Глава вторая ~ Город карнавала.

Воскресенье.

На этой серой мемориальной доске слишком много листьев. Мои ноги нервно ступают по ним. Я пытаюсь не красться. Меня никто не поймает. Я за пределами площади. Я грязная, но с уважением отношусь к его территории. Трава под моими коленями холодная, и я пачкаюсь еще больше, но меня это не беспокоит. Я отпихиваю руками листья и вижу мое имя. Его имя. Я хочу плакать, но всего лишь улыбаюсь.

- Привет, папа.

Он молчит в ответ. Я прижимаю руки к лицу и просто смотрю на него.

Да, просто смотрю.

Понедельник.

Еда вкусная. Атмосфера вокруг элегантная, шикарная и непохожа на меня, но никто не обращает внимания. Я соответствующе одета, и мои волосы собраны наверху шпильками. Я подношу вилку к губам, но на ней нет соуса. Майк выглядит довольным. Он ненавидит быть смущенным. Он поглаживает под столом мою ногу своей, и его радостный взгляд встречается с моим, пока он медленно потягивает вино.

- Как трюфели на вкус, Изабелла? - спрашивает он.

Я вытираю рот и кладу салфетку обратно к себе на колени. Сегодня вечером я леди, вашу мать. Я улыбаюсь и провожу пальцем по бокалу. Моя нога поглаживает его.

- Восхитительны.

В его глазах виднеется радость, и он снова наполняет мой бокал.

- Останешься у меня сегодня вечером? - его голос низок, и он не смотрит на меня.

- А мы закажем десерт?

Майк ставит бутылку вина и берет меня за руку. Его жест мало отличается от того, каким бы наградил любой другой мужчина свою любовницу. Напротив нас столик, за которым пара проделывает то же самое. Его губы прижимаются к моим пальцам.

- Все, что захочешь.

Сегодня вечером его великодушие не останется незамеченным.

Вторник.

Я бережно сжимаю свою сумочку, как будто внутри лежит целый миллион, а не триста долларов. Я пытаюсь вспомнить все, что мне нужно. Я должна была составить список. Моя губа опухла от постоянного прикусывания.

Гигиеническая помада. Мне нужна гигиеническая помада. Я нервно иду по проходу, пытаясь зайти и выйти отсюда с максимально возможной скоростью. Владелец до сих пор меня помнит, и мне здесь не рады, но это самый близкий магазин по дороге в мой мотель, и мне нужны вещи.

В секции охлажденных продуктов маленький выбор. Сыр, хот-доги, молоко и остальное, что люди покупают в два часа ночи в ближайшем магазине. Они должны. Я кладу их в свою корзинку и направляюсь к концу прохода, захватив несколько бутылок пойла, которое имеет унылый дерьмовый вкус, и направляюсь ко входу.

Передо мной стоят три человека, у одного из них проблема с поиском паспорта. Долбанные дети. Я нервно постукиваю ногой и прижимаю тяжелую корзину к бедру. Я чувствую слабость, голод и смотрю на шоколадные батончики, но ни одного не беру.

Он спорит с клерком, и я не могу справиться с этим. Я должна идти. Деньги в моей сумочке заставляют меня нервничать. Бутылка пойла нагревается, а я хочу, чтобы она оставалась холодной. На меня накатывает волна дрожи, и уровень моего сахара снижается. Мне жарко, и я потею, а этот малой понятия не имеет, как ему повезло, что кто-то мешает ему разрушить его жизнь.

- Блядь! Знаешь, здесь люди ждут! - кричу я, и мой голос звучит так, будто принадлежит кому-то другому. Люди впереди меня - мужчины – оборачиваются и смотрят. Малой у прилавка - рассержен. Все ясно. Он уже был смущен, а я только усугубила его положение.

- Да пошла ты, сучка. Это Америка, и я имею право делать все, что захочу, мать твою, - рявкает он, и я вздрагиваю. Я не могу контролировать свою речь.

- Для того, чтобы покупать алкоголь, тебе должно исполниться двадцать один. - Я поднимаю свою корзину и смотрю на кассира. - Мой паспорт со мной, могу я просто заплатить уже, черт побери?

- Эй, вообще-то следующий я, а не ты, - спорит со мной парень, стоящий впереди. - Если этот мальчишка когда-нибудь сдвинется с места.

- Не пошел бы и ты, мужик! Я не тороплюсь.

Класс, теперь вокруг полный хаос.

Я ставлю корзину и выхожу из магазина, оставляя их спорить дальше. Возьму поесть что-нибудь в киоске. Блин, мне же нужна гигиеническая помада. Я останавливаюсь и на мгновение задумываюсь, но не оборачиваюсь. Блядь, бутылки. Это была долгая прогулка в винный магазин. Я сжимаю в руках сумочку и быстро иду к своему мотелю. Я могу спрятать деньги под матрацем или… Майк очень рассердится, если я потеряю их. Сегодня вечером мне следует остаться дома. Но я голодна и…

Кто-то хватает меня сзади, и я быстро разворачиваюсь, ударив его и отпрыгнув в сторону.

- Блядь, не смей меня трогать! Не трогай меня!

Он поднимает руки. - Стоп. Стоп. Я звал вас, но вы не слышали. Простите, я не хотел вас напугать.

Я сжимаю сумочку и делаю еще один шаг назад.

- Тот ребенок ушел. - Он показывает большим пальцем на магазин. - Похоже, вам нужны были эти вещи. - Он протягивает мне полиэтиленовый пакет. Я смотрю на пакет, затем на него, потом - снова на пакет. Я хватаю его и запихиваю в свою сумку на длинном ремешке.

Он все еще стоит рядом, но ничего не говорит.

- Что вам надо? - спрашиваю я.

- О, всего лишь двадцать баксов, - пожимает он плечами.

- Я имею в виду, что вам надо? - я двигаю телом так, чтобы этот мужчина понял.

- Нет, нет… Я не… Я женат, - запинается он.

Я смеюсь. - Все вы женаты, милый мой.

Он качает головой и запихивает руки в карманы. Я оглядываю его, замечая, что его одежда довольно хороша. Его обувь даже сияет.

- Просто я не хотел, чтобы вы остались голодной… или хотели пить. - Он легонько улыбается.

Этот гребанный город. Полон проклятых психов. Честное слово.

Я опускаю руку в сумку и вытаскиваю двадцатку из свернутой в рулон налички. - Спасибо за доставку, чудак. - Я сую ему деньги в ладонь и разворачиваюсь к своему мотелю.

- С радостью, - окликает он сзади. В его голосе слышится веселье.

Я поднимаю руку вверх и показываю ему средний палец, переходя через дорогу.

У себя в комнате я выбрасываю содержимое своей сумки на кровать и быстро открываю одну из бутылок, глотая и не останавливаясь, пока мне не становится нужен воздух. Следующей становится упаковка сыра, я съедаю три куска, заметив кое-что, чего я не брала.

Шоколадный батончик.

Среда.

На улице немного туманно. Я открываю один из пакетов, что оставил для меня Майк. Внутри ботинки и новое пальто. И теплый на вид синий кашемировый свитер. Я прижимаю его к лицу и улыбаюсь. Такой мягкий. Я аккуратно кладу его на кровать и иду мыть руки. Я удостоверяюсь, что мое тело чистое и гладкое, а затем натягиваю колготки. Я говорю, что они не подходят. А он отвечает, что только настоящая женщина их носит. Он побеждает. Свитер на мне, и я люблю его. Он подходит мне и замечательно пахнет. Я не могу перестать касаться его.

Я делаю все в точности по его указаниям и встречаюсь с ним на вокзале.

Я не знаю, куда мы идем.

Четверг.

Я не могу найти кое-что.

Пятница.

Вышибала отпихивает его от меня. Я кричу и сыплю проклятиями, и выхожу вслед за ними через дверь. Обычно Джеймс ведет себя лучше. Не знаю, что сегодня на него нашло. И все же Эммет продолжает бить его. Его кулак соприкасается с его щекой, животом, его челюстью. Джеймс весь в крови и резко падает на землю. Эммет встает над ним, затем сплевывает.

- С подобным дерьмом суйся в Forty Six и Bluffington; им насрать, ублюдок. Но не в мой клуб.

Мои взгляд полон благодарности, когда он проходит мимо меня.

Я смотрю на Джеймса и качаю головой.

Я разворачиваюсь, и он орет на меня. Дверь закрывается, и Forty Six, и Bluffington становятся не единственным местом, которым все равно.

Суббота.

Он оказался в моей сумке на молнии, погребенный под старыми квитанциями. Я рада.

Воскресенье.

Мои руки снова стряхивают листья. На сей раз я не дрожу так ужасно. В небе солнце, и уже теплее. Я сижу на траве и провожу пальцем по его имени. Дата. Слова, величающие его героем. Я тянусь к сумке и вытаскиваю его значок. Он сияет под солнцем. Блеск режет мне глаза, и я кладу его на мемориальную доску рядом со словами.

- Слышала, мама вышла замуж за какого-то придурка. Он играет в бейсбол, пап. Бейсбол, - смеюсь я. - Даже не в высшей лиге. Ты действительно испортил ее. Ты и твоя любовь к спортивным состязаниям. - Я улыбаюсь, закрывая глаза, и вспоминаю его сидящим там и смотрящим игру. Его кресло старое, потрепанное и пахнет как его кожаная полицейская куртка. Иногда, возвращаясь домой, он долго ее не снимал.

Черт, он никогда ее не снимал. Именно поэтому я здесь.

Краем глаза я улавливаю какое-то движение, и поворачиваю голову влево. На расстоянии в несколько ярдов сидит человек, держа в руках букет цветов. Он встает и делает несколько шагов назад, затем снова садится на корточки, снова встает. Руками сжимает цветы, потирает лицо, затем садится на корточки, отступает. Кладет цветы, прижимает пальцы к губам, затем рядом с цветами. Я предполагаю, что там мемориальная доска.

Я подражаю его жесту и оставляю своего отца с поцелуем и его значком.

Мужчина идет ко мне, пока я иду к выходу. Он бормочет что-то сам себе и вытаскивает ключи от машины. Я осматриваю его костюм и галстук и то, где зажигаются фары, когда он нажимает на кнопку на ключах. «Мерседес». Неудивительно. Я снова смотрю на его одежду, серебряные часы и хорошо сидящие брюки.

Он открывает дверь машины и проскальзывает внутрь, чтобы достать какие-то бумаги из солнцезащитного козырька, в то время как одна его нога еще находится на тротуаре.

У него сверкающая обувь.

---

Да, девочки, этот "чудак" и есть Эдвард. Как вам его поступок, что в нем кроется? Думаете, он пожалел Беллу или она ему приглянулась?

Алене просто зашибенно огроменное спасибо за помощь, редакцию моих косяков и поддержку.
Вам всем - за теплый прием новичка.
Ожидаю вас на форуме!

Источник: http://robsten.ru/forum/19-868-1