слезами.

– Я тоже скучала по тебе.

Я обхватил ладонями её лицо и поцеловал нежные губы.

– Ты так сильно злилась на меня.

Она фыркнула.

– Ещё бы.

– Но больше нет, ведь так?

– Нет.

– Эмми и Лиам организовали общий поход к моим родителям.

– Правда?

– Шефгёл, они хотели, чтобы мы остались с тобой наедине. Они предоставили нам время поговорить и...

– И?

Глядя на неё, я пошевелил бровями.

– Помириться... бурно.



Она неуверенно улыбнулась.

– Мне нравится бурно мириться.

Я коснулся её губ.

– А как мне это нравится! Ты хочешь сначала поговорить, или хочешь пойти наверх и помириться, а разговор оставить на потом?

– На потом. Разговор может подождать.

– Прекрасно. Нам многое нужно восполнить. – Я накрыл её рот своим.
 

Сидя в тёплой душистой ванне, я откинулся в объятия Беллы. После долгого страстного примирения, по-прежнему нуждаясь в близости друг друга, мы погрузились в тёплую воду.

Я взял её руку и поцеловал ладонь, после чего сплёл её пальцы со своими.

– Ты была так зла, Шефгёл. Ты никогда так не злилась на меня.

Её рука, обнимающая меня, напряглась.

– Я больше чем просто злилась, Э. Я была потрясена твоим поступком. Меня расстроило, что ты недостаточно доверяешь Эмми. Что ты не доверяешь мне, иначе знал бы, что я не позволила бы ей пойти с парнем, в котором не была бы уверена. Я чувствовала неловкость вместе с нашей дочерью и вместе с ней злилась. Я знаю, каково это быть опозоренной перед таким количеством людей и мне было это ненавистно, ведь я понимала, что она чувствует.

Я нахмурился. Конечно, её это сильно расстроило. Она пережила так много боли в своём детстве, и ей был ненавистен тот факт, что Эмилайн испытала нечто подобное. Особенно если создал всю эту ситуацию я.

– И я... – она замолчала.

– Скажи мне.

– Разочаровалась в тебе.



Наклонившись, я поцеловал её в щёку.

– Тебе больно об этом говорить, не так ли?

– Энтони, с тобой я никогда не испытывала это. Мне, правда, было очень больно. Когда тем вечером ты говорил с Сетом, я заверила Эмми, что ты никогда не обидишь её и не смутишь... а затем ты сделал именно это.

– Я знаю. – Я громко и тяжело вздохнул. – И ненавижу себя за то, что поставил её в такое неловкое положение. Оглядываясь назад, скажу, что очень разочарован в себе. Белла, я даже не могу это объяснить. Всё вроде было хорошо, но в какой-то момент, мой мозг, видимо, просто перестал работать. К тому времени, когда я осознал, что делаю, было уже поздно что-то менять... – Я покачал головой. – Я запаниковал. И вот так нелепо отреагировал. За это поплатилась Эмми. Я не планировал это. Я просто... не думал.

Я посмотрел на неё.

– Я слишком много выпил. Почти ничего не ел. И позволил своему воображению разыграться.

– Эмми сказала, что спровоцировал всё это Эммет.

Я усмехнулся.

– Он помог. Думаю, что он волновался так же как и я.

– Э, ты должен позволить ей расти. Вы оба.

– Я знаю, Белла. Я буду стараться. Я не забуду о том, что произошло.

Она неожиданно захихикала.

– Многие не забудут. Думаю, вы произвели огромное впечатление.

Я почувствовал, как улыбка растягивает мои губы.

– Нет, я не могу с этим согласиться. – Я нахмурился. – И это совсем не смешно.

Белла вздохнула.

– Возможно, лучше отнестись ко всему с юмором. Мы достаточно были расстроены.

– Папа сказал, что в скором времени всё это покажется нам смешным.

Белла хихикнула.

– Твой друг по несчастью.

Я фыркнул.

– Плохой друг. Он очень быстро продал меня и Эммета. – Я покачал головой. – Он предупреждал, что это плохая идея. Словно знал, что всё закончится катастрофой. Мне следовало прислушаться. – Я застонал. – Мне следовало многое сделать по-другому. Мне не следовало отвозить ей камеру.

Мы молчали в течение минуты.

– Эмми рассказала тебе, что сделал Сет?

– Э, я говорила тебе, что он очень хороший мальчик и что у него хорошая голова на плечах. И он заботится об Эмми.

– Я знаю, – неохотно признал я. – Эмми сказала, что он... важен.

Руки Беллы напряглись.

– Ты можешь справиться с этим?

– Я постараюсь.

– Хорошо. Потому что в следующий раз Эмми может быть не такой... нежной... когда собьёт тебя с ног.



Я застонал, вспомнив, как моя дочь стояла надо мной. Я опустил голову на плечо Белле.

– Это было ужасно. Моя задница всё ещё болит.

– Тебе нужно, чтобы я поцеловала её, Э?

Я немного сдвинулся, чтобы взглянуть на её. Я улыбнулся ей.

– Это предложение, миссис Мейсен? Мне кажется, когда мы только познакомились, ты насмехалась над идеей поцеловать мою задницу.

Она улыбнулась мне.

– Я понятия не имела, насколько прекрасна твоя задница, мистер Мейсен.

Мне нравились её поддразнивания. Это казалось таким правильным. Ведь это были мы. Я наклонился вперёд, приблизив к ней свои губы.

– У нас всё хорошо, Белла? – прошептал я.

– Будет хорошо.

– Поговорим ещё?

– Позже. Сейчас мне нужно оказать некоторую первую медицинскую помощь.

Застонав, я обрушился на её губы. Наши языки встретились и стали ласкать друг друга, я передвинулся и потянул за собой Беллу, пока она не устроилась у меня на коленях. Она закинула руки мне на шею, и пока мы целовались, прижимала меня к себе, тихие звуки нашего удовольствия наполнили комнату. Я ласкал её влажную кожу, её изгибы, как и всегда, идеально вписывались в меня. Я подался ей навстречу, моя эрекция отчаянно нуждалась в ней, когда она плавно выгнулась и впустила меня в себя. Я застонал от ощущений, которые казались более интенсивными благодаря горячей воде и положению, в котором мы сидели.

– Объезди меня, Белла, – взмолился я, с силой прижимая её к себе. Её руки поднялись, ухватились за край ванны и она начала медленно насаживаться на меня и отстраняться, постепенно увеличивая темп. Мы двигались и покачивались, вода переливалась через край и плескалась на пол ароматными пенными лужицами. Уткнувшись головой ей в шею, я порывисто и часто дышал, выдыхая её имя и чувствуя, как огненная боль, увеличиваясь, прожигает себе путь через моё тело. Белла выгнула спину, и резко притянув её к себе, я сомкнул губы вокруг её соска и начал дразнить его. Её руки, взлетев, сжали мои плечи и, напрягшись, она выкрикнула моё имя. Я наблюдал за ней, оказавшейся на верху блаженства, такой прекрасной и нуждающейся, как она вздрагивала и дрожала на мне. И я взорвался внутри неё, мои глаза закрылись, когда удовольствие, огромное по силе ощущений, пронзило меня, и я громко застонал.

Очень медленно мы приходили в себя. Насытившись друг другом, мы обнялись и вновь опустились в воду. Улыбнувшись, я включил кран и добавил в ванную немного воды, а затем посмотрел на затопленную плитку. Наклонившись вперёд, я взял одно из полотенец и бросил его на пол, по-прежнему прижимая к себе Беллу. Я не хотел отпускать её – никогда больше.

– Белла, – с мольбой в голосе прошептал я.

Посмотрев на меня, она положила ладонь на мою щёку.

– Что?

– Пообещай мне.

– Пообещать что?

Я сглотнул.

– Пообещай, что как бы ты ни злилась, больше никогда не будешь вот так отстраняться. Это... убивает меня.

Её глаза наполнились слезами.

– Прости, Энтони. Я просто так... запуталась. – Она притянула к себе моё лицо и прижалась своим лбом к моему. – И мне тоже было очень больно.

– Больше никогда?

– Никогда.
 

В доме царила тишина, когда несколькими часами позже я обходил его. Помирившись и снова воссоединившись, мы поехали за нашими детьми и, вернувшись домой, с радостью прошли через обычную рутину подготовки всех ко сну. Я ходил от комнаты к комнате, поправляя одеяла, целуя лбы и щёки, проверяя и удостоверяясь, что моя семья в полной безопасности. Возле Эмилайн я задержался. Мы с Беллой сели и поговорили с ней, чтобы между нами не осталось никаких недомолвок. Снова были слёзы, немного злости и даже смех. Но, в конце концов, я обрёл прощение, объятия и любовь. Наклонившись, я уткнулся носом в её нежную щёчку, её глаза сонно моргнули и посмотрели на меня.

– Привет.

– Привет, пышечка. Я не хотел тебя будить. Просто хотел сказать, что люблю тебя.

Она сонно улыбнулась мне. Я снова поцеловал её в лоб.

— Спокойной ночи, малышка.

Эмми улыбнулась и, поймав мою руку, сжала её.

– Ты всё ещё лучший папуля, которого я знаю.

Моё горло сжалось.

– Спасибо, пышечка.



Я зашёл в нашу спальню и ощутил тепло в груди, когда увидел что Белла лежит в нашей постели и ждёт меня.

– Я скучал по этому, – улыбнулся я ей.

– Больше никогда, – пообещала она.

Я лёг рядом и, притянув её к себе, вздохнул, почувствовав всю правильность этого момента.

Моя семья находилась в полной безопасности.

Моя жена была в моих объятиях.

Мы снова стали сильными. Рядом с ней, я всегда был сильнее. Мы через многое прошли, но продолжали двигаться вперёд. Жили и учились. Смеялись и делили друг другом счастье и горести. Ругались и мирились. Плакали и испытывали страсть. Семья. Друзья. Любовь. Всё, что делало нашу жизнь богатой и полной. И пока рядом со мной была Белла, я мог справиться со всем чем угодно.

Я притянул её ближе и поцеловал. Мы ласкали друг друга очень нежно, её бархатный язык поглаживал мой. Ищущие руки – гладили, кончики пальцев – тянули и дразнили, когда мы переместились, и я лёг сверху, всем телом ощутив под собой Беллу - нежную и податливую. Наши поцелуи стали более страстными и нуждающимися, и наконец, я проскользнул в неё, вновь оказавшись с ней одним целым. Мы двигались медленно, не торопясь, нуждаясь в ощущении этой близости. Слова любви и тоски были сказаны между глубокими поцелуями. Давались обещания. И исцелялась боль прикосновениями друг друга. И наконец, мы подошли к самой вершине, наши тела слились в пылу нашего желания, и я простонал её имя, когда она содрогалась от проходящего волнами через её тело оргазма.

Не желая отпускать её, я прижал Беллу к себе, и нежно поцеловав в макушку, уткнулся носом в её ароматную кожу, чувствуя, что нахожусь в коконе её любви. И чувствовал себя счастливым.

В комнате было тихо, ночь вступала в свои права, но мы ещё не спали. Я вспомнил, о чём хотел спросить свою жену.

– Белла?

Она немного отстранилась, и с улыбкой взглянула на меня.

– Мм?

– Что такое ПТМ? (П.п. – раскрываю секрет: ПТМ – Папа, трахни меня.)


   

Томкэт получил свою долю наказания – но справедливо. Ведь только представьте: в будущем его ожидают женихи пышечки и кексика, их замужество. И если папу не утихомирить сразу, то это будет тихий ужас.

А так – и урок выучил, и море любви и нежности от своих любимых получил.

Вот и настал день нашего прощания с замечательным Томкэтом, его прекрасной Шефгел и их чудесной семьей и, конечно же, нашим забором.

Мы очень надеемся, что наша история доставила Вам удовольствие и радость.
Мы со Смайликом ждем Вас с прощальными комментариями на ФОРУМЕ!!!