Глава 17: Вспоминая
 

«Я хотел бы научиться или вспомнить, как жить».
Э. Диллард
 

Он

«Ты упустишь ее, Эдди».

В своем сне я участвовал в погоне за высокоскоростной тачкой вместе с моим братом, опять в Чикаго. Мы преследовали преступника, и я изо всех сил жал на педаль газа, но чертова «Chevelle» просто... черт бы ее побрал... отказывалась ехать.

«И почему мы вообще в «Chevelle», если на то пошло?»

«Эдди... она уйдет, если ты не пошевелишь своей задницей».

А потом вдруг, я уже не был уверен, что мне снится погоня.

«Проснись!»

- Черт! Встаю я! Встаю. – Сел на кровати, откинув одеяло, которое – по смутным воспоминаниям – я скинул на пол накануне вечером, непосредственно перед... приходом Беллы.

Посмотрел на постель рядом с собой.

Пусто.

Огляделся вокруг и прислушался, потом перевесился с кровати, чтобы посмотреть, может она в гостиной или на задней палубе, но ее нигде не было. Так что я протер свои глаза и встал с постели, потягиваясь и чувствуя, как горят все нужные мышцы, напоминая мне о том, что я делал с Беллой Свон всего несколько часов назад.

На мгновение я позволил мыслям о ее коже, прижатой к моей коже, заполнить свою голову.

О том, какой мокрой она была. Такой теплой и мягкой, и такой откровенной.

И какой плохой... в самом хорошем смысле этого слова, она была.

Стон вырвался из моего горла, и я снова захотел ее. На спинке гребаного дивана, на кухонном столе - мне действительно наплевать где, пока я могу просто... почувствовать это снова. Что бы это ни было.

Но куда, черт возьми, она подевалась?

Я схватил свой мобильник с прикроватной тумбочки и написал ей, но она не ответила. Потом я услышал какой-то приглушенный жужжащий звук где-то в комнате. Я поискал у кровати, там, где казалось, он был сильнее всего, и нашел еще один телефон.

Телефон Беллы.

- Конечно, ты не отвечаешь, раз твой телефон здесь, Птичка.

Он погудел еще пару секунд, и я задался вопросом, а что, если он вибрирует так, когда она носит его в кармане своих джинсов или юбки, и нравится ли ей это?

Тогда я улыбнулся и подумал, что надо звонить и писать ей чаще.

Когда я закончил фантазировать о ней, то бросил ее телефон рядом со своим на кровать и отправился в душ, который благодаря новому водонагревателю, установленному мной для МакКарти, наконец-то с избытком одарил меня горячей водой. И после того как я закончил, проведя рукой по своим волосам, и оделся, схватил оба телефона и направился к Белле, чтобы вернуть ей его.

А может быть, найти предлог, чтобы продолжить то, что зацепило нас...

Я усмехнулся, потому что изначально хотел сказать «прошлой ночью»... Но должен был признать, что действительно, мы зацепили друг друга с тех пор, как я приехал в город.

«Chevelle» завелась сразу, и я объяснил это тем, что мои навыки механика понравились ее двигателю, но радио все еще работало, как тому вздумается, так что я просто выключил его. Что, наверное, и правильно, так как было еще довольно рано, и я мог бы разбудить кого-то, думал я, поворачивая к дому Беллы. Но потом, когда я добрался туда, то засомневался в этом, потому что ее автомобиль был открыт, будто она проветривала его и рядом на земле стояли какие-то вещи.

Я выключил двигатель, припарковавшись в стороне от ее старого «Beetle», и вышел, взглянув на часы. И сразу увидел сумку, которая - я мог только предположить – была набита одеждой.

Еще слишком рано, да и уверен, что она не стала бы ни на одну из своих «работ» брать такую сумку. И почти уверен, что она не из тех, кто просто... переезжает к парню без его ведома. Поэтому, когда она вышла из задней двери дома, еще что-то таща к машине, я решил подождать, заметит ли она меня там... чего, конечно, она не сделала... тогда я скрестил руки на груди и спросил ее:

- И куда это ты собралась?

- О! Дерьмо!

Мои брови взлетели от таких ругательств из уст Беллы в столь ранний час. Я имею в виду, мне на самом деле понравилось это.

Я своего рода гордился ей.

- Эдвард, ты напугал меня, я чуть богу душу не отдала.

- Просто, чтобы ты знала,- махнул я ей рукой, подходя ближе. - Ты единственный человек, которого я знаю, который может говорить о дерьме и поминать Господа одновременно, и тебе это как-то сходит с рук.

Она улыбнулась.

- Я собиралась позвонить тебе позже.

- О, да? – «Видимо, она еще не обнаружила пропажу»...

- Угу.

- Ну, у тебя вряд ли бы это получилось без него, - протянул ей телефон, и она удивленно посмотрела на него. - Ты оставила его у меня.

- Правда? - поморщилась она, как бы пытаясь что-то вспомнить, когда забирала его у меня. - Это так странно... спасибо, что... привез его.

Она сунула телефон в карман сумки и бросила ту на заднее сиденье.

- Так, куда ты едешь?

Она искала свои ключи.

- О, хм... Я еду помочь папе с этим делом.

- «Делом?» - переспросил я... и только тогда понял, о чем она говорила. - Ты имеешь в виду его дело? С пропавшей девочкой?

- Да.

И тогда я заметил, что она избегает встречаться со мной взглядом.

- Хэй, - я схватил ее за руку... не слишком сильно, но достаточно, чтобы остановить и заставить взглянуть на меня.

Что она и сделала.

- В чем дело?

Она вздохнула, и это, казалось, успокоило ее немного.

- Прости, я просто... я не хотела тебя расстраивать и... Я не совсем уверена, как... сделать это.

Я отпустил ее.

- Расстраивать меня?

- Да, ты знаешь, из-за дела Бри Таннер и того, что оно связано с этим делом.

Эта женщина. Всегда пытается убедиться, чтобы баланс вещей был правильным.

- Хорошо. Прежде всего, я большой мальчик и могу справиться, когда речь идет о пропавших детях. Это было моей работой двенадцать гребаных лет в Чикаго, так что... - я поднял на нее брови. - А во-вторых... и что же ты не знаешь, как сделать?

Она махнула в сторону своей машины и начала сбивчивую речь; я подумал в какой-то момент, что мне понадобится переводчик.

- Это... расследование... Я имею в виду... Я действительно не говорила с моим папой почти... - разбушевалась она. - Кто знает, как долго, и даже когда мы говорим, это всегда, ну знаешь... – она сумбурно махала руками. - Неловко... а потом вдруг он появляется и говорит, что нуждается в помощи, и даже при том, что часть меня не хочет этого, другая - чувствует, что я должна. И я не хочу оставлять бабушку, или потерять свой дар или... еще что-то… И все это на самом деле просто цветочки по сравнению с тем, как подавляюще для меня то, что мне придется проводить столько времени с человеком, которого я едва знаю.

Она всхлипнула, и я положил руки ей на плечи.

- Хорошо, Белла. Дыши.

Она сделала вдох. Губокий вдох через нос, и я сказал ей:

- Теперь выдыхай... медленно.

Она сделала это слишком резко, а затем просто стояла там в течение минуты, восстанавливая над собой контроль. Когда я решил, что с ней все уже хорошо, то спросил ее:

- Лучше?

Она кивнула, продолжая глубоко дышать.

- Всё будет в порядке, вот увидишь.

- Что будет в порядке?

Я притянул ее к своей груди и, подняв глаза, увидел, что на нас из окна кухни смотрит Элис.

- Всё.

Старушка мне улыбнулась, а потом просто повернулась и ушла; и вот тогда я оторвался от Беллы и сказал, что собираюсь поехать с ней.

- Что?

Я кивнул, подтверждая решение, которое озвучил мой рот без моего участия.

Но это имело смысл.

Я должен был сделать это. Для Бри. И Белле нужен кто-то, кто... убедится, что она не грохнется в обморок.

- Я могу помочь. Я знаю то дело из Чикаго и, возможно... Не знаю, но вдруг я смогу помочь найти этого парня.

- Ты сделаешь это?

- Конечно, - сказал я ей, удивляясь, почему она еще спрашивает, а затем, взглянув на нее, подумал… что она сейчас заплачет.

- Ты не будешь плакать, ладно?

Вместо этого она рассмеялась. «Слава богу».

- Нет, я не буду плакать, Эдвард, и спасибо.

- Но, - сказал я, подняв вверх палец, - мы берем «Chevelle».

- Что? Почему? - запротестовала она.

- Когда в этой машине в последний раз меняли масло? - спросил я ее, кивая в сторону этого старого барахла.

- Хм...

- Я так и думал. Меня не прельщает идея застрять где-то посреди дороги, так что... «Chevelle».

Она снова фыркнула, на этот раз веселее, и тогда, схватив сумочку с заднего сиденья своего автомобиля, крикнула в сторону дома:

- Ба! Мы уезжаем, я позвоню позже!

Элис появилась в том же окне и помахала нам, разговаривая по телефону, и мы отправились в путь.

Мы заехали в плавучий дом, чтобы я смог захватить пару вещей. И лишь я бросил их в сумку Беллы, она показала мне дорогу к мосту-дамбе, и вот мы уже мчались через озеро Понтчартрейн к Новому Орлеану.

Мы были всего в часе езды, но должен сказать, что это была самая длинная дорога в моей жизни.

Вода... везде. Земли нет.

Ни кусочка земли даже на горизонте в течение шестидесяти минут.

Не то что бы я не жил в непосредственной близости от чертова озера Мичиган почти всю свою сознательную жизнь, но я никогда прежде не испытывал таких ощущений от воды.

Да уж.

Само собой разумеется, было приятно снова ощутить сушу под ногами, когда мы прибыли в Новый Орлеан.

Чарли Свон работал в районе Саус Брод стрит, где располагался отдел по делам пропавших без вести, но штаб расследования по этому делу перенесли на Роял стрит возле Французского квартала, потому что там жила мать девочки.

«Хороший жест», - подумал я. – «Не все так делают, но все же...»

Когда мы с Беллой подъезжали к участку, я ощутил внутри волнение, которого не чувствовал довольно давно.

То, что заставляло меня хотеть оставаться сосредоточенным, оставаться трезвым, пока работа не будет сделана.

Я хотел поймать этого парня, раз и навсегда, мне нужно получить от него ответы на некоторые вопросы о том, что произошло с Бри, потому что я должен это ее родителям.

Хорошо это или плохо, но люди любят определенность.

Мы шли молча, вероятно, каждый думал о своем, не зная, как рассказать об этом другому. Я почти ничего вокруг не замечал, пока твердая рука не перехватила мою руку, останавливая, вырывая меня из своих мыслей.

Я удивленно поднял глаза.

- Карты Таро, я погадаю тебе бесплатно, только сегодня.

Гадалка теперь кокетливо потянула меня за руку, что было уже слишком.

- Нет, спасибо, - вмешалась Белла, когда я уже собирался послать эту женщину, но та посмотрела на нее с таким острым любопытством, от которого у меня на спине проступил холодный пот.

- Кто ты такая, чтобы говорить за него? - спросила она, подперев бока руками и вскинув бровь.

- Я его... - Белла запнулась, но потом потянула меня вперед, на ходу бросая цыганке. - Это не твое дело, мы не туристы.

- О, подожди, - женщина не дала нам уйти, схватив на этот раз Беллу за руку, и когда она сделала это, произошло что-то странное.

Глаза Беллы встретились с глазами гадалки, когда она развернулась к той, такого гнева я еще не видел на ее лице. Но когда они продолжили смотреть друг на друга, лицо женщины стало серьезным. И лицо Беллы тоже.

- Он говорит с тобой, верно?

Белла нахмурилась, и я был поражен ее реакции, и действительно замер, ожидая ответа.

Но она не ответила. Вместо этого она снова отвернулась, чтобы уйти, будто увидела призрака или что-то типа этого, но цыганка схватила ее еще крепче.

- Ты слышишь его, девочка?

- Отпусти меня, - сказала Белла еще более сурово, а затем вырвала свою руку.

Я пошел за ней.

- Тебе лучше слушать, девочка! Мертвые долго не говорят!

И только у самого полицейского участка она, наконец, остановилась, ухватившись за ручку входной двери, будто держалась за свою жизнь, тяжело дыша.

Я догнал ее и не позволил открыть эту дверь.

- Что, черт возьми, это было?

Она помотала головой:

- Я не...

- Белла?

- Я не знаю, Эдвард, то есть, это похоже на бред... но...

- Но что?

Она посмотрела на меня с таким знакомым беспокойством, к которому я уже привык. Но ждал ее объяснений.

- Трудно говорить с тобой об этом, ну знаешь... Я имею в виду, вообще достаточно трудно говорить об этом с людьми, даже с теми, которые верят... но ты... ты ведь... даже не…

- Просто... скажи мне.

Она выдохнула, собралась с духом и, наконец, сказала:

- Я думаю, что твой брат пытается говорить со мной.

Я громко рассмеялся. Ну, это было больше похоже на кашель, чем на смех. Я чуть не поперхнулся.

- Что?

«Очевидно, она шутит надо мной».

- Видишь? Это именно то, что я имела в виду, - она всплеснула руками и, наконец, повернулась ко мне лицом.

- Что? – начал я, а потом почувствовал, как сходятся на переносице мои брови, потому что… - То есть, ты серьезно?

- Конечно, я серьезно. Что заставило тебя думать, что я могу несерьезно отнестись к этому?

- Ну, я... – не договорил я.

Не знаю, может я не думал, что такое вообще возможно; или не хотел верить, что это возможно... или просто боялся думать, что Гаррет может пытаться что-то сказать. Все это вертелось в моей голове, но вдруг выражение лица Беллы и слова цыганки, которую мы только что встретили… и все, что я пережил за последние пару дней – все это вдруг сложилось для меня в одну картину.

И мне стало весьма любопытно, почему он обратился к Белле, а не к собственному брату.

- Что он говорит?

Ее лицо исказилось.

- Я действительно не понимаю, у него не очень хорошо получается.

Я снова фыркнул.

- Как долго он... пытается... поговорить с тобой, собственно?

- Я на самом деле не знала, что это он, до прошлой ночи, когда увидела его фотографию на журнальном столике... но, я имею в виду... - она задумалась. - Пару недель, может быть.

Мои брови взлетели.

- НЕДЕЛЬ?

И вдруг я почувствовал себя героем фильма о призраках или типа того.

- Он здесь? Прямо сейчас? Потому что я должен кое-что ему сказать...

Белла помотала головой.

- Это не так работает, Эдвард... это... смутные видения и... голоса... Я думаю, что он манипулировал мной...

Я резко повернулся к ней.

- Манипу... Что за хрень мы здесь обсуждаем? Это как... полтергейст?

Она рассмеялась. И я имею в виду, что она на самом деле смеялась надо мной. Но я серьезно был готов щупать воздух рядом с собой, на всякий случай, если он стоит где-то рядом.

- Что? Что смешного?

- Ты просто такой... - она не договорила, но ее взгляда было достаточно, чтобы я тоже почти засмеялся.

- Что? Какой «такой», Белла?

- Милый.

Я фыркнул, потому что... не этого слова я ожидал. Собирался уже сказать ей об этом, но наш разговор был внезапно прерван.

- Эй, Белл, - в дверях появился ее отец, а затем, когда он увидел меня, его лицо превратилось в камень. - О, ты привела его, да?

- Папа...

- Нет, нет, все хорошо. Я имею в виду, мы должны использовать всю помощь, которую можем получить... думаю.

Я уловил ехидные нотки в его тоне, поэтому огрызнулся в свою очередь.

- Да, ну, может быть, тебе стоит научиться делать свою гребаную работу как настоящему полицейскому, а не заставлять дочь делать грязную работу за тебя?

Он посмотрел на меня исподлобья.

- Ты имеешь в виду, как ты, Эдвард?

Молчание.

Шок, наверное... Не уверен, что я почувствовал.

Затем он продолжил:

- Верно, я позвонил твоему капитану Вантури. Он расказал мне все о том, как ты облажался с делом этой девушки Таннер...

Я выпустил немного воздуха, пока Белла говорила своему отцу, что он переходит черту. Действительно не знал, что сказать придурку, поднявшему это дерьмо на поверхность, так что выбрал старый верный способ:

- Пошел ты.

- В самом деле? Пошел я? А как насчет, пошел ты сам, сынок, - сказал он, указывая на меня, вышел наконец за порог и встал со мной лицом к лицу. - Я также слышал, что ты находишься под внутренним расследованием ФБР. - Он посмотрел на Беллу. - Ты знаешь это?

- Чарли!

Напряжение сковало все мое тело. Я понятия не имел, почему Маркус рассказал обо всем этому человеку. И в еще большую ярость меня ввергла мысль о том, что он теперь все знает. Белла встала между нами, да я и не собирался бить его при ней, так что я просто промолчал.

Он был прав в любом случае.

Это просто чертовски бесило меня, что он прав, вот и все.

- Слушай, - сказала Белла, прерывая молчание между нами. – Папа, почему бы тебе не ввести нас в курс дела и не сказать, что мы можем для тебя сделать?

Он кивнул и открыл дверь для своей дочери, я проследовал за ней, сохраняя зрительный контакт с ее отцом.

Когда мы оказались внутри, не сложно было понять, что это дело серьезная задача для этих людей.

Синие мундиры были везде. Это выглядело как крупномасштабная круглосуточная операция, и весь штаб был разбит на три секции. Три офицера сидели в одной, принимая рапорты поисковых групп, когда они приходили, еще пять - отмечали проверенные участки на большой карте на стене... и еще был офис Чарли, где нас ждали еще несколько полицейских.

Я заметил открытую папку с какими-то записями на столе, там же лежал кусок ткани, который он давал своей дочери в руку. Предположил, что записи как раз о том, что «видела» Белла у себя дома - и это вывело меня из себя снова, когда я подумал, что он делал с ней.

Он представил нас мужчинам в комнате, а затем посмотрел на Беллу.

- Любая новая... информация, Белл. Все что угодно.

Я скрестил руки и фыркнул, закатив глаза, когда она ответила ему застенчиво.

- Нет, - будто ей стыдно, что она не может помочь ему решить эту загадку.

Тогда он обратился ко мне... будто пытаясь поддеть меня, или что-то.

- А как насчет тебя, Эдвард? Ты вел похожее дело в Чикаго, не так ли? Не поделишься с нами деталями своего расследования?

«Урод».

Я откашлялся и посмотрел на Беллу, прежде чем рассказал им о том, что знал о деле Бри.

О том, как мы получали звонки, о том, что мы так и не смогли найти зацепок, откуда они сделаны... и как дело приостановили, когда звонки прекратились, и что тело так и не было найдено.

- Через сколько дней после ее исчезновения прекратились звонки?

- Через одиннадцать дней, - сказал я ему, он и его люди обменялись взглядами. – Сколько дней прошло с тех пор, как пропала эта девушка?

Чарли впервые спал с лица, и я понял почему, когда он ответил:

- Девять.

«Черт».

Мои глаза нашли пол, а затем то самое старое чувство боли в груди напомнило о себе, как тогда, когда я понял, что должен поговорить с Таннерами о прекращении расследования.

- Теперь ты понимаешь, почему мы сейчас так торопимся.

Я кивнул ему и обнаружил глаза Беллы, которые смотрели на меня с беспокойством.

Попытался улыбнуться ей, но это было трудно, когда я чувствовал, что мой желудок вот-вот из меня выпрыгнет. Тогда я проглотил желчь, подкатившую к горлу, и приказал себе взять себя в руки.

- Хорошо, - сказал я, сделав глубокий вдох, чтобы очистить свои мысли. - Парень по-прежнему звонит, верно? - Чарли кивнул утвердительно. - Могу я прослушать записи?

Он задумался. Вероятно, не хотел пускать аутсайдера к своим материалам, но вдруг я увидел по выражению его лица, что он готов пойти на что угодно, что поможет ему в этом деле.

- Конечно, - сказал он, а затем жестом указал одному из своих парней проводить меня. Белла осталась с ним, и я сказал ей, что догоню ее, как только закончу.

Меня оставили одного, что удивило меня, но и не могло не порадовать. Я хотел послушать все записи позже, поэтому записал их на свой iPhone, а затем вернулся к прослушиванию первой записи, надеясь найти хоть что-то… но безрезультатно.

Остальная часть нашего дня прошла в штабе отца Беллы, прошла за изучением мест, которые они уже осмотрели, визитом в дом матери девочки; осмотром заброшенных зданий в окрестностях города, которые Чарли хотел проверить.

Девочки там не оказалось, но даже я должен был признать, что это все равно того стоило, что еще раз напомнило мне о словах Гаррета: «Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, Эдвардо».

Белла снова пробовала сделать то же самое с лоскутами одежды, которые мы находили в тех местах, но ничего не получалось, и даже после еще пары попыток... просто на всякий случай – ей так не удалось ничего ни «увидеть», ни почувствовать.

Она говорила что-то о том, что это никогда не срабатывает, когда ей нужно; и я попытался успокоить ее как мог, стараясь не выглядеть при этом полным идиотом. В отличие от ее отца, который все же находил нужным напоминать ей, каким важным является это дело, почти каждый гребаный час.

Мы не заметили, как прошел день, и Белла была чертовски исчерпана к тому времени, как Чарли привез нас обратно, полагая, что сегодня мы больше ничего не можем сделать. Белла настаивала, что хочет остаться и посмотреть дело еще раз, но снова ничего не вышло.

Сначала ее отец предложил нам остановиться у него, но в его малюсенькой квартирке была только одна спальня. Да и Белла не столько не хотела стенять его, сколько сомневалась, что хочет провести столько времени с ним, поэтому все закончилось тем, что он снял нам два номера в каком-то отеле недалеко от участка.

Мне было смешно, как внезапно по-отечески ревностно он вел себя со своей двадцативосьмилетней дочерью, тем более по ее словам, они не были так близки с ее детства. Но я позволил ему сделать, как он хотел. Сейчас не место и не время для этого.

Чарли наконец оставил нас, после неловких объятий с Беллой, на которые она ответила неохотно. И только тогда мы оба поняли, как невероятно голодны, и решили заказать что-то в ближайшем ресторанчике на вынос и вернуться в отель, чтобы я мог прослушать эти записи, которые ждали своей очереди весь день. Белла отправилась за едой, оставив меня в номере, который Чарли снял для нее, и я решил, что мы правильно выбрали номер. Ее был гораздо больше, чем мой.

Он не поскупился для своей дочери.

После того, как она ушла, я включил свой ноутбук и скачал файлы. Слушал их и просматривал Google-карту, пытаясь отыскать место, где маньяк может прятать маленькую девочку, которую планирует убить. По ходу делал короткие заметки, чтобы не упустить ни одной возникшей мысли.

Снова надел наушники и включил следующий фрагмент, некоторые шумы привлекли мое внимание и заставили прослушать эту запись снова.

Мне пришлось ее перемотать и предельно сконцентрироваться, но да... там определенно слышались звуки колокола, звук был глухим, что заставило меня подумать, что парень закрыл трубку рукой, чтобы приглушить его. Я записал это.

Это также навело меня на мысль, что, может быть, он делает звонки из одного и того же места.

И тогда я подумал, что он мог делать это, чтобы не отлучаться надолго... потому что, возможно, не хотел, чтобы кто-то обнаружил…

Ее.

Я также расслышал детские голоса на заднем плане, по крайней мере, пару раз, что говорило о том, что он мог находиться либо возле школы, когда звонил... либо у парка или... какого-то другого места, где гуляют дети. Поэтому стал искать на карте в радиусе мили отсюда места, подходящие под это описание.

Составил небольшой список, пока продолжил слушать... и даже не заметил, как вернулась Белла, пока она не оседлала мои колени... в халате.

Я вытащил наушники из ушей.

- Давно ты вернулась?

- Достаточно давно, что успела поесть... одна... и принять душ. - Она улыбнулась, достаточно поерзав на моих коленях, чтобы мой член ожил.

Не буду врать, было бы превосходно отвлечься от серьезности этого дела, которое напоминало мне о городе, который я изо всех сил старался забыть.

Посмотрел на вырез ее халата... где мне открылся шикарный вид на ложбинку на ее груди. Тогда я снова заглянул ей в глаза.

- Ты... голая там, я полагаю?

- Ну, я не принимаю душ одетой, это точно, - поддразнивала она.

Мы прожигали друг друга взглядами. Я был уверен, что это приглашение, но прежде чем успел ответить, она спросила:

- Над чем ты работаешь?

- Я думаю, у меня есть несколько идей, где мы можем поискать этого парня завтра, - сказал я ей. - Набросал список потенциальных мест, которые могут оказаться...

Она поцеловала меня. Запустив пальцы в мои волосы, и толкаясь вперед бедрами - мне не нужно было больше уговоров.

Мои руки оказались на поясе ее халата и потянули его немного более отчаянно, чем мой мозг, возможно, хотел этого.

Потом ее губы перестали двигаться, и она накрыла мои руки своими пальцами, посмотрев на меня сверху вниз с такой улыбкой на лице, которая заставила меня хотеть ее еще сильнее.

Белла встала и, развязав пояс, распахнула халат, позволяя тому соскользнуть с ее плеч, пока он не упал на пол позади нее, и я сглотнул.

- Все в порядке, знаешь, - сказала она мне, и мои брови немного нахмурились, озадаченно.

- Не обязательно каждый раз так... - она пожала плечами, подбирая слова.

- Что? Ты думаешь, я не знаю, как быть...

- Нежным?

Я усмехнулся на ее выбор слова.

- Прости, «нежным»?

- Ну, знаешь, - игриво сказала она. - Ласковым.

- Да, Белла, я знаю, что означает это слово.

И потом, прежде чем даже смог понять почему, я нахмурился, вдруг подумав: «Она хочет меня оскорбить, что ли?»

Но она продолжила этим... успокоивающим тоном:

- Нет, в этом нет ничего плохого... - начала она, и я встал, возвышаясь над ней, стараясь напугать ее. Провел костяшками пальцев по ее руке от плеча вниз, наблюдая за следом из мурашек на ее коже, который они оставляли.

- Ну и что ты пытаешься сказать...

Моя тактика отвлечения не сработала, по крайней мере, не так, как я хотел. Так или иначе, она продолжила свою мысль:

- Многие мужчины не знают, как не торопиться...

Она расстегивала мою рубашку. Пуговица за пуговицей, очень медленно.

- Продлить удовольствие, и просто...

Ее губы прижались к моей груди, и я еле сдержался, чтобы не остановить ее руки и не бросить ее на огромную двухспальную кровать, которая стояла совсем недалеко от места нашей дискуссии.

- …наслаждаться.

И может быть, я даже сам ощутил, как по мне ползут мурашки... Но это к делу не относится.

Она понятия не имела, на что я способен.

- Я умею наслаждаться, Белла... - сказал я ей, вдруг обнаружив в себе давно забытый инстинкт соблазнителя женщин.

Ну, точнее одной, именно этой.

- Действительно? - с вызовом спросила она, перемещая свои губы к моей шее.

«Черт».

И я принял вызов с радостью, расстегнул оставшиеся на моей рубашке пуговицы вместо нее, скинул ту с плеч и стал наступать на Беллу, заставляя ее пятиться к кровати.

- А теперь ты скажи мне, - я взял ее руки в свои ладони. - Знаешь ли ты о пяти главных эрогенных зонах женщины?

Она сглотнула.

«Наконец, - подумал я про себя.- Наконец я получил реакцию, которую хотел». Ее глаза слегка расширились, и она ахнула от моего вопроса.

Она лишь тихонько помотала головой, облизнув губы, и закрыла глаза, на мгновение.

- Нет, но я полагаю, ты знаешь.

Я усмехнулся.

Потому что да, я знал.

Гаррет посвятил меня в это в довольно раннем возрасте.

Когда ей некуда было больше пятиться, она села на край кровати, и я, опустившись перед ней на колени, взял в руки ее лодыжку. Положил ее ступню на свое плечо и медленно скользнул ладонью по ее ноге, пока не остановился там, где хотел начать свое путешествие.

- Одна из моих любимых... прямо здесь, - начал я, сохраняя зрительный контакт с ней, и приподнял бровь, будто ее профессор, пытающийся сделать процесс обучения более... занимательным. – Знаешь, что под коленями есть немало нервных окончаний, Птичка. – Я пощекотал ее, и ее губы приоткрылись, а зрачки поднялись к ресницам. - Ты будешь удивлена, насколько возбуждает женщину то, когда ты... ласково... щекочешь здесь.

Она закусила нижнюю губу и уперлась руками в кровать, чтобы не упасть.

- Я вижу, куда это ведет, - пробормотала она, пытясь взять себя под контроль.

Но я знал лучше.

Я опустил ее ногу со своего плеча на кровать, а затем позволил моей руке подняться выше к другому интересному местечку… на которое я не собирался тратить слишком много времени.

- Внутренняя часть бедер тоже очень чувствительна к прикосновениям... - Я медленно провел пальцами по ее бедрам и продолжил: - ...их можно гладить... - я наклонился, позволяя моему языку подразнить ее немного. - И лизать... - я поднял голову, - ...но это не входит в мою пятерку, так что я не буду утомлять тебя этим.

Она издала вздох, который прозвучал разочарованно; и мои губы дернулись вверх в самодовольной улыбке, которую она не видела. Я развел ее ноги немного шире, прежде чем скользнул пальцем по ее складочкам, где она была уже такой мокрой и готовой для меня. Она откинулась на локти, не боясь показать мне свою слабость, что я так любил воспитывать в ней во время секса.

Честно говоря, я подумал послать все это и просто взять ее, так чертовски готова она была... но я действительно хотел заставить ее извиваться под моими ласками... так что вернулся к своему первоначальному плану.

- И вагина, конечно, - я протолкнул палец внутрь нее, и она задохнулась, когда нашел это сладкое местечко. Тогда я подключил еще один знаменитый комочек нервов. - И ее лучший друг, клитор... - Потер его и почувствовал, каким набухшим он был, в то время как бедра Беллы толкнулись мне навстречу, пытаясь усилить трение. – Они оба более известны как «киска»... - Я сознательно произнес это, наблюдая, как покраснели ее щеки и закрылись глаза. Потом сказал ей лечь на спину, и она это сделала. – Остановимся подробнее на клиторе...

Она стонала, хватаясь пальцами за покрывало, и я чувствовал, как она становится нетерпеливой... но решил, что она заслужила это за то, что усомнилась в моих способностях любовника.

«Не торопись, Эдди. Никогда не торопись».

- Клитор, - повторил я. - Как ты уже знаешь, можно стимулировать с помощью пальцев... - Я снова потер его двумя пальцами, а потом, раздвинув ее складочки и опустив голову между ног, провел языком по одной из самых красивых кисок, которые я когда-либо имел удовольствие... трахать. - Или языком.

Я снова лизнул ее и толкнул два пальца внутрь еще несколько раз, прежде чем сообщить своей Птичке:

- Иногда можно использовать и то, и другое.

Она застонала, и я был чертовски доволен.

«К тому времени, когда закончу, она никогда больше не упрекнет меня, что я не владею искусством обольщения».

Я продолжил свой урок, после того как уделил достойное внимание ее киске, стоя на коленях между ее ног. И сейчас мои руки ласкали ее живот, подбираясь к груди, она выгнула спину, чтобы встретить их.

- Все знают о груди, Белла... она как вишенка на торте, - сказал я ей, слегка дразня ее соски, наслаждаясь тем, как они твердеют от моего прикосновения.

Я, возможно, отвлекся немного, щипая и кусая... обводя их языком... но потом собрался. И в конце концов продолжил дальше, пробираясь по рукам к ее ладоням, переворачивая ее и целуя нужную кожу.

- Запястьями, к сожалению, пренебрегают по большей части. - Я водил губами вверх и вниз от внутренней стороны ее запястья к локтю. – Многие забывают про руки. На самом деле, это весьма прискорбно.

- Это... действительно хорошо, - сказала она мне таким сексуальным скрипучим голосом, что мой член был готов ворваться в нее, но сейчас он должен подождать.

Мои губы коснулись почти каждого сантиметра на ее руке, плече, ключице и привели меня к ее шее. Я остановился у ее уха.

- Но ты знаешь, что стоит на первом месте в этом списке, Птичка?

Теперь она могла только мотать головой.

И я сказал ей шепотом.

- Губы.

Я поцеловал ее в губы сначала мягко, прежде чем перейти к более настойчивым поцелуям, раскрывая ее губы своим языком, делая это... ласково... и тягуче, и лишь потом углубил поцелуй.

Накрыл ее своим телом, и, конечно, мой член оказался между ее ног, когда она обернула их вокруг моего пояса в попытке притянуть меня ближе... к себе... но я не позволил ей это так просто.

- Достаточно ласково для тебя? – спросил я, и ее руки скользнули между нами, поглаживая мой член через ткань джинсов, прежде чем расстегнуть ширинку.

- До умопомрачения, - ответила она мне, уже не контролируя свое дыхание, и я ворвался в нее, матерясь как моряк.

Мы не переставали целоваться, и это только обостряло наши ощущения, делая их намного... интенсивнее.

С каждым толчком... с каждым стоном, который она издавала, я хотел больше. Что бы это ни было между нами, я чертовски хотел больше, я хотел, чтобы это продолжалось и продолжалось.

Белла крепко ухватилась за меня и перекатила нас так, чтобы оказаться сверху, и когда она села на мне, принимая мой член в себя до предела, я улыбнулся ей.

- О, она любит быть сверху... приятно знать.

- Заткнись, - сказала она мне, качая бедрами, будто пыталась поймать самый быстрый оргазм всех времен, но я остановил ее, придержав за талию.

Мои руки опустились на ее задницу, и я потянул ее на себя, одновременно толкая бедра вверх, заполняя ее полностью, она охнула и напряглась на мне.

- Вот так, да?

Она кивнула, и я повторил процесс. Медленно, глубоко и требовательно.

Отчаянно желая доставить ее туда, куда она хотела, с каждым толчком.

Каждый раз она издавала эти невообразимые звуки, похожие на что-то... среднее между стонами желания и поскуливанием, и когда пришло время, я стал двигаться более жестко... яростно, пока Белла не выпустила этот чертовски красивый стон, крепко ухватив меня за плечи, срываясь в пучину своего удовольствия, заставляя меня самого испытать мощнейший оргазм.

Я смотрел на нее все время.

Я не мог оторвать от нее глаз, даже когда думал, что не могу вынести этого больше.

Когда ее оргазм закончился... и мой тоже... я потянул ее на себя, чтобы мог поцеловать ее снова. И не отпускал еще какое-то время, лаская ее кожу, чувствуя, как замедляется биение ее сердца, пока оно не вернулось к своему нормальному ритму... и тогда я дал ей отдохнуть, уложил рядом и натянул на нас одеяло, чтобы ей было комфортно. Она положила голову на мое плечо, ее рука накрыла мою татуировку снова, как и прошлой ночью.

Это облегчало боль.

- Эдвард?

- Хм.

- Как ты думаешь, мы поймаем этого парня?

Я выпустил немного воздуха из ноздрей, прежде чем ответил ей. Нельзя было сказать наверняка, но у нас, по крайней мере, было больше информации об этом парне на этот раз, чем тогда у меня в Чикаго.

- Я надеюсь, что так, Птичка.

- А как ты думаешь, тебе придется использовать свое оружие?

Ее вопрос удивил меня. Даже не знал, что она заметила, что я привез его с собой. Но опять же, Белла замечала вещи, которые большинство людей упускало, так что...

- А ты станешь считать меня плохим человеком, если я скажу, что надеюсь на это?

Она сжала мою руку немного.

- Ты не плохой человек.

Я не ответил. Мы никогда ни в чем не соглашались.

Улыбнулся, запуская пальцы в ее волосы, и, услышав тихое сопение, понял, что она засыпает.

Довольно скоро после этого, она пробормотала что-то, и я попросил ее повторить раза три, прежде чем догадался, что она уже спит. И хмыкнул, думая как это чертовски мило, что она говорит во сне.

Когда понял, что сам не смогу заснуть, то оставил ее в постели и, натянув свои джинсы обратно, подошел к ноутбуку, чтобы погуглить колокольни в Новом Орлеане из моего списка, рядом с которыми могли бы гулять дети.

Я сделал еще несколько заметок для Чарли, постоянно поглядывая на Беллу пока печатал. Я наблюдал, как она спит, и мои пальцы замерали на клавиатуре, я думал о том, как хорошо было просто... быть снова.

Я даже не понял, как это произошло, но вот я здесь... увлечен чем-то снова... из-за нее.

Через некоторое время я встал из-за ноутбука и подошел к французским дверям, ведущим на небольшой балкон. Отодвинул шторы, посмотрел на город под нами, задумавшись, как долго это продлится? Что это – страсть?.. Или когда мы расследуем это дело... я снова начну искать своего брата на дне бутылки?

Я потерялся в своих мыслях на время, жалея, что не могу кое-что исправить в прошлом.

Много чего исправить.

Нет, даже больше. Желая, чтобы я мог знать, во что втянул себя Гаррет. Желая, чтобы я уловил определенные сигналы, предупреждающие меня, что он теряет связь с тем, кем он был. Желая, чтобы я не нажал на курок в тот день.

Я не знал, который час, когда услышал, как Белла заговорила во сне снова:

- Не его вина.

И я нахмурился, потому что это не выглядело так, будто она видит беззаботный сон, судя по тому... как она начала крутиться в постели, скидывая с себя одеяло, будто ей снова неудобно.

Я смотрел и ждал, задаваясь вопросом, что происходит внутри ее головы.

- Почему ты здесь?

То, как она сказала это, заставило меня вспомнить об очень знакомом разговоре, который так или иначе продолжал всплывать в моей памяти даже год спустя.

- Стоп, - попросила она.

И прежде чем я понял, что происходит, я прошептал в темноту комнаты.

- Гаррет?

Ничего не произошло, за исключением того, что Белла успокоилась немного, и я посмотрел вокруг, не видя ничего.

- Ты говоришь с ней прямо сейчас?

Белла замерла еще больше, и каким-то образом я почувствовал, что так он отвечает мне. Несмотря на то, что это не имело смысла... все же... я это знал.

- Потому что, если это так... ты должен перестать.

Она засмеялась, и я мог бы поклясться, что она сейчас назовет меня «королевой драмы», как всю жизнь - сколько я себя помню - дразнил меня мой брат.

Я подошел к постели, где она спала, и встал в защитную позу рядом с ней, оглядывая комнату снова. Я не знаю, что надеялся увидеть... привидение? Какой-то... знак, что он здесь? Я не знаю.

- Она прошла через многое, просто... оставь ее в покое, парень.

Белла больше ничего не говорила после этого и не ворочалась, только уткнулась в подушку, которая лежала рядом с ней, устроившись поудобней.

«Боже».

Я понятия не имел, что делать с этим дерьмом. Я имею в виду...

«Чтоб меня».

Я потер щетину на своем подбородке, а потом проверил время. Уже почти рассвет.

Я задумался на мгновение, и почти сразу решил, что должен идти.

Почему, понятия не имею. Инстинкт, может быть.

Так что я нашел свою рубашку, схватил ноутбук и оставил Беллу спать, надеясь, что ей удастся хорошенько выспаться, прежде чем мы встретимся с ее отцом. Когда я добрался до своей комнаты, то бросил вещи на застеленную кровать и принял душ.

И снова я задавался вопросом, что же мой брат, возможно, пытался сказать Белле, постоянно повторяя эти последние минуты, которые мы провели вместе, снова и снова.

«А может быть, - думал я, - он пытался этим что-то сказать мне?»

мост-дамба через озеро Пончартрейн


Новый Орлеан

отель

__________
Перевод: rs-online
Редакция: Илария