- Кто ты, черт возьми?

Услышав крик, Белла моментально проснулась. Адреналин огненной лавой хлынул по венам, растекся по телу, пробуждая лучше любого будильника. Девушка села на футоне, и ее мышцы, затекшие после сна в неудобной позе, протестующе заныли.

- Отвечай мне! – послышался голос из другой комнаты, и Белла наконец узнала в нем голос Джейка. – Что ты делаешь в постели моей подруги?

У Беллы возник более волнующий вопрос: а что Джейк забыл в ее квартире?

Они встречались уже пять лет, но и у Беллы, и у Джейка были на то свои причины. Будучи единственными детьми в семье, воспитанные отцами-одиночками, они считали себя независимыми, упрямыми и совершенно неприспособленными к общению со сверстниками. Оба быстро поняли, что любая небольшая стычка могла с легкостью перерасти в настоящую битву, которая бы привела к нескольким дням или даже неделям полного молчания. Как правило, игнорирование продолжалось, пока Белла не пекла для Джейка его любимое печенье в знак примирения.

Зайдя в собственную спальню, девушка увидела фигуру натянутого, как струна, Джейка. Казалось, он лишился последних капель терпения. Сейчас мужчина походил на валун, находящийся на самом краю холма, медленно накреняющийся и готовый в любой момент сорваться вниз, сокрушая все на своем пути. Посмотрев мимо него, Белла заметила Эдварда, съежившегося на ее кровати. Его волосы с одной стороны странно слиплись, а сам он натянул ее покрывало до самой шеи, словно пытался закрыться от видения, неожиданно явившегося пред ним.

Почувствовав ее присутствие, Джейк обвернулся, и в его свирепом взгляде был заметен страх, скорее всего, за ее безопасность. Такой взгляд был свойственен всем воинам-квилетам, решившим встать на защиту своего племени. Девушку потряс внешний вид молодого человека. Казалось, будто кто-то поколдовал над его телом: в последнюю их встречу у него еще не были настолько накачены мышцы груди и шеи. Она не без труда его узнала.

А вот выражение его лица… его она узнала сразу.

Когда колючий взгляд темных глаз прошелся по ее одеянию, состоящему лишь из ночной кофточки и трусов, на его лице отразились удивление, боль, пока не осталась лишь холодная ярость. Теперь, когда страх, что этот странный мужчина что-то сделал с Беллой, прошел, глаза Джейка горели, как раскаленные угольки.

Вчера вечером, спеша навстречу Эдварду, Белла накинула пальто и натянула сапоги прямо на одежду для сна. Сейчас девушка могла только представить, как эту ситуацию увидел с утра Джейк.

- Все совсем не так, как кажется на первый взгляд, - сказала она, чувствуя необходимость защитить себя под тяжелым, пристальным взглядом Джейка.

- Действительно? Думаю, все именно так, как это выглядит. – Тон его голоса чуть изменился: нежданный гость пытался скрыть бушующую злость. Других бы он смог обмануть, но Белла слишком хорошо знала этого человека.

Девушка перевела взгляд на Эдварда, безмолвно прося у него прощения, но, судя по все еще искаженному выражению его лица, ее извинения не смогли пробиться сквозь стену. Затем Белла взяла Джейка за руку и потянула в гостиную, где они смогли бы поговорить наедине. По пути она отметила, что теперь ее рука даже не может полностью обхватить его бицепс! Эдвард же не понимал, почему они уходят, однако заметил злобу в голосе Джейка.

Белла остановилась посреди гостиной и скрестила руки на груди.

– Это Эдвард, - просто сказала она, будто эти два слова могли объяснить все происходящее здесь.

И все же при упоминании этого имени глаза Джейка вспыхнули еще ярче.

– Эдвард, - повторил он, выплевывая имя, словно протухшее мясо.

- Вчера вечером он нуждался в моей помощи. Мы типа друзья. Невелико дело.

- Друзья? – недоуменно переспросил Джейк. – Кажется, раньше ты говорила, что этот парень умственно отсталый.

Белла так давно не думала об Эдварде как о больном человеке, что сейчас была удивлена, услышав подобное от Джейка.

– Он такой.

Она надеялась, что Эдвард сейчас не слушает их разговор. А если он все-таки слышал каждое их слово, то лучше бы не понял истинной сути этого разговора.

- Он даже в состоянии дружбы немного тормозит?

- Да, - ответила она, вызывающе подняв подбородок. Хотя девушка понимала: Эдвард никогда не сможет стать тем другом, в котором она нуждается.

- А тебе не кажется, что опасно приводить его к себе домой, словно потерянного щенка? Он может сильно тебе навредить, даже не осознавая своих действий.

Белла знала: с их первой встречи Джейк хотел, чтобы с ней было все хорошо. Однако он также знал, что Белла ненавидит, когда с ней обращаются как с фарфоровой куклой. Она почувствовала, как сама закипает от злости, на ее руках выступила гусиная кожа.

- А тебе не кажется, что я осознаю свои действия? Я очень долго была рядом с ним. Он не может причинить ни малейшего вреда ни одному человеку. Он самый милый и добрый из всех, с кем мне довелось познакомиться.

Джейк опустил взгляд и зажмурил глаза, словно морально подготавливал себя к чему-то. Белла интуитивно поняла - то, что последует дальше, ей не понравится.

Джейк медленно открыл глаза и с напряжением посмотрел на Беллу, словно хищник на свою жертву.

– Ты отдалилась за последние несколько месяцев. Ты игнорировала мои звонки и была слишком занята, чтобы просто мне написать. А сейчас, как я вижу, у тебя предостаточно времени на то, чтобы привести другого - милого и доброго - парня в свою постель?

- Джейк, все действительно не так, как…

- Что? Неужели не этот чертов идиот помогает тебе расслабляться по вечерам… во всех смыслах?

Унизительные слова, как таран, чуть не сбили девушку с ног, а разум сразу начал выдавать рациональные причины, объясняющие присутствие Эдварда в ее доме.

- Никогда больше ты не назовешь Эдварда так, - прошипела она. – И я ни за что не воспользуюсь им таким образом.

Как это часто случалось за последние пять лет, Джейк отвечал на ее ярость своей грубостью: резко подавшись вперед, он сжал ее предплечья большими ручищами, оставляя на нежной коже девушки следы от ногтей в форме полумесяцев.

- Ты защищаешь сейчас его? – прорычал он, встряхивая ее. – Что за чушь! Я месяцами тебя не видел и четыре часа ехал, чтобы провести с тобой выходные…

Его ворчание было прервано кем-то, врезающимся в парня сбоку, от волнения опирающимся на колени локтями для равновесия. Белла была удивлена, признав в этом «ком-то» Эдварда. Наверное, он увидел в действиях Джейкоба угрозу для нее, из-за чего и решил вступиться.

- Отстань от меня, болван! – промолвил Джейк, выставляя руки перед лицом, чтобы защититься от все стремительнее приближающихся кулаков.

Из горла Эдварда вырвался сдавленный вскрик, пока парень продолжал наносить стремительные, но бесполезные удары. Видимого вреда индейцу они причинить не могли, зато поднимали в мужчине настоящую эмоциональную бурю, сносящую все на своем пути. Ее уже не избежать. Белла увидела гнев на лице Джейка: он, словно белый гребень, рассек спокойные волны, встречающиеся с берегом.

У Эдварда не было шансов.

- Джейкоб… - предупреждающим тоном начала Белла, используя полное имя своего молодого человека.

Он ненавидел свое полное имя. Но слишком поздно слова девушки были озвучены. Джейк одним плавным движением вскочил на ноги, сжимая руки в кулаки и направляя их в лицо Эдварда. В помещении послышался отвратительный треск.

Эдвард упал, даже не вскрикнув, словно беззвучное дерево в лесу, и лежал. Его ресницы трепетали, то показывая, то пряча лишенные блеска, налитые кровью глаза. Белла прислушалась к ударам своего сердца, прежде чем броситься на колени перед Эдвардом. Руками она нежно обхватила его голову, желая хоть немного смягчить для него твердую поверхность. Ей не нужно было думать дважды, чтобы выбрать кого-то из них двоих: она уже нашла того, кого будет защищать.

Девушка знала, что делает… и Джейк знал, что она делает. Не знал этого лишь тот единственный, для кого она это делает. В тот момент в комнате повисло напряженное молчание, разбавляемое лишь тяжелым дыханием Джейка и всхлипываниями Эдварда.

- Убирайся, - приказала Белла, прожигая взглядом пол и непомерно большие ноги Джейка. Она понимала, что, посмотрев в глаза человеку, сейчас возвышающемуся над ней, увидит вину и стыд. А это, несомненно, смягчит ее решимость.

Белла не желала смотреть ему в лицо.

- Белла, я не хотел…

- Убирайся, Джейкоб, - повторила девушка, добавляя нотки решимости в свой голос и помогая Эдварду принять сидячее положение.

Тишина затянулась.

Джейк размышлял, сможет ли он оставить ее здесь наедине с Эдвардом. Белла понимала, что каждое ее прикосновение к лицу или голому плечу растянувшегося на полу парня оставляет на сердце Джека болезненный шрам.

- Мне жаль. Я не хотел причинить ему боль. – Однако сердитый тон, с которым были произнесены слова, полностью опровергал их.

- Ты ударил невинного парня с разумом ребенка.

Теперь же настала очередь Джейка обороняться.

– Он напал на меня.

- Да это не имеет значения. – На секунду девушка замолчала и втянула воздух. Она понимала, что ее следующие слова будут отзываться болью в его сердце. – Ты мог бы с таким же успехом ударить меня.

Произнеся это, Белла наконец подняла на мужчину взгляд. Как раз вовремя, потому что в этот момент Джейк отшатнулся, на его лицо тяжелой печатью легло осознание. Именно тогда прямо перед глазами Джейка цвета темного ириса промелькнули все его надежды и мечты. Еще совсем недавно мужчина видел их с Беллой свадьбу среди песков Первого пляжа Ла-Пуш, долгую и счастливую семейную жизнь и два кресла-качалки, что стояли бы рядышком на веранде дома, построенного им. В один миг эти прекрасные видения растворились, словно песчаный замок, смытый сильнейшей волной.

Едва только начав встречаться, они поклялись никогда не поднимать друг на друга руку. Даже если гнев накроет с головой, даже если будет самая отчаянная ситуация, они оба согласились, что физическим насилием решить спор или проблему невозможно. Это непростительный грех, обрекающий их отношения на провал.

И Джейк пересек черту.

Сейчас он превратился в отчаявшегося человека.

- Белла, я бы никогда не ударил тебя.

- Ты схватил меня. Ты тряс меня.

- Белла, пожалуйста…

- Нет.

Его следующие слова произносились мягко, но они, словно заточенная бритва, резали больно, оставляя на сердце девушки кровоточащие следы.

- То есть ты выбрасываешь все, что между нами было и могло быть, ради этого умственно отсталого?

- Как ты вообще смог произнести такие ужасающие слова? – едва слышным шепотом изумилась Белла.

Она была абсолютно поражена мерзостью, так легко сорвавшейся с его сладких губ. Темная, липкая ненависть сочилась из глаз парня, ставших угольно черными. Его кулаки словно вновь ударили ее.

Этого мальчишку она знала с пеленок, на его плече она рыдала, обижаясь на одноклассников, дразнивших ее в восьмом классе, с ним она впервые поцеловалась, этот парнишка писал ей слащавые стихи на каждый день Святого Валентина. Он знал о ней все: как заставить ее смеяться, плакать, печалиться. Все было только между ними.

И все же теперь перед ней стоял тот же мужчина, тот же человек. Однако он был уже не тем парнишкой, которого она знала, он был другим. Тот парень был ее лучшим другом, ее доверенным лицом, ее любовником. Этот же человек был ее врагом, оборачивающим свои знания против нее, причиняя ей боль. Джейк невесело рассмеялся, обнажая белые зубы. Его лицо исказил оскал, напоминающий волчий. Он все больше и больше отдалялся от того парня, которого она помнила.

– Квил и Эмбри не так восприимчивы к твоим делам, как я. Они постоянно шутят о твоем пациенте.

- Да и ты сейчас не так восприимчив, как рассказываешь.

- Мне все равно, Изабелла. - Произнося ее имя, мужчина усмехнулся. Он знал, как ее раздражает ее полное имя. – Я защищал тебя от всех. Что ж, надеюсь, ты будешь счастлива с этим человеком, - со злобой он выплюнул последнее слово, глядя на Эдварда, - который не может стать для тебя даже другом.

Не сказав более ни слова, Джейк ушел. Следом послышался резкий звук - это брякнуло что-то небольшое и металлическое. Белла прислонилась к краю футона, ненадолго задержав взгляд на ключах от ее квартиры, валявшихся теперь на паркетном полу и с осуждением указывающих на нее. Девушка даже не знала, что у Джейка были ключи.

Послышавшееся хлюпанье носом привело ее в сознание, уводя дальше от пропасти отчаяния. Она вспомнила, что не одна. Белла увидела, как кровь с лица Эдварда капает на руки. Безуспешно пытаясь остановить кровотечение, молодой человек размазывал по коже красную жидкость. Он был похож на ребенка, увлекшегося рисованием пальцами. Задыхаясь, девушка поднялась и, вытащив тонкую ткань из ближайшего ящика, стала очищать тело Эдварда от красных разводов. Уже второй раз за последние сутки она делает это. Второй раз за последние двадцать четыре часа над ним с особой жестокостью издеваются его же сверстники, унижая за то, в чем нет его вины.

Второй раз за сутки она чувствует соленые слезы на своих щеках.

Пока Белла обрабатывала его раны, стараясь как можно нежней стирать видимые следы насилия с его щек, похожих на небольшие яблоки, ласковый взгляд Эдварда изучал беспокойное лицо девушки, никогда не встречая ее взгляда. Порой он более сосредоточенно изучал ее волосы, губы и родинку на шее, и в его беглом взгляде можно было заметить зрачки, с каждой минутой расширяющиеся все больше и больше. Как всегда, она спросила, о чем он думает, что чувствует, что видит, так пристально ее рассматривая. Казалось, он все же что-то нашел на ее лице, но Белла так и не смогла понять, что бы это могло быть.

Затолкнув два шарика ваты в ноздри пострадавшего, чтобы остановить кровотечение, оцепеневшая Белла тяжело села на диван. Вся чудовищность происходящего в ее квартире, казалось, поглотит ее, грозя утопить в бесконечном море отчаяния.

Вплоть до сегодняшнего дня Джейк был ее константой. Для нее он был олицетворением всего того хорошего, что было в ее жизни; он был Инь, когда она представляла собой Янь; он был солнцем, а она – луной. Он был ее прошлым, и Белла действительно верила, что этот мужчина станет ее будущим. Она раньше шутила, что Джейкоб обладает прекраснейшей аурой: все люди, находящиеся рядом с ним, не могут оставаться грустными. Рядом с ним все счастливы. Но она как никто другой знала, что солнце не всегда его освещает. Порой небо хмурилось и начиналась буря. Они вместе переживали его бури, хотя порой они бывали зверскими. То, что произошло сегодня, можно назвать самой ужасающей эмоциональной бурей из всех, что ей приходилось видеть. Ущерб был нанесен: пережившие сие явление были разбиты духовно и физически. А то малое, что осталось от их отношений с Джейком (если, конечно, хоть что-то осталось), уже вряд ли подлежало восстановлению.

Белла почувствовала движение у своих ног. Опустив взгляд, она с удивлением посмотрела на Эдварда. Словно пес, преданный своему хозяину, он положил голову ей на колени. Как всегда, Эдварду как-то удавалось найти радугу после бури.

- Мне жаль, что он причинил тебе боль, мисс Белла, - судорожно пробормотал Эдвард, с большой осторожностью прижимаясь распухшим носом к мягкой коже ее ног.

- Это мне жаль, что он причинил боль тебе, - тихо вторила ему Белла.

Нерешительно она коснулась его макушки. Не сумев сдержаться, девушка пропускала сквозь пальцы пряди его спутанных от сна волос. Так она и сидела, мягко поглаживая его по голове.

Пока ее пальцы перебирали его волосы, Белла понимала, что их отношения никогда не станут более глубокими. Они всегда будут лишь поверхностными, проходящими сквозь пальцы. Стоит признать: все, что Белла сказала Джейку – мучительная правда: Эдвард был человеком с разумом ребенка. Но между ним и обычным ребенком есть главное отличие – он никогда не сможет вырасти. Лечение не было эффективным. Но даже если бы из этого эксперимента что-то получилось, никто не мог дать гарантии, что Эдвард смог бы жить нормальной жизнью. И Элис – живое тому доказательство.

Джейк был прав. Если она выберет этот путь, хотя, скорее, это путь, по которому идет Эдвард, она так и останется одинока.

Следующий час Белла провела, собирая Эдварда: она достала его одежду из сушилки, дала стакан воды и аспирин, помогла оправиться. Девушка пошла с ним на улицу, чтобы убедиться: он знает дорогу до своего дома.

Вернувшись домой, она нашла его полароидный снимок, на котором видела себя. Он валялся на полу в прачечной, наполовину скрытый сушилкой.

Сначала Белла хотела броситься вслед за парнем, догнать его, отдать фотографию, чтобы она вновь лежала в его бумажнике… на своем месте. Она сжала карточку в руках, быстро надела туфли и уже открыла дверь. Но так и не вышла. Что-то не позволяло ей сделать шаг за порог своей квартиры. Может быть, даже к лучшему, что у Эдварда не будет ее фотографии. У него будет меньше напоминаний о девушке, которую он когда-то знал.

Может быть, это к лучшему.

Белла медленно закрыла дверь.

Вернувшись домой в Форкс на рождественские каникулы, Белла чувствовала что угодно, только не радость.

В последние две недели семестра девушка пыталась выдавить Эдварда из своей жизни, словно остатки кетчупа из бутылки. Она не посещала его еженедельные встречи с командой доктора Дженкса. Она и близко не подходила к библиотеке… и Майку. Конечно, Белла понимала, что с ним придется что-то сделать, но пока никаких хороших идей по этому поводу у нее не было. Он не нарушал никаких правил библиотеки, уводя с собой Эдварда после закрытия здания. И она никак не могла доказать, что именно Майк помог Эдварду «отпраздновать» день рождения. Произошедшее можно было назвать как угодно, но только не жестом доброжелательности.

Она ничего не могла доказать… и прекрасно это понимала.

Если Эдварда девушка ассоциировала с остатками кетчупа, которые можно отложить, пока не захочется доесть оставшееся, то Джейк был прокисшим молоком, которое, не задумываясь, нужно сразу выливать в раковину. Их отношения, на самом деле, были разрушены. Они не звонили друг другу. И не писали. Джейк даже добавил ее профиль в «черный список» на Фейсбуке.

Несмотря на то, что Белла понимала, что приняла правильное решение, она чувствовала себя маленьким красным служебным вагончиком, что отделился от основного состава, шедшего к ее главной цели к жизни. Она думала, что всегда будет следовать за ним. А сейчас она очутилась посреди дороги в полном одиночестве. Вокруг не было ни души, словно в пустыне.

Девушка поехала в Сиэтл, чтобы найти себя. А в итоге осталась совершенно одна.

Когда Чарли забирал ее из аэропорта и вез в отчий дом по знакомым улочкам, Белле показалось, что Форкс стал еще более маленьким и невзрачным: люди здесь были морщинистыми и измотанным, а дома – одряхлевшими. И грязь… Белла не могла не поскользнуться на ней несколько раз, пока шла до входной двери.

Едва устроившись, Чарли предложил «приготовить» обед, а проще говоря, заказать пиццу. Как оказалось, «Парная Команда» (так они с Джейком прозвали своих родителей) с головой погрузилась в планирование их «семейного» праздника.

Когда Чарли поинтересовался у нее, хотелось бы ей отправиться в туристический поход по реке Хох, Белла честно ответила:

- Слишком неловко.

- Да, специально для тебя можем взять надувной матрац, - продолжал Чарли, будто специально игнорируя ее нерешительность. – Ты же знаешь мой девиз: «В походном лагере все по-человечески».

- Нет… на самом деле, думаю, будет довольно неловко… мне… и Джейку.

Чарли прекратил жевать свой кусок.

– Повтори, пожалуйста?

Отец, похоже, не смог понять смысла, заключенного в словах дочери. Глядя, как непонимание отражается на его лице, Белла осознала, что Джейк, видимо, совсем забыл сообщить их отцам о разрыве отношений. Все стало понятно, и настроение девушки окончательно испортилось. Джейк решил выставить ее «плохим парнем», «гонцом», принесшим плохую весть. Несомненно, рождественское настроение «Парной Команды» было поставлено под удар.

Естественно, Джейк знал о планах на праздники, планах, в которых они с Беллой участвовали вместе, как пара. Может, он отказывался признавать. Может, он намеревался вернуть ее. Но девушка уже давно сказала парню, что она – не приз, который можно выиграть.

- Мы расстались, - оповестила Белла с максимальным спокойствием, на которое только была способна.

Она задавалась вопросом: как он мог скрывать столь ошеломительную новость в течение двух недель? Джейк всегда был никудышным лжецом, потому что, искажая правду, не мог полностью себя контролировать. Его могла выдать неуместная улыбка или глаза, и он знал об этом. Возможно, новость об их расставании стала единственной правдой, которую скрыть ему было легко.

- Что? – не веря своим ушам, выдохнул Чарли.

Глаза отца широко распахнулись, казалось, ему только что сообщили, что его бейсбольный герой сидит на стероидах. Его реакция была такой же неожиданной, как и лопнувший воздушный шарик.

- Я бросила его.

- Когда?

- Две недели назад. Когда ты отдал ему ключи от моей квартиры. Когда он вдруг решил меня навестить.

В их последнем телефонном разговоре Белла узнала, что Чарли отдал парню свой запасной комплект ключей от ее квартиры, чтобы Джейк устроил ей сюрприз. Девушке тогда было легче не вдаваться в подробности об их маленькой «романтической встрече». Чарли же становилось неловко от обсуждения его поступка. Он спросил, как прошли выходные.

Белла ответила, что ее выходные прошли «отлично» и, рассмеявшись, добавила: действительно ли они сейчас будут обсуждать Джейка?

Чарли напомнил:

– А ты ведь сказала, что с Джейком у вас все прошло отлично.

- Честно говоря, мне не очень приятно обсуждать это.

Некоторое время они ели в тишине. Белла надеялась, что теперь Чарли отступит, прекратит допрос и, быстро доев свою пиццу, позвонит Билли, чтобы поинтересоваться, знает ли он что-то об этом. Однако Чарли, так и не удержавшись, спросил:

- Как ты думаешь, ты действительно закрыла эту страницу?

Белла, до этого подносившая к губам баночку кока-колы, резко поставила ее на стол. – Это твой способ так ненавязчиво дать мне понять, что стоит вернуться к Джейку?

Чарли заерзал на месте в ответ на прямой вопрос дочери.

– Я не могу сказать, что мне не нравилось видеть вас двоих парой. Все было так естественно. И это делало… отношения в нашей слегка нетрадиционной семье немного легче. Если бы вы ненавидели друг друга, было бы еще хуже.

Белла знала, что их расставание повлияет не только на них двоих, но и родителей. Но едва она собралась ответить, отец продолжил:

- Но я знаю тебя, дочка. Если ты бросила его, значит, у тебя была на то причина. Я только надеюсь, что причина была серьезной.

Перед глазами Беллы встал образ Эдварда с размазанной по лицу и рукам кровью. Она стекала, как расплавленный воск. Девушка вспомнила изумленные глаза Эдварда, когда его голова ударилась об пол. - Поверь, причина была серьезной.

- Хорошо, - без препирательств согласился Чарли, и Белла уже подумала, что худшее позади.

Но это не так.

– Все из-за Эдварда? – По крайней мере, в этот раз Чарли не назвал Эдварда «Эдвином».

Он так и не добавил к его фамилии слово «герой».

- В некотором роде, - призналась Белла.

Отец неожиданно положил пиццу на стол.

- Белла, - начал Чарли, борясь со словами, словно рыбак, закинувший и распутывающий сеть с большим уловом, – Белла, еще раз обдумай все. Неужели тебе не нужно эмоционально дистанцироваться от… этих… твоих… пациентов?

Вина, словно глина, ударила Беллу в живот. Она тысячи раз повторяла про себя этот аргумент, убеждая себя. Но слышать его из уст другого человека гораздо тяжелей. Особенно от близкого, глубокоуважаемого тобой человека, выражающего свое непредвзятое мнение.

- Произошедшее никак не связано с моей эмоциональной привязанностью.

- Да как же, - вторил Чарли с присущим ему сарказмом.

Белле вовсе не хотелось посвящать отца в события того утра. Не хотелось рассказывать, что сделал Джейк, каким диким был его взгляд, не хотелось говорить о крупных кулаках и хищном оскале бывшего парня. Но по какой-то неизвестной ей причине Чарли вознамерился поспорить. Это не то сражение, в которой девушка позволит себе проиграть.

- Папа, Джейк ударил Эдварда.

- Что? Он, надеюсь, не причинил боль и тебе? – Голос Чарли стал подозрительно низким, источающим опасность.

По тому, как отец сформулировал свой вопрос, было не совсем понятно, кого из двух молодых людей подразумевал Чарли, говоря «он».

- Нет. Джейк был агрессивен, Эдвард попытался защитить меня, и тогда Джейк повалил его не пол. Конец истории.

Чарли нахмурился. Ему было сложно представить сцену, только что описанную дочерью. Ответил он коротко:

– Хорошо.

Немного помолчав, он продолжил:

- Знаю, ты всегда считала, что не заслужила шанса поучаствовать в этой программе. Но я не видел тебя столь сосредоточенной на чем-либо… ну… никогда. И все же это небезопасно. Постоянно сосредотачивать все свое внимание на оказании помощи тому, кто…

Белла отвернулась, и Чарли не закончил свою мысль.

- Белла, лечение – не работа.

- Знаю, - ответила она суровей, чем хотела. Ее резкий ответ повис в тишине комнаты, как вспышка камеры, от которой рябит в глазах даже после того, как сделали фотографию.

А Чарли не знал даже половины истории. Белла привязалась к тому, кто никогда не смог бы дать ей то, в чем она нуждалась. Хуже лишь, что ее присутствие в его жизни заставляло Эдварда страдать. Может быть, этого не произошло бы, если бы она не была всегда рядом, продолжая маячить перед глазами Майка и говорить, что она предпочитает ему Эдварда. Может быть, этого не произошло бы, если бы она не пыталась с такой настойчивостью включить Эдварда в исследования. Может быть, этого не произошло бы, если бы она не вселила в душу Эдварда ложную надежду, что когда-нибудь он сможет стать нормальным человеком.

Конечно, в чем-то Чарли был прав.

Ей следовало навсегда уйти из жизни Эдварда.

Рождество прошло тихо. «Парная Команда» была достаточно любезна, чтобы оставить Беллу и Джейка дома, чтобы молодые могли в гордом одиночестве зализывать сердечные раны. У девушки появилось много свободного времени, которое она тратила на чтение, писательство и размышления.

Наконец, она составила план дальнейших действий.

За день до запланированного возвращения в Сиэтл для начала второго семестра, Белла сунула письмо в свой почтовый ящик и поставила на нужное место маленький красный флажок.

Письмо было адресовано управляющему Центральной библиотеки Сиэтла. Не небольшом листе Белла подробно расписала все проступки Майка Ньютона, свидетелем которых стала сама. Естественно, имя Эдварда Каллена (хотя, конечно, некоторые из описанных проступков имели к нему прямое отношение) нигде не упоминалось. В тезисной форме она описала несколько инцидентов, которые видела, гуляя с Эдвардом по библиотеке. Ведь она была не единственной молодой, привлекательной девушкой, преследуемой Майком.

После прочтения такого довольно жестоко разоблачающего письма Майк наверняка будет уволен.

В этом письме был ее последний, немного запоздалый подарок Эдварду. Хотя, конечно, молодой человек никогда не узнает, кто его преподнес. Больше Белла была не в состоянии дарить Эдварду самые ценные подарки: ее время, внимание и саму себя. По крайней мере, так она могла гарантировать, что из жизни Эдварда уйдет один человек, причиняющий ему боль.

Точнее, два человека. Ее тоже необходимо включить в этот список. 

Перевод: Furiae
Редактура: gazelle