Фанфики
Главная » Статьи » Переводы фанфиков 18+

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


The Best I Ever Had. Глава 7.

Думаю, с той секунды, когда я проник в тебя, я знаю, что это лучшая вещь в мире.
Оказывается, это даже лучше, чем я когда-либо мог себе представить.

 

—|—


- Я реально думаю, что это плохая идея, – завыл Эммет, когда мы поднялись на крыльцо. Я действительно хотела войти внутрь – хотя было чуть больше полудня, здесь, на севере штата, где жили родители Розали и Эдварда, погода казалась холоднее.
Я легонько пихнула его в плечо.
- Разве не ты хотел сыра с тем белым вином? Ты говорил об этом всю дорогу сюда.
- Это все потому, что я действительно, действительно думаю, что это плохая идея, – повторил он. – Особенно после того дня.
Я собиралась подбодрить его, но все утряслось без меня, поскольку Джаспер взял бразды правления в свои руки.
- Слушай, Эммет, я понимаю, что находиться здесь кажется тебе очень странным. Но Эдвард пригласил тебя, и он обсудил это с Роуз, и она была не против.
- Ага, а как насчет Калленов? Что я скажу им? «Простите, но с вашей дочерью у меня ничего не вышло, но… Хей! Вот он я, здесь, на вашей годовщине!»
- На самом деле, начни с простого «привет», – посоветовала я.
Он одарил меня недобрым взглядом.
- Просто приклейся к Эдварду, – сказала Элис. Черт подери, это был мой план! – Он обожает свою семью, но они достали его. Он будет рад компании.
Джаспер нажал на звонок, и нас впустила тетушка Эдварда. Я не могла вспомнить какая именно, но она тем более не могла вспомнить, кто мы, поэтому это сработало. Мы сняли наши плащи и куртки и оставили их в гигантском фойе более чем впечатляющей гостиной Калленов. Около пятидесяти человек с разными оттенками русых, каштановых и светлых волос были здесь, но я не могла разглядеть в них одну глупую, бронзоволосую персону, которую так желала увидеть.
Затем, словно Красное Море, люди расступились, и из середины комнаты к нам направилась Эсме. Она поприветствовала нас крепкими объятиями и сказала Эммету, что приготовила его любимое блюдо прошлым вечером и спрятала в холодильнике. Та усмешка, которой он одарил её, ясно дала понять, что её слова намного больше помогли ему почувствовать себя комфортнее, чем все то, что мы могли бы сказать, и, возможно, за это я полюбила её еще сильнее.
Как только мы вчетвером взяли себе выпить – в баре хозяйничал кузен Карлайла, Алек, который добавил в виски Эммета столько содовой, словно она была гарниром, – стали оглядывать большую гостиную. Элис и Джаспера отвлекла сумасшедшая тетушка Джейн, но я и Эммет смогли устоять.
Он толкнул меня локтем, указывая на Эдварда и Розали, беседующих с Мэллори, их соседями. По тому, как Розали уперлась руками в бока, я предположила, что она рассказывала историю о том, как Эдвард играл роль Маленького Цыпленка в седьмом классе, потому что он был самым маленьким по росту до самого выпускного года. В ответ он сделал пару движений, словно играл на фортепьяно, и от того, как он показывал это, было ясно, что он рассказывал о Розали, «играющей» на ксилофоне, когда ей было восемнадцать.
Эммет тоскливо вздохнул, и я обняла его за талию и крепко сжала.
- Глупые Каллены, – пробормотал он. Я вопросительно посмотрела на него. – Именно так. Я сказал это. Глупые Каллены с их глупым сыном, который является хорошим другом и уговаривает меня прийти на их глупую вечеринку, где их мама поступает глупо, делая для меня превосходную лазанью, и еще их глупая дочь, из-за которой я просто не могу прийти в себя. Чокнутые Каллены губят мою жизнь! – он закончил свою речь так резко, но с такой добродушной улыбкой, что меня вдруг охватило желание рассказать ему, что эти глупые Каллены рушат и мою жизнь тоже, хотя и другим, куда более приятным способом.
Но вместо этого я сказала:
- Они забрались тебе под кожу.
Я не могла отвести взгляда от Эдварда, когда произносила это, но все было в порядке, поскольку Эммет тем более был не в силах отвести взгляда от Роуз. Возможно, они чувствовали тяжесть наших взглядов или тоску по ним – ну… Эммета в основном… о’кей, мою тоже – потому что Роуз посмотрела в нашу сторону, и, извинившись перед собеседниками, они с Эдвардом направились к нам.
Роуз и я обнялись, в то время как Эдвард и Эммет исполнили свою версию одного из «ох –таких – мужских» рукопожатий и похлопали друг друга по спине. И наступил этот короткий момент, когда мы вчетвером замерли в нерешительности, но Роуз, унаследовавшая от Эсме чудесное великодушие и такт, широко улыбнулась и поприветствовала Эммета объятьями, сказав, что рада его видеть. Она поинтересовалась, не хотел бы он выпить еще – видимо из-за своей нервозности он выпил все залпом – и они ушли, оставляя меня и Эдварда наедине. Ну, «наедине» – насколько возможно посреди толпы из примерно пятидесяти человек, большинство из которых были членами его семьи.
- Привет.
- Что, я не получу своего объятья? – спросил он, делая вид, что обиделся.
Я закатила глаза и улыбнулась ему.
- Ты получишь свое объятье.
Я протянула руки, он шагнул ко мне, и я крепко обняла его. Это приветствие идеально подходило для хороших друзей, встретивших друг друга после короткой разлуки, но оно чувствовалось неполноценным, как что-то меньшее из того, что я должна была сделать. Я осознала, что желание поцеловать его уже несколько дней… ну, если быть действительно честной, с прошедших выходных… становилось все сильнее и сильнее.
Не важно, чувствовал ли Эдвард это или убедил сам себя, я никогда не узнаю. Что я знала, так это то, как я задрожала от восхищения, когда он уткнулся лицом в мою шею и произнес тихое «Привет».
Для кого-то это выглядело как очень теплое объятье, но я чувствовала только опаляющий зной, когда он провел губами по моей шее, прежде чем мы отстранились друг от друга.
И это был тот момент, когда гул в комнате стих, и все что я могла видеть – это огонь в его глазах. Даже если он никогда не сказал ни слова, никогда не позволял нашим прикосновениям задерживаться дольше обычного, никогда не пересекал черту нашей дружбы, этот взгляд сказал все, что мне нужно было знать о том, что он чувствовал.
И это сладкое ощущение внизу живота сказало мне все, что мне необходимо было знать о том, что чувствовала я.

 

 

—|—


Впервые наблюдать за тем, как ты кончаешь– невероятное переживание. Ты лучше любой статуи, любой картины, любого гребанного национального достояния. Ты лучше всяких слов, что я могу использовать, чтобы описать это. У меня не будет лучшего воспоминания, чем то, что ты здесь, у меня, в моей постели, на мне, и я просто собираюсь продлить это как можно дольше.

 

 

—|—


Момент был разрушен, когда кто-то воскликнул из-за спины Эдварда:
- О, мой Бог! Фотографии класса! – его глаза широко распахнулись, и он направился к ним, оставляя меня смеяться ему вслед.
День, кажется, тянулся бесконечно: череда Калленов за Калленами, затем Эвенсон, или даже два, задающих нам четверым одни и те же вопросы, на которые мы давали одни и те же ответы. Среди всех этих взрослых – потому как я все еще отказывалась верить, что я или кто-то из моих друзей уже считаемся взрослыми – я разглядела знакомое и такое красивое лицо.
- Хэй, ребенок, – сказал Карлайл.
- Привет, – ответила я. Он тепло обнял меня, и мы встали рядом; его рука легла на мое плечо, в то время как мы смотрели на вечеринку вокруг нас.
- Каждый рад лишний раз напомнить, что вы слишком рано поженились, но вы показали им класс! – сказала я ему. Он рассмеялся.
- Спасибо, ребенок. Как ты?
- Хорошо. Хотя, ваши дети сводят меня с ума.
Он по-доброму ухмыльнулся мне.
- Очевидно, они те, кем я воспитал их: гигантские занозы в заднице. Как бы то ни было, как Рози? Она на самом деле не хочет говорить об этом, но Эммет здесь, так что все не может быть настолько плохо, – отметил он.
- Это так… но и не так. У него было свидание на этой неделе. Она была вне себя, – ответила я ему.
- Моя бедная, глупая девочка. Никогда не знает, чего хочет.
- Это беда не только вашей дочери, – призналась я.
- Et tu, Bella? (И ты, Белла?) – вот что я любила в Карлайле. Ни о чем не спрашивая и даже не получив ни одной конкретной подробности моей личной жизни, он был в состоянии читать меня, словно книгу, с тех пор, когда я была еще первокурсницей.
- Et moi (И я), – вздохнув, сказала я. – В отличие от вашего сына. У него фокус как у снайперской винтовки.
Карлайл рассмеялся:
- И отдача такая же. Он слишком тебе надоедает? Я отчитаю его прямо сейчас – я воспитывал его не для того, чтобы он порочил мое порядочное имя и растрачивал впустую мои гены, знаешь ли.
- Не, – ответила я. – Он хороший, – лучше, чем хороший, но его отцу необязательно об этом знать. – Конечно, не так шикарен, как его старик…
- И еще раз, кто? – спросил Карлайл.
Я рассмеялась:
- Тоже верно.
- Раз уж мы заговорили об этом, как твой старик? Было так здорово, когда ты и Чарли были здесь, с нами на Рождество.
- Так и было. У папы все хорошо… просто работает. Думаю, я скоро соберусь его навестить. Еще раз попробую убедить его переехать поближе ко мне.
- Хорошая девочка. И напомни ему, что он не обязан дожидаться пенсии – отец Эсме был окружным прокурором, поэтому у нее полно связей. Он мог бы отметить свое пятидесятилетие здесь.
- Пятидесятилетие? Вы на самом деле старик! – заявила я ему.
- Такое случается. Не говори моей жене, – сказал он, кивнув в сторону Эсме, которая, как обычно, была в центре вечеринки, каким-то образом поддерживая сразу три разговора, вовремя наполняя свой бокал и раздавая домашние закуски. Он театрально вздохнул. – Сделай мне одолжение?
- Конечно.
- Я не могу сегодня напиться, но мне просто необходимо провернуть это через тебя, – сказал мне Карлайл.
- Пфф. Будто вам стоило об этом просить, – ответила я.
- Если я не должен просить, почему же твой бокал пуст?
- Уже исправляю, – ответила я и оставила его, направляясь в бар. Эммет и Эдвард были там. Эм встал передо мной и стукнул рукой Эдварда, осторожно указывая на Элис и Джаспера и еще нескольких человек, общающихся примерно в двадцати футах от нас.
- Я вижу, что происходит, – начал петь Эммет самым гнусавым голосом, какой только можно себе представить. Я даже не узнала песню, пока…
- Что? – хрипло переспросил Эдвард.
- А они не понимают! – обратился Эм к Эдварду, склонив голову на один бок.
- Кто? – повторил Эдвард и наклонил голову в противоположную сторону от Эммета. Люди вокруг сразу же обратили свое внимание на нас и, да простит меня Господь, клоуны не упустят свой момент.
- Они влюбятся… – о’кей, теперь Эммет достиг крещендо. – И вот почему…
- Наше трио сведется к дуэту*, – закончил Эдвард.
Я уставилась на них обоих, словно они спятили, что вполне могло быть.
- Что за черт?
Эдвард дернул подбородком туда, где Джаспер и Элис разговаривали с одной из его тетей или, может быть, его кузиной. Я не могла сказать точно. Пластика, кажется, была вне возраста.
- Элис и Джас.
Я нахмурилась.
- Что насчет них?
- Эм и я думаем, что они становятся близки друг другу, – ответил он.
- Что? Нет! – сказала я. Элис никогда не говорила о Джаспере как-то иначе, чем об Эдварде или Эммете. И я тут же сообщила им об этом.
Эдвард пожал плечами.
- Может и так, я не знаю… Я лишь отметил вибрации.
- Вот-вот, разве ты не заметила? – спросил Эммет. – Они все время проводят кучу времени вместе – наедине. Всякий раз, когда я смотрю на них, они смотрят друг на друга, а потом вдруг в разные стороны.
- Я не замечала ничего странного, – воспротивилась я, но потом вспомнила, что и Таня думала, что между ними что-то происходит.
Я осознала, что я, возможно, – самая большая идиотка в мире. Не только потому, что была не в состоянии понять, что Эдвард испытывал ко мне чувства, пока он просто не сказал мне об этом, но и потому, что я была слепа к романтике, расцветающей между Элис и Джаспером… И теперь мне стало интересно, что означало то объятье Эммета и Роуз? Была ли я просто идиоткой, плохим другом или и тем, и другим одновременно?..
Слишком сложно. Я решила последовать просьбе Карлайла и напиться.
К тому времени, когда день незаметно перешел в ранний вечер, я потеряла своих друзей в толпе и потеряла счет тому, сколько раз наполняла свой бокал шампанским. Моя голова немного кружилась и была наполнена лишь одним:
Эдвард.

 

 

—|—


Ты подо мной, твоя спина прижата к моей груди, и я пытаюсь изо всех сил удержать свой вес, не прекращая движений.
Ты поворачиваешь голову, и я целую тебя, но вижу, что это болезненно для твоей шеи, поэтому я целую твое плечо и линию волос на затылке.
Ты зарываешься лицом в подушку, и на мгновенье мне перестает нравиться эта позиция, потому что я не могу увидеть, как на твоем лице отражается все то, что я делаю с тобой, но затем ты поворачиваешь голову и шепчешь: «Так хорошо…» – словно это какая-то тайна или сюрприз. Это так, и даже если ты говоришь мне то, что я уже знаю – это так, так чертовски хорошо! – когда это слетает с твоих уст, это становится истиной.

 

 

—|—


Я прокралась наверх и позволила себе направиться в старую комнату Эдварда, тихонько прикрывая дверь за собой. У меня было предчувствие, что он прячется здесь, и у меня закружилась голова, когда я увидела, что была права. Он сидел на краю постели, опираясь локтями в колени, опустив голову и сжимая свои волосы в кулаках. Когда он услышал щелчок замка, он поднял голову и увидел меня, тут же широко улыбаясь.
- Эй, – сказала я, кажется, громче, чем нужно, потому что пятьдесят голосов уже перестали конкурировать со мной, но я была слишком пьяна, чтобы вспомнить об этом.
- Эй, – ответил он гораздо тише. Он выглядел очень уставшим, но все еще очень, очень хорошо.
- Ты хочешь побыть один? – спросила я.
- Но это не распространяется на тебя.
Что-то сжалось в моем животе, когда он раскрыл для меня свои объятья. Я подошла к нему. Он притянул меня так, что я оказалась между его ног, и посмотрел на меня снизу вверх. Мое сердце забилось быстрее и громче, а он был так близко, что, вероятно, слышал это. Он чуть оттолкнул меня назад, так, чтобы свести ноги, а затем притянул к себе вновь и усадил на свои колени. Его движения не были принуждающими. Они уговаривали, направляли, и я с радостью следовала им.

 

 

—|—


Боже. Я не могу говорить и едва ли способен думать.
Есть только:
Толчок, движение, толчок, движение…
В, из, в, из…
Глубже, быстрее, еще глубже, еще быстрее…
Черт, Боже, да! Ох, черт…
Ты, ты, ты, ты…

 

 

—|—


Я приподнялась над ним, расставляя колени по обе стороны его бедер, как только он притянул наши тела ближе. Я знала, что в этом не было сексуального подтекста с его стороны, но я не могла удержаться: я была пьяна, что делало меня очень игривой. Сочетание того, что я только что оказалась в объятиях мужчины, который привлекал меня больше всех в этом мире, и того, что большая часть моих мозгов уже покачивалась на волнах алкоголя, – снесло мне крышу.
Когда его руки крепко прижали меня, а нос уткнулся в мою ключицу, я не смогла удержаться, растворяясь в его объятиях. Прямо сейчас я ощущала жар в своей крови, а его кожа охлаждала и успокаивала меня. Я уткнулась подбородком в его макушку и начала перебирать волосы на его затылке – Боже, они были такими мягкими! – накручивая их на свои пальцы, пока его гулкое хмыканье отзывалось пульсацией внутри меня, заставляя сердце биться еще сильнее.
- Это так приятно, – произнес он, не отрываясь от моей кожи, но я ничего не ответила, поскольку в своем пьяном сознании подумала: «Это не приятно… Это идеально».
Я начала оставлять легкие поцелуи на его сладкой коже где-то рядом с воротом его рубашки. Он промычал от удовольствия и откинул голову назад.
- Теперь, вот это очень приятно, – сказал он. Я рассмеялась, и он рассмеялся вместе со мной, и тогда я слегка втянула кожу на его Адамовом яблоке, и это заставило его застонать и добавить: – Черт, Белла…

 

 

—|—


Ты, кажется, одержима моей кожей – не пойми меня неправильно, я люблю это. Но это сводит меня с ума, заставляя некоторые части меня чувствовать себя так, словно я не нуждаюсь в отдыхе, даже если остальные буквально кричат, что я на самом, самом деле устал. Но когда твои губы едва ощутимо посасывают мочку моего уха, я почти уверен, что знаю, к чему именно это ведет.
- Снова? – спрашиваю я тебя. Я могу сделать это снова. С тобой, я думаю, могу делать это вечность.
Ты ничего не отвечаешь, просто ухмыляешься и давишь на мои плечи, пока я не оказываюсь на спине. Ты усаживаешься на меня сверху, целуешь и выдыхаешь слово «Снова» в мои приоткрытые губы…

 

 

—|—


Он склонил голову набок, чтобы поцеловать меня. Наши губы практически соприкасались, но были все еще в миллиметре от поцелуя, когда он отодвинулся назад и спросил:
- Ты пьяна?
Я энергично замотала головой из стороны в сторону… наверно, чересчур энергично, потому что это сделало меня еще легкомысленнее и дало ему реальный ответ на его вопрос.
Он отстранился еще немного. Я тут же захотела, чтобы он вернулся обратно. Он пристально посмотрел на меня, и дразнящая ухмылка появилась на его губах:
- Ты пьяна!
Вместо того, чтобы отрицать это – как я и хотела – и поцеловать его – так, как я и хотела, – я сказала:
- Все в порядке! Твой отец велел мне напиться!
- Сколько ты выпила? – спросил он, посмеиваясь.
Я хотела фыркнуть и ответить: «Это имеет значение? – и: – Я бывала и более пьяной, чем сейчас! – и: – И ты тоже! – и, особенно: – Можем мы вернуться к поцелую прямо сейчас?» Но я знала – мы не сдвинемся с места, пока я не дам ответ на его вопрос, поэтому мысленно я начала вспоминать и считать, осознавая, что на самом деле понятия не имею.
Я пожала плечами, и он, смеясь, простонал:
- Как бы сильно я ни хотел этого, я не собираюсь делать это, когда ты пьяна.
- Я не пьяна, – настаивала я, но мои слова превратились в кашу, вызвав его очередную ухмылку. – О’кей, я не настолько пьяна, – он скептически посмотрел на меня. – Я не очень пьяна, – он выгнул бровь. – Я не слишком пьяна?
Он рассмеялся и сжал в ладонях мое лицо, и на короткий, восторженный, опьяняющий миг я подумала, что он собирается меня поцеловать. Но вместо этого он просто притянул меня так, чтобы прижаться лбом к моему лбу.
- Мы не сделали этого по пьяни в первый раз. Мы не сделаем этого и сейчас.
- Прости, я такая храбрая, когда пьяна, но не тогда, когда трезвая, – прошептала я, спустя несколько секунд.
- Ох, Белла, – сказал он, поглаживая мои скулы большими пальцами. – Ты не храбрая, когда пьяна, – он улыбнулся и поцеловал меня в нос, – просто глупенькая.
В дымке пьяного дурмана, который стер для меня некоторые запреты, я притянула его ближе к себе и пробормотала:
- Я буду готова, скоро, я обещаю. Я пытаюсь.
Он засмеялся и ответил мне на ухо:
- Не волнуйся. Я подожду. Я настойчивый, но терпеливый.
Я смогла лишь улыбнуться в ответ, и думаю, румянец, заливший мои щеки, передал, насколько я была им ослеплена прямо сейчас. Его слова заставили мое сердце затрепетать, почувствовать, что, если я и могу сделать это с кем-то, то только с таким человеком, как Эдвард – сильным, добрым, любящим и понимающим.
Господи, алкоголь сделал меня сентиментальной.

 

 

—|—


Я на спине, ты – на мне, двигаешься вверх, вниз, вперед, назад… Каждое новое направление кажется лучше прежнего. Наши руки сплетены в воздухе, и ты используешь их в качестве рычага, толкаясь и раскачиваясь, пока не переступаешь через край.
Ты толкаешь наши руки вперед, и я позволяю тебе упасть на меня так, что теперь ты прижалась своей грудью к моей груди, но мы не расцепляем наших рук и не меняем наш ритм. Я целую тебя, чтобы сказать тебе все то, что еще не трансформировалось в слова.
И когда ты делаешь резкий вдох, а затем произносишь мое имя так, словно молишь о чем-то и благодаришь меня за что-то в одно и то же время, думаю, я слышу твой ответ.

 

 

—|—


Я придвинулась немного ближе, по-прежнему сидя на его коленях, и уткнулась носом и губами в его плечо, улыбаясь, когда он крепче прижал меня в ответ и немного спустил ниже. Я чувствовала себя здесь в безопасности, счастливой, любимой и обожаемой. Я чувствовала оптимизм, и я чувствовала тепло и желание, и я чувствовала… пенис Эдварда.
Я отстранилась, чтобы заглянуть в его лицо.
- У тебя стояк от того, что я становлюсь слащавой и романтичной с тобой? – спросила я.
Он засмеялся и приподнял меня чуть выше на своих бедрах.
- Нет, у меня стояк, потому что пока ты становилась слащавой и романтичной, ты еще и извивалась на моих коленях.
- Ох…
- Ага. А перед этим ты зацеловала меня.
- О, да, – ответила я. – Я уж и забыла.
Он усмехнулся:
- Поверь мне, я пытался.
- Мне слезть?
- Ты не должна, но если ты не будешь сидеть смирно, мне придется тебя скинуть.
По всей видимости, это стало самой смешной вещью, что я когда-либо слышала, будучи пьяной, и я буквально взорвалась от смеха. Он тоже засмеялся, вероятнее всего, от того, насколько пьяной была я. Мы сидели здесь, я все еще была у него на коленях, и просто улыбались друг другу, как два идиота, когда услышали, как его мама позвала его по имени откуда-то из-за двери, очевидно, заметив его отсутствие.
Он застонал и откинул голову назад, когда я соскользнула с его колен, несколько застенчиво. Мы оба встали, и, расправив свои брюки, он спросил:
- Как я выгляжу?
И, может быть, потому, что я была сейчас пьяна из-за шампанского и самого Эдварда, я ответила ему правду:
- Великолепно.
И, Бог ты мой, если я еще не была очарована им, то румянец, проступивший на верхней части его скул, сделал это. Он выглядел на семнадцать, а не на двадцать семь, с этими розовыми щеками. Я заставила Эдварда – Эдварда, парня с ухмылкой и грязными шуточками – покраснеть. Я почувствовала легкое головокружение от своей власти над ним. Я сделала шаг вперед, вставая ближе к нему и протягивая руку, чтобы поправить узел на его галстуке, сфокусировав все внимание на своих пальцах, когда почувствовала, как он улыбается, глядя на меня сверху вниз. Когда я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, мне пришлось прикусить свою нижнюю губу, чтобы не ухмыляться, как последняя дурочка, и я снова подумала о том, чтобы поцеловать его – и будь прокляты его возражения – когда вновь услышала, как его позвала мама.
- Мне лучше выбираться отсюда, – сказал он.
Я кивнула, и он сделал шаг назад, выходя из этого маленького теплого островка, созданного нашими телами.
- Не забывай о том, что я сказал тебе, – произнес он, и я выгнула бровь, потому что… да, я уже забыла. Он открыл дверь и добавил: – Это не конец. Это только начало.
И от этого странного, нелепого теплого чувства внутри меня я вдруг рассмеялась.
- Что ты прячешь в рукаве, Каллен?
- Ничего, кроме железных бицепсов, честное слово, – он улыбнулся и закрыл дверь за собой.

 

 

—|—


Мы уставшие, но не насытившиеся, и на этот раз… это медленно. Наши бедра размеренно движутся навстречу друг другу, будто весь этот мир – наш, и нет никого кроме нас с тобой.

 

 

—|—


К тому времени, когда вечер подошел к концу, я восстановила свою трезвость – часть её – но потеряла Эдварда из-за его родственников. Мне действительно не удалось получить больше ни одного момента наедине с ним.
Когда Джаспер, Элис, Эммет и я забирали наши пальто в фойе, кое-что привлекло мое внимание.
- Так до четверга, да? – спросил Эммет Эдварда.
- Погоди… что? – переспросила я.
Эдвард потер шею, как он делал только тогда, когда нервничал.
- Э… да. Мне позвонили с работы около часа назад – я нужен им завтра в Калифорнии, на маркетинговой презентации.
- Почему в последний момент? – спросила я.
- На самом деле, они отказали другому парню. Отстойно для него, но, похоже, если я справлюсь хорошо, мне могут предложить повышение. Может быть.
- И тебя не будет до четверга?
- Ага.
- А ты уезжаешь…
- Завтра.
- Так ты вернешься в город завтра, – сказала я, почувствовал слабое облегчение.
- Ну, да, но только чтобы захватить вещи из квартиры. Мой вылет в девять утра.
- Так я… Мы не увидим тебя завтра?
- Вау, Белла, что за допрос? – спросил Джаспер.
Я одернула себя сама.
- Ох… Нет-нет. Я просто… Эм… не знала, что он уезжает.
Элис, нахмурившись, посмотрела на меня, но ничего не сказала и, к счастью, все, кажется, переключились на другое. Но я-то нет – сегодняшний день что-то изменил во мне. Даже если я и была пьяна, даже если все это между нами еще не было определенным, я чувствовала себя так, словно должна была, наконец, быть готовой к тому, чтобы сделать шаг навстречу Эдварду. Тот факт, что он уезжает, выбил меня из сил. Может, это и было только на четыре дня, но я была разбита и не совсем понимала, что буду делать все это несчастное время.
Неожиданно меня пронзил иррациональный, необоснованный страх, что мы упускаем свой шанс. Я знала, что нам не удастся, но я чувствовала, что мы должны, и я просто хотела заполучить несколько минут с Эдвардом наедине. Незаметно затолкав свой шарфик в карман куртки, я сказала:
- Эй, Эдвард, думаю, я оставила свой шарф наверху в твоей комнате. Не мог бы ты помочь мне…
- Нет, Белла, – прервала меня Элис. – Клянусь, я только что видела его.
- Нет… – начала я.
- Да-да, такой фиолетовый с горошинами, верно? – спросил Джаспер.
- Да, но…
- Белла, он у тебя в кармане! – сказал Эдвард, выдергивая его за уголок, торчащий из кармана.
- Спасибо, – сказала я и натянуто улыбнулась.
Мы все распрощались, и я ничего не могла сделать в присутствии всех, включая родителей Эдварда, стоящих в фойе вместе с нами, кроме как обнять его и пожелать счастливого пути.
В машине я написала ему SMS:
*Ты – идиот. Шарф был предлогом, чтобы попрощаться с тобой наедине.*
Две секунды спустя пришел ответ:
*Ох, черт. Я – идиот.* И еще одно SMS вслед за ним: *Ты хотела попрощаться со мной наедине?*
Клянусь Богом, его сообщение было «самодовольным». Несмотря на это, я была достаточно разочарована, чтобы набрать ему в ответ:
*Ну, с тех пор как ты уезжаешь на пять дней… да*
Он ответил:
*И что включало в себя прощание наедине?*
Я хотела, чтобы он раскаивался так же сильно, как я желала поцеловать его, поэтому я ответила:
*Ничего, о чем можно было бы написать в SMS*
*Ох, Свон, ты убиваешь меня*
*Эй, ты – единственный, кто изображает невинность*, – написала я в ответ. Решив побыть еще немного злой, я добавила: *Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве большинство парней не фантазирует о том, чтобы «освятить» свою детскую спальню?*
Он не отвечал с минуту или две. *Я позвоню тебе позже. Собираюсь утопить свою печаль в душе.*
И тут же еще одно сообщение: *Если ты знаешь, что я имею в виду.*
И еще одно: *А я думаю, что ты знаешь.*

 

 

—|—


На следующее утро, около шести, меня разбудил звонок интеркома. Я даже не знала, что проснуться в шесть часов, тем более в понедельник, для меня было возможно. Мой портье сообщил, что ко мне поднимается Эдвард, а я, должно быть, уснула на диване в гостиной за те несколько минут, которые понадобились ему, чтобы подняться наверх, потому что казалось, будто прошло несколько часов, когда меня разбудил настойчивый стук в дверь.
- Хэй, – поприветствовал он меня.
Он был полной противоположностью меня прямо сейчас – свежий, умытый, полный сил. А еще можно было смело добавить в тот же список – привлекательный, проснувшийся и человек – поскольку ничего из этого не относилось ко мне.
- Зачем ты разбудил меня? – спросила я голосом зомби. Я не была доброжелательной по утрам.
Эдвард заметил это и рассмеялся:
- Ты была более мила, когда я в последний раз будил тебя. Конечно, в прошлый раз я дарил тебе оргазмы. В этот раз, это лишь кофе и пончики из «Chinos».
Он поднял вверх пакет с лейблом моего любимого местечка для завтраков, куда я никогда не ходила, поскольку оно находилось на другом конце города, и почти всегда в нем были огромные очереди. Мои глаза округлились… ну, насколько это было возможно в этот час – и мое настроение тут же улучшилось, когда я буквально выхватила чашку и пакет из его рук. Он рассмеялся моему энтузиазму.
- Полагаю, это эквивалент букета для Беллы Свон.
Я сказала ему, что он знает меня слишком хорошо и поблагодарила, зевая после каждого слова.
- Давай, возвращайся в постель. Прости, что разбудил тебя. Я просто был обязан проверить, остался ли у меня шанс получить «прощание наедине», – сказал он, забирая еду и бросая её на кухонный стол. Я одарила его самым широко-распахнутым взглядом, на который были способны мои сонные глаза, а он рассмеялся и добавил: – Поверь мне, эта идея с криками выпрыгнула в окно, когда я увидел тебя.
Пока он вел меня обратно в мою спальню, его руки покоились на моих плечах, а я сказала:
- Ты можешь комментировать меня как угодно, потому что доставил мне «Chino’s». Это почти так же хорошо, как оргазмы, может, даже лучше, – он ткнул меня в бок, как только мы вошли в спальню, заставляя подпрыгнуть на месте, и я добавила: – Я сказала «почти».
Упав лицом вниз обратно в постель, я попыталась проговорить сквозь зевок:
- Так ты вернешься обратно в четверг?
- Да. Сделай мне одолжение? – спросил он, укрыв меня простынею и подоткнув её по бокам. Я не была настолько сонной, чтобы этот жест не очаровал меня. Я кивнула в подушку и повернула голову, чтобы он знал, что я слушаю.
- Ты слишком много требуешь в шесть утра, – сонно пошутила я. Он усмехнулся, и я приоткрыла один глаз, чтобы взглянуть на него. – Что ты хочешь от меня?
Он наклонился и поцеловал меня в щеку, скользя губами по моей коже, когда ответил:
- Скучай по мне.
И затем он ушел. И единственное, что было еще более нелепым, чем его просьба о том, чтобы я скучала по нему, то, что я уже это делала.

 

 

—|—


Я лежу на спине, чувствуя себя так, будто, наконец-то, смог восстановить свое дыхание. Твоя голова покоится на моей руке, и я играю с твоими длинными волосами, в то время как ты целуешь мое плечо. Я бы сказал, что не могу придумать лучшего момента, но любая секунда этой ночи может претендовать на это.
- Знаешь, что странно? – спрашиваешь ты где-то близко у моей шеи.
- Что это не странно?
- Нет, это не странно, – говоришь ты. – Странно, что я увидела твой пенис.
Я поворачиваюсь на бок, лицом к тебе. Твоя кожа такая мягкая, и это делает меня таким твердым.
- Надеюсь, он не странный.
Ты хихикаешь, и это чертовски очаровательно, когда твои плечи немного подрагивают, в то время как твои глаза немного прищуриваются. Ты пожимаешь плечами и говоришь:
- Нет, мне он нравится, – а затем ты закрываешь свое лицо руками, и приглушенно произносишь: – Не могу поверить, что вот так просто сказала это.
Я тем более. Некоторые девушки превращают чистые слова в грязные, но ты настолько мила, что превращаешь грязные словечки в чистые. Ты совершенно другая, как никто, кого я когда-либо знал или узнаю.
Я целую твои руки, все еще скрывающие твое лицо, пока ты не убираешь их без предупреждения, и я целую тебя. И если ты была смущена две секунды назад, теперь ты совсем не такая, обвивая ногами мои бедра, опуская руки на мою задницу, говоря мне о том, где ты хочешь, чтобы я оказался.
Это именно там, где и я хочу быть.


*Эммет и Эдвард процитировали песню LION KING - Can You Feel the Love Tonight

 



Источник: http://robsten.ru/forum/19-1049-21#669195
Категория: Переводы фанфиков 18+ | Добавил: DashaZh (14.08.2012) | Автор: DashaZh
Просмотров: 5042 | Комментарии: 60 | Рейтинг: 5.0/65
Всего комментариев: 601 2 3 4 5 6 »
0
60   [Материал]
  жаль, что они не могут поехать вместе

0
59   [Материал]
  Не могу перестать улыбаться!

0
58   [Материал]
  Оу Белла, влюблена и это молнией поразило, ее от этой щемящей тоски по нему и того чувства что, она упускает нечто важное.................................................................
Да Эдвард, очевидно любит ее ведь, только с нею он настоящ/раскованный и весь, сияет от счастья с нею........................................................
Именно - эта разлука похоже, откроет им глаза на настоящие их чувства к друг другу, тем самым позволит принять ее.........................................................

57   [Материал]
  Милашечки.... и это его "скучай за мной".. hang1 hang1 hang1 очаровательно! giri05003

56   [Материал]
  СПАСИБО! Что собою принесет этот отъезд?

55   [Материал]
  Как же чудесно читать про них! hang1 lovi06015
Спасибо большое, за главу!!! lovi06032 lovi06032 lovi06032

54   [Материал]
  Спасибо большое за перевод! good lovi06032

53   [Материал]
  Пожалуй эта разлука много для нее решит.

52   [Материал]
  - Знаешь, что странно? – спрашиваешь ты где-то близко у моей шеи.
- Что это не странно?
- Нет, это не странно. Странно, что я увидела твой пенис.
- Надеюсь, он не странный.
- Нет, мне он нравится/

Ну слава Богу, Беллка fund02002

51   [Материал]
  Ясно одно- Белла- "Тормоз" и в мыслях и в делах girl_wacko

1-10 11-20 21-30 31-40 41-50 51-60
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]