Глава 49

Этой ночью я спал так крепко, как никогда в своей взрослой жизни. Я знал, что стресс, долгие часы подготовки вымотали меня, но только этим утром, проснувшись и в первый раз за долгие месяцы почувствовав себя наконец-то отдохнувшим и расслабленным, понял, насколько был измотан.

На самом деле я проснулся от тепла рта Беллы на не самой «расслабленной» части моего тела. Я застонал и зарылся пальцами в ее волосах, бормоча, как мне хорошо. Как хорошо мне с ней. И осознав, что я совсем проснулся, а она рядом, я еще больше затвердел. Она проложила дорожку из поцелуев по моему животу, груди, и наши губы встретились, влажные, мягкие. Излучающееся тепло стало жаром, когда она опустилась на меня, и мы одновременно произнесли имена друг друга.

Находясь еще в дымке пробуждения, будучи полностью расслабленным и помня о полученном удовольствии и силе оргазма прошлой ночью, я обладал повышенной выносливостью. Мы любили друг друга медленно и неторопливо, я поддерживал Беллу за бедра, пока она качалась на мне, объезжая меня.

- Мне нравится наблюдать за тобой, когда ты такая, - шепнул я, поглаживая ее спину.

Я все это настолько любил. Покачивание ее груди. Блестящую влажность члена, который видно, когда она приподнимается.

- Потрогай меня, - попросила Белла. Ее голос сорвался, словно она была уже близка.

Я просунул руку между ее ног, чтобы достать до клитора, и мягко потер его. Ее стоны стали более громкими и высокими, но я просил о большем, всегда о большем.

- Громче, детка, для меня.

Мы так редко оставались одни. Поэтому она не стала сдерживаться, а потом наклонилась к моему уху, и я услышал:

- Давай, со мной.

И много времени не потребовалось. Я толкнулся в нее, отдаваясь ощущениям, теряясь в них. Когда Беллу начало потряхивать, и она застонала во весь голос, я уложил ее на себя и глубоко вошел в нее, отдавая ей всего себя.

#

Находясь в посторгазмической дымке, я прижал Беллу к себе и покачал, думая о том, что лучше подобного утра и не придумаешь. Она приподнялась, упираясь в меня руками, но я сопротивлялся до тех пор, пока она не предложила принять душ. Вместе.

Я всегда считал, что моя девочка прекрасна. Но что я действительно об этом знал? Да ничего.

Под струей воды Белла сияла, ее кожа блестела, скользкая и мокрая. Она позволила мне помыть ее, намылить шампунем волосы. Когда я закончил, она убедила меня опуститься на колени. Ее пальцы, массирующие мне голову, дарили волшебные ощущения. Я держался за ее бедра, периодически наклоняясь и оставляя нежные поцелуи на ее животике. Как в наше первое совместное утро, мы завтракали, завернувшись в простыни, сидя моем диване. Но в этот раз мы не смотрели «Маппет-шоу», вместо этого я учил ее играть в «Halo» (серия видеоигр).

Но получалось плохо. Очень плохо. 

После того, как персонаж Беллы десять минут провел в луже грязи, так и не сумев выбраться  оттуда, неважно, сколько раз я объяснял, как это сделать, она в гневе запустила в меня пультом. Я поймал его и рассмеялся, пытаясь ухватить ее за лодыжки, когда она собирается уйти. Я целовал ее ноги, постепенно пробираясь выше.

- Хорошо, хорошо, - бормотал я ей между поцелуями. – Тебе не обязательно любить видеоигры.

- Я прекрасно играю в тетрис, чтобы ты знал.

- Конечно, конечно.

Она наклонилась и смычно чмокнула меня в нос.

- Давай, играй, а я понаблюдаю.

Я нахмурил лоб.

- Тебе будет жутко скучно.

- Не-а, - она снова уселась на диван, откидываясь на подлокотник, и потянулась к чашке с кофе. – Мне отсюда открывается потрясающий вид.

Я никогда не привыкну к тому, что ей, по всей видимости, нравится смотреть на меня так же, как и мне на нее.

Немного потыкав в рычаги управления, мне удалось вытащить из лужи ее персонажа и заставить его бежать к месту основного действия. Игра не была такая уж захватывающая, ведь я поставил для Беллы уровень новичка, но я понимал, что если мне удастся когда-нибудь убедить ее попытаться сыграть еще раз, то я должен показать ей, что это не так уж сложно. Пока я сидел, отстреливаясь от монстров, она молчала, а потом я почувствовал, как она толкает ступней мне в бедро. Я посмотрел на нее краем глаза.

- Чего ты?

- Да так, думаю.

- О чем?

- Ты уже решил, что будешь делать на Рождество.

Черт.

Дважды черт.

Трижды.

Я тяжело вздохнул и остановил игру, чтобы уткнуться лицом в ладони.

- О нет, блин, моя мама меня убьет.

Всю прошлую неделю я перенаправлял ее звонки на голосовую почту. Не самый лучший поступок, но я был так занят. И теперь, когда все закончилось, и Рождество – я посчитал на пальцах – через три дня… Хорошо, если просто убьет. А не освежует.

Голос Беллы пробился в мой мозг через охватившее меня чувство вины.

- А ты обычно надолго уезжаешь домой?

Что-то такое слышалось в голосе Беллы, и я поднял глаза и увидел, как она закусывает губу. Моя грудь наполнилась теплом.

- А что такое? – подшутил над ней я. – Будешь скучать по мне?

Она нахмурилась и пихнула меня ногой. Но все же произнесла:

- Может быть.

Я подсел к ней и взял за руку.

- Обычно я остаюсь там на неделю и возвращаюсь прямо перед новым годом.

У Беллы вытянулось лицо.

- Но, - продолжил я, потирая ее ладошку, - в этом году я этого и представить себе не могу.

- Правда?

Я наклонился к Белле, чтобы потереться своим носом о ее и поцеловать.

- Я буду слишком скучать по тебе, - я посмотрел на нее, наклонив голову. – А чем обычно занимаешься ты?

Я отлично знал, что у нет никаких других родственников, кроме отца, поэтому не удивился, когда она пожала плечами.

- Да ничего, на самом деле. Наряжаю искусственную елку, запекаю грудку индейки. Ну, нас ведь только двое, я и папа, понимаешь. А в этом году, учитывая его здоровье…

Это невозможно по многим причинам, но повинуясь внезапному порыву, полный решимости, я взял телефон. Все еще сохраняя зрительный контакт с Беллой, я набрал мамин номер и отодвинул аппарат подальше от уха, когда она подняла трубку.

- Эдвард Энтони Каллен…

- Мама, подожди. У меня есть хорошее оправдание своему ужасному поведению.

- Ты бы лучше…

Я снова перебил ее, глубоко вздохнул, и пересказал все события прошедшей недели. О том, что был уверен, что провалю квалификационный отбор. Об инсульте Чарли. О том, что все получилось, благодаря Белле. О том, что влюбился. Глубоко. Очень и очень сильно. После чего мама молчала.

- Ну вот, - сказал я, смотря на Беллу и ободряюще ей улыбаясь. – Ее отец еще слишком слаб, чтобы как-то помогать в подготовке к Рождеству. А я… Я не могу оставить ее с этим одну.

Опять молчание. А когда мама начала говорить, я слышал в ее голосе слезы.

- О, Эдвард. Ох, мой дорогой, мой любимый мальчик.

- Я знаю, что вы переживаете обо мне, но мама… Это важно. Очень важно.

Это самое важное для меня.

- Конечно, важно, - сказала мама. – И ты все правильно делаешь.

- Вы, конечно, ждете меня на Рождество, но…

- Нет-нет, не думай. Это будет непросто, но…

Непросто?

- Мам?

- Дорогой. Оставайся там и позаботься о своей девушке. И ни о чем не беспокойся, - с каждым словом в ее голосе слышалось все больше и больше решимости, а потом она заявила: - Если ты не можешь приехать на Рождество к нам, тогда мы приедем к тебе.

Перевод –  mened

Редакция –  skov

 Ждем вас на Форуме.