Жанр: Романтика, Драма

Пейринг: Эдвард/Белла

Рейтинг: 16+

Саммари: "Невозможно, чтобы Бог создал нас для чего-нибудь другого, кроме страстной любви! " - Виктор Гюго

РОДСТВЕННАЯ ДУША

Эдвард посмотрел через окно на родительский сад во всем его зимнем великолепии. Весь мир был покрыт белым покрывалом чистого снега. Идеальная живопись искусного  художника. Вокруг царила холодная тишина. Казалось, будто время остановилось, вокруг все выглядело безупречным, и лишь небольшие следы лесных жителей указывали на то, что жизнь все еще продолжается.

Это была пятая зима после аварии – пять лет прошло с тех пор, как опора его семьи ушла из жизни.  Все, казалось, шло своим чередом – жизнь продолжалась, но ничего, на самом деле, не происходило так, как должно было быть.

Среди этой рутины они пытались найти замену их прошлому. Но даже сегодня такой заменой была игра. Белла и Роуз  заботились о еде, а Элис была ответственна за украшения. Все женщины были безупречны в своих ролях, словно они никогда не делали это по-другому, словно их сердца не были разбиты из-за того, что им приходится быть заменой.

Вкус еды был таким же, как и раньше, дом был украшен, как и тогда, но ничего не чувствовалось так, как раньше. Ничего не ощущалось, как раньше, после того чертового звонка из полиции.

Он сбился со счета, сколько раз мечтал построить машину времени, или хотя бы позвонить в тот день, чтобы она немного подождала. Всего лишь несколько минут, чтобы он мог предотвратить то, как пьяный мудак, летящий по встречной полосе, разрушает жизнь сердца семьи Каллен.

Эдвард медленно закрыл глаза из-за яркого снега, вновь задаваясь вопросом: как, после утраты Эсми, мир все еще существует, и жизнь продолжается? А всё, что происходит, кажется таким неправильным.

Он слегка вздрогнул, ощутив чью-то руку позади себя, но тут же расслабился, почувствовав запах духов своей жены. Она была единственным человеком, который мог вытянуть его из бури гнева и горя, которая сильнее всего бушевала над домом во время Рождества.

- Еда почти готова… Я могла бы спасти ее от Эммета, но Роуз стоит на страже кухни. Эммет уже готов надеть свои «рождественские штаны», а мы все знаем, что это означает, -  услышал он ее шепот, отчего на его лице появились признаки улыбки.

- Отдала ли Роуз свои прошлогодние тренировочные штаны на пожертвования? – спросил он, обнимая свою жену.

- Она пыталась, но, веря словам Эммета, он проедет вечером по кварталу и украдет их у какого-нибудь бездомного.

Эдвард рассмеялся, наклоняясь в поисках ее губ.

- Я люблю тебя, - прошептал он, ведь не было ничего важнее, чем говорить это ей и своей семье ежедневно.

- Я тоже люблю тебя, - прошептала она в ответ, ведь чувствовала то же самое.

***

Праздники приходили и уходили. Еду хвалили и ею восхищались, дарились и раскрывались подарки, украшениями любовались и вновь прятали их обратно. Звучали песни, на лицах детей была радость, но взрослые втайне задавались вопросом – сколько еще должно пройти времени, чтобы дом, наполненный людьми, не ощущался пустым.

***

Зима уступила место весне, и мир расцвел новыми красками былого  величия. Холодные времена были позабыты, и решительность овеяла дом.

Внешние изменения повлекли за собой изменения внутри себя.

Женщины, взяв пример с матери-природы, решили вдохнуть жизнь в дом Калленов.

Белла и Роуз долго думали, стоит ли в это вовлекать Элис, ведь рана дочери была намного глубже, но потом, после долгих раздумий, они решили не оставлять самое важное в секрете от нее.

Элис, услышав их план, со слезами на глазах, не сказав ни слова, обняла своих лучших подруг.

- Пора… он уже давно одинок,  - подавленным голосом, с заплаканными глазами, ответила она.

 Белла кивнула, на её глаза тоже наворачивались слезы.

- Мы все ее любили, и всегда будем любить, но, Элис, и Карлайла мы тоже любим и хотим вновь видеть его счастливым.

- Он заслуживает быть с той, кто вновь наполнит этот большой дом смехом, - добавила Роуз, взяв девушек за руки, сжимая их сильнее .

Элис кивнула, не сказав больше ни слова.

Она знала, что они правы, она знала, что ее отцу нужен кто-нибудь.  Но она лишь хотела, чтобы это не было настолько больно, чтобы она не ощущала эту ревность к той, неизвестной женщине, которая когда-то займет место ее матери.

***

В этот день, как и в любой другой, Белла и Эдвард устраивали званый обед. Как только потеплело, и большие, и маленькие внуки стали играть в саду, в то время, как взрослые сидели в тени, наслаждаясь закусками и прохладительными напитками.

Эдвард удивленно посмотрел на свою жену, которая шла по саду вместе со своим бывшим профессором, которая только что позвонила в дверь. Он не знал, что Белла решила ее пригласить, поэтому в недоумении поднял бровь, пока Белла не начала представлять ее остальным.

- Рада вновь тебя видеть, Эдвард, - улыбнулась Бет, вместе с Беллой подходя к нему.

Он улыбнулся ей в ответ, легко поцеловав в щеку. Она всегда нравилась Эдварду – Бет была прекрасным примером для его жены, и уже много лет они с Беллой дружили.

Вторая половина дня прошла гладко. Было много съедено, рассказано, было много смеха. Все внимательно слушали рассказы Бет о ее многочисленных путешествиях, а Белла вспоминала забавные моменты своей студенческой жизни. Все выглядело, как обычная встреча… если бы Эдвард не заметил предательский румянец у своей жены.

Это был короткий момент, один невинный взгляд в ее сторону, когда она, будто случайно, предложила Карлайлу сопровождать Бет на выставку новой художественной коллекции. Это предложение показалось Эдварду странным, но, возможно, он бы так не думал, если бы не встретился взглядом со своей женой, чьи щеки стали красными.

 Маленькие части пазла собрались в его голове, сложив ясную картину – он понял, зачем она пригласила Бет сегодня. После осознания этого, в его теле словно что-то оборвалось, всё словно заледенело, а кровь в его жилах застыла.

Как она посмела?

В его голове это не укладывалось, и, как бы он ни пытался все понять, уже к вечеру гнев, словно яд, распространился в нем.

И даже умоляющие глаза Беллы, излучающие страх, не могли его успокоить.

***

После ухода Бет в дом вновь вернулось обманчивое спокойствие. Остальная часть семьи прекрасно знала Эдварда, поэтому все заметили неожиданное изменение его настроения. Роуз хватило короткого взгляда в сторону Беллы, чтобы понять, что Эдвард узнал об их плане и был этим обеспокоен.

Они были в доме, дети продолжали играть в саду, когда Эдвард дал волю своему гневу.

- О чем ты только думала? – выпалил он так громко и холодно, что Белла вздрогнула. 

- Эдвард, я… дай мне все объяснить, пожалуйста! – попросила она мягко, но в ужасе, что её муж вдруг показался ей чужим.

- Что тут еще можно объяснять? Видимо, ты думаешь, что мою мать можно заменить первой попавшейся женщиной такого же возраста! – кричал он, глядя на нее темными, разъяренными глазами.  – Когда именно у тебя появилась эта гениальная идея?

-Эдвард, - предупредил его отец, но он, похоже, не услышал его.

Роуз встала перед Беллой, защищая ее.

- Если хочешь покричать на кого-то, можешь кричать на меня – это было изначально моей идеей, - спокойно объяснила она.

Эдвард взмахнул руками вверх, горько рассмеявшись.

- Отлично! Это ещё лучше! – он усмехнулся, осмотрев комнату. – Кто был еще вовлечен в этот грандиозный план?

Эммет и Джаспер выглядели смущенными, отец вновь пытался успокоить сына, а сестра не могла смотреть ему в глаза.

-  Элис? – прошептал он ошеломленно, - Господи! Скажи, что я ошибаюсь!

Его младшая сестра посмотрела на него отчаянными глазами, нервно теребя свои руки, пока Джаспер не обнял ее.

- Мне очень жаль, Эдвард. Я думала…  мы хотели… мы просто хотели лучшего для него, - рыдала она.

- Вы хотели лучшего? Серьезно? Лучшей для него была наша мама, Элис! Твоя мама! Как ты могла? – прогремел он в ответ.

Джаспер вышел вперед, закрывая свою жену.

- Хватит, Эдвард! Я понимаю, почему ты злишься, но я не позволю тебе и дальше так разговаривать с моей женой, - заявил он строгим голосом.

Эдвард лишь презрительно фыркнул, развернувшись к своему старшему брату.

- Ты тоже причастен к этому?

Эммет выглядел озадаченным.

- Если честно – я не понимаю, о чем вы говорите, - признался он.

 Эдвард разразился новым приступом невеселого смеха.

- Ты действительно не понимаешь, Эм? Хорошо-хорошо, я тебе сейчас все объясню, - он по очереди указал на каждую женщину в комнате.  – Эти три дамочки решили быть свахами отца – поэтому здесь сегодня была Бет, - он горько усмехнулся. – Разве это не мило? Они хотят найти для нас новую мамочку… просто сверхлюбезно!

- Сын, достаточно!  - отец снова попробовал остановить его, но Эдвард вновь не обратил на него внимание.

- Роуз? – прошептал Эммет, взглянув на свою жену.

Блондинка посмотрела на него своими грустными голубыми глазами.

- Мне очень жаль, Эм, мы не хотели никого обидеть. Мы лишь хотели помочь…, - пыталась объясниться она.

Эммет долго смотрел на нее, потом кивнул, но так ничего и не ответил.

- Папе не нужна ваша помощь, Розали. Он прекрасно справляется и в одиночку! – отрезал Эдвард.

- Все, на этом хватит, сын! Перестань кричать на них! Я не позволю тебе так неуважительно относиться к своей семье! – Карлайл впервые повысил свой голос.

Эдвард недоверчиво посмотрел на отца.

- Неужели ты не понимаешь, пап, что они затеяли?

Его отец мягко улыбнулся.

- Конечно же, я понимаю. Я понимаю, что трое любящих меня людей хотят мне помочь. Как я могу на них злиться? – спокойно ответил он.

Нежный, понимающий голос отца вновь заставил вспыхнуть Эдварда. Казалось, что негодование, словно шар, накрыло его, оставляя огромную, угнетающую пустоту.

Он медленно осмотрел комнату, пока его взгляд не остановился на Белле. Он никогда не видел настолько испуганные глаза жены. На ее лице читался шок, а руки, словно в молитве, были переплетены и прижаты к груди. Холод в его глазах сменил стыд,  когда он увидел ручейки слез на ее щеках.

- Прости меня, - прошептал он тихим, сломленным голосом.

Его глаза горели отчаянием и непролитыми слезами, когда он осторожно протянул руки в ее направлении. Белла с трудом сглотнула, прежде чем окунуться в его объятия.

Ее извинения смешались с его, пока он не нашел ее губы, делая невозможным дальнейшее общение.

***

- Мне жаль, Карлайл, - извинилась Белла, как только они с Эдвардом сели рядом с ним.

Ее тесть сжал ей руку, мило улыбнувшись. 

- Ты не должна извиняться, милая. Бет – прекрасная женщина, и я, возможно, наслаждался бы нашей совместной прогулкой,  - сказал он, взглянув на картинку над камином, и его взгляд смягчился, когда он посмотрел на смеющееся лицо Эсми. – Но, если вы думали, что между нами будет что-то большее, нежели дружба, я должен вас разочаровать.

Никто ничего не говорил, пока Элис не нарушила молчание.

- Ты заслуживаешь счастья, пап, - тихо прошептала она.

Отец с любовью посмотрел на нее.

- Я счастлив, мой ангелочек. У меня есть замечательная семья, которую я люблю больше всего… Чего мне еще желать? – ответил он, поцеловав в щеку дочь, сидящую рядом с ним.

- Я знаю, папочка,  но ты можешь опять… опять встретить любовь – кого-то только для себя, - продолжила Элис.

Карлайл долго смотрел на нее, прежде чем заговорить.

- Я любил, Элис, любил самую прекрасную женщину в этом мире, и я любил ее настолько сильно, что мое сердце всегда будет принадлежать только ей, - мягко сказал он. – Ваша мама подарила мне вас, а вы подарили мне внуков… наша любовь продолжает жить в вас, большего я не смею просить.

- Мы все понимаем, Карлайл, но мы не хотим, чтобы ты был одиноким. Ты заслуживаешь, чтобы кто-то был рядом с тобой, - осторожно добавила Розали.

Карлайл вновь посмотрел на изображение своей жены.

- Ох, мои любимые дети… вы действительно ничего не понимаете? Бет заслуживает быть рядом с человеком, который будет любить ее – как я любил Эсми, как вы ее любите. Никто не должен соглашаться на меньшее, когда речь идет о любви. Мое сердце всегда будет принадлежать только одной женщине. Это было бы несправедливо - претендовать на что-то другое, только ради того, чтобы моя жизнь была снова счастливой, - объяснил он своей семье, а взгляд его голубых глаз смягчился.

- Я безумно скучаю по Эсми, но я вовсе не одинок. Я вижу ее, когда смотрю в глаза Эдварда, когда слышу смех Элис, когда вижу виноватый взгляд Эммета. Я узнаю ее в каждом нашем любимом внуке. Конечно, я тоскую по ней ежедневно, но я не могу быть одиноким, когда вокруг меня столько любви.

Он тихонько встал, подошел к лестнице, которая вела в сад, и медленно обернулся.

- Вы любите так же, как мы с Эсми любили друг друга, поэтому я думаю, что вы поймете, что моя душа, потеряв свою половинку, снова будет цельной лишь тогда, когда я вновь увижу свою Эсми.

После ухода Карлайла женщины тихо плакали, а  мужчины держали их в крепких объятиях. Они все оплакивали Эсми и тужили по ней, они ее любили, но никто, до сегодняшнего дня, не испытывал такую боль потери, которую чувствовал Карлайл.

Роуз, Белла и Элис не могли не стыдиться своего плана, даже если Карлайл и не сердился на них.

***

Позже, в постели, когда их родственники уже ушли, а дети лежали в своих кроватках, Эдвард долго держал Беллу в своих объятиях, не говоря ни слова, но подавляющие, практически панические чувства не отпускали его.

- Мне очень жаль, Белла… Я бы никогда не позволил себе так потерять самообладание, - наконец, Эдвард нарушил молчание, нежно поцеловав ее в лоб.

Белла немного повернулась, чтобы посмотреть на него, и покачала головой.

- Ты не должен извиняться. Это было нашей ошибкой. Я знаю, сначала я должна была обсудить это с тобой… но мы хотели посмотреть, как Карлайл и Бет будут взаимодействовать, прежде, чем все вам расскажем.

Эдвард понимающе кивнул.

- Я не должен был так бурно реагировать. Просто… она была моей матерью…, - ответил он низким, сдавленным голосом.

Белла поцеловала его в щеку, крепко обняв.

- Я знаю, малыш, я знаю.

Ему необходимо было глубоко вдохнуть, прежде, чем заговорить.

- Я понимаю, каким безрассудным был мой срыв, ведь вы хотели ему помочь, но тогда мне казалось, что вы хотите заменить мою маму… или просто забыть про нее. Я… это вывело меня из себя, - продолжил он, зарывшись лицом в ее волосы.

- Это было ужасной идеей. Мне так жаль, - уныло пробормотала Белла.

Эдвард откинулся на локоть, аккуратно убрав прядь волос с ее лица.

- Ваши намерения были благими. Папа знает об этом.

Белла кивнула, но ее глаза вновь наполнились слезами.

- Да, но… Одна только мысль о замене звучит нелепо! О чем мы думали?.. Он ее так долго и так сильно любил. Боже, мы были настолько самонадеянны!!!  - произнесла она, прежде чем проиграла бой слезам.

Эдвард прижал ее к себе, шепча слова утешения ей на ушко, пока Белла не успокоилась.

- Вы хотели ему помочь, ведь вы любите его, малышка. Папа знает это и ценит, - он продолжал успокаивать ее.

- Я знаю, - вздохнула Белла, - но все равно чувствую себя мерзко.

Эдвард улыбнулся и наклонился в поисках ее губ. Он знал, что слова сейчас ничем не помогут, знал, что его Белле понадобиться время, прежде чем она сможет простить себя, даже если она не сделала ничего плохого.

- Я люблю тебя… Никогда не покидай меня, - услышал он ее шепот, когда их губы расстались.

- Не покину так долго, как долго ты будешь прелестно выглядеть в своих джинсах, - ухмыльнулся он.

Она легонько ударила его в грудь, но все равно рассмеялась.

- Обещай мне!  - молила она, сжимая в своих кулачках его футболку.

Он разомкнул ее пальцы, нежно целуя  их кончики, и потянул ее ближе к себе, чтобы посмотреть ей прямо в глаза.

- Детка, ты ведь знаешь, что я не могу дать тебе такое обещание, ведь жизнь сможет в любое время сделать так, что оно будет нарушено.

Он тут же поцеловал ее, прежде чем ей захотелось бы поговорить об этом.

- Вместо этого я могу пообещать тебе, что всегда буду любить тебя, любовь моя. Моя душа всегда будет принадлежать только тебе! – тихо добавил он, а его обещания отражались в его глазах.

- Эдвард…, - прошептала Белла дрожащим голосом, повторив его обещание, скрепив их обеты поцелуем и ощущая солёность своих слез.

- Навсегда, - прошептала она.

- Навсегда, - повторил он.

***

Они оба понимали, что не могут повлиять на судьбу, не могут предотвратить неизбежное, но они знали, что их родственные души всегда рядом, их вторые половинки любят и любимы, и эти знания  принесли им спокойный сон.

«Независимо от  того, из чего сделаны наши души, моя и его – одно целое!» - Грозовой перевал, глава 9