- О, Эдди! Ты такой талантливый! Моя машина никогда еще не работала так хорошо! Я должна тебе гораздо больше, чем когда-либо смогу заплатить.
Эдвард вежливо улыбнулся и повел свою чересчур флиртующую клиентку к Мэнни, его кассиру.
- Обычная проверка и смена масла, - сказал Эдвард Мэнни, положив документы на прилавок. Затем повернулся к своей клиентке и вежливо попытался отделаться от нее. – Спасибо, Стейси. Дальше о тебе позаботиться Мэнни и отдаст тебе ключи от машины.
- Так, если он хоть наполовину хорош, как ты, тогда уверена, что попала в замечательные руки, - сказала Стейси, хлопая ресничками.
Эдварду было очень неудобно, а Мэнни был так сильно отвлечен роскошными формами Стейси и обтягивающей кофтой, что ни один, ни второй не заметили очень рассерженную, очень беременную женщину, стоящую за ними оперившись о стену и наблюдающую за вызывающей отвращение сценой.
- О, Эдди, я чуть не забыла, - Стейси протянула руку и схватила Эдварда за плечо, - в пятницу моя подруга устраивает одну их этих вечеринок против Дня Святого Валентина. Будет очень весело. Что скажешь? Пойдешь?
Эдвард молчал, будто обдумывая свой ответ. – Что такое вечеринка против Дня Святого Валентина?
- Ты никогда не слышал о таких? – Стейси засмеялась. – Вместо всех этих представлений с Купидоном и парочками, все просто приходят и хорошо проводят время…наблюдают за всем…
- Ну, так как я жен…
- Он не свободен, - очень беременная женщина прервала Эдварда, оттолкнувшись от стены и подойдя к кассе.
- Ох…при-привет. Бэлла, - нервно поздоровался Мэнни, смотря то на Эдварда, то на Стейси.
- Привет, Мэнни, - сказала Бэлла, не отрывая взгляда от Эдварда. И из-за этого она не могла видеть то, как ее рассматривала Стейси.
- Привет, малышка, - Эдвард наклонился и поцеловал Бэллу в губы, - готова уезжать?
- Если ты все сделал, - сказала она, раздраженно взглянув через плечо на Стейси.
Эдвард сдерживал ухмылку, видя проявления ревности Бэллы. – Бэлла, это Стейси Чилс, а это моя жена, Бэлла.
- Ох, - Стейси вела себя так, будто ей было стыдно, - я и не знала, что ты женат, Эдвард. Ты не носишь кольцо.
- Мешает при работе, - сказал Эдвард, подняв левую руку, показывая имя Белла, вытатуированное на его безымянном пальце, - к тому же это я не потеряю.
- Ха. Я даже не заметила тату…- замолчала Стейси. Затем она обратила внимание на Бэллу, а точнее на ее живот, - вау. Так, думаю это тоже твое, да? – Она указала на не родившегося ребенка.
Эдвард заметил, что скоро Бэлла больше не сможет держать себя в руках и быстро закончил разговор, дав знать Мэнни, что вернется через несколько часов, а затем взял Бэллу за руку и вывел ее из магазина.
- Кем себя возомнила эта сучка? – Громко спросила Бэлла, когда они были снаружи.
- Просто клиентка, малышка, - сказал Эдвард.
- Она сказала, что я толстая.
- Она не говорила этого.
- Вау! – Бэлла перекривляла Стейси. – Так она сказала, когда посмотрела на меня. Будто бы не могла поверить в то, что я пролезла в двери.
- Бэлла…
- И что за придурок говорит «думаю это твое» беременной жене парня? Что это за фигня была?
- Думаю, она была просто смущенна, потому что у нее нет и малейшего шанса.
- Малейшего шанса на что? – Бэлла повернулась и посмотрела на Эдварда, сев на пассажирское сиденье в их машине и пристегнувшись.
Эдвард узнал этот тон голоса. Бэлла была на «тропе войны» и сейчас, когда Стейси не было «на линии ее огня», она будет отрываться на следующей возможной мишени: на нем.
- Соревноваться с этой очень привлекательной, очень красивой, очень сексуальной женщиной, которая находиться рядом со мной, - Эдвард наклонился к девушке для поцелуя.
- Не обращайся со мной так, Эдди, - сказала Бэлла, отвернувшись от него.
- Не обращаться как? – Нахмурился он. Его терпение было на исходе.
- Ты просто говоришь то, что думаешь, мне хочется услышать.
- И это плохо, потому что…?
- Потому что ты так не думаешь на самом деле, - пропыхтела Бэлла, - я знаю, что огромная, Эдвард. Вот ты, с каждым днем выглядишь все лучше и лучше, а я с каждым днем становлюсь все толще и дряблее.
- Твоя кожа не дряблая, - сказал Эдвард, его глаза были зафиксированы на Бэллиной груди. Грудь была, к этому моменту, самым большим плюсом беременности. Она огромная!
- Значит я просто толстая? – Спросила его Бэлла.
- Бэлла, у тебя будет ребенок, вот какая ты, - вздохнул Эдвард, - и я думаю, и так и есть, что ты красива. Так, если ты не веришь мне, тогда вот что я скажу, это твое дело, но я верю в это и имею это в виду.
Эдвард снял автомобиль с ручника и приготовился выехать с парковки. Когда он сделал это, теплая рука Бэллы легла поверх его.
- Прости. Я как боль в заднице, да? – Извинилась она.
- Да. Да, ты боль в заднице, - сказал Эдвард и потом наклонился и украл у нее поцелуй, который она не дала ему ранее.
- Я не могу этому помочь. В соседнем гастрономе девочки рассказывают мне эти страшные истории обо всех этих женщинах, которые приходят к ним и спрашивают об этом горяченьком с авто магазина.
- Откуда ты знаешь, что они говорят обо мне? За Джейсоном девушки бегают только так, - сказал Эдвард о своем работнике.
- Они говорят о тебе. Девочки не стали бы рассказывать мне это, если бы оно было не о тебе, - начала Бэлла, - к тому же, я не слепа. Я знаю, что ты привлекательный, Эдвард.
- И я знаю, что счастливо женат на кое-ком, кого считаю очень даже привлекательным так же, - ухмыльнулся Эдвард, пытаясь перевести разговор в другое русло, - вообще-то я планирую продемонстрировать тебе это, как меня привлекает твой вид, как только мы приедем домой.
- Эдвард, мы занимались сексом меньше чем двенадцать часов назад, - напомнила ему Бэлла.
- Да и примерно через две с половиной недели я буду лишен этого на месяц, так что я запасаюсь.
- Шесть недель. Доктор сказал, что мы не можем заниматься сексом после рождения ребенка шесть недель, - поправила Бэлла.
- Я прочитал в интернете, что можно заниматься сексом через четыре недели. Четыре недели это месяц, значит, я буду лишен секса на четыре недели и только четыре недели, спасибовамоченьбольшое.
- Не имеет значения, что ты прочитал. Это зависит от того, что сказал доктор.
- Так, когда у тебя следующий прием? Я сам спрошу у нее.
Бэлла улыбнулась, проводя руками по своему животику. На следующей неделе начинается ее еженедельное посещение доктора, а это знак того, что ее беременность подходила к концу и затем они с Эдвардом станут родителями.
Это было пугающее знание.
- Прием во вторник. Ты не можешь придти, потому что дал Джейсону отгул. Помнишь?
- Ох, да, - сказал Эдвард. Он подумывал над тем, чтобы попросить Джейсона взять отгул в другой день, потому что хотел пойти с Бэллой на прием. Все прошлые разы она ходила одна, а сейчас, когда особенный день приближался все ближе, он хотел узнать ответы на несколько своих вопросов, и если парень будет честен с самим собой, и успокоить несколько имеющихся страхов.
Он знал, что Бэлла больше беспокоилась о развитии ребенка и как «оно» росло. Слабое сердцебиение, рано во втором триместре, стало причиной того, что Бэлле пришлось делать ультразвук еще и на шестнадцатой неделе. И тогда было еще слишком рано для специалиста, чтобы сказать будет у них мальчик или девочка. Так же это исчерпало предложенную им сунограмму их страховой компанией, которая отказалась оплачивать еще один ультразвук, за исключением того случая, если это было необходимо.
Так что вдобавок к тому, что Эдвард не знал, будет у него сын или дочь, он не знал, проходило ли все так, как надо было. И хоть он мог спросить у Бэллы, что сказал доктор, определенные темы были табу, например, объем Бэллы.
Еще с тех пор как стала известна беременность Бэллы, Эдвард начал наблюдать за другими беременными, которых видел, и ни одна из женщин, не была такой же большой как его жена. Она не была толстой, как Бэлла любила называть себя, это был просто ее живот. Слово «круглый» даже не могло начать описывать это. Даже со спины, вид откуда сильно не изменился, были видны бока «шара», а спереди Бэлла выглядела так, будто упадет лицом вниз из-за всей тяжести в любой момент.
Хоть он старался не комментировать, когда Бэлла жаловалась, в тайне Эдвард был обеспокоен тем, какой большой она стала. Но когда он спрашивал о том, что сказал доктор о ее «росте», она просто перечисляла название продуктов, которые ей нельзя было есть.
- Она ведет себя со мной так, будто я целый день сижу на своей подстилке и ем торт, - однажды сказала Бэлла о своем докторе, - если я съем еще фруктов или овощей, то сама скоро стану одним из них.
Эдвард знал, что это была правда. Бэлла была очень аккуратна с тем, что ела, и если он жаловался о том, что она ест, это было тогда, когда она не ела, даже когда Бэлла была голодна, потому что боялась, что ест слишком много.
- Хочешь, чтобы я перенесла прием? – Спросила Бэлла, возвращая Эдварда к разговору.
- Нет, все нормально. Я попытаюсь поменять кое-что, - сказал Эдвард.
- Ты боишься? – Тихим голоском спросила Бэлла.
- Не боюсь. Просто нервничаю, - Эдвард преуменьшил свои эмоции. Он определенно был напуган. Через несколько недель от них с Бэллой будет зависеть чья-то жизнь.
- Я тоже. Надеюсь, что урок родов на этих выходных подействует на меня так, что я почувствую себя лучше. Тяжело не знать того, чего ожидать.
Эдвард забыл про этот урок в больнице, на который записалась Бэлла. Может и он тоже даст ответы на его вопросы и точно как Бэлла, Эдвард надеялся, что этот опыт сделает так, что он станет немного уверенней для того, что должно произойти.
Когда они вернулись домой, Эдвард поторопился помочь Бэлле выйти из машины, потом завел ее домой. Как только они оказались внутри, их поприветствовал запах чилли.
- Как хорошо пахнет, - сказал Эдвард.
- Этот рецепт мне дала твоя мама. Она сказала, что это одно из твоих любимых блюд.
Эдвард поднял с кастрюли крышку и глубоко вздохнул. Когда он был удовлетворен запахом, он закрыл кастрюлю и кокетливо наклонился к Бэлле. – Ничего, малышка. Тебе не надо подмасливать меня любимой едой. Я все равно позволю тебе быть сверху.
Бэлла игриво оттолкнула его и пошла к шкафчику, чтобы взять пачку овсянки. Пока Эдвард будет есть мясо, Бэлла собиралась обойтись кашей.
- Поживи немного, - сказал Эдвард, увидев ее овсянку, - ты не можешь приготовить эту вкуснятину и не попробовать.
- У меня от этого изжога, я потом не могу спать.
Эдвард указал своей ложкой на Бэллу. – Не стану возражать, если ты не будешь спать всю ночь. Это даст мне много времени на перезарядку.
Бэлла закатила глаза над его намеком, на самом деле он ехал домой только для того, чтобы заняться сексом. Однако, не смотря на ее противоречивые реакции и ответы, когда вечером они добрались до постели, она так же сильно хотела его, как и он ее.
Девушка чуть слюной не истекала, наблюдая за тем, как обнаженный Эдвард стоял на коленях у нее между ног, и его твердый член приближался к ней. Но только спустя секунды их соединения, она остановила его.
- Ай! Ты слишком глубоко, - сморщилась она.
- Я не вошел даже наполовину, - сказал ей Эдвард. Но секс не доставит ему удовольствие, если ей будет больно, так что он перевернул ее на бок и вошел в нее сзади.
- Проклятье, - прошептал Эдвард. Либо он был очень сильно возбужден, либо влагалище Бэллы было теплее, скользче и уже, чем обычно, - ммм…это чувствует, черт побери, так хорошо…- пробормотал он, двигаясь в ней. Эдвард почувствовал, что Бэлла стала отстраняться от него, так что он положил руку ей на бедро, чтобы придержать ее и сохранить свой темп.
- Черт, - выругался он, когда почувствовал, как она начала сжиматься вокруг него, - почему мы не занимались сексом в этой позиции чаще?
Когда Бэлла не ответила, Эдвард приподнялся и посмотрел на нее, чтобы увидеть было ли ее эйфорическое наслаждение таким сильным, что она не могла даже говорить. Но на ее лице он увидел вовсе не наслаждение.
С крепко зажмуренными глазами и поджатыми губами она выглядела так, будто находилась на самом пике боли.
- Малышка, ты в порядке? – Спросил Эдвард, все еще двигаясь в ней, но не с такой силой.
- Ты близко? – Спросила она его сквозь сжатые зубы.
- Тебе больно?
- Я в порядке, но если ты сдерживаешь себя, то я все.
Эдвард не сдерживал себя, но он знал, если Бэлла не дала ему прямого ответа, то скорей всего это значит, что ей было неудобно. Подняв Бэллину футболку, чтобы он мог видеть ее грудь, он взял ее в руки и быстро кончил.
- Ох…блять! – Эдвард тяжело дышал, когда закончил. – Я не смогу прожить без этого месяц, - сказал он.
Бэлла села и на секунду остановилась, чтобы отдышаться. – Можешь помочь мне? – Спросила она, желая поскорей встать, чтобы снова получить возможность дышать. Ребенок надавливал на легкие, и ей было сложно глубоко вдыхать.
- Что такое? – Спросил Эдвард, когда Бэлла облокотилась об него и положила голову ему на грудь.
- Просто немного кружиться голова, - сказала Бэлла, - думаю, что слишком быстро встала.
- Ты в порядке? Мне надо позвонить кому-то? Доктору?
Бэлла засмеялась, а Эдвард рассердился из-за ее насмешек. – Успокойся, Эдвард. Я в порядке. Мой центр равновесия немного отклонился от нормы и все.
- Так, черт, - пробормотал Эдвард, - ты ведешь себя так, будто даже не можешь встать прямо. Такого никогда не было.
Бэлла поцеловала его в подбородок и, раскачиваясь, пошла в сторону кухни, в поисках чего-нибудь перекусить.
Когда она вернулась в спальню, Эдвард сидел еле прикрытый боксерами, читая последний выпуск журнала о машинах.
- О, ты так и не сказал мне, нравится ли тебе имя Паркер, - сказала Бэлла. Они дошли до буквы п в книге детских имен и пока решили только, какие имена им не нравятся.
- Нет.
- Почему нет?
- Звучит как имя богатого ребенка.
Бэлла просто покачала головой и сдалась. Она уже давно узнала, что попытки понять Эдварда были бесполезны, когда дело касалось его неодобрения определенных имен. У него был тот метод, который понимал только он сам.
- Хорошо, что насчет Пенелопы?
Эдвард отложил журнал и посмотрел на Бэллу так, будто она была сумасшедшей. – Ты серьезно? Тебе действительно нравится имя Пенелопа?
- Что плохого в этом имени?
- Пенелопа Каллен?
- Так…это…мило…полагаю.
- В нем четыре слога. Слишком много.
- Я не знала, что мы считаем слоги в именах.
- В Пенелопе.
- Феба?
- Нет. Оно напоминает мне об этой воздушной голове с шоу, которое ты смотрела раньше.
- Так, тогда какое? Ты не помогаешь мне придумать имя для ребенка, Эдвард.
- Мне сначала надо увидеть ребенка. Я ни единой вещи не назвал в своей жизни, прежде чем увидел ее. Почему должен начинать сейчас?
- Это не машина или хомяк, Эдвард, и я думаю, что мы должны подумать над тем, как назвать нашего малыша всю его жизнь. Я, лично, чувствовала бы себя удобней, если бы мы имела представление о том, какое имя мы выберем.
- Я прочитал, что ребенку не надо имя, пока ему не исполнится пять лет.
- Ох, может ты уже перестанешь читать всякую фигню в интернете! – Бэлла кинула в него подушку и пошла в гостиную смотреть кино. Она была слишком уставшей, чтобы просмотреть передачу полностью, но постель была слишком неудобной и она знала, что проведет ночь в своем кресле качалке.
Передача про мужчину-канибала, проводящего ужин у себя дома, была единственной вещью, которая не заставляла ее думать о дефектах при рождении, мертворожденных детях и внезапной смерти младенцев во время сна. Примерно через пятнадцать минут, она задремала, но проснулась через три часа, когда ей приснился этот сумасшедший мужчина, кинувший ее в кипящую воду, с целью позже подать на своем званом обеде.
- Что за черт? – Вслух спросила она, посмотрев вниз и поняв, что была мокрой. – Теперь я писаюсь?
Она встала с кресла и уже дошла до ванны, когда ее осенило.
В ее штанах была не моча.
- Эдвард! – Позвала она, внезапно очень напуганная. – Эдвард!
- Что? – Со спальни донесся его раздраженный голос.
- У меня воды отошли!
- Так…найди себе еще одни, а я уберу все утром.
- Эдвард!
- Что за черт, Бэлла! Я тут спать вообще-то пытаюсь!
- Эдвард, малыш уже на пути!
Раздался шорох одеяла, и затем стук, сопровождающийся яростным: – Блять! – Секунды спустя, Эдвард появился напротив Бэллы, потирая бока и щурясь от яркого света.
- Малыш на пути? – Спросил он.
- Думаю так, - Бэлла кивнула, ее лицо окрашивал испуг, - мои воды отошли.
- Ч-что это значит? - Эдвард дико размахивал руками.
- Это значит, что мы должны ехать в больницу.
- Хорошо…эм…дерьмо…где, черт побери, мои брюки…- Эдвард снова исчез в спальне, но вернулся и подошел к Бэлле, которая так и не сдвинулась и на миллиметр, - прости, малышка, ты в порядке? Может надо, чтобы я что-то сделал? Тебе больно?
- Такое ощущение, будто у меня живот тугой, но так все нормально, мне просто нужны сухие штаны и нижнее белье.
Эдвард очень старался что-нибудь сделать, но все закончилось тем, что Бэлла оказалась одетой в сорочку, а под ней лосины.
Они умудрились вспомнить про сумку Бэллы, фотоаппарат, одежду и одеяльце для малыша, когда уже выходили из дома.
- Это действительно происходит? – Эдвард посмотрел на Бэллу, с выражением полнейшего ужаса на лице.
- Я-я думаю так, - запиналась, взволнованно ответила Бэлла. Внезапно ее живот пронзила боль, и она глубоко вздохнула и выдохнула, - да…да, я довольно-таки уверена, что это действительно происходит.
Эдвард ехал по обледеневшим дорогам так быстро, как только мог, все это время, спрашивая Бэллу, была ли она в порядке.
- Я в порядке, - тихо ответила она ему без всякого намека на сарказм, который чувствовался в ее голосе ранее.
Когда они приехали в больницу, Эдвард влетел внутрь, пред этим сказав Бэлле, что тут же вернется. Он думал, что должен был отметиться и потом привести Бэллу внутрь, но медсестры, дежурящие в отделении, быстро отругали его, а потом последовали за ним наружу к машине с инвалидным креслом для Бэллы.
- Роды начались? – Спросил Бэллу молодой медбрат.
- Мои воды отошли…кажется, - тихо сказала Бэлла.
- Так, давайте завезем вас внутрь и посмотрим, - сказал он.
- Кто будет смотреть? – Спросил Эдвард, подозрительно рассматривая мужчину. Этот парень просто хотел увидеть, что у Бэллы между ног?
Мужчина просто раздраженно взглянул в сторону Эдварда, и прежде чем тот мог что-то ответить, Белла подавила вскрик боли и стала потирать свой живот.
- Что такое? Что такое? – Спросил у нее Эдвард, стараясь удержать в руках все нужные им в больнице вещи.
- Я бы сказал, что скорей всего это была схватка, - медбрат улыбнулся Бэлле.
Она закрыла глаза и выдохнула, надеясь, что это было самое ужасное.
Конечно же, это было не так.
Какая-то часть Эдварда думала, что, может быть, Бэлла просто слишком остро среагировала на что-то или, что, может быть, она съела немного запрещенного чилли, что вызвало сильную изжогу. Но когда медбрат впихнул свою голову Бэлле между ног и объявил, что она была расширена на семь сантиметров и что сегодня у нее будет ребенок, Эдвард вошел в сверх паникерское настроение. Да так сильно, что медбрат пригрозил положить и его в соседнюю палату.
- У меня уже есть два пациента, - сказал он про Бэллу и малыша, - я не справлюсь с третьим.
Бэлла видела, что терпение Эдварда сходило на нет и быстро дала ему задание. – Можешь позвонить моему отцу? – Спросила она.
Эдвард сделал то, что ему сказали и после того, как он предупредил Чарли, он позвонил своим родителям и матери Бэллы, которая не была готова приехать еще две недели.
- Они уже едут, - сказал Эдвард о Чарли и его родителях, - я могу принести тебе что-нибудь? Ты в порядке?
Но Бэлла не ответила, потому что другой медбрат пришел к ним в палату и подключил ее к целой кучи разных аппаратов и проверил ее показатели.
- У вас был только один ультразвук? – Он нахмурился, смотря в карточку Бэллы.
- Да. А что? – Бэлла очень боялась, что что-то будет не так.
- Ох, ничего, дорогуша. Вы в порядке и ваш доктор скоро будет здесь. Вам повезло, что сегодня она на вызовах.
Эти новости слегка успокоили Бэллу. Она немного волновалась из-за того, что возможно ее доктор будет выходная, когда у нее начнутся роды и ей назначат какого-то незнакомца, который ничего не знает об истории ее беременности.
- Как ты? – Уже в который раз спросил Эдвард.
Бэлла вздохнула, протянув к нему руку и легонечко погладив его по щеке. Он боялся, она видела это в его глазах и знала, что простое «я в порядке» совершенно не поможет ему.
- Вообще-то я немного встревожена. Мне надо что-то, что отвлечет меня от того, что произойдет, понимаешь? – Спросила Бэлла.
- Хочешь сыграть в карты? – Спросил он.
Глаза Бэллы засияли, и Эдвард достал из сумки Бэллы колоду.
- Техас Холден? – Предложил Эдвард, и Бэлла согласно кивнула.
Игра в карты отвлекла Бэллу от боли, пока схватки не стали такими частыми и сильными, что она больше не могла концентрироваться. К счастью для Эдварда, в тот момент приехали его родители и сестра, и теперь у него был люди, которые могли помочь справиться с волнением.
- Ты красивая, - сказала Эсме Бэлле, после того как поцеловала и обняла своего сына, - не думаю, что это честно для женщины выглядеть такой красивой, когда она находиться в родах.
Бэлла пыталась улыбнуться очевидному преувеличению Эсме, но в тот момент наступила схватка, и она была такой острой и сильной, что девушка не удержалась от крика.
Эдвард чувствовал себя бесполезным.
- Вы можете дать ей что-нибудь от боли? – Прокричал он в открытые двери медсестрам, которые сидели у себя на посту.
- Мне кажется, что я не могу дышать, - прошептала Бэлла Эдварду с широко открытыми глазами.
- Она не может дышать! – Стал кричать Эдвард никому определенному. – Кто-нибудь помогите ей! Где этот чертов доктор?
- Эдвард, - Карлайл положил руку на плечо сыну, - успокойся. Иначе Бэлла расстроиться еще больше.
В этот момент что-то засигналило и в палату вбежала медсестра и увидела, что кровяное давление Бэллы довольно-таки быстро поднималось.
- Немного беспокоимся, мама? – Она подмигнула Бэлле. – Ты хорошо справляешься.
- Мне кажется, что я не могу глубоко вздохнуть. Это нормально? – Испуганно спросила Бэлла.
Медсестра осматривала Бэллины показатели, когда ее доктор, доктор Рамей, вошла в палату.
- Замечательный день, чтобы стать родителями! – Радостно сказала она.
- Спасибо Господу, вы приехали! – Медсестра подбежала к ней, затем, поняв свое непрофессиональное поведение, улыбнулась Бэлле и быстренько пробормотала что-то доктору, которая шла к Бэлле.
Чтобы не сказала медсестра доктору, этого хватило, чтобы встревожить Карлайла, его лицо стало суровей, когда он пересек комнату, чтобы лучше рассмотреть аппараты, к которым была подключена Бэлла.
- Это может быть…- пробормотал он себе поднос и взглянул в сторону Бэллы.
Чувствуя себя так, будто все говорили на другом языке, Эдвард уже собирался проорать свое требование на знание того, что же, черт побери, происходит, когда доктор Рамей подошла к Бэлле и с огромной улыбкой на губах сказала: – Ты готова немного потужиться?
Эдвард устало посмотрел на Бэллу, и когда она кивнула, он почувствовал, как все его тело потяжелело от предвкушения и незнания того, что ждет их впереди. Но, несмотря на это, он протянул Бэлле руку, и она взяла ее и сжала один раз.
Карлайл и Мэдди вышли в коридор, ждать вместе с Чарли, кто просунул голову в палату ровно на столько, сколько хватило для того, чтобы дать Бэлле знать, что он приехал. Эсме осталась по просьбе Бэллы, и Эдварда тоже успокаивало ее присутствие.
По-крайней мере, пока все не стало ужасно.
После очередного толчка Эдвард был уверен, что не вытерпит следующего. Бэлла уже в открытую плакала, а он продолжал наблюдать за доктором и каково-то рода сигналом, который говорил о том, что что-то было не так. Но доктор просто все подбадривала Бэллу.
- Малыш прорезался, папочка. Хочешь посмотреть? – Доктор спросила Эдварда.
- Прорезался? Это хорошо? Так и должно быть? – Эдвард смотрел то на доктора, то на Эсме.
Доктор засмеялась. – Это значит, что мы можем видеть головку малыша. Ну же, посмотри.
Эдвард подошел к концу кровати и тут же пожалел об этом.
- Столько много крови, так должно быть? – В ужасе спросил он.
- Эдвард, все в порядке. Это нормально. Все так, как и должно быть, - сказала Эсме успокаивающим голосом, когда заметила мертвенно-бледный оттенок кожи Эдварда.
Бэлла вытерпела еще несколько толчков, прежде чем ее сын был освобожден с ее матки в 7 часов утра.
Эсме тут же стала отмечать, когда Эдвард перерезал пуповину, и Карлайл с Чарли вошли в палату, чтобы краем глаза увидеть их внука.
Но Эдвард не праздновал с ними. Он просто посмотрел на Бэллу и уже знал, что что-то было не так.
- Бэлла? – Он побежал к ней. – Бэлла, ты сделала это, малышка. Ты сделала это, малышка. Он великолепен, - сказал Эдвард, надеясь, что Бэлла скажет ему, что она в порядке.
Он стоял рядом с ней, уставившись на нее, желая чтобы она улыбнулась или спросила его, все ли у малыша пальчики на месте, как они и планировали, но она не делала ничего подобного.
Эдвард был так сосредоточен на Бэлле, что не обращал внимания на происходящее вокруг него. Крики о том, что биение сердца совпадает и маточных схватках…по-прежнему в родах…понижении уровня кислорода…о матери в дистрессе…ребенке в дистрессе…критическом положении…операционной…
Внезапно медицинские работники были повсюду, передвигали аппараты и увозили Бэллу с палаты.
- Что такое? Что происходит? – Кричал Эдвард, идя за ними.
- Сер, надо чтобы вы подписали это, - медсестра сунула Эдварду в руки планшету, наполненную бумагами.
- Все в порядке, Мистер Каллен, - начала доктор Рамей.
- Все не в порядке! – Прокричал Эдвард. – Если бы все было, черт побери, в порядке, моя жена ругала бы меня за то, что я не выбрал чертово имя нашему сыну, а не лежала бы без сознания на чертовой больничной постели!
У доктора не было времени на то, чтобы ответить и успокоить Эдварда. Когда Рамей исчезла за дверьми операционной, Карлайл ступил и успокоил своего истерящего сына.
- Почему никто ничего не говорит мне? – Громко спросил Эдвард своего отца. – Пап…
И в этот момент страх и усталость взяли верх, и Эдвард рухнул в руки своего отца, как маленький мальчик.
- Все хорошо, Эдвард, - утешал его Карлайл, - Бэлла будет в порядке. Сначала доктор позаботиться о ней и затем нам скажут, что случилось. Верь, сын. Все будет хорошо.
- А что если нет? – Прокричал Эдвард, сквозь злые слезы. – Она весь мой мир! Что я буду делать без нее? Я не могу жить без нее!
Карлайл поддерживал Эдвард, пока медсестра не пришла к ним с объяснениями о том, что именно произошло не так.
- Ваша жена в порядке, мистер Каллен, - начала медсестра, увидев то, в каком состоянии был Эдвард, - и ваша дочь тоже.
Чарли присоединился к ним несколько минут назад, и Эдвард подумал, что медсестра обращалась к нему, когда сказала про дочь.
Но медсестра продолжала говорить.
- Малышка лежала против грудной клетки Бэллы…смещение ребер…Бэлла впала в шок…жизненно важные органы в порядке…у малышки отличное сердцебиение…дышит нормально…здорова…
- Вау, вау, притормози, - Эдвард потер лицо руками, пытаясь соединить все и понять, что пыталась сказать ему медсестра. Затем к ним подошла доктор Рамей и, по мнению Эдварда, она выглядела слишком радостной, если учесть тот кошмар, через который он только что прошел.
- Какой сюрприз, да? – Спросила она, обнимая его. – Двойняшки!
По ее поведению было видно, что Эдвард должен был быть счастлив, но как он мог быть счастлив, когда Бэлла была…где была Бэлла?
- Моя жена…где она? Как она? – Спросил он.
- Она в реабилитационной палате. Пойдемте, я отведу вас к ней, - по пути доктор Рамей все рассказывала Эдварду, - она справляется хорошо. Наркоз еще полностью не прошел, так что она все еще немного слаба, но зовет вас.
Услышав это, Эдвард немного расслабился. Он был рад слышать то, что Бэлла звала его, но ему надо было увидеть ее своими собственными глазами, чтобы точно знать, что все будет в порядке.
Звуки и картинки на аппаратах, к которым была подключена Бэлла, кажется, показывали, что она и в правду была в порядке, но Эдвард просто хотел услышать ее голос. Так сильно он хочет услышать ее голос!
- Бэлла? – Он наклонился через бортик кровати и прошептал ей, - Бэлла, это я, дорогая. Я здесь.
Она слегка передвинулась, и ее глаза дрогнули, но не открылись. – Эдвард? – Прошептала она.
- Я здесь, малышка, - сказал Эдвард, потрогав ее руку.
- Эдвард? – Снова прошептала она, но затем уснула.
- Так и должно быть? – Спросил Эдвард доктора Рамей, которая ходила и все проверяла.
- О, да. Она просто прошла через очень изматывающий опыт. Ее телу необходим отдых. Она будет в порядке, - сказала женщина, - но сейчас, есть два очень важных человека, которые не могут дождаться встречи с вами.
***
Уже прошло несколько часов, и все еще Эдвард чувствовал себя так, будто его мир замер в ту секунду, когда он увидел два маленьких комочка, лежащих рядом друг с другом в кроватках, на которых было написано «Малыш Каллен» и «Малышка Каллен».
Для двойняшек они не могли выглядеть более разными. Несмотря на их самое большое различие, пол, все остальное о них, казалось, тоже было разным. Темные, остроконечные волосы украшали голову его сына, а у его дочери головку совсем немного покрывали, кажется, блондинистые волосики. Эдвард узнал оттенок своей кожи, смотря на детей, но с закрытыми глазами и маленькими ротиками и носиками, прижатыми в их одеяльца, это было единственным сходством, которое он увидел.
Внезапно его сын начал хныкать и крутиться.
- Думаю, это для вас сигнал, папочка, - сказала медсестра, которая пришла в палату, чтобы проверить детей. Она подошла туда, где стоял Эдвард, взяла его сына и дала ему ребенка, не дожидаясь разрешения.
Это было странно - испытать такое важное событие, устанавливать связь с его детьми, без Бэллы. И по-крайней мере на подсознательном уровне Эдвард избегал этого, пока она не будет переведена в обычную палату. Но сейчас, один и без взволнованных, но любящих членов семьи, Эдвард сел, откинул одеяльце и внимательно посмотрел на своего сына. Он посмотрел на его крохотные пальчики и коленочки, его худенькие ножки, его мягкий животик, его тонкие, длинные пальчики на руках, его крохотные локти и ушки и, наконец, на два льдисто голубых глазика, которые смотрели на него, прямо в его душу.
- Эм…привет, - мягко сказал Эдвард, чувствуя себя очень уязвимым под таким интенсивным взглядом, - не знаю то ли я, что ты ожидал…но вот он я, - Эдвард чувствовал себя глупо из-за этого одностороннего разговора, но что-то внутри заставляло его продолжать.
- Однажды, надеюсь еще очень не скоро, ты, наверно, захочешь, чтобы у тебя был другой отец. Тот, который будет разрешать не ложиться спать всю ночь и смотреть телевизор или играть в видео игры или тот, который будет разрешать есть на завтрак шоколадное пироженное, разрешит перекраситься в зеленый цвет или включать музыку так громко, как только можно. Тот, который не будет заставлять тебя делать домашнее задание…так вот тут мы не найдем компромисса. Все остальное мы еще можем как-нибудь решить, но ты не натворишь дел со школой. Ни как я. Ты будешь умным и поступишь в колледж, устроишься на работу и будешь делать все, что захочешь.
Малыш Каллен в ответ только моргнул, а Эдвард провел рукой по головке своего сына и прижал его чуть-чуть крепче. – И даже если наступит тот день, когда ты будешь думать, что не хочешь, чтобы я был рядом, я все равно буду, потому что нет ничего, что заставило бы меня оставить тебя. Смотри, если мой отец смог остаться, тогда мы точно будем в порядке, потому что не думаю, что есть кто-то, кого вырастить тяжелей, чем меня.
Эдвард услышал, как кто-то прочистил горло и, посмотрев в сторону, увидел своих родителей, стоящих в дверях, ожидающих подходящего момента, чтобы прервать его.
- Мы подумали, что возможно тебе нужна помощь, - Эсме улыбнулась, подойдя к Эдварду. Он передал ей своего сына и быстренько перешел к дочери, с которой не провел столько же времени сколько с сыном из-за того каким образом она появилась на свет.
- То же самое касается и тебя, - сказал Эдвард, подняв ее и посмотрев в глубокие карие глаза, - о, и тебе нельзя встречаться с мальчиками…никогда.
Чарли, как всегда скромно, тихо вошел в палату и стоял за Эдвардом, смотря ему через плечо.
- Ох, карма. Помню, говорил то же самое, когда родилась Бэлла, - сдавленно засмеялся он, - мое желание исполнялось долго тоже. Пока однажды этот молодой, сквернословящий панк не появился в ее жизни и так не исчез.
Эдвард взглянул вверх и увидел, что Чарли улыбался ему.
- И не исчезну, - серьезно сказал Эдвард, - ни за что.
В этот момент у входа в палату стало очень шумно, когда Бэллину кровать ввезли внутрь. Она выглядела усталой, но ее глаза были открыты, и когда они остановились на Эдварде, то наполнились слезами счастья…
…так же как и его.
***
Эдвард держал своего только что покормленного сына и потирал его спинку, а Бэлла аккуратно положила их дочь к груди. - Это больно? – Спросил Эдвард, наблюдая за тем, как она пытается научиться кормить грудью. Бэлла очень сильно краснела, когда консультант пытался показать ей, как приложить ребенка к груди.
- Отчасти, - ответила она, - и я боюсь, что болеутоляющие, которые принимаю, скрадывают часть ощущения. Откуда знать, как это будет, когда я почувствую полный эффект.
- Надеюсь, что ты уже привыкнешь к кормлению к тому времени, - оптимистично сказал Эдвард.
- Надеюсь.
В комнате повисла тишина, и Бэлла стала наблюдать за тем, как кушает ее малышка. Она осматривала маленького ребеночка, который стал для нее сюрпризом. Молодая девушка улыбнулась мягкости кожи новорожденного и посмотрела на Эдварда, чтобы узнать отражалось ли на его лице та радость и трепет, которые присутствовали на ее.
Однако Эдвард не смотрел на ребенка в его руках или ребенка в ее руках. Он смотрел на Бэллу, и выражение его лица было тем, которому она не могла дать название.
- Я люблю тебя, - сказал он ей.
- Я тоже люблю тебя, - ответила она ему, смотря так, как она смотрела только на него.
- Ты до смерти напугала меня сегодня, - прошептал он, - я думал, что теряю тебя.
- Пшшш, думаешь так просто отделаться от меня? – Улыбнулась ему Бэлла.
- Я серьезно, Бэлла. Я не могу…- Эдвард прочистил горло, чтобы скрыть тот факт, что его голос дрогнул, - ты нужна мне. Всегда.
- Хорошо. Потому что я планирую остаться еще надолго, - засмеялась она. Это был страшный день, но Бэлла знала, что не хочет зацикливаться на плохом. Но она была уверенна в том, что если бы у нее была возможность, она снова бы прошла через это. Тем более если такой опыт значит, что у нее будет вот этот момент с ее мужем и их двумя новыми пополнениями.
- Так…думаю, Малыш Каллен и Малышка Каллен долго не останутся так. Ты увидел их. Придумал какие-нибудь имена? – Спросила Бэлла.
Эдвард покачал головой и положил сына так, чтобы он мог смотреть на его лицо. – Я просто знаю, что хочу, чтобы их имена что-то значили. Твой отец сказал, что твое имя значит «красивая». И она красивая, - Эдвард кивнул в сторону своей дочери, - как и ее мама. Какое еще имя значит «красивая»?
Бэлла не знала, но книга «Назови своего ребенка» лежала в кармане ее сумки. Эдвард встал, чтобы положить своего сына и достал для Бэллы книгу. Она взяла ее и отдала ему их дочурку, которая уже закончила кушать.
- Что ты думаешь про имя Эдисон? – Спросила Бэлла через несколько минут.
- Для девочки? – Эдвард сморщился.
- Нет, глупенький. Для мальчика. Тебе нравится?
- Не знаю. Что оно значит?
Бэлла улыбнулась. – Сын Эдварда.
Эдвард тоже улыбнулся, и хоть он пытался скрыть это, Бэлла видела гордость, отражающуюся у него на лице два часа спустя, когда они вписывали имена их детей в свидетельства о рождении:
Эдисон Михаэль Каллен и Бью Элизабет Каллен.
***
Три недели спустя Бэлла и Эдвард все еще чувствовали себя так,
будто находились на седьмом небе от счастья в роле родителей. Из-за
того, что Бэлле сделали кесарево сечение, она не могла поднимать вещи
или наклоняться, и хоть Эдвард не работал целую неделю, дела и финансы
потребовали, чтобы он вернулся через шесть дней. Эсме оставалась с ними первые две недели, пока не приехала Рене. К счастью или к несчастью, она могла остаться так долго, как Бэлла нуждалась в ней. Большинство дней ее помощь была необходима, потому что хоть детки и были очень маленькими, двойняшки Каллен требовали многого.
Однако с ними так же было очень весело, и Бэлла и Эдвард наслаждались всеми новыми возможностями для смеха, которые открывали им их появление. Однажды Эдвард пришел домой с детскими пустышками, одну из которых он тут же поместил в рот Эдисона, чтобы предотвратить плачь.
- Как ты себя чувствуешь? – Спросил Эдвард Бэллу позже на недели, когда увидел ее сидящей на их постели с малышами, спящими в своих корзинках.
Эдвард закрыл двери и сел на кровать со своей стороны. Рене выехала в город по магазинам, так что это был первый раз, когда они остались дома одни, как настоящая семья, с тех пор как привезли двойняшек домой с больницы.
- Я в порядке. Не так воспалена, - призналась Бэлла.
- Это хорошо, - произнес Эдвард, зевнув, - так, что ты сегодня делала?
- Так, мы покушали, покакали, пописали, поплакали и покушали, - засмеялась Бэлла, - а я кормила, убиралась, плакала и еще немного кормила.
- И все равно твой день звучит лучше.
- Почему? Что случилось?
- Так, Джейсон опять не вышел на работу. Парень его сестры избил ее прошлым вечером. Она в больнице со сломанными ребрами и сломанной челюстью, но не собирается писать заявление.
Бэлла вздохнула и покачала головой испуганно посмотрев на свою Бью. – Надеюсь, у нее хватит ума полюбить того, кто будет хорошо обращаться с ней.
- Если у нее не хватит ума, он исчезнет посреди ночи без всяких ниточек для нахождения, - сказал Эдвард с серьезным выражением лица.
Бэлла улыбнулась, но ничего не сказала. Она выглядела так, будто вспоминала что-то старое-старое.
- Я всегда хорошо обращался с тобой. Правда? – Спросил Эдвард, заметив отрешенный взгляд Бэллы.
Она не могла не засмеяться. – Прости, я как раз только что вспоминала, как мы встретились.
- Так, я знаю, что был ничтожеством тогда, но после…я хорошо обращался с тобой, правда?
- После того как немного успокоился ты великолепно обращался со мной.
- Бэлла…не помню, говорил ли я тебе…знаешь…что мне жаль из-за всего того и что если бы я мог изменить…
- Совершенно нет, - сказала Бэлла таким голосом, на который способна только мать, - если ты можешь изменить что-нибудь, я точно не буду хотеть тебя. Все через что мы прошли, привело нас к этому моменту, и это именно то, где я хочу быть с тобой. Всегда.
Эдвард переплел свои пальцы с Бэллиными, поднес ее руку к своим губам, без слов благодаря ее за то, что она сказала. Парень знал, как и она, что не окончил школу лучше всех в классе, что он не знал разницы между какими-то вещами. Но ничто из этого не могло сравниться с тем, что он знал, и будет знать до конца жизни: честь быть отцом, честь любить и дружить с по-настоящему хорошей и красивой женщиной.
Конец.
_______________________________Вот и конец этой чудесной истории, мне было приятно еще раз перечитать этот добрый,милый и к тому же жизненный перевод фанфика "Пора взрослеть" :)
Источник: http://robsten.ru/forum/19-393-1
0
спасибо за эту замечательную историю, прочитала с удовольствием 
благодарю 
