Эдвард

Мне было неловко. Остальные члены семьи были не очень рады меня видеть, но я надеялся, что смогу уговорить Карлайла. В конце концов, он наверняка сможет понять, почему я соврал. Отец занял место за столом и повернулся ко мне.

— Итак?

— Я сделал так, как считал нужным, Карлайл. Белле было опасно находится в нашем мире, и я сделал единственно правильный выбор — оставил ее.

— Но ведь ты солгал о том, что сказала Белла? Это была ложь, Эдвард?

— Да. Но я знал, что иначе вы не уедете.

— А что ты сказал Белле?

Я отвел взгляд от пронзительных глаз Карлайла.

— Эдвард, Белла сказала правду?

— Сказал, что мы уезжаем, что мне было скучно, и лишь поэтому я позволил этому роману развиваться.

— И как поступила Белла?

— Она умоляла взять ее с собой, но я отказал. Ответил, что новизна сошла, и она больше не интересна.

— Понятно. Значит, Белла была расстроена?

— Конечно. Я знал, что так и будет, но в нашем мире для нее было слишком опасно.

— У тебя все еще есть чувства к Белле?

— Конечно, но я поступил благородно, и это обернулось против меня. Джаспер явился сюда с ней на руках, как с каким-то трофеем. Во всяком случае, Белла, похоже, не была так уж сильно расстроена нашим отъездом, иначе у нее не появился бы ребенок. Я знаю, сколько времени это занимает, и ребенок уже не малыш, Карлайл.

— Ты ничего не знаешь о жизни Кэтрин и Беллы после нашего отъезда, так что будь осторожен со словами, Эдвард, иначе сделаешь лишь хуже, если это возможно. Хотя ты уже и так зашел слишком далеко.

— Слишком далеко? Именно поэтому я солгал! Разве это теперь имеет значение? У Беллы есть Джаспер и ребенок. А что есть у меня? Ничего! Мне было больно, когда я уходил, и, чтобы уберечь от этой боли вас, солгал. Ты не хуже меня знаешь, что Эммет, Элис, Эсми не уехали бы иначе. Похоже, Джаспер вынюхивал с тех самых пор.

Карлайл смотрел на меня в каменном молчании, его мысли шокировали меня.

— Ты принимаешь сторону Беллы? А как же я? Как насчет моих мотивов?

— Ничто не оправдывает ту боль, которую ты причинил семье. Ты лучше остальных должен знать, как много она для меня значит. Ты пошел против всего, что мне дорого. Я никому не позволю разрушать эту семью, Эдвард, даже тебе, а ты был близок к ее краху. А теперь либо извинись перед всеми и не высовывайся, либо уходи, пока остальные не успокоятся.

— Но куда я пойду? Это мой дом. Моя семья.

— Ты должен был думать об этом прежде, чем лгать всем нам.

— Ты не можешь так поступать со мной, Карлайл! Я твой первый сын, первый, кто принял тебя! Ты мне должен.

— О, думаю, я расплатился за все свои долги, Эдвард. Каждый раз, когда в семье возникал конфликт, ты оказывался в самом его центре. Я прощал тебя и защищал слишком долго. Хватит. Любовь и доверие всегда идут рука об руку, Эдвард, а ты никогда этого не понимал. Пожалуйста, уходи, пока я окончательно не вышел из себя.

Карлайл

Эдварду было больно от моего решения, но я мог винить в этом только себя. Я всегда был слаб, когда дело касалось сына, прощал и оправдывал его действия, но в этом раз он перешел черту. Пора бы узнать, что за ошибки нужно платить.

Я вернулся к семье и рассказал о своем решении. Кажется, оно шокировало всех, включая Эсми. Она всегда говорила, что я потворствую каждому капризу Эдварда, но я игнорировал ее. До сих пор. Но теперь все изменилось, Белла стала членом моей семьи.

Нельзя позволять кому-либо безнаказанно причинять боль моей семье, даже если столько несчастий вызвал один из ее членов.

Эдвард

Я вернулся в гостиную, кипя от злости. Все уже ушли, остались только Эммет и двое детей. Джаспер разговаривал с Розали на кухне, но мое внимание привлекли мысли маленькой девочки. Обычно мысли детей перескакивают с одного предмета на другой, они милые и забавные, но в голове этой девочки все было по-другому. Ее мысли были мягкими и тихими, их было трудно услышать и понять.

Все равно, что смотреть в калейдоскоп, картинки меняются, и ты не успеваешь все как следует рассмотреть. Похоже, у ребенка поврежден мозг. Дочь Беллы была инвалидом… это заставило меня почувствовать укол вины. Может, я и не несу за это прямой ответственности, но разорвав ее контакт с семьей, я мог быть виновен косвенно.

Я сделал несколько шагов к девочке, желая посмотреть на ее лицо, но Эммет преградил мне путь.

— Еще шаг, Эдвард, и я оторву тебе руки.

Он говорил серьезно, и я был вынужден отступить. В этот момент девочка оглянулась, и наши взгляды встретились. У меня возникло такое странное ощущение, будто она читает мои мысли, но потом она снова отвернулась к Натаниэлю, и это чувство исчезло.

— Эммет, я хочу извиниться за содеянное. Я не должен был лгать Белле и вам, но мне не жаль. Для меня это было правильным решением, но я не думал, что это превратиться в такую проблему.

— Да, Эдвард, и это твоя проблема. Ты никогда не думаешь ни о ком, кроме себя. Если бы не ты, мы все были бы вместе, как раньше. Может, Белла избрала бы себе другой путь, но это был бы ее выбор. Ты повел себя, как всегда, прикрывая свою задницу. Как бы то ни было, детям пора спать.

Джаспер подошел к нему, я протянул руку, чтобы остановить его, но увидев выражение лица брата, передумал.

— Мне нужна минута, Джаспер.

Эммет посмотрел на него, и тот кивнул, подхватив девочку на руки.

— Ну?

— Я хочу извиниться.

— Не беспокойся, Эдвард. Меня это не интересует. Просто держись подальше от нас с Беллой и Кэт.

Джаспер протиснулся мимо меня и пошел наверх вслед за Эмметом, маленькая девочка снова повернулась ко мне. Ощущение от ее взгляда было такое, словно перышко коснулось мозга. Она тоже читала мысли?

На кухне меня тоже не ждал теплый прием. Эсми уже присоединилась там к Розали.

— Полагаю, вы уже все слышали?

Роуз повернулась с презрением в золотистых глазах.

— Да, Эдвард. Джаспер очень ясно выразил мое к тебе отношение. Просто держись подальше.

Она исчезла, оставив меня с Эсми наедине. Что ж, она никогда не была моей поклонницей.

— Ты наконец получил то, что хотел, Эдвард. Лично я удивлена, что это заняло так много времени.

— Ты никогда не любила меня, Эсми. Всегда завидовала нашей с Карлайлом близости.

Эсми расхохоталась.

— Это лишь подчеркивает, какой ты ребенок, Эдвард. Мне было жаль тебя, ты ведь и правда считал себя центром вселенной Карлайла, он любил тебя как сына, всегда гордился тобой, поддерживал и защищал. Но ты никогда не был моим соперником, Эдвард, не из-за привязанности Карлайла. Ты никогда не повзрослеешь. Постарайся доказать, что я ошибаюсь. А пока лучше держись в тени, попытка извиниться прошла не очень удачно. И да, я поддерживаю остальных, держись подальше от детей.