[Скрин (скрининг) — заслон. Действие, когда игрок пытается закрыть своим телом обзор вратарю, чтобы тот не смог увидеть момент передачи или не успел среагировать на бросок]

Как только сексуальный барьер между нами сломался, мои руки и рот стало невозможно оторвать от тела Эдварда. Я удовлетворяла его каждый раз, как только могла; проклятая зависимость от грубых звуков и грязных волнующих слов, выходящих из изящного рта во время оргазма. В первый раз, когда Каллен спустился ко мне, чуть не умерла от удовольствия. Ощущение умелых губ и проворного языка сводило меня с ума… талантливый сукин сын.

Даже Элис с отвращением заметила, как мы пробирались в школу после обеденного перерыва, проведенного в машине. Потные, взъерошенные и довольные идиоты с распухшими губами. Мои — от трения, Эдварда — от кусания во избежание шума. Гормоны бушевали, и я все не могла дождаться, чтобы почувствовать его внутри.

И это стало удивительно труднодостижимым.

— Эдвард, — простонала я однажды, пока мы, полуобнаженные, лежали, задыхаясь, в моей кровати. — Разве не ты должен был меня останавливать?

Он рассмеялся, все еще восстанавливая дыхания после долгих ласк и поцелуев. Я игриво зарычала и, перекатившись, оседлала его бедра. Пока боролась с пуговицами в неравном бою, Эдвард без особого энтузиазма шлепнул меня по рукам и отвлекся на мою обнаженную грудь.

— Давай, — выдохнула я, натирая чувствительное местечко между ног о его очевидную эрекцию. — Я хочу тебя.

— Я тоже хочу тебя, — ответил Каллен, наклонившись за поцелуем. — Так сильно. Но не хочу каждую секунду волноваться о том, что придет твой отец с пистолетом наперевес, пока я буду заставлять тебя кричать.

— Серьезный разговор, Каллен, — сказала я, прижимаясь сильнее. Поцеловав его, я пощекотала языком небо, там, где, как я знала, ему нравилось.

Эдвард застонал, пару раз уткнувшись в меня бедрами прежде, чем снова рухнуть на кровать.

— Ты убиваешь меня, Белла.

— Отлично, — я целовала его грудь, терлась лицом о гладкие твердые мышцы и покусывала ребра. Никогда не смогу насытиться этим невероятным торсом.

Он обхватил меня за талию и перевернул так, что оказался сверху. Я обвила ногами его бедра и восхищенно провела руками по рельефной спине и бокам.

— Белла, — Эдвард поцеловал меня, потом еще раз. — Я хочу тебя, хочу, только не тогда, когда твой отец или мои родители могут войти в любой момент. Это наш первый раз, и он должен быть особенным, а не быстрым сексом или перепихом в машине.

— Я ценю это, Эдвард, правда. Просто слишком сильно тебя хочу. Постоянно.

— Я знаю, — успокоил он, проведя губами по шее. Взял мою руку, прижал ее между нашими телами и двинул вниз, чтобы накрыть свой твердый член. — Я тоже. Но твой отец скоро вернется домой… — Каллен поднял голову и покосился на часы. — Через тридцать минут. Ты должна дать мне что-нибудь для работы.

— Ох, — я откинула голову назад, двигая ладонь вверх и вниз по всей его длине прежде, чем неохотно убрать руку. — Ненавижу, когда не могу с тобой спорить, — я вздохнула, и Эдвард с натянутой улыбкой поцеловал меня в лоб. — Где мой чертов бюстгальтер?

***

Наступил День благодарения, и нам предстояло пережить первую разлуку с тех пор, как мы начали встречаться. Какое-то время назад у меня была запланирована поездка в Финикс, чтобы повидаться с мамой и поприсутствовать на ее свадьбе с Филом… Но они решили пожениться за несколько недель до моего приезда на небольшой тихой церемонии, только вдвоем. Мама все равно хотела, чтобы я приехала и отпраздновала с ними, так что планы на поездку не изменились. Эдвард с семьей собирался навестить Эммета в Калифорнии, сходить на его футбольный матч и провести выходные на пляже. Впервые за долгое время моя неуверенность подняла свою уродливую голову.

— Но ты же не будешь на пляже совсем без рубашки и такой красивый! — слабо запротестовала я, прижимаясь к Эдварду перед тем, как он уехал в аэропорт.

Каллен погладил меня по волосам и усмехнулся. Я чувствовала эхо в груди, прижатой к моей щеке.

— Похоже, что я много времени провожу на пляже? — спросил он, указывая на бледную кожу своей руки. — Или что я могу провести там много времени и не оказаться в приемном покое с ожогом третьей степени?

— Но там будут девушки, — вот я и добралась до сути своей неуверенности. — Много девушек. Хорошенькие калифорнийские горячие девчонки в бикини, глазеющие на тебя и…

— Но я не буду смотреть на них, — заверил Эдвард, прижавшись губами к моей макушке. — Я буду жалеть, что ты не со мной и беспокоиться о ребятах из Финикса. Я слышал, они довольно смелые, — подразнил Каллен. — Кроме того, пока Розали с нами, ни одна девушка не посмеет приблизиться ко мне или Эммету. Она крепкая.

— Хорошо, — сказала я, обнимая его сильнее. — Не хочу расставаться.

— Я тоже не хочу, — признался Эдвард. — Я буду постоянно звонить. Тебе еще надоест твой телефон.

— Нет, не надоест.

Каллен грустно улыбнулся и выпустил меня из объятий. Взял за руку и сделал шаг назад, держа до тех пор, пока не пришлось отпустить.

— Увидимся через пару дней, — мрачно прошептал он, и я снова кинулась к нему на шею, целуя и обнимая, вдыхая теплый, острый, вызывающий привыкание запах.

— Пока, — прошептала я, встав на ноги. Наблюдала, как мой парень повернулся и вышел из дома, а затем вздохнула и пошла заканчивать свои сборы.

Это были самые длинные четыре дня в моей жизни, но нам удавалось довольно долго разговаривать по телефону. Так долго, что брови моей мамы поднимались с понимающей ухмылкой каждый раз, когда звонил мобильный.

Эдвард прислал мне фотографию, сделанную на телефон. Он стоял на берегу рядом с очень крупным мужчиной, небрежно обнявшись и широко улыбаясь в камеру. Оба по пояс обнаженные, с мускулистых бедер свисали широкие шорты. Я узнала глаза Карлайла на лице другого мужчины и поняла, что это его брат — Эммет. Рене подошла сзади, остановившись, чтобы посмотреть через плечо на то, что так привлекло мое внимание.

— Святой… Белла, кто это? — она стояла рядом, наклонившись.

— Это Эдвард, мама. И я почти уверена, что рядом его старший брат. К нему он и уехал в Сан-Диего.

— Господи, — тихо выдохнула она, глядя на меня широко раскрытыми глазами. — Я имею в виду… прости, но… ты же знаешь, я не так стара.

Я рассмеялась, а Фил подошел узнать, о чем это мы шепчемся. Он посмотрел на фотографию в телефоне и задал тот же вопрос.

— Кто это?

— Это парень Беллы и его брат, — Рене бросила на меня удивленный взгляд, пока я листала меню, чтобы сохранить фотографию.

Фил вытаращил на меня глаза.

— Брат твоего бойфренда — Эммет Каллен?

— Гм, да?

Фил схватил меня за плечи, чуть ли не танцуя от радости.

— В прошлые выходные он перебросил больше трехсот ярдов! Четыре тачдауна, ни одного перехвата. В этом году Каллен, без сомнения, выиграет Хейсмана и, возможно, даже национальную футбольную лигу. Эммет чертов Каллен!

[прим. переводчика: тачдаун («приземление») — один из способов набора очков в американском и канадском футболе. Перехват — это когда пас квотербека ловит не игрок нападения, а защитник. Поймав передачу квотербека, защитник может бежать с мячом в сторону чужой зачётной зоны. Хейсман — мемориальный трофей Хейсмана — ежегодно присуждается наиболее выдающимся игрокам футбола]

Я повернула голову и бросила на маму безумный взгляд. Она подошла и сняла руки мужа с моих плеч, успокаивающе поглаживая его по костяшкам.

— Дыши, Фил, дыши.

— Сегодня он играет в Лос-Анджелесе. Важная игра. Можно посмотреть по телевизору.

— Серьезно? — спросила я, заинтригованная. Эдвард ничего не сказал об этом.

Фил с энтузиазмом кивнул, а я уже поняла, как проведу субботний день — буду смотреть футбол с новым отчимом.

Было интересно увидеть по телевизору человека, которого никогда не встречала, но который был родным для того, кого я люблю. В кадре много раз показали Эммета крупным планом. До игры он делал разминку, бросая мяч без шлема. В те моменты, которые давал мне телевизор, я изучала брата Эдварда и определенно узнавала глаза Карлайла и некоторые черты Эсми. Я мало знала о футболе, но даже так могла понять, что он чрезвычайно талантлив и пользуется уважением игроков с обеих сторон.

Во время съемок на стадионе я требовательно оглядывала толпу в поисках Эдварда. Конечно, шанс увидеть его среди десятков тысяч людей ничтожен… я вздрогнула от волнения, когда в телевизоре появились его родители крупным планом, но не увидела Эдварда. Когда футбол снова начался после рекламной паузы, камера была направлена на Карлайла и Эсми. Я взволнованно схватила маму за руку, когда узнала бедра в джинсах, стоящие рядом с миссис Каллен. Камера показала Эдварда только от пояса до колен, но он определенно стоял рядом с семьей. Я взвизгнула от возбуждения.

— Это Эдвард! Он стоит рядом с Эсми! Это его мама!

Я внимательно наблюдала, ухмыляясь, и увидела, как его руки упали на бедра, скользнув вниз. Большие пальцы зацепились за карманы, и повисли там. Я замерла, увидев идеально обрамленную промежность между его руками. Станция вывела изображение Калленов с надписью — «родители Эммета Каллена», но мои глаза были сфокусированы на изящных пальцах, медленно барабанивших по бедрам и все еще выделявших потертую пуговицу. Мой рот приоткрылся, и Рене схватила меня за руку, когда Эдвард толкнул свои руки вниз и качнул бедрами вперед, перенося вес на носки. Щель на ширинке стала немного шире, показав серебряные пуговицы, натянутые на здоровую выпуклость.

Кадр на телевизоре сменился, а я продолжала сидеть с открытым ртом. Медленно повернула голову и встретила такой же взгляд матери.

— Он… он только что… а?

Рене отчаянно закивала головой, а я начала так сильно смеяться, что по лицу покатились слезы. После минуты ошеломленного молчания, мама присоединилась ко мне.

Мой парень только что неосознанно продемонстрировал свое внушительное достоинство по национальному телевидению.

Счастливого Дня благодарения, Америка.

В воскресенье днем я вернулась в Форкс. Самолет с Эдвардом и его семьей должен был прилететь гораздо позже, так что до утра понедельника я с ним не увижусь. Чарли провел каникулы у Сью Клируотер. Они встречались, хоть папа и скрывал это. Он покраснел, запнулся и спрятался за газетой, когда я спросила, что между ними происходит. Улыбнулась, но решила не настаивать.

Была уже почти полночь, когда мобильник ожил. Я лежала в постели и пыталась заснуть. Схватила телефон и расплылась в улыбке, увидев номер, высветившийся на экране. Эдвард.

— Привет, — сказала я, задыхаясь и набрасывая одеяло на голову. Будто это действительно поможет заглушить голос от Чарли.

— Привет, — глубокий, теплый и чудесный голос. Он успокаивал встревоженные нервы. — Прости, что так поздно. Просто хотел пожелать тебе спокойной ночи и сообщить, что я дома.

— Нет, — прошептала я. — Рада, что ты позвонил. Я думала… о тебе.

— Да?

— Да. Жаль, что уже поздно. Хочу тебя увидеть. Я скучала по тебе.

— Я тоже по тебе скучал, — голос был тихим. — Ты никак не сможешь улизнуть? — я приглушила смешок, который эхом повторился в динамике. — Нет, пожалуй, нет. Это дерево все еще за твоим окном?

— Точно на том же месте, где было последние сто лет, — протянула я. — Но Чарли тебя убьет.

— Ага, — Эдвард казался таким же удрученным, как и я. — Ты в порядке? Добралась до дома в целости и сохранности?

— Никаких проблем, — ответила я. Тоска по Каллену усиливалась. — Я рада, что ты позвонил, Эдвард.

— Я не мог уснуть, не пожелав спокойной ночи, — ответил он.

Сквозь одеяло и стены я услышала, что храп Чарли затих.

— Мне пора, — неохотно сказала я. — Увидимся завтра.

— До завтра, — так же тихо ответил Эдвард.

В конце концов, мне удалось уснуть. Снились изумрудные глаза и теплые ладони.

***

Недели между Днем благодарения и Рождеством прошли как в тумане, мучительном и полном напряжения. Эдвард вернулся к тренировкам, запланированным после школы, что практически не оставляло нам свободного времени. Родители, практика, учеба, школа, друзья… и только короткие промежутки времени для наших сокращенных интимных встреч. Расписание Эдварда было просто сумасшедшим. К тому же, его глупая бывшая подружка решила начать слишком много с ним общаться, что до жути меня раздражало.

Таня — высокая хорошенькая девушка с красивыми рыжеватыми волосами, большими голубыми глазами фарфоровой куклы и несравненной фигурой. А я — крайне неуверенная в себе Белла. Но Эдвард был прямолинеен и серьезен в причине их разрыва в прошлом году. Грр… то, как он сказал мне, что целовать Таню — точно целовать сестру, просто не позволяло мне сомневаться в нем. Хотя сама девушка, конечно, ясно давала понять, что все еще интересуется моим парнем. Восторженные и часто проявляемые знаки внимания ко мне от Эдварда — несмотря на всю его занятость — укрепляли мою уверенность, которая все же никак не мешала злиться на Таню.

Я обнаружила, что под моим обычно застенчивым и непринужденным поведением скрывается отвратительное маленькое чудовище, которое просыпается каждый раз, когда кто-то разговаривает с моим мальчиком. Раздражение росло по мере того, как Таня продолжала настаивать и появляться в течение всего дня, хлопая своими нелепыми ресницами, кладя руку ему на плечо, прикасаясь к нему. Эдварду повезло, что он был пренебрежителен, хоть и вежлив. Он никогда по-настоящему не разговаривал с ней, уходя каждый раз, когда Таня появлялась на горизонте.

Но в тот день, когда Каллен не встретил меня после занятий, я сломалась. Подошла к его шкафчику, гадая, что так задержало Эдварда, и увидела, как он торопливо вытаскивает книги, а Таня стоит ближе, чем обычно, положив свою дурацкую руку ему на плечо и хлопая глазами так, словно у нее припадок. Когда она наклонилась и прижалась грудью к его руке, я потеряла самообладание.

Я подошла к ним сзади, мое внезапное появление заставило Таню отступить и уставиться на меня широко раскрытыми глазами. По крайней мере, это остановило трепетание проклятых ресниц. Я скорее почувствовала, чем услышала, как Эдвард начал что-то говорить. Но я просто сунула сумку ему в руки прежде, чем повернуться лицом к Тане. Он подхватил ее, протянув «ууу!». Мое внимание было сосредоточено на рыжеволосой сучке, навязывающейся моему парню.

— Знаешь, что? — я стиснула зубы, пытаясь удержать злое существо внутри себя. — Я считала, что у тебя больше самоуважения. Глупо навязывать себя кому-то, кто явно не заинтересован в тебе.

Она ухмыльнулась, и я покраснела.

— Я не слышала, чтобы он жаловался.

— Потому что он слишком милый, — проворчала я. — Эдвард не хочет смущать и говорить, что думает о тебе, как о сестре, — глаза Тани расширились и сверкнули за мою спину. — Если ты понимаешь, о чем я.

Голубые глаза сузились, но я знала, что она поняла. Таня сделала пару шагов назад, а затем развернулась и быстро двинулась по коридору.

Я смотрела ей вслед, ярость все еще пульсировала, и я чувствовала присутствие Эдварда за спиной. Злится ли он, испытывает ли облегчение, страх или что-то еще? Я сжала кулаки и услышала, как Каллен сделал шаркающий шаг ко мне.

— Эм, Белла?

— В следующий раз, может, ты просто скажешь, что не хочешь общаться с ней сам, а? — выпалила я, не решаясь посмотреть на него.

Развернулась, схватила парня за волосы и притянула его голову, чтобы поцеловать со всем гневом и разочарованием. Отпустив, быстро выхватила сумку из несопротивляющихся рук и понеслась по коридору.

— Черт, Белла, это было горячо, — услышала его благоговейный и хриплый шепот.

Я откинула голову назад и улыбнулась. Отсоси, маленькая рыжеволосая шлюшка и любой, кто хотя бы помышлял о том, чтобы зацепиться за моего парня. Кто ж знал, что во мне есть что-то подобное? Ха. Эдвард — мой.