Эдвард

В церкви Эммет на меня не смотрит. Он держит Джоша на своих коленях, а Розали садится рядом с ним. Для остальных все выглядит просто отлично. Я не хочу нарушать ход службы и не хочу разрушать его жизнь, но мне нужно знать правду. Я жду, когда закончится месса, и занимаю место рядом с ним за обеденным столом. Он делает глоток сока и сквозь зубы говорит, что знает, зачем я пришел.

- Я слышал, что ты знаком с Беллой. – Это единственный способ, который я смог придумать, чтобы начать этот разговор. Мой голос звучит не так, как будто я его в чем-то обвиняю. Просто разговор об общем… друге? Знакомом?

- Я видел ее несколько раз, – бормочет он в стакан.

- Да? Где?

Он ставит стакан на стол и смотрит мне в глаза. Что-то мне подсказывает, что я должен понять его взгляд, но я не понимаю.

- Откуда ты ее знаешь? – спрашивает он.

- Я был ее лечащим врачом в больнице.

На его лице появляется слегка удивленное выражение. Он опускает взгляд на чашу с фруктовым пуншем.

- Я не покупаю женщин, Эммет. – Я наливаю себе кружку горячей воды и тянусь за чайным пакетиком. – Теперь, когда мы выяснили обо мне, может быть, расскажешь, откуда ты ее знаешь?

Он раздражен. Его голос сердитый и приглушенный, но он контролирует себя:

- Ты не понимаешь, чувак. Все в твоей семье особенные. Врачи, юристы. То же самое у Роуз. Я просто хочу быть в состоянии дать ей все это.

- Она не настолько мелочная.

Он фыркает и смотрит на меня.

- А как бы ты себя чувствовал, как мужчина, если бы все Танины друзья, ее семья демонстрировали ей свое блестящее барахло, игрушки и все те вещи, в то время как ты не можешь дать все это? Если бы ты должен был наблюдать, как ее лицо каждый раз освещается и сникает, и не быть способным ни хрена поделать с этим?

- Я бы не лгал ей.

Он наклоняется к моему лицу. Его рука на моем плече, а губы шепчут мне на ухо:

- Я не трахаю других женщин и не употребляю наркотики. Я не общаюсь с этими людьми и не привожу их в места, где бывает моя семья. Не делай из меня плохого парня, Эдвард.

- Я знаю. Белла сказала мне.

Он отодвигается.

- Сказала тебе что?

- Что ты просто работаешь охранником. Что ты не трогаешь девушек.

Он удивлен. Я удивлен. Что он думал, она могла сказать?

- Это она тебе сказала?

Я киваю, и он снова пялится на пунш.

- Я до сих пор не понимаю, как Розали еще не узнала об этом. Она умная женщина. Она явно понимает, что все те вещи, которые у вас есть, ребята, появились не только от владения ландшафтной компанией.

- Я могу намухлевать в наших бухгалтерских книгах, и она может жить в счастливом неведении, не зная правды.

Я покачиваю головой.

- И как ты объясняешь, чем занимаешься в свободное от работы время?

- Что я могу сказать - мы оба состоим в разных кружках. Она посещает книжный клуб по средам, йогу по четвергам, а я, как оказалось, реально наслаждаюсь кемпингом и туристическими поездками на выходных.

…идеально выглядящие рождественские открытки с идеальными изображениями их идеальных семей, чтобы все могли говорить о том, насколько чертовски они идеальны, даже при том, что большинство из них – говно, когда узнаешь их получше.

Белла знает о моей семье больше, чем я. Внезапно я оглядываю всех, кого вижу вокруг себя, и гадаю, какие грязные секреты они скрывают. От самых безвинно выглядящих пар до тех, кого, я думал, знаю лучше.

Это всё - настоящее?

Кажется, что единственная настоящая вещь - это страдания Беллы Свон. Я ясно видел их, когда она в четверг заходила в мой офис и рассказывала мне в пятницу о своей жизни. Да, ее страдания реальны, и мне до сих пор кажется, что она проявила себя, как один из самых честных людей, которых я знаю.

Я просыпаюсь на два часа раньше обычного и прохожусь по дому. Разговор с Элис засел в моей голове, и я не могу отделаться от мысли, что она права. Но, опять же, Белла никогда не лгала мне. У меня нет никаких оснований не доверять ей в моем доме. Никаких оснований, кроме, возможно, той правды, которую она рассказала.

Кажется неправильным, но я все-таки убираю из привычных мест те вещи, которые считаю ценными. Они не все дорогостоящие, но некоторые из них невозможно заменить. Не думаю, что она попытается что-то украсть, но мне нужны гарантии. Я принимаю душ, переодеваюсь и готовлю себе завтрак. Я убеждаюсь, что постельное белье и полотенца в комнате для гостей чистые, и проверяю запас туалетных принадлежностей в ванной комнате. София никогда не жила здесь. Все смотрится прилично, и я надеюсь, ей будет удобно. На мой взгляд, здесь удобно.

Когда раздается дверной звонок, я нервничаю, но испытываю странное облегчение. Я делаю глубокий вдох, прежде чем открыть дверь, и улыбаюсь, когда вижу ее. На лице Беллы написано замешательство, потом гнев, потом ужас. Испугавшись, что я заманил ее в свой дом, не сказав об этом, она отскочила. Она уже не доверяла мне, и когда попробовала довериться, я попросту заманил ее в ловушку.

Она отступает на несколько шагов назад - она действительно боится меня. Боль пронзает мое сердце. Она поворачивается и начинает от меня убегать, и, конечно же, я бегу за ней и делаю еще хуже.

- Белла, подожди! Остановись.

- Отойди от меня.

- Ты не пришла бы, если бы знала, что это мой дом.

Она останавливается, резко оборачиваясь. Мы на подъездной дорожке у моего дома, и сосед стрижет через дорогу свой газон. Он смотрит на нас, а я стараюсь не обращать внимания на его любопытство.

- Так ты обманул меня? Ты, черт возьми, больной извращенец? Я говорила тебе, что если ты хочешь меня трахнуть, то ты можешь просто заплатить мне и трахнуть.

Сейчас наш разговор действительно заинтриговывал. Я ступаю ближе к ней, но она от меня пятится.

- У меня соседи, ты не возражаешь говорить чуточку тише?

- Нет! Если ты попытаешься похитить мою задницу, заманив в свой дом, и изнасиловать меня или приковать к какому-нибудь дерьму, я покажу тебе, какой охеренно громкой могу быть!

Я потираю лицо руками, а газонокосилка замолкает.

- Все в порядке, доктор Каллен? – спрашивает сосед.

Я махаю рукой.

- Да. Все в порядке, Бен. Прости за шум.

Белла снова начинает уходить. Я следую позади нее, и она ускоряет шаг.

- Я не собираюсь преследовать тебя, Белла. Боже мой, ты, должно быть, самый трудный человек из всех, кого я знаю.

- Ты меня не знаешь, так что иди на хер, Придурок.

- Белла, я собираюсь вернуться домой, прежде чем мои соседи подумают, что я выжил из ума. Дверь будет не заперта, пока я через тридцать минут не уйду на работу. Захочешь, зайдешь, а захочешь – вернешься к своей никчемной жизни. Выбирай сама.

Я ухожу и не оглядываюсь, чтобы посмотреть, следует ли она за мной. Я устал от игр. Я устал помогать людям, которые этого не хотят. У меня целая больница реальных детей, которые нуждаются в реальной помощи.

Я сдаюсь, хватит тратить время на пропащих.

Я оставляю дверь приоткрытой и хватаю свои вещи. Открываю гараж и кладу свою сумку с ноутбуком и документами на переднее сиденье автомобиля. Посмотрев на часы, я наливаю кофе в кружку-термос и закрываю ее крышкой. Я уже достаточно возбужден с утра. Направляясь к лестнице, чтобы захватить сменную одежду для больницы, я вижу силуэт через стекло входной двери. Мне хочется почувствовать облегчение, но, честно говоря, я опаздываю и не хочу еще больше расстраиваться.

Она тихо стучит в дверь и со скрипом ее открывает. Она выглядит испуганной, делая робкий шаг внутрь. Большая часть меня хочет быть жестокой и сказать ей, чтобы она уходила. Она смотрит на меня, закусив нижнюю губу и сжав руки в кулаки, и выглядит, словно провинившийся ребенок.

- Было открыто, – она показывает на дверь, и ее голос дрожит.

- Я сказал тебе, что не закрою дверь. Присаживайся. У меня мало времени. – Я махнул в сторону гостиной, и она разглаживает руками одежду, прежде чем сделать шаг.

Ожидая, что я сяду первым, она смотрит на стул напротив меня и садится на него так, как будто боится его сломать. Ее руки все еще сжаты в кулаки. Я дотягиваюсь до списка с вопросами, которые задаю каждому, кто претендует на это место, опуская те, ответы на которые мне уже известны. Она отвечает честно и без запинки. Мне хочется, чтобы все наше общение было таким же простым и гладким.

- Позволь мне быстро показать тебе все тут, – я встаю, и она следует за мной. При взгляде на часы я понимаю, что определенно опаздываю. – Я пробегусь по пунктам того списка с уборкой позже. Я опаздываю, но покажу тебе, где какая комната. Ты достаточно умна, чтобы разобраться с общей зоной, так что давай поднимемся наверх.

Я быстро поднимаюсь по ступеням, и она спешит за мной. Указываю на первую дверь.

- Эта комната свободна. – Открываю следующую дверь. – Это - моя спальня. Я не хочу случайно застать тебя здесь, если это не уборка и не раскладывание моих выстиранных вещей. - Я продолжаю показывать. – Это - твоя комната. Здесь есть своя ванная, и я снабдил ее необходимыми вещами, но ты, если хочешь, можешь использовать свои. Постельное белье чистое, и внизу под лестницей есть еще другое. Я в любом случае покажу тебе позже.

Я махнул рукой, приглашая ее войти, и она медленно ступает внутрь.

- Эмм, на холодильнике висит список дел, которые необходимо сделать. Весь инвентарь в прачечной внизу. Меня не волнует, сколько ты будешь брать перерывов в течение дня, если дела из списка выполнены. У тебя есть какие-нибудь вопросы?

Она отрицательно качает головой, и я отхожу.

- Мне нужно идти. Увидимся позже.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, и она спрашивает:

- Во сколько ты вернешься?

Я улыбаюсь, хватаясь за ручку двери.

- Твоя догадка так же хороша, как и моя, Белла. Что-нибудь еще?

- Нет.

- Позвони мне, если я тебе потребуюсь. Хорошего дня.

***

Я обедаю с Элис, и она серьезно действует мне на нервы. Я пытаюсь ее игнорировать и говорю себе, что она просто меня защищает, но мне не нравится, что она пытается повлиять на мои решения. Или влезает в мои дела.

- А что если она украдет все твое барахло? Ты просто оставил ее там? На весь день? Без присмотра? В твоем доме даже нет камер видеонаблюдения, Эдвард.

Я закатываю глаза.

- Что она сделает, Элис? Загрузит мой телевизор с плоским экраном в свой воображаемый грузовик? У нее даже нет машины. Расслабься.

- Ну, может у нее есть друг с машиной. Ты когда-нибудь думал об этом?

- Элис, если я вернусь домой, а всего моего барахла нет, это будет серьезный облом, я буду крайне разочарован. Кроме того, это будет чрезвычайно дорогой урок для меня, но это не станет концом света.

Я зачерпываю ложку овощного супа и указываю на корзиночку с квасным хлебом. Она подает мне его.

- Тебе следует чаще подавать здесь этот суп. Он невероятно вкусный.

- Лесть не поможет тебе сменить тему. Я говорю серьезно, Эдвард.

- Также как и я. Я давно уже не ел такого вкусного супа. – Я зачерпываю еще ложку, и она очень раздражена. – Мне нужно захватить чего-нибудь домой для Беллы. Уверен, ей не понравится ничего из той еды, что у меня есть. Черт, – я откладываю ложку, – я даже не сказал ей, что она может приготовить себе что-нибудь. – Я тянусь за телефоном, но останавливаюсь. – И также не сказал ей, что она может отвечать на телефон, если кто-нибудь позвонит.

- Ну, я думаю, ты будешь чувствовать себя лучше, когда вернешься домой и обнаружишь, что твою коллекцию бейсбольных мячей с автографами украли.

- Она не сможет их украсть, Элис. Я запер их в сейфе.

- Ага! Ты все-таки думал о краже!

- Я не говорил, что не думал об этом. Я только сказал, что это не разрушит мою жизнь.

Чтобы сделать мой день еще лучше, моя мать ставит поднос с едой к нам на столик.

- Что это мы обсуждаем? – Она начинает разворачивать свои приборы, и я молча проклинаю Элис.

- Эдвард нанял проститутку в качестве экономки в свой дом.

Моя мать зажала рот рукой, чтобы не выплюнуть на меня чай. Я смотрю на Элис, и она улыбается.

- Белла не проститутка. – Я передаю салфетку матери, чтобы она вытерлась.

- Белла? Девушка из парка?

- Да.

На лице Эсме отражается замешательство.

- Никогда бы не подумала. – Она покачивает головой и смотрит на меня широкими глазами. Должен быть какой-нибудь способ прикончить мою сестру, после которого меня не упекут за решетку. Должен быть. – Эдвард, ты встречаешься с…

- Нет. Господи Иисусе. Вся моя семья считает меня сумасшедшим?

- Да, – шутит Элис.

- Не упоминай имя Господа всуе, – отчитывает мать.

- Я был ее лечащим врачом в больнице. Так я с ней познакомился. Она беременна и ей негде жить, и я просто пытаюсь помочь ей. Все понятно?

Я, злой и раздраженный, смотрю на Элис.

- Мне нужен суп с собой, если это не составит тебе хлопот. – Я бросаю несколько купюр в ее сторону, и она сожалеет, но ничего не говорит.

У меня большой перерыв, и я заезжаю домой, чтобы отдать еду Белле. Мой дом все еще на месте, и я слышу звук работающей стиральной машины.

- Белла! – зову я, так как не знаю, где она сейчас. Мне к тому же не хотелось испугать ее. Заглядываю в прачечную, но там никого нет. Я слышу шаги наверху и поднимаюсь по лестнице. Дверь в мою комнату открыта, и она сидит на полу, складывая полотенца. Она смотрит на меня, и я могу сказать, что она волнуется.

Смахивая прядь волос со своего лица, она быстро встает на ноги.

- Я просто складывала их. В твоем списке указано постирать все темные вещи. У тебя все вещи темные.

Я улыбаюсь и стараюсь не рассмеяться. Не хочу, чтобы она подумала, будто я смеюсь над ней, но ее лицо слишком взволнованное и... невинное? Я поднимаю пакет с едой.

- Я забыл рассказать тебе про еду и телефон. Спустись вниз и пообедай. Темные вещи могут подождать.

Она следует за мной в кухню, и я показываю ей, где лежат приборы и тарелки. Я также говорю ей, что она может есть все, что пожелает, и освобождаю пару полок для продуктов, которые она купит позже.

Она садится на один из барных стульев и помешивает суп, дуя на него, прежде чем поднести к своим губам. Она ест безо всяких возражений, и я думаю, что она проголодалась, если не спорит. Мне нужно быть более внимательным к ее потребностям.

- Мне необходимо вернуться в больницу, прежде чем все подумают, что я сбежал. Помни, что я говорил о еде. И если зазвонит телефон, просто сними трубку и запиши сообщение. Мне нужно иметь возможность связаться с тобой, не приезжая домой.

Она кивает головой и вытирает рот. Я достаю бутылку воды из холодильника и направляюсь к гаражу, но останавливаюсь, проходя мимо прачечной. Я сразу не обратил внимания на это, когда вошел в дом. Аккуратно сложенные стопки одежды лежат на гладильной доске, а идеально выглаженные рубашки висят на вешалках. Все мои носки свернуты, и когда я снова присматриваюсь к вещам, то понимаю, что они разобраны по цветам.

Даже мои носки.

Я оглядываюсь на Беллу - она доедает последнюю ложку супа. Она спрыгивает со стула, идет к раковине и моет за собой ложку и тарелку. Она вытирает их, ставит на место, и после ее ухода ни малейшей крошки или следа от ее обеда не остается. Она возвращается наверх, складывать мои полотенца и выполнять свою работу. Телевизор не включен, и я покидаю свой дом менее напряженным, чем входил в него.

Что ж, это ново.

перевел: LeaPles

редактура: nats