Ауттейк 1

Я чувствовал себя немного виноватым, потому что не рассказал Белле всей правды о том, что сказала Элис, когда я признался ей, что мы собираемся пожениться… Вернее, что она проорала. Элис запустила в меня стаканом и не могла успокоиться, пока я не рявкнул ей взять себя в руки. Она уже давно не выходила их себя настолько сильно, и я не готов был этого понять. Да, Элис была и оставалась моей маленькой дочкой, но ее поведение было неприемлемым. Мне бы оно не понравилось, даже если бы ей было лет восемь, что уж говорить об истерике двадцатипятилетней девицы.

Когда ей удалось успокоиться настолько, что она могла воспринимать мои слова, мы поговорили, и она неохотно приняла тот факт, что мы с Беллой женимся. Ей не должно было это нравиться или не нравиться, она просто должна была вести себя, как взрослая. Но у меня возникло чувство, что я что-то упустил в ее воспитании, ведь Элис не хотела, чтобы я был счастлив.

Но я постарался об этом не думать. Настал момент, которого я ждал с нетерпением. Белла выглядела такой прекрасной в коротком белом платье, которое она выбрала для бракосочетания. Ее темные блестящие волосы ниспадали волнами по ее плечам. Что-то в том, как платье сидело на ее фигуре, заставляло меня отчаянно желать сорвать с нее одежду прямо здесь и сейчас… Но это была не самая моя замечательная идея, учитывая стоящего позади нас отца Беллы. И конечно, меня безумно беспокоило то, что священник, или пастырь, или кто он там, заработает инфаркт миокарда или нечто похожее. Казалось, что со всем этим сотрясающим его тело кашлем он вот-вот откинет коньки.

К моменту обмена кольцами я уже пребывал в уверенности, что мужик собирается умереть. И как бы я не был раздражен из-за того, что этот чувак в рясе все портит, как только я надел на палец Беллы кольцо и произнес заветные слова, все в мире перестало существовать, в нем остались только мы вдвоем. Мне хотелось взять ее на руки, шептать ей нежные слова, сказать, что я никогда не причиню ей боли, что сделаю все, что она пожелает. Она была моей, а я – ее. Мы вдвоем были чем-то таким, что я не мог объяснить, и как бы тривиально это не звучало, она была моей половинкой, частичкой моей души, и я любил ее так, как никогда и никого до этого.

Белла в ответ повторила те же слова и надела мне на палец кольцо. На ее лице появилась легкая улыбка, но я сомневался, что она об этом догадывалась. Она посмотрела мне в глаза, и я не мог отвести от нее взгляда - настолько там было много чувств, и у меня внутри что-то сжалось.

Как только господин Тимоти объявил нас мужем и женой и сказал – неужели он дожил до этого – что я могу поцеловать невесту, Белла набросилась на меня, и ее язык оказался в моем рту еще до того, как я успел понять, что происходит. Но я и не возражал. Моя жена – моя жена! – демонстрировала искусство французского поцелуя прямо перед Чарли, отчего становилось немного жутковато. Но он и Сью просто аплодировали… Возможно, им было плохо видно. Я улыбался, пока губы Беллы исследовали мои, отлично зная, что за этим последует – еще вчера я позвонил в эту часовню, чтобы организовать нечто особенное.

Как и планировалось, как только мы пошли по проходу, заиграла песня «Продолжаю любить тебя», и я не смог удержаться и рассмеялся. Белла повернулась ко мне, ее счастливое лицо отпечаталось в моем мозгу навсегда, и тоже захохотала. Так началась наша совместная вечность, и это было прекрасно.

Я все еще напевал мелодию группы «REO Speedwagon», когда мы с Беллой вошли в лифт, который должен был доставить нас в забронированный мной номер для молодоженов. Она выглядела чертовски прекрасной в этом платье, когда прислонилась к зеркальной стене и начала обмахиваться букетом ромашек из «Часовни цветов». До меня донесся аромат кокоса, и я улыбнулся – даже здесь, при тысячеградусной жаре, в день нашей свадьбы ее запах не изменился.

Я не знаю, чего я ожидал… чего-то иного, наверное, но Белла была константой моей жизни. Она стала именно тем, кто привносил в нее смысл, когда уже мало что радовало. Даже если мой рабочий день проходил хуже некуда, я знал, что она сделает что-то, чтобы все забылось. И сейчас, когда Элис перестала быть занозой в заднице, все стало… хорошо. Лучше, чем хорошо. Все стало прекрасно. Я был счастлив.

- Не могу поверить, что нам так легко удалось отделаться от папы и Сью, - сказала Белла, хватая меня за запястье. – Я думала, они не отпустят нас до ночи.

- Да, твой отец мог бы, - это был первый раз, когда мы встретились с Чарли после того, как я дискредитировал себя в его доме в прошлом году в День Благодарения, и хотя я не сказал это Белле, но был уверен в том, что он все еще на меня злился.

- Не-а. Как бы грязно это не прозвучало, но я думаю, что мой отец жаждал остаться со Сью наедине. Ты видел, как он на нее смотрит? А это так на него не похоже. В смысле, обычно он никогда не демонстрирует свои чувства публично.

- А он демонстрировал свои чувства? – с недоумением спросил я.

- Для моего отца это примерно то же самое, как если бы он начал щупать сиськи Сью. Эээ, думаю, я слишком углубилась в эту тему, - Белла сморщила нос.

Я засмеялся и притянул ее к себе так, чтобы она встала между моих раздвинутых ног, а наши бедра соприкасались. Ее лоб был очень теплым под моими губами.

- Вот, - я провел рукой по изгибу бедра и боку к груди и потер большим пальцем ее сосок, - что называется публичным проявлением чувств.

Белла застонала и прогнулась в моей руке. То, что я мог наблюдать за ней в зеркалах и видел все происходящее с трех сторон, сделало эту сцену только горячее.

- Аккуратнее, муж, или мы с тобой не доберемся до номера.

Муж. Боже, как же это здорово звучало. Белла стала моей женой. Я никогда в жизни не был так счастлив из-за существования высоких зданий с длинными лифтовыми шахтами. В моей голове пронеслись миллионы мыслей и образов, большинство из них касались способов доведения Беллы до оргазма, пока никто сюда не вошел.

Она посмотрела на меня с ухмылкой, накрыла мои яйца через ткань брюк и провела пальцем дальше, лаская самую нежную из кож. Если я раньше и был заведен, то теперь мой член стал твердым, как скала.

- Это вызов?

Белла пожала плечами и слегка подняла бровь.

Я скользнул по стене лифта вниз, чтобы наши лица оказались на одном уровне, продолжая мучать ее сосок, а другой рукой приподнял ее платье и начал проталкивать пальцы между ее бедер. Она выдохнула и немного развела ноги, чтобы предоставить мне пространство для маневра. Кончики пальцев нащупали кружево ее нижнего белья, а потом… ничего, только влажность ее кожи.

- Какого черта на тебе надето?

- Что ты имеешь в виду? – спросила она. На ее лице была маска милой невинности.

Я передвинул руку по ее бедру и еще раз убедился, что на ней все-таки что-то было.

- А это… ты надела… Черт побери, на тебе трусики с вырезами? Ты в них была на венчании?

Если я и был твердым до этого, то теперь… Даже слов не подобрать… Я находился в двух секундах от того, чтобы вытащить член из штанов, развернуть Беллу и ворваться в жаркую женственность собственной жены, но тут лифт дернулся, и открылись двери. Я поспешно и неохотно вытащил руку и одернул ее платье за мгновение до того, как к нам присоединилась пожилая пара. Я развернул Беллу спиной к себе и крепко прижал ее, чтобы она и не сомневалась в том, насколько я был заведен.

Я улыбнулся женщине, но она холодно посмотрела на меня, промычав «хмпф» в сторону Беллы. Мужчина же нас проигнорировал и просто нажал кнопку этажа выше нашего. Белла хихикнула и потерлась задницей о мой член – последнее, чего я хотел, находясь в непосредственной близости от Гериатрической Брунгильды и ее мужа. Пожилая женщина продолжала таращиться на нас через отражение в зеркале, и это уже начало выводить меня из себя.

- Папочка, ты обещал, что не станешь наказывать меня за распутное поведение, когда мы вернемся в номер, - прошептала Белла через плечо. Ну, это выглядело так, словно она хотела прошептать, но, на самом деле, она произнесла эти слова достаточно громко, чтобы пожилая пара их услышала. Белла похотливо улыбнулась мне в зеркале и повернулась, чтобы звонко меня поцеловать.

Двери лифта разошлись, Белла тут же схватила меня за руку, вытащила в коридор и провела пальцем по ширинке вверх, пока зоркая старая леди наблюдала за нами, прищурив глаза на испещрённом морщинами лице.

- Как! Вас следует арестовать, - выплюнула она, как только двери начали закрываться. – Вы же ее отец!

Двери плотно закрылись, и Белла начала истерически ржать.

- Прости, пожалуйста, просто не смогла устоять, она вывела меня из себя, старая швабра.

Я покачал головой и закатил глаза.

- Нам повезет, если сегодня полиция не вломится в наш номер и не арестует меня.

Белле было смешно, а ведь обычно она не чувствовала себя так комфортно по поводу нашей разницы в возрасте. В прошлый раз, когда в гостинице ее приняли за мою дочь, куда мы приехали на выходные, она немного смутилась. И хотя я знал, что в глубине души ее все устраивает, мне стало радостно оттого, что именно она пошутила сейчас на эту тему.

Наш номер находился в самом конце коридора, и Белла почти вприпрыжку направилась туда, переплетя наши пальцы. Я никогда не видела, чтобы она выглядела настолько беззаботной и счастливой, и мне стало интересно, о чем она думала. Неожиданно она повернулась ко мне, и на ее лице появилась широчайшая улыбка.

- Эдвард, мы поженились.

- Черт побери, это правда, - сказал я, притягивая ее к себе и вдруг вспоминая, какого дьявола на ней надето. Я умирал от желания  увидеть это. Обняв за шею, Белла прижалась ко мне, а я мгновенно положил руки ей на бедра и уткнулся носом в изгиб ее шеи.

- Теперь ты не убежишь, Свон.

- Ты хотел сказать «Каллен». Я ведь поменяла фамилию.

- Правда, никогда не думал, что ты это сделаешь, - ее шея была на вкус соленой и сладкой, когда я провел языком от ее изгиба к углублению за ушком. Мне было все равно, поменяет она фамилию или нет. Не важно, хотела ли она стать Каллен или остаться Свон… главное, чтобы она пообещала любить меня вечно.

- Ладно, ты меня поймал – я собираюсь их объединить. Мне нравится, как звучит Белла Свон-Каллен.

- Звучит здорово, малышка, - я подталкивал ее в сторону номера, шаря в кармане в поисках ключа.

- Ты знаешь, сначала я даже подумывала о том, что нам нужно как-то объединить наши фамилии, чтобы получилась какая-нибудь новая. Тогда мне очень понравилась – Сваллен.

Она была совершенно безумной, но она была моей. Я улыбнулся ей в щеку, когда она провела пальцами по моим волосам.

- Эдвард?

- Да?

- Поторопись. Я очень хочу заняться любовью с моим новым мужем.

О боже, моя каждая клеточка мечтала о том, чтобы раздеть ее. Я судорожно вставил ключ в отверстие и распахнул дверь, пока Белла пыталась развязать мой галстук.

- Чертовски люблю этот галстук, - сказала она, развязывая узел. – Он очень подходит к твоим глазам.

- Может быть, мне им привязать тебя к кровати, - а что, это мысль, изголовье кровати выглядело достаточно крепким. И мне тут же в голову полезли образы того, чего мне хотелось сделать с Беллой с той самой секунды, как я проснулся сегодня утром. Она была прекрасна, и она была моей.

На ее губах появилась улыбка.

- А может быть, мне им привязать тебя к кровати.

Мои брови взлетели вверх. Этим мы еще не занимались, но я бы ни в коем случае не возражал.

- Госпожа Белла, я к вашим услугам.

Белла засмеялась и переключилась на пуговицы моей рубашки. Я оттолкнул ее руки, и на моем лице появилась легкая улыбка, когда я встал на колени у ее ног.

- Эдвард, что ты делаешь?

- После всего того дерьма, через которое тебе пришлось пройти, чтобы быть со мной, ты заслужила право делать со мной все, что хочешь.

- Я даже не знаю, с чего начать, не будь глупым, - она хихикнула и потянула меня за волосы, что мне необыкновенно нравилось.

- Хорошо, тогда разреши мне позаботиться о тебе сегодня ночью, милая. Я планировал заставить тебя кончить с такой силой, что ты забудешь свое имя… и старое, и новое, - я практически ощущал ее влажную кожу языком, ее голую попку под своими руками. Ох, да что же такое было на ней надето под платьем…

Она подняла меня на ноги и снова начала расстегивать пуговицы рубашки, попутно стаскивая ее с плеч.

- Очень на это рассчитываю, но если ты думаешь, что я позволю тебе сделать всю работу самому, то ты сильно удивишься, приятель.

Я обнял ее за талию и потерся носом об изгиб ее шеи.

- Малышка, ты так прекрасна. Я тебе уже говорил?

Настало время залезть ей в трусы, и я отчаянно желал их увидеть.

Пока мой язык и зубы занимались мочкой ее уха, я переложил руки с талии на бедра, слегка задевая кожу под подолом платья. Кожа была гладкой и горячей. Скользя ладонями вверх по ногам, я начал приподнимать ткань и почувствовал под ним мягкое кружево нижнего белья. Большими пальцами я погладил его, и Белла дьявольски мне улыбнулась, когда мои руки передвинулись на ее попку, и половины которой не прикрывали трусики.

- Я должен увидеть, что там на тебе, - пробормотал я, и Белла вывернулась из моих рук, сладко улыбаясь.

Когда она оказалась в недосягаемости, но потянулась к галстуку.

 - Мне все же нужно тебя связать.

Я ухмыльнулся ей, но не сказал ни слова, пока она помогала мне избавиться от рубашки и аккуратно связывала мои запястья зеленым галстуком, который так ей нравился. Белла переплела его концы и завязала довольно тугой узел, а потом повела меня к стене рядом с кроватью и подняла мои руки над головой. Забравшись на постель она привязала их к ручке бра, которое висело на стене достаточно высоко, что было немного странным… Но какое это имело значение, если это было именно тем, что требовалось. Моя твердость ничуть не изменилась, но черт меня подери, если это не завело меня еще сильнее.

Белла спрыгнула с кровати и отошла от меня на несколько шагов, кокетливо поглядывая.

- Боже, Эдвард… Теперь я понимаю, почему ты так наслаждался мной связанной. Сейчас ты выглядишь невероятно аппетитно.

- Теперь, когда ты добилась от меня, чего хотела, могу я увидеть твои трусики? – я немного напряг руку, чтобы убедиться, что я не разрушу номер в отеле, если слегка потеряю голову. Крепление оказалось на удивление крепким.

Она изучающе посмотрела на меня, и на ее лице расплылась улыбка.

- Не-а. Пока нет.

Я застонал и выдал ей свой самый гневный взгляд.

- Ну-ка, угомонись, - Белла приблизилась ко мне, в ее глазах сверкали страсть и потребность, и провела кончиком ногтя по центру моей груди, вниз, вокруг пупка, к пуговице брюк. В тишине комнаты раздался громкий звук открывающейся молнии, и Белла встала передо мной на колени.

- Я говорила тебе, что у тебя великолепный член?

На долю секунды в мою голову закралась мысль просто рвануть руками, чтобы сорвать эту долбанную лампу со стены, и будь что будет, но все же решил, что возможность видеть Беллу такой сексуальной и агрессивной стоило удовольствия, которые мне приносили прикосновения к ней. А еще мне стало интересно, как далеко она сможет зайти. Она стянула брюки и трусы по ногам и попыталась снять их прямо через ботинки, но скоро поняла, что так не получится. Ее улыбка только увеличилась, когда она стаскивала с меня обувь и бросала ее через плечо, где та с грохотом падала на пол. За обувью последовали носки.

- Так, и на чем я остановилась? – она поднялась на коленях, попутно укусив мое бедро и лизнув это место языком, одновременно стягивая по моим ногам брюки и нижнее белье. Ее язык был влажным и теплым.

Белла похлопала по внутренней стороны бедер, чтобы заставить меня раздвинуть ноги, что я тут же сделал, провела кончиками пальцев по волоскам на ногах и пощекотала мои яйца.

Я закрыл глаза, изо всех сил пытаясь сдерживаться. Это было единственным, что помогло мне не кончить прямо ей в лицо – хотя идея показалась мне интригующей – и не сорвать чертову лампу со стены. В глазах замелькали вспышки света, когда скорость ее движений увеличилась, и она продолжила ласкать мои яйца, продвигаясь немного дальше. Я слышал, как она тихонько захихикала, очевидно, думая о придуманном нами названии этого места - «тайнтра». Она всегда смеялась, думая об этом, чем вызывала во мне ответный смех. Но сейчас мне было совсем не до этого.

Горячее дыхание Беллы обожгло мою кожу, и мои яйца сжались. Языком она оставила влажную горячую дорожку по всей длине члена, прикусив кожу около головки зубами, отчего мое дыхание сбилось. В этот раз все чувства обострились, я тяжело дышал, моя грудь вздымалась, и казалось, что тело не способно сдержать эти эмоции и ощущения. Это была не только похоть, не только острая потребность оттрахать ее… Это была любовь, поселившаяся где-то в глубине моего живота и сжимающая мое сердце… и благодарность. До Беллы я ничего подобного не ощущал. Белла стала для меня всем.

Все отношения, которые у меня были до этого, включая Таню, казались банальными. Хотя Элис стоила всех дерьмовых лет нашего брака, поэтому иногда я подумывал о том, чтобы разузнать, является ли вазэктомия обратимой, потому что был убежден – как и Эммет, что само по себе было достаточно странным – у нас с Беллой получились бы невероятные дети. Но разумом я понимал, что это плохая идея, и мне не хотелось испытывать угрызения совести из-за своего эгоизма и желания, чтобы все внимание Беллы было сосредоточено на мне… Да и сама Белла говорила, что ей не хочется иметь детей, и я ей верил. Тем не менее я задавался вопросом, не пожалеет ли она об этом годы спустя. А я не хотел, чтобы она хоть о чем-то жалела. Она не должна была ничем жертвовать. Но Белла настаивала на том, что она желала только одного – провести свою жизнь в любви со мной. И дети ее не волновали. Я верил, что она знает, чего хочет.

Ее губы последовали дальше, лаская кожу члена. Я открыл глаза и увидел, как она потерлась об него носом. Я никогда не устану от выражения ее любви к моему члену. На ее губах еще оставалось немного помады, хотя мне казалось, что я уже всю ее стер поцелуями, и когда она лизнула отверстие в головке, мне пришлось сжать кулаки, чтобы не потерять над собой контроль.

- Черт.

Она подняла глаза, и на ее губах заиграла горячая и хитрая улыбка, которая о многом мне говорила, а потом погрузила член в свой рот и плотно сжала вокруг него розовые губки.

- Милая, я сейчас кончу.

Она тут же меня выпустила.

- Еще не время, - Белла сделала шаг мне навстречу, протянула руку и провела ей по члену, размазывая по нему слюну кончиками пальцев. – Думаю, тебе стоит взглянуть, что же у меня под платьем.

Двигаясь в такт какой-то только ей ведомой песне, Белла снова отошла от меня и начала крутить бедрами из стороны в сторону, постепенно поднимая подол платья. Мои глаза приклеились к ее ногам, хотя боль в яйцах неимоверно отвлекала.

Она встала на цыпочки и повернулась ко мне спиной, все так же медленно поднимая подол платья. Сначала показался низ ее попки, потом проглянула тоненькая полоска белого кружева, а затем передо мной открылся вид на всю задницу целиком. Я с трепетом наблюдал, как она стягивает платье через голову, позволяя мне изучать трусики. Ее милые округлости слегка прикрывались этими… Полагаю, это были укороченные мальчиковые шортики… хотя со шнуровкой сзади. Она скрестила ноги, поэтому я не мог видеть, была ли между ними ткань, но я был готов отдать руку на отсечение, что там был вырез. Мои ощущения в лифте только подтверждали это.

Белла повернулась ко мне лицом, и я ахнул. Спереди вид был даже лучше. Бюстгальтер был из того же комплекта, что и трусики – белый, гладкий, не скрывающий тугих сосков.

- Боже, Белла, я жду - не дождусь, когда у меня появится возможность прикоснуться к тебе.

Кружевные трусики лишь немного прикрывали тазовые кости. Я хотел сорвать их и утонуть в ее женсвенности.

- Неужели? И что бы ты сделал, если б мог?

- Во-первых, проверил бы, что там между твоих ног. Я хочу знать, почему в лифте мне удалось коснуться твоей оголенной киски.

- Я могу сама тебе показать, - задумчиво проговорила она, пытаясь скрыть хитрющую улыбку плохой девочки.

- Будь добра, - конечно, она знала, как мне хотелось посмотреть, ведь мой член истекал уже от одной мысли об этом.

Она села на кровать, переползла к ее центру, откинулась назад, оперлась на локти и медленно развела колени, выставляя на показ голые складочки своей промежности, обрамленные кружевом трусиков. Это было чертовски сексуально. И я снова дернул руками, желая и освободиться от оков, и одновременно остаться все так же связанным.

- Дотронься до себя, - молил я. – Кончи для меня.

Белла резко села, уголки ее губ искривились в улыбке, когда она метнулась через всю комнату к своей сумке и порылась в ее глубинах. Когда она повернулась ко мне, в ее руках находился вибратор.

- О, Стьюи, как же я тебя люблю, - пробормотал я.

Она хмыкнула и подошла ко мне, одновременно поворачивая основание вибратора, чтобы его включить. Белла протянула ко мне свободную руку, погладила по груди и сильно ущипнула сосок. Ощущения были невероятно фантастические, я закрыл глаза и простонал, а секундой позже ощутил, что что-то толкнулось в мой член. Я с удивлением посмотрел вниз. Белла держала Стьюи рядом с моей эрекцией.

- Это мой первый гомосексуальный опыт, - пошутил я, борясь со своими собственными ограничениями. Она сжалилась надо мной и прильнула ко мне, начав покусывать мою челюсть, нижнюю губу, а потом прижалась к моим губам в чувственном, горячем и влажном поцелуе. Одновременно она снова развела мои ноги и скользнула Стьюи по моим яйцам к промежности. Другой рукой она сжала мою задницу. Вибратор породил просто небывалые ощущения. Из-за ее пальцев, находящихся между моих ягодиц и пульсации от вибратора, которая неслась от моих яиц прямо к члену, я осознал, что от оргазма меня отделяют считанные секунды. Я просто не мог больше сдерживаться. Мои мышцы напряглись, живот сжался, глаза закрылись, и я успел прошептать лишь: «О, черт, Белла», - и в мой член выстрелил электрический разряд, накрывая на меня волной за волной.

Ощущения были офигительно насыщенными, словно я кончал вечность. Я с трудом дышал, когда Белла отвела вибратор и сделала шаг по направлению к кровати. Моя сперма стекала по ее животу, и это выглядело так эротично, что я даже не мог поверить своим глазам. Но Беллу это, видимо, ничуть не беспокоило, даже наоборот – она провела большим пальцем по вязкой жидкости и пососала его, а потом с улыбкой на лице снова забралась на кровать и вытерла живот полотенцем, которого я даже не заметил. Мне открылся прекрасный вид, когда она откинулась и раздвинула ноги. Белла была очень красива в одежде, но сейчас, когда на ней не было ничего, кроме белья, она была… неописуемой. А ее киска была прекрасной, розовой, нежной.

Она все еще держала Стьюи в руке, когда прогнулась, поднесла игрушку к клитору и раскрыла для меня складочки, чтобы я мог видеть, что она с собой делала. Я был уверен, что после пережитого мной чертовски мощного оргазма сегодня ночью мне вряд ли добиться еще одной эрекции, но мой член был явно со мной не согласен. Он еще не был твердым, но уже начал увеличиваться, подрагивая у бедра, пока я слушал, как Белла стонет мое имя.

- Малышка, оттрахай себя пальцами.

Я не мог оторвать от нее глаз, когда она скользнула в себя двумя пальцами. Я знал ее тело, как свое, и понимал, что она сейчас чувствует – влажную гладкость, жесткость суставов, шершавость кожи кончиков пальцев. Дыхание Беллы ускорилось, изо рта начало вырываться хныканье, пока погружала в себя пальцы, кружа Стьюи вокруг клитора. Издаваемые ей звуки с каждой секундой становились громче. И это чертовски меня завело, я хотел, нуждался в том, чтобы касаться ее руками, губами, языком.

Казалось, что все мышцы ее тела напряглись, руки замерли, когда она кончила. Ее лицо застыло, а потом расслабилось. И она томно раскинула руки, Стьюи выкатилась из ее ладони.

- Боже ж ты мой, женщина. Если ты сейчас же не развяжешь меня, я сделаю это сам. Помоги мне.

Белла улыбнулась мне, сверкнув глазами.

- Я не уверена, что мне хочется тебя развязать. Ты не представляешь, что со мной делается, когда я смотрю на тебя.

- Почему бы тебе тогда не подойти ко мне и не показать? – мои яйца снова заныли, и я понял, что потребуется не так уж много усилий, чтобы я вновь стал твердым. Я уже был таким наполовину. Я переступил с ноги на ногу, слегка потянув связывающий меня галстук.

- Хорошо, но только потому, что ты был вежливым, - засмеялась Белла, поднялась и запрыгала по кровати ко мне. Ее волосы растрепались, ее кожа светилась от оргазма, и она выглядела… сочной. Каждая частичка ее тела была великолепной, и я не мог дождаться, когда же смогу сжать ее задницу, куснуть ее сосков и заставить ее кончить. Больше всего на свете я хотел заняться любовью со своей женой.

Как только она развязала узел, удерживающий мои руки у лампы, я тут же толкнул ее на кровать, не дожидаясь того, чтобы она развязала мои запястья. Белла рассмеялась, увидев, как я зубами рву ткань, чтобы высвободить их.

- Ты только что испортил галстук, - осуждающе сказала она.

- Вот почему на свете есть химчистки, - отбросив его в сторону, я перекатился так, чтобы оказаться с ней лицом к лицу, и нежно провел пальцами по ее коже, очерчивая линию от ее плеч к бедрам. – Я люблю тебя, Белла.

Она потянулась ко мне и накрыла мое лицо ладонями, где я тут же оставил несколько поцелуев.

- Я люблю тебя… Сильнее, чем ты можешь себе представить.

Я подтянул ее к себе, и Белла оседлала мои бедра, накрыв член своей влажной женственностью. А он был уже тверд. Может быть, мне и должно было исполниться сорок шесть, но я находился в отличной физической форме. А Белла вообще заставляла меня чувствовать себя шестнадцатилетним подростком.

- Ты была такой красивой сегодня на свадьбе, - сказал ей я, скользя руками по ее ребрам, по косточкам ее бюстгальтера. – Но сейчас ты еще прекраснее.

- Что, ты хочешь сказать, что предпочитаешь меня полуголой? – подразнила меня она.

- Я предпочитаю тебя замужем за мной и голой, - уточнил я.

Она потерлась об меня, и ее жар сделал меня тверже. Я ущипнул ее соски через кружева лифчика и покрутил их, зная, что от этого у нее закатывались глаза. Не говоря ни слова, Белла потянулась за спину, расстегнула бюстгальтер и позволила ему просто соскользнуть по ее плечам. Как только он упал мне на руки, она с удивительной ловкостью быстро стащила с себя трусики и кинула их через всю комнату.

Прикусив губу и закрыв на секунду глаза, она опустилась на меня. Ее маленькая ручка переместилась к моему члену, чтобы направить его внутрь себя. Она была чертовски горячей, наверное, как мой собственный бушующий ад. И все, чего мне хотелось в тот момент, - просто позволить ей поглощать меня, потому что ничего больше не имело значения. Только мы, только мы вдвоем.

- Черт, боже, как же хорошо, - простонал я, когда она вобрала меня в себя и прильнула, чтобы поцеловать мою шею. Я удерживал ее на месте, переплетя в кулаке ее волосы, и прокладывал дорожку из коротких укусов по линии ее скулы. Она приподняла бедра и снова опустила их, связывая нас вместе, как кусочки паззла. Я выпустил ее волосы и выдохнул ее имя, врезаясь в нее, удерживая ее бедра, управляя нашими движениями, пока Белла объезжала меня. Мой разум не мог ни на чем сконцентрироваться, лишь на ее лице и имеющейся между нами связи. Это всегда будет так? Боже, я очень на это надеялся. Я хотел ее каждую минуту своей жизни. Я хотел ее счастья, ее тело, ее душу.

Белла передвинулась так, чтобы клитор потирался о мою кожу – верный признак, не считая ее стонов, что она была близка.

- Отклонись немного назад, - пробормотал я, дотягиваясь до Стьюи и включая его.

В ту же секунду, как Стьюи коснулся ее клитора, она прошептала: «О, бог мой, Эдвард». Животом я почувствовал вибрацию игрушки и увеличил ее скорость, а так же силу своих толчков. Мне нужно было сделать все, чтобы она кончила, потому что я не знал, сколько еще смогу продержаться. Находясь между невероятно заводящей меня Беллой и пульсирующим Стьюи, я терял всяческий контроль над собой.

Грудки Беллы подпрыгивали с каждым движением ее бедер, ее бледная кожа мерцала в тусклом свете комнаты. Я мог бы остаться в ней навсегда, похороненным, потерянным. С пронзительным криком Белла обрушилась на меня, ее спина прогнулась, а голова откинулась назад так, что кончики ее волос защекотали мои ноги. Ее складочки сомкнулись на Стьюи, и я схватил ее за бедра, ощущая, как она кончала, и с вожделением любуясь ее вздымающейся грудью.

Я начал было выражать свое негодование, когда она слезла с меня, но тут же заткнулся, когда она повернулась задом, села на колени и взглянула на меня через плечо. Не теряя ни минуты, я тут же повторил ее позу, сев позади нее, и мой член скользнул в ее горячую женственность. Я притянул тело Беллы к своему, чтобы обнять ее и прижать к себе.

И мы начали двигаться, моя грудь прижималась к ее спине, мои руки сжимали ее грудки, а я покусывал ее плечо.

- Я буду любить тебя до конца своих дней, - сказал ей я, двигая бедрами, скользя руками по ее груди, животу.

Белла положила голову на мое плечо и потерла носом о мою челюсть, пока мы двигались. Пальцы одной своей руки она переплела с моими на животе, вторую запустила в мои волосы.

- Навсегда, - пробормотала она…

(п.п.: ох, блин, я уж и не думала, что смогу это перевести)))))

Перевод –  mened
Редактор – skov
Ждем вас на Форуме.