Физически, я почувствовал себя более расслабленно, когда двухэтажные деревенские домики показались на невысоком холме дороги, и я вздохнул, ослабляя хватку побелевших пальцев на руле арендованного автомобиля.

Пребывание на чистом горном воздухе Адирондака, после того как я почти задохнулся от смога у себя дома в Калифорнии, по большей мере успокаивало. Я действительно очень соскучился по снегу- в десять раз большее удовольствие мчаться, утопая в адреналине, со скоростью почти 180 миль в час и чувствовать невесомость, вжимаясь в кресло автомобиля.

Я провёл отпуск в Лейк Джорджи, в Нью-Йорке с одной из девушек с которой я пытался завязать отношения по прибытии в Калифорнию, которая была увлечена странными сувенирными магазинами и развлечениями в барах, расположенных на набережной. В то время, когда ей хотелось отсиживаться в отеле большую часть выходных, я жаждал вырваться наружу и заняться исследованиями.

Итак, я вёл роскошный арендованный автомобиль, в то время как она, дуясь, осаждала мини холодильник, боясь, что я заблудился, когда дома и бизнес-центры перестали так часто встречаться на нашем пути. Прошло около 20 минут прежде, чем я заметил дома, церкви и слоняющихся вокруг людей, но провалился в попытке найти место, где я бы смог развернуться. Я проехал мимо средней школы, позже сообразив, что я мог бы развернуться там, и сразу свернул направо за ней и, в конце концов, вырулил на тихую улочку с играющими на дороге в баскетбол детьми и свободно бродящими животными.

Я заметил табличку «Свободный дом» перед бревенчатым домиком и из любопытства остановился за синим внедорожником. нему.

Из многих вещей, которые я любил в этом маленьком мире, я нашёл это прекрасное место, куда можно убежать, чтобы расслабиться. Я нашёл агента по продаже недвижимости и предложил ей намного больше того, сколько просили за дом. Её челюсть рухнула вниз прежде, чем она, немного заикаясь, смогла сказать, что дом теперь мой.

Табличку перед домом убрали и я, став богаче на один дом, вернулся в отель. И когда я вернулся в Калифорнию, со своей, сидящей рядом и кипящей от злости, теперь уже бывшей девушкой, я всё ещё никак не мог понять, почему она была так удручена и разорвала наши « отношения», когда узнала, что я купил дом.

На самом деле я и не возражал. Она не была столь интересна, как ей приписывали таблойды, да и она сама.

Направляясь домой, в Форкс, штат Вашингтон, после окончания съёмок моего последнего фильма, к своей семье, что возможно сделает их более счастливыми, чем что-либо, всё чего я действительно хотел - это тишины и покоя.

Но мне не стоило этого ожидать по приезду домой. Там меня ждала сестра с повышенной возбудимостью, не менее возбуждённая мать, старший брат, который получал удовольствие издеваясь надо мной, припоминая всё и всех, и надеющийся отец, который всё ещё не одобрял мой выбор профессии.

Я люблю свою семью. В них было всё, о чём только может мечтать человек, и я изо всех сил старался не принимать свою семью как должное.

Но, как и в любой другой семье на планете, общение с ними было полезно в малых дозах. Мне нужна была передышка, и некоторая самостоятельность, чтобы осознать и вспомнить, что в действительности я был зрелым, нормальным, двадцатипятилетним парнем, прежде, чем за такой долгий промежуток времени, навестить их.

Закрывая водительскую дверь и, виновато опуская голову, я открыл багажник и схватил две сумки, наполненные вещами. Моя младшая сестра Элис немало удивила меня своим внезапным визитом и настояла на своей помощи в сборах моего багажа, когда услышала, что я исчезаю на следующие три недели.

Естественно она не смогла воздержаться от тонких намёков о том, как родители скучали по мне и как считали дни до Рождества, когда я буду дома, чтобы провести побольше времени рядом с ними.

Я тайно подозревал, что моя мать, Эсми, непреднамеренно поощрила Элис на поездку в Калифорнию, в надежде на то, что она уговорит меня вернуться вместе с ней домой.

И я бы поехал, если бы последние две недели работы не были такими напряжёнными. К концу съёмок напряжение чувствовали все, и к тому моменту когда начал приближаться крайний срок, у нас было довольно много не отснятых сцен.

Было несколько дней, когда в течение сорока восьми часов я света белого не видел. Чудо-гримёры замазывали чёрные круги под глазами и избавляли от красноты уставшие глаза.

Нам всем полагалось 8 часов сна, не больше и не меньше. Я наслаждался сном: вообще-то, я просыпался каждое утро, с нетерпением ожидая того, что уже через 14 часов я снова вернусь в свою, чрезвычайно удобную, кроватку. Мне не хватало восьмичасового сна, и каждый раз, когда меня будил мой коллега по съёмкам, запрыгивающий мне на спину и трясущий меня, я задавался вопросом: почему я захотел стать актёром?

Закинув обе сумки на плечи, я засунул ключи от машины в задний карман и на удивление легко пошёл по дорожке.

Я ожидал, что поскользнусь, пока дойду по лестнице до крыльца. Я тщательно следил за погодой в этих краях, и знал, что за неделю до моего запланированного приезда, буря за бурей бушевала здесь. Осознание того, что мои кроссовки легко сцеплялись с солью на дороге, заставило меня слегка улыбнуться, когда я быстро, украдкой, взглянул на стоящую через улицу машину, точно такую же, как у меня.

Застенчивая, робкая девушка с яркими карими глазами и рассыпанными по плечам каштановыми волосами, была первой, кто поприветствовал меня, когда я купил этот дом. Я немного беспокоился о странных девушках снующих на подходе к крыльцу, потому что не в первый раз, одержимые фанатки находили места, где я жил и пытались втереться ко мне в доверие, и я заколебался, открывать ли ей дверь. Вместо того чтобы открыть дверь, прильнув к дверному глазку, я размазал по ней своё лицо, и начал разглядывать её.

Она была хорошенькой. По крайней мере настолько, насколько позволяло видеть искажение дверного глазка. В её руках было 12 банок пива Heineken, которые она плотно прижимала к себе, нервно оглядываясь и прикусывая нижнюю губу. У неё не было кошелька, и когда я приподнялся на цыпочках, чтобы иметь лучший обзор фигурки миниатюрной девушки, которая ждала, пока я открою дверь, к которой я сейчас прижимался, заметил, что она была босой.

Последние две вещи, для меня оказались решаюшими. Они означали что, возможно, она жила по соседству и что, хотя и была в некотором роде фанаткой, очевидно не собиралась нападать на меня с фотоаппаратом и требовать автограф.

Плюс, она принесла пиво. В моём холодильнике не было ничего кроме куска хлеба и нескольких бутылок воды Cumberland Farms, купленных в придорожном магазине.

Итак, я открыл дверь и она, неуклюже промямлив, представилась как Белла Свон, рывком вручая мне пиво, и покраснела.

Я предложил ей войти, но она отказалась, что заставило меня, как засранца, улыбнуться, когда её щёки запылали румянцем.

Она была единственной девушкой, за последние полтора года, которая не захотела войти в мой дом, чтобы посмотреть как я живу, или которую мне пришлось бы обыскивать: вдруг она положила что-то в свой карман, пока я не видел, чтобы сохранить для себя или продать на eВау.

Я поблагодарил её за пиво, заверив, что обязательно заплачу. Она покачала головой, её лицо покраснело ещё больше, насколько это возможно, и, скрестив руки, она смущённо посмотрела вниз на ноги, оправдываясь, что это подарок, под названием «Добро пожаловать, сосед».

Таким образом, наш разговор закончился тем, что я снова поблагодарил её, и, после невнятного ответа и возможно некоторого оправдания своего ухода, она бросилась бежать, и, перебежав дорогу, практически запутываясь в своих же ногах, скрылась в домике на соседней улице.

Решив отблагодарить её, несколько дней спустя, я тащил свою задницу в сторону её дома, купив бутылку красного вина в маленьком местном винном магазинчике с ограниченным выбором.

Она выглядела более уверенной, когда я стоял на её пороге, и пригласила войти, улыбаясь лучезарно и открыто, она отступила назад так, чтобы я мог войти.

В гостиной, в которую я вошёл, на синем диване, растянулся парень, раз в пятнадцать больше её, который молниеносно подскочил и представился Джейкобом Блэком, её парнем.

Они оба настаивали на том, чтобы я остался на ужин и мысль о том, что придётся есть опять бутерброд с арахисовым маслом, заставила с лёгкостью принять их приглашение.

Белла приготовила барбекю на их большом заднем дворе и мы, пожарив отличные стейки, сидели за большим белым столом для пикника, попивая пивко, знакомясь и смеясь.

Ни кто из них, ни разу не упомянул о моей карьере, или даже не намекнул на то, кем, чёрт возьми, я был. И когда мы закончили с едой, почти прыгая от радости, я следил за тем, как Белла и Джейкоб, загрузив свою посудомоечную машину, положили в неё мои тарелки, и включили её.

Несколько фанатов хранили серебряные столовые приборы, которыми я ел, и осознание того что Белла хлопнула дверцей посудомоечной машины и включила её, было одной из самых успокаивающих вещей, которая случилась со мной за последнее время.

И к концу вечера, я, с широченной улыбкой на лице, и с важным видом возвращался через их двор к себе.

Это было очень давно, когда я мог обедать, или принимать любую другую пищу, с людьми, которые не знали, или не парились о том, что я был известным актёром. Это великолепно.

В тот раз я провёл всего неделю там, но перед отъездом попрощался с ними.

В следующий раз, когда мне удалось вернуться, был февраль, и снега на моей подъездной дорожке намело выше крыши моего автомобиля. Таким образом, я припарковался на обочине и вышел, ошарашенный тем, как же мне пройти к своему дому.

Когда я покупал дом, мне и в голову не пришло, что мне придётся поработать лопатой, очищая широкую дорогу, и мне нравилось это в визитах в зимнее время.

Таким образом, я заскользил на другую сторону дороги и ступил на подъездную дорожку Беллы, карабкаясь вверх по лестнице и хватаясь за перила её крыльца, постучал в дверь.

Она радостно поприветствовала меня и снова пригласила войти. Я кивнул, улыбаясь ей, и затем указал на насыпь снега за моей спиной, покрывающую мою подъездную дорогу, интересуясь, мог бы я одолжить у неё лопату.

Она засмеялась надо мной, прикрывая ручкой рот, и приглашая меня другой рукой следовать за ней.

«Джейк!»,- позвала она, закрывая за мной дверь, когда я, в недоумении стоял в гостиной. «Милый, Эдварду нужен снегоочиститель».

И я запаниковал. Я не знал, как он работает. Мой отец всегда заставлял нас работать лопатами, что приводило к мозолям на моих окоченелых руках. Но это было то, к чему я привык, и что был готов снова сделать.

Перспектива использования машины, которую я, возможно, сломаю, только притронувшись к ней, немного нервировала меня. Я был старомоден, и хотя я любил свой ноут, это было единственной вещью современного мира технологий, которую я имел и знал, как им пользоваться.

«Белла, я не…»

Она снова махнула мне, и я фыркнул, пробегая рукой по моим непослушным бронзовым волосам, когда она исчезла в глубине дома. Через мгновение она вновь появилась, таща за собой Джейкоба и говоря мне, что он поможет мне очистить подъездную дорожку.

Я запротестовал, но она снова остановила меня жестом, закатив глаза, в то время как они вдвоём втащили меня в кухню, и вывели через дверь в гараж.

Он вручил мне лопату, нажимая на кнопку автоматического открывания дверей гаража, и подошёл к хитроумному изобретению, которое выглядело очень опасным.

Оно с шумом ожило, когда я стоял и, глупо держась за лопату, смотрел, как он выехал из гаража и с лёгкостью атаковал насыпь снега перед моим домом.

Я повернулся к Белле, держа лопату и интересуясь у неё, на кой чёрт мне она нужна, если он может с лёгкостью сам разобраться со всем.

Она снова рассмеялась и объяснила мне, что он собирался сделать для меня тропинку, чтобы я смог начать сгребать снег с крыльца, пока он закончит с дорогой.

«Знаешь, он, действительно не должен этого делать. Если бы он мог только показать мне, как пользоваться ею…»,-я, прежде чем взглянуть на неё, тяжело сглотнул, осторожно выглядывая из гаража, посмотрел, как Джейкоб с лёгкостью управлял монстром, приближаясь к моей подъездной дорожке,-« и я бы сам смог сделать это. Я не хочу, что бы вы оба имели столько проблем».

«Эдвард, так поступают все соседи»,- с лёгкостью объяснила она, пожимая плечами и подмигивая мне. «Даже не переживай об этом».

«Приглашаю вас обоих на обед».- предложил я быстро, указывая свободной рукой в сторону дома,-«Чтобы рассчитаться за это».

Она закатила глаза и снова махнула на меня рукой. «Так поступают все соседи», - повторила она, скрещивая на груди руки и слегка вздрогнув. «Я приготовлю горячее какао для вас двоих, когда вы закончите».

И прежде, чем я успел возразить, она исчезла в доме и плотно закрыла за собой дверь, эффектно закончив нашу беседу, и не оставляя мне выбора, чем как вернуться к своему дому.

Почти час спустя, Джейкоб и я справились с подъездной дорожкой и крыльцом, и когда я попытался вернуть лопату в их гараж, он схватил меня за руку и втолкнул меня в дом, где на столе стояло три чашки дымящегося горячего шоколада, дополненные взбитыми сливками и зефиром.

Она сообщила мне, что они могли бы чистить дорогу всякий раз, когда шёл снег, и меня не было здесь, если бы знали, что я приеду. Возражения не возымели результата, поскольку они оба, безучастно, смотрели на меня до тех пор, пока я наконец-то не вздохнул и согласился, записав их номер телефона, и пообещав звонить всякий раз, когда соизволю появиться, в течение зимы.

И так продолжалось всю прошлую зиму. Я всегда пытался вытащить их куда-нибудь, чтобы отблагодарить, но они оба говорили, что это не проблема и заканчивалось всё тем, что в день моего приезда заставляли меня остаться у них на обед.

И через некоторое время я прекратил сопротивляться. Бела потрясающе готовила, и я не мог отрицать, что действительно наслаждался их компанией. Это было так уютно и расслабляющее, и как раз то, в чём я всегда нуждался, после четырёхчасовой езды от аэропорта Олбани.

Поправляя сумку на плече, я немного наклонил голову, когда я увидел только грузовик Беллы на дороге. Они оба всегда были дома, когда я приезжал, и я знал, что гараж был слишком заполнен всем, чем только можно, чтобы вместить там автомобиль

Пожав плечами, я сделал четыре шага к рыльцу, когда мои глаза остановились на записке, которая была приклеена на мою входную дверь.

Я захихикал, качая головой, когда сорвал записку с двери и вставил ключ в замок, толкая дверь и входя внутрь.

На пороге я скинул тяжелые сумки, прежде чем закрыть за собой дверь, и снова потянулся. Радостно замычав и сделав круговые движения головой, я переступил через них и прошёл сквозь гостиную на кухню и схватил телефон.

Я был чудеснейшим образом изолирован даже от своего телефона, пока я был здесь. Я был так далеко, в сердце чего-то, где даже мобильники не ловят.

Мне это нравилось.

Благодаря моей маме дом был полностью обставлен. Они вместе с отцом приехали посмотреть дом, который я купил, и маленький городок, который я просто обожал и которым восхищался, всякий раз, когда мог позвонить им.

После осмотра скудно украшенного и едва меблированного бревенчатого дома, она потащила отца назад в машину, и отправилась в Саратога Спрингс в мебельный магазин Тафта.

Я и глазом не успел моргнуть, прежде чем они уехали, и я провёл это время жалуясь Белле и Джейкобу, на то, что она собиралась сделать моё бегство более обустроенным для невидимых людей, которые будут навещать меня, всякий раз, когда я буду приезжать сюда.

У меня отвисла челюсть, когда, тремя часами позже, я увидел два, не один, а ДВА, гружённых мебелью грузовика на улице, которые, уже начали разгружать от огромного количества мебели и декоративных статуй.

Я даже рассердиться не смог, так как это было то, что она любила делать. Она ремонтировала и переделывала, покупала мебель и крепления, в которых, на самом деле, никто не нуждался, пока её счастливое сердце не было довольно.

Очевидно, мой новый дом ничем не отличался от предыдущего.

Садясь на чрезвычайно дорогущий и абсолютно ненужный стул в столовой, я набрал домашний номер моих родителей, и поднёс телефон к уху.

Мама ответила на втором гудке, даже не поздоровавшись.

«Ты хорошо добрался?».

«Я звоню тебе, не так ли?», сладко спросил я, облокачиваясь на такой же чрезмерно дорогущий обеденный стол, запуская свободную руку в свои грязные волосы.

«Ты бы мог всё ещё быть в Калифорнии»,- возрозила она. «Всё хорошо?».

«Всё нормально»,- улыбнулся я, потирая уставшие глаза.

«У тебя есть что покушать?»

«Мам. Я только в дверь вошёл. В магазин я завтра схожу».

«А что сегодня собираешься есть?».

«Я только что получил записку от Беллы, в которой она приглашает меня, как только я разберу вещи».

Я взглянул на входную дверь, заметив записку, в спешке, небрежно брошенную на пол, когда я торопился наконец-то, впервые за день, оказаться дома, а не в самолёте или автомобиле.

«Оу!»,- я мог услышать улыбку в её голосе и закатил глаза, качая головой. «Ну, тогда, не буду задерживать тебя!».

«Мам, пожалуйста…»,- попросил я, тяжело вздыхая.

С того рокового дня, когда она встретила Беллу и инцидента с приобретением мебели, она была одержима мыслью свести нас вместе. Ей было всё равно, что она уже имела отношения с парнем, который, возможно, свернёт мне шею в два счёта. Эсми Каллен полагала, что Белла Свон была просто создана для меня.

И не смотря на то, что я считал её привлекательной и наслаждался её обществом каждый раз, когда приезжал сюда, я очень хорошо знал Джейкоба, и приложил все усилия, чтобы не воспринимать её больше, чем просто как друга.

«Пока, дорогой! Я люблю тебя!»,- прощебетала она прежде, чем в моём ухе послышались гудки.

Закатив глаза, я выключил телефон и зевнул, тряся головой и поднимая своё внезапно обмякшее тело со стула, чтобы поставить телефон на базу.

Потирая глаза, освободившимися руками, я снова потянулся, прежде чем вернуться в гостиную, забрать сумки с прохода и отнести их на верх в свою спальню.

Вытащив принадлежности для душа с самого дна второй просмотренной мною сумки, я заворчал в адрес Элис, которая преднамеренно, прятала всё необходимое, в чём я нуждался, в последнем месте, где я мог это искать. Я прошёл через зал и вошёл в ванную.

Нужно было открыть несколько окон и позволить великолепному, морозному, холодному воздуху окутать весь дом. Нужно было распаковать одежду, так как Элис взяла с меня обещание, что я сделаю это. Нужно было сделать себе чашечку кофе или смотаться в город, прикупить бутылочку вина для Беллы и Джейкоба, как я всегда делал. Чёрт, мне нужно сходить в магазин, чтобы завтра на завтрак не есть несвежие крекеры.

Вместо этого, я потянулся и щёлкнул кнопкой, делая воду максимально горячей, прежде чем раздеться и встать под обжигающие струи воды.

Я застонал, приближаясь к экстазу, откидывая голову назад, когда я упёрся перед собой руками в стену душа и закрыл глаза.

Не было ничего лучше чрезвычайно горячего душа в тихом домике, о котором никто не знал, кроме самых близких мне людей, Беллы с Джейкобом, и нескольких любопытных местных жителей.

Совершенная умиротворённость и спокойствие.

Источник: http://robsten.ru/forum/19-184