Глава 16: Увидеть надежду

«Я концентрируюсь и слышу дух человека,
которого вызываю, но могу слышать его неясно».
Д. Акора
 

Белла

Ба все еще нарезала клубнику, когда я, проводив Эдварда, вернулась в дом. Было странно, как приятно взволнованна я была всем тем, что связано с Эдвардом, и в то же время так растроенна и задета визитом своего собственного отца - с другой стороны.

Жизнь в последнее время говорила со мной негромко. И если бы я только могла понять, что она пыталась мне сказать.

Я уселась на табурет, стоящий у столешницы, пытаясь отвлечь себя от этих мыслей, и взяла одну ягоду, тщательно разглядев ее, прежде чем отправить в рот.

Ба шлепнула мою руку своей ладонью, и я одернула ее.

- Ой.

- Это для чизкейка, Изабелла Свон. Ты ведь знаешь.

- Одна клубничка не испортит твой торт, Ба.

- Уверена?

Я закрыла глаза и, глубоко вздохнув, с сарказмом, будто открывая ей какую-то великую тайну, ответила:

- Да, это клубника не то, что ты ищешь, - заверила я ее, и она только покачала на меня головой и вернулась к нарезке ягод. Я взяла еще одну из контейнера, где они лежали. – Вот эта... эта клубника тебе нужна.

- Белл, если ты не перестанешь шутить над своей старой бабушкой...

Я хихикнула.

- Откуда такая игривость, а? Не похоже, что визит твоего отца был таким веселым.

Она посмотрела на меня искоса, и я немного покраснела и пожала плечами, опуская глаза к полу, чтобы попытаться скрыть свою улыбку.

- Не знаю.

- Это ведь не то, что начинается на «Э» и заканчивается сексом, не так ли?

- Ба!

Она всегда умела шокировать и смущать, эта женщина.

Она засмеялась, и я сменила тему.

- Лучше скажи мне, что вы с мистером Уитлоком делали вместе?

- Кажется, он сказал об этом. Он помогал мне...

- С твоими продуктами, я знаю.

Я показала пальцами кавычки, чтобы она поняла, что она не единственная, кто может смущать и шокировать людей.

- А что я могу сделать, если мужчина ведет себя, как рыцарь?

- Он такой и есть, - размышляла я, отводя от нее глаза и оглядывая комнату, заблудившись в собственных мыслях.

- Не он один, кажется.

- Хм? Что?

- Твой Эдвард был довольно впечатляющим, преградив путь Чарли после твоего ухода.

Я вскинула голову, когда она назвала его «моим Эдвардом».

- Он сделал это?

Она кивнула.

- Не позволил твоему отцу ступить и шагу к лестнице, чтобы пойти за тобой.

Я улыбнулась. Это было так... Я не знала, какое слово подобрать для этого. И уже почти склонялась к тому, чтобы назвать это «по-рыцарски», но это не имело значения, потому что Ба прервала меня, в любом случае.

- Похоже, он испытывает к тебе что-то немного большее, чем просто похоть, если ты меня спросишь.

Ее слова вызвали странное чувство у меня в груди и в животе, где живут бабочки. Имею в виду, я знала, что в происходящем между нами не было ничего серьезного. Он не подходил на роль «того парня», независимо от того, что эти глупые сны продолжали мне говорить.

Ба все еще болтала, пока я размышляла об этом.

- Я имею в виду, если тебе нужно от девушки только одно, не все ли тебе равно, расстроил ли ее отец и почему заставил плакать? Верно?

Мои глаза, должно быть, потускнели немного, и она заметила это, потому что, когда Ба закончила с клубникой и убрала все в холодильник, она сказала:

- Ох, ну что я могу знать, я ведь просто старая женщина.

Она вытерла руки полотенцем, поправила юбку, а потом подошла ко мне, глядя мне прямо в глаза, взяла мое лицо в свои ладони.

- Ты знаешь, это не твоя вина, что твоя мама умерла, не так ли?

Я кивнула, внезапно потеряв способность говорить. Она застала меня врасплох, вспомнив о моей матери вот так. Но я понимала, почему она это сделала. Ба всегда знала, что мучает меня в глубине моего сознания.

- Чарли тоже это знает.

Я до боли сжала губы, пытаясь остановить подкравшиеся к глазам слезы.

- Он не винит тебя, Белл... он винит себя. Почему, как ты думаешь, он почти никогда не приезжает сюда?

Мне удалось только пожать плечами.

- Потому что он стыдится себя, вот почему, - она нахмурилась, прежде чем продолжила: - Правда заключается в том, что твоя мать никогда не принимала никаких решений, исходя из того, что кто-то сказал ей или ожидал от нее. Все, что она делала в своей жизни, она делала, потому что хотела этого... ты меня понимаешь?

Я больше не могла сдержать слезы, поэтому только кивнула ей.

- Так было и в ту ночь, когда она ушла.

Слезы размыли зрение, и я схватилась за бабушку, она притянула меня в свои добрые руки. Я не любила вспоминать о ночи, когда ушла мама.

Это была та же ночь, когда она умерла.

Та же ночь, когда я, может быть, могла бы остановить ее, но не сделала этого.

- Мне просто иногда хочется, чтобы она была здесь, – тихонько прошептала я. И этим я никак не хотела обидеть бабушку. Она знала, что я имела в виду.

И Ба поцеловала меня в щеку.

- Она здесь, девочка... она здесь.

Бабушка утешала меня, пока я, всхлипывая, глотала слезы, а затем снова поцеловала, прежде чем отправиться в постель. Я сказала ей спокойной ночи, проводила взглядом, когда она поднималась по лестнице, прислушалась, чтобы услышать, закрылась ли ее дверь, прежде чем встала из-за столешницы и отправилась в гостиную.

Села на диван и некоторое время внимательно наблюдала, заставляя замолчать свою память, за исключением одной вещи. Я просто хотела посмотреть, смогу ли снова испытать те неясные чувства... ну... которые посещали меня там раньше.

Телевизор.

Голоса. Голос то есть.

Смех.

Я окинула комнату взглядом и терпеливо ждала, но ничего не происходило. Только мелькнувшие воспоминания о пальцах, перебирающих мои волосы, глазах, прожигающих мою душу, и мужчине, который - я уверена – разобьет мое сердце на миллион кусочков рано или поздно.

Вот тогда я поняла, что ничего больше не дождусь.

Все эти странности были связаны с ним и происходили только, когда Эдвард был рядом... или вот-вот должен был появиться.

Я испустила тихий вздох, думая о том, что бесполезно сидеть там дальше, разочарованной в очередной раз, как и всякий раз, когда действительно хотела, чтобы мой дар подсказал мне что-то, но ничего не получала.

То разочарование кольнуло мое сердце, и я решила тоже отправиться в постель.

Не сказать, что бы это помогло.

Эдвард не позвонил. Не то что бы я ожидала этого. Но вместо того, чтобы заснуть, я всю ночь ворочалась. И даже когда мне все-таки почти удалось провалиться с сон, я услышала шорохи, которые бабушка называла дыханием дома.

Было уже довольно поздно... или рано, в зависимости как посмотреть на это, когда я откинула одеяло, отчаявшись заснуть, и схватила свой мобильный телефон, собираясь сделать что-то, что обычно не делаю.

Я написала Эдварду.

«Привет».

Довольно скоро, хотя мне это показалось вечностью, она ответил мне.
 

«Привет».
 

«Ты спишь?»
 

«Глупый вопрос».

Я усмехнулась его словам, горевшим на экране моего телефона. Представила, как он хмурится, глядя на свой телефон. Забавно, как все, что бы он ни делал, могло заставить меня чувствовать себя лучше.

«Слишком поздно для

небольшой виртуальной компании?»

Он ответил не сразу, но когда я получила ответ, то улыбнулась.

«Что-то не так?»
 

«Не могу уснуть».
 

«Я тоже».
 

Я не знала, что сказать после этого. Вроде как намекнула ему, что мне одиноко, но не хотела давить на него, опасаясь, что он просто скажет мне, чтобы я оставила его в покое, так что просто ждала, крутя в руках этот глупый телефон.

Но недолго.

«Почему бы тебе не приехать сюда?»
 

Я закусила губу, задумавшись. Имею в виду... это было отчасти то, чего я хотела. Но разве это не аморально? Писать ему, напрашиваясь на ночное рандеву?

Я стала спорить с собой.

Это необязательно должно быть рандеву.

Мы могли бы просто... поговорить.

Но что-то подсказывало мне, что Эдвард не из тех, кто жаждет просто поговорить, приглашая к себе в гости женщину в час ночи.

Я начинала не на шутку нервничать.
 

«Хэй?»
 

Ухх.

«А почему бы тебе не приехать ко мне?»
 

«Потому что у меня нет

самой проницательной бабушки в мире

в соседней комнате».
 

Я хихикнула. Он был прав.

...

Я набралась мужества.

«Ты пьян?»
 

«Пока нет».
 

«Уже больше часа ночи.

А ты все еще пьешь?»
 

«Только пиво. Это не в счет».
 

Я вздохнула, качая головой на телефон. Решила, что это именно то, что оправдает меня перед самой собой, и написала ему:

«Не пей больше, и я приеду».

...

...

Ничего.

«Эдвард?»

...

...

«Эдвард?»

«Хорошо».
 

Прислал он в ответ, и, кажется, мое сердце пропустило удар или два после этого. Я была довольна, как бездомная кошка, укравшая кусок мяса.

Я послала ему еще одно сообщение с моей стороны Мэдисонвиля.

«Хорошо, скоро буду».

И тогда я быстро выпрыгнула из своей пижамы, думаю, я поставила рекорд по раздеванию. Расчесала волосы, убедилась в отсутствии волос на ногах и освежила подмышки дезодорантом, умылась.

В общем, сделала все, как не для ночного свидания с определенными намерениями. Или, по крайней мере, убеждала себя в этом.

Захватила кое-что, что мне было нужно перед отъездом, но как только открыла дверь своей спальни, остановилась, застыв на месте. Я была точной копией человека, застывшего в дверях спальни моей бабушки.

Джаспер Уитлок стоял в коридоре, держа свои старые, коричневые ковбойские сапоги в одной руке, а в другой - рубашку, будто он только что сбежал из комнаты своей подружки в общежитии после...

- Мистер Уитлок?

Его первая реакция на то, что я поймала его, возможно, была шоком и смущением, однако он взял себя в руки, спустя мгновение, вспомнив, что он намного старше меня и не нуждается в моем разрешении на посещение соседней спальни.

Независимо от времени дня или ночи.

Он выпрямился и вытянул шею, чтобы вежливо кивнуть мне.

- Белла.

Ухмыльнувшись, подмигнул, проходя мимо меня к лестнице, походкой, которая могла бы конкурировать только с Бертом Рейнолдсом.

Все, что я могла сделать, это попытаться уберечь мою челюсть от удара об пол.

И только тогда я заметила, что Ба стоит у своей двери, наблюдая за нами из полумрака комнаты. После того, как я вытащила себя из оцепенения, в которое меня отправила вся эта ситуация, я подняла бровь на нее и саркастически подразнила ее.

- «Шлюшка».

Она посмотрела на меня сверху вниз, запахивая на себе халат и вздернув подбородок.

- Моряк моряка видит издалека, - сказала она, откинув волосы, и повернулась, чтобы исчезнуть обратно в спальне, закрывая за собой дверь.

Я фыркнула, улыбаясь и качая головой на дверь, а затем вспомнила, что должна была куда-то идти.

А ее я еще смогу поздравить позже с тем, что она, наконец, вытащила голову из задницы.

Всю дорогу к плавучему дому Эдварда я нервничала, стуча пальцами по рулю, подпрыгивая на месте, и с силой вжимая педаль в пол, чтобы добраться туда как можно быстрее. Что было иронично, потому что как только я оказалась на месте, то никак не могла вытащить себя из этой чертовой машины.

«Что я найду внутри?» - спрашивала я себя.

«Пьяного и воинственного Эдварда, который не захочет никакого ни дружеского, ни какого-либо другого общения?»

«Или почти сходящего с ума от горя и вины Эдварда, который настолько погружен в прошлые ошибки своего брата, что не может оставить их и жить дальше?»

«Или проблески истинного Эдварда снова? Того, каким он был в закусочной, которому нравилось дразнить меня и смеяться, который заставлял меня думать, что, возможно, существует в этом мире кто-то и для меня?»

Я услышала, доносящуюся из дома музыку. Негромкую, мягкую, и это было, по крайней мере, обнадеживающим, так что я открыла дверцу машины, вышла и спустилась к дому. Оказавшись на задней палубе, открыла стеклянную дверь, улыбнувшись тому, что он оставил ее незаперной для меня, так что мне не пришлось искать ключ.

Вошла внутрь, там было тихо, только музыка, а затем я заметила коробку, стоящую на журнальном столике вместе с парой пустых пивных бутылок. Он явно был близок к очередному срыву в начале ночи, и я никак не могла удержаться, чтобы не взглянуть на то, что же так мучает его, прежде чем найти его самого.

Я узнала первое фото, которое увидела у одной из пивных бутылок. Это была Бри Таннер, девушка из моего видения, пропавшая девушки из дела, над которым Эдвард работал в Чикаго.

Взяла на мгновение ту фотографию, ожидая получить от нее что-то, но ничего не увидела. Положила фото обратно и посмотрела на другое, лежащее рядом с ним на столе.

Сдвинув брови, я потянулась к нему рукой, но прежде чем взяла его, что-то почувствовала.

Шепот, как дуновение ветра, заполнил комнату, и уже знакомое видение мелькнуло перед моими глазами.

«Не позволяй ему сдаться, Белла».

Потом еще.

«Не дай ему запугать тебя, Белла».

Тогда, как в моем сне, столько раз уже повторившемся, я произнесла свои собственные слова:

- Кто ты?

Я повернула фотографию, но даже прежде, чем прочитала надпись, сделанную сзади, я уже знала кто это.

«Гаррет».

Я ахнула, понимая, что происходит.

Он пытался вступить со мной в контакт.

Я бросила фото, закрыв рот ладонью, и села, все вокруг закружилось перед моими глазами, когда поняла, что брат Эдварда пытается мне что-то сказать.

И тогда я почувствовала, как дрожат мои руки.

- Хорошо, - сказала я спокойно, глотая комок в горле. - Мы не будем волноваться... мы все уладим. Я обещаю, что мы сделаем все, что нужно. - Я не была уверена, разговариваю ли я сама с собой или с Гарретом, на всякий случай, если он слышит. На данный момент, по крайней мере, я знала, что точно должна встать с этого дивана, прежде чем Эдвард поймет, что я уже здесь, и захочет узнать, какого черта, я разглядываю его вещи.

Собрала все свое самообладание и, заставив себя встать, направилась в другую – единственную – комнату в доме Эдварда, где он мог быть, оставляя контакты с другим братом на потом.

Сначала я остановилась в дверях спальни Эдварда, молча разглядывая его лежащего на постели. Он все еще был в джинсах, но это все, во что он был одет.

Он лежал, согнув одну ногу в колене, подложив руку под голову. Смотрел в окна своей спальни на лунный свет, его свободная рука накрывала татуировку на его груди.

Когда он почувствовал мое присутствие в комнате, то повернул голову, скользя по мне взглядом.

- Я убил «Стеллу» ради тебя.

Я наклонила голову и слегка ухмыльнулась - никогда не понимала его, когда он говорил загадками.

- Мой брат уже дал бы мне затрещину за то, что вылил такой хороший алкоголь.

«Ах. Пиво».

«Он явно не пьян», - подумала я, судя по ясности его речи. И это сняло напряжение, заставив меня немного расслабиться.

- И как?

Он протянул ко мне руку, молча приглашая меня присоединиться к нему, лишь на секунду задержавшись у края кровати.

Взял мою ладонь и посмотрел на нее, как будто пытаясь что-то там прочитать. И на мгновение я подумала, а вдруг он увидет, что я брала фото его брата.

- Кажется, ты имеешь дело почти с такой же фигней, как и я, - размышлял он. - Может быть, даже с большей.

И я подумала о моей матери, ее смерти и словах бабушки сегодня вечером.

О моем отце.

- Может быть.

Он молчал, мне показалось целую вечность после этого. Его глаза бродили по моему телу, и мне пришлось отвернуться от него несколько раз, чтобы попытаться скрыть румянец, который он этим вызывал. Положив руку на мой живот, скользнул ей к груди, чтобы исследовать мою реакцию на его движения, когда задел мой сосок, уже напряженный под тканью топа.

То, как он следил за своими движениями, наблюдал, как вздымается моя грудь от ощущений, которые он во мне вызывал...

В последний раз, когда я попыталась отвернуться от него, его рука удержала мой подбородок, и мои глаза встретились с его глазами.

Он смотрел прямо на меня.

- Сними свой топ, - сказал он мне этим низким, нуждающимся голосом.

Он заставлял меня чувствовать такую невероятную слабость в коленях - этот мужчина. Я имею в виду, думаю, не стоит скрывать тот факт, что я хорошо разбиралась в сексе и знала, что и как надо делать, но, как правило, это были «бух-бах-спасибо, мэм» - типа свидания, которые давали мне то, что я хотела, но в то же время, на самом деле, не давали того, что мне было нужно.

Каждая встреча с Эдвардом заставляла меня чувствовать себя так, будто я самая неопытная женщина на планете. Он позволял мне чувствовать себя желанной... красивой и даже неотразимой.

То, как только он один смотрел на меня, пускало дрожь по моему телу, а тем более, когда он практически требовал, чтобы я подчинилась ему.

И я сняла топ. Потому что хотела. Я хотела почувствовать его повсюду, и каждый раз... каждый раз... я испытывала те же ощущения... как во сне. Том сне, который я видела даже прежде, чем он здесь появился. Несмотря на то, что он никогда не говорил этого, я знала, что он тоже чувствовал это.

Его страсть была глубока.

Так что, не говоря ни слова, я стянула топ через голову, открывая его взгляду свою обнаженную грудь, и он не сводил с меня глаз, пока я делала это.

Я закусила губу, не зная, что будет дальше, не зная, что он хочет от меня. Но потом я подумала об этом и вспомнила именно то, что большинство мужчин хотят так часто... и тихонько улыбнулась.

Спустилась чуть ниже и стала расстегивать молнию на его джинсах.

Он уже был возбужден. Не то что бы я удивилась этому, я и сама уже истекала желанием. И когда он приподнял свои бедра, чтобы помочь мне стянуть его одежду окончательно, я воспользовалась моментом, чтобы действительно посмотреть на него.

И только тогда подумала, что до этого момента я, на самом деле, не видела его таким отрытым для меня. И, может быть, это был его способ защитить себя, но сейчас... не знаю, я чувствовала, что, возможно, он позволил мне подобраться к нему поближе.

- Юбка... ее тоже нужно снять, Птичка.

Я вздрогнула.

«Птичка».

Я до сих пор не была на сто процентов уверена, почему он звал меня так. И не купилась на его версию, озвученную в кафе накануне, но он расскажет в свое время.

Выбравшись из юбки, я уронила ее на пол, а затем вернулась на кровать, туда, где меня ждала его эрекция. И позволила своим рукам скользнуть вверх по его бедрам, прежде чем моя ладонь обхватила его возбужденную плоть, осторожно ее поглаживая.

Его глаза закрылись, дыхание стало частым, когда я впустила его в свой рот, окружив губами, медленно принимая каждый дюйм до тех пор, сколько могла.

Еще один рваный вздох Эдварда и…

- Блять, - словно капля густого масла сорвалась с его губ.

Его ругательства должны бы обижать меня, но, честно говоря, когда он говорил это, особенно во время секса… Я бы хотела научиться ругаться так же.

Мои руки ласкали его живот и грудь в ответ на его реакцию, пальцы царапали его кожу там, где – я знала – была его татуировка. И тогда я почувствовала руку... может быть, две, я не уверена... на моем затылке, подталкивающие меня глубже впустить его.

- Твой рот... чертовски прекрасен.

Я позволила ему делать со мной все, что он хотел... Мне хотелось, чтобы он снова почувствовал контроль, который потерял где-то и который пытался забыть. Его пальцы тянули мои волосы, направляя меня то вверх, то вниз, чтобы дать то, что ему нужно, его бедра толкались навстречу моим губам, и я была просто рада позволить ему делать это. Дать ему почувствовать нечто иное, кроме ответственности за что-то, над чем у него не было никакого контроля год назад.

Он шепотом матерился, и когда я почувствовала, что он уже близко, приготовилась ко всему. Но потом он резко остановился, утягивая меня наверх и переворачивая одним махом. Оказавшись на четвереньках, я почувствовала, как он обхватил меня за талию сзади, притягивая меня к себе, так как он хотел этого... хотел меня.

- Я не могу больше ждать, - прохрипел он, сталкивая наши тела и направляя свой член туда, где я ждала его.

Тогда рука, которая прижимала мою спину к его постели, снова скользнула в мои волосы, и, стянула их в кулак, когда он вошел в меня. Мои глаза закрылись, он заполнил меня, но его рука потянула меня за волосы, заставляя изогнуться мое тело, подавшись ему навстречу, позволяя проникнуть еще глубже.

Мои глаза распахнулись, и я заметила зеркало, прикрепленное к задней части двери в его спальню. Оно было прямо напротив нас, отражая мое обнаженное тело, которым он управлял; и когда я нашла в зеркале глаза Эдварда, наблюдающего за нами, я почувствовала, что все мое существо прожгло волной восторга.

И его губы... они были у моего уха.

- Быть с тобой, это словно дышать снова, - сказал он мне, не нарушая нашего зрительного контакта через зеркало.

Его рука накрыла мою грудь, и его ласки были... фантастическими.

Я следила за движениями девушки напротив меня, как она повернула голову, давая ему доступ к своей шее, которую он лизал, сосал и целовал, пока одной рукой продолжал держать ее волосы, а пальцами другой щипал и ласкал ее соски.

Мои соски.

Боже.

Мои глаза медленно закрылись снова, а он все продолжал двигаться, и я стала встречать каждый его толчок с такой же настойчивостью.

Его дыхание стало частым, а затем он коленом развел мои ноги шире, чтобы его пальцы могли уделить внимание клитору. Когда они выводили круги на этом опухшем нервном окончании, он тихо шептал мне в шею:

- Боже ты мокрая... такая чертовски мокрая, Белла.

То, как он произнес мое имя, заставило меня потеряться, и я почувствовала, как мои бедра стали двигаться быстрее, желая сладкой развязки.

Он выдохнул... тяжело... и прохрипел:

- Боже, это так хорошо.

Часть меня была смущена тем, как открыта я оказалась перед ним, но эта часть была несоизмеримо мала. Мне просто хотелось, чтобы он заполнил меня всю.

Я потеряла контроль над своим дыханием, и его пальцы закружили еще... быстрее.

- Скажи это, Птичка... скажи это для меня.

- Бляяять.

- Верно, - выдохнул он... толкаясь... кружа. - Скажи это еще раз, - потребовал он. - Мне чертовски нравится, когда ты грязно говоришь для меня.

- Черт, Эдвард, - я практически взывала к милосердию, а затем почувствовала это. Мой оргазм сокрушил все мои запреты, и, боже, я позволила ему это.

- Чееерт.

Он сел и потянул меня на себя, когда сказал это, прижимая меня крепко к себе, рыча и мощно кончая внутри меня. И когда его бедра замедлились, и голова упала на мою спину, я, наконец, расслабилась. Выскользнула из его рук и опустилась на кровать, исчерпанная, но чувствуя сильное желание сказать мужчине рядом со мной, что я люблю его.

Я не сделала этого. Не сказала ему. По многим причинам.

В первую очередь, боялась, что это заставит Эдварда активизировать свои оборонительные механизмы, что, вероятно, в конечном итоге закончится тем, что он выкинет меня из своей постели, а я была не готова пока уезжать.

Во-вторых, я была не совсем готова любить его.

Это было просто слишком страшно.

Пока, во всяком случае.

Так что я отогнала эту мысль, списывая ее на посторгазменный стресс, наблюдая за его дыханием, надеясь, что он обрел мир с собой хоть на некоторое время.

Он лежал тихо, пока я устраивалась на его плече, положив на него подбородок, а свою руку на его грудь. Тогда мои глаза снова нашли его татуировку.

Я несколько раз пальцем обвела этот символ.

- Что это значит?

Он не сразу мне ответил. Я и не думала, что он ответит, но затем, не открывая глаз, он накрыл мою ладонь своей и удержал ее там на мгновение.

- «Братья».

Я легла на его плечо и посмотрела на наши руки, сплетенные вместе на его груди, снова задаваясь вопросом, что же случилось с Гарретом. Что заставило человека, которым Эдвард восхищался, сделать что-то, что не дало тому выбора и заставило убить его.

И тогда я как-то вернулась к мыслям о Чарли и нашем вчерашнем противостоянии. Может быть, потому что Эдвард, казалось, был также обижен на своего брата, как и я иногда на своего отца.

Размышления о Чарли навели меня на мысли о том, что за маленькую девочку он пытался найти, и это снова привело меня к Эдварду.

- Что с ней случилось? С этой маленькой девочкой. Бри.

Его глаза оставались закрытыми.

Дыхание замедлилось.

- Любопытная Птичка, - пробормотал он.

- Я не хочу давить на тебя, - прошептала я. - Просто спрашиваю.

Его губы дернулись. Я видела, что ему трудно говорить об этом, но он это сделал, так или иначе. Для меня.

- Признана умершей.

- О.

Его рука на мгновение сжала мою, прежде чем он продолжил, но это было больше похоже на бормотание.

- Первые сорок восемь часов - это твой лучший шанс... - он затих, а затем: - После этого...

Он зевнул и довольно скоро уже спал, прижимая меня руками к своей медленно вздымающейся груди. Мне было жаль, что я спросила его об этом. Жаль, что я вложила в его голову мысли об этой маленькой девочке прямо перед тем, как он заснул.

Перевернулась на спину и стала смотреть на лунный свет, точно так же, как это делал Эдвард до моего появления сегодня ночью. И все думала, сколько дней прошло с тех пор, как пропала та девочка, о которой говорил Чарли.

Чем больше я думала, тем хуже себя чувствовала. Лишь вспомнив те чувства, которые испытала, прикоснувшись только к частице ее одежды. Как страшно ей было, жутко... больно.

Вот тогда я и решилась, выбралась из постели Эдварда и отправилась искать свой сотовый телефон.

Надела свой топ и юбку обратно, а затем вышла на заднюю палубу и набрала номер, которого не было в списке моих звонков уже многие месяцы. Подождала немного, и он ответил:

- Чарли Свон.

Его голос был грубым и усталым, и только тогда я вспомнила, что уже середина ночи.

- Папа? Прости, я забыла о времени...

- Белл? Все в порядке, дорогая, что случилось?

Я кусала ноготь на большом пальце, чертовски нервничая и не зная, как говорить с ним. Когда я не ответила ему, он, должно быть, предположил худшее.

- Белл? Мне приехать и...

- Нет, папа, я просто... хотела, чтобы ты знал, что я в деле.

- Что?

- Я хочу помочь тебе.

- Белл, это... - Я могла слышать, как он выдохнул на другом конце линии. - Спасибо... я приеду за тобой утром, если хочешь.

- Нет, я, хм... - вернулась в дом, прошла через гостиную и заглянула в спальню Эдварда; он крепко спал и улыбался, и я надеялась, что его сон будет спокойным.

- Я приеду первым же рейсом, папа. Встретимся в участке?

- Это звучит здорово, милая. Правда, спасибо.

- Я делаю это не для тебя, если честно, - сказала я ему. – Но, в любом случае, пожалуйста.

- Хорошо, я приму все, что смогу получить... и Белл?

- Да?

- Я люблю тебя, милая.

Я кивнула.

- Хорошо.

Завершив разговор, я почувствовала, что мои глаза на мокром месте. Я не слышала, как он говорил эти слова уже очень долго, и была не в состоянии сказать ему их в ответ, потому что и сама этого долго не делала. И на самом деле не знала, была ли готова к этому сейчас.

Не знала, заслужил ли он это.

Или вернее, заслужила ли я.

Собрав свои чувства, я на цыпочках зашла в спальню Эдварда, положила телефон и собрала остаток своих вещей. Укрыла его одеялом, прежде чем оставить его там, чтобы он отдохнул, а затем вышла из дома на лодке.

Если я собираюсь помочь своему отцу с этим делом, которое может оказаться связано еще с другим подобным, мне самой нужно хорошенько отдохнуть.

Вернувшись домой под утро, я очень быстро уснула.

И снова мне снились белоснежные простыни и страстные поцелуи мужчины, который клялся мне в бесконечной любви.
 

*Братья*

__________
Перевод: rs-online
Редакция: Илария