Глава 3

Белла

Я удивлена количеством пассажиров на автобусной остановке в такую рань. Почему так много людей должны уехать из Далласа в Хьюстон в четыре часа утра в среду? Независимо от причины я рада, что никто не кажется супер болтливым. Полагаю, выгодно путешествовать в столь безумное время суток и, к счастью, все так же, как я, выглядят ходячими зомби.

Когда мы садимся в автобус, я надеюсь поспать, но сомневаюсь, что это произойдет. Я не смогла уснуть вчера вечером. Мой мозг еще не переварил разговор с отцом. Слишком многое нужно обдумать. Выяснить, что твоя мать, которую ты не видела и с которой не общалась много лет, умирает от рака, а твой отец, с которым ты разговариваешь раз в несколько недель, заботится о ней, скрывая ее от тебя четыре месяца, слишком много, чтобы проглотить. Думаю, он боялся, что я буду злиться на него за сохранность ее в тайне, но я его не виню, это просто... странно.

В последний раз я видела их обоих вместе в тот день, когда мама ушла от нас с небольшим чемоданом в руках.

Она оставила гормональную девочку-подростка на воспитание отца, который был беспомощен и едва мог позаботиться о себе. Мы никогда ничего не слышали о ней, кроме случайных телефонных звонков с объявлением о том, что она выходит замуж за следующего.

До сих пор.

Должно быть, она была в таком отчаянии, что даже подумала о том, чтобы обратиться к отцу за помощью, но опять же, я всегда подозревала, что он никогда не переставал любить ее. Она должна была знать это. Он больше ни с кем не встречался после того, как она ушла. Все его дни проходили за работой в гараже. Буквально. Поэтому я не сильно удивлена, что он согласился заботиться о ней.

Он всегда был деликатен, когда дело касалось Рене, и мне грустно знать, что он теряет ее снова и снова.

Поскольку я теряю маму второй раз, я не уверена, что чувствую. Я была без нее так долго. И честно говоря, никогда не чувствовала, что она есть у меня, даже когда она жила с нами.

Мне, наконец, удается задремать на несколько минут до того, как автобус подъезжает к станции, и я вскакиваю, когда водитель ударяет по тормозам. Это похоже на массовое переселение, так как каждый сражается за место в центральном проходе. Я хватаю свою сумку и пристраиваюсь за пожилым человеком, который сидел рядом со мной.

Когда я выхожу из автобуса, сразу вспоминаю еще одну причину, почему покинула это место. Долбаная влажность. С ума сойти, как всего четыре часа южнее могут существенно изменить климат, но поверьте, это так. Не требуется много времени, чтобы капельки пота собрались у меня на лбу, и я уверена, что если задержусь здесь, то буду выглядеть как утопленная крыса с вьющимися волосами.

Затеняя рукой глаза от утреннего солнца, я выглядываю своего отца.

И когда, наконец, замечаю его, он машет мне. Ностальгия, любовь и намек на вину сплетаются в водоворот внутри меня, он стоит у своей машины, и мои глаза наполняются слезами, когда я подхожу и он обнимает меня.

- Белла, я так рад тебя видеть. Спасибо, что приехала домой, - говорит он печальным шепотом.

- Привет, папа. Я тоже рада тебя видеть.

Он берет мою сумку и кладет на заднее сидение своего грузовика. Мы примерно в тридцати минутах езды от моего родного города, и я знаю, что нам есть, что сказать друг другу, но когда мы выходим из автовокзала, я пользуюсь моментом, чтобы посмотреть на своего отца.

Он выглядит так же - более или менее - но есть некоторые различия. Его морщины более выражены, а на голове стало больше седых волос, но его поведение ранит мое сердце больше всего. Он просто выглядит изношенным. Он работал шесть дней в неделю последние двадцать пять лет, но дело не только в этом. Он слишком худой, слишком хрупкий и кажется значительно постаревшим с того дня, когда я видела его в последний раз. Он, должно быть, делает все возможное, чтобы позаботиться о моей матери, игнорируя себя.

От этого мне грустно, и я злюсь. Грустно, потому что он так сильно заботится о ком-то, кто не заслуживает этого, а сержусь я потому, что хочу лучшего для него.

- Как тебе живется в Далласе? - спрашивает он.

Я пожимаю плечами, не желая распространяться о своих делах.

Кроме того, он знает, что я все еще работаю в закусочной, что тут еще сказать?

Наши телефонные звонки весьма поверхностны, потому что мне никогда не было комфортно делиться с ним чем-то более глубоким. У нас просто никогда не было таких отношений.

- Как обычно, - отвечаю я.

Он понимающе кивает головой и продолжает вести машину. Мой отец - человек немногословный, но могу сказать, что тишина между нами заставляет его нервничать. Он пытается отложить разговор о моей матери.

- Как она? – мне нужно оторвать пластырь и признать слона в машине.

- Умирает, – прямо, грубо и печально. В нем никогда не было много притворства, но могу сказать, что он рад покончить с этим.

- Сколько у нее времени?

- Несколько дней... неделя максимум, - говорит он с тяжелым вздохом. - Вот почему я

позвонил тебе. Она не знает. Она не хотела, чтобы ты знала, но я не мог с тобой так поступить. Ты как никто другой имеешь право попрощаться с ней. Она должна тебе так много.

Так всегда было между нами. Он знает, какая она мать, и, думаю, ненавидит ее за это, но он так же помнит женщину, в которую влюбился и которая украла его сердце, и не может отпустить эту часть.

- Почему она пришла к тебе? - я ненавижу то, что чувствую, говоря это, но в то же время меня бесит, что она поставила отца в такое положение. Она так долго отсутствовала. Зачем вернулась домой сейчас?

- Ей больше некуда было пойти. Она развелась со своим последним мужем и кочевала с места на место. Невозможно так жить, когда ты не можешь позаботиться даже о себе.

Я вздыхаю, понимая, почему отец так поступил, но все равно мне это не нравится. Потирая свою грудь, я пытаюсь избавиться от боли.

- Мне кажется, она ждет тебя, - говорит он почти шепотом. - Я знаю, она сказала, что не хочет, чтобы ты приезжала, но думаю, именно это удерживает ее здесь.

Я сижу в кресле, не в состоянии говорить. Я боюсь, что если сделаю это, то буду плакать, а я не хочу плакать.

- Не ожидай слишком много, когда мы доберемся до дома. Она была не в себе последние два дня.

- Ладно, - говорю я, сглатывая комок в горле. Слезы, скопившиеся в уголках глаз, угрожают скатиться. Я не знаю, кто является их причиной – она, он, я... все мы.

- Я привез ее домой из больницы на прошлой неделе. Я думал позвонить тебе. Прости, что не сделал этого.

- Все нормально.

- Нет, это не так, - говорит он сердито, его слова пропитаны усталостью и многолетней горечью. - Я не должен был позволять ей командовать. Я просто не знал, что делать. Она появилась из ниоткуда и выглядела так, будто уже стучится в дверь смерти. Я…

- Папа, все в порядке, - я останавливаю его, потому что все действительно в порядке. Я не знаю почему, но это так, и не хочу, чтобы он терзал себя. Потянувшись, я кладу руки поверх его и сжимаю сухую кожу.

Следующие двадцать пять минут мы едем в тишине, пока не раздается хруст гравия под колесами старого грузовика. Я замечаю серый автомобиль на дороге, но папа отвечает даже прежде, чем я спрашиваю.

- Хоспис, - говорит он. - Они приезжают два раза в день. Я убедился, что они останутся, пока я съезжу забрать тебя.

Я только киваю головой и прочищаю горло, когда выхожу из машины, нервы наводняют мое тело.

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

Я уже переживала смерть. Брат моего лучшего друга погиб в автокатастрофе, когда мне было четырнадцать. На следующий год от сердечного приступа скончался единственный брат моего отца.

Я также потеряла оба комплекта бабушек и дедушек и двух собак. Но не думаю, что мы когда-либо будем готовы к ней, даже когда это происходит прямо перед нами, с матерью, которую не видела уже десять лет.

Она не знает, что я плакала перед сном в течение недели после ее ухода.

Она не знает, что через месяц у меня начались месячные, и я использовала два рулона туалетной бумаги, прежде чем набралась достаточно смелости, чтобы попросить папу отвезти меня в магазин.

Она не знает, что я ждала, пока мне исполнится семнадцать, чтобы поцеловать мальчика. Или что я потеряла девственность через две недели после этого.

Она ничего не знает обо мне.

Я не уверена, может ли она слышать меня, но теперь, когда у меня есть ее безраздельное внимание, я расскажу ей все, что она пропустила. Она заслуживает знать. И я заслуживаю шанса сказать ей.

Я сижу у ее кровати до захода солнца.

В конце концов, мой папа заходит в маленькую спальню, которая когда-то была моей, и говорит, что сделал несколько бутербродов и что я должна поесть.

Как это все печально, мне очень жаль Беллу(((( Это наверно так ужасно, не иметь возможности поговорить с мамой, и когда не к кому обратиться за помощью.Жизнь не дает ей передышку((( Но всегда все происходит не случайно, вот и для Беллы все это к лучшему)))

Выразить свои мысли вы можете на ФОРУМЕ. Спасибо Танюше за прекрасную редакцию и Светику за отличный форум