Глава 19.1. Обнаружение

Настоящее путешествие к открытиям заключается не в стремлении увидеть новые пейзажи, а в свежем взгляде на то, что тебя окружает.

Марсель Пруст

Пятница, 30 июля

Сет

— Кричи, кричи, выпусти все… без этого я обойдусь… давай, я говорю тебе, давай…

Сет постукивал пальцами по рулю в такт песни группы Tears for Fears, звучащей из стереосистемы. Последние два часа или около того он слушал радио The Mountain, отказавшись от станции Star 101.5 после того, как они проиграли в эфире чересчур много песен Леди Гаги. Ему казалось, что если он еще хоть раз услышит «Bad Romance», то взорвется. Или, упаси господь, эту до смешного раздражающую и абсолютно глупую песню «Tick Tock». Вопить на радио, возможно, было не очень хорошей идеей, если он хотел спрятаться.

А прямо сейчас Сет вроде как этим и занимался. Скрывался в своей машине, припаркованной на Четырнадцатой улице в Норт-Кэпитол-Хилл, и ждал хоть каких-нибудь признаков движения в превосходно отреставрированном доме в стиле крафтсман, который стоял через дорогу. Снаружи, конечно, царило большое оживление: возле дома толпились репортеры и другие новостные медиа, нетерпеливо ожидая того же, что и Сет. Пронырливые ублюдки обеспечили Сету отличное прикрытие для детективного расследования — людей собралось так много, что подозрения ни за что не лягут на него. Обычно Сет ненавидел журналистов, но впервые в жизни на самом деле испытывал благодарность к прессе за шумиху возле своей машины.

Обсаженная деревьями улица была сравнительно узкой и уже переполненной автотранспортом местных жителей, так что внимание, окружающее МакКафери, должно быть, действовало его соседям на нервы.

Данное дело всегда было предметом интереса. И когда информация о нем разлетелась, сразу же попало в заголовки новостей. Но сейчас ситуация становилась действительно пикантной. Очевидно, Таня Денали крутила шашни с боссом втайне от своего давнего бойфренда Эдварда «Киллена» — последнее из дрянных прозвищ, которым СМИ наградили бедолагу (ПП: игра слов — в оригинале прозвище пишется как «Killen», где «kill» переводится как «убивать, убийство»). Придя в ярость от этих выкрутасов, Каллен из ревности убил девушку, и теперь ожидал суда за жестокое убийство Тани и ее нерожденного ребенка.

Во всяком случае, именно так говорила пресса.

Сет же знал иное. Да, Эдвард Каллен определенно увяз в дерьме, но почему-то Сет был уверен, что этот мужчина не убийца. За свою жизнь он повидал много не внушающих доверия людей, особенно в этом конкретном направлении своей работы, и был едва ли не экстрасенсом, когда приходилось выяснять, есть ли что скрывать человеку. Однако под каким бы углом Сет не смотрел на происходящее, у него складывалось впечатление, что Эдвард Каллен просто оказался в неправильном месте в неправильное время и встречался с неподходящей девушкой.

Но Сет не мог сказать того же про Джеймса МакКафери. Для начала, дом Джеймса удачно располагался неподалеку от жилища Эдварда в районе Куин-Энн. Вообще, ранее Сет проследил весь маршрут и был шокирован, поняв, что быстрый поворот на Ист-Бостон с Четырнадцатой авеню вел не только к Двенадцатой авеню, где Джеймс и Таня работали в The Stranger, но и к Ист-Линн, откуда открывался прямой путь к задней двери дома Эдварда. Это было даже слишком просто.

Вдобавок, накануне разнеслась новость о том, что отцом ребенка Тани являлся Джеймс, что настораживало не на шутку. Они работали вместе и жили не более чем в пяти минутах езды друг от друга, так что заявление МакКафери об отцовстве ребенка казалось вполне правдоподобным.

У клоунов из СМИ едва не снесло крышу от ловкого признания МакКафери. Новость была везде — в газетах, журналах, таблоидах, телевизорах. Естественно, в комнате отдыха The Stranger царило безумство. Каждая живая душа имела собственное сведущее мнение по этому поводу.

Одни просто «знали», что между этими двумя что-то происходило; даже люди с других этажей, которые не видели ежедневного взаимодействия Тани и Джеймса, казалось, имели свои мысли на этот счет. Они могли переспать на работе после окончания рабочего дня, а если учесть близкое соседство, то затеять интрижку было совсем не сложно.

Иные же заявляли, что это открытие стало для них полным шоком. Никто не замечал, чтобы Таня засиживалась на работе допоздна, и уж точно не наедине с Джеймсом. К тому же Эдвард Каллен хотя и был знаменит, на виду особо не светился и по возможности оставался дома. Он был известен необщительной манерой поведения, поэтому совершить адюльтер в его доме практически не представлялось возможным.

Некоторые из бестолковых коллег даже молились за душу Тани. Будто ее душа была их глупого ума делом. Хотя их помыслы, вероятно, были добрыми, Сету хотелось просто выбить из них это лицемерное дерьмо.

Представители медиа вцепились в сотрудников The Stranger, как пиявки, и те же люди, что фонтанировали мыслями и обличительными речами в обеденной комнате, купались в своих двух минутах славы, общаясь с прессой.

На самом деле то, с таким бесстыдством репортеры преследовали сотрудников, выглядело немного смехотворно, но Сет предположил, что в данной сфере деятельности это считалось нормой. Вопреки самым добросовестным усилиям руководства контролировать ситуацию и просьбам к сотрудникам не общаться со СМИ, информация все равно просачивалась. Складывалось впечатление, что половина журналистского населения планеты обосновалась в Кэпитол-Хилл.

Силами всего этого гвалта Джеймс МакКафери остался без работы — по крайней мере, временно. Правящая верхушка газетной пищевой цепочки дипломатично попросила его «взять перерыв» на несколько недель с сохранением заработной платы, пока ситуация не уляжется.

Всю прошлую неделю Сет прослонялся поблизости, после чего тихо-мирно подал заявление на увольнение. Если Джеймса МакКафери не будет на работе, то у Сета не оставалось объективных причин там находиться. К счастью, никто ничего не сказал, и его уход из газеты прошел сравнительно незаметно. Что Сета полностью устраивало. Чем меньше людей задают вопросы, тем лучше.

Скучая, Сет взял с пассажирского сиденья ближайшую к себе газету и взглянул на очередной заголовок, кичливо возвещающий о своих мыслях насчет «Калленовской семейной драмы». Все это начинало превращаться в эпичный эпизод Джерри Спрингера, а он был мастером по части фрик-шоу.

Из-за обилия сокрытий и просчетов было трудно не оказаться отчасти втянутым в заварушку. Во-первых, за последние пару дней обнаружилось, что Джеймс МакКафери предпринял крайние меры в попытке скрыть детали своего романа с Таней Денали, стараясь таким образом защитить ее честь и спасти собственную шкуру.

Он удалил электронные письма и фотографии с рабочего и домашнего компьютеров, не понимая, что даже удаленные файлы оставляют следы. Также сдуру собрал вещи со стола Тани Денали и спрятал у себя дома в коробках все, что хоть как-то связывало их с Таней. Это разрешило одну из загадок, поскольку Сет видел коробки своими глазами.

Джеймс, однако, совершенно справедливо понимал, что окажется под подозрением, если всплывет информация об этой любовной связи. Именно поэтому и принял какие мог меры, но эти действия вышли ему боком, ведь он никак не рассчитывал на то, что собственная жена раскроет его прикрытие.

Сперва Виктория МакКафери, встревоженная результатами теста на отцовство и испытывая сильные подозрения в неверности своего мужа, обратилась к защите. Изабелла благоразумно посоветовала ей пойти в полицию со всей имеющейся информацией. Первым же делом в понедельник утром Виктория, которая наверняка накручивала себя все выходные, отправилась в полицию и выложила, что знала… или как минимум подозревала.

В результате воспылал неукротимый пожар спекуляций и вопросов со стороны СМИ и следователей. В конце концов Джеймс МакКафери согнулся под давлением и в среду публично признался в своей связи с Таней Денали, заявив, что он был отцом неродившегося ребенка. Джеймс добровольно сдал тест на установление отцовства, но, судя по всему, это было просто формальностью, поскольку он клялся и божился, что только двое мужчин могут быть отцом ребенка Тани. Один из них уже решительно исключен, поэтому оставался единственный иной вариант.

Но, за исключением этого заявления, Джеймс МакКафери помалкивал в тряпочку, лишь изредка говоря через своего адвоката Сэма Улея. При этой мысли Сет фыркнул. Тот же проклятый человек, который изначально отказался ввязываться в это дело, теперь находился в самом его эпицентре. Что, черт побери, совсем не удивляло. Сет не питал приятных чувств к этому парню, учитывая, что Улей был тем самым мудаком, который много лет назад разбил сердце его сестры и превратил ее в несчастную, озлобленную груду костей.

Сет любил сестру, но мать вашу. Не мог он не винить ублюдка за то, что тот сделал его собственную жизнь невыносимой. Сэм Улей избежал ярости девушки относительно невредимым, а Сету пришлось жить с этим тучу лет. Сэм фактически расколол надвое любовную жизнь Леа, направив ее на деструктивный путь одного плохого решения за другим. И с каждым неудачным романом характер сестры только больше портился. Излишне говорить, что Сэм Улей не числился у Сета в любимчиках.

Сет вздохнул. Неважно.

Следователи и окружной прокурор тоже облажались, сосредоточив почти все свое внимание на Эдварде Каллене и совершенно упустив из виду очевидного потенциального подозреваемого. Сейчас, однако, они возвращались к началу, проверяя и заметая свои следы. Джейкоб Блэк вдобавок светился во всех новостях, направо и налево делая заявления и защищая позицию обвинения. Хотя их должностной обязанностью являлась проверка всех возможных зацепок, Блэк позаботился, чтобы было известно: Эдвард Каллен по-прежнему остается их главным подозреваемым, и обвинение будет продолжать на всех парах продвигаться к суду над ним и вынесению окончательного обвинительного приговора.

Сет не мог отделаться от мысли, что Джейкоб Блэк — заносчивый, горделивый дурак. Что-то здесь просто не сходилось. Ненависть и высокомерие по отношению к Эдварду были необоснованны. Безусловно, Каллен был подозреваемым, ведь он обнаружил свою девушку мертвой в постели, после того как имел с ней шикарный горячий секс и удушал ее, но это все еще не делало его виновным. По крайней мере, дело вел хороший детектив, несмотря на первоначальные проколы. Если кто и был заинтересован в исправлении ошибок обвинения, так это Эммет МакКарти.

Но защита не могла ждать — или рассчитывать, — что Эммет МакКарти все выяснит. Жизнь Эдварда Каллена висела на волоске, и задачей Сета было помочь Изабелле Свон и Розали Хейл понять, какая же чертовщина произошла той июньской ночью, для того чтобы они спасли своего клиента.

Сет не являлся экспертом в пылких интрижках, никогда в них не участвовал, но здравый смысл ему подсказывал: что бы ни происходило между Джеймсом МакКафери и Таней Денали, это не было чем-то долгосрочным.

Мимолетное увлечение, возможно? В своем дневнике Таня Денали призналась, что наделала ошибок. Казалось, что она любила Эдварда — страстно. И вера самого Эдварда в любовь Тани к нему была непоколебима даже после последних событий.

А может, здесь кроется нечто похуже мимолетного увлечения? Не то чтобы Эдварду Каллену было что скрывать, но Сет видел достаточно фильмов, и это подстрекнуло внутри него сторонника теорий заговора и навело на мысли о шантаже. Зачем Тане с кем-то спать ради защиты Эдварда, он не был уверен. Эта версия была притянута за уши, но ничего нельзя исключать.

Или, милостивый боже, вдруг это произошло не по обоюдному согласию? Таня была очень взволнована своей беременностью, и ее воодушевление не подкрепляло эту конкретную теорию, но, опять же, люди живут в глубоком отрицании множества вещей. Это также могло бы объяснить ее уверенность в том, что отцом ребенка являлся Эдвард.

Сет мысленно отмахнулся. На данном этапе возможно было что угодно. И его обязанность — разобраться во всем этом.

Гул активности снова оживился, везде защелкали камеры. Сет посмотрел на противоположную сторону улицы. Джеймс МакКафери вышел из дома с женой и адвокатом на буксире. Он опустил голову вниз и как мог избегал репортеров, не поднимая глаз, пока благополучно не оказался в машине, которая ждала у обочины.

А вот его жена держала голову высоко. Хотя она не сказала ни единого слова ни одному из журналистов, у Сета возникло ощущение, что ей вообще ничего не нужно было говорить. Плечи Виктории МакКафери были расправлены, спина напряжена. Приподняв брови и сжав губы в узкую полоску, она шла уверенной походкой.

Подчас один только внешний вид говорил вместо тысячи слов.

***

Эммет

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 9 марта 2008 г., 14:52

Тема: ?

Теперь ты меня игнорируешь?

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 10 марта 2008 г., 11:33

Тема: Re: ?

Да. Но так как я хорошо воспитана, с меня причитается хотя бы такое объяснение.

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 10 марта 2008 г., 11:38

Тема: Re: ?

Почему? Мы не сделали ничего плохого.

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 10 марта 2008 г., 12:38

Тема: Re: ?

Видимо, мы функционируем в разных плоскостях реальности. Мне надо сделать много дел.

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 10 марта 2008 г., 12:43

Тема: Re: ?

Ауч. И да, тебе действительно надо кое-что сделать. Ты что-нибудь сказала Эдварду?

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 10 марта 2008 г., 13:44

Тема: Re: ?

Не понимаю, о чем ты говоришь.

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 10 марта 2008 г., 13:51

Тема: Re: ?

Ты отлично знаешь, о чем я говорю. Ты должна ему рассказать. Или это сделаю я. Он заслуживает знать.

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 10 марта 2008 г., 14:54

Тема: Re: ?

Это не твое дело. Кроме того, что ты сделаешь? Уволишь меня? Валяй.

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 10 марта 2008 г., 15:01

Тема: Re: ?

Я могу.

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 10 марта 2008 г., 16:32

Тема: Re: ?

Ты не посмеешь. Даже если ты отрастишь яйца и что-нибудь скажешь, я подам в суд. Уверена, уполномоченные властью не очень-то благосклонно отнесутся к иску о сексуальном домогательстве. К тому же, если я тебя заложу, ты потеряешь свою жену и дойную корову. Твой выбор. Помимо этого, Эдвард — мой бойфренд, и я решаю, когда и как ему что-то рассказать, не ты.

Считай это предупреждением. Прекрати немедленно и воздержись впредь от приставаний ко мне, или то, ответила ли я на твои сопливые электронные сообщения и письма, будет меньшей из твоих забот.

***

Эммет сидел за столом, сгорбившись над стопкой электронных писем толщиной примерно в пять дюймов, которые были затребованы у The Stranger и извлечены с жесткого диска Джеймса МакКафери. Он просматривал их добрую часть дня, пытаясь найти хоть что-нибудь, связанное с изменой.

Конкретно эта цепочка сообщений была отправлена приблизительно через неделю после встречи, если прочитанное Эмметом соответствовало действительности. Иначе зачем Таня Денали стала бы игнорировать своего босса? Тем более пару дней назад выяснилось, что они определенно имели интимную близость.

Конечно, подлинность того, что сказал Джеймс МакКафери, еще не была установлена. Сперва Эммету нужно с ним поговорить. Он пытался сделать это в начале недели, но МакКафери грамотно отказался говорить без присутствия своего адвоката, так что возможности не представилось… пока еще.

Анализируя письма страницу за страницей, Эммет уловил определенную закономерность. Суть ее такова, что Джеймс МакКафери неотступно, почти как потерявшийся щенок в поисках своего дома, преследовал Таню Денали, и впоследствии был отвергнут и вышвырнут на пресловутую улицу, понуро волоча за собой хвост. И так раз за разом. За свою жизнь Эммет получил достаточно отказов, чтобы знать, когда надо сдаться, но, похоже, выражаясь словами Тани Денали, Джеймс МакКафери функционировал не в той плоскости реальности, как большинство мужского населения.

Преимущественно письма, которые они отправляли друг другу, не выходили за рамки профессионализма и большей частью касались правок, дедлайнов и другого журналистского жаргона — Эммет даже не делал вид, будто что-то из этого понимал.

Именно эта часть переписки велась в первую неделю марта, что подозрительно совпадало с примерной датой зачатия, указанной на некоторых ультразвуковых снимках, которые были конфискованы с места преступления.

Эммет откинулся на спинку стула и, сложив руки за головой, погрузился в раздумья. Фотографии хранились в обувной коробке в шкафу, который, очевидно, принадлежал Тане Денали, поскольку Эммет был совершенно уверен, что Эдвард Каллен не носит женское белье и высокие каблуки.

Он снял копии всех фотографий и отметил в качестве вещественного доказательства. Снимки Эммет оставил на месте, задаваясь вопросом, знал ли о ребенке Эдвард Каллен. Как оказалось, не знал. Если Каллен все-таки был в курсе, тогда он чертовски хороший актер. Именно Эммет сообщил новость парню, после того как аутопсия подтвердила беременность. Конечно, херня вроде этой — полный отстой, но такую уж он выбрал профессию.

Вздохнув и поведя плечами, Эммет опустил руки обратно на стол и снова взглянул на письма. Сообщения Джеймса МакКафери с каждым днем становились все более и более настойчивыми. В отчаянии Джеймс даже пригрозил, что все расскажет Эдварду, если Таня с ним не поговорит. Явно же разгневанная Таня ответила угрозой заявить на него по обвинению в сексуальных домогательствах, если он сейчас же все это не прекратит. Ни в одном из писем не было ни намека на сексуальные домогательства, хотя в них определенно прослеживалось крайнее раздражение.

Но так как Джеймс был ее начальником, он в любом случае нарушал все возможные правила. Таня была умной девушкой, и наверняка это знала. Ее запугивание возымело эффект, и МакКафери отступил.

Так продолжалось до конца мая. Электронные письма касались строго рабочих вопросов вплоть до выходных Дня поминовения. Тогда между ними снова произошла переписка личного характера, спровоцированная, конечно же, МакКафери.

***

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 20 мая 2008 г., 10:02

Тема: Потепление

Ты кажешься довольно бодрой в последнее время. Как у вас с Эдвардом дела?

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 20 мая 2008 г., 12:05

Тема: Неприятность

Не ваше дело, БОСС. Что с моей последней разметкой? Готова к печати?

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 20 мая 2008 г., 12:15

Тема: Re: Неприятность

С разметкой все отлично, и да, она будет отправлена в печать. Так вы, ребята, не ссоритесь?

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 20 мая 2008 г., 12:45

Тема: У-В-А-Ж-Е-Н-И-Е

Серьезно?

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 20 мая 2008 г., 12:55

Тема: Re: У-В-А-Ж-Е-Н-И-Е

Да, серьезно. Он мой друг, знаешь. Вы оба. Какие-нибудь грандиозные планы на выходные?

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 20 мая 2008 г., 14:03

Тема: Полное безумие

Ты, должно быть, смеешься надо мной. Кроме того, мои планы на выходные с моим БОЙФРЕНДОМ и твоим «ДРУГОМ» ничего общего не имеют с работой. Мы можем об этом не говорить сейчас?

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 20 мая 2008 г., 14:17

Тема: Re: Полное безумие

Конечно. Можем встретиться сегодня вечером и выпить. Идет?

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 20 мая 2008 г., 15:23

Тема: Удушливый

В последний раз, когда я ходила с тобой выпить, произошла самая ужасная ошибка в моей жизни. Я бы предпочла не переживать это снова. Помимо этого, я не могу.

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 20 мая 2008 г., 15:28

Тема: Re: Удушливый

Не можешь или не хочешь?

Кому: Джеймс МакКафери

От: Таня Денали

Отправлено: 20 мая 2008 г., 16:59

Тема: Оставь меня в покое

И то, и другое.

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 21 мая 2008 г., 9:33

Тема: Перепады настроения?

Что с твоим настроением в последние дни? В одну минуту ты счастлива, а в следующую — злишься. Утром ты из-за чего-то практически довела до слез Энн. Ничего не хочешь мне рассказать?

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 21 мая 2008 г., 12:39

Тема: Радио молчит?

…тебе нужно несколько отгулов?

Кому: Таня Денали

От: Джеймс МакКафери

Отправлено: 21 мая 2008 г., 16:02

Тема: Выходные

Надеюсь, ты хорошо проведешь выходные с Эдвардом. Может быть, вернешься отдохнувшей и в лучшем расположении духа.

***

Эммет спихнул письма в сторону и, размышляя, стал щелкать ручкой. Выходит, это было ошибкой? Они выпивали, и одно повлекло за собой другое? Казалось, Таня, в сущности, была вполне счастлива с Эдвардом, хотя он и признал, что их отношения не были идеальными. Впрочем, а чьи были?

Но что происходило между Джеймсом и Викторией МакКафери? Очевидно, в этой семье не все было радужно. Уж точно не могло быть, раз в их отношениях буйствовала неверность. Оправданием поступкам это ни в коей мере не служило, но херня случилась. Таня намекала на проблемы на работе в преддверии выходных Дня поминовения, признательная за передышку в виде праздничного отдыха с Эдвардом. Каллен, если говорил правду во время допроса, не был осведомлен ни о каких проблемах, по крайней мере, о чем-то серьезном достаточно, чтобы поднимать тревогу.

Эммет взял объемную стопку телефонных записей, затребованных у AT&T (ПП: телекоммуникационная компания), и нахмурился. Большинство номеров были незнакомыми, но он заучил номера МакКафери и Тани Денали. Как и в случае с электронной перепиской, Эммет заметил поток текстовых сообщений и телефонных звонков между Таней Денали и Джеймсом МакКафери в районе даты зачатия, которая, по его предположению, совпадала с датой их любовной связи, а потом снова прямо перед выходными Дня повиновения. Щелкнув колпачком маркера, который держал в левой руке, он выделил блоки сообщений и звонков, высвечивая желтыми чернилами ключевые отрезки времени.

Швырнув маркер на стол, Эммет разочарованно застонал. Конечно же, телефонные записи не содержали никаких текстов сообщений. Просто номера, даты и время. Эта информация хоть и была полезна, совсем не помогала. Ему нужно было что-то весомое; конкретное доказательство, которое Джейкоб Блэк мог бы предъявить суду присяжных, чтобы доказать свою правоту. Лист с номерами телефонов не справится с этой задачей.

Но слава Богу за айфоны.

А еще за взбешенных женщин. Вот уж действительно, и в аду нет ярости сильнее, чем отвергнутая женщина, и Джеймс МакКафери по себе узнал, насколько это верно.

Виктория МакКафери позвонила Эммету в понедельник утром и сообщила, что хочет рассказать о связи своего мужа с Таней Денали. Он не слишком удивился, ведь кто-то же должен был трахать Таню Денали в объяснение того факта, что ребенок принадлежал не Эдварду Каллену.

Тем же утром Эммет поехал к Виктории в Норт-Кэпитол-Хилл. Время было подходящим, поскольку Джеймс находился на работе. Снаружи толпились репортеры, но он от них бесцеремонно отмахнулся, не собираясь давать никаких заявлений. Эммет вообще не очень понимал, почему они его о чем-то спрашивали. Не похоже, что он имел право с ними разговаривать.

На Эммета произвел впечатление безупречно отреставрированный дом-бунгало в ремесленном стиле начала двадцатого века.

Прежде чем начать спрашивать Викторию о том, что ей было известно, он завел разговор ни о чем, дабы убедиться, что она прониклась к нему симпатией. Виктория не была подозреваемой — пока, по крайней мере, — и Эммет не хотел, чтобы ей так казалось. По-видимому, она заново отделала жилище, и это вернуло дому ее детства былое великолепие. Виктория этим гордилась, и не зря.

Место было потрясающее. А еще, вероятно, на его ценнике значилась кругленькая сумма. Может, поэтому Таня назвала Викторию дойной коровой Джеймса. Эммет точно не знал текущую ставку редакторов в Сиэтле, но вряд ли бы этого хватило, чтобы купить подобную берлогу. Если же это было не так, то он явно выбрал неправильное направление работы.

К тому моменту, когда Эммет начал задавать Виктории вопросы, она уже чувствовала себя легко и непринужденно, отвечая ему. Миссия выполнена. Очевидно, первые подозрения насчет мужа у нее закрались в конце зимы — начале весны, когда он стал зарабатываться допоздна. Со слов Виктории, особых проблем у них не было, но и близки они не были тоже. Их брак словно вышел на плато, но она не беспокоилась, полагая, что такое в отношениях происходит у всех. И все-таки задержки Джеймса раздражали Викторию достаточно, чтобы внимательнее за ним наблюдать, но в основном она спустила все на тормозах.

А потом в начале лета умерла Таня Денали. Хотя Виктория была опечалена этим известием, поскольку Эдвард и Таня были близкими друзьями семьи, она совсем не ожидала последовавшей за вестью реакции мужа. Он был безутешен. Сначала она пыталась найти объяснение в том, что Джеймс просто был более близок с Таней из-за их тесных рабочих отношений, но, когда муж буквально впал в состояние ступора, внутри нее обосновалось неприятное чувство.

Следующие несколько недель Виктория пристально за ним следила, пытаясь понять, почему их брак был на грани полного развала. Интуиция подсказывала, что муж не был ей верен.

И его айфон это подтвердил. Эммет достаточно хорошо разбирался в технологиях, чтобы знать, что Apple сделали отнюдь не легкой возможность восстановления удаленной информации с их самого известного телефона. Это вам не SIM-карту извлечь и получить данные. Сложно было настолько, что существовали эксперты-криминалисты по айфонам в связи со спросом на этот девайс и замысловатым механизмом его работы.

Впрочем, в течение весны Викторию так одолевали подозрения, что на случай необходимости она предприняла нужные для сбора информации шаги. Она установила на смартфон Джеймса приложение, которое восстанавливало фактический текст SMS-сообщений, а также информацию из файлов других типов.

Чертовски хитроумно. Эти данные вкупе с геолокацией, доступной для айфонов, довольно легко позволили Виктории выяснить и поведение мужа, и его местоположение.

Конфликт вспыхнул за ужином несколько недель назад, когда Виктория, ощущая достаточную уверенность в довесок с добытыми ею фактами, заговорила об этом с Джеймсом. Конечно же, первым порывом мужа было соврать, что разозлило ее пуще прежнего. Тогда-то Виктория вскрыла свой козырь, давая ему понять, какие доказательства имела. Сообщила, что мониторила каждое его движение с помощью отслеживающего мобильного приложения, которое установила на телефон без его ведома, и знала все.

Стоит ли говорить, что Джеймс пришел в ярость, и именно в этот момент разверзся сущий ад. Во всяком случае, столько ада, сколько могло вырваться на свободу в общественном ресторане без привлечения к себе слишком большого внимания.

В приступе гнева Виктория вырвала у Джеймса смартфон, со стуком швыряя на стол и безвозвратно разбивая экран. Однако, к счастью, Виктория предусмотрительно сохранила айфон и показала Эммету, который без промедления конфисковал его как улику. Получить ордер на записи приложения, чтобы увидеть содержание удаленных сообщений, было плевым делом. Собственно, ранее детектив уже отправил запрос, и теперь оставалось лишь дождаться возвращения записей.

Хотя Виктория и выражала готовность сотрудничать с властями, ей все равно не придется свидетельствовать в суде, если не захочет. Именно поэтому Эммету нужно было собрать все возможные доказательства прежде, чем она передумает или отступится. Сейчас злость развязала ей язык, но это могло измениться без всякого предупреждения.

Эммет поинтересовался у Виктории, почему она выступила с заявлением только теперь, а до этого молчала. Ответ его не удивил. Она сказала, что хотела точно убедиться, перед тем как указывать пальцем на своего мужа. К тому же, хотя она злилась, тем не менее продолжала его любить. А любовь усложняла все.

Раздался стук в дверь, и Эммет подавил стон, завидев Джейкоба Блэка, горделивой походкой вошедшего в кабинет, словно заносчивый петух. Бросив ручку на стол, он откинулся в кресле и, проглотив гордость, поприветствовал своего посетителя.

— Ах, окружной прокурор Блэк. Как приятно вас видеть.

— Не мели херню, МакКарти. Я знаю, что ты меня ненавидишь. — Джейкоб ухмыльнулся. — Подумал, зайду на несколько минут перед допросом Джеймса МакКафери поговорить о деле Каллена.

— Конечно. — Эммет выпрямился на стуле, перебирая бумаги и пододвигая некоторые к Блэку. — Телефонные записи, которые мы запросили у AT&T. Выделенное розовым — Денали, синим — МакКафери.

— Обозначил их цветами в зависимости от пола? — Джейкоб поднял бровь, на что Эммет пожал плечами. — Спасибо, наверное.

— Рад был помочь. В общем, ты заметишь, что есть пара отрезков времени, когда они созванивались и переписывались активнее. В начале весны, где-то первую неделю марта, а потом в мае, примерно за две с половиной недели до смерти Тани Денали.

— Занятно. Первая неделя марта, говоришь? Разве это не коррелирует с приблизительной датой зачатия?

— Так и есть.

— Н-да, чтоб меня. — Джейкоб сел в кресло напротив стола Эммета и принялся копаться в бумагах. — А это их переписки по электронной почте?

— Ага. Те, что затребовали у The Stranger, и удаленные, которые восстановили с жестких дисков.

— Кажется, она с ним не слишком счастлива была, да?

— Ни капли. Что наводит меня на мысль, что это не было чем-то долгосрочным.

Джейкоб нахмурился.

— Думаешь, он подозреваемый?

Эммет пожал плечами.

— Все возможно. Некоторым людям тяжело смириться с отказом.

— Настолько, что это толкает их на убийство? — Джейкоб снова сморщил лоб. — Каллен не пришел бы в дикий восторг от того, что какой-то парень трахает его девушку… особенно один из его самых близких друзей.

— Каллен не знал. По крайней мере, в марте и мае. Таня не рассказала ему об измене. Так она говорит в своих дневниковых записях, последняя из которых датирована четвертым июня.

— Там есть что-нибудь, указывающее на то, что она сообщала о беременности МакКафери?

— Нет. В письмах она ни разу не упоминала беременность, хотя Джеймс начал подбираться к истине. Перепады настроения, счастливый вид и все такое. Думаю, он мог что-то подозревать.

Джейкоб хмыкнул и встал, ладонями больших рук расправляя дизайнерские брюки.

— Тогда, полагаю, нам лучше обратиться к источнику.

Продолжение главы