Когда мисс Белла перестала навещать его, Эдвард заметил.

Он заметил, но ни капельки ее не винил. Он мог понять, почему она ушла. Они тестировали его, давали ему лекарства, а он провалился. Как показала ему Элис, он не заслуживал дружбы с кем-то столь умным, как Белла. А Белла была еще умнее, чем Элис. Он, скорее всего, был ей плохим другом. И как ни пытался, он никогда не мог обсудить с ней по-настоящему умные вещи.

Так что, если она была слишком занята, чтобы видеться с ним, он это понимал. Но не мог не скучать по ней.

Он скучал по ее карим глазам, которые смотрели на него каждый раз, когда он говорил. Он скучал по ее спокойному голосу и терпеливости, с которой она объясняла ему что-либо до тех пор, пока ему не становилось понятно. Он скучал по тому чувству, что она ему внушала – словно у него было нечто, что он мог дать.

Словно он не был одинок.

Прежде он никогда по-настоящему не замечал того, что был одинок. У него были приятели по автобусы и приятели по работе. Но теперь, когда у него больше не было мисс Беллы, он обнаружил, что он не просто одинок – он томится этим одиночеством. Книжные отсеки еще никогда не казались таким пустыми, а пляж никогда не был столь пустынным. Иногда он начинал рассказывать какую-либо историю, только чтобы поднять взгляд и обнаружить, что его слушателем является лишь воздух.

На крайний случай у него оставался Эмметт, который был лучшим поваром в мире и который по-прежнему каждый день одаривал его широкой улыбкой.

И у него по-прежнему оставался мистер Майк.

Мистер Майк был одним из лучших его друзей. Мистер Майк общался с ним в библиотеке и смеялся с ним, и рассказывал ему забавные шутки. А когда наступил его день рождения, Эдвард, разумеется, сказал об этом мистеру Майку. Он долго осматривался в надежде его найти и в конце концов отыскал его в одной из пустых читален в дальнем углу библиотеки вместе с мисс Джессикой, одной из их новых коллег. Он разыскал их благодаря тому, что они издавали много шума, а еще потому, что он разглядел очертания их движущихся тел сквозь узорчатое стекло.

- Сегодня мой день рождения, - объявил Эдвард, как только открыл дверь. Мистер Майк отскочил от мисс Джессики так, словно Эдвард прокричал ему это на ухо.

- Тьфу, Эдвард, ты напугал меня, - произнес мистер Майк, приложив руку к сердцу. Мисс Джессика же натягивала одежду и хихикала. Они посмотрели друг на друга и поспешно заговорили, произнося слова, которых Эдвард не совсем понимал. Он слушал и ждал, когда они обратятся к нему снова.

Когда Эдвард поймал их в потенциально компрометирующей ситуации, Майк понял, что ему следует сказать что-нибудь забавное, чтобы сохранить перед Джессикой лицо.

- А ведь Особенный Эдвард прервал наш чпок, чтобы рассказать тебе о том дне, когда он выбрался из вагины.

Джессика засмеялась в нос; ей нравилось, когда Майк, с его ангельским личиком, вел себя грубо.

- Может, он всего лишь хочет вернуться обратно в вагину. – Она задумчиво посмотрела на Эдварда, и Майку не понравилось то, как задержался на парне ее взгляд. Это напомнило ему о том, что и Белла остановила на Эдварде свой взгляд.

Майк фыркнул.

- А ты не боишься подцепить вшей или что-то в этом роде?

- Нам что, по пять лет? – ответила Джессика. – Лично я думаю, что он будет неплох. Он, похоже, стремится доставить кому-нибудь удовольствие.

Джессика продолжала смотреть на Эдварда, словно на кусок мяса.

- А ты что думаешь, Эдвард?

- О чем, мисс Джессика? – вежливо ответил Эдвард.

Все это время он наблюдал за недолгим личным разговором между ней и мистером Майком; он обратил внимание, что мисс Белла выглядела и двигалась совершенно иначе, нежели эта девушка. Мисс Белла никогда не смотрела на него так, что это доставляло ему дискомфорт.

- Ты сделаешь кое-что для меня? – спросила Джессика, бросая Эдварду лучший невинный взгляд.

- Об этом не может быть и речи, - прервал ее Майк прежде, чем Эдвард с готовностью отреагировал. – Я не собираюсь становиться частью дебильного сэндвича.

- Уверена, ты знаешь эту поговорку… - протянула Джессика, не отрывая взгляда от лица Эдварда. – Для танго хватит и двоих.

- Но… что… ты… - бессвязно бормотал Майк, отчаянно выискивая в выражении лица скрытый смысл.

- Боже, Майк, успокойся, я шучу, - произнесла Джессика, глядя на него так, словно он был так же глуп, как и Эдвард. – Я зареклась встречаться с парнями, которые даже не могут произнести собственное имя. – Но когда девушка посмотрела на Эдварда, ее глаза по-прежнему сверкали. – Слушай, я должна вернуться к работе, пока босс не заметил моей отлучки, так что вечеринка закончена.

Майк наблюдал за тем, как тело Джессики немного слишком настойчиво прильнуло к Эдварду, когда она проходила мимо него. Эдвард, казалось, этого не заметил.

- Как насчет продолжить вечером то, на чем мы остановились? – окликнул ее Майк.

- Окей. При одном условии: приведи Эдварда. – Джессика ухмыльнулась ему, после чего ушла, и ее каблучки зацокали по бетонному полу.

Майк стоял посреди читального зала, ощущая разочарование и удивляясь, что с ним не так, раз всех девушек, что ему нравились, неизбежно привлекал Эдвард Каллен. Это определенно не лицо Эдварда. И не голос. Возможно, во всем виноват его странный запах?

- Мне жаль, что мисс Джессике пришлось уйти, - произнес Эдвард, пытаясь понять грусть, которую он видел на лице мистера Майка.

Мистер Майк лишь взглянул на него, а потом, судя по всему, кое-что для себя решил.

- Встречаемся сегодня в девять часов перед библиотекой. Я собираюсь устроить тебе день рождения.

- Спасибо, мистер Майк! – ответил Эдвард, но нахмурился, когда что-то вспомнил. – Но в это время я должен спать.

- Давай, Эдвард, это же твой день рождения! Мы должны отпраздновать. Тебе следует немного расслабиться.

- Хорошо, - с сомнением согласился Эдвард, пусть он и доверят мистеру Майку. – Увидимся вечером!

Казалось, это будет лучший его день рождения.

Эдвард не мог припомнить, когда в последний раз праздновал его в компании. А теперь на вечеринке присутствовал не только мистер Майк, но, как обнаружил Эдвард, мистер Майк привел еще нескольких друзей, в том числе мисс Джессику.

- Мистер Майк, - поприветствовал его Эдвард, чем заслужил взгляды от друзей мистера Майка. Который странновато улыбнулись, обнажая зубы, подобно недружелюбно настроенным собакам.

- Гм, Эдвард, - сказал мистер Майк, подходя к нему ближе и понижая голос. – Зови меня Майком. Называть меня мистером Майком следует только на работе.

- Хорошо… мист… Майк, - согласился Эдвард.

- Майк, - заныла Джессика, - почему ты не говоришь, куда мы сегодня пойдем?

- Потому что это сюрприз, - сказал Майк. – Вечеринка-сюрприз для Эдварда.

Майк вел их небольшую компанию по улицам, которые Эдвард едва запоминал. В темноте улицы казались еще более пугающими, нежели днем. Эдвард был рад, что Майк и его друзья идут рядом с ним и смогут в случае чего защитить его. Они остановились перед зловещей черной дверью, которая выглядела словно ворота в ад. Эдварду даже виднелся пляшущий внутри огонь.

- Ты привел нас в джентльменский клуб? – спросила Джессика. Ее голос звучал скептически и скучающе.

- Это будет весело, - ответил Майк. – Сегодня день рождения Эдварда, и я уверен: он сколько-бы-ни-было-ему-лет девственник. Он, скорее всего, никогда не был в джентльменском клубе. Мы проведем его инициацию.

Майк знал Джессику достаточно хорошо, чтобы понимать, что она целиком и полностью поддерживала развращение невинности; поэтому эта маленькая миссия соответствовала ее жизненному пути. Плюс, эта небольшая «вечеринка» могла помочь убить двух зайцев разом – во-первых, к тому времени, как Майк с ним разделается, Эдвард, скорее всего, не сможет рассматриваться в качестве сексуального объекта; во-вторых, в ходе своего обширного расследования в отделе библиотеки под названием «Человеческая сексуальность» он узнал, что женщины могут точно так же получить удовольствие от пребывания в клубе джентльменов, как и сами джентльмены.

Майк широко улыбнулся и жестом показал, что они должны следовать за ним. Вышибала-тяжелоатлет у двери явно был знакомым Майка; он стукнул кулаком по кулаку Майка и даже не потребовал у них документы. К счастью - ведь у Эдварда не было с собой удостоверения.

Эдвард нервно улыбнулся и вслед за Майком и его друзьями вошел в здание. Его тут же поразила какофония звуков, запахов и света, и он ощутил себя дезориентированным, словно кто-то вылил на него ведро воды. Однако он боролся с этим чувством, сосредоточив внимание на затылке Майка и верно следуя за ним, в то время как мужчина пробирался через лабиринт людей и столиков. Майк привел его к столику у стены и указал на стул. Эдвард послушно сидел и наблюдал за тем, как Майк заказывал напитки. Через секунду Эдвард заметил, что Джессика села прямо между ним и Майком; ее стул стоял тревожно близко.

На некоторое время он сосредоточился на той небольшой сфере, что была их столом. Он улыбался и наблюдал за тем, как Майк и его друзья оглядывались и рассказывали смешные шутки, главным образом о девушках. Эдвард смеялся, когда они смеялись, и пил, когда пили они.

Сначала он не захотел пить тот сок, что заказал ему Майк. Он странно пах. Но когда Майк сказал ему: «Пей, Эдвард. Это твой день рождения», - он улыбнулся и сделал то, что сказал ему его друг Майк. Виноградный сок в его стакане был не слишком хорош на вкус, и от него слезились глаза, но в стаканах его друзей был тот же самый напиток, поэтому Эдвард был доволен.

Он пил и подсчитывал число раз, когда его стакан, пока он не смотрел, магическим образом оказывался наполненным вновь, - четыре. Через некоторое время его взгляд привлекло что-то блестящее рядом. Это был серебристый шест, расположенный в центре сцены. Он наблюдал за тем, как отражаются от шеста лучи света, пока не заметил, что вокруг него кто-то крутится – девушка. Она приподнималась и вновь, и вновь опускалась.

Что-то в том, как двигалась девушка, заставляло его нервничать и потеть, поэтому он сосредоточил внимание на своем стакане и сделал большой глоток холодного сока. Майк заметил его движение и начал скандировать: «Пей до дна, пей до дна, пей до дна!» Эдвард выпил все, что оставалось в его бокале, причмокивая и ухмыляясь Майку: он знал, что над ним посмеются.

Несмотря на свои усилия, Эдвард не мог оторвать взгляда от девушки на завораживающем пилоне. Своими коричневыми волосами и карими глазами она чем-то походила на мисс Беллу. Но он не думал, что мисс Белла когда-нибудь сделает то же самое, что делала эта девушка. Эдвард вновь посмотрел на нее и нахмурился, когда в затуманенных мыслях проскочил намек на то, что в происходящем было что-то очень неправильное.

На ней не было одежды.

Как только он это понял, отодвинул свой стул и встал.

- Эй, приятель, - сказал Майк, протягивая руку, чтобы поддержать его. Пол по каким-то причинам двигался. – Куда собрался?

Он попытался ответить Майку, но язык словно завязался в узел. Вместо того, чтобы что-нибудь сказать, он направился к девушке, похожей на Беллу. С трудом сохраняя равновесие, он подошел достаточно близко и снял пиджак.

- Прошу прощения, мисс, - громко произнес он. Многие из постоянных посетителей, сидевших рядом, покосились на него, но он был слишком сосредоточен на девушке с глубокими карими глазами, чтобы это заметить. И эти глаза расширились, когда девушка осознала его присутствие, однако она была профессиональна и не отвернулась от потенциального клиента, каким бы странным он ни был. Она, пританцовывая, подошла ближе к нему.

- Тебе, наверное… х-холодно, - пробормотал он при ее приближении. Ее тело, казалось, излучало жар солнца. Он протянул ей пиджак. Сам он в нем не нуждался - ему было жарко. Девушка с секунду раздумывала над его предложением.

- А ты оригинальный, - промурлыкала она. – Мне нравится.

Эдвард не знал значения этого слова, однако улыбнулась, надеясь, что теперь она прикроется. Она этого не сделала. Вместо этого взяла его пиджак и использовала его в качестве полотенца. За спиной Эдвард услышал крики и смешки Майка и Джессики; они называли его имя. Они, казалось, поощряли его, и он надеялся, что они просили девушку надеть его пиджак. Когда, взамен, она начала потирать себя им между ножек (выглядело это так, словно она боком сидела на качелях), Эдвард обернулся и, широко раскрыв глаза, поглядел на стол.

- Чувак, - произнес Майк, - это она должна сделать тебе подарок, не наоборот.

Эдвард мог лишь простонать в ответ. Каждое движение, что он совершал, казалось вялым, и он ощущал себя еще менее умным, чем обычно. Парень плюхнулся на свой стул и выпил, когда Майк сказал ему сделать это. Он почувствовал ладонь Джессики на своем колене, но даже думать не мог о том, чтобы сказать ей, что ему не очень нравятся ее прикосновения. Ее ладонь казалась теплой, она обжигала его ногу, словно девушка натирала его горячим маслом.

- Да он ослаб, - пропел Майк своим приятелям, и они рассмеялись. Эдвард улыбнулся, и его глаза собрались в кучу, что лишь заставило их смеяться громче. В тот момент он казался более забавным, чем обычно.

Через некоторое время Майк сказал:

- Теперь настало время для твоего подарка. – Он махнул рукой, и Эдвард сквозь туманную дымку поинтересовался, что сейчас магическим образом должно появиться.

Это был его пиджак. Он плыл к нему через всю сцену, и ему казалось, что, при приближении, клеточки на нем танцевали. Он широко улыбнулся, когда понял, что это плывет не пиджак. Это идет та девушка, которой он его отдал. Она шла, чтобы показать ему, что надела его и что теперь ей не холодно.

Теперь его пиджак находился прямо перед ним. Он улыбался и восторженно смотрел на то, как пальцы девушки сжались на верхней пуговице. Все остальное исчезло: звуки смеха, музыка, гул разговоров. Его улыбка дрогнула, когда девушка расстегнула первую пуговицу. Потом следующую.

Внезапно он ощутил тяжесть и опустил взгляд, увидев, что девушка теперь сидит на его коленях, раздвинув ноги. На ней не было штанов. К счастью, ее промежность была скрыта полами его пиджака.

И тут ему стало очень, очень жарко. Тепло, исходящее от нее ранее, теперь, когда она была столь близко, плавило его.

Когда он поднял свою потяжелевшую голову вновь, он увидел, что она уже расстегнула много пуговок. Она действовала быстро. Намного быстрее, чем он. Теперь он мог видеть полоску кожи от шеи до груди.

Штаны становились все более узкими.

Он внимательно следил за ходом ее пальчиков, пока она не достигла самой нижней пуговицы. Когда она трудилась над последней, кончики ее пальцев слегка задели ткань его натянутых брюк, и он ощутил там ответный импульс.

Это было неправильно.

- Хм… - неразборчиво пробормотал он, но не смог больше ничего сказать.

Одним плавным девичьим движением полы пиджака раздвинулись, словно воды Красного моря на библейских картинках, которые показывала ему мама, и перед его глазами предстали обнаженные груди девушки.

Это было очень неправильно.

Но он не мог отвести взгляда. Ее прелести прижимались к нему именно там, и их мягкие движения гипнотизировали, когда она покачивалась над ним.

Потом она стала вертеться на его коленях, словно щенок, и он от удовольствия закинул голову назад.

Это казалось неправильным, но все же приятным, и мир вращался вокруг, а он оттолкнулся от нее, и его стул упал на землю, и он не мог найти выход из толпы смеющихся и указывающих на него пальцем людям.

- Приятель, ты куда? - позвал Майк.

- Это было горячо, - сказала Джессика.

Сильный мужчина помог ему и вытолкнул его из ворот ада. Холодный воздух казался приятным разгоряченному лицу, и он делал глубокие вздохи, пытаясь успокоиться. Его мир вращался, вращался так быстро, что он не мог понять, в каком направлении идти домой.

Он направился по единственному ориентиру, который признал: какой-то марсианской башне, что выросла перед ним в ночи.

Беллу разбудил пронзительный звон сотового. Она сонно отметила время – два утра – и нащупала телефон.

- Алло?

- Мисс Белла? – произнес кто-то. Слова произносились настолько невнятно, что девушка едва понимала, что говорят, но лишь один человек звал ее так.

- Эдвард? – ответила она, сев на своей кровати и притянув телефон ближе к уху. Она не разговаривала с Эдвардом больше недели. И он никогда не звонил ей раньше.

Она поняла: что-то не так.

- Мне нужно… - Беллу окатило холодом, когда следующие произнесенные им слова были невнятными. По его голосу казалось, что он заболел. Белла тут же мысленно подумала о том, не сработало ли наконец лекарство, только не так, как ожидалось. Может быть, у Эдварда началась запоздалая реакция, и он теперь корчится один в своей квартире.

- Эдвард, ты в порядке?

Он издал шум, в котором не было ничего утвердительного, и от этого страх Беллы лишь усилился.

- Где ты?

Он долго молчал. Белла ждала, прикусывая щеку, давая ему время на ответ. Если только он не потерял сознание.

- Я… под большой… москической пашней.

Москической пашней? Он, должно быть, имел в виду космическую башню – космическая игла находилась лишь в нескольких кварталах от ее дома. Хотя почему Эдвард находился так далеко от своей квартиры поздно ночью, девушка не знала.

- Я иду за тобой. Держись.

Не дожидаясь ответа, она надела пальто, резиновые сапоги и вышла за дверь – все это меньше чем за минуту.

Когда она вышла на улицу и побежала к космической игле, начало моросить. В темноте знакомые улицы казались искаженными угрожающими тенями; она подпрыгнула при виде словно плывущих сигаретных окурков в темных углах; деревья качали в ее сторону голыми ветвями, посылая безмолвные предупреждения.

Как только космическая игла стала заполнять большую часть ее небосвода, девушка начала прочесывать местность, ища Эдварда. Ее сердце чуть не остановилось, когда она увидела его прислонившимся к ветхому таксофону, с которого звонил ей. Его длинные ноги были раздвинуты, словно он упал там же, где стоял, и он по-прежнему сжимал в руке трубку.

- Эдвард, - тихо позвала она, приблизившись. Его голова склонилась в ее сторону.

- Мисс Белла, - невнятно проговорил он. Его длинные волосы ниспадали на лицо, они были мокрыми от мелкого, но, тем не менее, продолжительного дождя.

Подобравшись ближе, Белла поняла, что это – что бы это ни было – вовсе не было реакцией на лекарство. От него едко пахло алкоголем, и девушка увидела красные пятна на его серой футболке. И еще на нем не было пиджака.

- Ты выпил? – тихо спросила она. Страх отступил, оставив ее ни с чем, кроме гнева, когда она опустилась на колени и пыталась представить лучший способ поднять его. Девушка не знала точно, на кого она сердилась.

Затуманенный взгляд Эдварда с большим усилием сосредоточился на ее подбородке.

- Да. Забродивший виноградный сок.

Если он не знал, что пил, это, возможно, было не его решением. Она могла только надеяться, что он не использовал ту скромную стипендию, что получил от исследовательского центра, чтобы утопить свое разочарование в алкоголе.

Белле наконец удалось поднять его на ноги, и они, словно двое пьяниц, зашатались по дороге к ее дому. Несколько раз они падали, обдирая колени, а Эдвард дважды останавливался: его стошнило на тротуар. Оба раза Белла придерживала его волосы и благодарила дождь за то, что смывал зловонные «подарочки», оставляемые для ее соседей.

Когда они прибыли в ее квартиру, ей удалось справиться с его конечностями и посадить его тело на унитаз.

Когда девушка помогала ему снять грязную рубашку, она увидела, что Эдвард плачет. Слезы тихо текли по его лицу, губы дрожали. Но несмотря на дискомфорт, который, как она знала, он должен был чувствовать, он продолжал улыбаться ей.

- Почему ты вышел на улицу сегодня вечером? – спросила она, чтобы отвлечь его от движения ее рук в районе его пояса.

- Майк… подарил подарок… имениннику… - Промямленные им слова лишь осветили основные события этого вечера, но их было достаточно. Имя Майка послало сталактиты горячей ярости сквозь ее грудную клетку. И заставило подумать о том факте, что раньше она чувствовала себя виноватой за то, что даже не приняла приглашение Майка выпить кофе. Он этого явно не заслуживал, зная, что целенаправленно споил этого наивного человека, а затем бросил его, словно грязного котенка, на улицах Сиэтла.

Подарок на день рождения. Она даже не знала, что сегодня был его день рождения. Эдвард откинул голову, опираясь на стену, взглядом из-под тяжелых век наблюдая за медленным прогрессом с его одеждой. Иногда он закатывал глаза, словно собирался упасть в обморок, слишком явно напоминая ей о тех ужасных трех днях, что она провела с ним во время действия лекарства.

Она сняла его потрепанные ботинки и носки, потом брюки, изо всех сил стараясь не смотреть на его белые трусы, показывающие, надо полагать, больше, нежели она хотела видеть.

- Ты сможешь принять душ самостоятельно? – спросила она. Эдвард серьезно кивнул и быстро, словно вода, соскользнул с унитаза, пытаясь встать.

В конечном итоге она завела его в маленький душ и прислонила к кафелю; теплая вода каскадом сбегала вокруг него. Когда она на короткий миг отпустила его, чтобы взять шампунь, он соскользнул вниз по стене и свернулся калачиком; его тело сотрясалось от судорожных всхлипов. Он бормотал что-то о коже, и о неправильном, и грязном, и Белла мысленно задалась вопросом, куда именно Майк его водил.

Она присела на корточки и мыла, и ополаскивала все, до чего могла дотянуться, особое внимание уделяя очистке рук от рвоты. Когда она закончила и выключила душ, Эдвард, покачиваясь, сидел, в то время как девушка открыла шкафчик, находящийся рядом, вытащив свежее полотенце. Она завернула его в самое большое белое полотенце, что у нее было, и после краткого промедления, за время которого она поняла, что ее крохотный футон будет слишком маленьким для его долговязой фигуры, потянула в свою спальню. Цепочка мокрых следов отметила их перемещение к кровати.

- Эдвард, надень, пожалуйста, - сказала она, вытаскивая свои самые большие, короткие тренировочные штаны.

Оставив закутанного Эдварда в своей постели, с зачесанными мокрыми волосами, протертыми неоспорином коленями и с ведром для мытья полов возле кровати, девушка отнесла его промокшую одежду к стиральной машине.

В карманах его брюк цвета хаки она обнаружила его кошелек и один-единственный ключ от квартиры. Загрузив одежду и начав стирку, Белла опустила взгляд на кошелек. Вспоминая старые-добрые времена, она решила открыть его. Ее пальчики пробежались по краям знакомого предмета, и тут она заметила кое-что новое, выглядывающее из первого кармашка.

Она вытащила обрезок толстой, но гладкой бумаги и развернула его, обнаружив, что у Эдварда был полароидный снимок – ее самой. Она, видимо, не заметила, что тот самый лаборант, что сделал фотографию Эдварда, также сделал и ее фото.

Эта фотография казалась лучшей из ее коллекции. Она выглядела совершенно беззаботной, улыбающейся, глаза сияли. Конечно, это могло быть потому, что она не знала о том, что ее снимают. Она даже не смотрела в камеру.

Она смотрела на Эдварда. Она наблюдала за ним, в то время как он рассказывал о своем ярком сне: в нем он был настоящим парнем. Перевернув снимок, Белла увидела, что на той стороне Эдвард записал номер ее сотового телефона, вероятно, в один из ранних дней их знакомства, когда она продиктовала его ему «в случае возникновения чрезвычайных ситуаций». Над цифрами его детскими каракулями, которые она распознала из учетной карточки в его кошельке, стояли слова «Мой дуг».

Сегодня вечером возникла чрезвычайная ситуация, и он позвонил своему другу. Девушка задней мыслью поинтересовалась, попросил ли Эдвард ее фотографию или это просто лаборант дал ее ему. Она также подумала о том, что лаборант сделал отдельные их фотографии – а не одну, на которой они были бы вместе.

Возможно, это знак?

Эдвард никогда не будет «настоящим» парнем. Ее дружба с ним никогда не будет настоящей. Во всяком случае, ее присутствие в его жизни, казалось, все лишь портило. Она не сомневалась: ревность, которую она часто видела в глазах Майка, сыграла главную роль в этом небольшом посвященном дню рождения событии, организованном Майком.

Белла, в конечном счете убаюканная звуком работающей сушилки, погрузилась на футоне в беспокойный сон.

Перевод: little_eeyore
Редактура: gazelle